Президент Фу Манчи

ГЛАВА XVII ХОД АББАТА

В помещении с готическими окнами под куполом, где проводил большую часть жизни Обладатель Феноменальной Памяти, погас свет. В темноте мерцал красный огонек сигареты.

После непродолжительного молчания знакомый гортанный голос приказал:

— Отчеты от номеров, ведущих наблюдение за Найландом Смитом.

— Получено три отчета. Мне пересказать их в деталях или подытожить сообщения?

— Подытожьте.

— Доказательств того, что он покидал свою штаб-квартиру в течение последних двенадцати часов, нет. Номер Сорок Четвертый предполагает, что Смит заходил в полицейский морг. Это сообщение не подтверждено. Два номера и восемь оперативных работников на двух автомобилях держат под наблюдением Сентрал-стрит. Федеральный агент Хэпберн из «Регал-Тауэр» не выходил. Таково краткое содержание трех донесений.

В комнате по-прежнему было темно.

— Последний рапорт об аббате Донегале.

— Получен через тридцать минут после исчезновения последнего. Человек, похожий по описанию на аббата, взял напрокат машину у Эльмиры. Вероятно, он прибыл туда с Запада самолетом американской авиакомпании. Изображает англичанина. Ходит с моноклем и носит с собой спортивную сумку с принадлежностями для игры в гольф…

В кабинете, по странному совпадению находящемся на такой же высоте, что и штаб Найланда Смита, но пропитанном не запахом табачного дыма, а ароматом курений, доктор Фу Манчи сидел за лакированным столом. Кроме него, в кабинете никого не было.

Жизнь человека, стремящегося стать властелином Империи, одинока и уныла — пусть тысячи людей готовы выполнять его приказы. Одиночество — мать вдохновения. Получив отчет от Обладателя Феноменальной Памяти, китаец сидел неподвижно с закрытыми глазами в высоком резном кресле. Потом он заговорил так, словно кто-то стоял рядом. На маленьком блестящем пульте перед ним горели две лампочки: зеленая и желтая.

— Отправьте поисковую группу на автомобиле, — произнес он бесстрастным гортанным голосом. — Пусть проверят все фермы, придорожные закусочные и отели, расположенные по указанному маршруту. Аббат Донегаль путешествует инкогнито. Он может изображать английского туриста. Если его найдут — пусть не трогают, но задержат. Ответственный за Донегаля номер должен регулярно посылать сообщения о ходе поисков. Это личный приказ Президента.

Тонкая желтая рука с длинными острыми ногтями протянулась к пульту, и две лампочки погасли. Доктор Фу Манчи открыл чуть затуманенные зеленые глаза и поднял крышку серебряной шкатулки, которая стояла перед ним на столе. Он извлек оттуда маленькую изящную трубку для курения опиума и вставил золотую иглу в резервуар с черным смолистым веществом, полученным в результате вытяжки из белого мака. Доктор не спал сорок восемь часов…

Почти в тот же самый момент в номере, расположенном на верхнем этаже «Регал-Тауэр», Марк Хэпберн говорил по телефону. Он велел переводить все телефонные звонки на его комнату, дабы не беспокоить начальника: Найланд Смит наконец спал.

— Пассажир, сошедший с самолета в Эльмире, похож на человека, которого мы разыскиваем, — говорил он по обыкновению сухим монотонным голосом. — То, что он ходит в бриджах и с моноклем и носит с собой спортивную сумку, ничего не значит. Я установил, что аббат Донегаль раньше пользовался моноклем и лишь потом надел очки. Кроме того, он играет в гольф. Английский акцент ничего не доказывает. Проверьте все придорожные закусочные и отели по возможному маршруту его следования от Эльмиры. Возьмите машину с рацией, дабы мы имели возможность следить за вашими передвижениями. Регулярно докладывайте о ходе поисков. Если опознаете аббата — ничего не предпринимайте без моего приказа. Известие об исчезновении аббата не должно просочиться в прессу. Но он, вероятно, направился в Нью-Йорк с целью занять место Прескотта, в случае если последний не сможет появиться в Карнеги-холле в день дебатов. Это нарушит все наши планы. Хорошо… До свидания.

И Хэпберн положил трубку.

В вестибюле маленького деревенского отеля два человека пили кофе у растопленного камина. За окнами бушевала гроза. Ветер завывал в дымоходе, и, когда открылась входная дверь, за ней виднелась завеса мокрого снега. Была ужасная ночь.

Двое у камина представляли собой странную пару. Один мужчина — худощавый, жилистый, чисто выбритый и румяный, с седеющими волосами — был одет в твидовый пиджак, брюки для игры в гольф, толстые шерстяные гетры и коричневые башмаки. Сидящий рядом священник — такого же телосложения и со столь же тонкими чертами лица — смотрел на собеседника, близоруко щурясь. Внимательный наблюдатель заметил бы некоторое физическое — но не духовное — сходство этих двух людей.

— Я хотел сказать, — говорил мужчина с моноклем, набивая трубку, — что сейчас не самое лучшее время для знакомства с Америкой. Согласен, но ничего не могу поделать, если вы меня понимаете. Знаете, как это бывает: сейчас или никогда. Все были чрезвычайно милы… — он зажег спичку. — Я глупый осел. Больше винить некого. Благодаря вам я понял, что сейчас не имеет смысла продолжать путь.

— Мне сказали, что милях в двадцати отсюда живет полковник Шаллоне. — Мягкий голос священника являл собой резкий контраст голосу собеседника. — Лично у меня нет выбора.

— Что?! — Человек с моноклем удивленно поднял глаза от трубки, которую пытался раскурить в этот момент. — Вы намерены продолжать путь?

— Долг обязывает.

— О, понимаю, сэр.

В вестибюль с улицы вошли три человека — энергичных, плотных и суровых на вид.

— Ну, наконец повезло! — воскликнул один из них. Все трое смотрели на обладателя монокля. Один из мужчин — очевидно, главный в группе — поднял руку, словно призывая остальных к молчанию, и шагнул вперед. В этот момент в вестибюле появился хозяин отеля. Мужчина остановился и сурово взглянул на него.

— Найдите немного шотландского виски, — приказал он. — Настоящего. И не здесь. Поищите где-нибудь в другом месте. Здесь у нас деловой разговор.

Хозяин отеля, молчаливый американец, кивнул и исчез в дверном проеме. Суровый мужчина, не снимая шляпы, стоял и рассматривал человека с моноклем. Его товарищи занимались тем же самым. Объект же повышенного внимания, зажав трубку в зубах, растерянно и изумленно взирал на троих незнакомцев.

— Не хотелось мешать вам, — главный небрежно кивнул священнику. — Извините. Но я должен попросить вас… — Тяжелая рука опустилась на плечо человека с моноклем, — выйти со мной буквально на минуту. Хочу задать вам пару вопросов.

— Что это значит, черт возьми?

— Я полицейский и выполняю ответственное задание. Просто пара вопросов.

— В жизни не слышал подобного вздора! — заявил обладатель монокля, поворачиваясь к священнику. — А вы?

— Возможно, вы избавите себя от лишних неприятностей, если побеседуете с офицером.

— Хорошо. Спасибо за совет. Смешно и нелепо, но…

Крепко зажав трубку в зубах, он вышел из вестибюля в сопровождении офицера и двух его помощников. Они оказались в маленьком холле с лестницей, ведущей к верхним этажам. На столе здесь стояла бутылка виски, стаканы и графин холодной воды.

— Идти дальше нет необходимости, — сказал полицейский. — Выясним все здесь. — Он устремил тяжелый взгляд на человека в гетрах. — Послушайте, аббат, к чему весь этот маскарад?

— Что значит «Аббат»?! — прозвучал сердитый ответ. — Меня зовут не Аббат. А если даже и так, то обращаться ко мне подобным тоном — неслыханная наглость.

— Давайте без шуток, это не смешно. Я здесь нахожусь по важному делу. Так какое же имя сочетается с этой стекляшкой в глазу?

— У меня большое желание, — с холодной яростью ответил его собеседник, — послать вас к черту. — Он смерил ледяным взглядом поочередно всех троих угрюмых мужчин. — Вы идете по ложному следу, друзья мои.

Он резко сунул руку во внутренний карман и мгновенно оказался под прицелом трех пистолетов. Не обращая на них внимания, обладатель монокля протянул главному офицеру британский паспорт. Последовала минута зловещего молчания, в течение которой полицейский самым тщательным образом изучал документ и сравнивал внешность стоящего перед ним человека с фотографией в паспорте.

Наконец он обернулся к своим спутникам.

— Ребята, мы ошиблись. Это капитан гренадерских войск достопочтенный Джордж Фосдайк-Фосдайк. Сообщите на базу и получите от Президента дальнейшие инструкции…

Спустя десять минут достопочтенный Фосдайк-Фосдайк остался в вестибюле отеля в полном одиночестве. Трое полицейских ушли. В окне за завесой мокрого снега капитан увидел промелькнувший мимо мощный автомобиль. Добродушный священник тоже исчез. Достопочтенный Фосдайк-Фосдайк был раздражен и заинтригован.

— Разрази меня гром! — воскликнул он.

В этот момент, когда сквозь завывания ветра слышался еще шум отъезжающей машины, снаружи раздался рев другого, еще более мощного автомобиля — подъезжающего к отелю. Дверь снова распахнулась, и в вестибюль вошли два человека. Фосдайк-Фосдайк обернулся к вошедшим.

— На этот раз нам повезло, шеф! — произнес один, обнажив в улыбке ослепительно белые зубы.

Другой кивнул и шагнул вперед.

— Добрый вечер, сэр Патрик Донегаль, — сказал он и, раздвинув на груди мокрый плащ, показал золотой значок. — Ну и заставили же вы нас побегать!

— Эй! Послушайте! — воскликнул Фосдайк-Фосдайк. — Эта идиотская шутка уже устарела!

А добродушный священник на стареньком, но резвом «форде» мчался сквозь снег в сторону Нью-Йорка. Аббат Тернового Венца продолжал свое путешествие.