Препод

Глава 18

— В красном плаще с чёрным подбоем, морской походкой, поздним днём первой декады, пятой гекаты, года одна тысяча тридцать пятого от Катаклизма, в распахнутые ворота академии Анкарна, с ладонью на витом эфесе, вошла графиня-адмирал Тингланда, Селистина Ройс, — прокомментировал негромко я, творчески переделав кусочек текста Булгакова из «Мастера и Маргариты», стоя сразу за спиной госпожи ректора, в составе встречающей делегации.

— Вольдемар! — яростным шёпотом произнесла Нодерляйн, — заткнись.

А стоявший рядом Калистратис показал большой палец и снова, одними губами, произнёс:

— Книгу! — опять намекая на мой потенциал как писателя.

Чем больше я об этом думал, тем более заманчивым казалось предложение магистра. Заставил он меня этим своим заходом про популярность задуматься. С моим багажом фантастической литературы двадцатого и двадцать первого века, я и вправду мог написать что-то свежее и не приевшееся для местной публики. Народ здесь не только качественным чтивом не избалован, но даже палп-фикшна не видел никогда толком, и поглощать будет с аппетитом почти любой книжный продукт. Чем не заработок для голодного преподавателя.

Правда, пока меня не устраивала цена. За услуги книгопечатающей машины, первоначально магистр хотел себе девяносто процентов прибыли, а мне десять. Условия просто фантастические. В кавычках. После чего я ему сказал, что он может писать тогда сам. Тот взял паузу на подумать, а через час пришёл с мега-выгодным предложением в восемьдесят процентов ему и двадцать мне. Естественно пошел туда же куда и с первым.

На сегодняшний день баланс застыл на семидесяти ему и тридцати мне и жаба душившая старого мага, пока не давала ему выдавить из себя более выгодные для меня условия. Вместо дальнейших уступок он принялся обхаживать меня, взывая к чувству собственной важности, расписывая какая популярность и известность ждёт меня как автора, стоит выпустить хоть одну книгу.

Я вообще заметил, что Калистратис достаточно жадный товарищ. Но как в нём одновременно уживались мудрость с богатым опытом боевого мага и страсть к азартным играм с жадностью, не понимал до сих пор. Но как-то уживались и, видимо, чувствовали себя вполне комфортно.

— Вольдемар, улыбайся, — сквозь зубы прошипела ректор, чувствительно двинув меня локтём.

За всеми размышлениями о книгах, я как-то упустил, что представительная комиссия уже почти подошла к нам.

Особой свиты представительница союзного королевства не имела, подле неё и чуть позади вышагивал лишь одетый в яркую форму молоденький офицер, исполнявший, по всей видимости, функции адъютанта. Также рядом шагали о чём-то беседуя, незнакомый маг в богато расшитой мантии и колпаке, и явный представитель чиновничьего сословия, судя по выпирающему пузу и печати лёгкой брезгливости на лице.

Вся остальная свита осталась за порогом учебного заведения, а особо настырного телохранителя пытавшегося пройти следом выпнули охраняющие ворота призрачные великаны. Академия свято блюла собственную независимость. Члены комиссии пожалуйста, остальные до свиданья, кто бы они ни были.

— Леди Ройс, господин Максут, магистр Валдис, рады приветствовать вас в академии Анкарна, — с улыбкой произнесла ректор.

— Адмирал Ройс, — вякнул было адъютант, но графиня, полуобернувшись буквально проморозила его взглядом.

— Мы не в королевстве, боец, умерь свой пыл.

— Виноват, адмирал, — тут же повинился парень.

— Прошу простить моего подчинённого, — чуть хрипловато произнесла женщина, — он молод, горяч…

«Хорош в постели», — тут же додумал я.

Ну а что, я не ханжа и отказывать даме в таком естественном желании как секс, даже в мыслях не собирался.

Вблизи графиня производила ещё большее впечатление. Была она высокой, статной и одновременно крепко сбитой, что ощущалось даже под формой. На руках бросались в глаза давние мозоли, да и сами ладони не были тонкими и изящными, загорелые, с обломанными ногтями и белеющими полосками старых шрамов. Увиденное вполне совпадало с данным Танией описанием. Натуральная амазонка с волевым взглядом и рефлексами опытного бойца.

— Пустое, леди Ройс, — улыбнулась Сильвия, — похвально видеть у вашего подчинённого такое рвение.

— Которое нужно проявлять в другое время и в другом месте, — ответила графиня-адмирал, после чего, вновь посмотрев на адъютанта, приказала, — марш к остальным, ты мне здесь не нужен.

— Но адмирал! — попытался протестовать тот но, женщина тут же заткнула ему рот резким ударом кулака в челюсть.

— По возвращении в королевство, — холодно произнесла она, тряхнув кистью руки, — будешь наказан.

— Может пройдём в столовую, — попыталась разрядить обстановку Нодерляйн, — с дороги наверное проголодались, а у нас уже всё накрыто.

— Можно, — согласилась леди Ройс, и два столичных гостя прибывшие с ней, не прерывая своей беседы, тоже согласно кивнули.

Судя по всему, им было решительно скучно и, видимо, всё происходящее не вызывало абсолютно никакого интереса. Что, впрочем, было мне на руку. Возможно они и в работе комиссии будут такими же аморфными и безинициативными.

Все дружно зашуршали одеяниями, начиная подниматься по крыльцу ко входу в здание Академии, но тут вдруг, приостановившись, графиня-адмирал уточнила:

— А где этот ваш профессор Локарис?

Сразу несколько взглядов коллег скрестилось на мне и, шагнув навстречу женщине, я вежливо улыбнулся и, чуть наклонив голову, произнёс:

— Вольдемар Локарис, к вашим услугам.

Оглядев меня, внезапно грубо схватила за руку и развернув ладонь, констатировала:

— Руки мага.

Затем пощупала плечо:

— Стать воина.

А после, внезапно ткнула, пальцем прямо в грудь, заставив отшатнуться. Добавила с усмешкой:

— Реакции… никакой.

— Это вы просто член мой ещё не видели, вот там у меня реакция, ух! — ответил я, несколько обескураженный и от этого злой.

Всю процедуру оценки, если можно это так назвать, я простоял на месте, наблюдая за действиями женщины. Честно сказать, попросту не ожидал, что она такое устроит. И, может даже, чуточку растерялся, не каждый раз тебя сходу оценивают как лошадь на рынке и не сразу нашелся что ответить.

— Вольдемар! — вскинулась ректор, но затем встав перед графиней, строго произнесла, — Леди Ройс, вы ведёте себя неподобающе, какие бы вопросы у комиссии ни были к моему преподавателю, оскорблять его честь и достоинство вы не вправе.

— Никаких оскорблений, — тут же произнесла женщина, продолжая смотреть на меня, — мне просто надо было понять, что за человек обучает мою племянницу, пусть даже мои методы и кажутся вам предосудительными.

— И как, поняли? — поинтересовался я, тоже прямо посмотрев ей в глаза.

— Поняла, — ответила та с усмешкой.

На этом, вроде бы, всё и закончилось, но не покидало меня какое-то странное, труднообъяснимое чувство, словно мне эта леди Ройс была чем-то знакома. При этом я был уверен, что никогда её не встречал. Сначала подумал, что может та внешне напоминает кого-то из моей земной жизни, но нет, ни на одну актрису кино или преподавательницу она не походила. Нет, тут было что-то другое, но я пока не мог понять что.

Пока мы двигались по коридору к столовой, я услышал как Нодерляйн негромко обратилась к чиновнику из столицы:

— А родители нескольких учеников для участия в комиссии?

— Уже подобраны, — важно ответил тот, — пока решили их не вызывать, попозже, как утрясём все формальности и решим предварительные вопросы.

Вот кстати, ещё один штришок в копилку странностей. Академия, вроде как, вполне независимое образование, как и сам город, с Империей они связаны просто взаимными договорами, а разговаривает Сильвия с чинушей прямо-таки уважительно, словно он тут что-то решает. Но выяснение этого вопроса я отложил на потом, сейчас были куда более насущные проблемы.

После обеда когда комиссия ушла что-то обсуждать в приёмную ректора, где ими занялся Калистратис, Нодерляйн меня отвела в сторонку и принялась инструктировать.

Ректор была как никогда серьёзна и то и дело постукивала носком сапожка по мраморному полу, чеканя слова.

— Значит так, Вольдемар, слушай и запоминай, самая главная твоя задача, молча кивать и со всем соглашаться. Если итоги проверки знаний студентов признают неудовлетворительными, а их, скорее всего, таковыми признают, в лучшем случае, тебе выговор, Академии штраф, и это если гостья из Тингланда не будет настаивать на более жёстком наказании. По уму тебя бы, на время проверки отправить куда-нибудь, чтобы глаза не мозолил, но графиня особо настаивала на твоём присутствии. А она тут самое важное лицо. Нашему императору союзник в лице Королевства куда важнее какого-то профессора.

— Мы, вроде как, императору не подчиняемся, — произнёс я.

— Формально нет, — всё так же серьёзно, ответил Сильвия, — а если по существу, то Империя сотрёт Академию в пыль и не поморщится. После чего создаст новую на том же месте, только с куда более лояльным руководством.

— А как же мировое магическое сообщество? — закинул я удочку, — оно разве не возмутится такому варварству?

— Возмутится, конечно, и даже пошумит, дня два, — криво ухмыльнулась женщина, — а потом затихнет. Так как давно уже решают не отдельные маги, как бы сильны они не были, а легионы.

— А если маги объединятся?

Тут Сильвия рассмеялась, но уже не зло, а как-то даже по доброму, вздохнула, после чего похлопала по плечу:

— Какой же ты местами наивный, Вольдемар. Маги, — единоличники, даже любой запрещённый магический культ это максимум два-три десятка одарённых, из которых действительно могуществом может похвастаться только один, остальные — шушера, шестёрки. А взять те же имперские легионы. Да, магов там недаром называют «богами войны», но без обычной пехоты, любые боги обречены.

На этом наша беседа была окончена и я пошел к себе, готовиться к проверке студенческих знаний. Ну как готовиться, полежать в кресле, порасслабляться. У меня всё было готово и так. А мои нерадивые студентики сами попадут в собственную ловушку.

Как я и думал, проверку знаний решили провести на полигоне. Ведь что самое главное, по мнению существующей программы обучения? Правильно, быстро применять заклинания. А где их ещё проверять, как не там.

В дверь постучались и я тут же бодро вскочил с кресла, в котором сидел, пора было идти, наступал момент истины.

На полигоне уже всё было готово, стояла кучкой моя группа, боязливо косясь на присутствующих, стояла комиссия, уже теперь в полном составе где я увидел и графиню Честер, и госпожу боевого мага Ботлер, и жену купца Русавра, Ясулу. Итого, всего шесть членов комиссии, с половиной из которых у меня налаженный личный контакт. Весьма неплохо, я так скажу.

Никак показывать наше знакомство я не собирался, хоть и увидел направленные на меня взгляды. Злотана смотрела с лёгкой хитринкой в глазах, Алиса с задумчивостью, а Ясула с тревогой.

Там же присутствовала и ректор с секретарём и, собственно, к их небольшой группке я и примкнул, чтобы не стоять как обвиняемый в одиночестве.

Погода была как нельзя кстати, сухая, хоть и пасмурная, с лёгким, свежим, идущим с моря бризом. Не жарко и не холодно, в общем, в самый раз для натурного показа.

— Господин Максут, мы готовы, — сообщила за студентов Нодерляйн и столичный чиновник важно кивнул:

— Я вижу, госпожа ректор. Комиссия готова? — обернулся он к остальным, после чего скомандовал, — приступайте к показу. Что, согласно программе обучения, уже должны уметь применять ученики?

— С начала обучения прошла геката, поэтому студенты должны уметь применять базовые заклинания всех четырёх стихий, заклинания поиска, малого лечения, истощения, стандартное заклинание освещения, — принялась перечислять Сильвия, — и, в общем-то, всё, осталньные в процессе изучения, но эти восемь уже должны знать.

— Отлично, — улыбнулся чиновник, — итак, с кого начнём? Есть желающие продемонстрировать свои навыки?

Тут произошла заминка, потому что на песок устилавший площадку для тренировок, решительно первым не желал ступить никто. Группа только скучковалась ещё сильнее, косясь на меня, глядящего на них с отеческой улыбкой.

— Вольдемар, — прошипела Сильвия, — хватит скалиться словно акула, они и так тебя боятся.

— Боялись бы, не строчили бы на меня жалобы, — прошептал я в ответ.

Не знаю, сколько бы ещё продлилось это неловкое переминание с ноги на ногу, но тут не выдержала тингландская адмирал.

— А ну ты, да ты! — ткнула она в одного из студентов, — на позицию, пока я тебя ножнами поперёк спины не перетянула!

Тот вышел, неохотно переступая ногами и, то и дело оглядыаясь на остальных.

— Ну же, Жердан, смелее, — подбодрил я его, но тот, от звука моего голоса, вздрогнул, запнулся ногой за ногу и растянулся на песке.

— Профессор Локарис, — с неудовольствием повернулся ко мне господин Максут, — прошу вас, пока идёт проверка, со студентами не заговаривать, вы пока отстранены от учебного процесса. Скажите спасибо, что вам разрешили хотя бы наблюдать.

— Ну что, получил, да? — вновь шепнула мне Сильвия, — говорила же, стой и молчи.

Поднявшись и неловко отряхнувшись, Жердан остановился в белом круге, вновь посмотрел на одногруппников, а затем, набрав воздуху в грудь и зажмурившись, выпалил:

— А я не умею.

— Как не умеешь? — удивился чиновник, — что не умеешь?

— Ничего не умею, — сглотнув и стараясь на меня не смотреть, ответил студент, — профессор нас не учил.

— Совсем не учил? — брови мужчины удивлённо взлетели вверх.

— Ну, как, — замялся парень, — учил, но так, что мы ничего не понимали. Какие-то формулы, графики и всё такое.

— И всё такое… — медленно повторил вслед за ним столичный контролёр, — ладно, кого ещё ничему профессор Локарис не научил?

Стали несмело подниматься руки, одна за другой.

— Пять, десять, пятнадцать, — считал чиновник, — больше половины, однако.

Я тоже внимательно следил за голосующими. Пятёрки девчонок, во главе со старостой, что решили мне помочь, там, естественно, не было, но не было там и кое-кого ещё. Сыновья присутствующих в комиссии женщин и примкнувший к ним Маршуш, также стояли, мрачно засунув руки в карманы. Их небольшую но сплоченную группу я уже успел вычислить, они даже на занятиях теперь занимали два соседних стола на местной «Камчатке», о чём-то постоянно негромко шушукаясь. Впрочем, видимо дело тут было именно в матерях, вряд ли они ожидали увидеть их в составе комиссии.

— Но не все, — поспешила произнести в мою защиту ректор, после чего посмотрела с надеждой на студентов и попросила, — ну же, давайте, кто может хоть что-то показать?

Такого тотального, просто таки разрушительного провала женщина явно не предвидела и теперь всеми силами пыталась сохранить авторитет уже даже не мой, а Академии.

К слову, первая ошибка моих ненаглядных. Одно дело, частичное отклонение от программы, другое, — вообще отказ от обучения. А они сейчас усиленно пытались убедить всех во втором варианте. А это уже, как ни крути, косяк администрации Академии, не отследившей такое нарушение порядка обучения самостоятельно.

— Я могу! — звонко воскликнула Силлана, гордо посмотрев на меня.

Говорить мне запретили, но про жесты речи не было, и я одобрительно старосте кивнул.

Ловким жестом достав из рукава мантии длинный ивовый прут, девушка, ногой разровняла песок перед собой и принялась быстро, кончиком прутика выводить какие-то надписи.

— Что вы делаете? — поинтересовался господин Максут.

— Я провожу расчёт необходимого магического воздействия, для уничтожения вон той каменной глыбы, — она показала на вытащенную из под земли каменюку, с многочисленными отметинами ударов и оплавленными воронками от постоянного использования в качестве мишени.

— Хм, позвольте, — внезапно заинтересовался магистр Валдис, прищурился, разглядывая камень, затем, с усмешкой произнёс, — милочка, сколько бы вы там чего не считали, у вас просто не хватит резерва, чтобы начальными заклинаниями нанести хоть какой-то значимый урон.

— А я и не говорю, что буду уничтожать его в одиночку, — ответила Полдарк.

— Боюсь, что даже если вы привлечёте вообще всех, вам это тоже не поможет, начальные заклинания стихий просто не предназначены для такого, — столичный маг уже откровенно веселился.

Староста группы ничего не ответила, только ещё раз что-то прикинула, посмотрела на небо, пересчитала по пальцам, а затем стала вызывать своих подруг по именам. Когда прозвучало имя Тании, графиня-адмирал встрепенулась, с лёгким удивлением посмотрела на племянницу, но промолчала. А девчонки, тем временем, пошептались меж собой, ещё раз начисто переписали формулы на песке, а затем разбежались, встав неровным полукругом.

Я внимательно оглядел их построение и позволил себе чуть выдохнуть, пока всё шло как надо и они нигде не ошиблись. Оставалось лишь соблюсти синхронность.

— Первая, вторая, третья, четвёртая, пятая! — в голос повторили они очерёдность каста заклинания, а затем, стали, чётко выговаривая слова, формировать простейший огненный шар.

Валдис всё ещё ухмылялся, явно мысленно высмеивая слишком медленно формирующих заклинание студенток, остальная комиссия воспринимала происходящее просто со сдержанным терпением и только я крепко сжимал кулаки, повторяя про себя:

«Хоть бы получилось, хоть бы получилось».

А затем, вразнобой и с разной скоростью все пять небольших ярко оранжевых шариков сорвались с девичьих рук, устремившись к валуну. Вот только влетели они в него все одновременно, слившись в одну ярко вспыхнувшую огненную звезду.

Грохнуло знатно, каменной крошкой обсыпало даже нас, находившихся в противоположной стороне от направления взрыва, а стоявшее за площадкой здание бывшей казармы буквально изрешетило. Разнокалиберные осколки, от кулака размером, до головы взрослого человека, насквозь прошибали каменную кладку, ломали стропила и кровлю, разбрасывая во все стороны щепу и глиняные черепки.

А когда, на месте взрыва пыль осела, все увидели, что каменная глыба больше не существует в природе, только торчит из земли огрызок парой десятков сантиметров в высоту.

— Как это?!

Сказать, что у пришлого магистра отвисла челюсть, это ничего не сказать. Вид у него был, хоть картину пиши.

— Так это, — ответил я, не удержавшись и нарушив запрет, — формулы, графики и всё такое.