16

Песок вокруг неожиданностью не стал, храм должен был пострадать от такого потока силы, так что каменное крошево вокруг — наверняка следствие разрушений. Удивительно, что сама она до сих пор жива, после такого-то выброса. Странно только то, что весь этот мусор горячий, словно раскаленный на солнце. Надо бы открыть глаза и попробовать встать, но так не хочется. Потому что реальность явно окажется к ней немилосердна.

Руки касается что-то чешуйчатое, заставляя вздрогнуть и все-таки распахнуть глаза. Она была не в храме и даже не в Хиллоки. Вокруг был лишь песок, над головой светил раскаленный добела шар солнца, в стороне от которого висела удивительного темно-зеленого оттенка луна, напоминающая какой-то поделочный камень, будто гематит такого странного оттенка.

— Живучая, — произнес женский голос над головой.

— И с неплохим потенциалом, — ответил ей мужской, но похожий на нее.

Альхэ заставляет себя сесть и встречается взглядом с серебристо-серыми глазами беловолосых близнецов. Аль сразу вспоминаются две статуи в самых темных углах храма, поставленные там еще при Иррэй Прародительнице, и чем дольше преобразовательница на них смотрит, тем больше сходств замечает.

— Не думала, что кто-то из моих потомков сможет пробиться сюда. Как тебя зовут, ребенок? — слишком прохладной для такого места ладонью Иррэй стирает с виска Аль кровь.

— Альхэ. Альхэ Анктар.

— Ты все-таки поддалась на его уговоры? — Онна поворачивается к сестре приподнимая бровь. — Впрочем, лучший вариант из имевшихся, не спорю. И окраска интересная получилась.

— Это от потери контроля над силой… Я побелела… Пошла в разнос и… Из-за меня, — она неожиданно всхлипывает, но быстро загоняет слезы обратно, с силой кусая ладонь.

Иррэй опускается на песок рядом с ней, накрывая прокушенную руку, накрывая отпечаток зубов тонкими пальцами. Альхэ смотрит на слишком совершенное даже по меркам преобразователей создание, живую легенду по сути, и думает о том, что все это — ее предсмертный бред.

Где-то наверху хлопают мощные крылья, заставляя Аль запрокинуть голову, рассматривая огромного дракона, способного устроить на месте Хиллоки и окрестностей себе гнездо, причем оно явно будет скромным для такой зверушки.

— Смотри-ка, он тебя почувствовал! — мягко улыбается ей аирани. — Вот только познакомитесь вы потом. Тебе пора идти.

— Куда?

— Ты еще жива, Альхэ Анктар. Тебе не место среди теней. Но кое-что ты отсюда заберешь. Наш тебе подарок.

Иррэй поднимается на ноги, пока Онна помогает Альхэ встать. Руки у него тоже шестипалые и Аль ненадолго замирает, не разжимая хватку, рассматривая белые ладони, будто чуть светящиеся в ярком свете солнца. Ей столько хочется спросить, но предки ясно дали понять, что сейчас неподходящее для этого время. Да и Мактар… Мактар точно оставался еще живым! Вблизи она понимает, что волосы у аирани не белые, а серебристые, просто очень мягкого оттенка, даже платиновые. И не может не думать о том, что в полной потере контроля она будет похожа на них, даже сейчас не слишком любящая рассматривать себя в зеркале преобразовательница замечает общие черты.

— Пытаясь удержать силу в себе, ты только мешаешь ей развиваться. Тебе нужно научиться не загонять ее в рамки, а жить с этим потоком, не теряя себя.

— Когда закончишь все свои дела там — возвращайся сюда, — Онна гладит ее по волосам. — Надеюсь, ты к тому времени тоже станешь светлой.

— А сейчас тебя ждут, ребенок. И не пытайся тянуть на себе все наследие своего племени. Ты — его часть, но ты не все они. Иногда нужно выбирать себя. Я ведь оставила племя, чтобы попытаться спасти Онну.

— И породила этим кучу домыслов, — не удержалась Аль.

— А это уже исключительно семейные дела, не касающиеся некоторых любопытных! — улыбнулась Иррэй. — Тебе пора.

Близнецы по очереди поцеловали ее в лоб, а потом их фигуры начали осыпаться песком, таким же мелким, как тот, что составлял пустыню. Над головой взревел огромный дракон, и Аль пообещала себе, что обязательно вернется сюда, хотя бы ради этого зверя, почему-то проникшегося к ней симпатией.

Она открыла глаза в храме.

Руки действительно касалось что-то чешуйчатое, и этим чем-то, к облегчению Аль, оказалось тело того самого змея, которого она видела в лаборатории отца. К облегчению, потому что в первый миг она успела подумать, что трансформация Рея все же произошла. Как химера оказалась здесь — Аль не знала, хотя подозревала, что та вполне могла откликнуться на магию раненного Иттрэя, или на ее собственную — как прямой наследницы. Зверь могу броситься на защиту хозяев и пострадать.

Магии в огромном теле она не чувствовала, а вытекший глаз явно говорил о том, что и до записей Иттрэя кто-то добрался. Присутствие Макху рядом не ощущалась. Альхэ вскарабкалась по свернутому в кольца телу и огляделась. Алхимика действительно не было в храме. Ласс и Рей тоже отсутствовали и ей оставалось только надеяться, что с последним все хорошо. Сбоку кто-то закашлялся.

Анктар спустилась со своей «обзорной площадки», находя взглядом источник звука. Мактара придавило обломком и, судя по всему, грудная клетка пострадала. Хвост слушался Аль легко, так что убрать в сторону камень она смогла, сразу после этого тяжело опускаясь на колени рядом со жрецом.

— Хвала Бездне, ты жива.

— Я успела так испугаться… Не поверишь, что я видела… Ладно, потом, не шевелись.

Она устроила руки на теле Мактара, рассматривая его магическим зрением. Пальцы привычно находили оборванные части структуры, скрепляя их между собой, заставляя таким образом срастаться кости и пострадавшие мышцы. Жрец рассматривал ее немного мутным взглядом, даже не думая как-то дергаться или мешать ей. Он пока не понимал, что с ней произошло — потерял сознание, когда тело огромного змея спрятало преобразовательницу — но четко ощущал, что что-то изменилось. Она как будто смирилась… Или просто успокоилась… Мактар еще не решил, как лучше назвать эту перемену.

— Аль, твой отец, он…

— Я уже поняла. Почувствовала.

— Макху хотел его добить, но Иттрэй только расхохотался ему в лицо. Сказал что-то про аллергию на магию. И почему-то упомянул свой возраст. Ни разу не слышал о таком у чистокровных.

— Думаю, это как-то связано с выжиганием. Но теперь мы не узнаем. Записей нет.

Она огляделась еще раз. С этого места удалось разглядеть рыжее пятно под хвостом химеры. Ведомая смутной надеждой, преобразовательница бросилась туда, но это был Эттер. Едва живой, синюшно-серого оттенка. Накопители, поддерживавшие в нем жизнь практически истощились.

Мактар медленно подошел к ним. Пусть Аль и вылечила его, тело все еще продолжало беречься, отзываясь болями — очень может быть, что и фантомными — на каждое резкое движение. Эттер слабо улыбнулся:

— Хоть посмотреть на вас перед тем, как это все закончится.

— Я могу попробовать…

— Не надо, Аль, — он протянул к ней руку еще более холодную, чем ее собственная. — Не трать силы зря. Жаль, что я даже тенью не стану, я полукровка…

— Альхэ…

Она обернулась на голос Мактара. Тот попытался было дотянуться к ней через метки, но преобразовательница уже приняла решение. Мысленно прикоснулась к Эттеру, но рыжий лишь пожал плечами — делай все, что захочешь и посчитаешь нужным. Только подавители забери.

Анктар провела ладонью по лицу преобразователя, погружая того в сон, одновременно потянувшись к магии храма. Мактар вздрогнул, ощущая прошедший мимо него поток силы, сошедшийся на полуживом полукровке, вводящий его в долгий сон. После Анктар лишь на скорую руку залатала основные раны и аккуратно перевернула своего давнего друга и соперника, дорывая пострадавшую ткань на спине.

— Мак… Тут где-то мой рабочий нож фонит…

Жрец кивнул, с полуслова понимая, что его просят походить где-то в стороне несколько минут. Ткани тела под шестипалой ладонью мягко расходятся, сейчас ее разум абсолютно спокоен, а потому силу слушается как хорошо воспитанная собака. Подавители покидают тело Эттера с влажным, чавкающим звуком, со звоном падая на каменный пол. Она недрогнувшей рукой подбирает их, складывая в карман — потом разберется.

— Спи спокойно, Эттер. Однажды я тебя разбужу.

Вдвоем они переносят в подвал храма сначала Эттера, устраивая его в одной из ниш, под непострадавшим за все эти века барельефом. Аль поднимает голову, невольно легко улыбается: со стены на нее смотрит Онна У’Ортанен, Ветер Песчанных Бурь. Она вспоминает аирани, безмятежного как пустыня, и кивает: хорошая компания. После возвращаются за Иттрэем Анктар.

Альхэ выбирает для него соседнюю нишу, слово отец сможет присмотреть за рыжим преобразователем, чтобы тот не нашел себе лишних приключений. Устраивается на краю каменного постамента, задумчиво рассматривая безмятежное лицо. У аирани над ним лицо сколото, но по остальным фрагментам становится ясно — здесь тоже был Онна, но более молодой, еще не ушедший в живую пустыню, не ставший единым целым со своим оружием. В воздухе будто слабо пахнет лавандой, но Аль не обращает на это внимания.

— Пойдем. У нас много дел.

— Куда мы теперь? — жрец решается заговорить только в главном зале храма.

— На континент. Макху самонадеянно посчитал, что нас и добивать не надо. А вот Эттер на чистом упрямстве дотянул и кое-что передал, — она достала из кармана подавители. — Это наш пропуск через пролив.

Жрец кивает. Возможно, и их дни сочтены. Но это не значит, что они ничего не попытаются сделать.

Загрузка...