Предтечи Зверя. Изродок. (часть первая)

Глава 5

Ну вот. С одноклассниками беседовать особенно и не надо. Всё здесь. Да, обе погибших "претендовали" на парнишку. До драк в школьном туалете доходило. Но бои оканчивались ничьей – обе спуску не давали. Даже когда юноша явно выбрал "банкиршу", боевые действия продолжались. До самой этой трагедии. Странно… С учётом того, что я узнал раньше – странно. Ладно, порассуждаю потом с шефом. А это уже – отказной по смерти отца. Сердце-то сердце, но вот, после гибели сына, через месяц, нет… через три недели подал рапорт на увольнение. По состоянию здоровья.

Ну, правильно, почувствовал раньше, да? А почему тогда не слёг? Заботы по похоронам? Не хотел жену одну оставлять? Тоже очень может быть. Почитать бы личное дело! Но это уже по другому ведомству и надо совсем другие согласования.

Вот в том деле одноклассников показания, что выбрал он Илону ещё и по причине всчтречь их родителей семьями. К вдове съездить, что-ли?

– Я никогда не приветствовала этих отношений. Да и Николай, вроде, тоже. Это всё она к нам пищём в знакомые лезла. Вы понимаете, по роду службы мужа он… был очень осторожен в выборе знакомств. А здесь… Нет, даже и думать ни о чём грязном не смейте! Мой Коля однолюб был. Так что никакого там… интима. Просто она…знаете, есть такие по жизни… нахалки. Без комплексов. Нужно ей знакомство – и она его заводит. Зачем? Ну, сами знаете, зачем. Она сейчас и в столице такие же знакомства завела. рангом повыше, разумеется. Ну, Бог ей теперь судья. И у неё теперь… Когда мой Костик погиб, переживала здорово, почти каждый день заглядывала. И когда Коля в отставку подал – из столицы примчалась.

А потом – даже на похороны… Дела. Бизнес. Дети? Да, дети дружили. Да, девочка красивая была. Обаятельная такая. Не избалованная. Оно и ясно – без отца росла, и Вероника не сразу поднялась. Даже в этом банке нашем. Как-то за последние год – полтора. А до этого – так себе. Серенько жили. Потом… Да, разругались, наверное. Но я внимания не обращала. Дети же ещё. Думала, помирятся. Да и ещё эта… вторая одноклассница. Эта понаглее была. Понахрапистей. Думала, разберутся. Да… Теперь там разберутся. Тот день? Я уже всё рассказала. Если есть возможность, я бы не хотела… Спасибо. Странного? Да всё странное. И самое – это что он вообще выпил. Что вообще за руль сел. Он вообще, глядя на этот Мерс проклятый, кривился. Может, чувствовал что? Это всё Николай. Он у нас ребят из "поиска" курировал. И сам увлёкся. Старую технику из болот доставали.

Вот и достали однажды… И в газетах было. Всё по закону. Потом разделили по справедливости. Сумма очень солидная получилась. Для нашего уровня. Коля этот и Мерс купил. И сынок поначалу рад был. А потом, я смотрю, кривится начал. И ездить с нами стал избегать. И вообще – дичиться. Я Колю просила – поговори, может, проблемы какие. Он обещал. И вот… не успел. Теперь вот одна… Второго ребёнка всё как-то некогда было… Спасибо и вам, что зашли.

На кладбище было тихо и грустно. Может от того, что тянулись вверх к солнцу берёзки, и было понятно, чьи соки их питают. Или от того, что где-то в ветвях цвенькала какая-то птаха, утверждая радостный факт своего существования. Вот могилы отца и сына. Тоже ещё без памятников. Оно и понятно. А вон там – две этих девочки. Парня, как я уже знал, увезли на родину его родители. Вот с кем потолковать надо будет. А здесь, смотри, сидит кто – то. Малолетка какая-то.

Одноклассница? Да, точно.

– Добр… гм… здравствуйте.

Девушка подняла на меня глаза. А-а-а-ах, – захватило дух. Где же, в какой жизни я их видел? Не, но видел же! И был до безумия влюблён! Или это – только сейчас?

Стой- стой…стой…стой… стой. Вот так. Теперь выдохни. Считаем до десяти.

Окей, сэр, я в норме. Считаем, что счёт открыт, но это только нокдаун и я уже на ногах.

– Вы из следственной группы? Мы уже знаем.

– Мы?

– Одноклассники.

Малолетка. Заповедник. И всё равно, если она сейчас скажет. что её зовут… как?

– Тамара.

Нет. Не отозвалось. Не сбило с ног, как тот взгляд. Ну, Тамара и Тамара.

– Виталий… гм… Леонидович. А что вы здесь? Близкие подружки?

– Нет. Совсем нет. Мы просто… тогда на похоронах… на поминках даже поклялись, что каждый день кто – то из нас будет здесь, пока не найдут тех, кто убил и не… покарают, да?

– Ну, с юридической точки зрения, наказание – это не кара.

– Значит, нам дежурить до скончания века?

– А зачем такие глупые клятвы?

– А, обкурились. -????

– Да нет, что вы! Я – нет, и большинство наших… Это – заводилы. А против них кто пойдёт? Тем более, за таким столом. Вот теперь по графику… Ну, ничего, тем более, что уже нашли, правда? А кто они такие?

Какая интересная девушка! Уже ладно сложенная. Чуть приподнятая верхняя губка и когда улыбается, видны дёсны. Чуть – чуть, и получается очень мило. Ветерок шевелит кудряшки, время от времени приоткрывая маленькие аккуратненькие ушки.

Бровки бы чуть – чуть выщипать. Но она наверное этим ещё не занимается. А чем занимается? Брось. Брось немедленно.

– Кто они? Следственная тайна.

– Да-а? Тогда не буду. А вы зачем здесь? Тоже следственная тайна? Может, расскажете что несекретное. Присущее случаю, а то… это грех, конечно, но скучно на этом дежурстве.

– Вы как-то… ну… без пиетета…

– К ним? Ну, мне, конечно очень жаль. Я, конечно, как бы потрясена и всё такое.

Но ску-у-у-учно, – потянулась девушка и мне пришлось поспешно отводить взгляд. – Тут даже не почитаешь. Не поймут.

– Ну, почему же? Берите Библию и вникайте.

– Вы это всерьёз? Да? Ну-у, значит навеяло. Будем принимать меры. Вот, через пол- часика меня сменят, и я попробую этот мрак из вас вытряхнуть. А пока, пожалуйста, расскажите что-нибудь этакое, а?

Ну как же здесь не поинтересничать? Нет- нет, только как старший брат или вообще – учитель – ученице. Впрочем, и учителя, бывало… тогда только как старший брат.

Но это так, плести легко. А когда на тебя смотрят вот такие глаза… В общем, когда нас пришли сменять какая-то парочка, девушка приложила палец к губам. Те, явно ожидая прикола, хихикая присели, но затем тоже заслушались. А что? Болтать я умею. Да и слушать тоже. Так что, вниманием завладел.

– Да-а, дела…, – прокомментировал парень моё повествование, доставая сигарету и протягивая пачку мне. Вспомнив Слова Тони о заводилах, я закурил свою.

– Крови маловато, а так можно хоть сейчас… а действительно, попробуйте написать?

– Вот уйду на пенсию, тогда, может и… А крови – это я вашу психику детскую жалел.

– Детскую! Дядя приколист?

– Ладно, Жень. Ты же понял – это один из важняков, кто дело раследует.

– Понял – понял. Вот и говорю – приколист. Сейчас деткам – сказочки, потом – взрослым сказки.

– Вы о чём? – поднялся я со скамейки.

– Об этом же. Кого хватанули? Уже по ящику – раскрыли! Ура!!! А хлопцев этих вон, из параллельного Вовчик как бы знает. Его брательник служил вместе. Каптёрщики!

Толкали кое- что – да. И то – по мелочам. Что от куска оставалось. И чтобы вот так расстрелять машину? Смешно!

– А кто этот Вовчик? Где его найти?

– Вот что, дяденька следователь, это я так. Неофициально. Может, тоже что-то типа байки.

– Да ладно тебе. Я про детскую психику действительно слегка прикололся. Если не совсем в тему, извини. Ну а этого Вовчика… Если эти ребята не виноваты? И сидят?

– А вам надо узнать от его брата, что они действительно каптёрщики? Это – и в личном деле. Или – что крали? Чтобы сидели по делу, а не просто так? Так, вроде признались они в гранатомёте.

– И это тоже – по телевизору?

– Угу.

– Ну ладно. Пора.

– Да, мы пойдём. Пока, – поддержала меня Тамара.

– Вы куда сейчас? – поинтересовалась она у выхода с кладбища.

– Ну, ты же обещала что-то там из меня вытряхнуть.

– Тогда давай в наш "Аква". После этой жары – класс!

Класс, не класс, бывал в аквапарках и покруче. Но в принципе. Да и с такой девушкой! особенно, когда и сам… Ладно, не буду хвалиться. Или уже?

– А вы очень даже ничего, – скользнула взглядом по моей фигуре Тамара.

Скользнула так, по-хорошему, не задерживаясь в районе только что приобретенных плавок.

– Да, есть ещё порох в пороховницах.

– Ладно вам, пойдёмте.

Разница в возрасте ещё более подчёркивалась разницей в росте – Тамара была хоть и пропорционально сложенной, но довольно низенькой девушкой. Ну, сказанул. Не низенькой, а невысокой. И даже не невысокой, а… ну, просто в сравнении со мной.

– Ну что вы стали? Трусите? Давайте – давайте! – шутя подтолкнула она меня к трубе. Да чего здесь боятся-то. Вот расскажу ей про " Хвост дракона в испанской Порт – Авентуре!" Уже съехав по желобу, я замер в бассейне. Ведь в этой Авентуре я раньше не бывал.

И тоже – не читал. Что же это, а?

Из жёлоба с визгом вылетела Тоня и въехала в меня. Точнее – на меня. Секундные невольные объятия – и оба брызнули в разные стороны. И у неё сразу испортилось настроение. Села на край большого бассейна. Нахмурилась. Потешно так – видно, что редко случается что – то такое изображать.

– Вы это специально?

– Что… да нет, просто одна проблема вдруг… Ерунда какая-то почудилась. Даже не почудилась, а… прояснилось вдруг что-то, а теперь – опять.

– Не выкручивайтесь. Специально. За что и будете наказаны. Вон с той вышки – и вниз. Из наших ещё никто. Забираются, а потом: " А мне это надо".

– Значит, не заинтересовали.

– Вы так думаете? Ладно. Посмотрим, как я вас заинтересовала.

– Понял. Пошёл. Но имейте в виду – это на вашей совести.

Ни воды, ни высоты я вообще-то не боюсь. Говорят, если тонул, то чуть ли не водобоязнью заражаешься. Не знаю. Со мной – ничего подобного. А пацанов можно понять. Высоковато. А я с вышек я уже… Да что же это со мной такое? Да не прыгал ещё! Но это делается…

Как-то странно завертелся зал – и по вертикали, и по горизонтали. и потом – бах- бууульль. Хорошо вошёл. Вертикально. А теперь – вверх. Ффу!

Оказывается, зрительницей была не одна Тамара. И в гулком помещении вдруг послышались аплодисменты.

– Ну вы даёте, – подбежала девушка, когда я выбрался из бассейна. – Где вы так?

И ещё скрывали! А ещё? На бис?

– Нет, дорогуша, всякий фокус удаётся однажды. Надеюсь, прощение я заслужил.

– Конечно – конечно! И пойдём отсюда. Что-то мокро становится. И зябко.

Т-а-ак. Значит, проверка на вшивость? Ну, выдержал, наверное? Посмотрим на дальнейшее поведение.

Выдержал. Потому, как предложила мне эта новая знакомая зарулить в кафе, а уж потом – на диско – отвязаться по полной. За столиком, слизывая с ложечки мороженное розовеньким подвижным язычком, коротко рассказала свою короткую биографию.

– О чём говорить-то. Вот, живу, учусь. Старики? Классные старики. Полная свобода.

С 9.00 до 22.00. Минус английский, минус музыкалка. Сегодня? Ну, сегодня пятница.

Завтра выходной. Нет, вечером всё равно до 22.00. Если без ЧП или каких мероприятий. И сегодня тоже. Отвязаться? Но сейчас только 19.15. Что, за три часа отвязаться не сможете? Ничего, тогда я вас отвяжу. Обещаю. Пойдёмте.

На "фейс контроле" только поулыбались. Ни про возраст малолетки, ни про намерения взрослого дяди не спросили. Рановато ещё для бдительности. Да и для танцев, наверное, тоже. Пустовато. Скучновато. и темновато даже – не зажгли иллюминацию.

– Ничего, сейчас, – успокоила меня Тамара. – Эй, Махмуд, зажигай – крикнула она куда-то вверх невидимому пока диджею.

Ну вот. Теперь не отвертишься. Ладно. Давненько я не держал в руках шашек! Нет.

Не то. Явно ждёт чего-то сверх. Чего-то фирменного. И музыка. Заводит, распекает, плавит что-то внутри. И вот это расплав уже бьётся, уже пульсирует с кровью, уже жаркими волнами поднимается вверх. Хотела видеть? Ннна! Ннна! Ррраз! Рраааз! На одной руке? А вот так, на одном пальце слабо? А вот так?

Что я там навытворял, честно говоря, не помню. Поскольку не задумывался. Само пёрло. Откуда набрался? И не тренировался вообще-то. Как с вышкой получилось.

Представил и сделал. А потому, как таращились присутствовавшие – очень даже эффектно сделал. А вот танцевать с Тамарой – не совсем… Где-то в районе моего плеча её губы, и говорит она, всё время глядя снизу вверх. За музыкой не всё слышно. а наклоняешься – как-то совсем нелепо получается.

– Да-а! Вы как бы на все руки мастер, да? – улыбалась Тамара, когда мы шли через парк к её дому. – Жаль, что вот так надо… Можно было бы что и придумать… но не хочу лишний раз старикам врать.

– Ну конечно, я же не "ЧП".

– Пока не ЧП, Виталя.

– Пока?

– Пока. Я… нужно время, правда?

– Конечно. До совершеннолетия ещё…

– Ну, потерпишь, ежели что? Ведь потерпишь, а? А это тебе аванс. Она вскочила на скамейку.

Целоваться она, оказывается, умела. Я, вроде, тоже. Поэтому, когда мы перевели дух, начинало слегка смеркаться.

– Опоздала, – вздохнула Тома. – Всё. Побежала. Спасибо, важняк. До завтра.

– Где?

– После семи возвращаюсь с музыкалки. Можешь проводить.

В гостиницу я пришёл расстроенный. Зачем связался? Кинул в ванную пакет с мокрыми плавками, не переодеваясь завалился на диван. Вспомнил её анкетные данные из протокола допроса. Кольцевая. Тамара. Леонидовна. Гм… Леонидовна…

Родители… Оба – в УПП. Учебно – производственное предприятие. Слепых. Слепых?

Они, значит, что, слепые что ли? Бедная девочка! Ну, судя по поведению, в жалости она не нуждается. Младше погибших подружек. Хм… Дитё. Значит, ещё подрастёшь, а, девонька? Я подожду. Да "подожду". Ей восемнадцать, а мне – двадцать пять? И поистреплюсь к тому времени с этаким образом жизни. Не-е.

Завязываю. Вот, ещё этого пивка попью с рёбрышками копчёными, и – завязываю. Ещё вчера припас. Ну, не выкидывать же! Ещё и курить бросить, чтобы так быстро не стареть. Тоже завтра. А пока надо всё же подумать. И с Томой, и с Испанией, и с остальным. Нет, с Томой ничего не надумаешь. В смысле дельного. Хорошая девчонка.

Вот взгляд, это же… Ну где, где? Нет. Лучше по Порт-Авентуре. Хвост Дракона, да?

Я рванулся к компу и вскоре рассматривал снимки этого аттракциона. Да, чёрт возьми! Впечатляет. Но опять – в памяти пусто. Или вырезано? Или заблокировано?

Но из своей биографии знаю – не был я там. Ну, хорошо. Может, хоть танцы? Или прыжки с вышки? С вышки. Нет. Не помню. А если не просто танцы, а под музыку?

Включил плеер (с собой уже не ношу, не солидно, но вот так, в гостинице, почему бы и нет?). Вот так, а теперь – всё вместе, взгляд, вышка, этот хвост дракона, танцы, ну? ну! -… Па! Это так здорово! Давай ещё раз!

– Нет, сынок. Не сразу. Посиди, отдохни. Я сейчас попить принесу.

Отец уходит куда-то к киоску, где автомат выдавливает сок из апельсинов, а я смотрю на этот гигантский аттракцион.

" Не каждый способен оседлать хвост дракона" – в рекламе. А я оседлал. Оседлал!

Гордость наполняет моё сердце. А вот и па с соком и пивом. Совсем ещё молодой па.

Но… не мой! Я протягиваю руку за соком – и вижу детскую ручку. Совсем не похожую на те пухленькие сосиски. которые у меня на детских фотографиях.

– Пей, сына, потом решим, сразится нам или нет с драконом ещё раз.

Я пью восхитительный натуральный сок и уже знаю – не стоит нам больше сражаться.

Тем более, что впереди столько неизведанного. А вагончики поднимаются всё выше и выше. Замерли на самой верхней точке. Вот сейчас – ааааах! – вниз. И сразу на петлю с разворотом.

– Па, а что это из авиации напоминает?

– Ну, когда вниз, конечно, пикирование. А потом – вон там – боевой разворот. А там – восходящий штопор какой-то. Нет, это у наших спортсменов спросить надо.

Асов. А я – так. Сам знаешь. Он напевает, постукивая пальцами по скамейке в такт.

Да, я знаю. Что? Но отец стучит пальцами всё громче. И настойчивей. И мысль ускользает. Да что это за стук?

Это стучал, конечно же, Бычёк.

– Ну, слава Богу! А то я уж… Ты что, уже спал, что ли?

– Да, дрёма какая-то навалилась. Да вы садитесь. Вот, пивка. С рёбрышками.

Рекомендую.

– Нет, спасибо. Это раздувает. А у меня сам видишь. Ладно, рассказывай. Только сжато.

Приготовившись слушать, шеф достал трубку, тщательно набил её табаком. Я сделал тоже самое. Как бы и не передразнивая. Затянулся. Прогнал остатки странного сна.

Доложил.

– Выводы?

– Шантаж.

– Гм… неплохо. Впрочем, комбинация и несложная. По банку – подельники перебрались вслед за ней. Две мелких сошки умерло. Сердце. А вот фирмы, на которых всё отмывалось – тоже в столичный банк потянулись. Вот там теперь размах.

– А комбинация в чём?

– Есть такая бумага, как вексель. Единственное слабое звено в некоторых расчётных операциях. Но это – потом. Всё, здесь нам делать нечего. В столицу.

Всё там. И заказчик, и исполнитель, и следующая жертва.

– Вы думаете?

– Дочь она им не простит. Ждать здесь нечего.

– Но эти ребята? Они же…

– Пусть посидят. За кражу и торговлю оружием. Придёт пора – вызволим.

– Но ещё смерть…

– Да. Думаю, тоже не сердце. Но пока и это неважно.

– Но… но… ещё Чума хотел переговорить.

– Ты хочешь согласиться на его предложение?

– Нет!

– Я сам и скажу.

– Я в его группе!

– Ладно. Личные делишки? Это был тест на откровенность. Значит, ещё не доросли.

Хотел тебе одно дельце поручить. Видимо, рановато.

– Меня потрясла одна девушка. Тамара Кольцевая. И я хочу всё же дознаться в чём тут дело!

– Ну, в твоём возрасте я уже знал, в чём тут дело. Тоже влюблялся.

– Здесь совсем другое…

– Ладно – ладно. Теперь слушай. Завтра расспросишь ребят, кто и когда…

Он вдруг начал рекомендовать мне узнать такие мелочи, что я оторопел. Увидев мою реакцию, Бычёк хитро улыбнулся, написал на клочке бумаги " Замена бус и серёжек".

Протянул футляр с набором.

– Тебе это может показаться странным. Но это необходимо, – закончил детектив инструктаж, сжигая записку. – Но это надо. Это просто необходимо. Кстати, ты прав. Загляни к Чуме. Умнейший человек! от меня – горячий привет. И не скрывай от него ничего.

О прослушке я знал, поэтому хитрые подмигивания шефа были уже излишни.

– Как справишься, сразу – в столицу. Я тебя там найду. Сам не лезь. Ну всё. Я пошёл. Спокойной ночи!

Вот так! Ещё рукопожатие напоследок и всё. Поставил задачу подмены вещдоков – и был здоров. Я открыл футляр. Похоже с теми на фото. Красиво. Но подделка. А там, тогда… Если знали, то почему не сняли. Профи. Хотя, могли и не знать. Или не подумали, что юная шантажистка вот так – напоказ? Детство. Я спрятал фальшивку в стол, начал готовиться ко сну. По ящику в новостях опять рассказали о раскрытии преступления. Сжигает мосты Чума. А зря.