Правитель Крита (СИ)

Глава 5. Несмываемый позор

Вопреки ожиданиям Азиза, разбить основные войска Аттики оказалось мало для полноценного завоевания и покорения новых территорий. Пусть во всех крупных городах расположились сильные спартанские гарнизоны — свободолюбивые эллины очень неохотно принимали насильственную смену власти.

То тут, то там вспыхивали восстания. Какие-то менее успешные, какие-то более. Самым громким оказался бунт в Фивах. Недобитая аристократия, пощаженная при взятии города, лишь на словах присягнула на верность Диамеду и Спарте. На самом деле подлецы, дождавшись, когда основные силы выведут из города для усиления основной армии, сговорились с фракийцами, щедро отсыпали им золота и перебили немногочисленный гарнизон.

Диамед в срочном порядке объявил карающий поход, дабы вернуть контроль над утраченным поселением. Слишком уж удачно располагался город, открывая дорогу в земли фракийцев, бастарнов и дальше, к скифам и сарматам.

Джамал был слишком занят освоением новой для себя грани искусства, поэтому отказался от участия в походе и сбагрил эту обязанность на Азиза. Бывший боевик оказался лишь рад подобному раскладу. Быть на острие атаки, разить врагов — вот удел настоящего мужчины, пусть даже он и заперт в нечестивом теле женщины. Это гораздо лучше, чем ловить на себе сальные взгляды придворных вельмож или выслушивать двусмысленные речи с явными намеками… В такие минуты Азиз едва контролировал себя, понимая, что если потеряет голову, то сильно осложнит себе жизнь.

Битва за город оказалась скоротечной и очень жестокой. В этот раз Диамед не собирался миндальничать с нарушившими присягу горожанами. Азиз даже без помощи единственного Приближенного, отправившегося в поход, разрушил городские ворота, соединив силу ветра с разрушительной мощью воды. Созданная им гигантская волна, уплотненная до состояния гранита и подгоняемая вперед управляемыми потоками ветра, таранным ударом смела стальные ворота вместе с двумя башнями.

А дальше началась резня.

Наемники и горожане дрались отчаянно, но ничего не смогли противопоставить мощи спартанских воинов. Обозленный Диамед приказал не брать пленных, поэтому уже к вечеру улицы города в некоторых местах оказались завалены трупами и залиты кровью. Множество зданий сгорело. И Азиз принимал в избиении самое непосредственное участие. Спартанцы давным-давно не воспринимали его как хрупкую девушку. Лишь изредка подшучивали, что в нее кто-то из богов вселил дух германского берсерка. Но старались говорить потише, чтобы «воительница» не услышала.

И вот теперь, вернувшись из карательного похода, Азиз вновь стремительно падал в черную пучину безделья. Джамал, освоившись с новыми умениями, ударными темпами передавал их Приближенным, как старым, так и новым, совершенствовался сам, налаживал взаимодействие с кланом Воды… И не стремился привлекать к этому процессу Азиза. Да он и сам не хотел возиться с молодняком. Бывший боевик Алькат Вальвалы желал только одного — новой войны.

С Критом. На котором, если верить новостям, паршивый пес, по чьей-то прихоти обретший новую жизнь, достиг определенных успехов и стал местным царьком. Подобным не мог похвастаться даже Джамал. Интересно, не гложет ли командира это чувство? Смесь лютой злобы, желание завершить начатое и капелька мести?

С подобными мыслями Азиз покрутил в руках полупустой запотевший высокий стакан. В последнее время он часто заходил в бар «Свет демократии» пропустить пару коктейлей. Чистый алкоголь не приносил такого удовольствия, а вот сухой терпкий джин с горьковатым тоником и кубиками льда — самое то. Местные завсегдатаи поначалу пробовали познакомиться с «привлекательной красавицей», но хватило одного раза «по зубам», без более серьезного членовредительства, чтобы Азиза оставили в покое.

Легкие звуки арфы расслабляли разум, выветривая из головы посторонние мысли, поэтому прозвучавшая фраза оказалась совершенно не к месту:

— Могу я составить тебе компанию?

От очередного лечения «в зубы» неизвестного удержал знакомый голос. Слишком знакомый.

— Не мог бы ты попытать счастья в другом месте, Диамед? Ты же вроде как царь. Стоит только пальцем пошевелить и выстроится очередь из желающих составить тебе компанию.

— Мне интересна именно твоя компания.

Азиз наконец развернулся на стуле, чтобы посмотреть на собеседника. В кои-то веки Диамед не стал рядиться в дорогие, приличествующие правителю шмотки, а больше напоминал зажиточного горожанина. Хлопок, кожа и лен, пускай и отличного качества. И лишь мнущиеся неподалеку телохранители выдавали в нем важную персону. Это сразу же заметил бармен и подскочил к новому гостю. Впрочем, тут же узнал нового господина Афин, поэтому услужливая маска на его лице сменилась страхом:

— Чего изволите, повелитель?

— Того же, что и ей. И организуй стол за тем столиком.

То, что указанное место было занято гуляющей компанией, Диамеда нисколько не смутило. Как не смутило и прилично одетых вышибал, которые, подчиняясь приказу бармена, вежливо, но непреклонно согнали недовольных с насиженных мест, а служки принялись таскать разнообразную еду.

— Любишь отдыхать с комфортом?

Азиз с иронией наблюдал за поднявшейся суетой.

— Не вижу смысла отказывать себе в удобствах. Особенно когда они вполне доступны.

— Так и быть, я выпью с тобой. Но сразу предупреждаю — не потерплю никаких намеков. И мне плевать на то, что ты царь.

Диамед расплылся в широкой улыбке:

— Я давно это уже понял, Азиза. И вполне представляю последствия. Достаточно послушать рассказы воинов, чтобы любые глупые мысли разом выветрились из головы.

Азиз с подозрением взглянул на правителя, но тот лишь искренне и подчеркнуто вежливо улыбался…

Зверски болела голова. Это первое, что ощутил Азиз, даже лежа абсолютно недвижимо. А уж когда он попытался встать, внутри черепа тут же ударил мощнейший колокольный набат. Неизвестный звонарь сил не жалел и на несколько секунд Азиз замер, обхватив голову руками и ожидая, когда этот «колокол» перестанет биться об виски.

Едва боль немного успокоилась, перестав биться внутри раненой птицей, Азиз посмотрел перед собой, ища глазами что-нибудь типа кружки, графина, чарки, бочки. Чего угодно, лишь бы с водой. Во рту пересохло настолько, что попытки сглотить слюну с треском провалились по причине отсутствия последней.

Поблизости искомого не нашлось, зато возле стены напротив стоял изящный невысокий столик, на котором расположились пузатый хрустальный графин и два бокала. Азиз встал с величайшей осторожностью, чтобы ненароком не потревожить успокоившийся «колокол», мелкими шажками подошел к столу и, игнорируя бокалы, надолго припал губами к горлышку, чувствуя, как прохладная чистая вода стекает по пересохшему горлу.

Утолив жажду и осушив графин почти до дна, Азиз наконец понял, что его смущало все время после пробуждения. Отсутствие узнавания. Что это за место и как он тут оказался?

Повернув голову налево, чтобы осмотреться, он почти сразу уткнулся взглядом в собственное отражение в огромном ростовом зеркале. Секунда ушла на осознание простого факта — он стоял возле стола полностью голый. Или голая.

— Какооого…?!

Головная боль разом оказалась забыта. Азиз резко развернулся к огромной кровати и потрясенно уставился на мирно спящего мужчину. Голого мужчину.

— ДИАМЕД!!! — раненым носорогом взревел Азиз и пущенный ее рукой графин с громким звоном разбился о массивное изголовье.

Царь Спарты подлетел на полметра. Резко сел, хлопая ничего не понимающими глазами и пытаясь сообразить, что произошло. Сквозь кровавую пелену ярости Азиз заметил, что осколок графина расцарапал ему щеку и теперь рубиновая капля медленно сбегает к подбородку.

— Ты чего орешь?

В осоловелые глаза постепенно вернулась осмысленность и на лице Диамеда отразилось недовольство.

— Чего ору? Чего ору?!

Азиз едва не задохнулся от возмущения, рванул было к кровати, чтобы вытрясти из ублюдка душу, но на полпути опомнился и, подхватив с пола свои штаны, стал порывисто, с третьего раза попав в штанину, одеваться.

— Почему ты голый? И я тоже? — едва ли не прошипел Азиз, а затем добавил очень тихо, с явной угрозой: — Что вчера произошло?

— Мы сидели в «Свете демократии»…

— Позже!

— Потом я предложил перебраться во дворец…

— Меня не интересует, как мы оказались в этой комнате! — срывающимся голосом перебил Азиз. — Я спрашиваю, что произошло именно здесь, на этой сраной кровати??

— То, что может произойти между мужчиной и женщиной, которые весь вечер приятно проводили время. — Диамед, не понимая, какие тучи сгущаются у него над головой, тоже принялся одеваться.

— То есть… Мы что? Ты меня…?

— Ну да. Вчера ты была не против. Даже больше скажу — инициатором был не я.

Азиз опустился в стоящее неподалеку кресло и закрыл лицо руками. Этого не может быть! Просто не может. Какой позор! Он совершил акт мужеложства с этим отвратительной мразью!

Все потрясения новой жизни в женском теле постепенно наслаивались друг на друга. Копились, словно снежный ком и теперь наконец прорвались наружу. Но не в виде вспышки неконтролируемой ярости или или истерики. Азиз почувствовал, как под ладонями жжет глаза, дал волю чувствам и разрыдался.

Не ожидавший подобной реакции Диамед растерялся, не зная, как вести себя в подобной ситуации. Затем осторожно подошел и попытался погладить «девушку» по голове:

— В этом нет ничего страшного или постыдного, Азиза. Просто два человека раскрепостились после хорошего алкоголя и занялись сек…

Азиза мгновенно захлестнула волна всесокрушающей ярости и он взмахнул рукой. Вспыхнуло и тут же погасло золотистое свечение индивидуального защитного амулета. Царь не договорил и забулькал, схватившись за горло. Сквозь его пальцы хлынула кровь. Не в силах держаться на ногах, Диамед упал на колени, безумными глазами смотря в ожесточенное лицо ночной любовницы. Хотел что-то сказать, но лишь прохрипел и стал медленно заваливаться на бок.

Маг развеял призрачный клинок, по которому пробегали темно-синие искорки.

— Никто и никогда не узнает о произошедшем. Понял меня, мразь?

Труп некогда одного из самых могущественных людей юга Эллады не посчитал нужным отвечать.

Для практических занятий Джамал облюбовал широкую, вымощенную камнем площадь в западной части города. В центре площади стояла массивная, метров шесть в высоту, статуя Посейдона. Раньше тут был небольшой храмовый комплекс и люди шли сюда со всей округи, чтобы помолиться. Но после того, как жрецы подчистую проиграли сражение за город и бесславно померли от собственной волшбы, количество прихожан, желающих вознести молитву или подношение олимпийцам, резко поубавилось. А особо упрямым глашатаи доступно пояснили, что отныне площадь закрыта для посещения и стоит обратиться к другим молельным местам.

Данное место Джамал выбрал неслучайно. Постигать новый для себя дар в обращении с водой тут оказалось намного проще. Маг не знал, что было тому причиной — присутствие статуи бога морей или же близость моря, но любое водное заклинание или воздушное, усиленной водой, выходили сильнее, а затрат требовали меньше.

Вирис, оказавшийся вторым сыном главы клана Плойгос и в общем-то неплохим парнем, несмотря на всю свою слащавую вежливость и безупречные манеры, не торопился возвращаться в Трою. Вместо этого он и его Приближенные принимали активное участие в обучении новых союзников, при этом не забывая о себе. Иногда Джамал пытался понять, что именно сподвигло водников на заключение подобного альянса. Ведь видно же, что они вцепились в этот союз словно клещи в дворовую псину. В какой-то момент Джамал не выдержал и спросил напрямую, но Вирис в своей привычной манере ответил напыщенной речью, умудрившись при этом не сказать ни единого важного слова. Дипломат хренов.

Иерофанту не особо нравилась подобная неискренность и порой даже хотелось послать союзничков козлу в зад, но от столь опрометчивого шага его удерживали жирные плюсы в виде изрядно возросшей магической мощи и новых заклинаний. Вот и сейчас он посмотрел на пришедшего сегодня в одиночестве щеголя и почти приветливо улыбнулся.

— Рад тебя видеть, кириос! — Вирис, как всегда, светился дружелюбием. — Очень жаль, что уважаемая Азиза сегодня опять не смогла к нам присоединиться. Я как раз собирался провести один любопытный эксперимент. В тех знаниях, что вы поделились со мной, есть одно любопытное и, на первый взгляд, безобидное плетение. Но если попытаться соединить его с «Прыжком водного демона»…

Договорить он не успел. Оба мага почувствовали всплеск магической силы чуть правее от себя и синхронно повернулись. Джамалом овладело мрачное предчувствие. Кто-то применил «Крылья ветра». И, судя по силе отклика, это…

Над опустевшим храмом в восьмидесяти метрах от статуи вверх взмыла одинокая тонкая фигурка.

— Кирия выбрала весьма оригинальный способ почтить нас своим присутствием! — в голосе Вирия мелькнули нотки иронии, но Джамал никак не отреагировал, прекрасно понимая, что его подручный не стал бы прибегать к подобным способам без крайней нужды.

Азиз изящно спланировал вниз, приземлившись в двух метрах от магов. Джамал заметил мешки под глазами, помятую и забрызганную кровью одежду.

— Что случилось?

Азиз открыл было рот, но не успел сказать ни слова. Огибая храм, на площадь стали выбегать спартанцы. Пять, десять, двадцать… Много, очень много.

— Не хочешь ничего сказать, пока они не добежали до нас?

Но девушка лишь исподлобья глянула на посерьезневшего мага воды и промолчала.

— Именем Спарты, приказываю остановиться! — выкрикнул один из преследователей со знаками отличия царской гвардии на нагруднике.

— Спокойнее, уважаемые!

Джамал попытался остудить стремительно накаляющуюся обстановку. Он видел, какие взгляды суровые воины бросают на «девушку» и как сжимают оружие. Надо думать, что не будь тут его и Вирия — и Азиза уже пронзил бы с десяток копий.

— Как видите, никто никуда не бежит. В чем дело?

— Я рад, что вы помогли свершиться правосудию. А теперь прошу отойти в сторону. Эта женщина пойдет с нами!

— Не раньше, чем я узнаю, с чего вдруг ей следует так сделать. Она моя сестра и я не собираюсь отдавать ее вам!

Зазвенело извлекаемое из ножен оружие и вокруг Джамала тут же заклубился вихрь. Пока едва заметный — всего лишь предупреждение.

Судя по всему, гвардеец знал, на что способен стоящий перед ним маг, так как поспешно вскинул вверх сжатый кулак, приказывая своим людям не горячиться:

— Я прошу уважаемого Джамала не стоять на пути правосудия. Ваша сестра совершила страшное преступление и должна понести наказание.

— Какое преступление?

— Убийство царя Спарты и всего Пелопоннеса, Диамеда. А также убийство шестерых граждан Спарты при бегстве.

Отчего-то Джамал ни на секунду не усомнился в правдивости этого заявления. Диамед давно нарывался и иерофант знал, что рано или поздно произойдет нечто подобное. Поэтому смог сохранить спокойствие:

— Это правда?

Но Азиз словно воды в рот набрал и не собирался оправдываться. Вместо этого с презрительной миной смотрел на только ему видимую точку поверх голов гвардейцев.

— Удивительно, как быстро радужное утро может перестать быть таковым. — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Вирий. — Позволю себе заметить, что окажись я на вашем месте…

— Ты не на моем месте! — отрезал Джамал и повернулся к командиру: — Судя по всему, это правда. В таком случае я не смею вставать на пути правосудия. Но предупреждаю — если моя сестра не доживет до суда эфоров, то я буду очень недоволен. Вы ведь не хотите стать объектом моего недовольства?

в подтверждение его слов в чистом небе громыхнул гром и сверкнула ветвистая молния. Спартанец, не боящийся ничего и никого на поле боя, втянул голову в шею:

— Я обещаю тебе, иерофант, что ее будут судить эфоры. Только так, и никак иначе.

Азиз презрительно фыркнул. Кажется, он не особо удивился такому решению и, по сути, предательству командира. И Джамал лишь еще раз убедился, что лучшего способа избавиться от вышедшего из под контроля и пошедшего вразнос боевика может не представиться.

— Тогда уведите ее.

Мерно капала вода. Вот уже третьи сутки монотонный звук постепенно, капля за каплей, заполнял чашу раздражения Азиза. Жаль только, что выплеснуть его было не на что, кроме грубых каменных стен толщиной в два локтя.

Окон здесь не было и бывший боец Алькат Вальвалы мог лишь приблизительно понять, сколько здесь находится. Да еще в этом помогал уже дважды повторившийся ритуал кормежки.

Лежа на вонючем и сыром матрасе, Азиз предавался черным размышлениям. Предательство Джамала оказалось не то чтобы совсем неожиданным… но неприятным. Как удар со спины. Не смертельный, но обидный. Он не сомневался, какая участь его ждет. За убийство царя эфоры однозначно приговорят его к смерти. Можно было бы попытаться сбежать, но браслеты из неизвестного материала, которые на него надели, едва приведя в тюрьму, отрезали мага от источника. А без магии ему не вырваться.

Интересно, какую казнь к нему применят? Лично он знал множество способов, от практически безболезненных, вроде обезглавливания, до тех, в которых можно промучиться несколько дней. Посадить на кол, например…

Послышался шорох вставляемого в замок ключа и Азиз сел на своей импровизированной постели. Скорее всего, принесли кормежку. Аппетита не было как такового, но он не видел смысла подвергать себя ненужному истощению.

Дверь открылась, но внутрь вместо трех привычных тюремщиков шагнули две закутанные в плащи фигуры. Оказавшись внутри, они синхронно отбросили капюшоны и Азиз потрясенно уставился на Джамалаи одного из первых Приближенных — того самого, что когда-то пытался заигрывать, за что получил трепку.

Джамал сдернул с плеча небольшой вещевой мешок и бросил на пол перед Азизом:

— У вас не более пятнадцати минут, потом стражники проснутся и поднимут на уши весь город. Если поторопитесь — успеете добраться до порта за десять. Там лодка, которая вывезет вас из города.

Джамал развернулся, чтобы выйти, но сделал шаг и остановился:

— Мне жаль, что так вышло, Азиз. Но оставаться рядом со мной ты больше не можешь. Отныне наши дороги расходятся. Найди себе цель и следуй ей.

Он вышел и Азиз перевел взгляд на Приближенного. После памятной взбучки парень, которого звали Плист, настолько впечатлился продемонстрированными умениями, что тоже пошел по пути воина-мага. И, надо сказать, весьма в этом преуспел, относясь к Азизу как к непререкаемому авторитету. Неудивительно, что в сопровождающие Джамал выбрал именно его.

Шагнув вперед, Плист протянул ладонь и Азиз без колебаний принял помощь. Сдохнуть он всегда успеет. Найти цель в жизни? Пожалуй, отличный совет. Быть может, начать с Крита?