Прародитель Магии

30. Память, говори

Сад был небольшим. Вокруг него бежала давно не стриженная живая изгородь. На ветру скрипела ржавая калитка.

За ней была дорожка, серпантин, который спускался, вихляя, по зелёному холму и заканчивался такой же калиткой на подступах в город. Она стояла одинокая среди пустого луга. Затем нужно было переступить деревянную куклу, зарытую наполовину в землю — архитектурное решение, бледная тень своего каменного собрата наверху — и ты на улице.

Там Артура ожидал тот самый эльф, которого юноша недавно подпалил. Он был в новых чистых сапогах и опирался на левую ногу. Правую Артур проткнул.

Эльф хмыкнул, стоило ему завидеть юношу и хотел было что-то сказать. Артур не обратил на него внимания, а только прошёл мимо и произнёс, не замедляя шага: «Если тебе приказали проводить меня, делай это молча. Хорошие собаки не разговаривают».

Эльф скривился от злости, но пошёл следом.

Всю дорогу он был мрачный и буравил Артура взглядом. Периодически эльф брался за кинжал у себя на поясе. Эльф обнажал его немного, открывал зеркальное лезвие солнцу, звенел сталью и всячески привлекая к себе внимание, но Артур ни разу не шелохнулся.

Эльф задыхался от бешенства. Он понимал, его намерено игнорируют, и ярость заставляла его всё чаще звенеть клинком. В один момент эльф не выдержал и обнажил его полностью. Раздался вскрик — с крыши белокаменного дома. Эльф посмотрел наверх и увидел столпотворение голов. Люди жались у перил и наблюдали за ними.

Когда эльфы захватили город, они ввели комендантский час. Жителям запрещали выходить на улицы, пугали виселицей. Так за ними было легче приглядывать. Благодаря этим мерам небольшой эльфийский гарнизон удерживал многолюдный город.

Взгляды зевак бежали за Артуром. Остановились. Сам юноша остановился. Ему в ноги прикатился лимон. Артур повернулся и увидел на крыше справа молодую девушку с бронзовыми волосами. Она держала корзинку жёлтых плодов.

Все что-то держали. Некоторые общипанных цыплят, другие сочные окорока. Высокий и тупенький мужчина сжимал за шеи двух индеек; полная женщина удерживала три кувшина, из которых плескалось молоко. Это были подарки. Люди раскопали свои погреба и хотели чествовать освободителей. Ещё никто ничего не понимал, но уже пахло свободой.

Эльф оскалился со злости. Артур подобрал прикатившийся лимон и несколько секунд задумчиво смотрел одновременно на него и в себя. Юноша повернулся к девушке и крикнул: «Неси».

Она высунулась из-за своей корзины и на секунду растерялась, а когда наконец поняла, чего от неё хотят, словно чтобы нагнать упущенное время побежала в дом. Вскоре его дверь отворилась. Девушка стояла и тяжело дышала. Перед ней был порог. Она подняла ногу — и застыла, словно кукла, когда кукловод отвлёкся во время представления.

На лбу девушки выступил пот. Перед её глазами закачались повешенные. Нарушение комендантского часа каралось смертью.

Эльф сразу всё понял и с призрением усмехнулся Артуру.

Юноша его проигнорировал и сказал девушке.

«Скорее».

Все остальные на крышах наблюдали это представление. Люди узнали в рыжем юноше его Величество, о котором было столько говору в последнее время. Он был для них иконой, его шаг звенел как золото. Потому все разгневались, когда девушка застыла. Они её понимали, но для сюзерена нет большего позора, чем когда собственные подданные не слушаются его, запуганные чужой силой. Люди горели выбежать на улицу и притащить девчушку королю в ноги… но быстро выгорали. Они ещё немного думали и приходили к разумному заключению, что всё же лучше девушка сама соберётся с силами… Да, так будет правильно. Они не вмешивались из-за того, что это будет бестактно, и вовсе не потому, что сами боялись переступить порог…

Артур ничего не делал. Юноша мог подогнать девушку магией, взбудоражить её речью… Он многое мог, но зачем? Маг стал королём не затем, чтобы водить людей за ручку. В прошлой жизни он обходился даже без рабов. В этой он захотел слуг. Но слуги должны помогать, зачем они нужны, если от них одни хлопоты? Тогда их лучше использовать как расходный материал.

Артур знал несколько полезных заклятий, для которых требовались человеческий жертвы. Юноша собирался использовать эльфов как замену, но, если его собственные подчинённые и дальше будут бесполезны, он был не прочь пустить их на убой.

Девушка мялась. Эльф торжествовал.

Но не долго.

Вдруг она закрыла глаза и шагнула вперёд, потом сделала ещё шажок, потом побежала, поставила корзину в ноги Артуру и кинулась назад. Глаза девушки оставались закрыты. Она на заметила порог своего дома, зацепилась и грохнулась в прихожей.

Всем стало неловко. От неё отвернулись. Она приподнялась на колени, потёрла голову, и вся красная захлопнула за собой дверь.

Последовала непродолжительная тишина.

А затем грянули крики, шум, гам, овации! Тишину разорвали в клочья, растоптали. Люди вырвались из затхлых домов и впустили бушующий ветер. Все двери затряслись.

В ногах Артура, перед Артуром, над Артуром стремительно вырастала гора подарков — кувшины, крылышки, перепёлки, яблоки, груши, ягоды, виноград…

Арка вовремя выхватила корзинку лимонов и шагнула в сторону.

Арктур кивнул, сперва людям, потом взбешённом эльфу, обошёл дары и продолжил свой путь.

Народ опомнился и начал вяло разгребать свои подношения.

«Понесём войску его Величества!» Закричал кто-то.

Разбирать стали живее, за королём побежали, не приближаясь, всё же, ближе чем на пять шагов. И чем дальше шёл Артур, тем больше людей его замечало и тем длиннее делался хвост. Город просыпался, гудел. Эльфы на крышах ужаснулись и ушли в тени.

Рыцари у стен заметили растущее облако пыли. Дюн поспешил собрать всех в строй и приказал готовиться к бою. Но затем ворота отварились и вышел король. За ним бежал целый базар. Люди радостно кричали, падали на колени, подносили свои подарки. Они пронзили серебристое войско лучше любой кавалерии.

Дюн кричал туда-сюда приказы, силясь сохранить подобие дисциплины. Войска таяли в сумбурности. Альфия с жестокой улыбкой наблюдала за его возней.

Артур уже давно вернулся в свой шатёр на холме. Юноша смотрел на лимон. На него пытался взобраться цыплёнок.

«Хм…» Артур закрыл глаза и пару секунд сидел неподвижно. Затем он сказал:

«Лезвие».

Арка поднесла ему кухонный нож.

Цыплёнок победно встал на лимоне, посмотрел на лезвие, поглядел вокруг и понял, что родни не осталось. Вдруг он ринулся на землю и цепляясь за неё лапками выбежал из шатра.

Юноша посмотрел на свою служанку.

«Он костлявый».

Объяснила девушка. Она уже собиралась отправиться на поиски новой курицы, благо теперь её было в достатке, как вдруг цыплёнок вернулся. Он вёл за собой желтый строй сородичей. Цыплёнок пискнул, остановил марш, и запрыгнул служанке на носок.

Девушка посмотрела на своего мастера.

Он покачал головой.

Некоторые вещи были необъяснимы.

Арка усадила цыплёнка себе на плечо и присела за стол. Артур готовил сам. Она наблюдала. Её лицо было совершенно непоколебимо. Любой знакомый с кухней человек очень бы этому удивился.

Всегда больно смотреть, как переводят еду.

Через два часа стемнело и Артур смирился. Он взмахнул рукой и стоявшая перед ним бесформенная угольная масса, залитая чем-то желтым, похожим на гной, вспыхнула и растаяла. Артур вернул нож Арке, а сам сел.

Спустя полчаса ему подали цыплёнка с лимоном. Юноша вдохнул жаренный аромат. В голове Артура действовали химические реакции памяти.

В детских ручках Эрхана лежал иссохший, поросший плесенью лимон. Метель билась в дверь небольшой лачужки. Мальчик обшаривал её в поисках съестного вместе со своим напарником. А вот и он.

Мужчина в длинной меховой куртке перестал ерзать по земле и выпрямил спину. Его одёжки были рваные, в разных местах, но их было много, и потому из них вместе получалось целое пальто. Он вытянул из дыры в полу тушу цыплёнка, рваную и с налипшей чёрной шерстью.

«Мелкий, у нас сегодня будет ужин».

Сказал мужчина, как всегда с улыбкой.

Вместе они разломали стол и развели костёр. Мужчина как-то натёр деревяшки, что сперва повалил дым, а потом зашипели красные искры. Эрхан сперва следил за ритмичными движениями его рук, но голод и усталость сдавили мальчику веки. И лишь когда в его онемевший и треснувший от холода нос повалил сладкий тёплый пар, Артур пришёл в себя.

Он отрезал себе кусочек мяса, съел и отодвинул блюдо.

«Неплохо».

Больше юноша к нему не притрагивался. Арка взяла тарелку и скинула цыплёнка в деревянное ведро, где покоились его сырые и сгоревшие предшественники.

Стена шатра всколыхнулась. Артур вышел.

Девушка проводила его взглядом и присела, скрестив ноги. Она закрыла глаза. Цыплёнок улучил момент и вскочил ей на голову.

Ночь была неветряная. В основании холма всё затихло. Даже караульные беззвучно шагали между огнями, словно муравьи. Дюну стоило больших усилий успокоить солдат и спровадить гостей. Артур подумал, что он довольно полезен.

Юноша знал, что уже скоро мужчина прибежит к нему с просьбой. Примерно через час. Стараясь занять себя до этого времени, Артур взглянул на небо.

Затем юноша посмотрел на карету. Она стояла у шатра, освещённая сбоку. Внутри кареты, в заднем отделении, лежал труп эльфа. Артур уже достиг пика первого ранга и в любой момент мог из ученика стать подмастерья. Ему требовалось только завершить внутреннюю алхимию, однако процесс этот был продолжительным, минимум на час, это раз, и во время него маг всегда беззащитен, это два. Лучше было оставить его на потом.

Вполне вероятно, что эльф, Юный кто-то там, пошлёт за магом убийц. Артур понимал, что разозлил его возможно слишком сильно.

Поэтому юноша решил повременить с поглощением столетней души. Подготовиться. В этом, всегда готовиться, было третье правило мага — забавно, но его Артур выучил первым.

И снова прошлое замелькало у него перед глазами. Звёзды расплываются и напоминают о себе тех давних лет. Артур вспомнил ночь, когда встретил свою единственную любовь.

Что ж память, юноша вздохнул, говори…

«Что ж мелкий, давай я расскажу тебе мою гениальную теорию».

Эрхан прочистил уши. Вокруг завывала метель. Вместе со своим напарником он стоял в ледяной пустоши. Перед ними возвышалась и пронзала белые небеса ледяная спираль.

«Вот что я думаю, а вернее не думаю. Я сомневаюсь, что маг проводит какой-то эксперимент. По крайне мере я не знаю, в чём он может заключается. У меня такой вариант, наш маг сидит вон там». Мужчина вытянул палец в небо, указывая в место где могла быть вершина ледяной конструкции. Эрхан прищурился и кивнул.

«Я думаю он пытается стать сильнее. У магов есть ранги, деления по силе. Иногда для продвижения по ним нужно попотеть. Ха-ха. Для этого он устроил всем нам персональный ад. Зона в сотню километров, ни входа, ни выхода, вечная зима. Он большая шишка, раз смог такое организовать. Минимум на восьмом ранге, мудреце».

Эрхан кивнул. Для него все маги были большими шишками. Разве важно муравью, кто его раздавил, король или нищий?

«Так вот, этот ублюдок сейчас должен быть особенно слаб. Возможно мы даже сможем его прикончить. Но да выбора у нас особо нет. Сам видишь, больше еды нам тут не найти. Либо мы сможем его убить, либо нет».

Эрхан проигнорировал безумные слова мужчины — убить мага. За те два месяца, что они провели вместе, мальчик научился просто кивать в ритм слов.

«Но даже так, шансы мизерны. Прямо как ты, мелкий». Хлынул ветер, закатив короткие, тёмные волосы мужчины и рассыпав среди них снежинки.

«К счастью у нас есть козыри».

«Во-первый, вот эта штучка». Мужчина достал светящийся радужный пузырь. На нём были многочисленные следы пальцев.

«Алхимическая бомба. Из той заброшенной берлоги мага, которую мы отыскали месяц назад. Без этой штучки мы бы давно замерзли насмерть, теперь пришло время проверить её взрывную мощь».

Эрхан кивнул, чувствуя внутри горечь. И лаборатория, и шарик были удивительными находками, но самого важного, еды, в той пещере не было. Магам она не нужна.

«Во-вторых ножик, держи». Мужчина кинул Эрхану светящийся осколок. Мальчик поймал его. Это было небольшое лезвие.

«Ну и в-третьих…» Вдруг мужчина улыбнулся во весь рот, его зубы засияла точно жемчужные бусы. Мужчина цокнул по ним, и зубы звякнули как самая крайняя клавиша ксилофона, а затем просто пошёл вперёд.

Эрхан задумчиво посмотрел на жалкий ножик в руках, на гигантскую спираль в небе, покачал головой и побежал за ним. Мальчик не сомневался. Он и сам улыбнулся. Ненадолго. Вскоре у него замёрзли зубы…