Посох в руках, свирель за пазухой 1 Посох

Глава 23

Арвен

— Как-то у тебя тут не весело, — я сжал скулы от боли, опускаясь на потертую софу, знавшую лучшие времена.

— Ну, прости, — Пелагий развел руками, оглядывая скромную меблированную комнату. — Если бы кто-то не потрудился арестовать мои счета, сидел бы сейчас в особняке.

— Если бы кто-то не нарывался на неприятности, пытаясь подарить Варн Эльву незаконного наследника, — процедил в ответ, сквозь сжатые зубы, — он бы не оказался в этом месте.

— Если бы кого-то не оказался в этом месте, то в Лиасроуде было бы на один труп больше, — парировал эльф и скрылся в смежной комнате.

Я выругался, прикрыл глаза и откинулся на спинку. Сломанные кости давно срослись, но боль… Она никуда не ушла. Билась в груди мерным прибоем, пытаясь затопить сознание. Побочный эффект тьмы. Она способна на многое, но цена, что приходится платить, способна довести до безумия.

Кривоносый. Теперь я вспомнил его. Это он сидел на козлах моей тюремной кареты, он мелькнул в кавалькаде всадников, которые сопровождали темный груз. Он смотрел на меня удивленным, немигающим взглядом поверх голов над сереющей волной людского потока.

И готов спорить, что за нападением стоял тоже он. Интересно, как нас нашли?

Возможно ему бы все удалось, если бы не Иина.

Ведь даже не заметил, как погрузился в марево.

Когда она склонилась над столом, разглядывая свиток, я подошел ближе. Ее волосы едва слышно пахли гарью, но за этим запахом ощущался другой — запах кристально чистой воды и свежести ветра, прогретого солнечными лучами. Почему я не замечал его раньше?

Я закрыл глаза и глубже втянул носом воздух, а когда открыл, Иина уже стояла лицом ко мне и смотрела на меня. Слишком пристально, слишком нежно.

Ошеломленный, я отступил. Это не могло быть правдой.

Иина подошла ко мне, улыбнулась. Ее улыбка разбила сомненья. Я задержал вдох, боясь спугнуть неожиданно возникшее чувство. Она осторожно коснулась моей шеи, зарылась пальцами в пряди на затылке — и по моему телу прошла теплая волна. В груди стало горячо. Иина что-то прошептала. Я улыбнулся в ответ, наблюдая за движением губ, желая перехватить своими губами ее дыхание. Она почувствовала это и потянулась ко мне. Я обхватил ее талию, склонился к ее губам и…

Вспышка боли вырвала меня из марева. Передо мной никого не было. Иина стояла рядом, а ее возмущенно-злой взгляд вернул меня в реальность. Странная привязанность к ней едва не стоила мне жизни. Но именно она и спасла же.

— Эй!

Меня тряхнули за плечо, вырвав из оков накатившего забвения.

Рядом стоял Пелагий. Пыльный балахон сменила белоснежная рубаха поверх которой был наброшен камзол без рукавов аметистового цвета.

Тонкие пальцы эльфа торопливо пробежали по моей груди, ощупывая ее. Пришлось остановить их, перехватив запястье.

— Пелагий, почему ты помог мне? — я заглянул в его глаза.

В них промелькнул испуг, который тут же сменился сочувствием.

Когда Лунг вскочил на спину Мишша и увез Иину, я потерял эльфа из виду, не до него было. Крики нападающих смешались с яростными воплями громил Заргуса, которые вступили в схватку. Их неожиданное появление отвлекло от меня. В этот момент я заметил, как из-под кровати появилась тонкая кисть Пелагия и потянулась к запорошенному пылью свитку. Сброшенный со стола, забытый всеми, он валялся у моих ног. Я прижал эльфийскую кисть пяткой и, не обращая внимания на возмущенный писк, засунул свиток за пазуху прежде, чем нападавшие ударили вновь. Дикая мешанина заклинаний шибанула по и так разрушенной комнате. Я едва остался на ногах. Идиоты, они сами себе проложат путь в сады Ледариса. Новый удар вышвырнул меня из комнаты сквозь пролом в стене. Я рухнул на крышу конюшни, а затем скатился с нее и тут-же втянул голову в плечи, оглушенный диким грохотом. Меня накрыло пыльное облако.

Похоже, это рухнуло крыло гостиницы.

Я попытался подняться, в голове гудело, словно все колокольни Сенбрина разом ударили в набат. Из глубины сизого облака раздался яростный вопль хозяина: «Убью!». Откуда-то сбоку вынырнуло чумазое лицо эльфа, он подхватил меня под руки, выволок на свет и, держась в тени, потащил по улице, огибая людей, спешащих к гостинице.

Так мы и оказались здесь, в «Меблированных комнатах дали Греммы. Лучших во всем Лиасроуде», хотя я бы с этим поспорил.

Я выдохнул и медленно разжал ладонь. Эльф отошел, потирая запястье.

— А ты не теряешь хватку. В твоём кармане мои деньги, — в голосе Пелагия появились недовольные нотки. — Заметь, я мог бы и сам достать свиток, но предпочел помочь. Потому, что в отличии от тебя, вижу тех, кто нуждаются в помощи. И моя совесть не позволяет пройти мимо. Взамен, я рассчитываю на маленькую благодарность. И так как, по твоей вине мне пришлось оставить …

— Мягкую удобную кровать и пухлые объятья? — превозмогая боль, я насмешливо посмотрел на него

— У меня были хотя бы они, — взвизгнул эльф, — А что было у тебя Дерлус? Пустая постель и ледяное презрение? Ну и как оно? Сильно греет?

Грудь горела огнем, тягучее чувство внутри не желало отпускать.

— Ты хотел ее ограбить.

— Она была одинока, — Пелагий склонился ко мне. — Я рассчитывал лишь на маленькую благодарность, дав взамен нечто большее — снова почувствовать себя любимой и желанной. За все в этом мире нужно платить, даже за любовь. Иногда деньгами, иногда жизнью. Да ты и сам об этом догадываешься, скряга. Ведь всегда считал, что цена слишком завышена. Вместо того, чтобы жить, вечно гонялся за призраками, а теперь они настигают тебя, — он замолк и отошел в сторону. — У нас был договор. Ты мне должен.

— Я ничего не должен. Договор был с Иинной.

— Значит, подождем твою подругу.

Я напрягся, непроизвольно сцепив зубы. Пелагий продолжил:

— Да, ладно, забыл? Перед тобой ментальный маг, глупо обманывать. Или ты еще сам не понял?

— Она не вернется, — слова резанули по венам, выпуская наружу горечь.

Сейчас Лунг пришпоривает Мишша, увозя Иину как можно дальше. Но я прощаю. Заплатить за свою привязанность ее жизнью, я не готов. То, что случилось сегодня, доказывало: находиться рядом со мной опасно. Я словно приз, ценности которого не понимаю сам. И пока не разберусь, что к чему, лучше держаться подальше. Наемник прав, он может защитить ее куда лучше. Надеюсь.

Боль бесновалась в венах темными языками. Я медленно выдохнул, позволяя ей заполнить себя, чтобы тут же зайтись безмолвным внутренним криком.

Теплое прикосновение ладони к щеке обожгло кожу. Я дернулся, отстраняясь.

— Не нужно, — я отбросил руку эльфа.

Он грустно посмотрел мне в глаза:

— Арвен, вот что ты за человек? Сейчас у тебя есть только я, И будешь глупцом, если не воспользуешься этим.

Серый туман его взгляда обволакивал влажной духотой, заставляя гаснуть темные всполохи в моей груди. Почему нет? Я приоткрылся,

Тепло, хлынувшее от ладони эльфа, проникло сквозь кожу, разнося в клочья остатки тьмы. Мрак взвыл и свернулся тугим комком. Продолжая пульсировать вместе с ударами крови, что толкало по венам сердце. Боль зашипела в последний раз и погасла.

— Легче? — во взгляде Пелагия мелькнуло беспокойство.

Я прислушался к себе: по крайней мере выть уже не хочется.

— Спасибо. Но свиток не отдам.

— Идиот, — небрежно бросил эльф, достал из шкафа бутылку, откупорил ее. В комнату выплеснулся терпкий аромат выдержанного вина. Он наполнил два бокала, один из которых протянул мне, и опустился в кресло напротив. Я хмыкнул: «Дыханье Розали», экономим на всем, кроме выпивки.

Так мы и сидели, молча, пытаясь разгадать мысли друг друга, смакуя вкус недосказанности.

За дверью послышался тихий скрип — по коридору крались. Я поднес палец к губам, призывая эльфа к молчанию. Застыл у стены, собрав тьму на кончиках пальцев.

Кто-то остановился за дверью. Вскоре к нему присоединился еще один. В отличие от первого, этот топот я узнал бы где угодно. Из-за двери раздался знакомый голос Лунга:

— Арвен, если убьешь — больше возвращаться не буду.

Не успел я ничего ответить, как дверь распахнулась, и в комнату влетела Иина. Она огляделась, заметила меня, а затем подскочила сходу ударив в грудь. Хорошо, что не в лицо, а то подобные приветствия грозят стать традицией.

Иина бухнула об пол своим посохом, едва не попав по моей ноге.

— Скотина эгоистичная! Я просила меня спасать?

Она была здесь — целая, невредимая и злая. Слегка всклокоченная, после долгой спешки, но почему-то безумно волнующая, словно ветер, который спал в запахе ее волос, вырвался на свободу.

Я невольно улыбнулся, перевел взгляд на Лунга, тот беззвучно прошептал: «С тебя должок». Ледарис свидетель, в последнее время на мне долгов больше, чем зубов в пасти песчаного червя. Но, Арлазурн возьми, я был безумно рад видеть этого негодяя. Только…

— Зачем вы вернулись?

Пройдя в комнату, Лунг подхватил со стола мой бокал, рухнул на софу, закинув ногу на ногу, сделал большой глоток и кивком головы указал в сторону Иины.

— У нее спроси. Я честно предлагал сбежать.

Я развернулся к Иине:

— Так зачем? — мое сердце пропустило удар, ожидая ответа.

Ее злость выплеснулась с ехидной улыбкой:

— Не бойся. Не за тобой.

Две фразы. Два росчерка стилета слов, что обозначили расстояние между нами. Все верно. Она вскинула голову:

— Куда делась Ррр?

— Боюсь лайра Ррр попала в загребущие лапы любвеобильных монахов, — ответил за меня Пелагий, поигрывая бокалом. — Заметил, как ее успели уволочь из комнаты, после появления вашего монстра. Очень жаль, давно мне не встречалась такая эффектная гр…

— Зачем она им? Ррр говорила, что они безобидные, — нетерпеливо перебила Иина эльфа. Она села на софу рядом с Лунгом. Он с торжествующей полуулыбкой посмотрел на меня. В моей груди что-то неприятно царапнуло.

— Безобидные?! — Пелагий хмыкнул и поставил пустой бокал на стол. — О да! Скорее безумные. Они готовы осчастливить всех, и абсолютно не важно, что их об этом не просят. В больших городах это не так заметно. Тут они тише себя ведут. Орден любвеобильных монахов подмял под себя провинции. Ведь они все делают с любовью. С любовью отбирают младенцев у матерей из бедных семей, убеждая их, что те не способны их воспитать. С любовью порят детей в своих школах, дабы те лучше постигли истину, только истина у них единственная — своя. С любовью отправляют в сады Ледариса калек и стариков, чтобы бедолаги не мучались, обещая им лучшую жизнь. Они способны творить скрытое зло вдохновенно и с любовью, — Пелагий до побелевших пальцев сжал ножку бокала. — Во имя любви к всему живому.

В его голосе появилась горечь человека, который способен хорошо чувствовать чужую боль. Я даже не думал, что этот плут настолько сердоболен. Но куда больше, меня удивило не это. Знакомая фраза иглой пронзила мозг и заставила встрепенуться:

— Что ты сказал? Повтори.

— С любовью ко всему живому. — Пелагий поднялся, вновь наполнил бокал и отсалютовал мне. — Их девиз, что золотой нитью вышит на ярко-красной хоругви. Они довольно сильно осмелели с тех пор, как у них появился новый Верховный.

Это было уже интересно. До сих пор орден Любвеобильных монахов не попадал в поле моего зрения, и неудивительно, если они предпочитали действовать в провинциях.

Я остановился у края софы. Лунг придвинулся ближе к Иине, уступая мне свое место, так, что он все равно бы остался сидеть между нами. Я предпочел постоять.

— Кто этот Верховный?

— Не знаю. Не приходилось с ним встречаться. Но слухи ходят разные. Говорят, он не покидает храма в Сенбрине, хотя знает что происходит повсюду. Словно он всемогущ. Он везде. — полушепотом ответил Пелагий, делая пасс рукой.

— Ну, значит, он и нигде, — улыбнулся Лунг, молчавший до этого.

Эльф скептически посмотрел на него:

— Кто ты такой, чтобы судить о наместнике Ларайи.

— Ларайя? Это которая богиня Любви? — вклинилась в разговор Иина, молчавшая до этого. — Какое отношение Ррр имеет к ней?

— Боюсь даже представить, — пожал плечами эльф, выливая остатки вина в бокал. — У меня слишком живое воображение. Хотя, кто знает, всегда казалось, что поступки этих монахов лишены логики.

Я задумался: какая может быть связь между похищением Ррр, любвеобильными монахами и нападениями кайлотов. Да еще мой арест, слова Ви Лана: «Во имя любви к всему живому». И Экхард, который твердил о каком-то изменении мира: «Когда двое сольются в едином порыве — мир рухнет». Кто эти двое и почему мир должен рухнуть?

Осколки мозаики проскальзывали сквозь пальцы, не складываясь в картину. Арлазгурн возьми! Я даже не был уверен, что они принадлежали одному и тому же рисунку.

— Меня интересует другое, — Лунг сложил на груди руки. — Как будем искать нашу воительницу?

В комнате повисла пауза. Пелагий уставился в одну точку. Иина выжидательно поглядывала то на меня, то на наемника. Тот внимательно наблюдал за мной, словно догадывался о том, что у меня был ответ. Но признаваться в этом не хотелось.

— Я найду ее, — сказал я, после того как понял, что молчание слишком затянулось, к тому же других вариантов все равно не было. — На ней шептун.

— Зачем ты приладил к Ррр шептуна? — недоуменно спросил Лунг. Он перехватил мой взгляд, а затем посмотрел на Иину. — О, понимаю…

Та поняла тоже. Она нехорошо сощурилась и с шумом втянула воздух, ее губы дрогнули в злобной полуулыбке. Кажется, впереди меня ждет неприятный разговор.

— Что ж, — наемник хлопнул себя по коленям и поднялся, — теперь будет куда легче. Где она?

Вызвав в памяти карту города, я прислушался к себе.

— Движется к северным воротам. Похоже, ее хотят вывезти из города.

— Там одна дорога — в столицу. Значит нужны кони. Один Мишш на всех не считается. — Лунг направился к выходу. — Ожидайте меня, я все подготовлю. — Он развернулся ко мне. — А ты давай, восстанавливайся. От побитого мага толку не много. Тебя спасать я не полезу.

Я посмотрел на дверь, которую он закрыл за собой, мысленно выругался. И почему даю ему уйти? Снова.

— Интересно, — прервал мои размышления Пелагий, — где он на ночь глядя достанет лошадей?

Иина хмыкнула, все еще со злобой поглядывая на меня:

— Мне, почему-то кажется, что этот найдет.

В ее голосе скользнуло то ли восхищение, то ли уважение, словно они заключили какой-то договор. Что же у них произошло? Или наемник смог перетянуть ее на свою сторону? Ревность, когтями кайлота, полоснула мое сердце.

Эльф подошел к Иине, подарив ей одну из самых очаровательных улыбок. Арлазгурн бы побрал этих ушастых. Еще один на мою голову.

— Лайра Иина, помните, вы кое-что должны мне.

Она поднялась и кивнула в ответ.

— Да, помню. Я обещала вам свиток. Но его у меня нет. Так что, простите, лейр Пелагий. — Она виновато развела руками, но в ее голосе не было сожаления.

— Ну, что вы, лайра, разве я могу позволить вам прослыть обманщицей, — он подмигнул. — Свиток в целости и сохранности у нашего друга. Но он не хочет его отдавать. Похоже, не любит расставаться с тем, что попадает в его руки.

Они оба повернулись ко мне.

— Я заметила, — Иина презрительно фыркнула. — Верни. Или несоблюдение договоров распространяется только на меня?

Арлазгурн возьми, неужели она не осознает, что шептун на орчанке всего лишь беспокойство о ней? Протягивая сложенную кожу, я тщетно надеялся увидеть в ее глазах понимание, но наткнулся лишь на равнодушие.

Иина развернулась к Пелагию:

— Позволите взглянуть на него еще раз?

Тот кивнул и развернул свиток на столе.

Пелагий стоял к ней настолько близко, что его волосы скользили по ее рукаву. Я тихо выругался, пытаясь усмирить раздражение, которое рвалось наружу.

Она делала вид, что не замечает эльфа, и, казалась, ее всецело интересует только старый свиток, да забытый бог. Странно, но и этот Лиалас начинал раздражать, словно я видел в нем конкурента.

Иина подняла голову:

— Погодите, — игнорируя меня, она обратилась к эльфу, — Если это пантеон светлых богов, а этот темных. То, если имя Лиаласа стоит по середине, какой он? Серый?

— Интересное замечание, — задумался эльф. — Лайра, насколько вы сведущи в магии?

В глазах Иины промелькнул испуг, который она почти мгновенно скрыла за наигранной уверенностью.

Я мог промолчать, позволить ей выпутываться самой, выслушая новую сказку, ведь магия ей не знакома. Но ответил за нее, в надежде что она смягчится и забудет о шептуне.

— Светлая магия работает с сутью матери, — я сложил руки на груди. — душой, которая подобна кристально чистой воде. Темная же с ее осязаемой частью, телом, и похожа на ловлю рыбы в мути.

— Напоминает живую и мертвую воду, — задумчиво пробормотала Иина.

Я пожал плечами, она ухватила самую суть.

— Именно поэтому Светлые боги заботятся о душах, а Темные играют на плотских желаниях. Серый — либо имел бы слишком много власти, влияя и на то и на другое. Либо слишком мало, не в состоянии справится ни с чем.

Пелагий потянулся за свитком.

— Согласен с Арвеном. Такого бога сложно было бы забыть просто так.

Иина остановила его.

— Погодите. Лейр, а это тоже боги? — ее палец уткнулся в конец разветвленного списка.

— О, это полубоги, дети союзов богов и людей.

Не отрывая взгляда от имен, она произнесла:

— Смотрю, ваши боги были довольно щедры на свою любовь.

— И не только они, — промурлыкал Пелагий и провел пальцем по ее руке, заставив меня сжать зубы. Она отстранилась, сделав вид что не поняла намека, не спеша свернула свиток, а затем протянула его эльфу. Тот, изображая разочарованность притворно вздохнул, и принял свиток.

— Пожалуй, я оставлю вас. Негоже держать гостей голодными.

В дверях он обернулся и кивком головы указал на Иину.

Она стояла спиной ко мне, опираясь руками на столешницу. Затем резко повернулась, прислонилась к ней и, скрестив на груди руки, сурово посмотрела на меня.

— Значит шептун? На Ррр?

Я не стал отпираться.

— За тебя он не цеплялся.

— А что? — ехидно спросила она. — Великий черный маг боялся упустить свою добычу? Так нацепил бы на меня ошейник! — почти выкрикнула она, но неожиданно успокоилась и обожгла холодным взглядом. — Или сам забыл, как сидеть на поводке?

От ее слов я вновь почувствовал тяжесть айхрана на горле.

Нет. Не забыл. И никому бы не позволил сделать это с ней. Именно поэтому не жалел о своем поступке.

— Уж лучше это буду я, чем кто-то другой.

— Даже так? И почему же? — она сжала губы. В ее глазах промелькнули молнии.

Я смотрел в лицо Иины и, казалось, физически ощущал кипящую в ней злость. В моей груди появилось какое-то странное тягучее чувство, будто воздух вокруг меня стал вязким, и каждый вдох давался с трудом.

Почему?

Потому что хотел защитить ее. Потому что при мысли, что она будет принадлежать другому, в груди разливалась ядовитая желчь. Потому что ее запах будоражит воображение, а образ приходит во снах.

Потому что она моя.

Мое сердце забилось чаще. Словно оно давно было готово к вынесенному приговору и лишь выжидало, когда я сам осознаю его. Вскипевшая кровь пронзила вены, поднимая волну жара. Сделав глубокий вдох, я попытался унять ее бег. Но тщетно.

Видимо, она что-то заметила на моем лице, потому что Иина вздрогнула. Я сделал шаг, прижав ее к краю стола. Не имея возможности уйти, она лишь отстранилась, вцепившись в край столешницы ладонями.

В ее глазах промелькнуло недоумение. Я прикоснулся рукой к ее щеке, очертил пальцем контур губ, ощущая их мягкость. А затем накрыл ее ладони своими ладонями и склонился над ней.

— Может, я начинаю влюбляться в тебя? — прошептал вкрадчиво, вглядываясь в темный провал ее глаз.

Я почувствовал, как она сильнее сжала стол. В расширенных зрачках Иины возникло сомнение, словно я предложил ей бокал отравленного вина. Она пренебрежительно фыркнула.

Чувства в моей груди сжались в точку и горечью впитались в кровь. Арлазгурн возьми! С чего я вообще решил, что навеянное марево может стать реальностью?

Жалея о сказанном, я освободил ее руки. Сдерживая злость на себя, холодно обронил, продолжая наблюдать за ней:

— Разве не это сказал Лунг?

В груди теплилась надежда, что я ошибаюсь, и у меня есть шанс. Но ее разбил сухой голос Иины.

— Он был гораздо честнее.

Я сжал кулаки, выпрямился и отступил от нее, предоставляя свободу. Бессилие прорвалось в мой голос сталью.

— Возможно, не стоило возвращаться?

Она выпрямила спину и небрежно бросила, пожимая плечами:

— Возможно. Пожалуй, я приму его предложение, как только мы освободим Ррр.

Я едва удержался, чтобы не ответить ей колкостью. Вместо этого спокойно произнес:

— Прекрасно. Рад, что хоть в этом смогу помочь.

Она оттолкнула меня, села на софу и уткнулась взглядом в пол.

Входная дверь приоткрылась, в комнату вернулся Пелагий с подносом в руках.

— О! — обрадованно воскликнула Иина, — Вовремя. Где тут можно немного поспать, чтоб труповоды не беспокоили?

Эльф удивленно взглянул на меня и приоткрыл дверь спальни:

— Прошу сюда, лайра.

Когда мы остались одни он опустился в кресло, забросив ноги на стол.

— Знаешь Дерлус, я вижу людей: их слабости, радости и глупости. Так вот что скажу: сейчас здесь находятся два идиота. И если один запутался и не понимает, что происходит, то другой просто идиот, который упускает свой шанс. Не одобряю его выбор, но оставляю решение за ним. Пожалуй, я еду с вами, что-то поднадоело торчать здесь, — на лице Пелагия появилась задумчивая улыбка. — К тому же, у меня неожиданно появилась пара весьма интригующих дел.