Последний рубеж

— Тиранидами? — эхом повторил Юрген, как всегда флегматично принимая новости, — никто нам не говорил о них.

Теперь вокруг нас отовсюду слышался шум стремительного бега, и даже когда гаунт бросился в меня, оттолкнувшись своими мощными задними ногами, еще больше существ начало появляться из расщелин в скале.

— Отходим! — крикнул я, подрезав его выстрелом из лазпистолета, но отвратительная тварь едва замедлилась, ее слюнявая пасть раскрылась, когда она с несгибаемой свирепостью прыгнула в моем направлении.

Солдаты открыли огонь из лазганов, уложив несколько из вновь прибывших, но к этому времени рой уже был поднят и на каждого павшего приходился еще один вылетающий из теней со смертоносным намерением. Подкрепление продолжало прибывать из разломов в стенах, словно сама скала истекала тиранидами. Первый удар, взметнувшихся косой когтей наступающего тиранида я отразил цепным мечом, глубоко проткнув его бронированную хитином грудь и выбив ему мозги через открытую пасть, который или вопил с вызовом, или пытался откусить мне лицо[65].

— Вы все еще можете добраться до рычага? — спросил Юрген, как всегда памятую о нашей цели. Я взглянул на самый большой насос, с выступающей контрольной кафедрой; десяток гаунтов скакал в разделяющем нас пространстве, и еще движение мелькало в тенях у основания огромной металлической колонны, словно они охраняли ее[66].

— Ни единого шанса, — ответил я, когда залп лазерного огня снес трех передних нидов, когда они начали поворачивать, чтобы отрезать нас от туннеля, через который мы пришли. Меня порвут на куски, прежде чем я пройду полпути к кафедре, не говоря уже о том, что необходимы сложные ритуалы, чтобы аннулировать, какие бы там ни были сейчас, инструкции духа-машины. Я всадил лазерный разряд в глотку еще одному гаунту, который прыгнул на меня по примеру первого и повернулся обратно к туннелю.

— Вторая команда спешит на помощь, — передала по воксу Маго к моему сердечному облегчению.

— Оставайтесь в контрольной часовне и будьте готовы прикрыть нас, — ответила Грифен, — мы идем с висящим на заднице роем.

— И пусть "Валькирия" приземляется, — передал я по воксу пилоту. Если мы умудримся прорваться на поверхность, я не желал взлететь на воздух с энергостанцией только потому, что наш транспорт опоздал.

— Мы будем ждать, — пообещал пилот, — с опущенной рампой.

Затем мое внимание было целиком поглощено неотложным вопросом выживания. Существа, собравшиеся около насосов, имели соединенное с передними конечностями симбиотическое дистанционное оружие, зловещее шипение выстрелов почти затерялось во всеобщей какофонии.

— Снимайте стрелков! — проревел я. Биоформы ближнего боя были опасны, только если подобрались близко, но живые боеприпасы из телоточцев сожрут вас заживо изнутри, если стрелкам посчастливится сделать удачный выстрел. К счастью для нас, превосходящая дальнобойность лазганов солдат держала стрелков нидов слишком далеко для прицельной стрельбы, смертельный град из крошечных жучков, выпущенный в нашем направлении или не долетал или уходил далеко от нас. Но они все еще наступали, сближая дистанцию с каждым разом, когда мы были вынуждены переключиться на атакующих хормагаунтов.

— Мы не сможем их больше сдерживать, — прокомментировал Ворхес, стреляя короткими очередями в попытке сохранить боеприпасы, но мы оба знали, что энергоячейка устрашающе быстро истощалась.

— Тогда не стоит! — поторапливал я, уже направляясь к входу в туннель. — Нам нужно остаться впереди них!

Без мощных задних лап своих земляков, которых разум улья выводил, чтобы как можно быстрее вступить в рукопашную, термагантов достаточно легко было обогнать; или, по крайней мере, продержаться достаточно далеко от радиуса действия телоточцев.

Я послал пару выстрелов в обходящих по флангам хормагаунтов, которые, используя свою превосходящую скорость, пытались отрезать нас от туннеля, но лазерные лучи без ущерба для них рикошетили от экзоскелета. Уже захваченный атакой, я уклонился от удара их когтей-кос, ощутив, как коготь одной из средних конечностей на секунду подцепил ткань моей шинели, и я воткнул кончик цепного меча в его подбородок, разрывая глотку и череп, пока пытался освободить клинок. Сгусток отвратительно пахнущего ихора промочил мой рукав, и затем я был свободен, перепрыгнув труп еще одного мерзкого существа, уложенного огнем лазгана одного из моих компаньонов.

— Гранаты! — крикнула Грифен, когда мы прорвали затягивающуюся петлю, дабы обрести сомнительное убежище в туннеле.

— Хороший план, — согласился я, разворачиваясь чтобы пару раз пальнуть во что-то, непосредственно за нами и, увидев, что всю ширь прохода заполонили подпрыгивающие хищники. Я попал одному в ногу, чисто случайно и он пошатнулся, став помехой для задних; которые убрали препятствие в самом буквальном смысле, мгновенно разрезав того на куски. Единственный позитив нашей ситуации был в том, что, по крайней мере, готовые разорвать нас на части гаунты блокировали огонь их более слабых товарищей по выводку с дистанционным оружием.

Грифен вырвала фраг гранату из-под шинели и, не прерывая бега, свечкой швырнула себе за плечо[67]. Бойцы сделали то же самое и, хотя, возможно, это было всего лишь мое воображение, я могу поклясться, что услышал за шумом бегущего и шипящего выводка, как гранаты ударились о рокрит. Затем наступающая волна хитиновой смерти прогромыхала над ними.

И ровно когда я начал убеждать себя, что запалы горят слишком долго и мои лопатки напряглись в ожидании сотрясающего кости удара сзади, квартет накладывающихся друг на друга взрывов встряхнул коридор, сотрясая пол под ногами. Не удержавшись от взгляда назад, я увидел, что преследующий рой почти испарился, стены и потолок были украшены кусками плоти и сгустками ихора; но прежде чем у меня появилось время оглядеться, вторая волна рванула в проход, с неослабевающей целенаправленностью стремясь к нам. Снова зашипели телоточцы и кучка смертельных жуков, которых они использовали как боеприпасы, ударила в пол в метре от того места где я стоял. Крошечные существа секунду или две отчаянно носились там, в поисках, куда бы зарыться, затем милостиво издохли.

— Термаганты идут! — передал я по воксу, затем отвернулся и припустил в относительную безопасность контрольной часовни.

— Мы готовы к ним, — к моему непередаваемому облегчению уверила меня Маго; затем мы выскочили из туннеля, бросившись по сторонам и позволив нашим компаньонам спокойно стрелять. Результат был сногсшибательным. Маго переключила свой лазган на непрерывную стрельбу и бойцы под ее командованием последовали примеру, или их проинструктировали так поступить: буря огня прошлась по туннелю, щедро снаряженная выстрелом или двумя из мелты Юргена. Когда шум спал, проход напоминал ни больше, ни меньше, а стол мясника, смертоносные организмы, которые преследовали нас столь безжалостно, были разорваны на части беспощадным заградительным огнем так же эффектно, как они угрожали сделать это с нами.

— Кажется, они кончились, — сказала Маго, со справедливой долей оптимизма, учитывая, что она самолично видела во время неудачного вторжения на Периремунду насколько могут быть целеустремленными тираниды.

— Я бы не стал так думать, — достаточно уверено предостерег я, характерный шум быстрого скрежета когтей по скале уже пробился через увядающее эхо от резни Маго.

— Они пойдут за нами, как только осознают, что мы не защищаем узкий проход.

— Тогда не будем торчать здесь, пока они это выясняют, — сказала Грифен, я был всем сердцем согласен с этим мнением.

— Почему они не атаковали нас, как только мы прибыли? — спросил Юрген, вставая на свое место у моего плеча, его мелта успокоительно была готова к стрельбе. — Они полностью застали нас врасплох.

— Я не думаю, что они осознавали, что мы тут, — ответил я, — они уже убили всех в святилище.

Они считали это данностью; выводок такого размера, с которым мы только что столкнулись, обыскал бы это место до того как кто-либо отреагировал. Юрген кивнул.

— Значит, они спали когда мы прибыли, — сказал он, его лоб нахмурился от попытки посчитать дважды два.

— Видимо так, — согласился я, хотя некоторые детали того, что мы нашли, продолжали доставать меня. Был смысл в том, что выводок занял самую глубокую часть комплекса, чтобы переваривать свою еду, инстинктивное поведение составляющих организмов гарантировало это, но как такое количество существ попало туда изначально? Главный вход определенно был запечатан, когда мы прибыли.

— По крайней мере, нам не нужно беспокоиться о ловушках зеленокожих по пути обратно, — прокомментировала Грифен, пока мы с удвоенной скоростью неслись к площадке.

— Это хоть что-то, — согласился я, напрягая слух ради царапанья когтей по рокритовому полу позади нас. Я просто начал надеяться, несмотря на все рассуждения и опыт об этих отвратительных существах, что мы их настолько напугали, что они бросили преследование, когда я услышал слабый по началу, почти заглушаемый грохотом наших подошв, звук.

— Что такое? — спросила Грифен, увидев, как я склонил голову в попытке выделить неуловимое эхо.

— Они идут, — ответил я, — позади нас.

Как только мои слова слетели с языка, по коридору эхом разнесся крик полный агонии. Наша рядовая впереди упала, выстрелом телоточцев в ее груди была прожевана огромная дыра. Когда она упала на грязный рокрит, бессчетные крошечные паразиты продолжали корчиться внутри отвратительной раны, расширяя ее и зарываясь еще глубже, в попытке полакомиться жизненными органами неудачливой рядовой.

— И спереди, — сказала Маго, делая паузу, только чтобы принести милосердие Императора[68] своей несчастной подчиненной, которой явно не помогла бы никакая медицинская помощь.

— Как они оказались там? — спросил я, открывая огонь по небольшой группе гаунтов, которые, казалось, обогнули поворот коридора. Затем я получил ответ на свой вопрос, увидев вентиляцию дальше по коридору, ее металлическая сеть была разорвана и исполосована мощными когтями. Если они используют технические трубопроводы, они могут быть где угодно.

Буря лазерного огня последовала моему примеру, пожиная кровавую месть за нашу потерю. Возглавляющий тиранид потерял свое оружие и огромный кусок панциря после выстрела мелты Юргена, но выжившие перегруппировались почти сразу же, поддерживаемые еще одной группой вновь прибывших. Я взглянул вниз по коридору за нами, заметив движение вдалеке, что могло быть только основной группой преследования.

— Нас блокировали, — сказал я Грифен, надеясь, что это звучало не столь паникующее, как я чувствовал, — нам нужен другой путь наружу.

Заметив дверь в стене в паре метров впереди, я рывком открыл ее, найдя за ней небольшую мастерскую, которая, судя по разбросанным инструментам, смазке и кускам плоти, плавающих в баках с какой-то плохо пахнущей жидкостью, возможно, использовалась для починки и обслуживания сервиторов.

Как убежище так себе, но все остальные благодарные, грудой ввалились за мной и начали баррикадировать дверь. Последнего взгляда, перед тем как захлопнуть ее, было достаточно, чтобы подчеркнуть всю серьезность нашего затруднительного положения: ниды приближались с обоих направлений, блокируя коридор сверху и снизу. Попытка прорваться через любую группу была бы самоубийственной. Юрген поднял взгляд из-за инфопланшета, который я отдал ему, казалось, целую вечность назад.

— Ближайший параллельный коридор в эту сторону, сэр, — он грязным пальцем показал направление, — через восемь метров скалы.

— Никогда рядом нет амбула, когда он так нужен, — заметила Дрере, плохонькая шутка вызвала вспыхивающие улыбки от тех из нас, кто сталкивался с этими существами на Симии Орихалке и помнящие их потрясающие способности к рытью туннелей.

— Меня устроит огнемет или пара, — сказала Маго.

— У нас есть то, что есть, — ответил я, оглядывая мастерскую в поисках чего-либо потенциально горючего, взрывчатого или хотя бы острого и не найдя ничего непосредственно кажущегося ценным. Большинство инструментов выглядели так, как будто были столь же уместны в медицинском комплексе, и я не желал даже пытаться активировать ни один из лежавших на стенных полках; проживающие в них духи-машины могли проснуться такими же растрепанными, как я обычно, и в любом случае нельзя было сказать, что они предполагают сотворить.

— Давайте этой скамьей подопрем дверь.

Мы подтащили ее к двери, сочтя ее успокоительно тяжелой и как раз вовремя; почти сразу же царапанье когтей по тонкому листу металла начало эхом разноситься по комнате. Генокрады разорвали бы ее подобно Юргену, разрывающему обертку бутерброда, но, к счастью для нас, когти-косы гаунтов предназначались для ближнего боя и больше ни для чего.

— Это не задержит их надолго, — сказала Грифен, вырывая силовой кабель из одного из странных аппаратов и тыкая оголенным концом в металлическую дверь. Возникли шипящие искры, жуткое завывание из коридора, затем свет погас. После секундного затишья, с неутомимым энтузиазмом царапанье возобновилось.

— Стоило попробовать, — подбодрил я, и все кроме Юргена и меня, сняли люминаторы и начали присоединять штыки к стволам лазганов. Через секунду, мигнув, появился свет, чуть тусклее, чем раньше, главный дух-машины комплекса, очевидно, в конце концов, продолжил проявлять интерес к нашему благоденствию.

— Насколько мы близко к поверхности?

— Достаточно, — сказал мне Юрген, после секундного замешательства, пока рассчитывал. Он указал на потолок.

— Я думаю, мы должны быть под одной из топливозаправочных станций шаттлов.

— Дай посмотреть, — ответил я, забирая планшет. Если я правильно читал карту, зал контроля насоса был над нашими головами. Использовать мелту столь близко к топливному баку размером с бассейн было безумным риском, но если мы останемся здесь, мы испаримся в любом случае; единственным спорным вопросом было — сдохнем ли мы раньше, чем тираниды получат расстройство желудка. Я указал вверх на побеленный потолок.

— Тебя не затруднит?

— Конечно, нет, сэр, — ответил мой помощник, нацеливая мелту вверх и нажимая спусковой крючок, в то время как остальная группа укрылась под верстаками. Актинический, ослепительный свет, который стал мне столь знакомым, с тех пор как он заполучил свою любимую игрушку, ударил через плотно зажмуренные веки, отдача жара опалила волосы в носу и обугленные обломки загремели и зазвенели по мерцающим металлическим поверхностям над нашими головами.

— Почти добрались, — он снова выстрелил, затем с явным удовлетворением прокашлялся, — вот как нужно.

— Действительно, — согласился я, глядя в дыру над нашими головами. Края все еще почти плавились, но быстро остывали, подгоняемые порывами холодного воздуха, который мог быть только с поверхности. Валхалльца взглянули друг на друга, явно обрадованные холоду, затем повернулись к двери, когда что-то огромное и тяжелое тараном ударило с другой стороны. Скамья задрожала.

— Я думаю, самое время уходить.

Несмотря на прохладный ветер с поверхности, края дыры были слишком горячими, чтобы прикоснуться, но это было меньшее, что меня заботило. Если мы не будем двигаться быстро, через некоторое время станет намного жарче, и никто не мешкал, подпрыгивая со столь измученной скамьи, доверившись перчаткам и тяжелым шинелям спасать нас от ожогов, пока мы карабкались через дыру.

Мы очутились в зале с высокими потолками, большую часть которого занимал специфический набор труб, соединяющий шланги толщиной с мою руку, исчезающие через отверстие в противоположной стене. Вся эта штуковина была смонтирована на гидравлической платформе, явно предназначенной подниматься на уровень поверхности.

Через секунду я идентифицировал слабый подвывающий звук, когда двигатель нашей "Валькирии", приглушенный слоем рокрита, который все еще сдерживал нас и с облегчением выдохнул; пилот, кажется, был столь же хорош, как и его обещание.

— Цель главный вход, — передал я ему по воксу, кошмарное видение окружающих нас нидов опять изводило меня, — и стреляй во все что движется.

— Сэр? — пилот был в замешательстве и я не мог его винить за это. — Разве вы и ваше отделение не попадет на линию огня?

— Мы выходим другим путем, — ответил я, карабкаясь на платформу. Рядом с приваренными металлическими ступенями стояла небольшая контрольная кафедра, и я изучал управление, пока Юрген и остальные карабкались вслед за мной, заполнив узкий контрольный пост гораздо сильнее, чем предусматривали его строители. Самым заметным элементом была большая красная кнопка, так что я в надежде нажал на нее.

На секунду показалось, что ничего не происходит, затем, с громким ударом, узкая полоса дневного света появилась над нашими головами, и почти сразу же забарабанил потревоженный снежный покров, падающий через щель. Пока она продолжала расширяться, ветер схватился когтями за мою шинель и даже несколько застегнутых заново валхалльских.

— Мы поднимаемся! — заорала Дрере когда платформа под нашими ногами, задрожав, пришла в движение и начала подниматься к поверхности.

— И как раз во время, — добавил я, заметив движение через все еще дымящуюся дыру на полу. Ниды наконец-то преуспели, сломав дверь мастерской; секундой позже первый термагант уже карабкался через нее, поднимая свой телоточец.

До того как он успел выстрелить, залп лазганов разорвал его на куски, но меньше чем через секунду пронзенный труп отпихнул в сторону другой, и еще один из вновь прибывших встретил такую же судьбу. Перед тем как выстрелил третий, поднимающаяся платформа достигла поверхности, запечатав наших преследователей в гробницу из рокрита, их оружие никогда не сможет ее пробить.

Поток хлопьев снега ударил в лицо, разносимые даже с еще большей силой, чем обычно обратной тягой двигателей "Валькирии", парящей над площадкой. Я побежал к ее посадочной рампе, мои глаза прищурились от бури, которая, казалось, бушует с неустанной энергией.

— Я заметил движение в бункере, — передал по воксу пилот и я развернулся посмотреть, внезапная вспышка паники подстегнула меня еще сильнее. Рой организмов ближнего боя выливался на поверхность, их особенно длинные, изогнуты когти выдавали их как хормагаунтов, и я проклял свое прежнее решение выскочить на открытое пространство, чтобы как можно быстрее эвакуироваться. Хотя, если быть честным, я едва ли мог предвидеть ситуацию, в которой оказался. Я сделал пару выстрелов из лазпистолета, хотя, действительно ли я попал в любую из этих быстро движущихся целей через ухудшающий обзор снег на такой большой дистанции, я не мог сказать, я пытался оценить, добегут ли они быстрее меня до парящей "Валькирии". Насколько я могу судить, все выглядело словно ничья: что все еще было плохой новостью для нас, так как мы никогда не взберемся на борт, если будем слишком заняты борьбой за свои жизни.

Затем пилот направил свои двигатели, стремительно полетел назад, открытая рампа подняла фонтаны искр, пока неслась к нам через площадку.

— Внутрь! — заорал я, запрыгнув на нее как раз за мгновение до того, как толстая металлическая плита пропахала бы мои лодыжки. Установленный впереди мульти-лазер выстрелил, выкашивая наступающих нидов со звуком подобным тому, как небеса раскалываются надвое. Я обнаружил, что в удивлении раскрыл рот от смелости пилота.

— Отличный полет.

— Нужно было немного оторваться, — ответил он. — Все на борту?

— Всех пересчитали, — уверила меня Грифен и я ударил по закрывающему механизму рукоятью цепного меча, отказываясь убирать оружие в руках, пока не был убежден, что мы в безопасности.

— Вперед! — сказал я пилоту и немедленно был вынужден схватиться за ближайшую подпорку[69], чтобы меня не выкинуло обратно через закрывающийся люк, поскольку он задрал нос и подал в главные двигатели максимальную тягу.

С помощью протянутой руки Юргена, я подтащил себя к ближайшему иллюминатору, взглянув вниз на стремительно уменьшающееся скопление зданий.

Я напряг зрение в поисках любых признаков роя, но если на поверхности и было движение, кроме как разносимого ветром снега, то пурга полностью скрыла его.

Внезапно, без предупреждения судно встряхнуло, ударила взрывная волна, которая угрожала вырвать нас с небес. Густой столб дыма и пепла вырвался из того места, где секундой ранее стояло святилище Механикус, и за этим почти сразу же последовал гейзер светло-оранжевой магмы, ее яркий цвет на фоне монохромного ландшафта шокировал еще сильнее. Нас качнуло, двигатель задергался, когда пыль от взрыва засосало в турбины, затем мы начали рваться обратно в небеса, когда пилот повел нас вокруг восходящего потока из мертвенно-бледной раны на коре планеты.

Когда наш курс стабилизировался, я с облегчением выдохнул и обосновался на своем месте. Присутствие тиранидов, мягко говоря, было неприятным сюрпризом, но, несомненно, мы осознали их появление достаточно быстро. И, в то же время, все еще оставались орки, с которыми нужно было разобраться.

— Комиссар, — сказала Кастин, ее голос неожиданно возник в моей комм-бусине. — Вы можете подтвердить заражение тиранидами объекта два?

— Мы можем, — ответил я, — точно термаганты и хормагаунты; если и есть другие биоформы, мы не столкнулись с ними.

Я еще раз взглянул на исчезающий вдалеке султан пепла.

— Нам повезло, там, кажется, было небольшое гнездо и взрыв отлично о них позаботился.

— Я бы на это не рассчитывала, — мрачным голосом сказала Кастин, — мы потеряли связь с комиссаром Форрес и взводом, который она взяла с собой на объект один.

— Ребята Лустига все еще летят? — спросил я, вспоминая вероятный план, который мы обсуждали ,перед тем как я отправился на эту, неожиданно рискованную разведывательную зачистку.

— Да, — ответила Кастин, — но вы ближе, и если объект один так же заражен…

— Им нужны все разведданные, и мы дадим их, — согласился я. Даже не смотря на то, что я был вне цепи командования, она все равно могла попросить меня о содействии, и я был не в том положении чтобы отказать. Мои отношения с простыми солдатами будут вмиг обезглавлены, если целый взвод слепо пойдет в пасть тиранидам. Я вздохнул и постарался не скрежетать зубами.

— Уходим на помощь, — сказал я ей, — передайте координаты пилоту по воксу.

Тем временем кампания против орков продолжалась. Поскольку в данных обстоятельствах Каин не упускает ее, а просто не видит, его вряд ли можно за это винить, следующий, милосердно короткий отрывок приложен в угоду чуть более сбалансированной картины.

Из произведения "Как феникс, ложащийся на крыло: Ранние компании и славные победы Валхалльского 597-го" за авторством генерала Дженит Суллы (в отставке), 101 M42.

Их полная мощь была выпущена на зеленокожего врага, сестры и сыновья Валхаллы налетели на варварских нарушителей подобно гневу Императора истинного, прорубая себе дорогу к победе как настоящие герои, какими они и являлись. Первая рота, я с гордостью должна сказать, была в центре кампании, жестоко била зеленокожих и изматывала их во время неизбежного отступления, пока те не ушли в предгорья после серии суровых схваток, что привело наши силы на границу окончательной победы.

Действительно, в то время я думала, что мы действительно были освящены рукой Его на Земле, поскольку наше наступление шло шагами далеко за гранью самых диких и оптимистичных прогнозов. Святое вмешательство казалось самым рациональным объяснением нашего успеха, учитывая манеру, с которой наш враг, казалось, испаряется перед нами, несмотря на несомненное военное мастерство всех везунчиков, состоящих в рядах 597-ого. Главой среди них, конечно же, была полковник Кастин, тактик, не имеющий себе равных, чьи уроки были далеко не забыты мной в молодости. В самом деле, я даже готова сказать, что успешная оборона "Пролома Диогена[70]", была, возможно, только благодаря прилежному применению принципов, подмеченных мной за ней в неисчислимых случаях.

Если слава наших побед в кампании на Нускуаме не принадлежит никому, за исключением как, наверняка, комиссара Каина, чье вдохновенное лидерство и неизменное посвящение себя долгу так много сделало для всех нас в качестве поддержки решений.

Хотя гораздо более насущные проблемы держали его вдалеке от линии фронта большую часть кампании, я, например, все продолжала задавать себе простой вопрос "Что бы комиссар сделал сейчас?"[71], и руководствовалась ответом, каждый миг, когда ощущала что ноша командования начинала слишком сильно давить на меня, и в каждом случае путь святого долга становился мгновенно светел.

Когда я была в своей командной "Химере", изучая карты предгорий и картировала маршруты нашего запланированного продвижения, чтобы минимизировать риск атак из засады, пришел приказ держать позиции. Комиссар Каин как обычно взялся за самое рискованное назначение и когда он вел разведгруппу в самое сердце занятой врагом территории, то открыл угрозу, перед которой выжившие зеленокожие казались всего лишь небольшим раздражающим фактором. Вдохновленная его самоотверженным героизмом, я тоже приготовилась к встрече с новым и ужасающим врагом, мои колебания были, как всегда, устранены его сиятельным и вдохновенным примером.