Последний Некромант. Бессмертие в кредит. Том 1

Глава 15

Кто мне скажет, что утро бывает добрым, тот либо просыпается после обеда, либо не ложился спать вовсе. Потому что паскуднее времени просто не придумать.

Я растекался на заднем сиденье авто, зевая без остановок. Так плавно едем, что глаза сами слипаться начинают.

Не выспался ни-фи-га.

Сны какие-то непонятные снились. Бои, балы, пьянки у камина. Пытаюсь осмыслить, и ерундистика какая-то выходит. Будто в прошлое Атари заглянул. Хотя, наверно просто дурацкий сон.

— Долго нам еще ехать? — спросил я у Василия в десятый раз.

— Недолго, — и в десятый раз он ответил все таким же будничным тоном.

Мне кажется этого человека невозможно вывести из себя даже самыми дебильными вопросами.

Я достал телефон из кармана новеньких джинсов. Да, дед мне подогнал нормальную одежку. Ветровка, белая футболка, темные джинсы. Даже кроссовки с родовым гербом Зуевых. Круто, что у них собственный бренд одежды.

На экране высветилась свежее сообщение от Алисы, я тыкнул на экран:

«Молодой господин, Виктория Николаевна велела помыть Олега. Ему не понравилось. Теперь в ванне дыра.»

М-м-м. Хорошие новости. Обожаю.

У меня в жизни сплошные дыры. В бюджете, в груди, в одежде, теперь вот в ванне. Где дальше?

Еще и в животе предательски заурчало. И так громко, что перебивало тихий эмбиент музыки. Я ж блин проспал завтрак. Проклятая кровать такая мягкая, что мне было лень вставать, даже когда Атари начал стаскивать меня за ногу с постели.

Теперь вот жрать хочу. Зараза.

— В подлокотнике есть бутерброд с ветчиной и сыром, — священник указал в край салона, — Не бог весть что, но мелодию вашего желудка прекратит.

— Спасибо, — поблагодарил я и залез в тайничок, распаковав стратегический запас, — вы его для меня сделали?

— Для себя, — улыбнулся седовласый священник, — но вам он нужнее.

В душе появилось такое поганенькое чувство, что вроде не занимал у человека, а чувствуешь что должен ему.

Поблагодарив Василия еще раз, я умял бутер, запив водичкой из бутылки, что была рядом. Сыр был тоже с дырами, но приятными. В мире вообще много приятных дыр, но они меня почему-то обходят стороной.

После завтра настроение немного поднялось. Появился какой-никакой боевой настрой! Подумаешь, Разлом какой-то. Ваще изи. Пройдем и не заметим. Да с такой бандой, как у меня, нам никакая Бездна ни страшна.

— Приехали, — оповестил Василий, когда машина остановилась у заросшей плющом железной изгороди. Он вышел первым, после чего открыл мне дверь, — Ваше Благородие. Прошу.

— Ой, да не стоит так… — я не смог договорить, потому что в момент обомлел.

Перед нами находился заброшенный мрачный особняк. И когда я говорю мрачный, я имею в виду п*здец какой стремный. Сюда надо водить детей лечить икоту. Правда как потом лечить недержание и заикание я не знаю.

Серый, безжизненный. Растения вокруг него зачахли и сдохли, как те немногочисленные животные, чью разлагающиеся трупы сейчас собирали стайки мух. Только одинокая ворона сидела на ржавом заборе под пасмурным небом и пялилась на нас черными бусинками глаз.

— Особняк Ярослава Метелева, — представил широким жестом священник, — оскверненный Эхосом и немножко вандалами.

— Больше похоже на дом с привидениями из парка аттракционов, — заметил я, аккуратно переступая чьи-то кости.

— Метелев как раз владеет такими парками, — пояснил Василий, ступая по жухлой траве, — Вернее владел, а теперь его собственность должна оказаться в руках у клана Зуевых.

— Так вот за какими документами мы пришли, — смекнул я, следуя по пятам за священником, — и он упер их в Разлом?

— Именно, — фыркнул Василий, почуяв смрад гниения, — И спрятал разлом чарами. Вот и получается, что Эхос есть, а портала в Бездну нет. Словом дым без огня. Парадокс.

— Ну, мы ведь знаем где искать, правда? — мне не хотелось бы оказаться тут в темное время суток. Атмосферка гнетущая.

— Примерно, — Священник выставил руку в бок, останавливая меня, — ни шагу.

— Ась? — Вперся я в импровизированный шлагбаум, — в чем дело?

Дело, которое было в чем, неслось по лужайке со стороны дома. Здоровенная, размером с овчарку псина, искаженная скверной. Гнилые мышцы, слизь капающая из пасти. Пылающие яростью глаза. И костяной хребет, похожий на шипы. Тварь мчалась в нашу сторону с определенным намерением — сожрать!

Я лихорадочно стал соображать что делать. Так нужно… нужно призвать энергию. Ага, затем окружить ей себя, а потом…

Потом шарахнул оглушительный выстрел, эхом спугивая ворону с ворот. Адская гончая споткнулась в десяти метрах от нас, когда крупнокалиберная пуля снесла ей верхнюю часть головы. Псина сделала два шага, язык вывалился, повиснув на нижней челюсти. Верхней уже не было. И после этого завалилась набок окончательно сдохнув.

— Последняя была! — крикнул мужчина в бронежилете с гербом Зуевых на груди.

Он вышел со стороны заднего двора поместья. В зубах он держал сигарету, а на плечо закинул снайперскую винтовку выкрашенную в пестрый оранжевый, белый и черный цвета.

— Позер. — Скривился Атари.

— Ой, кто бы говорил, — мысленно подколол я.

— Тогда мы как раз вовремя, — тряхнув запястьем, священник посмотрел на наручные часы, — пойдешь с нами?

— Не, — отозвался стрелок, — для нас с Оксаной простора маловато, — он любовно погладил винтовку.

— Без проблем, — махнул Василий и направился к крыльцу особняка.

— Нам точно не нужна помощь? — забеспокоился я, — вдруг на нас какая-нибудь мерзкая хрень выскочит?

— А смысл? Мы все равно разделимся, — Священник толкнул дверь и переступил через порог.

Разделимся? Вот с этого весь кошмар и начинается в фильмах ужасов. Нет чтоб держаться вместе, прикрывать друг друга вместе. Нет, давайте шляться поодиночке и фидить маньяку.

Кстати, внутри поместье вызывало не столько чувство тревоги, сколько недоумение. Типа… везде цирковые плакаты навешены, перила лестницы выкрашены в красный и белый, как леденец. В гостиной на пестром ковре с десяток манекенов устраивающих пантомимы. Окееей, это странно. Также всюду коробки попкорна раскиданы, трехколесный велик на выходе в коридор стоит. И чего уж греха таить, много пылюки, так что в носу свербит, но никакого леденящего ужаса тут и в помине не было. Типичное жилище фриказойда, помешанного на клоунах.

— Ву-хаха-ву-хаха! — Я подскочил на месте, сразу включая покров. Из настенных часов выскочила размалеванная морда клоуна.

— Зараза, — сплюнул я, — че так резко-то!

— Метелев был большим затейником по части розыгрышей, — пояснил Василий, разглядывая манекенов, — так что представьте, что вы в парке развлечений. Но на забывайте, что сегодня могут быть посетители помимо нас.

Такое разве забудешь.

— Так и… искать то что?

— Ключ, или необычную магическую активность, — Василий вынул из небольшой поясной сумки странное устройство, похожее на пульт с экраном, — это детектор. Он настроен на артефакты, потому будет пищать, если почувствует поблизости ключ или иной предмет Бездны, — он протянул его мне, — Держите.

Я поблагодарил и повертел в руках диковинку. Круто! Таким обычно пользуются имперские скауты. Задача которых искать и собирать артефакты, пока группа зачистки истребляет демонов. Не все ценные предметы валятся из их убитый тушек, некоторые хорошенько запрятаны.

Никогда бы не подумал, что доведется таким воспользоваться.

— Только осторожнее, не сломайте и не потеряйте. Он стоит порядка миллиона.

— Ага… — и ладошки как-то сразу потеть начали. И руки дрожать. Хэхэ, к чему бы это?

После чего мы с Василием разбрелись по разные стороны. Он пошел в правое крыло. Мне досталось левое.

Хм, мне вдруг стало интересно узнать побольше про этого Метелева. Я медленно брел по коридору мимо стройной анфилады окон. Под ногами шахматный пол, вместо штор алая парусина.

Достал телефон, забил в поисковик фамилию и вот что выяснил:

Граф Яростав Метелев. Основатель и учредитель ООО «Метельские хохотушки», был поехавшим. И официально стоит на учете в психдиспансере.

М-м-м, какое неожиданное открытие.

Его парк аттракционов в селе Небезя, является не столь привлекательным для детей, сколько для шизойдов, которым очень нравилось носить пальто летом. На голое тело. Среди них, как утверждают источники, нередко был и сам Метелев.

В ходе опроса очевидцев, парк был славен не только травмоопасными аттракционами, (количество исков превысило тридцать штук), но и разгулом преступности.

Парк «Хохотушки», был признан одним из самых опасных и неблагоприятных мест в Нижеградской области.

По словам бывшего члена совета директоров, пожелавшего остаться анонимным: граф Метелев являлся на собрания на трехколесном велосипеде, обливался водой, смеялся, бросался попкорном в баронов, а после запустил фейерверк, тем самым вызвав пожар в офисе. С тех пор совет директоров проводился в палатке гадалки в парке.

В 2031, общим голосованием, граф Метелев, был отправлен на принудительную пенсию. Полечиться в санатории, если целебная грязь не поможет, то графу было предписано отправиться в дурку.

Спойлер: Грязь не помогла.

На текущий момент, известно, что граф сбежал из лечебницы, после чего проник в палатку совета директоров и… далее цитата графа, со слов совета директоров: отдавайте мне права! Или я подорву вас, козолупов, к еб*ни матери.

Козолупов Павел Анатольевич, который пожелал остаться анонимным, переписал документы на владение и отдал психически больному графу. После чего тот, облизал лысину председателя, дважды прокатился на горках, украл у маленькой девочки Кристины карамельку и скрылся в неизвестном направлении. По последним данным, его дом превращен в Эхос. Взятый под контроль кланом Зуевых.

— Во жизнь у человека, — присвистнул Атари.

— Однажды про этого идиота снимут фильм. Помяни моё слово.

Ну на самом деле на первом этаже не было ничего примечательного. Я бы назвал это почти тривиальным домом, если бы не влияние Эхоса. Сначала это выглядит немного странно. То есть шпаклевка с потолка начинает осыпаться и сгорать. Затем обои при тебе разрезают невидимые когти. Стоны за стенами, сдавленные крики. Ледяной узор покрывающий стекла окон.

Впрочем я поспешил с выводами, пока не увидел клетку… заполненную до отказа вязанными воздушными шарами. Детектор при этом смиренно молчал.

Я вошел в двустворчатую дверь с позолоченной табличкой родового герба Метелева. Походит на личный кабинет. Тут уже обстановка резко контрастировала с остальным домом. Никаких ядовитых цветов, дебильных постеров и мусора.

На стенах развешены портреты семейства. Метелев с женой и дочерью. Человек в центре картины сидел на корточках. Выглядит вполне адекватно, строгий черный костюм, улыбка до ушей. Он приобнимает дочку на трехколесном велосипеде. Жена стоит над ними и также светится улыбкой. Приторно счастливое семейство, которое принято ставить в образец. На фоне картины Старомосковский парк развлечений.

Довелось там в детстве побывать. Не сказать, что остался в восторге. Пацан, который попал со мной на колесо обозрения наблевал в кабинке. И вместо видов Старой Москвы, пришлось смотреть под ноги, где плескалась лужа из переваренных хот-догов.

Мне не понравилось.

Отвлекшись от картины, я проследовал к рабочему столу. Детектор молчал, но может тут есть что-то полезное? Блин, да кому не хочется безнаказанно порыться в чужих вещах?

— Человеку БЕЗ повадок вора? — ехидно заметил Атари.

— Захлопнись, — шикнул я.

Я плюхнулся в кресло, покрутился в нем, а затем закинул ноги на стол, как истинный босс, откидываясь на спинку.

— Надо забрать кресло, удобное зараза. Чего бы о графе ни писали, а мужик шарил за комфорт.

— Успеешь прибарахлиться, — Рыцарь пялился на картину позади рабочего стола. Там была изображена дочка Метелева. Девочка в образе Мальвины. Синий парик, сине-белое платье и пудель лежащий у ног, — хм, какая странная картина.

— Чем? — повернулся я.

— Там зазор, — пояснил Атари, проводя рукой по рамке, — почти уверен за картиной что-то есть.

Ни слова больше. Я подскочил и аккуратненько отодвинул картину. Атари был прав. Картина отворилась подобно створке. А за ней неприкрытая выемка сейфа.

— Так-так, ну чем сегодня порадуете дядюшку Артёма, — я в предвкушении потирал ладошки, разглядывая нехитрый лут.

Поводы для радости были! Во-первых, это бумажник, который я тут же заценил на наличие денег. Мать честная, да надо почаще пробираться в чужие дома! Я пересчитал купюры несколько раз… Пять тысяч! Это я что получается… выкуплю «Тристана» обратно? Хотя нахрен он сдался, пойду в казино! Но уже в другое.

— Жизнь тебя ничему не учит, — упрекнул Атари, — Сначала с долгами рассчитайся, а потом уже думай, как деньги транжирить.

— Не нуди, — я пробежался по кармашкам, вытаскивая на свет божий фотографию.

«Моя любимая хохотушка». Фото дочери графа держащей на вилке консервированный персик.

Судя по нему, он его не выпускал из рук, всякий раз, когда брал в руки кошель.

— Хмм, — я отложил фотку и полез рукой вглубь сейфа, там блестела какая-то рукоятка.

Я вытащил водяной пистолет. Заряженный. М-да, вот уж действительно опасное оружие. И нафига его держать в сейфе? Я по приколу навел на Атари и выстрелил.

— Пиу-пиу, — озвучил я выстрелы как в детстве. Струйка прошла сквозь призрака и… и зашипев оставила прожжённые ДЫРЫ в полу.

— Ниче себе! — У нас с рыцарем глаза сразу по полтиннику стали, — это что за магия?

— Кислотная, — я аккуратненько вернул пистолет на место от греха подальше. К черту такие игрушки.

— Ты там пропустил листочек, — Атари указал на неприметный лист формата а4, прикрытый бортиком с моего ракурса.

Будет неплохо, если это и есть та ценная бумага, за которой дед гоняется. И не надо будет лезть ни в какие вонючие Разломы.

Бумага и впрямь оказалось ценной. И даже болезненной. Но только для графа.

— Свидетельство о смерти Метелевой Юлии Ярославовны, — прочитал вслух, — Думаешь у него чердак протек из-за смерти дочери? — предположил я, бросая взгляд на измятую фотографию.

— Не каждый вынесет подобную ношу, — пожал плечами Атари, — можем лишь перестать над ним глумиться, и прекратить рыться в его вещах.

Я не успел ответить, как дверь открылась. На пороге стоят Василий.

— Нашли что-нибудь? — спросил он, разглядывая кабинет.

— Ничего стоящего, только бумажник, — я протянул кошель священнику.

Он взглянул, достал пять тысяч и положил себе в карман. Сказать что мы с рыцарем охренели, это ничего не сказать.

— Деньги это грех, сын мой, — пояснил он с отеческой улыбкой, — так позволь же его взять на себя.

— Почему у меня чувство, словно меня ограбили?

— Подобное случается у многих, кто посещает церковь. Не беспокойтесь, это скоро пройдет, — он направился к выходу, и бросил через плечо, — и не переживайте виконт, все деньги пойдут на помощь детям.

— Правда?

— Конечно, — отсалютовал священник, скрываясь за дверьми, — ведь все мы чьи-то дети.

***

— Сдается мне, он тебя развел, — расплылся в лыбе Атари.

— Да ладно? — огрызнулся я, — Сам догадался или подсказал кто?

Недолгий путь назад и по итогу мы оказались там, откуда начали. У входа в особняк.

Василий предложил мне осмотреть подвал, а сам двинется на разведку на второй этаж. И почему потенциально стремное место доставалось именно мне? Впрочем, вопрос риторический. Потому что.

Я толкнул дверь и спустился по крутой лестнице вниз. И какого фига лестницы в подвал всегда делают наиболее травмоопасными? Что бы бабуля упала, сломала бедро, слегла в больничку, а ты мог с чистой совестью замутить здесь притон на пару месяцев? Сука, Барагозин наверняка так и сделал. Вот сто пудов. Хотя бы за гипотетическую бабулю я надеру ему жопу на дуэли.

Ну, подвал, собственно, не отличался особой стремностью, кроме одного. Тут как-то многовато манекенов. Выставились в рядочек возле кирпичной стены и чего-то ждут.

Подозрительно! Сказал бы я, если б не видел их раньше наверху. Видать у Метелева еще и бзик на кукольную тематику.

Я протиснулся в узкий проход меж стеллажей заставленных консервами с персиками. И очутился в небольшой комнате со слабо мигающей лампочкой. На вид обычная прачечная. Стиралки, сушилки, горячие трубы, вьющиеся под потолком.

Все бы ничего, но там был такой большой «дартс». Который используют в цирковых представлениях. Ну там привязывают красотку, а специально обученный человек метает в нее кинжалы. Только сейчас в мишенью была не красотка, а безголовый манекен. Рядом с которым торчало два кухонных ножа.

— А тут мило, — заметил Атари, разглядывая перформанс.

— Хорошо у меня нет фобий, связанных с куклами, подвалами и клоунами… — побурчал я, водя из стороны в сторону пультом.

Детектор молчал.

— Есть результаты? — уточнил призрак.

— Не-а. По моему мнению все это какая-то пустая затея. Ну, типа, нафига Метелеву оставлять ключ в доме? Я бы на его месте спрятал бы его куда подальше, чтоб уж точно никто не нашё…

Бух! Я подскочил, чуть не завопив. Сердце, будь оно у меня, сейчас бы собрало манатки и переехало в пятки. Нахер ему такой стресс!

Стиральная машинка внезапно заработала, и внутри нее что-то громко переваливалось. Что за срань тут творится?!

— Иди проверь, — подпихнул меня Атари.

— Ага! — уперся я, — В этом доме водяные пистолеты заряжены кислотой! И ты хочешь чтоб я взял и открыл стиралку с неизвестно чем? А вдруг там шашка динамита?

Хозяин тот еще приколист.

— Тогда я сам, — рыцарь прошел вперед, наклонился и просунул голову в барабан, — ну-у-у, тут нечего опасаться.

— Да? И что там?

— Открой и сам увидишь, — хмыкнул Атари и пригласительным жестом направил к стиралке.

— Смотри мне! Если ты решил меня разыграть, я тебе этого не прощу, — фыркнув, я резко дернул дверцу.

Барабан замер, я заглянул внутрь и обнаружил там голову. Не настоящую разумеется. Пластиковую.

— Я же говорил. Ничего страшного.

— М-э-э-э, — я от души пнул стиралку. Ибо нефиг меня пугать!

Голова вывалилась наружу. О, кажись она принадлежит как раз тому бедолаге на колесе. Я повернулся и…

— Атари!

— Что такое, парень?

— Ам, там же был манекен, да? — я ткнул дрожащим пальцем на пустующий «дартс».

— О, в самом деле, — удивился призрак, — и ножей вроде было два, а не один.

Все инстинкты сейчас орали мне в ухо: Беги! Беги так, будто за тобой гонится большой чёрный мужик!

Наверно стоило бы их послушать для разнообразия. И я так и сделал! Уже было развернулся в полной боевой готовности слинять отсюда к едрени фене. Но проход между стеллажами мне перегородил манекен. Причем из числа тех, что тусовались на входе.

— Этот дом мне начинает нравиться, — поделился своим нахрен ненужным мнением Атари, — тут все такое необычное.

— Необычное?!

— Да, вон посмотри на того с ножом который у тебя за спиной, он явно тянет к тебе руки, чтобы обняться.

Признаюсь, тут я заорал белугой, поддавшись панике. Покров на мне сработал по наитию, как и оплеуха по манекену. Честно, даже не целился, ударил наотмашь, впечатав пластиковую хрень туда, откуда она явилась! Прямо на торчащий нож. Силы моего удара хватило, чтобы он пробил тело даже рукояткой.

Манекены уже особо не играли со мной в хоррор игры, перемещаясь только тогда, когда я их не вижу. А уверенно так лезли напролом, вооружаясь… банками с персиками.

— У них руны на спинах, — подсказал Атари, — ломаешь такую, и марионетка перестает что-либо делать.

— А сразу сказать не мог?! — запыхтел я, сбрасывая с себя кучу навалившихся пластиковых солдат.

— Так ты и не спрашивал.

Я отскочил в сторону и представил на полу рунный круг, как тогда, на вертолётной площадке. В этот раз особо не концентрировался, а просто влил часть энергии в круг, пожелав, чтобы он как следует шарахнул.

И он да, бахнул, как банка с соленьями на чердаке. Меня отбросило к стенке, а свору манекенов попросту расшвыряло по комнате. Стиралка, сушка… ну им не повезло, они развалились, как и трубы у потолка, которые прорвало и сейчас подвал начал стремительно заполняться вонючим паром.

— Подавитесь своими долбанными персиками! — Взвыл я, пиная голову манекена у ног и отряхиваясь от липкого сока и ошметков консерв, — Нои моей не будет в этом гребанном подвале!

Но одну баночку персиков я с собой захватил.

В любой игре за врагов должна быть награда. Пусть это даже грошовая консерва.

***

На первом этаже нас уже ждал Василий.

— Вы так шумели, что я решил спуститься и посмотреть в чем дело, — он внимательно осмотрел мою заляпанную одежду, — Все в порядке?

— В полном, — чавкая персиками заявил я, — а у вас как успехи?

— Я нашел ключ в детской комнате, — он повертел в руке коробочкой в кожаной оплётке, — Вернее шкатулку в котором он спрятан. Намаялся, конечно, я с ней. Защитные чары скрывающие от поисковика. Детектор чудом засек сквозь блокирующий сигнал экран и… Ладно, опустим лирику и технические подробности. Замок в целом не хитрый, а вот от повреждений шкатулка защищена. Взгляните, — он ткнул на крышку и на ее поверхности засветилась лазурная руна.

— И что делать будем? Искать ключ для шкатулки в котором ключ? Я в подвал больше не вернусь. Не-а.

— К чему такие сложности, виконт? — Священник поставил шкатулку на подоконник, повернув боком, так, чтобы доставало солнце и вынул из сумки… отмычки.

— Вы что, умеете взламывать замки святой отец?

Изумительный мужик, однако.

— Да, — подтвердил он, — этому простому трюку я научился в тюрьме.

— В тюрь… вы, кхм, очень необычный человек, — заметил я.

— Я самый заурядный, но не человек, — улыбнулся Василий, успешно вскрыв замок, — что ж, все готово! Можем начинать подготовку к нашей скромной вылазке.

— А можно посмотреть? — Никогда не видел ключ вживую. Только на трансляциях, да и в инете картинки.

— Прошу, — Василий отдал мне ключ, — только не вливайте в него энергию.

Этот артефакт для открытия Разломов отличался от того, что был у сира Эктора. Если там красный и чешуйчатый, то здесь… словно готический фонарь, окованный железом, а внутри светится желтым. На ощупь теплый и будто вибрирующий. Видимо, чувствует силу.

Мы покинули злосчастный особняк, оказавшись под ярким полуденным солнцем.

Словами не передать, как приятно выбраться на свежий воздух.

Петр, или как его там. Сидел на ступеньках и смолил сигарету, поглаживая винтовку, лежащую на коленях. Рядом с ним по лужайке бегала собаку. В этот раз не зомби-подобная, а вполне себе живая овчарка.

— Ваня! — крикнул стрелок, как только увидел нас, — кончай баловаться. Пора в Разлом.

Собака прекратила дурачится и в мгновение ока превратилась в коренастого парнишку, с добрыми такими, прямо-таки телячьими глазами. Только голубыми.

Аспект Чревоугодия значит. Прекрасный тип поддержки. И прикроет и разведает и с пропитанием поможет. Да, такие ребята в Разломах на вес золота.

В принципе, и в больших Эхосах тоже, когда ходишь по вражеской территории радиусом в километров пятнадцать. Жрать нечего, куда идти непонятно. И тут на сцену выходят они. Чревоугодники. Пищи найдут, у природы припасов попросят, из корней палатку сделают.

А если еще и призыванию научены, тут вообще раздолье. Половину Эхоса за тебя звери зачисти, а ты только знай, сиди себе в палатке, да в носу колупай.

— Здрасьте, ваш бродье, — поклонился Ваня.

— Йоу, — махнул рукой в приветствии я.

— Так что, погнали? — Петр встал, затушил сигарету о подошву сапога и швырнул бычок на лужайку.

— И, что мне делать? — я обратился к священнику, — вкачать энергию в ключ и разломить его?

— Именно в такой последовательности, не перепутайте, — снисходительно пояснил Василий.

Я сжал ключ в руке, высвобождая ту энергию, которая плескалась в родовом персте и вкачал ее в артефакт. Затем, когда он сильно завибрировал, плотно его сжал, пока он не треснул и в конце концов не раскололся.

Ветер словно переменился. Потоки тянулись к одной точке в паре метров от меня. Жухлая трава колыхалась, затем начала вырываться с корнем засасываясь в воронку, образующуюся в пространстве. Полыхнули желтые вспышки молний, пока пространство не разрезало пополам мерцающей щелью высотой метров в пять.

— Завораживает как в первый раз всегда, — поделился Петр и посмотрел на монитор детектора, — С-ранговое. По идее, не должно быть много мороки.

— Ну-с, — потянулся я, — думаю вчетвером затащим.

— Втроем. — внес ясность Василий, — вы идете без меня.

— Как так? А почему вы не пойдете? — у меня взлетела бровь в вопросе, — религия не позволяет?

— Я кукла. Нам в Бездну вход заказан, — развел руками священник, — Если войду, то назад уже не вернусь. А мне и на земле хорошо.

— Ну… ладно.

— Помолюсь за вас, — он перекрестил нас на дорожку и пожелал доброго пути, — возвращайтесь в целости! ДА хранит вас бог.

Что ж. Я глубоко вдохнул, обменялся взглядом с Атари и сделал шаг.

Одного священник не знал. В Разлом мы все-таки вошли вчетвером.