Последний наследник

Глава 5

В эпоху после первой Священной войны, ветераны имперской армии стояли перед решающим выбором, который задал тон их будущему: начать новую главу в гражданской жизни или продолжить военную карьеру. Этот выбор представлял собой как перспективы, так и препятствия.

Гражданская жизнь предлагала следующие перспективы:

Ветераны имели шанс приобрести новые профессиональные умения и построить карьеру за пределами военной сферы, что могло обеспечить более устойчивое и предсказуемое будущее. Это было особенно актуально в сферах образования и здравоохранения.

Возвращение к семейной жизни и возможность проводить больше времени с близкими могло значительно повысить качество жизни и эмоциональное благополучие ветеранов.

Однако гражданская жизнь также представляла определенные трудности:

Интеграция в гражданское общество могла быть затруднена из-за непонимания и отсутствия поддержки со стороны мирных жителей, что затрудняло принятие бывших военных.

В экономической сфере ветераны сталкивались с трудностями конкуренции на рынке труда из-за недостатка цивильного опыта и специализированных знаний.

В результате, многие военнослужащие либо продолжили службу в армии, либо нашли свое место в структурах, близких к силовым ведомствам.

(Статья из проекта «Имперские Хроники»)

Стоя в стороне от суеты, Ториан наблюдал, как гости свадьбы один за другим скользили к берегу, где их уже ждали катера и вертолёты. Молодой человек видел, как гости смеялись и обменивались впечатлениями; голоса сливались в приятный гул, что постепенно рассеивался в вечернем воздухе. Юношеский взгляд был спокойным, но в глубине тёмных глаз таилась тень задумчивости. Парень молча прощался с каждым гостем кивком головы или коротким взмахом руки, не произнося ни слова.

Когда последний катер отчалил, и звук вертолётных лопастей стих, Ториан повернулся, чтобы отправиться в свои покои. Шаги были размеренными и тихими, словно не хотел нарушать тишину ночи. Поднимаясь по мраморным ступеням, молодой человек остановился на мгновение, взглянул на звёздное небо и вдохнул прохладный вечерний воздух. Лицо оставалось непроницаемым, но, когда произнёс про себя: «Начало новой жизни», в голосе звучала не только решимость, но и нотка надежды.

Ториан медленно шагал по тёмным коридорам готического храма, направляясь к своим покоям. Величественные арки возвышались над ним, словно стражи древних времён, но их молчаливое присутствие лишь усиливало чувство одиночества. Каждый шаг отзывался глухим эхом по каменным стенам, напоминая о пустоте, которая заполняла душу изнутри. Тоска по родителям, унесённым болезнью, кололо сердце, и юноша едва сдерживал слёзы, что горели в глазах.

Руки крепко сжимали край мундира, а губы непроизвольно шептали молитву за упокой душ. Воспоминания о светлых днях детства, до того, как война разлучила их, всплывали в памяти, словно привидения. Но эти тёплые образы рассеивались, когда в мыслях возникала серая и безмолвная картина прощания. Суровый отец и заплаканная мать. Голос Ториана дрожал от скрытой боли, когда он шёпотом повторял имена родителей, словно пытаясь вернуть их хотя бы на мгновение рядом с собой.

Затерянный в мыслях, Ториан не заметил, как бесшумно приблизился к массивным дверям собственных покоев. Только лёгкое скрипнувшее эхо, отразившееся от холодных стен храма, вернуло к реальности. Молодой человек остановился, глядя на резную дверь, за которой начиналась новая жизнь с Флавией. Юношеская рука, словно сама по себе, поднялась, чтобы прикоснуться к древнему дубу, и он почувствовал прохладу камня и тепло дерева.

Ториан вздохнул, и вздох был полон множества эмоций: тоски по ушедшим, надежды на будущее и боли от осознания, что родители не смогут разделить с эти моменты. Голос был едва слышен, когда молодой человек прошептал: — "Быть может, вы здесь, со мной, в моём сердце…"

С этими словами юноша медленно открыл дверь. Проникая вглубь комнаты, окутанной полумраком, Ториан заметил неопределённый силуэт, мерцающий на краю зрения. Сердце юноши забилось быстрее, когда он приближался к кровати, где сидела фигура, окружённая таинственным светом, пробивающимся сквозь занавеси. Молодой человек остановился, пытаясь разглядеть лицо, скрытое в тени.

Свечи, дрожащий на столике у кровати, отбрасывал мягкие, золотистые блики на стены, покрытые гобеленами с изображениями древних легенд. Воздух был насыщен ароматом свежих трав и сухих лепестков роз. Ториан почувствовал, как напряжение медленно покидает его тело, и вздох облегчения сорвался с губ.

Он сделал ещё один шаг и теперь мог различить очертания Флавии, сидящей в покорной позе. Одетая в белоснежную шёлковую пижаму, что просвечивала всё, показывая фигуру девушки, что долгое время скрывала. Спелая, по форме напоминающие дыни, груди, размера третьего. Тонкая фигура что, казалось через силу держала округлости супруги. Но, заметив силуэт Ториана, девушка также встала возле кровати.

Флавия, молодая женщина, пряталась от юноши в своих богатых платьях. Только сейчас, когда стояла в мягком свете лампы, Ториан смог по-настоящему оценить тело супруги. Прозрачное белое шелковое неглиже, которое носила, было достаточно тонким, чтобы обнажить девичьи формы, а нежная ткань едва скрывала пышную грудь.

Баронесса была видением, и Ториан не мог оторвать от неё глаз. Когда девушка подошла ближе, пеньюар прижался к телу, обрисовывая каждый дюйм нежной кожи. Соски были твёрдыми, и Ториан мог видеть тёмные ареолы сквозь тонкий шёлк.

— Я не хочу, чтобы для нас этот брак был необходимостью. И хоть мы знаем друг друга несколько дней, очень желаю, чтобы стали мужем и женой по-настоящему, а не понарошку. Поэтому позволю порвать мои цепи, — томный голос Флавии загипнотизировал юношу, а когда девушка подошла вплотную к молодому человеку и положила руку на талию, мужские пальцы почувствовали маленькую цепочку, что овивала пояс девушки.

— Давайте насладимся друг другом, мой дорогой супруг, — смотря прямо в глаза мужу, невеста ловкими движениями, будто горячий нож в масле, раздевала парня.

Флавия стояла перед Торианом, руки слегка касались девичьего тела. Баронесса начала вести мужские пальцы по своей шеи, проведя линию до декольте, а затем до талии. Девушка слегка повернулась, открывая Ториану вид на круглую попку, а затем посмотрела на супруга с лукавой улыбкой.

Баронесса повела за собой парня, чья одежда выстроила в тропинку к кровати. Флавия аккуратно села и вытянула руки вперёд; — Прошу, мой муж, будьте со мной нежны.

У Ториана перехватило дыхание, когда девушка притянула и прижалась всем телом к молодому человеку. Баронесса поцеловала мужа глубоко, девичий язык исследовал юношеский рот. Женские руки скользили по мужской груди, ощупывая мышцы, что скрывала рубашка.

Флавия спустилась к брюкам Ториана, с привычной лёгкостью расстёгивая пуговицы. Девичья ручка скользнула под ткань, чувствуя твёрдый член сквозь нижнее бельё. Ториан застонал, когда супруга начала поглаживать орган. Пальцы ловко двигались вверх и вниз по набухшей плоти.

Баронесса опустилась на колени, стягивая с лейтенанта штаны. Девушка взяла член в руку, погладила несколько раз, прежде чем наклониться. Супруга провела языком по кончику, пробуя на вкус солёную эякуляцию, скопившийся на головке.

Ториан наблюдал, как Флавия глубже брала член в рот. Девичьи щёки впали, пока баронесса медленно посасывала мужской орган. Двигая головой вперёд и назад. Лейтенант протянул руку, запустил пальцы в длинные женские волосы и начала насаживать рот девушки на член.

По спине Ториана пробежала дрожь. Юноша чувствовал, что приближается к краю, но пока не хотел кончать.

Молодой человек вытащил изо рта Флавии член, поднял девушку и положил на кровать. Парень снял пеньюар, обнажив тело жены, пожирая взглядом женскую красоту. Грудь оказалась ещё более великолепной, чем юноша мог себе представить, и парень не смог устоять перед желанием наклониться и взять сосок в рот.

Флавия застонала, спина выгнулась, когда Ториан начала медленно посасывать и прикусывать сосочек. Юноша опустил руку вниз, просунув между женских ног. Лоно супруги было скользким и мокрым от желания. Молодой человек медленно начал дразнить клитор, потирая кругами, пока Флавия слабо извивалась под мужем.

Юноша осторожно скользнул пальцем в лоно, чувствуя, как стенки медленно сжимали плоть парня. Парень добавил второй палец, растягивая и продолжая поглаживать клитор. Флавия сквозь прерывистое дыхание выпускала громкие, неконтролируемые стоны.

Ториан понимал, что супруга близко, и медленно начала наращивать движения пальцев. Резко лоно девушки сжалась вокруг юношеской плоти, давая понять, что баронесса кончила. Но молодой человек продолжал ласкать клитор, растягивая оргазм как можно дольше.

Юноша навис над ослабленной девушкой. Мужская головка сверкнула у влажного женского лона. Молодой человек медленно скользнул в баронессу, наслаждаясь ощущением от тесных стенок вокруг собственной плоти. Флавия ватными ногами попыталась обвить талию парня, но вышло лишь раздвинуть шире.

Ториан начал толкаться, бёдра двигались в медленном, устойчивом ритме. Флавия встречала толчки, стоны вновь начали слетать с губ девушки. Молодой человек выпрямился. Взгляд блуждал по фигуре жены. Одна из рук парня легла на клитор девушки и начала медленно массировать, не отрываясь от движения бёдрами.

Темп нарастал. Стоны баронессы становились всё громче. Кожу молодого человека покрыла мелкая дрожь. Тяжёлое дыхание, стекавший по телам пот. Резко лоно девушки сжалась вокруг члена Ториана, ноги на миг поднялись. А затем медленно опустились, тело обмякло. В этот момент юноша уже не мог сдерживаться и резко вытащил орган, выпуская всё на живот супруги. Затем осторожно лёг рядом с женой.

Баронесса и лейтенант лежали вместе в полумрачной комнате, тела слились в нежном объятии. Пляшущие тени от танцующих огоньков отражались на их коже, поглощая их в уюте и тепло.

Флавия медленно проводила пальцами по волосам Ториана, девичье касание было нежным и успокаивающим, пока ласковый тон шептала сладкие слова в уши молодого человека. Женский голос был как лекарство для юношеской души успокаивая. В тишине зазвучала древняя колыбельная, передаваемую из поколения в поколение в семье Омин.

Ториан закрыл глаза, сдаваясь нежному ритму девичьего голоса и прикосновению пальцев. Юноша погружался в состояние удовлетворения, всё глубже в объятиях своей жены.

— Доброе утро, мой муж! — сказала Флавия с лёгкой улыбкой, мягко произнося каждое слово, когда увидела молодого человека. Глаза светились теплом, а руки легли друг на друга перед пустой тарелкой.

— Доброе утро, моя жена, — ответил Ториан, чей голос звучал менее энергично, и юноша подавил зевок, прежде чем продолжить. Взгляд был приземлённым, а движения — медленными и вялыми, когда направился к стулу.

Маленькая столовая была укромным уголком, где каждый элемент интерьера говорил о давно минувших временах. Длинный деревянный стол, отполированный до блеска, занимал центральное место в комнате, а поверхность отражала мягкий свет, проникающий сквозь небольшое окно. Буфет, уставленный разнообразной посудой и семейными реликвиями, добавлял комнате ощущение домашнего тепла. Несколько массивных стульев с высокими спинками были аккуратно расставлены вокруг стола, их тёмное дерево гармонировало с каменными стенами. Украшенные лишь несколькими старинными картинами, и камин с потрескивающими поленьями создавали атмосферу уюта, наполняя пространство теплом и историей. В воздухе витал лёгкий аромат дыма и воска, а тихое потрескивание дров в камине добавляло уюту этому пространству, словно оно было частью другой эпохи, забытой, но живой в каждой детали.

Глаза молодого человека упали на жену. Утреннее платье, выполненное в оттенках тускло-серебряного цвета, мягко обволакивало фигуру, создавая игру света и тени на коже. Длинные рукава платья изящно завершались у запястий, а высокий вырез подчёркивал грациозность шеи. Ткань легко колыхалась при каждом движении, добавляя образу элегантности и воздушности. В этом наряде Флавия напоминала скульптуру из благородного металла, ожившую под лучами рассеянного утреннего света, проникающего в комнату.

Ториан, созерцая Флавию, не мог не замечать контраста между утренним обликом и тем, как она выглядела ночью. Она была воплощением утончённой и спокойной элегантности, а под звёздами красота становилась более осязаемой, тёплой и живой. Ночью во Флавии просыпалась страсть, что придавало пикантность в образе.

Эти два обличия баронессы, такие разные, но одновременно дополняющие друг друга, заставляли сердце молодого человека биться чаще.

Супруга Ториана, с лёгкой улыбкой на устах, взглянула на его чашку с остатками кофе и задумчиво спросила: — Дорогой, а что на завтрак?

Ториан, подняв бровь в знак интереса и с лёгким притворным удивлением в голосе, ответил: — А что ты хочешь, милая?

Девушка, перебирая пальцами, будто перечисляя каждый пункт идеального завтрака, с ноткой задора в голосе, ответила: — Я бы хотела омлет, диетическое мясо, десерт и кофе.

Ториан, с широкой улыбкой, отражающей заботу и любовь, сказал, уже доставая коммуникатор, чтобы сделать заказ: — Хорошо, сейчас будет еда, милая моя.

Воздух в столовой был насыщен ароматами утренней свежести и тёплых блюд. Солнечный свет, пробивающийся сквозь полупрозрачные занавески, играл на поверхности стеклянных и серебряных приборов, создавая мерцающие отблески на белоснежной скатерти. Стол перед молодожёнами, словно алтарь пира, был усеян разнообразием блюд: от ароматного омлета с зеленью до свежевыпеченных круассанов с золотистой корочкой.

Девушка, с блеском в глазах и лёгким румянцем на щеках от утреннего волнения, жадно набросилась на еду. Движения были изящными, но в них чувствовалась скрытая страсть к предстоящему лакомству. Флавия старалась соблюдать правила этикета, но каждый раз, когда откусывала круассан или аккуратно разрезала омлет, глаза светились от удовольствия и предвкушения.

Баронесса, с лёгким трепетом в голосе и надеждой, отражающейся в широко раскрытых глазах, осторожно спросила, пока руки аккуратно нарезали мясо на маленькие кусочки: — Ториан, дорогой, а где будет наш медовый месяц?

Юноша, с тенью сомнения во взгляде и лёгкой дрожью в голосе, что выдавала внутреннее беспокойство, ответил, окончательно допив кофе и нервно посмотрев на Флавию: — Я не уверен, что он у нас будет. Может, удастся отдохнуть две недели на Калой-Мах. Но потом мне будет необходимо вернуться на флотскую службу.

Затем с нерешительным движением, молодой человек взял в руки ванильный десерт, словно пытаясь найти утешение в сладостях.

Флавия, с мягким взглядом, полным любви и заботы, но и с лёгким оттенком страха перед возможным ответом, спросила: — Милый мой муж, может, ты покинешь ряды имперского флота?

Девичий голос был едва слышен, как будто Флавия боялась нарушить хрупкую тишину, что повисла между ними.

Дожевав последний кусок, Ториан посмотрел на Флавию с лёгким беспокойством в глазах. Рука невольно сжала вилку, когда юноша произнёс с ноткой сожаления в голосе: — А куда я могу пойти? У меня особо ничего нет. Я без приданного, и мои навыки все связаны лишь с флотом…

Флавия, с ласковым взглядом и уверенностью в голосе, положила свою руку на его, словно пытаясь передать часть собственного спокойствия: — Милый, ты уже отслужил. Думаю, твой дядя мог бы помочь получить место в администрации планеты. Зачем тебе это? Ведь война уже закончилась. Ты столько отдал ради империи, разве не стоит и немного получить взамен? Простую, мирную жизнь с семьёй…

Ториан, с лёгкой ухмылкой и всплеском рук, как будто отбрасывая неприятные воспоминания, ответил: — Может, ты и права, но точно я бы не хотел работать в администрации планеты.

Флавия, с тонкой улыбкой, в которой читалось облегчение, и с надеждой в глазах, предложила: — Хорошо, тогда, может, попросишься, чтобы тебя дядя походатайствовал в учебные заведения для флотских. Будешь преподавателем, тоже неплохо. Сохранит статус, так и не заставит сильно переучиваться. Кроме этого, ты сможешь выполнять семейные обязанности.

Ториан сидел напротив Флавии, взгляд был устремлён в пустоту, а мысли путешествовали далеко за пределы уютной столовой. Он чувствовал, как в груди бушует буря эмоций при мысли о предложении Флавии.

— «Преподаватель в академии? Может ли это дать возможность уйти со службы во флоте? Не предать слова родителям? А что я теряю от выбора преподавателя?» — размышлял молодой человек, погружаясь в свои мысли.

Брови нахмурились, когда юноша представил себе монотонность академической жизни, но затем губы слегка поднялись в улыбке при мысли о безопасности и стабильности, что это могло бы принести.

— "Хороший вариант для моего будущего," — подумал Ториана, и юношеский голос стал мягче, когда молодой человек ответил жене: — Флавия, это… интересная идея. Я всегда думал о себе как о солдате, но быть преподавателем…