Последний менталист. Том 2

Глава 14 Выход в свет

Домик, в котором мы поселились, оказался весьма удобен. Мы ожидали, что этажей в нём будет два, но за время отсутствия хозяйки сверху надстроили ещё один. Там, однако, располагались две доходные квартиры с просторными мансардами. В них, судя по табличке у дверей дома, селят всяких приезжих художников или студентов, и сейчас обе они пустовали.

Ну а первый и второй этаж оказались целиком созданными под одно жильё — четырёхкомнатная квартира на первом, и такая же на втором этаже. В этой верхней мы и поселились.

— Удобно! — улыбнулся я, когда, войдя в дверь подъёзда на первом этаже, вышли мы сразу же на втором. — Вижу, тут ценят личное пространство?

— Ага. — наконец позволила себе улыбку и Стрельцова. — Подъезды, можно сказать, тоже часть квартир, и без дозволения владельцев на их этаж не попасть.

Сама квартира, в которую мы прошли из подъезда, устланного пышным ковром, выглядела на удивление не запустелой. Как пояснила Мария, да я и сам сразу почувствовал — чары консервации.

Стоило нам войти, как эти чары с мелодичным звоном спали. И мы оказались в квартире, будто совсем недолго прождавшей хозяев. И квартира была вполне достойной, не сильно хуже богатых домов моей родины.

— Здесь все комнату — комнаты у окна. — произнесла Мария, уперев руки в бока и по-хозяйски всё осматривая. — И все примерно одинаковые, только с разным ремонтом. Отец не терпел жизни с кем-либо в одной комнате, и других судил по себе. Вот все и отделывали под себя.

В итоге я поселился в комнате этого самого отца. Строгом полукабинете, отделанном пластинами шоколадного дерева и линиями тёмно-зелёных обоев, с тяжёлой тёменой мебелью и просторной односпальной кроватью, стоящей прямо возле рабочего стола.

Мария заняла собственную комнату, в которой жила подростком — наоборот, отделанную в светло-кремовые тона, но тоже с обилием дерева. Остальные две комнаты раньше были гостиными, так что походили на «типичную комнату в богатом доме», со стеклянными столиками на полу, мягкими кроватями и ворсистыми коврами. Их заняли Оля с Ефимом.

Вся эта квартира, как и вообще центр Петербурга, была пропитана чарами. Никакого электрического света — только энерголампы, загорающиеся от капли силы из собственного Источника. Вода лилась в раковины из едва заметных миниатюрных пентаграмм, стилизованных под символику бога Посейдона., а прямо на кухне располагался терминал доставки — закажи, что нужно, и голем-автомат в ближайшее время доставит всё прямо к столу. Хотя и пространство для готовки тоже было, и тоже не лишённое встроенных техник.

— Куда вам столько бытовой магии? — с улыбкой спросил я, чувствуя мельчайшие, микроскопические, но всё-таки загрязнения эфира от каждого банального включения света. — Без неё всё это было бы просто дешевле!

— Хороший понт дороже денег! — усмехнулся Ефим, последним из нас неуклюже тыкающийся в терминал доставке. — Это чегой-то тут за… Понапридумывают тоже!

Старик, почти никогда не покидавший окрестностей Вольска, с удивлением читал заковыристые названия заказных блюд. Но в итоге он справился.

В таком вот режиме затишья мы провели ещё три дня. С одной стороны — сбрасывали след с машины Мегорского, с другой — разведывали окружающую обстановку.

— Опять в соседнем доме ночью демонов пытались вызвать. — зевая, произнёс я за завтраком. — Они заколебали! Столько грязи в эфир выливают, это бесит.

— Так… может, сообщить куда-нибудь? Демонология же запрещена, разве нет?

— Да ну. — отмахнулся я от вопроса Оли. — Никого они никогда не вызовут. Не смогут пробить границу. Да и какие им демоны, ну серьёзно…

— Надеюсь, хоть без жертвоприношений. — вздохнула Мария. — Из-за придурков, верящих в сказки, постоянно кто-то страдает!

— Да не, эти только трахались до утра всей толпой. — улыбнулся я. — Под ментальные волны от этого дела я уснул уже отлично.

За эти дни я в очередной раз убедился, что дворянам в этом городе всё, а остальным — закон. Даже находиться на территории Пиера без регистрации нельзя больше недели. Даже туристам.

А вот аристо регистрация не нужна вообще. Нужно толкьо место проживания, которое подтвердит его собственник, да и то — лишь если тебя уже изловили гвардейцы и чего-то от тебя хотят.

Так что, если ты аристократ — именно Питер идеален для того, чтобы залечь на дно. И дно это золотое. Пока я просто прогуливался по окрестностям и бродил вдоль каналов, предельно осторожно раскидывая ментальные сети, я убедился в том, что это место сказочно богато.

А сети я раскидывал активно. В первую очередь — на удачу. Вдруг выйдет просто где-нибудь в центре найти место с жёсткой ментальной изоляцией? Если выйдет, значит там либо сама Айлин, либо что-то, сделанное с её помощью.

Не вышло. Но и в том, что я не был обнаружен, я уверен. Первым делом я сплёл довольно сложную технику Скрытого Разума… Ну, это чисто техническое название, есть и другие. Главное, что она позволяет мне сразу чувствовать столкновение с чужим ментальным импульсом, после чего до предела рассеивает мои собственные волны.

В итоге я получаю мгновенный сигнал, а «оппонент», если только он не такой же опытный менталист, не получает ничего, ибо контакт тут же рассеивается.

Эту хитрость в древности изобрели ещё первые главы нашего Ордена. Нечто подобное просто необходимо для борьбы с отступниками, предателями и безумцами. И льш от главы к главе передавались её секреты.

Так что я, закутанный в новое чёрное пальто, шагал под мелким противным дождиком и слушал ноосферу. Вычленял из потока тысяч голосов что-то полезное. Это и было моей второй задачей — незаметно собирать слухи, бродящие среди дворян.

— Императора обсуждают, и немало. — рассказывал я остальным. — Не Вольск, на бойню в провинции всем плевать. Само выступление государя, и мужчину с девочкой подле него… И обсуждать им есть что.

— Ты тоже узнал, что они регулярно появляются на самых элитных балах и приёмах? — оживилась Мария. — Мне об этом рассказала одна знакомая по Школе Высших Искусств. Она удачно вышла замуж и недавно даже видела этих двоих лично.

У меня едва не сжались кулаки. Так близко! Дождаться великосветского бала, ворваться туда и… И что?

Помереть под шквалом огня десятков лучших практиков России? А иных среди высших Родов точно не будет. Или, спася даже Айлин, навсегда похоронить себя для общества, вызвав мгновенный ответный удар?

Нет, это просто импульсивная чепуха, лезущая в голову от близости к цели. План у нас был иным.

В свет мы выйти безусловно обязаны, для этого и прибыли. Но не для того, чтобы случайно где-то пересечься с Айлин, нет. Нам нужно, под видом юных наивных провинциалов, вляпаться в какой-то…

Как говорили несколько парней в местной подворотне, задумавшие обнести роскошно одетую барышню: «в какой-то блудняк». Я им немного вправил мозги, так что в «блудняк» они не влезли.

А вот нам влезть нужно. Отыскать группы интереса, а в идеале какие-то скрытые организации среди местных дворян. Потому что именно такие организации всегда либо служат закулисным господам вроде Триумвирата, либо им противостоят.

Меня устроит и то, и другое. И то, и другое — источник возможно более полной информации о деяниях и речах членов Триумвирата, о местах и пребывания, о том, как они организуют встречи со сторонниками или расправы с противниками…

Подбираться к главной цели нужно постепенно, планомерно. Опутывая её паутиной своих знаний, связей и возможностей. А уже затем нанести единственный точный удар.

— Ты нашла для нас какую-нибудь возможность, так сказать, явить себя столице? — спросил я у Марии, когда мы уже заканчивали с завтраком. — Какой-нибудь клуб, салон, приём, на который нас хотя бы впустят.

Девушка с улыбкой кивнула, а затем ответила:

— В Питере-то — и не найти⁈ Всё, что угодно — от кокаиновых вечеринок и оргий, притягивающих самый сброд из знати до благотворительного бала в монастыре Великомученников…

В конце концов мы выбрали нечто среднее. Большой молодёжный приём в особняке князя Оболенского, который он устраивает по случаю… Да чёрт его знает, по какому. Вроде как совершеннолетие какой-то его родственницы, или его собственный день рождения… Никто не знал точно.

Зато все знали, что юный княжич Оболенский — знатный повеса и устроитель роскошных балов. И быть там должны были многие. Собственно, и Марию туда позвала та самая подруга по Школе, а уже Мария позвала нас. Без приглашения от приглашённого туда попасть невозможно. А значит там я, вероятно, смогу найти что-то полезное.

Бал должен был состояться уже на следующий вечер, но мы успели как следует подготовиться. Когда к балкону нашей квартиры бесшумно подлетела воздушная повозка с открытым верхом, мы все выглядели отлично.

Первым к карете шагнул Ефим Викторович. Быстро найти хорошо сидящий, но не стесняющий движений, костюм под его двухметровый рост и комплекцию оказалось непросто. Но теперь статный старик, облачённый в строгий чёрный костюм с нарочито старомодной бабочкой, лихо подкручивал седые усы и поправлял чёрный котелок на голове.

Он подал руку дамам. Смуглая Мария с её каре светлых волос оделась в скромное платье в пол, мягкого кофейного цвета и без лишних украшательств. Довольно было уже того, что высокая талия подпирает увесистую упругую грудь девушки.

Какой-то парень, проходивший снизу по улице, чуть не упал — засмотрелся на округлости леди, выгодно подчёркиваемые костюмом.

Оля же, и до преображения отличавшаяся миниатюрным телосложением, а сейчас и вовсе ставшая похожей на фарфоровую фигурку, поступила наоборот. Облачилась в полупоходное платье с широкой пышной юбкой лишь до колен, с высоким стоячим воротником и длинными струящимися рукавами.

Добавив к нему высокие сапожки на шнуровке и шляпку, из-под которой спадала толстая тёмная коса, она стала похожа на юную беспечную девушку, выбравшуюся на природу на пикник.

Именно такое впечатление она и должна производить. А на кого не произведёт — тех «добьёт» фоновыми эмоциональными волнами. Вызывать к себе расположение она уже научилась неплохо.

И я даже изредка ловлю эти волны на себе самом. Но пока очень робкие и осторожные.

Последним на мягкое кресло кареты опустился я. Я сегодня решил приодеться в несвойственные мне светлые тона. Серо-синий костюм-тройка со светло-голубой рубашкой, золотистый аккуратный галстук, тёмные полуспортивные туфли.

И два клинка в лёгких ножнах на поясе. Ножны, как и лезвия, отливают небесной лазурью, а золотая вязь на выглядывающих рукоятях отлично дополняет образ.

Образ молодого и горячего парня, готового постоять за себя настолкьо, что даже на бал явился при оружии. Такое разрешается, но… Привлекает внимание.

Именно то, что мне нужно.

Карета домчала нас быстро. Очищенный техниками воздух наполнял всё вокруг свежестью и приятной прохладой. Недавно стих моросивший весь день дождик, и его капли красиво блестели на роскошных балконах и колоннадах по сторонам.

Мы быстро встроились в целый поток похожих карет, стекающихся к искомому особняку. Настоящему дворцы, с тремя этажами, двумя длинными крыльями и обширным цветником вокруг.

— Сколько же стоит вся эта прорва земли! — притворно ахнула Оля, вживаясь в роль наивной дурочки.

Наивной девушка, может, и является, но вот дурой точно нет.

— Думаю, даже для княжеского Рода это была значимая покупка. — поддерживая светскую беседу ответила Мари… Сегодня называть её будут именно так.

Кареты высаживали пассажиров на широком переднем дворе, на цветную переливающуюся плитку. Здесь собрались, пожалуй, сотни две молодых и не очень дворян, но ни шума, ни столповторения не было.

Мгновенно разбившись по стайкам, аристо чинно перетекали со двора во дворец. В главную бальную залу, занимающую целое крыло на втором этаже.

Да уж, князю Васильеву такие масштабы пирушек и не снились.

Фоном играла ненавязчивая тихая музыка, доносящаяся отовсюду, пышные цветы всех сортов и размеров били в нос настоящими, а не навеянными, ароматами. А на крыльце гостей уже приветствовал хозяин бала лично.

— Ох… — притворно воскликнул он, когда мы приблизились. — Господь Всемогущий! Я искренне считал, что лучшие цветы растут в моём саду… До сего часа. Теперь я вижу, что самые прекрасные из цветов решили скрасить этот вечер, прибыв на мой скромный праздник! Откуда вы, леди?.. И джентльмены, конечно же.

Последнее он произнёс с плохо скрываемой досадой. Я, как и стоящий за плечами девушек Ефим, явно не так радовали глаз княжича.

— Моё имя Мари. — улыбнулась в ответ баронесса. — Баронесса Мария Стрельцова. Я совсем недавно в нашей столице… Но меня пригласила подруга, Аделия Миртова. Вот…

Мы, в свою очередь, показали княжичу аккуратные приглашения, сделанные для нас самой Марией.

— Вы, я гляжу, вооружены и особо опасны, молодой человек? — нарочито вежливо улыбнулся мне княжич, рослый статный мужчина с безупречной выправкой и золотистыми вихрами, так притягивающими юных дам. — Собрались вызвать кого-то на дуэль?

— Вовсе нет, Ваша Светлость, вовсе нет. Но вы правы — постоять за себя и за честь дам, которых сопровождаю, я готов.

Ответом мне был долгий пристальный взгляд и молчание. Ведь формально личное оружие у дворянина не может отнять почти никто. После чего степенно прошли внутрь, и я ещё какое-то время чувствовал внимание княжича, прикованное к девушкам.

— Как бы чего не вышло… — тихо прошептала Оля. — Чего он вообще к нам прицепился? Вон сколько тут красоток!

Красоток действительно было не счесть. Как и их кавалеров, волками рыскающих в поисках кого-нибудь, кто бросил на их пассию слишком пристальный взгляд.

Одеты все на балу были по-разному — от классических пышных платьев до одежды, больше свойственной суккубам из фэнтези, чем благородным дамам. Все эти пёстрые люди плавно перемещались в полктьме и лёгкой дымке бальной залы.

Некоторые уже обустраивались в креслах вокруг кальянов и прочих чародейских штучек.

Все мы тут же, не расслабляясь ни на миг, принялись делать свою работу.

Никакого антимагического металла здесь не было, как и посторонней стражи. Всё-таки это не провинциальная гулянка, а настоящий бал. И все здесь присутствующие хорошо понимают, где заканчивается их свобода и начинается свобода других.

Обычно эта грань находится на конце плетения боевой техники или на острие клинка. Клинки здесь были у многих.

Но раскинуть едва уловимую ментальную сеть мне это не помешало. Не имея ни возможности, ни желания влезать глубоко в головы этих воодушевлённых юнцов, я просеивал самые громкие мысли.

Кто есть кто, кто зачем явился, кто кого хочет увести в аппартаменты на третьем этаже ближе к полуночи…

И я сразу заметил кое-что странное. Среди всех гостей присутствует явное разделение… Разделение на уверенных в себе местных и робких провинциалов, многие из которых только и думали о том, как им не облажаться — ведь на столь солидное мероприятие они приглашены впервые!

Пока я раскидывал сеть, ко мне тихо подошли Оля с Марией.

— Андрей, тут что-то странное… Какая-то нездоровая полярность по эмоциям… — прошептало мне на одно ухо Оля.

— … И не только по эмоциям. — шепнуло на другое ухо Мария. — Я просканировала не скрытые данные о титулах гостей… И здесь поляризация огромна!

— … Как приятно, когда на ушко что-то шепчут две столь обворожительные красотки, не так ли, Ваше Благородие? — раздался за спиной мягкий голос княжича Оболенского.

Я сразу заметил.что он в зале, что не подаёт виду и о чём-то с кем-то шепчется. Но кто-кто, а эти люди умели говорить иносказательно. Но вот, похоже, княжич решил явить себя народу.

— Приветствую вас, дамы и господа! — громким дикторским баритоном произнёс он на весь зал, и все речи тут же смолкли. — Сегодня у нас, пожалуй, один из самых необычных балов, которые проходили в этом прекрасном дворце! Настоящее столкновение нравов! Ибо сегодня многие мои любимые друзья и подруги оказали честь… Разным своим знакомым. На сегодняшний праздник высшие графы, князья, баловни судьбы и завсегдатаи столичных пиршеств, по моей просьбе позвали тех… кому повезло намного меньше, чем нам.

Повисла тишина, наполненная шепотками. А я сразу понял, к чему княжич клонит:

— Сегодня у нас, элиты, лучших из лучших, есть необычная возможность посмотреть на наших глубоко провинциальных собратьев, приехавших в любимый Петербург со множеством надежд! А у них… Как следует нам себя показать! Вот хотя бы вы, господин!

Разумеется, он обратился именно ко мне.

— Вы та-акой грозный, у вас такие чудные декоративные мечи! Но помогут ли они вам… защитить этих прекрасных дам, эти два невинных цветка от коварных соблазнов столицы… Что ж. Вечер покажет…

И княжич растворился в клубах разноцветного дыма, ставшего заполнять зал. Музыка стала громче, Оля с Мари плотнее прижались ко мне.

Похоже, меня назначили первым мальчиком для битья? Пожалуй, этот хлыщ может запомнить сегодняшний вечер как главную ошибку в своей жизни.