Последний из Истинных (СИ)

показалось, что мы могли бы подружиться…

Генерал остановился и вгляделся в прекрасное лицо девушки. На миг ему

почудилось, что в груди у него развели огонь, и тепло стремительно начало

расползаться по телу. Но вдруг откуда-то издалека, словно из другого,

незнакомого мира, что-то одернуло его. Задуло, залило холодной водой,

зарождающееся было чувство. –« – Помни, – ты человек!», – набатом пробило в

его голове.

– Обидели? Подружиться? – с горьким сарказмом произнесли губы Глена.

Разве подобные слова применимы по отношению к еде? С этими словами он

отодвинул оцепеневшую девушку в сторону и быстро двинулся вслед за отрядом.

– Я же тебе говорила, что они хороши лишь в подгнившем состоянии, –

Эрика приобняла расстроенную подругу. А ты ещё поругалась из-за него со

старшими сестрами, когда собиралась на эту встречу. И все это – всего лишь

после одного мимолетного взгляда во время церемонии примирения созданий

Отцов. Люди всегда считали нас низшими существами и это вряд ли когда

изменится.

– Мне все равно, – упрямо поджала губы Мия. Я отправлюсь за ним, пусть

даже, и, не показываясь ему на глаза, а ты можешь возвращаться.

– Нет, – улыбнулась Эрика и поправила прическу. Во-первых, я тебя одну

здесь не оставлю, а во-вторых – где ещё дают подобное представление?

… У Глена непривычно щемило сердце. К шумящему хаосу в его голове,

настойчиво твердящем, что-то о неправильности происходящего, теперь

добавилось ещё и это.. Вернее – эта. Молодая гуаргуана с девчачьими глазами.

Его почему-то неудержимо тянуло к ней. Тянуло так, как никогда и ни к кому в

жизни. В жизни? – Он усмехнулся. – А что он о ней помнит? Хаос радостно

всколыхнулся в предвкушении чего-то новенького. – Да наплевать! Он почему-то

точно знал, что в его жизни такого чувства никогда ранее не возникало.

Конечно!, – он саркастически усмехнулся. – Обычные девушки у тебя никакого

влечения, кроме животного не вызывают. А вот, какая-то нелюдь… Гуаргуана, –

он сам себе состроил презрительную гримасу, чем немало озадачил,

подошедшего в этот момент Арига.

– Ушли? – невинным голосом поинтересовался варт, поправляя кожаную

броню.

– Ты выставил посты на ночь? – задал встречный вопрос генерал, давая

понять, что ничего обсуждать, не намерен.

– Я хотел предложить разбить палатку вон там, – варт указал на

небольшой овражек чуть западнее центра поляны. А посты расставить здесь,

здесь и здесь, его рука поочередно указала на огромный валун, у западной кромки

подсупающего леса, затем, на одинокое дерево с юга, низкий куст на востоке и,

наконец, просто, на высокие заросли осоки с севера.

– Добро, – согласился Глен и направился к остальным воинам, помогать

устанавливать большой походный шатер. – Да, – он обернулся к сотнику, – смена

– каждые два часа, и я тоже должен быть в графике.

– Все, как обычно, – в самое пекло – недовольно буркнул себе под нос Ариг. –

А ещё, – генерал. Да, мой командир, – уже громче отрапортавал он, в спину не

ждавшего его согласия Глена…

С наступлением темноты пришла и тишина. Генерал, проспавший четыре

часа, чувствовал себя бодрым, однако испытывал странное беспокойство. Он

облюбовал себе пост у обломка скалы, словно вбитого в землю у леса и, заступив

на смену, укрылся в одном из его узких разломов. Внезапно тишину нарушил

легкий шорох и Глен взял наизготовку, прихваченный с собой вартовский топор.

– Я, это, – хмуро бросила темная фигура, выскользнувшая из-за камня.

– Проклятье, Ариг, – прошипел Глен. – Ты, что решил стать моей нянькой?

– Вовсе нет, – варт сделал максимально обиженный таким подозрением,

голос. – Я посты обхожу.

– Ну и иди … тогда, обходи, – крякнул Глен.

– Вот и пойду, – кратко закончил варт и, внезапно насторожившись,

скользнул прямо к кустам, сразу за которыми шла густая темень леса, и Глену на

миг показалось, что где – то там мелькнуло два раскаленных уголька.

– Стой, – яростно прорычал онвыскакивая из своей расщелины, но было уже

поздно. Тело варта словно зацепленное бечевой, взметнулось вверх и тут же

разлетелось надвое. Двухголовый Рыдд, или попросту – огромный удав был

знаком Глену, только понаслышке. Он даже считал его мифом. Теперь же эта

сказка, с горящими глазами-( по одному на каждой башке) враз поглотила

несчастного Арига и двинулась в сторону генерала, на которого внезапно напало

полное оцепенение. А ведь говорили, что если не применять магию, то гада

можно убить обычным металлом. Вот только сделать это было непросто!

Недвижимые, горящие черно-алым пламенем зрачки монстра, уставились прямо в

его глаза, подавляя и парализуя волю. Голову быстро заполнял густой туман,

шипящий и внушающий мысль о бесполезности сопротивления и Глен с ленивым

равнодушием понял, что это конец. До неминуемой гибели оставалось пару

метров, когда в лесу раздалось рычанье, и на хвосте чудовища повис огромный

пес, впрочем, казавшимся мышью кусающей хобот слона. Рыдд, не отвлекаясь от

своей цели, взмахнул хвостом, и Тор пролетев с десяток метров, затих,

ударившись головой о землю.

– Мия! Нет!, – раздался женский вскрик и сразу вслед за этим на поляну

выскочила пепельноволосая гуаргуана, а за ней Эрика, видимо пытавшаяся что-

то предотвратить. Она опаздала. Мия резко остановилась и, произнеся

короткое заклинание вытянула перед собой руку. Яркая вспышка ударила в

монстра огненным шаром и… Рыдд повернул обе свои головы, с любопытством

взглянув на девушку. Глаза его отразили свет летящего шара, затем, между

ними появилось нечто вроде тонкой горящей сетки, которая как резиновая

приняла подачу и, тут же метнула огненную смерть обратно…

Глен, вдруг ощутил, что оцепенение сошло и, в тот же миг отстраненно

наблюдая за сгорающей заживо девушкой, изо всех сил метнул топор высоко

вверх. Лезвие легко расчленило шею, так, что головы змея, как распускающийся

цветок, опали на землю. Вокруг слышались голоса, спешащих на помощь вартов,

а генерал вдруг почувствовал, как проваливается куда-то в пропасть…

Светило озорно подмигивало среди верхушек деревьев. Глен поморщился и

потер виски. В голове, что-то настойчиво шумело и стучало.

– Тяжелый сон, да? – улыбающийся варт, в мгновение ока оказавшийся

рядом, почему-то вызвал необычное чувство радости.

–Ариг, – не отвечая, выдохнул он. – почему отряд ещё не готов к

выступлению?

–Но командир, – заартачился варт, -за своих я уверен, а вот люди…

– Что-бы через час все были готовы, – прекратил спор генерал, ловя себя на

мысли, что сотник, не впервый раз говорит о слабости людей. Но вот

припомнить – когда именно поднималась эта тема, так и не смог. Мешала какая-

то вязкая пелена, окутавшая стучащую в висках, голову…

Лес казался светлым и приветливым. Пели птицы, слегка шумели верхушки

деревьев, под ногами весело потрескивали сухие веточки. Однако эта идиллия

странным образом напрягала Глена. Отряд совсем немного углубился в лес, под

ногой звонко щелкнула ветка… И легкие генерала с резким выдохом выплюнули

предупреждение-воздух!!!

Атака красноглазиков захлебнулась, даже не начавшись. Бойцы, мгновенно

среагировав, укрылись за стволами и в ход пошли стрелы с метательными

ножами…

– Как мы их? – Ариг показал генералу мешок доверху забитый пернатыми. Но

быстрая победа почему-то не радовала Глена. Он словно сквозь стекло смотрел

на варта. Головная боль все усиливалась, лицо его скривила гримаса боли, а губы

вновь заговорили сами.

– Нам нельзя задерживаться. Всем выбираться, из леса живо. Нет, – он

словно прислушиваясь, напряженно склонил голову. – Поздно! Бегом на опушку…

Они почти успели. Вышколенный отряд повиновался приказу мгновенно, но

все, же дролам, удалось достать четырех арбалетчиков, прежде чем бойцы,

сгруппировавшись на поляне, заняли круговую оборону. Затем последовала

затянувшаяся атака древолюдей, неумолимо сжимающих кольцо, отчаянный

возглас сотника и заклинание, взорвавшее и без того стучащую молотами

голову…

–Что-то не так с этим лесом, а? – слегка извиняющийся голос Арига и

прикосновение мокрой тряпки к лицу вырвали Глена из забытья.

– Уже утро? – генерал мельком глянул вверх.

– Ночь прошла спокойно,-пробубнил варт, пряча счастливую улыбку,

появившуюся на губах, с пробуждением командира. – Ребята накидали тропу

через болото, так, что можно выбираться.

Глен, не отвечая, надолго замолчал. Логика и опыт утверждали, что надо

уходить и вернуться сюда уже не с разведовательным отрядом, а с небольшой

армией. Именно с армией, которая бы смогла противостоять армии монстров,

обосновавшихся в этом лесу. Или вообще выжечь здесь все… В общем в любом из

вариантов необходимо покинуть эти пенаты. Пенаты…? Глен усмехнулся.

Докатился до не понимания собственных мыслей. Дела… Но, тем не менее, надо

было уходить. Однако, что-то тянуло его остаться. Какое-то невыразимо и

необъяснимое чувство, куда мощнее, какой-то там логики.

– Этот лес ведет себя необычно и миссию по его очистке считать

законченной нельзя. Поэтому, – он сделал паузу, во время которой, глаза варта

от удивления сделались овальными,. – поэтому, – ты соберешь десяток бойцов, и

мы с тобой отправимся на прогулку вглубь, а все остальные пусть выбираются

вон отсюда и ждут нас трое суток у кромки леса…

Глен шел первым, мягко и легко. Чуть позади обиженно сопел Ариг – он

понял, что командир недоволен его подборкой отряда. Собственно, варта задело

даже не это недовольство, а то, что генерал, не стал по обыкновению с ним

спорить, повидимому посчитав это безнадежным. Это означало, что генерал

теперь устроит сотнику длительный ледниковый период. Однако варт

ошибался. Глен, чувствовал необычайный прилив сил и хорошего настроения.

Этот лес и это пение птиц, почемуто перестали его напрягать. С каждым

шагом, его грудь наполнялась воздухом, словно пропитанным живительной

влагой. Он вдруг понял, что позади него идет друг, который не раз закрывал его

своим телом и, что если понадобиться, то и он сам отдаст всю свою кровь

этому некрасивому двуногому зеленому чудищу. В голове постепенно рассеивался

туман, освобождая место для какого-то нового, ранее неведомого чувство.

Каждый новый шаг, словно сдергивал пелену с глаз и, теперь он с удивлением

увидел, что, пелена, сковавшая его голову, в эти два дня – это он сам. Да,-это

его холодность и сжатость. Его целеустремленность и упорство. Его

отрешенность и власность. Его изворотливость и хитрость. Все это – вдруг

так сконцентрировалось в нем, что он даже не задал себе вопроса – А кто он? И

что он делает здесь? И для чего? Но главным было не это! Ещё один шаг и

генерал вдруг отчетливо осознал, что это – не главное. Самым важным было то,

что все эти стороны его личности, направленные на безусловное выполнение

поставленных задач, вытеснили что-тоиз его души. Не оставили места чему-

то очень важному. И вот теперь это Что-то –возвращалось. И это было

небыкновенно и прекрасно. Последний шаг и генерал упал на мягую листву.

Тяжелое мохнатое тело придавило его своей тяжестью, огромные клыки

приблизились к шее и… И длинный, мокрый, а главное невыносимо быстрый язык в

мгновение ока не оставил на лице Глена, ни единого сухого пятнышка. Генерал

обхватил могучую шею собаки правой рукой и притянул к себе, зарывшись лицом

в мохнатую шерсть.

– Осторожней, человек! Не задуши песика, а не то мне придется убить

тебя, – голос принадлежал неописуемо красивой девушке, грациозно сидящей на

дереве и с любопытством наблюдавшей за схваткой.

Этот голос прозвучал священной музыкой в голове Глена. Он вспомнил?!!! То

чего не было, но то, что будет. Сердце его бешено заколотилось, выбивая

победный марш. – «Она жива. И Она здесь с ним. А все остальное не важно». Он

неожиданно резко отодвинул от себя повизгивающего Тора и быстро поцеловал

его в холодный черный нос. Затем легко вскочил на ноги.

– Что происходит, Мия?-вопрос Эрики, неуверенной и слегка ошарашенной,

увяз в воздухе. Сероглазая красавица, медленно, словно во сне спустилась вниз и

остановилась. Глен смотрел на нее во все глаза, не в силах произнести не слова.

Впрочем, этим двоим слова и не были нужны. Тягучее, но вместе с тем

необыкновенно легкое чувство поглотило мужчину и женщину, так, что для них

перестало существовать все вокруг. Любовь. Забытая и похороненная, где-то на

задворках души человека, с каждым ударом сердца торила себе дорогу. Миг и

девушка застенчиво прижалась к его широкой груди. Им так много надо было

сказать друг другу. Ей – о своей нежданной любви, с одного только взгляда на

церемонии примирения созданий Отцов. И о том, как она ушла от сестер, что-бы

найти его. А ему – о том, что ещё никогда, ни в одном из миров… Стоп. –

Нееет!!!, – Глен с бешеным упорством цеплялся за ускользающее сознание, но в

этой схватке он проиграл и вновь провалился в небытие…

Легкий ветерок шевелил роскошную гриву Гнедого, мягко коснувшегося губами

лица, хозяина. Глен, лениво отмахнулся и тот, огорченно всхрапнув, отошел.

Конечно, никакой таверны вблизи не наблюдалось. Густая трава, да небольшой

камень, на котором удобно устроился мужчина в сером плаще, вот и весь интерьер,

бывшего заведения под названием – « Тупичок». Глен задумчиво жевал соломинку и

не спешил с разговором. Его собеседник тоже молчал, спокойно ожидая, пока

инкигос, не заговорит первым.

– Что это было? – наконец нарушил молчание Глен, явно думая о чем-то

другом.

–Другая реальность, – пожал плечами мужчина. – А может быть будущее, в

котором есть место для генерала-человека, и его друзей, которые не являются

людьми.

–Это невозможно, – покачал головой Глен.

–Кто знает?-мужчина встал и вплотную подошел к инкигосу. – Но ведь сейчас

вас волнует совсем не это?

– Вы правы!, – Глен порывисто поднялся. Меня интересует, зачем вся эта

иллюзия и какова была её роль? – он, взлнованно задохнулся, так и не заставив

себя произнести имени гуаргуаны.

–Иллюзия? – его собеседник рассмеялся. – Ну, что вы. Разве простая иллюзия

смогла бы, возродить, утерянное вами чувство любви? Ведь вы впервые полюбили.

Искренне и по-настоящему.

– Пусть так. Но для чего нужно было это вам? И кто вы, черт вас побери? –

неожиданно Глен почувствовал прилив все нарастающей злости.

– Мое имя-Цуд,-просто ответил незнакомец. – А то, что произошло, было нужно,

в первую голову, -Вам,-давно утерявшему веру генералу, попавшему в мир, который

он может уничтожить. Но почему-то не хочет, – не так ли? Напротив, вас почему-то

тянет сюда. Быть может потому, что именно здесь, вы начали верить? Верить, что во

вселенной все же существует нечто, чего никогда не смогут объяснить в ваших,

техномирах? Но люди – оттуда.., они, же не захотят рабираться, ведь так? Им куда

проще будет уничтожить Телькуньяром, нежели подвергнуть сомнению свою

концепцию существования вселенной.

– И вы думаете, – Глен холодно взглянул в бездонные зрачки Цуда, – что какая-

то гипнотическая терапия и несуществующая в реальности любовь, заставят меня

остановить неизбежное?

Прижленный в ответ мягко и лаского улыбнулся.

Это лишь сильнее разозлило генерала. – А что если вы просчитались?

Подумаешь пара артефактов и гипнотизер-самоучка. Наши лаборатории все изучат

и как, обычно, объяснят самым простым образом,-в его голосе появилась чуть

заметная горечь. Это не осталось незамеченным, и улыбка Цуда стала ещё мягче.

Сердце генерала, – же, напротив, яростно заколотилось, перед его лицом

проплыл образ Мии. И в бешенстве, от того, что перед ним стоит тот, кто заставил

его поверить и полюбить иллюзию, генерал топнул ногой. В голове резко помутнело,

а вокруг, поглощая траву и камни, стремительно поползла, отвратитетельно

чавкающая топь.

Приближенный мягко приобнял, впавшего в прострацию человека, который в

оцепенении не мог оторвать взгляда у себя из под ног, и с легкостью ветра помчался

прочь – по расширявшемуся во все стороны болоту. Ему больше нечего было здесь

делать. Одна из важнейших задач была решена. Человек, чье будущее должно и

могло стать определяющим, для возрождения истинной вселенной, сделал свой

первый шаг на пути веры и любви…

Корабль, бороздивший бескрайние просторы вселенной с главой департамента

внешних исследований на борту, был серым. Ходила даже легенда, что создавший

его инженер, посмотрев на итоговый проект, с указанными материалами, из которых

кораблю предстояло родиться, – пролил скупую слезу. Якобы сие, соленое

выделение, было вызвано сожалением об отсутствии во вселенной более

практичного материала, нежели серый алюминий. А предложение внести более

живые нотки в дизайн внешности корабля, путем применения красок, как это

делалось на всем остальном космическом флоте Объединения, – встретили сухое

непонимание со стороны Департамента. Возглавлявший его тогда чиновник, в ответ

на робкое предложение хоть как-то украсить новое транспортное средство – сухо

осведомился за чей счет будут внесены эти излишества? Мол, если из личных

сбережений проектанта, – то, пожалуйста, а если тот рассчитывает на средства

Департамента, то…

В результате корабль получил простое и ёмкое имя-« Серый». Новый глава

Департамента, приняв его в наследство, к удивлению всей службы ничего менять не

стала. Ни дизайна, ни названия. Разве, что иногда позволяла себе ходить в строгом

костюме не серого цвета. Сегодя был именно такой случай и трем офицерам-

инкигосам, прибывшим на « Серый», этим утром, выпало редкое счастье. Оно

заключалось в лицезрении начальства в черной длинной юбке и « естественно» в

черном же однобортном пиджаке.

–Как добрались? – Масаасандра задала вопрос, не глядя на вошедших

подчиненных, перебирая бумаги в черной кожаной папке. Весь её внешний вид –

напряженная поза,посадка головы, да и вовсе одно то, что она встретила офицеров

стоя, говорило о том, что этот вопрос был чисто риторическим. Поэтому ответа на

него и не последовало. Тем не менее, Директора это слегка покоробило. Она уже

привыкла к постоянному налету подхалимства со стороны близкого круга и, даже

знание того, что перед ней стоят настоящие волкодавы, работающие « на земле», не

могло смягчить подобного хамства. Старшим по званию и по возрасту в троице, был

рослый капитан, с чуть тронутыми легкой сединой висками. На спокойном лице его

бродила, чуть заметная усмешка, выдававшая его понимание скрытого

недовольства начальства. Двое же лейтенантов, подтянутых и внешне похожих друг

на друга блондинов ( а капитан носил кудрявую черную шевелюру), напротив, с

обезоруживающим простодушием смотрели на Мас, и, только очень

проницательный взгляд мог обнаружить в их глазах, тень усмешки, словно эхом

отозвавшейся от капитана. Директор, мысленно попрощавшись с наглецами, решила

начать атаку со старшего по званию.

–Капитан Донцов, – вы знаете, где сейчас находится генерал Данаев? – она

резко захлопнула папку и деланно – напыщенно, уставилась на брюнета.

Сталь и Камень, быстро посмотрели, на молчавшего Воду. Имена и фамилии у

инкигосов в ходу не были совсем. Настолько, что, даже ближайшие соратники не

знали ничего друг о друге. За исключением боевых качеств и возможностей.

Директор, уловив это легкое смятение, мысленно засчитала себе очко и продолжила

развитие атаки.

– Джейтов и Нарнин, я вижу, что капитан затрудняется ответить, поэтому – вам,

– тот же вопрос.

– Наша группа не входила в состав последней команды генерала. В связи с

этим, а также с пунктом 1 положения о неразглашении, ни я, ни лейтенанты, не могут

знать о местонахождении Данаева, – у капитана, предвосхитившего ответ младших

по званию, оказался густой бас. Впрочем, даже его густота не смогла скрыть нотки

издевки, над неуместным вопросом начальства. Однако Мас, заподозрила, что это

куда более глубокая насмешка и предположила, что капитану известно об их с

Гленом, отношениях. Теперь, гвозди в будующей крышке гроба брюнета заменились

на сварные швы, а само последнее пристанище, из деревянного стало железным.

-Значит, Данаев не рассказывал о своем задании, своим близким товарищам?

– голос Директора неожиданно стал медовым и немного по – детски, наивным.

–Мы действительно обязаны жизнью генералу Глену, – капитан жестоко

предвосхитил, начавшуюся было комбинацию женщины, – но надо знать нашего

командира, чтобы понимать – для него не существует близких отношений. Во всяком

случае, таких, – ради которых он нарушит свой долг, – думаю Вам это известно.

Директор, раздраженно закусив губу, проглотила очередную издевку и решила

прекратить игры.

– Перейдем к делу, ради которого я вас вызвала, – сухо бросила она и села за

свой стол.

Офицеры молчали, всем своим видом показывая, что это – единственное, чем

нужно было заняться с самого начала.

–Итак. Я не случайно начала свой разговор с Данаева, – женщина справилась с

собой, и перешла на обычный служебный тон. – Ваше задание будет абсолютно

секретным, сложным и…, немного личным. Личным – для вас, – Директор буквально

срезала начавшую было расползаться ехидную улыбку Воды. – Вот почему наш

разговор начался так… необычно, – она снова встала и начала ходить по кабинету,

из угла в угол. – Дело в том, что у нас случилась накладка. Ну, хорошо, – она вновь

предвосхитила реакцию офицеров, – на асамом деле – из ряда вон происшествие.

Мой личный адъютант оказался предателем. К сожалению, мотивы его поступка нам

уже не прояснить – он погиб, – (капитану на миг показалось, что на сжатых губах

Главы Департамента скользнула тень улыбки), – и нам придется иметь дело, лишь с

его следствием.

После этой тирады инкигосы подобрались, однако выражение их лиц все же

ясно говорило о желании, наконец, перейти к сути. Однако Мас, не спешила.

– Двое суток назад, выполняя постановление о казни опасных преступников,

майор Риккли Поинт, вступил с ними в сговор и помог бежать. Он осуществил их

переброску в малоизученный уголок галактики, вместо того, чтобы отправить их в

открытый космос. На его беду, мои датчики отследили этот маневр, до того, как он

смог их обнулить. Узнав, что о его предательстве стало известно мне – он покончил

с собой.

– Все это печально, – не выдержал капитан и прервал словоизвержение

начальства, – и мы бесконечно счастливы, что ваш адъютант, хотя бы перед

смертью проявил верность и не попытался сначала убить вас. Но я так понимаю, что

отсчет времени уже пошел. Ведь именно нам предстоит найти сбежавших

уголовников, не так ли?

–Я ожидала от вас большей выдержки, – Масаасандра прекратила ходить и

остановилась возле брюнета. – Однако, вы правы. Но есть пара нюансов. Во-

первых, преступники-братья Арсиловы. Ааа, – вижу, вам знакомы эти фамилии, –

подчеркнула женщина, заметив, как капитан чуть изменился в лице. – Во-вторых, –

они сейчас в мире под названием Телькуньяром, – ага – это вам ни о чем не говорит.

Ай да генерал. Так вот, именно там сейчас работает Данаев. И я думаю, что Поинт

сообщил об этом близнецам.

– Но ведь он…, – Вода слегка побледнел.

– Совершенно верно. Вы вместе работали по Арсиловым и теперь должны

понять, почему я решила обратиться именно к вам. Отдать долг Глену и, в свою

очередь спасти, если не его жизнь, так хотя бы завершить его дело – разве это не

прекрасно? Последней фразой Мас достигла желаемого результата, выбив из

равновесия всю тройку. Это стало заметно по изменившимся от напряжения

взглядам офицеров. Однако говорить продолжил все равно лишь один капитан.

– Что значит, завершить лишь дело? – его бас прозвучал глухо, с плохо

скрываемой угрозой.

– Нет, вы не так меня поняли, – мягко улыбнулась Глава Департамента и

вернулась за свой стол. – Я не сомневаюсь, что вам удастся предотвратить его

гибель от рук маньяков, но есть ещё одна маленькая деталь… Данаев, вот уже

неделю не выходит на связь и мы обязаны предполагать любое развитие ситуации.

– А почему не была отправлена команда быстрого реагирования?

– Вы знаете, – Мас вдруг часто захлопала глазами с виноватым видом, – это

моя вина. Генерал не сильно любит вмешательства извне, и я не решалась… Но

сейчас все так осложнилось… Вот почему я и решила обратиться к людям, близко

знающих Данаева.

– Ясно, – капитан пристально посмотрел в глаза женщины, давая понять, что не

очень верит в объяснение, но настаивать не будет. – Что мы должны сделать, в

случае гибели генерала?

– Ничего особенного, – Мас перестала хлопать глазами, возвращаясь к

официальному тону.

– Вашей группе поручено найти и обезвредить Арсиловых. Розыскать Данаева

по-возможности живым… В случае гибели генерала, доставить все его личные вещи

на борт « Серого».

– Вам? – капитан, не мигая, смотрел прямо в глаза Директору.

– Лично, – подчеркнула Масаасандра, прямо встретив взгляд брюнета. – Среди

его вещей могут оказаться предметы, секретность изучения которых, не подходит ни

под одну из установленных категорий.

– Ясно, – слегка опешив, повторил старший группы. – Более подробной

информации…

– Не будет, – жестко оборвала глава Департамента. – Если возражений и

самоотводов с вашей стороны нет…, – она вопросительным взглядом обвела всю

троицу. – Хорошо. На сборы два часа. После перехода связь держать лично со мной

по закрытому каналу. Код его, вместе со всей необходимой документацией по

Телькуньярому получите непосредственно перед отправкой…

Крестьяне села Ольеко, расположенного в двух лигах севернее Льюира, ещё

спали. Палдин, осторожно поцеловал сынишек-сорванцов, и мягко вышел из избы.

Нужно было спешить. Калхин луг, вечно с травой стоять не будет. А в селе было

заведено издавна – кто сколько накосит, – тот так и зимовать будет. Окажется мало

сена – не взыщи, помощи от сельчан не дождешься. И неважно, что у тебя недавно

умерла жена и ребятишки пятилетние – не запасся кормом для скота, – придется его

резать. А значит всего одна зима – и всем семейством на кладбище. Потому и

большое оно такое – кладбище-то. Палдин отбросил размышления и остановил

Серко. Солнце ещё даже и не намеревалось поднимать свое заспанное и ленивое

лицо – ну, да не привыкать. Чай не первый год, косить в кромешной тьме.

Крестьянин легкими движениями поправил лезвие и сделал первый взмах. В этот

момент встало солнце. Нет снова село. Палдин присел, читая молитву, стараясь не

глядеть на то место, где только что, ослепительно яркий шар разорвался, разметав

стог сена и тут же снова исчез. Однако любопытство все же пересилило, и он

осторожно подошел к остаткам стога. Сначало ничего не было видно, но неожиданно

раздавшийся поблизости стон, все, же заставил Палдина запалить дорогое масло в

лампе и в тусклом свете разглядеть их. Вновь, про себя читая молитву, он с тихим

ужасом рассматривал тела двух нагих мужчин, запеленатых в какое-то прозрачное

желе. Несмотря на многочисленные их раны и синяки все же было видно, что это

близнецы – как и его шпанята, только с некрасивыми одуловатыми лицами да и

возраста примерно его, Палдиного. Мужчины больше не подавали признаков жизни

и Палдин впал в раздумье – сейчас ли скакать в село за священником или же

сделать это, после работы. Мысль о детишках, перевесила страх, и он повернулся,

чтобы уйти. Потому и не увидел, как один из братьев слегка приоткрыл опухший

глаз. Палдин споткнулся, почувствовав что-то липкое на сжатых ладонях. Посветил,

удивленно обнаружив, что из под ногтей, тоненькой струйкой, сочится кровь. Затем

пришла резкая боль, такая, что гортань его сжалась в судороге, а тело само

развернулось в сторону близнецов. Он почувсвовал, как из его глаз побежали липкие

дорожки, а из разжавшейся ладони выпала лампа. В этот момент он увидел, как в

абсолютной тишине, недавние трупы зашевелились и сели. В голове Палдина

зашумело, ноги подломились, и он упал на колени, не понимая, что происходит. Рот

его открылся в немой мольбе, и из него ручьем хлынула кровь. Чем больше слабел

несчастный, тем острее видел и чувствовал. Он видел, как у близнецов исчезают

синяки, и ощутил, что у него начала слезать кожа. Она лопалась, вздуваясь

пузырями. Затем, какая-то неимоверная сила внутри него, словно в тисках сжала

кости и он захотел умереть, чувствуя, как они превращаются в порошок – а

близнецы в этот момент встали и все так же молча вплотную подошли к нему. Он в

отчаянии протянул к ним руку, но они, словно смотрели сквозь него, и Палдин понял,

что этоделают с ним именно эти странные близнецы, и надежды на спасение нет.

Тогда он закрыл глаза, попрощался с детьми и, собрав остатки сил прочитал себе

отходную…

– Это не я!

– Знаю, Анек. Это он сам. Странно, я не чувствовал в нем никакой силы.

– Может быть, таковы особенности этого места?

– Может. Но в любом случае он помог нам восстановиться, пусть даже и смог

умереть так быстро.

– Да, – первый хихикнул. – А этот придурок Ответственный решил наверно, что

нам каюк пришел ещё там. На магните. Здорово, что они не знали о нашей

возможности так «чиниться»

– В любом случае, мы его заставим расплатиться за все. Ведь если бы не этот

крестьянин, нам бы пришел конец здесь.

– Знаешь брат, – голос Анека посерьезнел, – все равно ты бы остался жить. Я

бы с радостью пожертвовал остатками своего существования для тебя. Так что,

если…

– Не надо, – второй слегка приобнял брата. – Никаких если. Мы обязательно

отомстим.

– А как же толстуха и её задание?

– Я ей не доверяю. Но и отказываться от возможности найти генерала, тоже не

хочу. К тому же, возможно с его помощью мы сможем вернуться.

– Но ведь мы не будем торопиться? – тон Анека стал слегка просительным.

– Нет, – улыбнулся Леко. – Судя по вкусу этого простолюдина, нас здесь ждет

настоящая Красота. Но найти Глена Данаева, все равно надо. Чтобы держать его на

поводке. Пока.

– А где же мы будем его искать. Или ты его уже чувствуешь?

– Если его не чувствуешь ты, то как я могу чувствовать его? Нет. Но жирная

директор сказала, что генерала надо искать там, где обретают местные высшие

должностные лица. Так или иначе, он с ними пересекается. Так, что нам нужна

столица и местный царек. А там разберемся.

– Ты всегда был умнее меня, – восхищенно произнес Анек. Но спорим, ты не

знаешь, – что эта желеобразная масса на нас, запросто преобразуется в любую

одежду? Ну, например, как у того крестьянина? Да ещё и становиться неплохой

броней при этом?...

На самом деле Сталь – Джейтов, отличался от Камня – Нарниева очень сильно.

Он был брюнетом от природы. Но, когда оба молодых офицера попали под крыло

капитана Донцова-Воды, то он, бросив на них всего один взгляд сразу отдал

короткую команду. И Джейтов стал блондином. Приказы не обсуждались, потому что

не обсуждались никогда. Для чего капитан заставил Сталь стать светловолосым так,

и осталось неизвестным. Может, ему нравилось быть единственным брюнетом в

группе, а может, была и какая-то иная причина. Джейтов вопросов не задавал.

Нарниев же вообще иногда казался немым. Поэтому на восходе незнакомого

светила в незнакомом мире и на незнакомом лугу, после знакомой нам вспышки –

было тихо. Вода первым привел свою форму в порядок – и стал походить на

местного искателя приключений. Сталь с Камнем последовали его примеру, с той

лишь разницей, что их рубашки были скорее бурыми, нежели красными. А в

остальном – высокие ботинки, кожаные куртки и даже повязки на головах – были

такими, как их и описывал в своих рапортах – Тигр, – сотрудник первой группы

Данаева. Изучив материалы по Телькуньярому, Донцов решил, что рядиться под

полу-бандитов, самое правильное решение, так как иначе военная выправка и

сочетание трех мужчин в одной связке – будет вызывать ненужный интерес. Кроме

того – поиск Арсиловых, скорее всего, приведет инкигосов в соответсвующую среду.

Оставалось лишь найти ближайший большой город, а там следы убийц, не заставят

себя долго искать.

– Дяденьки – вы маги Темного? – старательно перевел «Разговорник-7», – в

ушах офицеров писклявый голос мальчишек, вынырнувших их высокой травы.

Конечно, через день маленький отряд будет свободно общаться на местном

наречии, но пока приходилось терпеть в перепонках этот зуд.

– Вы чего здесь бродите одни? – как можно более грозно произнес Донцов,

воспользовавшись все тем же прибором. В связи с этим вся «грозность» смазалась

и получилась жалковатой. Впрочем, мальчикам хватило.

– Здесь умер папа, – всхлипнул один из них, по-видимому, самый бойкий. – А

мы косим траву, – он показал на огромную косу, лежащую неподалеку в траве.

– А что случилось с отцом? – Донцов повел носом, словно гончая, почуявшая

след.

– Он был весь в крови, – тихо произнес второй мальчик. – Лекарь сказал, что

это может быть заразно, и запретил нам ходить сюда. Только он это нарочно. Всем

понятно, что папу убили магией, а целитель просто хочет скосить всю траву сам. Он

говорит, что она нужна ему для изучения.

– Понятно, – несколько озадаченно протянул Вода. – А скажите, давно погиб

ваш отец?

– Два оборота назад, – вновь вступил первый малец.

– Ясно, – Донцов быстро переглянулся с лейтенантами. – А зачем вам трава?

– Так это, – мальчишка удивленно посмотрел на капитана, – скотину же надо

кормить. А то придется резать её, животину-то. Только нам это не под силу. Звать

соседей придется, так они за помощь, все мясо заберут, а нас разок покормят, да и

выгонят из деревни прочь.

– Дела, – протянул мужчина, глядя на, еле сдерживающего слёзы, малыша. – А

скажи-ка, мне шпаненок, в твоем селении воры есть? Или может, какие лиходеи?

– Нет. У нас с этим строго. Люди хоть и злые, но не нарушают закон-то. Да и как

его нарушить, если чуть не каждый день из столицы стража наведывается? Говорят,

проверяют, что-бы рядом с городом никаких разбойников не было. Их командир

золотом платит тем, кто на злодеев указывает.

– Золотом, говоришь? – Вода довольно улыбнулся.

– Значит, никто у вас против вашей воли забрать ничего не может, так?

– Так, – мальчишки недоуменно глядели на странных собеседников.

– Ну а если так, то тогда держи, – капитан порывшись в карманах достал

пригорошню золотых самородков.

– Нет, – от неожиданности близнецы отступили и, синхронно запнувшись о косу

упали на мягкие места. – Здесь дяденьки столько, сколько нужно целому селу на всю

зиму, – самый бойкий встал, потирая ушибленную пятую точку.

– О как, – разговорник Донцова справлялся всё лучше, не только переводя

слова, но и подбирая нужный стиль общения. – Ну, тогда, выбери один, но только

такой, чтобы вам двоим хватило до следующей зимы. А там глядишь, и сами

справитесь, – широкая ладонь с золотом оказалась прямо возле носа мальчика. Тот,

недоверчиво сопя, взял один некрупный, похожий на козье испражнение, кусок.

– А вот эти два бросите на обочине дороги, – Вода махнул рукой в направлении

села, и сунул ещё пару кусочков в детскую руку. В деревне скажете, что нашли свой

в придорожной пыли, соседи-то не поверят и пойдут проверять. Ну а когда тоже своё

счастье найдут, так и к вам вопросов не будет. Урузумели? – мальчики согласно

кивнули.

– Да и вот ещё что, – капитан наклонился и доверительным взглядом нашел

глаза близнецов. – О нашей встрече никому ни гугу, а то придётся всю вашу

деревушку сжечь, – он засмеялся, однако было в его смехе что-то такое, от чего по-

ребячьей коже пробежал мороз, заставивший их стремглав кинуться в родное село.

Вода, спрятав треть выданных казенных средств, в карман кожанки, кивнул своим

спутникам, и вся троица растворилась в обрывках утреннего тумана…