Последний барсук

Глава 24

— Косс, у вас есть медицинская капсула?

— Да, на основном корабле. Только у нас в этой системе сейчас нет специалистов, которые могут её настроить под вашу расу.

— Ничего страшного. Я сам могу её настроить. Смею надеяться, что вы позволите мне воспользоваться вашим медицинским оборудованием? После катастрофы я нуждаюсь в серьёзной медицинской помощи.

— Если ты сам можешь настроить капсулу, то конечно. Мне интересно, откуда такие умения в обращении с вулканской техникой?

И хотя Косс внешне не выказывал подозрений, но это не значит, что он ни в чём не подозревал «бетазоида».

— Оттуда же, откуда мои навыки по сборке передатчика из примитивных приборов и знание вулканского языка. Косс, по своей деятельности до недавнего времени я занимался контактами с представителями инопланетных рас. Мне пришлось изучать технику, языки и культуры различных рас. К тому же я долгое время работал в научной области. Я хоть далеко не самый сильный телепат своей расы, но для подключения к вашим приборам моих талантов достаточно.

— Это многое объясняет, — окончательно развеялись подозрения вулканца. — Ты хорошо закрываешься от телепатии, я не могу прочитать твои мысли.

Эта новость для Ивана стала радостной. Отсутствие импланта Шульца напрягало его. На протяжении всей беседы он старался контролировать свои мысли. Но оказалось, что вулканец не может его прочитать. Это означало одно — долгое воздействие импланта натренировало его разум неосознанно закрываться от псионики. Также это означает, что у него так и сохранится универсальность оперирования всем спектром Пси. Хорошая новость, но одновременно с этим не очень. Ведь она означает, что ему не суждено стать могучим псионом, если только он не проживёт очень и очень долго.

— Кстати, Косс, по поводу передатчика. Вы же не хотите оставить его землянам? Предлагаю расстрелять его лучевым оружием на минимальной мощности.

— Логичное предложение. Если бы не твой вид, я бы подумал, что ты с Вулкана, — отвесил своего рода комплимент Косс. — Я так и поступлю. Меня вначале смутили твои очки. Я даже на мгновение подумал, что ты землянин. Потом понял, что это нелогично. Откуда землянину знать вулканский язык?

— Ты весьма проницательный, Косс, — Иван подавил досаду на свою непредусмотрительность. Он считал, что всё продумал, но забыл снять очки. — После нападения ромуланцев моё зрение резко ухудшилось. Пришлось воспользоваться подручными средствами. Да и организм в целом в ужасном состоянии. Когда очнулся, я думал, что всё совсем плохо. Но сейчас понимаю, что некоторое время до оказания нормальной медицинской помощи протяну. Спасибо за помощь.

— Братья по разуму должны помогать друг другу. Вулканцы не воюют с бетазоидами. Враг моего врага — мой друг.

— Бетазоиды вообще ни с кем не воюют… Я рад, что между нашими расами мирные отношения.

Иванов много лет правил государством и занимался высокой политикой. Он умел играть словами так, что вроде бы говорил правду, но собеседник слышал совсем не тот смысл, который вкладывался в слова. Вот и вулканец не почувствовал фальши, ведь всем известно, что бетазоиды мирные философы и противники войны, и Ваня действительно рад, что между людьми и вулканцами мирные отношения.

Человек и вулканец прошли в рубку управления летающей тарелкой. Косс подключился к пульту управления.

Тарелка взлетела, выстрелом разнесла передатчик и унеслась в космос.

На земле возле ангарского пруда из кустов вылез молодой парень в синей спортивной ветровке с грязными рукавами. В руках он сжимал недопитую полторашку дешёвого пива. Квадратными глазами он смотрел на выжженное пятно травы возле девятки, которая стояла с открытым капотом.

Студент приехал вечером на пруд пьянствовать вместе с друзьями. Все перепились дешёвого пива. Он выпил больше всех, отчего заполз в кусты и уснул. Пьяные друзья забыли его и уехали.

Он посмотрел на небо, затем на выжженное пятно, перевёл взгляд на недопитое пиво, потом вновь оглядел дымящееся пятно.

— Да ну нахер! — отбросил он полторашку. — Померещится же такое… Летающие тарелки, инопланетяне, лазеры… Нужно бросать пить!

Летающая тарелка долетела до Плутона. Скрываясь за этой небольшой планетой, в космосе зависла трехсотметровая исследовательская тарелка.

Косс проводил Иванова в медблок. Он остался проследить за действиями гостя, чтобы убедиться в том, что он действительно умеет обращаться с вулканской техникой.

Их приборы требовали непосредственного управления разумным с зачатками телепатического дара. Это не человеческая медкапсула, в которую ложишься и искин выполняет стандартные операции в автоматическом режиме. У людей в большинстве случаев даже не нужен доктор. Только если провести какую-нибудь эксклюзивную операцию, например, по превращению в нерядового модификанта.

С вулканским оборудованием такой трюк не прокатит. Чтобы запустить ту же медкапсулу в автоматическом режиме, нужно углубленно настроить оборудование на каждую операцию поэтапно под конкретного пациента. Именно поэтому Косс сказал Ване, что у них нет нужного специалиста.

Иванову для того, чтобы научиться пользоваться вулканской техникой пришлось потратить десять лет виртуальной жизни. И то он не огромный специалист в медицине. Стандартные модификации людей и экстренное лечение для всех рас Федерации, но что-то помимо этого не потянет.

Он мысленно подключился к капсуле и вывел голографическое меню, после чего настроил автоматические операции сканирования состояния здоровья и генома.

Косс немного приоткрыл глаза, что для вулканца являлось выражением сильнейшего изумления.

— Ив, вижу, ты действительно умеешь обращаться с медицинским оборудованием. Вначале я посчитал, что это бахвальство. Но теперь я могу быть уверен, что ты справишься со своим лечением. Тебе понадобится моя помощь?

— Нет, спасибо. Я сам справлюсь. Дайте мне трое суток.

— Трое суток?! — удивился вулканец. — Похоже, ты серьезно пострадал…

Изумление Косса легко понять. За пару суток медкапсула может собрать человека заново, если у него осталось обгорелое тело без рук и ног.

— Мне необходимо углубленное вмешательство в гены, — поведал правду Иванов. — Извини, если прошу слишком много.

— Нет-нет, я тебя не тороплю. Пользуйся оборудованием, если это пойдёт тебе на пользу.

— Спасибо, Косс.

Вулканец оставил гостя в медблоке и отправился выполнять свою работу.

Иван забрался в капсулу и запустил программу сканирования.

Затем ему пришлось изучать результаты исследований и долго настраивать капсулу по шаблону преобразования ДНК, разработанного для улучшения человеческих генов марсианской лабораторией Карла Шульца.

Через трое суток капсулу покинул другой человек. Внешность и сознание у него остались всё того же Ивана Иванова, но более совершенного. Кожа и лицо лишились изъянов. Тело стало как у Аполлона. Генетика кардинально преобразилась по шаблону продолжительной программы евгеники, над которой работали лучшие умы человечества и мощные вычислительные кластеры искинов.

Продолжительность жизни в районе тысячи лет. Организм начнёт медленно стареть только лет через триста. Сила, реакция и выносливость на максимально доступном человеку уровне. Он при необходимости может пробежать продолжительный марафон со скоростью до шестидесяти четырех километров в час, поднимать до тонны груза и уворачиваться от стрел. Отличные слух, зрение и прочие органы чувств. Феноменальная регенерация и сопротивляемость болезням, включая рак. Конечно, всё это не идёт ни в какое сравнение с модификацией продвинутыми нанитами, но намного лучше обычного тела человека, родившегося в двадцатом веке. Обычный среднестатистический человек будущего, каких миллиарды.

Он не спешил встречаться с экипажем. Ему нужен звездолёт, чтобы отомстить своим убийцам, даже если они ещё не родились. Дружба с клингонцами без последствий не проходит. С ними либо дружить от всего сердца, либо лучше забыть об этом. Ваня заразился от своего инопланетного друга клингонскими понятиями о чести, которые требовали вражеской крови. Но если месть невозможна, совершать суицид он не собирался. Хотя его затею нельзя назвать никак иначе, как суицидальная авантюра.

Ему на руку играло то, что вулканцы не устанавливают внутри своих звездолётов следящей аппаратуры. Точнее, за разумными они не следят. А вот разных аварийных датчиков у них с пятикратным запасом.

Он вновь принялся программировать медкапсулу. С её помощью он синтезировал закись азота. Вулканцы очень чувствительны к этому веществу — оно быстро приводит их в бессознательное состояние. Газ был запечатан в огромном герметичном пакете из материала, который используется для запечатывания ран.

Достав из ниши лёгкий скафандр, он облачился в него и загерметизировал. Такие хранилища по технике безопасности должны присутствовать во всех помещениях звездолета.

Вулканцы, несмотря на всю свою логичность, тоже живые существа со всеми пороками. Как и людям, им свойственны лень и пренебрежение техникой безопасности. Никто на корабле не будет всё время ходить в герметичном скафандре.

Вулканцы обладают высокоэффективной дыхательной системой для извлечения необходимого им кислорода из разряженной атмосферы Вулкана. Но это играет с ними злую шутку — за раз они способны вдохнуть такую дозу снотворного, что не успеют загерметизировать скафандры. Для человека закись азота безвредна, естественно, если не перестараться с её вдыханием.

Иван спокойно дошел до технического отсека системы жизнеобеспечения, неся на плече прозрачный мешок. По пути он не встретил ни одного члена экипажа. И это не мифическая удача, просто он специально выбрал послеобеденное время.

По традиции в это время вулканцы собираются небольшими компаниями и играют в Кал-То — разновидность вулканских шахмат. В мирное время и в отсутствии чрезвычайных ситуаций эта традиция не нарушается. Вот и сейчас не имелось никаких предпосылок к тому, что после обеда остроухие логики станут заниматься чем-то иным, к примеру, бродить по коридорам. Иван был на девяносто девять процентов уверен, что весь экипаж, включая коммандера, собрался в просторной кают-компании.

Будучи одним из лидеров Федерации, он имел доступ к той информации, которая недоступна рядовым гражданам. Например, он изучил аварийные и генеральные коды, с помощью которых можно перехватить управление звездолетом большинства рас Федерации. Такие пароли известны лишь высшему командованию.

После ввода генерального кода летающая тарелка перешла под контроль Иванова. Он на несколько мгновений приостановил работу системы вентиляции, запихнул туда мешок с закисью азота, порезал его и активировал принудительную рециркуляцию таким образом, чтобы направить потоки для кого-то веселящего, а для кого-то сонного газа в кают-компанию.

После этого он спокойно проследовал в это помещение и действительно обнаружил там спящих остроухих.

Пересчитав их всех, он недосчитался лишь медика. Но его предупреждали, что медика на корабле нет, поэтому он не волновался на этот счёт.

Погрузив всех спящих членов экипажа на грузовую электрическую тележку, он перевёз их в ангар, перетащил в шаттл — небольшую летающую тарелку, похожую на ту, на которой его сюда доставили. Шаттл он запрограммировал на автоматический вылет из ангара.

В итоге операции Иван остался единственным разумным существом на всё космическое судно. Вулканцы не ожидали настолько дерзких и неожиданных действий с использованием точных знаний об их корабле, физиологии, культуры и нестандартных вариантов использования их техники.

Иван отправился в космический сектор подконтрольный клингонам. При выходе из гипера к нему сразу же устремилось три корабля клингонов — атакующие крейсера класса «Ворча». Большие быстроходные махины по четыреста сорок метров. Спереди у такого звездолёта башня, напоминающая танковую, усеянная мощными пушками. Она закреплена на массивном «перешейке», который плавно переходит в два широких крыла, с подвешенными на них двигателями и торпедными установками.

На летающую тарелку поступил входящий видеовызов. Клингоны на своих кораблях отдают предпочтение простой и надежной технике, но из-за этого им требуется большой экипаж. Никаких голографических проекторов — только архаичная видеосвязь.

Иван вывел приём на голографический дисплей.

Сурового вида клингон со светло-коричневой кожей, массивными надбровными дугами и высокими гребнями на лице, облаченный в чёрную офицерскую форму, резко спросил:

— Чего тебе тут надо, вулканец?

Иван на том же лающе-рычащем лаконичном клингонском честно ответил:

— Я не вулканец. Меня зовут Ив. Я друг клана Шар. Мне нужна ваша помощь.

— Друг клана Шар?! — опешил клингон, разглядев, с кем говорит. — Ты? Бетазоид?!!! Не ври мне!

Он начал злиться, отчего его глаза превратились в узкие щели, а ноздри начали широко раздуваться.

— Я не бетазоид. Я человек. Я не вру!

Клингонский — язык очень простой и заточенный под войну. Строить на нём сложные предложения не то, чтобы невозможно, но непросто.

— Мы готовы тебя выслушать, человек Ив, — чуть расслабился офицер.

— Меня атаковали ромулане. Десять на одного. Перед смертью я уничтожил три их корабля. После смерти меня забросило в прошлое. Я не могу сказать, как это произошло. Это факт. Я из будущего, в котором стал другом клана Шар. Моя честь попрана. Я должен отомстить своим врагам, смыв их кровью нанесенный позор, ведь пока я дышу, я знаю, что моя честь запятнана!

— К-хр, к-хр, к-хр, — довольно рассмеялся клингон. — Слова мужа, а не слизняка. Такой бред сложно выдумать, так что очень похоже на правду. Значит, путешествия во времени возможны?

— Да.

— И чего хочет друг клана Шар из будущего? Мы не можем тебе помочь отправиться назад.

— Подарите десять торпед с антиматерией. По дружески. Очень надо.

— К-хр, к-хр, к-хр! — разразился громким смехом офицер. — Да ты не мелочишься. Зачем тебе торпеды?

— Кораблик, который я затрофеил, слишком хлипкий и слабо вооружённый. И хотя в прошлый раз я на таком же вулканском корыте умудрился подбить три ромуланских крейсера, последний мне пришлось брать на таран. Не хочу погибнуть обесчещенным раньше, чем смою позор! Подарите торпеды. Сильно надо. Очень сильно надо. Клянусь честью воина, я не буду использовать это оружие против Клингона!

Клингонцы отключили связь. Ваня нервно наблюдал за их звездолётами. Пятнадцать минут нервного ожидания закончилось тем, что крейсера развернулись и улетели.

Вначале Иван испытал досаду. Он печально вздохнул и прикрыл глаза. Но когда он вновь посмотрел на голографические приборы, его глаза полезли из орбит. На месте, где висел центральный крейсер, осталось десять засветок, которые определялись как подвесы с торпедами.

— Вот это сладкий йогурт… — с восторгом протянул он.

Иванов не мог поверить своему счастью. Надежда на подобный исход была пятьдесят на пятьдесят. То есть или дадут, или поржут и на болт пошлют. А могли и расстрелять из тех же торпед. Невероятная удача, которой он обрадовался как малыш, получивший ожидаемый подарок от Деда мороза.

Гравилучом он притянул торпеды и погрузил в трюм, после чего направился в сектор бетазоидов.

Иван вывел корабль из гипера на самом краю системы бетазоидов и остановился, посылая сигнал о том, что он прилетел с мирными намерениями. Дальше лететь было чревато.

Может показаться, что мирные философы лёгкая и лакомая добыча. Но так может подумать лишь ограниченный идиот.

Телепаты! Это сильные йогуртовы телепаты! Как в здравом уме можно считать их безобидными?

На самом деле Ваня прекрасно понимал подноготную этой расы. Бетазоиды могут справиться с любой разумной расой без использования оружия с помощью переформатирования сознания. Есть расы, на которых телепатия не влияет, но с ними они тоже могут справиться с помощью применения очень опасной формы влияния на эмоциональное состояние. После их воздействия завоеватели с радостью полетят уничтожать свою страну.

Но они ещё и умные. Бетазоиды представляют последствия подобных решений. В таком случае это стоило бы им известности в качестве миролюбивой расы. А это их щит от всех, поскольку телепатов, с лёгкостью уничтожающих целые цивилизации, испугаются все. После такого все инопланетяне объединяться, чтобы стереть с карты галактики такую угрозу.

Автоматические станции как раз защищают систему от самонадеянных идиотов. Стоит долететь до определенной границы, как непрошеного гостя окутает мощный энергетический щит, а внутри него создастся поле, которое будет вытягивать энергию из реактора.

Никакой войны, агрессии и прочего. Просто бетазоиды будут спокойно попивать чай в своих садах и философствовать, а экипаж глупцов останется без системы жизнеобеспечения. Стоит ли упоминать, что случиться с экипажем в таком случае?

Иван припомнил разговор с одной давней знакомой ещё из первой жизни. Как-то она делилась своим неприятием убийства. Она эмоционально повествовала о том, что ей жалко убивать живую рыбу. При этом она опасалась нарваться на тухлятину, поэтому предпочитала покупать в магазине самую свежую рыбу — живую. И тут у неё вставала дилемма: рыбку скушать хочется, деньги за неё уплачены, но она живая и убивать её жалко. И она поступала следующим образом: наливала в ведро воды, запускала туда рыбу и ждала, когда она сама сдохнет.

Иван тогда посчитал такое убийство более жестоким и издевательским. Так растягивать мучения ни в чём неповинной рыбы. Это он тогда ещё не знал о миролюбивых философах, которые придерживались того же мировоззрения.

Долго ждать не пришлось. Вскоре на телепатический приёмник летающей тарелки пришёл вежливый входящий вызов. Невежливо было бы, если бы Иванову телепат постучался прямо в голову.

Он усилием воли принял сигнал и прямо в его голове зазвучал телепатический голос.

Вообще сложно назвать голосом телепатическую связь. Это похоже на череду мысленных образов. Но Иван привык к голосовой речи, поэтому воспринимал мыслеречь именно так. У него сложился образ молодой красивой девушки. Не искусственная худышка, а приятно округлая мягкая дама, к которой руки сами готовы тянуться, чтобы пощупать в интересных местах.

— Приветствую. Кто ты?

Врать могучим телепатам — это не вулканцами в длинные уши насвистеть. Тут нужно быть отбитым на голову. Он честно ответил:

— Меня зовут Иван. Я из будущего. В будущем я являюсь членом Совета Звёздной Федерации — управляющего органа объединения космических рас нашего сектора галактики, в который входят в том числе и бетазоиды.

— Из будущего? — эта мысль собеседницы принесла волну эмоций, которые можно интерпретировать как сильное удивление. — В будущем научились путешествовать во времени?

— Я не могу ответить на этот вопрос. Прошу его не поднимать.

— С какой целью такой… — сбилась мысль телепатки. — Такой важный разумный прилетел к нам? Ты хочешь о чём-то нас предупредить?

— Нет. Этого не требуется. Мне нужно, чтобы вы переоборудовали мой звездолёт. Установите на него свои двигатели, реактор и щиты. Взамен я поделюсь с вами координатами ничейного богатого месторождения дюраниума. Пока ничейного!

Дюраниум — не самый редкий и дорогой металл, но он очень ценный для космических цивилизаций. Из него изготавливают чрезвычайно прочные сплавы, которые используются в изготовлении звездолётов и космической техники. Дюраниума как патронов, никогда не бывает много — его либо мало, либо больше не унести.

Иванов знал, что настолько щедрое предложение не оставит равнодушным никого. И он не опасался, что из-за этого его разум распотрошат. За богатое месторождение переоборудовать звездолёт — небольшая цена. К тому же философам не с руки терять свою репутацию честной и миролюбивой расы из-за такой мелочи. Тут ещё такая шокирующая информация — галактический лидер из будущего, оказавшийся в настоящем.

На некоторое время в общении появилась пауза. Иван знал, что в этот момент телепатка консультируется с руководством.

В чём большой плюс такого вида общения — обмен мыслями может происходить очень быстро. С аналогичной скоростью принимаются важные решения.

— Пролетай к дальней орбите планеты, Иван. Переделка корабля займёт семь суток. В это время ты станешь гостем нашей планеты.

Координаты места назначения и маршрут полёта ему передали мысленно, после чего он направился в путь.

В конце маршрута его ожидал каплеобразный шаттл. Мужчина не удивился, обнаружив среди встречающих очаровательную шатенку с приятными окружностями и чёрными глазами, но последнее не удивительно — у всех бетазоидов такие глаза. Её наряд представлял собой классическую форму местных до знакомства с человеческой цивилизацией: синие брюки и что-то наподобие пончо той же расцветки. У местных жителей что-то вроде мягкого матриархата, поскольку ключевые посты занимают сильные телепаты, а ими в основном рождаются женщины.

— Я Лейла Трой, — зажурчала в голове Вани приятная мыслеречь. — Рада тебя приветствовать на нашей планете.

Ему без вулканского передатчика сложно было передавать свои мысли. В этом плане он был на уровне слабейших бетазоидов или полукровок от них с людьми. Но всё же опыт не пропьёшь, так что он с честью справился с мысленным ответом:

— Я тоже рад тебя приветствовать. В будущем фамилия Трой принадлежит правящей семье…

То ли телепатка попалась слишком сильная, то ли Иван плохо проконтролировал мыслеречь, но скорее всё вместе, поскольку девушка уловила лишние сопутствующие мысли и её щеки зарделись.

— Спасибо, ты мне тоже симпатичен, но у меня уже есть генетически подобранный жених. Да, я принадлежу к правящей семье Трой. И да, наша семья и сейчас является правящей. Отрадно знать, что и в будущем будет так же. Иван, ты похож на бетазоида, но им не являешься. Это странно.

— Я человек. Моя родная планета называется Земля. Моя дочь в будущем является лучшим антропологом Звёздной Федерации. Она проводила раскопки на Земле и Бетазеде.

— Ты меня заинтересовал. Если можешь, поделись результатом.

— Почему нет? — Иванов сопроводил мыслеречь пожатием плеч. — Генетические исследования показали, что мы один и тот же вид. На Земле антропологи достоверно воссоздали эволюционную цепочку и установили предков человека на глубину примерно сто миллионов лет вплоть до небольших зверьков, похожих на грызунов.

— А что удалось обнаружить на моей планете? — мыслеречь Лейлы была переполнена любопытством.

— Двадцать тысяч лет. Именно в это время появились бетазоиды на вашей планете, то бишь немного генетически модифицированные люди с Земли. Но тогда люди ещё вели жизнь охотников-собирателей — о генах и космических путешествиях даже не подозревали.

— Понятно. Значит, наши расы имеют одних и тех же предков. Моих предков похитили с Земли, провели над ними генетические эксперименты и поселили на Бетазеде.

— Это основная гипотеза. Я озвучил лишь научные факты.