Попаданка в рабыню, или Закон – это я!

Глава 29

Как только оказывается рядом, Агнесс начинает трещать без умолку. Говорит обо всем, о погоде, моде, о дворцовых новостях. Смотрит при этом только на Ревиана. Повернулась всем корпусом, впилась взглядом в его лицо и говорит, говорит... Прямо как вчера.

Стою и молчу, выдавливая улыбку. И если бы не угрожающе-предупреждающие взгляды дракона, сбежала бы.

Горячо любимого императрицей дракона я ни капельки не боюсь. Он меня дико бесит. И чтобы он ни говорил, я все равно буду поступать так, как считаю нужным.

Знаю, что хожу по лезвию ножа.

Однако в моем случае риск оправдан. Если я позволю собой помыкать, моя новая жизнь очень скоро скатится в бездну.

Этот властный мужик не отстанет, даже если убедится, что я не злодейка.

Откуда знаю?

Нутром чувствую.

– Простите, Агнесс, – я врываюсь в их глупый диалог, – прошу меня простить, но мне...

– Идите, Роза, – радостно кивнула императрица, блеснув своими коричневыми глазами. – Не смею задерживать. Знаю, у вас полно дел. Вы помогаете женщинам. У вас большое сердце.

Прозвучало так сахарно, что на миг я почувствовала, будто в моем рту вязкий сироп.

– Роза, права. Нам пора, – сухо заявил Ревиан.

Императрица вздрогнула. А я с досадой поджала губы.

– А ты... – начинает она, пытаясь совладать с собой, – зачем ты...

– Хардан назначил нас с Розой напарниками. Помнишь? Я обязан исполнить волю брата.

Императрица начинает растерянно хлопать глазами. Вид у нее сделался такой несчастный, что мое сердце екнуло.

И вот знаю, что она та еще змея в шелках, но мне ее жаль. Как женщину. Неразделенная любовь – отдельный вид кошмара. Пожирает изнутри и не дает спокойно дышать. Не жизнь, а подобие жизни.

– Знаете, Агнесс, если вы располагаете свободным временем, мы бы могли пообедать вместе, – выпалила я.

Знаю, что пожалею о своем решении. Но мне ее так жаль. К тому же моему врагу не помешает взбодриться.

Лицо императрицы озаряется счастливой улыбкой.

– С радостью!

Это были самые ужасные два часа в моей жизни.

Агнесс говорит. Без пауз, без глотков воды, без малейшего желания хоть раз закрыть рот. Мы успели обсудить новые ткани для портьер, вспомнить моду прошлого сезона и даже послушать, как жалобно пищат морские совы в зоопарке Селарии. Я не знала, что это за птицы. Теперь знаю. Хотела бы не знать.

Ревиан все это время сидел с каменным лицом. Раз за разом вонзал вилку в салат и протирал салфеткой губы. Каждые три минуты косился на меня с выражением: «Ты за это ответишь».

– А вы, Роза, какой цвет предпочитаете для драпировки балконных дверей? – с энтузиазмом спросила Агнесс, делая глоток вишневого сока.

– Мертвенно-серый, – выдала я, не задумываясь. – Под цвет моей души.

Императрица захихикала. Ревиан – нет. Он подался вперед и процедил сквозь зубы:

– Мы уходим.

– Но я еще десерт... – захлопала глазами Агнесс.

– У вас остались придворные, которые с радостью выслушают про сироп из лавандовых лепестков, – сухо ответил он и встал.

Императрица пыталась возразить, заставить его сесть обратно, давя авторитетом. Все тщетно. Плевать хотел сероглазый и на нее, и на ее титул.

И на нее, как на женщину. К сожалению.

– Завтра бал, – обронила Агнесс, поднимаясь из-за стола. – Приглашаю вас обоих.

Ох, как ей было неприятно это говорить...

– Я подумаю, – процедил Ревиан, пропуская меня вперед. – Всего хорошего, Агнесс.

Выйдя на воздух, делаю глубокий вдох и прикрываю глаза.

Наверное, зря я пытаюсь втащить Агнесс в наши с ним «отношения». Ревиан видит в ней лишь жену брату. Ни императрицу, ни красивую женщину, а просто – жену брата. Агнесс для него не хрустальная туфля, а калоша... И мне, как человеку, который пытается спастись из лап «хозяина», следует это учитывать. Потому что...он на нее не отвлекается, а если и отвлекается, то держит меня у ноги, как верного пса.

– Мне снова нужно в канцелярию стражей, – буркнула я, собравшись с мыслями.

Ревиан промолчал. От него так и перло яростью – эти флюиды будто впитывались в кожу, прожигая изнутри и вынуждая дергаться от каждого звука.

Я пробиралась сквозь толпу со стопкой документов, стараясь не наступить никому на ногу.

– Роза! – вдруг раздалось из-за угла.

Резко обернувшись, вижу Амалию. Ту самую, что пришла ко мне с синяками и оторванной душой, прося помощи с разводом.

Она стояла у стены, сжимая платок. Глаза в слезах. Губы дрожат.

– Я пришла забрать заявление, – прошептала она, как только я приблизилась к ней. – Он поклялся, что убьет меня. И тебя. Если я не сделаю этого.

– Что... – я осекаюсь, увидев, как в нашу сторону стремительно идет черный демон из старых сказок.

Старик, но мощный, как бык. Глаза – стеклянные от безумия. Пальцы – как крючья. Муж Амалии. Огромный, сжатый в ярости комок.

– Стерва! – заорал он. – Из-за тебя она теперь в суд бегает?!

Он рванул ко мне. Не к Амалии, а ко мне.

Бежал, как кровожадный зверь, толкая людей.

«Что-то покушения на меня стали частными» – мелькнула в голове противная мысль.

– Ты... – крюки тянутся ко мне, желая, очевидно, придушить.

Не успеваю ничего сделать. Передо мной резко встает Ревиан.

Треск. Скрежет. Удар.

Его ботинок с хищной точностью врезается в грудь мужа Амалии, впечатывая его в мраморный пол. У того срывается хрип, лицо багровеет, руки судорожно царапают воздух. Он больше не рычит, а захлебывается.

Поднялся оглушительный гвалт. Женщины ахнули, кто-то завизжал. В коридор канцелярии протиснулись мужчины в униформе.

– Увести, – бросил Ревиан, не оборачиваясь. Его голос звенит холодной сталью.

Боров захрипел, его начали поднимать.

– Сидя в грязной камере, хорошенько подумай, что бывает, когда лезешь к чужим женщинам.

Я стою, ни жива ни мертва. Руки холодные, ноги ватные. И все же реплика Ревиана, сказанная борову, царапает меня.

Что значит, к чужим женщинам? К женщинам в принципе нельзя лезть! Никто не имеет права...

Очень скоро меня охватывает праведный гнев, но стоит взглянуть на Амалию, горло сдавило спазмом.

Амалия жалась к стене, бледная, как полотно. Платье у горла разошлось, руки дрожали.

Хочу к ней подойти, но Ревиан не позволяет. Он делает шаг ближе, подхватывает меня за локоть и отводит в сторону от столпотворения.

– Ты в порядке? – напряженно спрашивает.

Я медленно киваю, косясь в сторону Амалии.

Надо поддержать бедняжку...

– Пока ты рядом со мной – никто тебя не тронет, – мрачно добавляет дракон.

Я открываю рот, чтобы съязвить, как внезапно в поле моего зрения попадает тот самый черный мужик, который махал мне, когда я стояла у окна в доме дракона.

Черты его лица словно вытесаны из камня, глазки маленькие и черные, губы в одну едва заметную линию. Высокий, пухлый. Он ловит мой взгляд, усмехается, делает какой-то непонятный жест рукой, а потом резко разворачивается и покидает холл канцелярии.

А я холодею от ужаса.

Кажется, этот загадочный мужик когда-то знал Эвиаль. Девицу, в теле которой я оказалась.