— Идём. Нужно арестовать Бэйли, — взял меня за руку Арманд. — Сейчас через портал во дворе прибудут городские стражи.
Сердце бешено колотилось, меня бросило в холодный пот.
Неужели это конец? Я не знала, радоваться или огорчаться. А что, если Бэйли сдаст меня Арманду? Как утопающий, потянет меня на дно и расскажет, что я здесь чужая.
Я шла за Армандом, и, пока он сжимал мою руку и защищал меня, хотелось верить, что так будет всегда.
Сирена стихла, коридоры пока что пустовали, и Арманд по пути щелчками пальцев включал фонарики под потолками, как будто хотел, чтобы подчинённые и адепты знали, где нас искать.
Вдали послышались шаги, и мы как раз остановились перед комнатой номер сто двадцать, где, судя по всему, жил Бэйли. Арманд отпустил мою руку, и только я напряглась, как он мне подмигнул. Я не поняла намёка, но стало легче, и я полностью доверилась его плану.
Арманд зачем-то постучал, причём не требовательно, а тихо и ненавязчиво, как будто вежливо просил разрешения войти. Затем выбил дверь с ноги.
В небольшой спальне горел свет. Бэйли подскочил с кровати, накидывая халат поверх полосатой пижамы, нацепил очки и пригладил растрёпанные медные волосы. Он выглядел сонным, помятым и немного растерянным, но вместо того, чтобы сбежать или дать отпор, он просто стоял и ждал приговора.
Почему он не удрал, когда только услышал сирену? У него было время, пока мы шли. Может, это вовсе не он столкнул меня? Разве мог он после этого примчаться в спальню и тут же лечь спать? Что-то не складывается.
Бэйли хотел заговорить, но Арманд его опередил:
— Ты совершил покушение на убийство в моей Академии, — утверждал он, не принимая возражений. — Ты обманным путём выманил адептку Рэядеар во время комендантского часа, чтобы столкнуть с крыши, — предъявлял Арманд обвинения громко и чётко, будто хотел, чтобы все услышали каждое его слово.
За спиной раздался топот, и я обернулась: в коридоре собирались люди Арманда — в домашней одежде, халатах, тапочках, но выглядели бодрыми, серьёзными и сосредоточенными. Они не переступали порог, ожидая указаний. Многих я уже запомнила, также заметила хорошо знакомых мне магистров — Гренье и Эртон. Лилиана коротко глянула на мужчину напротив, которого я видела с ней в саду, но тот не обращал на неё внимания и принял отстранённое выражение, как будто вообще её не знал.
Стекались зеваки-адепты, показались некоторые мои сокурсники, также прибежала Дженна и в ужасе уставилась на меня, закрывая рот руками. Гаренса в толпе я не обнаружила.
Арманд упомянул о подстроенном взрыве в лаборатории зельеварения, рассказал о строительных лесах и вишенкой на торте заключил:
— Ты обвиняешься в подготовке обряда и том, что собирался открыть портал в Мрачный Мир Бездны.
Раздались удивлённые и испуганные возгласы среди адептов, люди же Арманда отреагировали сдержанно.
«Ох! Сдаст ли меня Бэйли?» — переживала я, кусала губы и мяла край жакета, но Бэйли даже не глядел в мою сторону.
Арманд поднял в руке золотую запонку, показывая её Бэйли. Повисло тяжёлое, гнетущее молчание. Арманд с обвиняемым многозначительно смотрели друг другу в глаза, не моргая, между ними происходил немой диалог, который видела только я, но не понимала значения. Секунды тянулись. На пороге появились стражи в чёрной форме, но они тоже ждали указаний Арманда.
Бэйли так ничего и не ответил, даже не пытался оправдаться, только покорно вытянул руки, но я не почувствовала облегчения, наоборот, в груди повисла тяжесть. Арманд махнул стражам, и те нацепили на Бэйли магические наручники, мерцающие красным светом. По крайней мере, я хоть узнала, как они выглядят…
Стражи зачитали Бэйли права и направились с ним к выходу. Когда арестованный поравнялся с нами, то мне показалось, что Арманд едва заметно кивнул ему.
— Всем разойтись по своим комнатам, — приказал Арманд и официально обратился ко мне: — Адептка Рэядеар, вы должны дать показания.
— Конечно, — тихо ответила я, растерявшись.
Дженна обняла меня, прежде чем уйти. Толпа разбрелась, в коридорах снова стало пусто, наступила тишина, будто ничего не произошло, и мы с Армандом вернулись в его кабинет.
— Ты тоже думаешь, что Бэйли не виноват? — спросила я.
— Конечно, нет. Он же не такой дурак, чтобы оставлять настолько очевидные улики.