Попаданка по контракту, или Невеста короля

46.

Отстранённо думаю, что формулировки в прессе везде одинаковы, здесь тоже стараются заинтересовать всеми усилиями целевую аудиторию. А о том, что судя по информации из статьи мое место заняла настоящая принцесса, я стараюсь не думать, отодвинуть это откровение на второй план, иначе грохнусь в обморок или разрыдаюсь в голос. Не хочется потом объясняться перед Алеком. Это и останавливает.

— Гхм, — с трудом прочищаю горло, — ты прав, новостей о жертвах богине в газете нет. Только матримониальные планы короля Наирии и вашей принцессы.

— Да принцесса тоже не наша, ее отец практически не имеет влияния на наш уклад. А они хорошо смотрятся вместе, — Алек забирает у меня газету. — И ты с ней так похожа, кстати. Но волосы у тебя светлее, да и вообще, ты милая девушка, а тут изображена избалованная охотница за высоким положением.

В голове гудит, заставляю себя присесть на стул, чтобы не упасть.

Все-таки он меня предал, изначальный план с заменой оказался самым правдивым. А я все на что-то надеялась. Глупая, глупая я.

Почти не слушаю рассуждения Алека. О том, что кто-то может увидеть мое сходство с принцессой я даже не думала. У них здесь нет фототехники, а потому всегда можно списать на нечеткость наброска, мазков, да и все натуральные блондинки чем-то между собой похожи. Это факт.

Меня по-прежнему волнует лишь Сесил, а не опасность быть раскрытой.

— А какая дата у газеты?

В моей груди вспыхивает последняя надежда, ведь новости в этом мире не передаются моментально. Может быть, речь идет обо мне, а не настоящей принцессе, может быть, они писали статью, когда я была с Сесилом в поместье его бабушки, а я уже успела впасть в истерику.

— Она совсем новая, вчерашняя. В этот раз удалось забрать почитать всего лишь на второй день. Удачно, правда? — радостно рассказывает Алек. — Говорят, они позировали для наброска в начале недели, всего лишь через три дня после праздника сбора урожая. Быстрые, однако, на женитьбу со всеми вытекающими последствиями, — под конец он издает двусмысленный смешок.

— У нас такое не проходит, нужно минимум полгода оббивать пороги родительского дома девушки.

— Так ведь давно было известно, что они когда-нибудь поженятся, может, король и оббивал пороги дворца отца Амелии, откуда нам знать, - произношу упавшим голосом, последняя надежда не оправдалась.

— Давно, ты права, но едва ли короли вынуждены выпрашивать руки избранницы, как мы, простые жители, — добавляет Алек грустно.

— Тебе когда-то отказали, да? Ты потому живешь один с собакой?

— Ты слишком догадлива, — усмехается он, — особенно, если вспомнить, что жизненного опыта у тебя нет.

— Сочтем за женскую интуицию, - отвечаю с невеселой улыбкой, думая, что жизненного опыта у меня как раз слишком много.

В который раз попадаюсь в путы любовных отношений, полагая, что этот случай уж точно навсегда. Давно пора понять, ничего вечного не бывает, а любовь и верность мужчин - и вовсе понятия сверх эфемерные. По крайней мере, в моем случае.

Если верить современным психологам, коучам и прочим тренерам по личностному росту, виновата в сложившейся тенденции я сама. Это что-то из теории о том, что подобное притягивает подобное, то есть я ненадежна?

Или еще есть одна — о чем мы мыслим, то с нами и случается. А ведь я в начале каждых отношений думала, когда очередной товарищ меня покинет.

Но с последним все вышло совсем интересно. Я не могу просто взять и вернуться в свою неидеальную жизнь, я в другом мире. Сесил мог бы попробовать закинуть меня обратно, поступить хотя бы частично, как джентльмен. Упустим наше проживание в поместье его бабушки, сочтем это за романтическое помешательство, после которого на мне не обязаны жениться.

И обиду стоит уже убирать, учиться с ней жить. И, видимо, привыкать к деревенскому быту в срединных землях. Состариться здесь вместе с Алеком и его псом, а, быть может, нарожать ему детишек и создать крепкую семью.

Правда, придется научиться готовить что-то помимо капусты, да и и местные пресные лепешки мне порядком надоели. И что у них с медициной?

— Алек, а где у вас тут детей рожают? — спрашиваю, прорабатывая в голове альтернативный план жизни.

— В смысле? — он теряется. — Ты беременная? Так тебя за это выбрали жертвой? — его лицо удивленно вытягивается, а сам Алек испуганно косится на мой живот, словно из него вот-вот выскочит монстр и съест нас всех.

Впрочем, сравнение не такое уж и образное, младенцы — это определенного рода стресс для неопытных родителей. Да и для опытных тоже.

— Нет, Алек, — отвечаю терпеливо. — Всего лишь решила утолить любопытство, рассказ о Сесиле и Амелии навеял.

— А, — он заметно расслабляется, — так то короли с принцессами, у них свои лекари, у нас все гораздо проще. Повитуха есть, травки вроде всякие закупают заранее для роженицы, да и Свет усиленно просят помочь. Я подробностей не знаю, незачем оно мне, сама понимаешь.

— Да, понимаю, - глухо отзываюсь, — в общем, медицина на уровне «сам вылечусь».

На Земле также любят, но с важными вопросами все же в больницу отправляются.

Нет, вариант с рождением детей от Алека отменяется. Не готова я на самостоятельные роды без врачебной поддержки. Да и мы с ним по легенде брат и сестра, не будем будоражить общественность. Придется стареть как есть, без потомства.

Возможно, оно и к лучшему. Чему я научу детей если сама представляю собой эталон неудачницы? Даже с этим попаданством не повезло, оно сплошь дефективное.

ОХ, что я несу за бред. Кидает меня из стороны в сторону и знатно.

Роняю голову на ладони и мычу. Голова пухнет от непонимания, обиды и горького вкуса предательства.

— Тебе плохо? - пугается Алек. — Сейчас воды принесу.

— Да, пожалуйста, — глухо стону в стол.

Мне не просто плохо, мне ужасно, отвратительно и совершенно невозможно.