Попаданец от них к нам (СИ)

Глава 6.

Первые несколько дней, после того как я привёл к своему месту жительства Екатерину, женщина только ела и спала. На что-то большее её сил банально не хватало. Ещё вчера у неё благодаря моей подпитке, преобразованной праной, хватило сил пройти эти несколько километров от её дома до моего убежища, хоть и последние километры она шла с трудом. Едва дошли до места, как Екатерина завалилась и не могла встать на ноги. Мне пришлось при помощи телекинеза укладывать её спать — у неё самой сил не было, причём она уже в этот момент спала. Организм пытался хоть таким образом компенсировать затраты энергии. Сейчас же её организм требовал отдыха — вчерашнее экспресс-лечение внутренних органов давало о себе знать. У неё и так состояние здоровья далеко не идеальное, а тут ещё травма внутренних органов, откачка большого количества жизненной энергии и как апофеоз скоростное лечение внутренних повреждений. После такого лечения и здоровому мужику будет некоторое время не по себе, а тут пожилая женщина. Так что в её состоянии ничего удивительного не было. Наоборот, удивительно, что она сама дошла и при этом не жаловалась на свою усталость, как сделало бы большинство моих знакомых девушек из прошлого мира. Хотя и видно было, что ей это стоило всех своих сил.

Как я смог понять, жизнь простого населения в современном мире далека от идеала. Тут в Радинках это ещё не очень чувствовалось, но во многих сёлах простой народ умирал от города. Очень часто дети даже не доживали и до первого своего дня рождения в силу банального недоедания и ослабления и так немощного человеческого иммунитета. Местные помещики, их можно назвать ещё дворянами или рабовладельцами, относились к простому народу потребительски. Если быть честным, они часто своих крепостных даже за людей не считали, так — движимое имущество. Я, побыв в своём детстве в рабстве, к самой идее порабощения относился весьма негативно. В своём родном мире ничего не делал по этому поводу в связи с тем, что простому полукровке пойти против устоев общества не под силу. Тут я тоже пока что не собираюсь нести в народ идеи всеобщего равенства, по крайней мере, пока не разберусь с местным обществом получше.

В местности, в которой я остановился, дела обстояли несколько проще. В том же селе Радинки не осталось ни одного крепостного. В Российской империи недавно был принят закон о «Вольных хлебопашцах». Он позволял крепостным крестьянам выкупить себя и осесть на земле для отработки выкупа. Да, в реальности это не так хорошо, как прописано в законе. Мало кто из крепостных мог себя выкупить, а значит, очень часто они возвращались в своё практически рабское положение. В Радинках же уже сейчас есть несколько человек, которым удалось выкупиться у помещиков, но в основном за счёт помощи родственников. К сожалению, самому крепостному крестьянину заработать на выкуп практически не реально. Слишком сложные условия выкупа ставили помещики. Но у местных под крепким и умелым руководством Семёна имелись все шансы в будущем стать по-настоящему вольными людьми. Одной из причин такой ситуации помимо умелого руководства старосты была необычайная урожайность окружающих село земель. По приказу Семёна местные даже скрывали излишки урожаев и продавали через неофициальные каналы, чтобы не привлечь лишнего внимания властей к этой особенности земли.

Причину этой урожайности местные жители не знали, зато её знал я. Как оказалось, наличие даже столь слабого действующего алтаря Богини действует на окружающие земли плодотворно. И это всего лишь пассивное воздействие практически умирающего алтаря. Сейчас же, после того как я несколько подкормил Богиню, это пассивное благотворное воздействие даже несколько усилится. Одно хорошо: местные это, скорее всего, не заметят, поскольку сейчас уже в разгаре сезон сбора урожая, а значит, до весны вряд ли усилившиеся урожайные свойства земли кого-то удивят. Повышенные урожаи позволяли смотреть местным в будущее с оптимизмом в отличие от жителей других сёл. Помещики выдавливали последние капли из своих, будем откровенными, рабов.

Я же, пока моя будущая ученица отходила от последствий скоростного лечения, занимался улучшением её организма. Раз уж решил взять себе в личные ученицы, стоило привести в нормальное состояние, а то ведь по прогнозам диагностического плетения у неё осталось не более пятнадцати лет активной жизни. За этот срок я разве что основы и смогу передать ей. Да и смысла тогда обучать не будет. Я всё же хочу получить из этой женщины в будущем одного из своих ближайших соратников. А если она уже через пятнадцать лет помрёт, смысла тратить на неё много времени никакого. Поэтому мне стоило поработать с Екатериной весьма серьёзно.

Первым делом стоило откормить её, а то планируемые мною изменения организма выпьют женщину до смерти в связи с отсутствием строительных материалов. К сожалению, нормальной пищи не было. А ведь я мог пройтись по закромам сельчан и набрать всего необходимого под невидимостью с расчётом на восстановление ученицы. Но как-то сразу это мне не пришло в голову, а сейчас нельзя покидать Екатерину, иначе все мои усилия по её лечению могут пойти насмарку. Была лишь та еда, что мы прихватили, уходя из её дома, да мясо, заготовленное мною на зиму. Если учитывать отношение местных к Екатерине, то становилось понятно, какая у неё еда. Но и так обильное питание при непрекращающейся подпитке праной и стимуляция практически полного усвоения полезных веществ из еды всего за несколько дней превратили её из скелета, обтянутого кожей, в относительно нормально выглядящую женщину. Теперь её точно уже никто не посмел бы назвать старухой. Она выглядела обычной женщиной средних лет.

В таком плохом состоянии её здоровья виноваты не только довольно частые побои от местных жителей, но и постоянное недоедание, несоблюдение простейших норм гигиены. Ну и очень сильно, конечно, влияет её метод колдовства. Нормальной магией я его назвать не могу — всё-таки все действия за тебя выполняет некая сущность, а ты лишь рассчитываешься маной или праной. Это очень схоже с классическим колдовством, когда пользуешься заёмными от иных сущностей возможностями и силами. Вся разница, что при методе, используемом Екатериной, расплачиваешься за всё своей энергией, не заёмной. Моя будущая ученица не имела даже малейшего понятия, как работала магия, которой она пользовалась практически каждый день. Её прошлый учитель не удосужился дать даже малейшее объяснение принципов работы церковных заклинаний, так что досталась мне ученица практически с нулевыми познаниями в искусстве магии.

В какой-то степени метод магического оперирования, используемый моей ученицей, похож на такой раздел магического искусства как шаманство. Хоть оно и не популярно среди моего народа, но в принципе довольно хорошо изучено. От общего количества эльфов, связавших свою будущую жизнь с магией, шаманами являлись менее одного процента. Среди эльфов великих шаманов очень мало. На самом деле практически не было. Я знал лишь про одного великого шамана, такого же полукровку, только от союза эльфийки и орка. Длинное Ухо — такое имя ему дали в племени орков, где он родился и жил до захвата эльфами стоянки. Он с самого детства с духами на «ты». Они часто выполняли его просьбы, даже не требуя оплаты. Вот и при нападении он при помощи духов смог сдерживать два эльфийских полка в одиночку, пока остальные соплеменники, включая бывшую рабыню — его мать, эвакуировались.

Тогда Длинное Ухо умудрился перемолоть более шестидесяти процентов нападавших войск. Полковые маги ничего не могли сделать с защитой, выстроенной шаманом заблаговременно. Вообще, если шаману дать достаточно времени, он практически на пустом участке земли может обороняться чуть ли не вечно. Но как бы ни был хорош шаман, у эльфов магов банально больше, да и маги примерно его уровня также в достаточном количестве.

Когда командование поняло, что их атака на стоянку орков захлебнулась, они запросили помощь из столицы. Помощь таки прибыла. И не простая, а в виде пяти магистров боевой магии, которые и скрутили этого талантливого полукровку. Успехами Длинного Уха восхитились даже в столице, и командование приняло решение перевербовать его. При помощи архимага-менталиста полуорку-полуэльфу промыли мозги, и Длинное Ухо стал цепным псом эльфийского государства, пока не умер от рук своей матери-эльфийки, защищающей его братьев и сестёр, которых он собирался убить.

В шаманстве ты сам контролируешь призванных духов и сам решаешь, сколько им необходимо платить и чем в зависимости от того, насколько выгодно получится заключить контракт. В методе, который использует Екатерина, колдующий лишь выполнял призыв, при помощи комбинации звуков активируя грандиозное по масштабу магическое плетение, подвешенное над поверхностью всей планеты. В ответ на призыв являлась неизвестная сущность и выполняла просьбу, зашифрованную в призыве. Это могла быть просьба лечения или защиты, по словам Екатерины, даже зомбирование. Но она такой молитвы или заговора не знала и лишь слышала об этом от учителя.

Моя ученица вообще знала весьма ограниченное количество различных церковных заклинаний. Большему её не смог научить учитель в связи со своей скоропостижной смертью. Так, немного подлечить, защитить от проклятья, немного отвода глаз и всё. Зельеварение она учила уже сама в дороге, пока добиралась до этих земель. Такой метод облегчал очень сильно магическое оперирование, но маги, обученные лишь этому методу, станут абсолютно обычными людьми, едва покинут зону действия плетения или если им заблокируют доступ к призывам. Я считаю, что полноценный маг должен быть полностью независим от внешних условий. Он должен уметь себя полностью обеспечить в любых условиях только за счёт своей магии. Понятное дело, что это в идеале и, скорее всего, недостижимом, но всё равно стоило к чему-то стремиться. Так почему бы не к этому? Хотя и некоторые плюсы в этом способе были, а именно — скорость обучения. Достаточно выучить несколько комбинаций звуков и всё — ты уже маг, который может выполнять магические действия. И судя по тому, что я видел при лечении Михася, результат получается как у классического мага с опытом минимум в полстолетия. Призываемая сущность оказывала очень тонкие и чёткие воздействия. Даже я их повторить смог бы далеко не с первого раза.

Как я узнал, Екатерине сейчас всего пятьдесят два года. Для местных это, конечно, уже весьма зрелый возраст, но не для магов. В основном сельские жители в этом возрасте считаются едва ли не стариками. В городах обстановка несколько лучше, точнее, не в городах, а в более обеспеченных слоях населения. Нередки случаи жизни обычных местных людей и до восьмидесяти лет. В сельской местности же часто и до возраста Екатерины не доживают в связи с болезнями, голодом, тяжким трудом на грани возможностей вида, антисанитарией и прочем. По её словам, сейчас жизнь стала более терпимой, чем в детстве.

У Екатерины раньше было шесть братьев и две сестры. Только два брата и она смогли дожить до десятилетнего возраста, когда дети уже считались условно взрослыми, и могли выполнять взрослую работу. Остальные её братья и сёстры не выдержали условия окружающей среды. Следует добавить, что в детстве она была крепостной, если нормальными словами — рабом. Сейчас же Екатерина формально ею и осталась, но её хозяин мёртв и официальных наследников у него не осталось. К счастью, рабство у местных только социальное. На магическом уровне статус раба никак не закреплялся, а потому и отличить раба и вольного человека довольно сложно.

Екатерину в двенадцатилетнем возрасте помещик, владеющий деревней, в которой она проживала со своей семьёй, продал магу, который заинтересовался ею. Представлялся он, естественно, не магом, а заграничным доктором, ищущим материалы для своих исследований. Именно этот маг и стал в будущем её первым учителем, хотя я бы его таким не назвал. Правда, первые несколько лет маг, купивший Екатерину, и не собирался брать её в свои ученицы. Он использовал её действительно только для проведения различных экспериментов над одарённым человеком. Впрочем, не забывал использовать и как женщину в свободное время.

Только спустя несколько лет такого рабства, что в разы хуже, чем у помещика ранее, он взялся за её обучение. И то это связано с тем, что, несмотря на свою жизнь в откровенно ужасных условиях, она не потеряла свою любознательность, а потому пыталась вникнуть в исследования мага. И только когда у неё случайно получилось воспроизвести заклинание лечения, просто подсмотрев, чем занимается маг. Он решил её всё-таки обучить и посмотреть, что получится из человека, владеющего лишь церковной магией и не принадлежащего при этом церковным структурам.

Конец этого мага был в принципе предсказуем — не одиночке противостоять против многовековой организации, которая практически покорила весь мир. Кто-то из пациентов, на которых тренировалась Екатерина, где-то проговорился и слухи о новой святой лечащей молитвой довольно быстро дошли до церковных властей. Естественно, такое положение вещей им не понравилось, а потому и не странно, что попытались устранить Екатерину и её учителя. Но маг оказался не так уж и плох в своём искусстве, а потому подосланные убийцы просто не смогли добраться до него.

Церковь же решила пойти с другой стороны и поделилась с Тайной Экспедицией, что некий немецкий доктор планирует переворот. Естественно, такие сведения местная служба безопасности просто так мимо ушей пропустить не могла и отправила для захвата гвардейцев, которые и убили мага при попытках его противостояния посланным за ним солдатам. Екатерине же удалось при помощи подаренного амулета отвода глаз покинуть столицу и сбежать. Возвращаться в свои родные края она побоялась, а потому и осела в глуши, в деревне Радинка, где довольно прохладно относились к церкви. Со временем она стала помогать местным в силу своего магического дара и своих невеликих знаний магического искусства. К ней и так местные относились настороженно как к чужачке, а после демонстрации дара и вовсе стали презирать, но всё-таки пользовались её услугами.

Первым делом на следующий день после нашего прибытия я провёл клеточный анализ организма Екатерины, чтобы выяснить возможности её вида — всё-таки это моя специализация, и в ней я разбирался лучше всего. Для этого пришлось создать весьма сложный комплекс плетений полевой лаборатории. В прошлой жизни я всего раз двадцать его создавал, когда материалы исследования не было возможности привезти в лабораторию — слишком большая нагрузка идёт на сознание, которое комплекс использует в качестве вычислительного элемента. Сейчас, после некоторого скачка моих ментальных возможностей, мне будет легче переносить эту нагрузку на своё сознание. Ранее я как-то особо не стремился лечить людей, тем более в моём родном мире — у нас с ними шёл непрекращающийся, вялотекущий военный конфликт. Так что данных по людям моего родного мира у меня не было. Только так, общие общеизвестные факты, а если учесть, что в эльфийском государстве поддерживалась идея превосходства над всеми другими видами разумных, то и этим фактам следовало доверять только после проверки.

Можно сказать, я изучал совершенно новый вид разумных. Наверное, зря раньше не хотел изучать другие расы, а ведь предлагали, но я тогда был твёрдо уверен в том, что мои возможности необходимо тратить исключительно на возвеличивание расы эльфов. Вот такой я дурак раньше был. Сейчас проводил изучение человеческого организма впервые на таком глубоком уровне. До этого встреченных мною людей в этом мире я сканировал лишь поверхностно для того, чтобы только определить к какому виду разумных они принадлежат. В родном мире людей встречал только в качестве рабов у нескольких знакомых мне эльфов.

Первое, что мне не понравилось, это весьма ограниченная продолжительность жизни местного человека. Хотя и в моём родном мире люди не отличались высокой продолжительностью жизни, но всё же, если я правильно помню, жили они дольше. Но больше всего мне не понравилось то, что, судя по состоянию клеток организма и их структуре, продолжительность жизни у местных людей искусственно ограничена. А если учитывать нынешнее состояние клеток, то прошло с момента вмешательства в продолжительность жизни местных людей никак не меньше пяти тысяч лет. По моим расчётам в идеальных условиях современный местный человек может прожить до девяноста-ста десяти лет. Вроде бы и неплохой срок жизни получается, но, как я слышал, люди в моём родном мире в некоторых случаях жили до двухсот лет. Так что такое ограничение жизни почти в два раза мне сильно не нравилось. Но это в случае, если человек не одарённый. В случае одарённости срок жизни вырастал пропорционально силе магического дара. Магия так просто своих адептов на тот свет не отпускает.

Помимо продолжительности жизни магический дар усиливает иммунитет, причём иногда до такого уровня, что никакие естественные болезни не могут затронуть мага. Также и все физические характеристики повышаются просто от пропитывания своей магической энергией. Так, если бы Екатерина жила в идеальных условиях, то могла вполне протянуть до ста пятидесяти-ста семидесяти лет со своим довольно слабым даром едва выше подмастерья третьего ранга. Но жизнь, которую ей пришлось прожить, слишком подорвала её здоровье, и без моего вмешательства Екатерине оставалось не больше пятнадцати лет активной жизни или до смерти около двадцати. Меня это категорически не устраивало. Ради такого короткого срока заморачиваться личным обучением вообще смысла никакого.

Я же при помощи магии жизни мог несколько отдалить момент её смерти. И если она не сможет даже развить свой магический дар больше, чем он есть сейчас, то и так лет на тридцать проживёт дольше запланированного срока жизни. Вообще, процесс увеличения срока жизни происходит из-за естественных мутаций клеток от пассивного воздействия магической энергии. Причём важно, чтобы это была именно её магическая энергия.

Чисто теоретически можно создать искусственное магическое поле высокой плотности, подстроенное под её собственную ману. В таком поле эта мутация должна пройти сама по себе и без развития магического дара. Но, к сожалению, я даже не представляю, каким образом можно создать подобное магическое поле — слишком уж у каждого обладателя магического дара разная магическая энергия. Похожую создать не проблема, но она без стопроцентного совпадения правильно влиять на естественную мутацию клеток не будет. Она может привести к крайне неудачным и даже вредным мутациям. По мнению некоторых исследователей, именно так появились некоторые подрасы разумных. А вот если Екатерина всё же займётся своим развитием как маг в полную силу, то тут я уже ничего прогнозировать не могу. Если верить результатам моего исследования её организма, то местный человек при достижении определённого уровня магической силы может остановить своё старение полностью, но какой для этого требуется уровень, мне определить не получилось. В этот момент мне даже стало несколько завидно, ведь у нас, эльфов, развитие магического дара могло лишь отодвинуть естественный конец. Да, архимаги могли жить тысячелетиями, но и они всё же старели и без специальных ритуалов, официально запрещённых в государстве, рано или поздно любой эльфийский маг умрёт. А тут же целый мир разумных, которые при своём магическом развитии могут стать поистине бессмертными. Достаточно направить местную цивилизацию по пути магического самосовершенствования и через несколько тысячелетий они станут самой могущественной расой во всей мультивселенной, особенно если учитывать скорость их обучения, ведь как бы мы, эльфы, ни хвастались своим превосходством, стоило признать, темп жизни короткоживущих видов очень превосходит наш. И если мы над какой-то проблемой можем размышлять годами, то короткоживущие не могут себе это позволить и решают в разы быстрее, пусть и часто ошибочно.

— Так что продолжительность твоей жизни будет зависеть только от тебя. Насколько ты будешь трудиться и насколько будешь выполнять мои указания для своего развития как мага, — закончил я рассказывать перспективы её дальнейшей жизни в том случае, если она всё-таки станет моей личной ученицей, а не просто помощницей в некоторых делах.

— Я на всё согласна, лишь бы не терпеть больше такого отношения ко мне со стороны окружающих людей. Я в последнее время едва сдерживалась, чтобы не ответить им тем же и не перетравить всю деревню к чертям, — отложив в сторону от себя пустую тарелку, сказала она, твёрдо смотря мне в глаза и сжимая кулаки. Видно, что Екатерина мои слова приняла весьма серьёзно.

— Раз так, ученица, то приступим к твоему обучению прямо сейчас, — начал я, получив её согласие. — Но сначала нам необходимо заключить магический контракт между учителем и личной ученицей. Он требуется для того, чтобы мы не могли предать друг друга, — объяснил я женщине, слушающей меня очень внимательно, ловя каждое моё слово.

— Что в себя включает этот контракт? — спросила Екатерина серьёзным голосом. Меня радует, что она не бросилась его заключать сходу, а сначала решила узнать, чем он будет ей грозить и на каких условиях. Значит, головой думать умеет, а это одно из важнейших условий в обучении, даже более важное, чем сила магического дара, ведь его можно со временем и натренировать.

— Читать умеешь? — спросил я, поскольку знал, что многие местные люди не владели грамотой. В крайнем случае, мог обучить грамоте при помощи ментальной передачи знаний, но я не силён в магии разума, а потому не хотелось рисковать её рассудком.

— Конечно. Мой прошлый учитель научил меня читать и писать, чтобы меньше его тревожила во время учёбы, — ответила она с лёгкой обидой. Видимо, возможную свою безграмотность она считала оскорблением. — Помимо русского языка я владею французским и немецким языками, правда, уже давно не практиковалась на этих языках.

— Вот и хорошо, — ответил я. — Держи, вот тебе контракт, записанный на листе бумаги. Пока ты спала, я всё подготовил. Тебе сейчас следует выучить наизусть написанный текст контракта. Если будут вопросы, то задавай не стесняясь. Я теперь твой учитель, а потому обязан отвечать даже на самые глупые вопросы, касающиеся твоего обучения.

— Хорошо, учитель, — сказала она с кивком головой и приняла из моих рук лист бумаги. Судя по тому, как быстро двигались её глазные яблоки, она действительно читала с очень приличной скоростью. Явно с большей, чем я на местном языке.

Вообще, это стандартный договор на обучение, который включал в себя мои обязательства обучения и обеспечения Екатерины всем необходимым для этого. А с её стороны обязательство меня слушать, стараться изо всех сил постичь магическую науку. Ну и конечно подстраховка. Заключив этот договор, Екатерина не сможет мне навредить действием или бездействием, если она это будет осознавать. Также не сможет распространяться обо всём, что узнает от меня за время обучения без моего прямого на то согласия.

— Я готова, учитель. — Через полчаса ко мне подошла моя будущая ученица и вернула лист с написанным контрактом.

— Раз готова, то мы сейчас начнём. — После этого я сформировал магическое плетение из раздела магии разума. Именно оно сейчас будет внедрять в наше сознание ментальные закладки, которые будут заставлять нас соблюдать пункты магического контракта. — Я начинаю, после моих слов ты продолжаешь, — сказал я и начал говорить: — Я, Мирунуэль из дома Утренней росы, обязуюсь обучить свою ученицу Екатерину без рода всему, что она сможет принять от меня. Я обязуюсь её обеспечивать всем необходимым на время её обучения. — После я кивнул женщине, моей будущей ученица, и она продолжила:

— Я, Екатерина без роду, обязуюсь слушаться своего учителя во всём, обязуюсь стремиться к овладению магическим искусством. Я под угрозой смерти обязуюсь не распространяться об информации, полученной во время обучения без прямого на то согласия учителя. Я под угрозой смерти обязуюсь не вредить учителю прямо или косвенно, действием или бездействием, — проговорила свои слова Екатерина. В это время ментальные закладки стали внедряться в наше сознание.

Поскольку я не хотел себя чем-либо ограничивать — всё-таки маг очень свободолюбивое существо — пришлось усилить ментальный щит, пока не закончится энергия в плетении магического договора. Как только энергия закончилась, я вернул свой ментальный щит в нормальное состояние. Теперь мне ничто не грозило в случае нарушения договора с моей стороны. Именно из-за этого обычные неодарённые разумные и не любят заключать магические контракты с магами. Ведь они не могли проконтролировать, внедрилась ментальная закладка в сознание мага или ментальный щит переборол её. А вот обычному человеку избежать внедрения закладки практически невозможно, разве что поможет сильный артефакт ментальной защиты, но магу это будет заметно. В случае заключения магических контрактов между одарёнными и обычными людьми, как правило, используются посредники, которые следят за внедрением ментальных закладок у обеих сторон.

— А теперь, ученица, первый урок, — начал я говорить, после того как она пришла в сознание после довольно грубого вмешательства ментальной закладки в её сознание.

— Слушаю, учитель, — сказала она, сев на выращенную мною лавку из дуба. — А голова должна так болеть после заключения магического договора? — решила Екатерина уточнить у меня.

— Поскольку твоё сознание никогда до этого не сталкивалось с ментальной магией, то да. Первые несколько месяцев работы со своим сознанием ты будешь ощущать сильную боль. И она начнёт сходить только после определённого уровня развития его. И что самое неприятное — избавиться от боли можно лишь естественным путём, успокоив ментальную сферу. Никакое плетение или другое магическое воздействие не поможет тебе облегчить своё состояние, — ответил я сначала на её вопрос, а после продолжил: — Итак, на будущее запомни: никогда, ни с кем, ни при каких условиях не соглашайся ни на какой магический контракт; ни в коем случае никому не давай магическую клятву, особенно если в ней используются имена высших сущностей, пока не убедишься, что он не сможет тебе никоим образом навредить, — сказал я, сопровождая свои слова небольшими ментальными импульсами для лучшего запоминания. Сейчас эти импульсы отдавали довольно сильной пульсирующей головной болью, но это в будущем поможет ей выжить.

— А как же этот магический контракт? — спросила она, кривясь от головной боли. — Вы же его так же заключили? — указала Екатерина на несоответствие моих слов и действий.

— А вот тут уже то, чем я отличаюсь от тебя. Я на достаточном уровне владею защитой сознания, а потому на меня контракт просто не подействовал, — ответил я и нагло усмехнулся Екатерине, которая сейчас пребывала в шоке. Я даже не мог определить, какая эмоция превалировала в её состоянии — обида или шок.

— Вы меня обманули, — со слезами в уголках глаз сказала она после минутной паузы.

— И да, и нет, — ответил я с улыбкой. — На меня действительно не подействовал магический контракт, но я всё равно собираюсь заняться твоим обучением магическому искусству. Это своеобразный урок. Ты должна запомнить, что даже самые близкие могут тебя использовать для своих целей, — посылая волну доброжелательности в эмоциональном плане, ответил я.

— Спасибо, — тихо проговорила она. Сейчас я бы и не сказал, что она взрослая, битая жизнью женщина. Она вела себя как маленький, неуверенный в себе ребёнок. — А какая выгода у вас от моего обучения? Ведь вы на это будете тратить много сил и времени.

— Скажу прямо: сейчас никакой, но в будущем, по мере твоего развития, мне понадобится надёжный помощник в моих делах. А кто как не личная ученица, владеющая магией, лучше всего подходит? — спросил я, не требуя ответа.

— Спасибо за доверие. — Мои слова несколько успокоили женщину, и от неё в мою сторону в эмоциональном плане пошла волна благодарности.

— А теперь небольшая лекция по видам магических контрактов, — начал я говорить, а Екатерина потихоньку приходила в себя после наглядного урока, что никому нельзя верить без веской причины, и внимательно слушала мои слова, стараясь не упустить ничего важного. — Первый вид магического контракта — ментальный. Это как раз тот, который мы сегодня заключили между собой. Что он собой представляет?

— Не знаю, — ответила честно Екатерина. Невозможность ответить на мой вопрос её несколько смутила.

— При помощи специального магического плетения создаётся двухсторонняя связь между лицами, заключающими магический контракт. Далее лица по очереди говорят свои пункты контракта, что записываются в ментальную закладку, которая и внедряется в сознание лиц, заключивших контракт. — Я сделал паузу для того, чтобы убедится, что моя ученица всё поняла, но судя по её взгляду, это не так. — Что непонятно сейчас?

— Что такое ментальные закладки? — спросила она, а я понял, что Екатерина не владеет даже основами магии, а потому мне следовало приступить к её просвещению с самого начала.

— Ментальные закладки — это, — попытался попроще сказать я, — это такие заклинания, которые будут следить за выполнением контракта, и если его не выполняют, то наказывается нарушающая сторона. Так понятно?

— Да, понятно. А что вы имели в виду, когда говорили про защиту сознания, и что она позволила вам избежать контракта? — спросила она. Молодец, сразу схватила суть вопроса.

— Как раз к этому и иду. Если маг может защищать своё сознание, то есть препятствовать чтению мыслей, препятствовать внедрению чужих, то он может и сопротивляться внедрению ментальной закладки и таким образом контракт становится односторонним. Поэтому, пока не научишься защищать своё сознание, я запрещаю тебе заключать магические контракты. Я не хочу, чтобы ты навешала на себя односторонних обязательств по незнанию.

— Хорошо, учитель. А если магический договор между двумя магами, умеющими защищать своё сознание? Как тогда быть?

— В таком случае необходима достаточно квалифицированная третья сторона, которая проследит за внедрением ментальных закладок у обеих сторон.

— Это как в случае заключения контракта между магом и обычным неодарённым человеком. Правильно?

— Именно так. Но также можно использовать и магические контракты второго типа с посредником в виде высшей сущности. Обычно в качестве посредника призывается какая-то высшая сущность. Ею может быть демон, Бог, дух и другие существа. И уже они следят за выполнением магического контракта. У меня на родине есть даже высший дух контрактов. Он только и занимался тем, что следил за выполнением контрактов за определённое количество магической энергии, — рассказал я довольно подробно. Хотел ещё продолжить урок, но судя по ауре Екатерины, у неё сейчас жуткая головная боль, и поэтому информация вряд ли будет хорошо усваиваться в таком состоянии. Вместо продолжения урока я спросил у неё: — С прошлым учителем изучала медитации?

— Да. Для ускорения заполнения моего магического резерва. Правда, я особо разницы не замечала.

— Значит, сейчас твоё задание — сесть в медитацию и сконцентрироваться на своём магическом источнике. Это должно помочь тебе избавиться от головной боли. Поскольку во время медитации ментальная сфера сглаживается, боль должна пройти в разы быстрее. А я тем временем займусь постройкой дома, в котором мы будем жить.

— Спасибо, учитель, — снова за что-то поблагодарила ученица и легла на спину.

Честно говоря, такой позы для медитации я не знал, а потому решил не прерывать её для обучения правильной медитации и продолжить наблюдения. Как ни странно, уже через пару минут у Екатерины изменился ритм дыхания и сердцебиение, а сознание перешло в изменённое состояние. С каждой минутой её связь с реальностью слабела. Настолько глубокого уровня погружения во время медитации я от неё не ожидал. Даже мне приходится напрягаться для погружения на такой уровень медитации, а для неё это явно привычное явление. Тем временем её магический источник стал немного сильнее вырабатывать ману, а поскольку резерв и так полон, мана начала покидать тело и насыщать окружающее пространство.

Ещё полчаса понаблюдав за ней и не обнаружив более ничего необычного, я приступил к постройке нашего будущего дома. И он по моей задумке будет живым деревом, как у некоторых друидов моего народа. Для этого я взял уже ставший привычным жёлудь дуба и стал в него вкладывать плетение мысленного управления ростом дерева. Это используется для того, чтобы не вкладывать всю структуру будущего здания в семя растения — оно весьма ограничено в своей магической емкости, а так здание будет управляемо на протяжении всего роста дерева. Это требовалось для того, чтобы можно было вырастить не обычное дерево, а дерево любой формы. И эту форму можно менять в течение всего роста. Теперь при достаточном количестве магической энергии из этого жёлудя можно вырастить что угодно. Лишь бы не противоречило законам физики, иначе будет требоваться большое количество энергии на поддержку чего-то нереального. Помню, видел дом друида, стоявший на дереве толщиной в пару пальцев. Для того, чтобы обеспечить стабильность конструкции, ему пришлось купить несколько магически одарённых рабов, которые только и занимались тем, что снабжали дом магической энергией в роли источников маны. Он их даже лишил конечностей, замуровал в сам дом, поддерживая в обрубках жизнь, и вытягивал энергию.

Поскольку я собираюсь строить стандартный дом в дереве, затраты энергии на его поддержание не будут превышать нормы. По расчётам даже такого скупого магического фона на это будет хватать с головой. Но это на поддержание — любое изменение потребует довольно большого количества маны. Сам дом растить я решил над алтарём с расчётом на то, что алтарь окажется в подземных этажах дома. Это позволит в будущем к подпитке дома подключить алтарь, да и работать с ним можно будет, не покидая своего жилища.

Потратив весь свой резерв, я смог вырастить будущий наш дом всего на четыре метра. Толщиной же он всего около полуметра, а этого мало даже для создания хоть одной комнаты, да что там комнаты — даже кладовки малюсенькой. А потому пока что я ничего не изменял, кроме ускорения роста дерева. Мой резерв сразу стал потихоньку заполняться из внешнего магического фона, и уже завтра к вечеру я снова буду с полным резервом. А ведь раньше магический фон был в разы меньше. Прошло ведь всего несколько дней с момента создания источника маны.

Тем временем Екатерина уже закончила медитацию и с удивлением смотрела на то, что я делал с обычным пока что на вид деревом. Увидев, что у неё магический резерв полон, решил, что её мана будет весьма не лишней для роста нашего дома, пусть и раз в сто меньше маны, чем в моём резерве. Да и для развития будет полезно ходить постоянно с истощённым резервом. Это заставит, во-первых, её источник работать сильнее, а во-вторых, и сам резерв начнёт расти.

— Для более быстрого роста твоего магического резерва тебе необходимо как можно чаще его опустошать. Ты умеешь манипулировать своей магической энергией напрямую? — спросил я у неё, надеясь на положительный ответ. Не хотелось заниматься с ней самыми основами, но, к сожалению, это оказалось не так.

— Нет, учитель. Я хоть и могу её чувствовать, но ничего сделать не в состоянии. Только при использовании молитв он расходуется, — ответила она, смутившись своего неумения. Я же пожелал её давно мёртвому учителю интересного посмертия, лучше всего в лапах демонов.

— Хорошо. Подойди ко мне, — сказал я, смирившись с тем, что мне придётся её учить с самого нуля. Можно сказать, Екатерина в магическом искусстве не умела ничего. Она лишь знала о возможности магии и всё. — Смотри, я сейчас буду через твоё сознание передавать твою ману в наш будущий дом.

После этого я, став сзади Екатерины, обхватил её голову и создал плетение марионетки, которое используют практически все наставники на первых занятиях по магии. При его помощи можно полностью контролировать всё тело ученика как физическое, так и энергетическое. Это позволяло дать ученикам прочувствовать необходимые действия для ощущения своего магического резерва и начальной манипуляции энергией. Обычно приходилось до десяти раз использовать это плетение, пока ученик не начинал самостоятельно управлять энергией.

Екатерина смогла уже после четвёртой активации плетения марионетки наконец-то нащупать необходимые манипуляции для управления маной. После этого я отошёл в сторону и стал наблюдать, как она старалась передать свою магическую энергию в дерево-дом. Было заметно, что она для этого очень сильно напрягалась — в эмоциональном плане от неё сквозило удивлением, неверием и искренним счастьем. Видимо, она так до конца и не верила, что я займусь её полноценным обучением магии.

Потери маны при передаче Екатериной в дом были грандиозные. Более восьмидесяти процентов маны уходило в воздух, но и это уже неплохое достижение. Даже не каждый эльф на первом занятии достигал самостоятельного управления маной. Правда, у эльфов обычно уже при первом управлении маной потери в несколько раз меньше, а всё это потому, что эльфы изначально магические существа. Сейчас же благодаря таким потерям маны слегка насыщался магический фон. На некоторое время у меня даже подскочила скорость поглощения внешней энергии. Сейчас на моём магистерском неподтверждённом уровне паразитные потери магической энергии не превышали и одного процента. Чтобы стать архимагом, требовалось полностью избегать паразитных потерь маны. До этого мне ещё очень и очень далеко. Когда я поступил в магическую школу, из-за своего происхождения мне было трудно управлять манной — всё-таки у светлых эльфов и дроу она имела противоположные эмоциональные окрасы, и во мне они объединились. Так что у меня были потери около пятидесяти процентов маны — один из худших результатов потока. Но со временем при помощи магии разума эту проблему я практически нивелировал контролем своих эмоций.

Следующие несколько недель прошли в обучении Екатерины контролю магической энергии. Должен признать, у неё талант. Вначале, когда я узнал, что она не умеет манипулировать маной, рассчитывал на два-три месяца, прежде чем она сможет создать своё первое плетение. Но каково же было моё удивление, когда уже в начале третьей недели у неё получился телекинез. Телекинез бывает двух типов: магический и псионический. Магический телекинез — довольно простое магическое плетение, работающее за счёт маны, вкладываемой в него. Псионический же телекинез отличался тем, что для его использования нужна только сильная воля. Необходимо себя и мир убедить в том, что предмет должен перемещаться. На самом деле редко кто из магов развивает псионический телекинез — слишком много времени требуется на это потратить. И я не исключение. Всё, что мог, это приподнять в воздух на несколько секунд предмет весом с обычного эльфа.

Екатерина смогла на несколько секунд поднять в воздух камень в пуд весом. Именно его я оставил для неё в качестве учебного снаряда. Да, после этого она практически сразу потеряла сознание от истощения, ведь это уже после нескольких часов неудачных попыток, на которые тратилась мана, но это на самом деле грандиозное достижение. Сейчас, когда она наконец-то поверила в свои силы, после наглядного примера можно заняться и пробуждением магического зрения. Пока Екатерина пользовалась суррогатом, созданным мною артефактом, позволяющим видеть магическую энергию неодарённым разумным. Основной минус в очень нечётком изображении, но и этого хватило для изучения простейшего плетения телекинеза.

Тем временем наше дерево-дом разрослось. Сейчас его высота более двадцати пяти метров, диаметр около пяти. Это позволило уже создать одно помещение на поверхности земли и одно под землёй. Теперь ночевали не под открытым небом. Мы завелись крышей над головой.

Сейчас же я разрабатывал способ защитить источник магической энергии от наступающих холодов. В последние несколько дней средняя температура опустилась на несколько градусов, а потому следовало ускориться в этом направлении. Екатерина же мелко пакостила селянам, которые долгое время к ней относились как к непотребу. Теперь, когда у неё появилось первое активное магическое умение, всё село страдало от её действий: то кто-то оступится, то крыша провалится, то собака рвала якобы случайно цепь и бросалась на обидчиков. И если в основном жители Радинки отделывались лёгким испугом, то вот Михась, чуть не убивший её, страдал по полной. Где бы он ни пошёл, что бы он ни начал делать, всё заканчивалось неудачей и травмой. Позавчера он таки лишился ноги, попав под телегу. И что самое интересное — местные жители почти сразу догадались, кто это делает. Правда, они считали, что это мстит призрак убитой им колдуньи. Мы ведь после ухода сожгли дом до основания и то, что её тела там нет, никто не знал. Помогать Михасю также никто не хотел, да даже не общался с ним никто. Люди не желали привлечь и на себя гнев мёртвой колдуньи, ведь и они к ней не ласково относились при её жизни. Они считали, что призрак удовлетворится одной жертвой и покинет их село.

Так что Екатерина в своё свободное время веселилась от души, причём в прямом смысле. Я видел, как ей становится легче после этих мелких пакостей. Я мог их прекратить всего одним приказом, но этого не делал. Даже сделал простенький амулет защиты, выдерживающий одно-два попадания стрелы, и зарядил её амулет отвода глаз. Так я точно не потеряю свою ученицу. Вот и сейчас она вернулась из очередной своей вылазки довольной до безумия.

— Что там произошло? Ты выглядишь слишком довольной, — спросил я у неё, когда она уже устала крутиться передо мной, чтобы я поинтересовался, что же её беспокоит. Не любит она первой начинать разговор почему-то.

— Учитель, я несколько лет назад лечила графа Александра Ходкевича. Он тогда пострадал во время польского восстания, и его люди остановились в Радинках. Мне пришлось его врачевать. Скажу сразу: если бы не я, то он бы не прожил и недели, — вспоминала те события моя ученица. — Мне тогда заплатили за его лечение сто злотых. — Она явно вспомнила что-то неприятное. — Правда, деньги эти я видела всего один раз. Сразу после отъезда графа Ходкевича несколько мужиков отобрали у меня их.

— Так к чему ты это говоришь?

— Граф Ходкевич — местный владетель. В его собственности центр местной жизни — город Чернобыль, — начала объяснять она мне.

— А у него что, не отобрали земли после окончания восстания?

— Нет. Он просто ушёл в отставку и поселился в своих землях, — ответила моя ученица, а я не мог понять логики службы безопасности Российской империи, или как её называют Тайной Экспедиции. Я бы на их месте всех бунтовщиков просто казнил, а если б не мог, то уж всё имущество отобрал бы.

— А почему ты вспомнила об этих событиях сегодня? — спросил я у неё. Видно было, что эта уже немолодая женщина с трудом сдерживается, чтобы не начать рассказывать.

— Сегодня в село прибыли представители графа в моих поисках. Среди них даже те, кого я узнала.

— Для чего ты им нужна? — сразу стал я серьёзным. Внимание власти к себе мне пока что крайне нежелательно.

— Во время родов его сына травмировала повитуха. И теперь по всем канонам он останется инвалидом на всю жизнь. Но тут граф вспомнил про меня и послал за мной своих людей, — закончила свой рассказ Екатерина.

— Что же ты так радуешься тому, что тебя разыскивают люди, властью обличённые? — спросил я удивлённо.

— Так селяне считают, что меня Михась убил, — улыбаясь, она начала говорить. — Сейчас там разборки. Всё идет к тому, что Михасю не выжить, — радовалась она проблемам урода, пытавшегося её убить после того, как она вылечила его травму.

— А знаешь что, — мелькнула у меня в голове мысль. — А ведь это шанс обзавестись покровителем. Если мы вылечим его сына, то в благодарность он может нас прикрыть от излишнего внимания властей. Да и не будем же мы тут сидеть безвылазно в лесу всё время. А так очень хороший шанс на налаживание отношений.

— Вы правы, учитель, — согласилась Екатерина после минутной паузы. Видимо, обдумывала ситуацию в целом. — А как мы это сделаем?

— Сейчас, думаю, самое время тебе ожить. Только ты появишься вместе со мной, со страшным Лешим, решившим почти умершую знахарку взять в ученики, — усмехнулся я после своих слов.

А дальше мы начали готовиться к своему выходу в свет. Правда, и подготовки той было всего на пару минут: надеть заранее выращенную одежду из травы, взять в руки посох из коряги и направиться в сторону Радинок. На всякий случай на себя и ученицу я набросил защиту от физических воздействий — не хотелось рисковать своим здоровьем, если наши переговоры уйдут не в ту сторону.

Когда мы добрались до села, десяток всадников уже собирался покинуть село и отправиться обратно. Видимо, все дела там они уже сделали. Я решил появиться наиболее эффектно. Можно было бы телепортироваться перед ними с какими-то огненными эффектами, но среди них не было ни одного одарённого, так что смысла тратить драгоценную магическую энергию я не видел. Поэтому вместе с Екатериной вышел на центр дороги под отводом глаз. И уже там создал иллюзию, как будто из-под земли вырастает растение, и из него возникаю я с ученицей. Благо, что никто из всадников не обладал ментальной защитой, а потому разницу с реальностью они не заметят.

— Кто такие?! — крикнул одетый в наиболее дорогие одежды человек на польском языке. Он хоть и шуганулся, как и всё при моём появлении, но быстро взял себя в руки и, спрыгнув с вставшей на дыбы лошади, спросил у нас. Было видно, что ему страшно, но он всё равно нашёл в себе силы встать перед неизвестной угрозой в моём лице.

— До меня лес донёс, что вы ищите мою ученицу, — громко произнёс я, одновременно стимулируя отдел страха в мозгу людей. — Она закончила дела мирские после подлой попытки убить её, когда она ослабла после лечения.

— Кто вы? — уже более почтительным тоном спросил командир отряда у меня.

— Многие меня знают как Хозяина Леса, — ответил я.

— Прошу прощения за непочтительность. Меня зовут Вацлав. Я являюсь одним из ближайших друзей моего господина. У него произошла беда: его сын при рождении, будущий наследник, травмировался, — начал он говорить мне, сразу поняв, что следует обращаться ко мне, а не к Екатерине, которую узнал. Видимо, он один из тех, кто сопровождал в прошлый раз графа Ходкевича. — Мы были бы очень благодарны, если бы ваша ученица, — кивнул он в сторону Екатерины, — смогла бы поехать с нами и помочь юному наследнику остаться в будущем здоровым, — наконец он сказал, что ему требуется. А вообще, молодец, быстро схватывает информацию и делает правильные выводы.

— Нет, она никуда теперь не поедет. Вон в прошлый раз захотела помогать людям, не закончив своего обучения. И что из этого вышло? — строго проговорил я в ответ на просьбу Вацлава.

— Мы вынуждены будем настаивать, — извиняющимся тоном сказал Вацлав и жестом руки что-то показал своим подчинённым, тем временем взявшим нас в окружение. В тот же миг они вздёрнули ружья и нацелились на меня.

— Эх, — тяжело вздохнув, начал я говорить. — Запомни ученица: вот так всегда люди обращаются со своими ближними. — После этого посмотрел в лицо командиру отряда. — Вацлав, меня уже несколько веков вашими пукалками не запугать. — Взмахнул рукой и вырвал телекинезом у них из рук ружья. — А ведь хотелось по-хорошему, — сказал я и стал на руке создавать иллюзию полуметрового огненного шара. В тот же миг Вацлав, считающий себя до этого хозяином положения, переменился в лице.

— Стойте! — крикнул он, а я сделал вид, что передумал бросать огненный шар в них и посмотрел на Вацлава. — Это всего лишь недоразумение, — попытался успокоить меня он.

— Хорошо. На первый раз поверим, — произнёс я, впитывая обратно ману, потраченную на иллюзию. Визуально это выглядело, как будто впитал себе в руку пламя огненного шара. — По поводу вашей просьбы. Ученица моя не доросла до того, чтобы ездить куда-то. Слаба она в своей защите. Если граф хочет вылечить своего сына, то пусть приезжает с ним сюда лично. Я сам займусь его сыном.

— Я передам ваши слова графу, — поклонился мне Вацлав. — Не могли бы вы вернуть наше оружие? — попросил он, указывая взглядом на висящие в воздухе ружья.

— Нет. Вы с ним напали на меня, а значит, это мой трофей, — улыбнулся я командиру солдат в ответ.

— Сейчас земли тут неспокойные, разбойников много, — попытался меня переубедить Вацлав, но я его перебил и сказал:

— У вас ещё есть пистоли и два запасных ружья на лошадях. Этого вам хватит.

— А ещё не могли бы вы, — показал он рукой на своих подчинённых, которые кривились от боли в сломанных пальцах — всё-таки вырывал я ружья довольно грубо.

— Как демонстрация моих возможностей, — сказал я и наложил на всех плетение сращивания костей, правда, без обезболивающего. В тот же миг послышались крики — мужчины всё-таки не сдержались и закричали от боли. — Как наказание, — добавил я и развернулся к Екатерине. — Всё, ученица, пора нам домой.

— Постойте! — крикнул Вацлав. — Как нам вас найти?

— Когда прибудете сюда обратно, я буду вас ждать уже тут, — проговорил я и активировал иллюзию, как будто растение нас поглощает, и мы исчезаем. На самом деле просто после активации отвода глаз нас перестали чувствовать все существа в округе.

— Кто это был?! — крикнул один из неудавшихся стрелков.

— А ты что, не слышал, Станислав? — спросил его другой. — Это Хозяин Леса. Леший иными словами.

— Томас, ты что, серьёзно поверил в эту чушь? — спросил Станислав у своего собеседника.

— А кто это по-твоему?

— Отставить споры, — приказал Вацлав. — Всем собраться и выловить лошадей, успевших разбежаться.

— Господин Вацлав, так кто это был? — спросил Станислав у своего командира. — Может, это какой-то колдун?

— Видел я колдунов наших, — тихо произнёс Вацлав. — Говорить об этом никому нельзя, но в молодости, ещё до того как попасть на службу к графу, участвовал я в зачистке одного кубла чернокнижников в Кракове вместе с воином света из самого Ватикана, — тихо продолжил он говорить. — Так, скажу вам, они и в подметки не годятся этому Лешему. Не человек он, вы и сами видели.

— Так что мы графу говорить будем?

— Ержи, мы все должны рассказать всё, что видели. Может быть, кто-то что-то упустил, но вместе мы сможем построить чёткую картину произошедшего.

После этого Вацлав обошёл всех солдат, рассматривая ранее сломанные пальцы. На каждый палец он потратил несколько минут, после чего цокал и шёл к другому. Минут через пятнадцать все, наконец, собрались. Сев на лошадей, они отправились к графу Ходкевичу.

Оставив сигналку, настроенную на ауры этих солдат, на дороге, я отправился со своей ученицей домой. Мне стоило посидеть и вспомнить всё, что я знал о детях, особенно о младенцах — всё-таки их лечение довольно серьёзно отличается от лечения взрослых разумных. Слишком они хрупкие. Большую часть магических воздействий банально могут не выдержать.