Помощница капитана (СИ)

ГЛАВА 17

Свита, сопровождавшая их к горам, была в два раза больше той, что выделялась обычно для прогулок по городу Ксении. Она состояла из шести одетых в короткие туники воинов с мечами и луками за спиной. Волосы их, как и большинства Сина, не принадлежавших к императорской семье, были стянуты простым узлом. Ещё двое воинов в длинных стёганых халатах были выделены, чтобы ими руководить — и оставалось только гадать, кого от кого они призваны охранять: Сина от ромеев или наоборот.

Собственную свиту ромеев, состоявшую из двенадцати Крылатых, опустившихся на планету вместе с капитаном и его помощницей, практически не выпускали из дворца.

Выдали им сины и двух коней — непривычно низкорослых, хотя, как уверяли их проводники, выносливых и резвых. Бурые спины их покрывали жёлтые сёдла, украшенные золотом и серебром.

Один из двух командиров был к тому времени Ксении хорошо знаком — он сопровождал её повсюду, и звали его Вей. Он был немногим старше Ксении на вид, и хотя, в силу особенностей Сина, был не слишком высок, резкие черты его и пристальный взгляд создавали впечатление, что он ставит себя несколько выше Ксении. Вей никогда не давал об этом знать. Напротив, всегда был вежлив до скрежета в зубах и обходителен настолько, как будто Ксения была опасно хрупким цветком, который ему приказали охранять. И всё же тень превосходства никогда не покидала его глаз.

Другого командира звали Канг. Он обычно оставался охранять гостевой дворец, откуда почти что не выбирался Орлов. И то, что они с Веем совсем иначе смотрят на Орлова, трудно было не понять. Во взглядах синов, обращённых к графу, светилось опасливое удивление и готовность в любую секунду выхватить клинок.

Ксения — хоть ей и было обидно от того, что она здесь угрозы явно никому не внушала — всё же гордилась тем, что эти высокомерные иномирцы так смотрят на её капитана. Она и сама будто бы прикасалась к неумолимой молчаливой силе, исходившей от него. И всю дорогу, пока они добирались до гор, невольно поглядывала на графа и улыбалась.

Орлов, кажется, замечал этот взгляд. Он ничего не отвечал и не запрещал, но взгляд его становился немного светлее — или, по крайней мере, так хотелось думать Ксении.

Ксения окончательно растворилась в ощущении полёта, ожившего сна, когда увидела вблизи те самые Алмазные горы, о которых до тех пор только слухи доходили из Альбиона. Конечно, они вовсе не состояли из алмазов целиком.

Горы представляли собой живописнейшее скопление острых вершин и гребней абсолютно невероятного вида. Склоны их прорезали извилистые расщелины с отвесными стенами, по которым неслись быстрые речки с прохладной чистой водой. Из страничных ущелий все эти потоки падали в долины дюжинами искрящихся водопадов. Берега и склоны заросли чащами пихт и вязов, ясеней, клёна и тиса. По самим деревьям ползли вверх, словно лианы, лозы дикого винограда.

Над путниками почти что всю дорогу светило солнце, и гребни утесов, каменистые бурлящие потоки и водопады в расселинах переливались всеми цветами радуги в его лучах. Наступал сентябрь, едва успел закончиться сезон дождей, и до крон деревьев докоснулась кисть осени, нанося мазки по зелени елей и лиственниц всех оттенков жёлтого и красного цветов.

Сказочные очертания хребтов, сверкающая вода потоков и многоцветье осенней палитры леса создавала ощущение ожившего праздника, и Ксения улыбалась, а рука её невольно тянулась к руке Орлова, едущего рядом — и тут же отдёргивалась, когда она вспоминала, что рядом с ней капитан.

За последние недели Орлов стал куда ближе ей, чем Ксения могла ожидать. Они проводили вместе целые дни и говорили, как казалось Ксении, обо всём — хотя, если бы она не была столь счастлива, могла бы заметить, что говорит, по большей части, только она. Орлов по-прежнему не рассказывал о себе ничего.

Низина реки, до которой они добрались ближе к середине дня, проходила между отвесных скал и называлась Джелончихьо. Окружающие ее стены местами были похожи на покрытый лаком ров, по которому можно было идти, только внимательно передвигаясь по вырубленной в скале лестнице, вцепившись в перила. Порой расселина становилась совсем узкой, и ее вертикальные стены нависали как бескрайняя крепость над путниками.

По всей низине лежали огромные обломки скал, когда-то занесенные ледниками, и, протискиваясь между ними, кристально чистым каскадом лился поток реки Джелончихьо.

Вода ее сверкала и искрилась в водоворотах — то замедляясь у мысов, то вдруг разгоняясь и становясь ярко-зелёной. В верхней части низины виднелась котловина, покрытая льдом, откуда река срывалась вниз гигантским водопадом. Ниже по течению поток реки образовывал вереницу из девяти озёр, соединённых между собой новыми водопадами, правда, не такими высокими, как верхний, и путники направили коней туда. Вей обещал, что там, у одного из обрывов, они сделают привал.

На скалах, окруживших путников со всех сторон, столетия назад были высечены колоссальные изображения богов, крылатых драконов, львов и фантастических птиц.

Наконец скалы расступились, и они оказались на небольшом каменном обрыве, поросшем зеленью.

Вей переглянулся с Кангом и, когда тот кивнул, сказал:

— Здесь.

Сины принялись устраивать привал. Орлов стоял, глядя на раскинувшийся с обрыва вид. Ксения хотела было подойти к нему, но не решилась — и вместо этого побрела прочь, обследовать зубцы и расщелины Алмазных гор.

Уже через несколько минут она набрела на уединённую поляну среди обступивших деревьев — огромную, ровную и блестящую, словно покрытый лаком стол. Посреди её вздымалась вверх одинокая скала.

Ясень, береза и пихта, можжевельник и абрикос, тис и бук, бамбук и кедровый стланик создавали здесь необыкновенную смесь различных силуэтов и расцветок растительного мира. Следы зверей отпечатывались в рыхлой земле, рысь и олень пробегали здесь, а проводники говорили, что в лесах водятся и тигры, и извиваются по траве огромные полозы.

Ксения долго стояла перед скалой, вдыхая пронзительно свежий горный воздух, напоённый ароматами диких трав, а потом снова двинулась в путь.

Выбралась на новый карниз и замерла, глядя в пропасть, раскинувшуюся перед ней.

В окружении волшебных картин звенящих водопадных каскадов, взбираясь на перевалы и цепи холмов, передвигаясь по причудливому сплетению бамбуковых мостиков по глубоким темным каньонам струились искрящимися водопадами речки и ручейки.

А дальше, в долине между скал, на берегу огромного озера, перечёркнутого двумя дамбами, раскинулись остатки старинного города. Дворы его поросли диким кустарником, а стены домов — мхом. И всё же на улицах, некогда широких, а теперь покрытых травой, всё ещё можно было разглядеть людей.

А еще дальше, почти у самого предела видимости, раскинулась морская гладь. Ксения не видела ещё мест, где бескрайнее море и земля соединялись бы в таком поразительном симбиозе.

В гигантские утёсы бились огромные морские волны и рассыпались на миллионы соленых брызг, возвращаясь в родную стихию.

Далеко за горизонт в воде уходила цепь небольших скалистых островков — словно эскадра каменных судёнышек с фантастическими контурами зонтичных сосен вместо труб, а над ними поднимались с полуострова подернутые сизоватой дымкой вершины гор с острыми вершинами. Там крепость из скал, поросшая словно призрачным лесом, встречалась с необъятной ширью моря.

— Ты снова убежала, — услышала Ксения из-за спины и вздрогнула, как это бывало всегда, когда Орлов находил её.

— Не совсем так, — сказала она, оглядываясь через плечо. — Вы были заняты. Я не хотела вам мешать.

Орлов, казалось, за несколько прошедших часов помолодел. И всё же печать грусти не сходила с его лица. Он подошёл к Ксении со спины и обнял за талию, прижимаясь к спине животом.

Ксения тут же обнаружила, как приливает кровь к низу живота. Чем ближе становился Орлов, тем сильнее она сходила с ума. И то, что ещё недавно казалось ей спасением, теперь оказалось лишь новой формой пытки — она хотела ещё, хотела больше, хотела, чтобы Орлов проник в неё. От последней мысли краснели щёки. Ей было не важно как, лишь бы ощутить капитана ещё ближе, ещё плотней прижаться к нему.

— Знаешь, что это? — донёсся голос Орлова сквозь шум крови в висках.

Ксения с трудом сосредоточилась на том месте, куда указывал Орлов.

— Да.

Орлов поднял бровь и удивлённо посмотрел на неё.

Ксения едва заметно улыбнулась.

— Я тоже гуляю по городу не просто так, — сказала она. — Это Сэань. Одиннадцать династий императоров Сина управляли страной отсюда. Наибольший подъем город пережил во время царствования династии Тан. Город окружала четырехугольная защитная стена — видите, вон она. Роскошные строения Императорского и Дворцового городов украшали прямые длинные улицы с вишнями и сливами по обеим их сторонам. Там находились места, определенные исключительно для празднеств и забавлений императора и его семьи. Здания их, с лакированными террасами и резными колоннами, изумляли своим великолепием не хуже дворцов Цинь. Подобно древним египетским фараонам Старой Земли императоры Сина возводили себе монументальные гробницы. Все придворные уходили в них следом за императором, чтобы защищать его, отправившегося на встречу с Великой пустотой. А чтобы земные страсти не могли потревожить их, внутри гробницы вырывали множество озёр и рвов, наполненных ртутью. Когда-то этот был одним из прекраснейших городов Сина. Затем лишь летние усадьбы богачей остались между старинных храмов и гробниц. На искусственных островах под сенью ракит и камелий было выстроено множество угловатых загородных особняков с легкими павильонами, извилистыми дорожками и прудами, полными золотых рыбок. И вот теперь запустели и они… Бывшие хозяева оставили имения и парки, водоросли затянули воду озёр и водоёмов, а дно стало мелеть из-за оседания ила, рушились изъеденные муравьями дома.

— Видишь вон те здания? — Орлов указал на четыре беседки, между которых виднелись группы каменных фигур, изображавших людей, и куполообразное строение, находившееся в самом сердце группы. С обоих боков идущей к ней аллеи, словно строй охраны, стояли высеченные из камня фигуры воинов.

Ксении кивнула.

— Это граница Ио Фэя. Много веков назад Ио Фэй завоевал для Сина первые шесть планет. Одно за другим наносил сокрушительные поражения врагам Сина. Народ любил его, и он получил немало наград. Но военные успехи Ио Фэя беспокоили вельмож. Они нашли, что поставить ему в вину. Министры призвали Ио Фэя к себе, сказав, что желают выслушать его доклад. Когда же он прибыл в столицу, оставив войска — был казнён.

Ксении поёжилась.

— Но ему воздвигли гробницу, достойную императора. Люди помнят его.

— Это слабое утешение, — сказал Орлов и опустил подбородок Ксении на плечо. Он закрыл глаза, погружаясь в незнакомое тепло. Невольно в мыслях его появилась Анастасия. С Анастасией было легко. Но никогда, обнимая её, он не чувствовал, что всё настолько правильно, как сейчас.

Будто услышав его мысли, Ксения развернулась и коснулась поцелуем его губ. Рука её поймала запястье Орлова и положила себе на живот, так что пальцы проникли в щёлочку между пол кителя.

Орлов открыл глаза и увидел абсолютно ясные серовато-голубые глаза Ксении перед собой.

— Возьмите меня, — попросила Ксении так спокойно, что по телу Орлова пробежала дрожь, — будьте со мной.

Орлов с трудом сдержал стон. Пальцы его ощущали жар тела Ксении сквозь тончайший батист.

Он медленно провёл вверх ребром ладони, заставляя отскакивать застёжки кителя одну за другой. Ксения поймала в ладони его лицо и молча ждала.

Наконец, рука Орлова добралась до края сорочки и потянула её вверх, а ещё через секунду он почувствовал живую кожу, покрытую лёгким пушком.

— Ты когда-нибудь была с мужчиной? — спросил Орлов.

Ксения покачала головой.

— Я бы не позволила никому, кроме вас.

Орлов закрыл глаза, с трудом сдерживая стон.

— Нельзя, — твёрдо сказал он.

— Я хочу, чтобы вы взяли меня. Я хочу чувствовать вас.

Орлов глубоко вздохнул, пытаясь пробудиться от дурмана.

— По крайней мере, не так, — произнёс он, открывая глаза и внимательно глядя на Ксению. — Не здесь и не сейчас.

— Когда?

— Я приду к вам.

— Я хочу знать, когда это произойдёт. Я больше не могу ждать.

Орлов не успел ответить, потому что шелест листвы нарушил их единение, и Ксения едва успела сделать шаг назад. Щёки её всё ещё пылали, пальцы судорожно застёгивали китель, не обращая внимания на рубашку, выпущенную из брюк.

Вей обвёл обоих равнодушным взглядом.

— Я помешал, — констатировал он.

— Нет, — ответил Орлов, заслоняя не до конца одетую Ксению собой.

— Хорошо, — продолжил Вей и, достав из-за пазухи свиток, протянул капитану письмо.

Орлов в недоумении осмотрел полученный предмет со всех сторон.

— Прочтите. Затем я должен буду проследить, чтобы вы уничтожили письмо.

Орлов сорвал печать и бегло просмотрел набор иероглифов. Ксения осторожно заглядывала в свиток ему через плечо.

«В ночь светлячков в Саду Безмятежной радости вас будут ждать», — гласило письмо.

Орлов нахмурился и посмотрел на Вея.

— От кого это письмо?

— От того, кто приглашает вас.

— Зачем такая секретность?

— У меня приказ. Это всё, что я должен знать. А теперь, — Вей выхватил из рук Орлова письмо и, двумя быстрыми движениями порвав его в клочья, пустил обрывки по ветру, — вас ждут на ужин.

Он поклонился и двинулся прочь.