Поляница

Глава 8

11

— Мы были бы очень тебе благодарны, Влада, — искренне сказала Ева Карловна. — Мы — это остатки древнего, магического мира, который Кощей терзал много-много веков. Более того, люди также будут благодарны тебе за уничтожение этой зловредной сущности.

«Вот насчет зловредности я бы поспорила, — подумала Влада. — Не встречала людей более вежливых и интеллигентных, чем Долгов».

— Ты, наверное, думаешь, что Долгов — безобидный преподаватель, — прочитала мысли своей пациентки «Красавица-Яга» (такое прозвище Еве Карловне придумала Влада). — Но это лишь маска, которую он носит. Надеюсь, тебе никогда не доведется столкнуться с Кощеем в его истинном облике.

— Ева Карловна, мне уже пора, скоро факультатив начинается, — робко заметила Влада.

О том, что факультатив будет как раз с Долговым, Влада предпочла не уточнять.

— Не смею вас задерживать, — улыбаясь во все тридцать два белоснежных винира, сказала Ева Карловна, но тут же добавила свистящим шепотом. — Ведь ты поможешь нам? Поможешь всему роду человеческому избавиться от ирода?

— Я подумаю, — неуверенно пробормотала Влада.

Кот Бают мяукнул так, будто сказал: «Не поверила она тебе, Баба-Яга, убей ее».

— Вот вам моя визитка, вы можете звонить мне в любое время, — сказала Ева Карловна. — И, да, не забудьте оплатить сеанс на ресепшене.

А Влада и забыла, что посещение доктора платное!

Девушка на ресепшене назвала стоимость сеанса:

— Пять тысяч рублей.

Вздохнув, Влада протянула измятую банкноту.

— Ну, что, Баюн, что скажешь? — обратилась «Красавица-Яга» к коту, как только Влада покинула кабинет.

Кот потянулся, мяукнул, затем заговорил. Длинные седые усы его при этом забавно шевелились:

— Девочка перспективная, но нам она едва ли помощница. Кощей ей знатно промыл голову, да и нельзя исключать, что втюрилась она в него. Да ты и сама, мать, до сих пор вздыхаешь о Кощеюшке, нет?

— Не рассказывай сказки! — возмущенно воскликнула Ева Карловна, щелкнув кота по лбу. — Это все, что ты можешь сказать по теме?

— Пожалуй, да, — обиженно мяукнул кот. — Кончать ее надо, Карловна.

— Тебе бы только кончать и кончать, — сердито отозвалась Баба-Яга. — Брысь на место.

Коротко рявкнув, Баюн убрался на лежанку.

Ева Карловна взяла со стола «айфон».

— Авдеюшка, ты сейчас где? Была. Ты был прав, девочка хорошая. Баюн считает, кончать ее надо поскорее. Я также ему сказала. Следи за ней в оба.

Влада выскочила из крутящихся дверей бизнес-центра и быстрым шагом направилась по тротуару к виднеющемуся невдалеке зданию универа. Мамино задание она выполнила, у психолога побывала, и теперь была спокойна. Ну, почти спокойна.

Все-таки не каждый день беседуешь с Бабой-Ягой, которая держит на руках кота Баюна… Влада должна была признать, что Ева Карловна ей понравилась. Обаятельная, красивая женщина. Очень сдержанная, не истеричная. Многие студентки хотели бы быть похожи на доктора Лесную. Владу, правда, привлекал образ не бизнесвумен, а, как говорила мама, «лягушки-путешественницы». Взяла рюкзак, — и айда в горы! Правда, ни в каких горах Влада пока не была. Да она нигде пока не была! Даже моря никогда не видела.

Запыхавшись, Влада вбежала в аудиторию. Долгова не было. Влада глянула на часы. Ничего себе! Факультатив начался десять минут назад, а препода нет.

Она прождала еще десять минут. Нет Долгова. Прямо как в тот раз, когда она ездила к Александру Степановичу домой.

«А что, если поехать снова?».

На этот раз мысль не показалась Владе безумной. Почему бы и нет? Этот человек спас ей жизнь, в конце концов.

«Стоп!» — мысленно воскликнула Влада.

Ева Карловна, обаятельная психологиня Баба-Яга, сказала, что именно Долгов натравил на нее Водяного. А уже потом спас. Экспериментатор проклятый!

Владе определенно нужно было увидеть препода, поговорить с ним, посмотреть в эти голубые глаза-океаны. Неужели, он тот, о ком говорила Ева Карловна? Неужели он — монстр?

До улицы Дуки доехала на маршрутке — так быстрее. Бордовая «Ламборджини» была припаркована перед домом Долгова. Значит, хозяин дома.

Влада вошла во двор, постучалась. Не веря своим глазам, поняла, что дверь открыта. Он что, вообще дверь никогда не закрывает? Или просто ждал ее? Скорее, второе. Иначе бы давно какие-нибудь гопники в дом залезли.

Внутри было тихо и мрачновато. Вроде бы и не было явных примет бесхозности дома, — сеточек паутины по углам, забытых, засохших цветов в вазах или чего-то в этом роде, — но дом все равно казался нежилым.

— Александр Степанович!

Ответом ей была тишина.

«Ну, да я знаю, где тебя искать», — подумала Влада и направилась к чулану.

Влада толкнула деревянную дверь и громко вскрикнула.

Тело Долгова, казавшееся совершенно безжизненным, висело на цепях. Голова бессильно свалилась на грудь, ноги касались пола едва ли не коленями, на закованных в кандалы запястьях — запекшаяся кровь. Кровь была и на полу — целая лужа.

Влада бросилась к преподавателю, подхватила его, попыталась приподнять. Какое там! Худой, но тяжелый.

— Александр Степанович, вы живы? — плачущим голосом вопрошала Влада, напрягая все силы.

Кощей не отзывался.

Влада всхлипнула, удерживая препода на весу из последних сил. Вот что ей теперь делать? Бросить его и уйти? А ведь он не бросил, когда Водяной тащил его студентку на дно!

— Алекс-ааандр Степ-аааанович, — провыла Влада.

Долгов издал короткий стон и слабо пошевелился.

— Влада? Вы здесь?

Его голос был похож на голос человека, вмиг провалившегося глубоко под землю.

— Да здесь я, здесь, Александр Степанович, — радостно выпалила Влада. — Держитесь. Обопритесь на меня. Вот так.

Препод покачивался, как пьяный.

— Ключ, — прохрипел он.

Влада подхватила с табуретки ключ, поднапрягшись, расстегнула кандалы. Оковы, зазвенев, упали на пол.

— Обопритесь на меня и попробуйте идти, — попросила Влада.

Долгов послушался. Кое-как перебирая ногами и ежесекундно рискуя полететь вдвоем на пол, они выбрались из чулана. Влада уложила препода на диван в гостиной.

— Принесите попить, — взмолился Долгов.

Влада направилась на кухню, наполнила под краном стакан. После глотка воды взгляд препода стал осмысленным.

— Речкина? Что вы опять делаете в моем доме? — сердитым голосом осведомился Долгов. — Кажется, я вас не приглашал.

Влада изумленно уставилась на Кощея: ничего себе! Она спасла его бессмертную жизнь, а он еще предъявляет претензии.

— Я … я… — Влада вспоминала, зачем она сюда пришла. Так и не вспомнив, спросила. — Но зачем вы порезали себе руки?

Долгов взглянул на покалеченные запястья. Досадливо поморщился.

— Вы правда хотите это знать, Речкина?

Влада задумалась — а, правда, хочет ли она?

— Да, хочу.

— Так вот, это не я себе порезал руки, а вы мне их порезали, Влада.

Если бы он сказал, что завтра полетит в космос, она не была бы так удивлена.

— Что вы имеете в виду?

И тут же она поняла!

— Александр Степанович! Не может быть…

Долгов вздохнул:

— Не знаю, что вы там себе нафантазировали, Влада, но, после того, как вы изволили пойти в кино с Мельниковым, вместо того, чтобы заниматься нашим делом, я разозлился. Сильно разозлился. А моя злость — это опасная штука. Опасная для всех. Я едва успел примчаться домой и приковать себя. То, во что я превратился, стало неистово рваться из оков, ну … вот и результат.

Он показал ей окровавленные запястья.

Н-да, Влада, и правда, нафантазировала иное. Влюбленный в нее Кощей Бессмертный вскрывает вены в припадке дикой ревности — какая нелепость!

Долгов сел, пряча запястья в рукава покрытой бурыми пятнами рубашки. Пытливо посмотрел на Владу.

— Вижу, ты не стала поляницей, — констатировал препод, по уже сформировавшейся привычке внезапно переходя с «вы» на «ты». — Не помогла встреча с Мельниковым? Или плохо прошла?

— Прошла хорошо, — призналась Влада.

Кощей едва заметно скривился.

— Значит, радость нам не помощник. Нужны другие способы твоей инициации.

— Унижение, любовь и… — Влада замялась, слегка краснея. — секс?

— Унижение, любовь и секс, — задумчиво повторил Долгов. Встряхнул головой. — Но зачем ты пришла?

Влада нахмурила лоб, вспоминая: зачем же она пришла? Ах, да.

— Александр Степанович, я была на сеансе у Евы Карловны.

Она ожидала, что Долгов выругается, или ударит кулаком по столу, или даже превратится в того монстра, о котором постоянно говорит, и бросится на нее, но ничего этого не произошло. Кощей лишь хрустнул пальцами и сказал:

— Ну, рассказывай.

Влада как можно более подробно описала встречу с Бабой-Ягой. Умолчала только о том, что, по мнению психолога Лесной, напасть Водяного на Владу заставил именно Кощей.

— Ева Карловна считает, что вы — монстр и угроза для всего мира, — сказала студентка. — И она хочет, чтобы, став поляницей, я … ну… убила вас.

Долгов кивнул:

— Этого и следовало ожидать. Она должна была попытаться переманить тебя на свою сторону. Получилось у нее?

Влада на секунду задумалась и честно ответила:

— Не знаю.

— Не знаешь, — протянул препод. — Значит, ты перестала доверять мне. Это печально. Но, что ж, я кое-что покажу тебе, но для этого нам придется отправиться в небольшое путешествие. Дай мне руку.

Влада внезапно вспомнила видеоролик, который прислал ей Виктор. Долгов берет за руку студентку МГУ Олю Евграфову и они исчезают в воздухе. Куда они последовали, где оказались?

«Где бы ни оказались, но Оля затем попала в Кащенко», — подумала Влада и спрятала руку за спину.

— Значит, ты еще не готова узнать все, — вздохнул Кощей.

— Я вам верю, Александр Степанович, — сказала Влада. — Ведь вы спасли мне жизнь.

Препод устало прикрыл глаза, и, опустив голову на подушку дивана, негромко сказал, обращаясь, скорее, к окружающему пространству, нежели к Владе:

— Как же я устал. Устал держать врата…

— Какие врата, Александр Степанович?

Долгов встрепенулся:

— Послушай меня сейчас очень внимательно, Влада. Критически важно, чтобы ты как можно скорее стали поляницей. Важно для тебя, для меня, а самое главное, для Яви. Если мы с тобой не остановим Еву Карловну, Фролова и тех, кого они успели привлечь на свою сторону, мир погибнет.

— От меня так много зависит? — недоверчиво проговорила Влада.

— От тебя зависит все, — твердо сказал Долгов.

Рукава его рубашки пропитались кровью до такой степени, что капли стали капать на ковер.

— Давайте, я промою вам раны? — встрепенулась Влада. — У вас есть аптечка?

— Благодарю, не нужно.

Кощей с трудом поднялся и направился в ванную. Раздался шум воды.

Влада прошла вслед за Долговым, остановилась у двери, прислонившись к стенке.

— Александр Степанович, — позвала она.

— У?

— Но как теперь мне стать поляницей?

— Ты знаешь, — ответил он. Багровая вода водоворотом стекала в сток раковины.

— Но я не хочу ни перед кем, как вы сказали, жестоко унижаться, не могу полюбить по щелчку пальцев и, уж тем более…

Влада покраснела.

Кощей, играя желваками на щеках, выключил воду. Достал из шкафчика какую-то мазь и обыкновенный аптечный бинт.

— Можно я?

Влада протянула руку. Долгов, помедлив мгновение, передал ей мазь и бинт.

Студентка начала бинтовать преподу запястья.

— Влада, ведь у вас есть отец? — внезапно спросил Александр Степанович.

Она прекратила колдовать над его ранами.

— Зачем вам это?

Долгов взял у нее бинт и спокойно закончил повязку.

— Так причем здесь мой отец?

— Влада, вы меня простите, но я должен это сказать: нельзя исключать, что посещение отца, которое вы считаете жестоким унижением для себя, станет тем самым инициирующим моментом.

— Нет! — воскликнула Влада. — Этого точно не будет!

— Даже ради спасения мамы и бабушки? — прищурившись, спросил Долгов.

Владу как будто по щеке ударили.

— Да что вы о себе возомнили? — крикнула она, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы. — Я не желаю больше играть в ваши дурацкие игры! Я ухожу с факультатива, слышите? Ухожу!

Она резко развернулась и выбежала из комнаты, затем — из дома препода, громко хлопнув дверью.

На улице Владе стало легче, но злость на Долгова не проходила. Что ему вообще от нее надо? В конце концов, Ева Карловна оказалась совсем не страшной. Может, в этой истории Баба-Яга — это добро, а Кощей — зло? Может, Владе стоит присоединиться к Еве Карловне и, став поляницей, убить Кощея?

А что, если… Что, если ей вообще ничего не предпринимать? Просто поехать домой, вести обычную жизнь с мамой, бабулей и кошкой Рыськой?

Кого ей бояться? Долгова? Он совсем не страшный. Евы Карловны? Она — премилая дама. Бородач Фролов, конечно, жуткий тип, но он, по всей видимости, находится под полным контролем Бабы-Яги.

— Буду жить, как прежде, — сказала Влада, и повторила с возросшей в сто раз решимостью. — Как прежде!

Огромный черный кот мягко спрыгнул с дерева во дворе дома по улице Дуки. Мимо клумб с засохшими цветами метнулся к забору, перепрыгнул через него, метнулся через тротуар, напугав женщину с ребенком и скрылся в подворотне.

Примерно через десять минут кот вынырнул из палисадника рядом с Курганом Бессмертия — главной прогулочной зоной города. Прошмыгнув по парковке мимо автомобилей, кот нашел черный «Гелентваген», негромко мяукнул. Дверца авто отворилась. Кот запрыгнул внутрь.

— Ну что, Баюн? — спросила Ева Карловна, поглаживая животное по макушке.

— Сбежала вся в слезах, — промурлыкал кот. — Она теперь наша.

Глаза Евы Карловны полыхнули красным огнем, красивые губы, накрашенные ярко-красной помадой растянулись в довольной улыбке.

— Ты слышишь, Авдей? — обратилась она к сидящему рядом богатырю. — Поляница теперь наша.

И Влада стала жить, как прежде. Сначала все было отлично. Прекрасное настроение, чудесные отношения с мамой, сон без сновидений. Ни отца, ни сестры Риты, ни Долгова.

И Ева Карловна с Фроловым не беспокоили.

Влада ходила в институт, училась, преподаватели ее хвалили, так что опасений по поводу сессии не было. Весело проводила время с Лорой и Виктором, в глазах которого Влада читала нечто такое, что заставило бы сердце любой другой девушки из группы забиться, как пулемет. Да и сердце Влады билось от взглядов высокого рыжего парня, но вот только не как пулемет.

Долгов с того памятного дня в институте не появлялся. В деканате сообщили, что преподаватель заболел, и, как знала Влада, это не было ложью: руки у Александра Степановича были основательно покромсаны кандалами.

Впрочем, ей не было до этого никакого дела, ведь она жила, как прежде.

«Какпрежденская» жизнь закончилась через неделю. В тот день Влада задержалась в институте: нужно было помочь Лоре с английским. Едва успела на последний автобус.

В Полпинке ее ждали. Богатырь Фролов стоял в тени липы у дороги. На широченном плече богатыря примостился черный кот, от которого в сумраке виднелись только ярко-желтые глаза.

Увидев Владу, Фролов вышел из-под липы и зашагал рядом. Кот искоса глядел на студентку.

— Хороший вечерок, поляница, — сказал богатырь.

Влада не ответила. Ей снова стало страшно, почти как в первый раз, причем, она не понимала, кого следует бояться большое — богатыря или кота.

— Ева Карловна желает побеседовать, — сообщил Фролов. — Идем.

— Куда? — выдавила Влада.

— Тут недалеко. У магазина припарковались.

Влада проглотила появившийся в горле комок.

— Не пойду.

Богатырь вздохнул.

— Просят же.

— Не пойду.

Вдруг раздалось шипение, похожее на змеиное:

— Да что ты с ней якшаешься, Авдей, хватай в охапку, да тащи!

Влада выпучила глаза, осознав, что это сказал кот. Ноги стали ватными от страха, и студентка послушно последовала за богатырем, не спуская глаз с животного на плече Фролова.