Глава 21

Вход в подземное логово жуков оказался ничем не примечательной земляной пещерой. Если бы не Роман, Павлу никогда бы не пришло в голову проверять что-то выглядящее настолько… обычно. В конце концов, довольно странно, что разумная раса, следующая идеологии избранности и превосходства над остальными, ютится в жалкой кротовой норе. Хотя, наверное, рано судить — пока они видит лишь вход.

И, к сожалению, до этого входа не добрался ни один из его бывших спутников. Увы, но предатель и ренегат оказался честнее двух героев и практически спасителей человеческой расы. На полдороги к цели Павел наткнулся на место финальной схватки между ордой многоножек, гидрой Тифа и остатками заслона жуков. Там, в окружении сотен растерзанных трупов представителей обеих сторон, покоились останки вероятного Кукловода. Не слишком крупный, округлый корпус, поросший множеством причудливых отростков-цветов, служивших, судя по всему, антеннами для передачи управляющих сигналов, был аккуратно вскрыт. В его сердце зияла пустота — по объему как раз под кресло-ложемент наподобие того, что Павел видел у Романа.

Дальше след обрывался — довольно странно, если вспомнить габариты и некоторую неуклюжесть гидры. Тем не менее, парочка хитрецов успешно скрылась, унося с собой свою цель и бросив все остальное на произвол судьбы.

Самое обидное, что куча доводов, приведенных Павлу Крысом перед началом их авантюры, по-прежнему были актуальны. Жуки представляли угрозу для человеческого анклава. Они явно и недвусмысленно проявили агрессию, нанесли сильный, опасный и тщательно подготовленный удар, который удалось отразить только чудом. Вряд ли они на этом остановятся.

В то же время, именно сейчас имелся неплохой шанс с ними справиться. Сейчас, когда они понесли большие потери, и даже прикрытие их базы уничтожено (вряд ли жуки оставили что-то в запасе, если даже только пришедшего перебежчика наспех поставили в строй). Проблема в том, что атакующие возможности человечества на настоящий момент ограничиваются хромым одноклешневым скорпионом, которым управляет доверчивый балбес с зарождающимся комплексом героя.

— Ну, если верить Крысу, сами по себе эти инопланетяне не слишком-то хорошие бойцы, — успокаивающе пробормотал себе под нос Павел и решительно полез в дыру, выставив клешню перед собой и прижав хвост к спине, чтобы вписаться в габариты прохода. Жало выступало вперед метра на полтора, напоминая непомерно разжиревшее рыцарское копье.

Земляной лаз оказался на удивление довольно удобным, не слишком тесным даже для нынешнего облика Павла. Ход плавно загибался по часовой стрелке, уводя все глубже и глубже. Через некоторое время земляные стенки сменились чем-то, напоминающим пластик. Довольно прочный зеленовато-коричневый материал образовывал трапециевидный в сечении коридор. Вдобавок ко всему он тускло светился, обеспечивая сносную видимость в пределах пары десятков метров.

Павел поскреб стену клешней, та поддавалась, но не слишком сильно. Никаких швов на стенах заметно не было, и оставалось загадкой, как все это строилось.

— Надеюсь, это не жучиный помет, — пробормотал Павел, решительно наступая на чуточку шершавый пол коридора. Тот самую малость пружинил под весом скорпиона, но ломаться вроде не собирался.

Идти стало куда удобнее, но продвижение Павла, напротив, замедлилось — он не мог избавиться от ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Он даже спросил об этом у Сима — но вконец замотанный симбионт лишь засыпал его жалобами на ужасное состояние всех систем и модулей, которые лишь чудом удается удержать в повиновении. По его словам, у них осталось с полчаса времени — а потом процесс распада станет усиливаться лавинообразно.

Пришлось резко ускорить шаг, наплевав на возможные предчувствия. Последствия не замедлили проявиться — спустя пару десятков метров на очередном ничем не примечательном участке коридора стены с хрустом сложились, открывая узкие боковые проходы. Из этих проходов хлынули потоки разномастных существ, выглядевших достаточно странно даже для мутантов, но от этого не менее опасные.

Серьезно ограниченный в маневре из-за своих габаритов, скорпион даже развернуться толком не мог. Все, что ему оставалось — это пятиться, стараясь дотянуться до врагов клешней, и биться панцирем о стены, пытаясь сбросить с себя наиболее наглых тварей, пытающихся пробурить его броню. Все это напоминало неуклюжее копошение жука, облепленного кучей муравьев. Слегка запаниковавший Павел едва не решил спасаться бегством, но пока что особого ущерба атаки врагов ему не причиняли, а сами они то и дело гибли под мощными ударами. Пара минут толкотни — и нападающие внезапно закончились. Рассмотрев их в неверном свете стен, Павел понял, в чем был подвох. Против него сражались не солдаты. В отчаянной попытке задержать его, жуки бросили в бой все, что смогли наскрести. Непропорциональные, перекошенные тела со слишком короткими конечностями, пасти, которые не могли толком раскрыться из-за особенностей строения черепа, облезшие броневые пластины. Все это напоминало… брак. Неудачные эксперименты, полученные в результате селекции.

Хм, получается, жуки и правда могут выращивать себе новых солдат-мутантов на выбор. Не то, чтобы он и раньше об этом не подозревал, но… Видимо, именно об этом пытался сказать перед смертью Ромка. Инкубаторы. Да, такие вещи непременно стоит уничтожить в первую очередь. Ладно бы еще количество, но жуки несомненно пытаются вывести новые, более боеспособные виды бойцов. Даже с теми, что есть сейчас, хлопот было выше крыши, а уж если их проапдейтить…

Так, интересно, а насколько больших мутантов они могут выращивать? Только ли мелочь, уж больно похожи были друг на друга те два ящера. Обычно такое не свойственно диким мутантам, хотяя… Да не, вряд ли. Те гиганты, как не странно звучит, не слишком-то впечатляли, для своих размеров. Собственно, кроме размера у них и не было-то ничего. Искусственно выращенный конструкт наверняка постарались бы сделать гораздо более смертоносным.

И тут Павлу вспомнился давешний великан, доставивший им столько неприятностей. Гуманоидная форма, чрезвычайно редкая для диких мутантов. Форма тела людей, которых так боятся и ненавидят жуки. В этом что-то есть — если бы мыши делали робота-убийцу, он наверняка бы напоминал кошку… Да, и при этом пропорции нарочито искажены, даже убрана голова — вполне характерно для тех, кто не может честно признаться себе в своих страхах, и пытается их неуклюже замаскировать.

Выходит, внутри великана не было человека-пилота? И едва не разметавший в одиночку всю их троицу мутант, который настолько инициативно и изобретательно действовал, всего лишь искусственно произведенный клон, которого можно поставить на поток?

Так, хватит отдыха. Нужно побыстрее закончить с этими проклятыми инкубаторами. Пока из них не вылезло что-то похуже.

Скорпион встряхнулся, сбрасывая с себя оцепенение, и пополз дальше. Теперь он внимательнее присматривался к стенам, пытаясь заметить возможную засаду.

Нападения, к его удивлению, не повторялись — по крайней мере, массовые. Видимо, с резервами у жуков все было плохо. Единственное, на что их хватало, это периодические набеги одиночек-смертников, которые, судя по их строению, были предназначены для атаки ядом. Платформа была явно недоработана — довольно хрупкое жало, слабая подвижность. Павлу не составляло труда быстро от них избавляться. Пару капель яда внутремышечно он в итоге таки получил, но на фоне общего состояния его тела ими можно было пренебречь.

Наконец на очередном перекрестке Павел встретился с самими хозяевами этого места. Их было нетрудно узнать — высокие, тощие фигуры, с тонкими лапами, имеющими по два сустава, голова сложной формы с крупными жвалами и фасеточными глазами. Да, сложно подобрать им более подходящее название. Жуки выстроились неровной линией, сжимая в лапах свое необычное оружие — фигурные серпы на длинных рукоятках. Они действительно не выглядели опасными, напоминая необученных ополченцев, от отчаянья брошенных под гусеницы танков. К сожалению, из Павла получался неважный танк, потасканный. Тикали последние минуты, отведенные ему неумолимыми биологическими и химическими процессами, разрушающими погибающее тело скорпиона.

Стоявший немного впереди жук поднял над головой свою палку с серпом и что-то проскрежетал — не то угрожая, не то предлагая переговоры. К несчастью для него, у Павла не было ни времени, ни возможности разбираться в незнакомой речи. Скорпион ускорился, неуклюже перебирая лапами, и с ходу протаранил хлипкое построение.

Жуки и вправду были никудышными бойцами. Они бестолково размахивали своими палками, толкаясь и мешая друг другу. Их серпы бессильно царапали броню скорпиона, а сами они просто разламывались на части от его ударов. Минута, и бой закончился. Как-то это все… слишком просто, слишком нарочито. Пытаются притупить осторожность, выставить себя слабаками? Да, их в свое время легко рассеяла группа Крыса, но, тем не менее, они признали жуков достаточно серьезной силой, чтобы заняться захватом и допросом пленных. Что-то тут не так.

Смяв в лепешку наиболее целые тела — для контроля и исключения возможных ударов в спину — скорпион двинулся дальше. По крайней мере, попытался. Лапы с правой стороны послушно шагнули, левая же осталась неподвижна. Скорпион неуклюже грохнулся на брюхо.

— Сим, что творится? Еще не прошло получаса!

— Один из Наместников/управляющих отказывается подчиняться/исполнять функцию! — обреченно ответил Сим. — Он понял, что организм не жизнеспособен, и пытается найти выход самостоятельно. Мне не удается его убедить/заставить.

Павел скрежетнул зубами. Ну надо же, в последний момент! Ему нужно-то всего пару минут, он уже видит в конце короткого отрезка коридора помещение, наполненное какими-то сложными биологическими конструкциями. Сердце базы в паре десятках метров, а он не может пройти эти метры из-за глупого бунта тупого недомозга, который в любом случае обречен!

— Не подчиняется? Так казни его за неподчинение! — рявкнул Павел.

— Казнить? — неуверенно переспросил Сим.

— Да. Казни. Убей. Впрысни в него кислоту, яд, натрави на него соседей. Должно же быть что-то…

— Я понял. — Сим неожиданно успокоился. — Сейчас/немедленно.

Еще минуту скорпион лежал неподвижно, затем его левый бок конвульсивно содрогнулся несколько раз, с каждым разом все слабее. По нервам хлестнуло ощущение боли и отчаяния, а затем Павел снова почувствовал левую половину тела.

— Я заменил/перенаправил управление, путем некоторой потери функционала, ориентировочно до тридцати-сорока процентов.

Да, Павел уже чувствовал эту «потерю функционала». Скорпион сильно хромал, припадал на левую сторону, область зрения беспорядочно скакала, вызывая дурноту. Но он снова мог двигаться, и он шел.

Огромный зал, потолок затянут бурыми облаками газа. Повсюду разбросаны какие-то колбы, шланги, бурдюки, вся эта биомашинерия шипит, булькает и пульсирует, выполняя какие-то крайне важные — наверное — для жуков функции.

Наверняка важные, иначе за каким чертом он сюда перся с таким упорством? Не может быть, чтобы зря. Обидно было бы сдохнуть, подрывая вражеский сортир…

В подтверждение мыслей Павла, его встречали. Очередной жук, немного крупнее предыдущих. На костистой голове — ясно видимые красные отметины. Те самые знаки Старших? Стоп, вроде бы что-то похожее было у командира того заслона, или так просто показалось в суматохе беспорядочной схватки? С тем же успехом там могло быть и два таких, и десять. Хотя нет, Старших всего три, и один все еще жив. Стоит, гордо выпрямившись, в левой лапе — традиционный серп на палке, правая — на голове стоящего рядом на коленях человека. Мужчина, пожилой, не знакомый. Глаза абсолютно белые, бессмысленные, смотрят в никуда.

Жук что-то заскрежетал, и синхронно с ним зашевелились губы человека.

— Остановись. Старший предлагает тебе жизнь. Это хорошая цена.

Павел остановился — не из-за приказа, а чтобы унять тряску картинки и внимательнее разглядеть наглого «переговорщика». Нет, вы посмотрите, жизнь он предлагает. Да его собственная висит на волоске!

— Твой старший охреневает не по средствам, — насмешливо прохрипел скорпион, поднимая хвост в атакующую позицию.

Жук забавно наклонил голову, будто прислушиваясь, потом снова выпрямился и заскрипел.

— Ты умираешь. — произнесли губы человека.

На спину скорпиону откуда-то сверху рухнула тяжелая туша, обрушив на его голову град ударов. Ловушка! Гребаный жук заговаривал зубы, пока эта тварь подбиралась… Поле зрения резко сузилось, покрывшись красными разводами.

Очень кстати поднятый хвост яростно ударил, пронзая обидчика, затем еще и еще. Жук попятился, бросив человека — тот упал ничком и безжизненно растянулся по полу.

Лапы скорпиона подгибались от тяжести наездника, но Павел яростно рванулся вперед, пересиливая давление, и ударил, рассекая жука напополам. Эта картинка была последней — очередной удар оказался критическим, выбросив сознание Павла в темноту.

* * *

Сим не справлялся. Уже очень давно, с того момента, когда ему пришлось взять под общий контроль управление огромным внешним телом. Оно было слишком большим, в нем протекало слишком много процессов, их контролировало слишком много наместников. Все, что удавалось сделать — сохранять от резкого ухудшения состояние внутреннего, основного тела. С постепенным, увы, невозможно было справиться.

Временно остановить стремительную деградацию неожиданно помогла парадоксальная идея, подсказанная хозяином. Казнь взбунтовавшегося наместника резко повысила лояльность остальных. Они перестали саботировать приказы и утаивать часть ресурсов для личного спасения. Некоторое время все шло просто прекрасно, и Сим даже увеличил ожидаемое время жизни боевой формы на шесть минут. А потом случилась катастрофа. Спрыгнувший на спину скорпиону враг успел до своей смерти нанести непоправимый урон. Сознание Павла отключилось, и его никак не удавалось привести в себя.

Сим мог управлять всей системой в одиночку, да он, собственно, этим все время и занимался. Была лишь одна проблема — без хозяина у него не было команд, которые он мог передать подчиненным наместникам. Что нужно делать? Куда перемещаться, кого атаковать? Времени и так осталось критически мало, если же наместники заметят отсутствие центрального управления…

В отчаянии Сим ухватился за одну из последних мыслей хозяина. Он смотрел на громоздящиеся повсюду конструкции и намеревался все их уничтожить. Да! У него есть цель!

Скорпион выбрался из-под обмякшего тела мутанта-верхолаза, едва не ставшего для него палачом, и рванулся к ближайшей установке, представлявшей из себя яйцеобразный пузырь, обвитый трубами. Клешня с яростью ударила, разрывая пузырь на куски. Изнутри хлынул поток мутной жидкости, образуя на полу огромную лужу. Добив установку еще несколькими ударами, скорпион метнулся к следующей.

Он рвал, кромсал и рубил все, до чего мог дотянуться. Подземная фабрика очень быстро превращалась в руины. Но еще быстрее в руины превращался сам скорпион. Все меньше и меньше времени, все меньше и меньше ресурсов. Один за другим наместники осознавали ждущую их судьбу и выходили из-под контроля в отчаянной попытке найти путь к спасению. И тем самым выписывали себе смертный приговор.

Группа модулей со слаборазвитыми ядрами, слишком ограниченными, чтобы осознавать происходящее самостоятельно, были приспособлены Симом в качестве расстрельной команды. Выбрасываемые ими жгуты пронзали ядра мятежных наместников, гася их разум и обрывая ведущие к ним и от них нити управления.

Заменять казненных, за неимением лучшего, приходилось самому Симу. Естественно, он не мог даже близко сравниться с ними в эффективности — но он пытался делать хоть что-то. Движения скорпиона становились все более дерганными и неуклюжими. Он все больше напоминал марионетку, которую неумелый кукольник таскает на ниточках туда-сюда. Впрочем, для того дела, которым он занимался, это было не так уж критично. Разрушение, в отличие от созидания, не требует ни точности, ни аккуратности.

Сим начал было беспокоиться — невредимые конструкции подходили к концу, а привести хозяина в сознание все также не получалось. Конечно, был еще вариант найти новую цель… но как?! Что нужно для этого сделать? Для Сима концепция возникновения идеи из ничего была чем-то сверхъестественным, тем, чего его разум просто не мог представить.

К счастью — или к сожалению? — вопрос решился сам собой. В разорванном скорпионом огромном трубопроводе оказалась вода, и сейчас, ничем не сдерживаемая, она принялась стремительно заливать помещение. Оценив угрозу гибели от утопления как весьма вероятную, Сим двинулся к выходу. Пещеру покинуть удалось, и он успел даже подняться немного вверх по наклонному коридору. На этом все и закончилось. Перегруженные цепи управления наконец лопнули, исчерпав свой лимит, и скорпион превратился в груду безжизненной плоти. Человек и симбионт остались погребены в центре его корпуса, под слоем толстых костяных пластин. Сим не представлял, что можно предпринять в этой ситуации — с тем уровнем управления телом, какой мог обеспечить симбионт без участия хозяина, пытаться выбраться наружу было абсолютно бесперспективным занятием. Поэтому он занялся тем, чем мог.

Он продолжал тормошить впавшего в околокоматозное состояние хозяина и восстанавливать стабильность автономной работы человеческого тела. Некоторые из сложных внутренних модулей, установленные последними и помогавшие управлять боевой формой, были признаны Симом угрозой и превентивно казнены. Группа ядер-«палачей», щедро подпитанные накануне общего коллапса, все еще функционировали и подчинялись командам Сима. После уничтожения потенциальных бунтовщиков он оборвал внешние связи и перевел все органы в режим максимальной экономии.

На этом возможности симбионта оказались исчерпаны. Он еще раз перебрал существующие угрозы в порядке их возрастания — нападение выживших жуков и их слуг; затопление водой в случае продолжения ее постоянного поступления; отмирание клеток мозга через двадцать четыре секунды от настоящего момента, вследствие прекращения снабжения кислородом из-за отказа внешних систем. Действительно, он не способен самостоятельно справиться ни с одной из этих угроз. Остается лишь вариант вернуть в сознание хозяина и запросить его указаний. Сим сомневался, что у него это получится в условиях дефицита кислорода и крайне ограниченного временного периода, оставшегося до их гибели, но… Должен же он был что-то делать, ведь так?

Неожиданно в стройной картине функционирования организма, тщательно отлаженной Симом, возникло сильное искажение. Странное образование в центре грудной клетки Павла лопнуло, извергнув из себя тысячи тонких жгутов. Эти жгуты пронзили ткани и органы, отсекая Сима от нервной системы и перехватывая управление. Все его попытки помешать захватчику оказались бесполезны.

Тело Павла дернулось, сгруппировалось и мощным толчком рванулось вперед, продираясь сквозь защитный кокон и окружающие ткани. Спустя двадцать секунд его рука прорвала последний слой мышц и открыла проход под расколотой костяной плитой в районе головы скорпиона. Павел просунул в дыру голову, сделал несколько глубоких вдохов и принялся расширять пролом. Ломая костяные пластины голыми руками и игнорируя получаемые при этом повреждения, Павел пробил отверстие чуть больше полуметра диаметром и протиснулся наружу.

Оглядевшись и прислушавшись, он спрыгнул вниз и побежал в сторону выхода. Бежал он на четырех конечностях, неестественно выгнув шею. Если бы его в этот момент кто-то увидел, то, в меркнущем свете умирающих стен, никогда не принял бы его за человека. Гораздо больше в этот момент, как ни странно, Павел был похож на паука. Раненого паука, вынужденного ограничиться четырьмя ногами вместо привычных восьми. Существо пробежало полсотни метров и свернуло в боковой проход. Разгромленная база медленно погружалась в темноту, по мере отмирания лишившихся подпитки живых стен. Под ее прикрытием вода медленно поднималась, отвоевывая сантиметр за сантиметром своих бывших владений.

* * *

Солнечные лучи настойчиво пробивались сквозь сомкнутые веки, раздражая и прогоняя последние остатки сна. Прикрыв глаза рукой, Павел вознамерился было поваляться с полчасика перед подъемом. Однако возникла новая проблема — лежать было совершенно некомфортно, проклятая трава нещадно щекотала лицо, жутко раздражая.

Павел открыл глаза и пару минут тупо смотрел на небо, пытаясь понять, где он и как, черт возьми, здесь оказался. Последнее, что он помнил, это… Черт, гребаная жучиная база!

Взвившись на ноги, он замер. Знакомый вход под приметным трехствольным деревом находился совсем рядом, метрах в десяти. Вот только на этот раз Павел не был несокрушимой бронированной громадиной — он был всего лишь маленьким, слабым человеком. Ему захотелось как можно быстрее оказаться подальше отсюда.

— Сим, — неуверенно позвал Павел. — Что произошло? Как мы выбрались? Сим, ты меня слышишь, эй? Ах, черт, что ж все так болит…

Павел согнулся в приступе кашля. Грудная клетка сотрясалась, разгоняя по всему телу волны жгучей боли. Он уже порядком отвык от этого — Сим был просто прекрасным анестезиологом, в числе прочего. Вот именно, был! Что с ним?

— Сим?! — крикнул Павел вслух, забывшись. — Сим, черт тебя дери! Ты…

— Я слышу, — произнес усталый голос в голове Павла. — Не мог ответить раньше, поскольку был поврежден канал связи. Не могу пока ничего сообщить по общему состоянию организма, поскольку каналы управления также повреждены.

Павел облегченно выдохнул — по крайней мере, его маленький ангел-хранитель еще с ним.

— Что случилось? Я ничего не помню с момента, когда мы встретили того говорливого жука…

— Следуя последнему указанию, мной был уничтожен вражеский производственный комплекс. Вскоре после этого ресурс боевой формы закончился, и возникла угроза гибели из-за недостатка кислорода. В этот момент управление телом было перехвачено Слугой, который и вывел его на поверхность.

— Стоп, что еще за Слуга? — опешил Павел.

— Так назвала себя сущность, обитающая в коконе в центре грудной клетки. Я затрудняюсь определить ее видовую принадлежность, но она очень сильно отличается от всего, с чем мы сталкивались ранее. В процессе активной работы Слуга пытался связаться со мной, но даже с помощью модуля-дешифровщика удалось понять лишь часть полученной информации.

— Таак. И что же он сказал? — в голове Павла вихрем завертелись десятки мрачных версий о сущности и целях незваного подселенца, которые он успел выдумать за все время сосуществования с ним.

— Слуга выразил глубокое огорчение от нашей неразумности, которая привела к тому, что он был вынужден вмешаться. Он настоятельно рекомендовал прекратить заниматься маловажными проблемами и вернуться к решению основной задачи. Был удивлен тем, что для неразумных людей угроза скорой гибели планеты не является достаточной мотивацией для действий. Настаивал на необходимости прибытия в указанный район за минимальный промежуток времени. Остальные информационные блоки слишком фрагментированы и перенасыщены эмоциональными вставками, что делает невозможным их расшифровку и понимание.

— Да вы нахрен издеваетесь! — воскликнул Павел, закатывая глаза. — Опять всплыло это дерьмо! Спроси у этого Слуги, за каким хреном мне нужно туда переться, что там такое важное? И что за мутные намеки про гибель планеты и всеобщий пиздец?

— Я не имею возможности связи с объектом Слуга. После вывода тела на поверхность он вернулся в состояние гибернации. Кажется, это связано с крайне ограниченным объемом имеющихся энергетических ресурсов, а также малым оставшимся сроком существования объекта.

— Отлично. — Павел лег на землю и вытянулся во весь рост. Страх перед входом в логово пропал, перебитый новыми эмоциями. Выйди сейчас оттуда жук, и он набил бы ему морду голыми руками.

Повертев в голове полученные от Слуги сведения, Павел задумчиво пробормотал:

— Мне кажется, этот поц уверен, что мы уже что-то знаем. А мы-то не знаем нихрена, вот в чем фасолька. Мне его вручили без всяких инструкций и пояснений. Нда. Пробиться сквозь эту его скорлупу ты по-прежнему не можешь, как я понимаю. И что нам делать?

— Можно попытаться воспроизвести исходную ситуацию, чтобы спровоцировать повторный выход объекта из гибернации? — предложил Сим.

— И какова эта ситуация? — настороженно поинтересовался Павел.

— Безальтернативная гибель через двадцать четыре секунды при отсутствии видимых возможностей повлиять на ситуацию.

Павел от неожиданности поперхнулся и закашлялся, кривясь от боли.

— Вот уж нет! Я не настолько любопытен, знаешь ли. — он потер грудь, пытаясь заглушить неприятные ощущения. — Слушай, как скоро ты восстановишься и сможешь все подлатать?

— Ориентировочно в течении сорока-пятидесяти минут. Восстановление будет неполным, поскольку в организме наблюдается дефицит множества необходимых веществ и компонентов.

— Понял. Значит, через час отправляемся на охоту. Для начала. А потом… — Павел прищурился, вглядываясь в шевелящиеся наперекор порывам ветра ветви окружающих кустов. — Потом посмотрим.

Загрузка...