Полет нормальный…

Глава 1

– Команч, вот ты где! Так и знал, что найду тебя в бойцовском зале! – Разувшись, Давид Андерсон прошёл по матам и остановился метра за полтора от меня, замахав ладонью у лица, – Фу! Потом как воняет… слышал о Заке?

– Что он опять учудил? – Заинтересовался я, остановив тренировку, – в смысле, что он учудил, и как это прошло мимо меня?

Видя, что президент не собирается секретничать, борцы подтянулись поближе, рассевшись на полу.

– Растёт! – Хохотнул негромко Андерсон, кивнув парням, – уже самостоятельно в приключения влипает! Чёрт его занёс вечером в городской парк, да нетрезвого…

– Это вчера, что ли? Он вроде сказал, что постоит у дома, проветрится… я ждать не стал, а утром рано убежал на тренировку.

– Ага, допроветривался до парка. Грабителям Зак показался хорошей добычей, Одуванчик-то…

Унизительная кличка Сопля, данная при вступлении в братство, как-то не прижилась – случай не частый, остальные братья остались при своих. А вот Одуванчиком, с моей подачи, его стали звать даже родственники.

– Погоди… – влезает Ливски, вытерев потное лицо полами новенького, не обмятого ещё кимоно, – это не он верхом… слышал я что-то краем уха, но очень уж на враки похоже. Не томи, давай!

– Он! – Давид в восторге хлопнул себя по бедру, – пистолет с собой был, так что от грабителей отбился. Вот после этого всё только началось…

Андерсон сделал театральную паузу, весело прикусив губу и обведя братьев взглядом.

– Ну! – Не выдерживаю я.

– Одуванчик сам грабителя ограбил… погоди-погоди, это не всё! Мелочёвка всякая – деньжат немного, ножик, женский парик и фляжка с бурбоном. Вот с этого бурбона и пошло… то ли на старые дрожжи легло, то ли заряженная выпивка, не знаю. Хлебнул наш Одуванчик трофейного пойла и понесло его, викинга мелкого. И…

Снова драматическая пауза…

– Коня угнал! Коп поссать в кусты отошёл, а Одуванчик в седло-то и вскочил, да в парике!

Сгибаюсь от смеха, представляя картину.

– Вот-вот, – скалит зубы Давид, – коп тоже от смеха разогнуться не смог! Говорит, что орал наш Одуванчик что-то про Одина и Вальхаллу, но больше был похож на леди Годиву[2]! Сказал, что за такое зрелище даже выговора не жалко – самое то, чтобы в старости вспоминать и ржать, внуков пугаючи!

– Самому не стыдно то? – Укоризненно поинтересовался лейтенант, – у копа коня угнали! Расскажи кому, так ведь сразу и не поверят в такое позорище… Чего хихикаешь, как дебил?! Выговор тебе смешно?

– Джо… лейтенант! – Вскочив со стула, вытянулся полицейский, – ну цирк же! Натуральный цирк! Я себе чуть ботинки со смеху не обоссал, когда этот…

– … да ладно!? – Лейтенант в восторге хлопнул мощной ладонью по столу, – вот так-таки полуголый, в парике?

– Ну! – Коп скалил зубы, наслаждаясь вниманьем сослуживцев, – вам такое только представить ржачно, а мне-то каково?!

– Взяли угонщика, – ворвался в участок молоденький офицер, – пьян – ну в дымину! Стоять толком не может, мычит только про братство… Фи Бета… чего-то там, не расслышал.

– Кхе! – Лейтенант чуть не подавился, – любит тебя Бог, Алан! Считай, к выговору от капитана премия от братства вдогонку придёт. Братство… парни, разместите его там в камере поудобней, да позвоните в… в двадцать восьмой, их клиент.

– Он что… – начал Треверс.

– Да! – В полном восторге взвыл тихонечко Давид, – пиджак с рубашкой скинул, чтобы на викинга быть похожим. А с его сложением, да в парике…

– Годива как есть, – восторженно сказал Джок, кусая костяшки кулака, чтобы не засмеяться в голос, – ох… Выйдет наружу история?

– Вышла уже, – хмыкнул Давид, – в вечерних газетах напечатают. Так что Зак теперь знаменитость!

Андерсон ничуть не расстроен, членам братства во времена студенческой жизни положено чудить. Да и чудачество забавное, абсолютно безобидное. Ну смешно… так ведь пьяный от грабителя отбился, Одуванчику этот случай не в укор!

Скорее жирный такой плюсик – если человек даже в пьяном состоянии способен ограбить грабителя и угнать полицейскую лошадь, то человек это стоящий!

– Викинг, – припечатал гулко один из борцов, отхохотавшись, – даром что мелкий да тощий. Эрик, тащи его на тренировки, мы из него человека сделаем! Главное, что дух бойцовский у парня, остальное пустяки. Великим борцом ему может и не быть, но это не главное.

– Рождество в Дании проведу, – сообщаю стоящему в дверях Заку, собирая вещи.

– Не рано ли собрался? – Приподнял бровь приятель, – ещё две недели почти до рождественских каникул.

– Ох… – разгибаюсь с трудом, вчера перестарался с бросковой техникой – всем покажи, да с каждым поработай индивидуально… – решил чуть загодя, родственники подсказали пару интересных возможностей по налогам. Процентов на десять можно будет сократить налоговое бремя, а если выгорит, то и на все двадцать.

– А зачёты с экзаменами как же?

– Сдал, – затягиваю ремни на чемодане, – я ж тебе говорил ещё на той неделе! Опять мимо ушей пропустил? С преподами договориться несложно. Учусь нормально, в легкоатлетической команде состою, братство опять же.

– Скучно без тебя будет, – протянул Зак просительно.

– Не… – мотаю головой отрицательно, – не выйдет! Поездка деловая, а если время свободное останется, то всё оно на родню и уйдёт. Десятки родственников, большинство из которых в жизни не видел. Визиты, знакомства…

– Да ну, – Зак передёрнул плечами, глянув сочувственно, – сразу перехотелось.

– Моя родня всё ж попроще, – понял я его, – не такие крупные хищники, как твои. Мелкое дворянство да фригольдеры[3] в основном. На нашем семейном древе самый крупный хищник – я!

Копенгаген встретил моросящим дождём, неизменным в любое время года. Летом дожди тёплые, да солнце выглядывает почаще. Зимой холодные, вперемешку со снежной крупой из-под низких туч. И почти неизменный ледяной ветер, секущий лицо, куда бы ты не повернулся.

Ничего общего с открытками, изображающими идиллическую Данию, укутанную снегом и неуловимым духом всеобщего довольства.

– … лучший в классе, – гордо повествовал Олав, шествуя рядом, – ну… почти. Свен лучше учится, но он только на памяти выезжает. Даже учителя говорят, что память у него как у лошади – помнит всё, что было. Но у него и интеллект как у лошади! Умной, правда.

– Главное не запомнить, а понять, – соглашаюсь с ним, перехватывая саквояж поудобней, – хотя и память не лишняя. В школе-то ругаться не будут, что прогуливаешь?

– Неа! Я отпросился, – расплылся в улыбке племянник, – ты как, сперва к нам, а потом в гостиницу?

– На денёк у вас остановлюсь, не против?

– Что ты! Хоть навсегда! Даже если не вспоминать о деньгах за учёбу, с тобой интересно.

Улыбаюсь едва заметно, Олав искренен и это льстит… немного.

– … дядька мой, – как бы невзначай сообщает подросток таксисту, помогая загружать багаж, – двоюродный.

Немолодой мужчина с роскошными усами по моде начала века безразлично угукал, закидывая чемодан.

– В Амазонии жил, миллионер! – Не отставал Олав. Добившись интереса таксиста, надулся от важности жабой и успокоился наконец, усевшись со мной на заднем сидении.

Пахнущая ветчиной и сдобой, Тильда обняла меня до хруста в рёбрах.

– Спасибо, Эрик! За всё спасибо.

– Мы родня, – роняю веско, стараясь скрыть неловкость.

Петер пока на работе, кроме Олава и Тильды, дома только малышка Марта, прячущаяся за материной юбкой.

– Сейчас в гостиной накрою, – захлопотала было женщина.

– Не вздумай! – Возмущаюсь шумно, – Придут когда все, тогда и накрывать будешь.

– Положено ведь так, – видно, что ей неловко – мнётся, теребя руками запачканный мукой фартук.

– Кем положено, пусть тот и возьмёт! У меня, может, с детства самые светлые воспоминания, как мать на кухне хлопочет, а я при ней.

– Ох, – Стараясь скрыть выступившие слёзы, Тильда отвернулась и захлопотала, готовя выпечку. Время от времени она присаживалась с нами, откусывала кусок ватрушки и запивала кофе, улыбаясь важным рассказам старшего сына и проказам младшей дочери.

Наконец, малышка осмелела и подошла потихонечку, показав самодельную, вырезанную из дерева куклу.

– Зельда, – представила она игрушку.

– Очень приятно, Эрик, – серьёзно здороваюсь с куклой. Девочка заулыбалась, и через несколько минут я уже знал имена её подружек, кличку царапучего (но такого красивого и пушистого!) соседского кота и подробности похода в цирк. Два раза была, не шутка! Море впечатления!

… – не отрывайся от корней! – Настойчиво говорила Магда, слегка наклонившись над столом вперёд, – один Бог знает, приживёшься ли ты в Америке или нет, а Данию забывать не след.

– Не собираюсь забывать, тётя Магда, – отвечаю мягко – помню, что она готова была взять не-меня-Эрика на воспитание, не считаясь с затратами на поиск и перевозку через океан. Удовольствие очень дорогое, а при наличии собственных детей и не такого уж близкого родства (Эрик-настоящий четвероюродный племянник) такой поступок много говорит о порядочности женщины.

Если бы не чёртов кризис, затронувший всю Европу, она бы и Олаву помогла выучиться, но тут уж как сложилось. Своих пока еле тянут, не знаю, как с помощью подступиться.

– Деньги вкладывать в родную страну, это конечно здорово, но нужно больше личного участия, – мягко напирала тётушка, помянув недавний вклад в датскую экономику, – ты вырос за пределами страны, учишься теперь в университете Нью-Йорка. Случись чего, кто тебе поможет? Братство? Это конечно здорово, но если есть возможность опереться ещё и на землячество, то разве стоит упускать этот шанс?

– Тётушка, я регулярно жертвую деньги датской общине Нью…

– Не деньги ты должен жертвовать, а время! – Стукнула женщина по столику пухлой ладошкой. Официантка подошла на шум и я воспользовался оказией.

– Ещё чашечку вашего восхитительного кофе и булочек, Юна.

Девушка, заметно зардевшись, кивнула и унеслась прочь, покачивая крутыми тяжёлыми бёдрами. Интрижка, да… но кофе и правда отменный, да и выпечка даже для Дании на диво хороша. И девушка хорошая, не меркантильная… не слишком меркантильная, подарки принимает с радостью, но и не выпрашивает.

– Нет времени, тётушка, – вздыхаю почти искренне, – учёба, спорт, бизнес наконец. Могу разве что заглянуть раз в неделю, да землякам время от времени помогать.

Получив вежливую отповедь, Магда глянула на меня иронично, склонив голову набок.

– Вроде бы умный… но не всегда. Если подумать, – выделяет она голосом, – то можно получить поддержку общины и без денежных вложений, да и времени потребуется немного. В нужное время и в нужном месте… твоя помощь датской общине Нью-Йорка безусловно хороша и не след её бросать. Но это известность в одной общине, и благодарность одной общины. Случись что, ты сможешь рассчитывать в полной мере только на их поддержку. А для датчан Западного побережья ты останешься почти чужим.

– Есть идея?

– В нужное время в нужном месте, – повторила она и обвела рукой вокруг, – Эрик, мы в Дании! Чтобы стать своим для всех датчан, ты должен сделать так, чтобы тебя признали прежде всего в Копенгагене! Если есть свободные средства, то стоит организовать несколько фондов. Скажем – для обучения в Дании тех датчан, которые выросли за её пределами.

– Тётушка, ты гений! – Говорю совершенно искренне, целуя пахнущую сдобой руку, – ведь на самой поверхности, а не сообразил!

– А если потратить немного времени, – разрумянившаяся от похвалы Магда делает паузу, – готов потратить время?

– Готов, тётушка.

– Эрик, – в голосе смешинки, – ты же спортсмен, и говорят, не из последних! Так почему же ты выступаешь за университет Нью-Йорка, но не за родную Данию? Выиграй здесь несколько соревнований, ну или хотя бы займи призовые места, и тебя будут знать датские общины во всём мире!

– Тётушка, я тебя обожаю!

В восторге вскочив со стула, хватаю Магду за бока и легко поднимаю вверх, кружа по кафе. Посетители улыбаются, хотя такое поведение несколько выходит за привычные для скандинавов рамки. Но мне можно, я вроде как немного экзот – датчанин, выросший в Амазонии.

В самом деле, почему такое очевидное решение прошло мимо?! Соревнования любого формата дело привычное для меня: подростком занимался тайским боксом, выступал за школу как шахматист и легкоатлет. Позже как боксёр, борец, легкоатлет, лыжник… и много всего ещё.

Пусть в большинстве своём соревнования эти отнюдь не высокого уровня, но ведь есть опыт, есть! Знаю принципы организации соревнований, методики тренировок, да и общая тренированность куда как выше среднего!

В двадцать первом веке считался, да и был весьма спортивным, а здесь-то… Чуть-чуть до некоторых олимпийских рекордов не дотягиваю, и это притом, что не забываю о боксе и рукопашке, да и к баскетбольной команде присматриваюсь.

Выиграть соревнования серьёзного уровня вот так сходу вряд ли смогу, но сделать громкую заявку… почему бы и нет? Нужно посмотреть, в каком виде спорта Дания провисает, да примерить к себе – потяну ли?

Попасть в сборную страны… пусть не в этом и даже не в следующем году, но ведь реально же! А это уже совсем иная история… Не внезапно разбогатевший нувориш[4] (это в США я член престижного братства, в Дании просто экзот из Амазонии), а человек, имя которого знает каждый датчанин.

Скромно здесь с развлечениями, обычные легкоатлетические соревнования уровня чемпионата провинции могут стать важнейшей темой для местных газет на пару недель. С фотографиями-биографиями чемпионов, измышлениями журналистов и экспертов о методиках тренировок и шансов на победу… И ведь читают всё это!

– Спасибо, тётушка, – говорю ещё раз, – похоже, ум в нашем роду передаётся по женской линии!