Поход на край галактики

Наконец ангелоподобные уничтожили достаточно целей, чтобы крейсер смог беспрепятственно продолжить движение. Через две минуты раздался залп бортовых орудий и вражеский корабль начал пылать от носа до кормы. Следующий залп вызвал к недрах вражеского корабля цепную реакцию, которая закончилась эффектным взрывом, развалившим вражеское судно на две неравные части.

* * *

– Подтверждено, вражеский корабль уничтожен. Видимо второй залп повредил их генератор, капитан.

– Отлично. Макконел, выяснить состояние флота, подсчитайте наши потери и определите нам ближайшую цель.

– Вас понял!

Помощник бросился выполнять команды, а Альво стал напряженно разглядывать бойню, развернувшуюся за бронированным стеклом. Рядом с ним стоял Серавион. Его перчатки были залиты кровью ящеров, которые пробовали прорваться к мостику. Протопресвитер мало что понимал в космических сражениях, поэтому не стал отвлекать капитана расспросами. Он знал, что чтобы отлично ориентироваться в трехмерном пространстве боя требуются десятки лет практики, но даже тогда приходится отдаваться на все сто процентов, чтобы ничего не упустить из виду.

– Что ты хочешь спросить, мой старый друг? – спросил капитан, не переставая оценивать картину снаружи.

– Каковы наши шансы, Альво?

– Я еще не получил данных о флоте. Подожди минуту и тогда узнаешь.

– Брось, у тебя уже должны быть какие-то прикидки. Ты видел численность их флота и нашего. Ты видел, на что они способны и что мы можем им противопоставить. Ты даже провел одну успешную абордажную атаку и еще одну только что отбил. Ни за что не поверю, будто у тебя нет идей, чем закончится эта битва.

– Идей много, но я не знаю какая из них ближе всего к правде.

– Тогда сделай предположение. Любое.

– Они сильны, Севарион. Очень. Даже имея численное превосходство, мы несем огромные потери. Да мы еще не задействовали основные силы флота ангелов, но и они тоже не ввели в бой многие корабли. Взгляни сюда, – капитан указал на точку вдали. – Если я не ошибаюсь, этот корабль огромен. Ужасающе огромен. Если он хоть немного обладает той мощью, что я могу себе представить, тогда у нас действительно будут проблемы. Переломный момент может наступить в любую секунду, и я не уверен, что если он случится, мы выйдем победителями.

– Настолько плохо?

– Да. И я...

– Капитан!

Альво обернулся. К нему спешил один из связистов.

– Что такое?

– На связи магистр Ордена. Он организовал канал между двадцатью капитанами ангелов, включая вас. Он требует вас немедленно, сэр.

– Сейчас буду. Подожди меня здесь, Севарион. Я...

– Великий Х'Ангел! – воскликнул протопресвитер, с ужасом глядя на разворачивающееся сражение.

– Что такое?

– Господин! "Святость Харуна" уничтожена! О Великий! И "Ярость небес" с "Костьми мироздания"!

– Что?! – Альво подбежал к наблюдателям. Невозможно. Все три корабля были дальнобойными крейсерами, не участвующими в сражении на такой близкой дистанции, чтобы их можно было уничтожить. – Покажи мне!

Он только начал вглядываться в изображение и понимать геометрию битвы, когда еще два дальнобойных крейсера исчезли в яркой вспышке.

– Что за черт?! Как могли два крейсера быть уничтожены так быстро?

– Прокрутите мне запись этого момента. Быстрее!

Альво подбежал к своему столу, где уже разворачивалась сцена трагедии. К нему подошел Севарион и вместе они стали наблюдать последние мгновения жизни двух крейсеров. Корабли застыли на месте, пока секундомер стремительно отсчитывал сотые доли секунды.

– Вот оно! – Альво указал на восемь энергетических лучей, прошивших корпус кораблей. – Откуда произведен выстрел? Найдите мне корабль.

– Капитан! – раздался дрожащий голос. – Взгляните на это.

– Что там такое, Виктор?

– Я никогда еще такого не видел, сэр.

Изображение на столешнице сменилось другим. Теперь на нем двигался огромный корабль, за ним шли десятки других кораблей поменьше. Все вместе они разметали строй людей, устремившись к основным силам ангелов.

– Что это? – прошептал протопресвитер.

– Это друг мой, тот самый переломный момент, о котором я тебе только что говорил, – угрюмо ответил Альво, буравя изображение. Что же они теперь будут делать?

* * *

"Гхе'дхан" наконец вступил в бой. Адмирал Кейн до последнего держал линкор под прикрытием других кораблей, выжидая наиболее подходящего момента для начала прорыва. Ждать пришлось очень долго, намного дольше, чем хотелось бы. На планете, что они защищали, уже прошло почти два дня, а битва все еще продолжала бушевать, не ослабевая ни на секунду. Наоборот, с каждым прошедшим часом она лишь набирала обороты. Всеобщая свалка переходила в десятки отдельных дуэлей, которые зачастую заканчивались обменом абордажными атаками. Битва шла своим чередом, и казалось так будет еще очень и очень долго. До тех пор, пока Кейн не задействовал всю мощь своего флота.

"Гхе'дхан" выдвинулся вперед, за ним следовали все остальные линкоры ящеров, до сих пор не участвовавшие в обороне системы. Следом шли сверхтяжелые крейсера, отступившие с передовой после первых часов битвы.

Чудовищный линкор отрыл огонь, уничтожив первым же залпом сразу три корабля Альянса. Следующий залп взорвал еще двух противников. Пока капитаны кораблей Альянса пытались осознать масштаб произошедшего, в бой вступили остальные корабли ящеров. Залп десятков судов пробил дорогу наступающим ящерам, буквально прожигая себе путь к сердцу флота Альянса. Адмирал видел там цель, достойную дуэли с его флагманом.

Огромный, белоснежный, с длинным шрамом, пересекающим один из бортов. Идеальный выбор. Несомненно, он был флагманом вражеской флотилии, значит, если его уничтожить, строй противника будет разбит. И они смогут закончить эвакуацию, без каких-либо осложнений со стороны противника.

Наперерез атакующей группе бросились десятки кораблей. Три эсминца, прикрываясь горящими остовами, смогли подобраться достаточно близко, чтобы произвести торпедный залп. Восемнадцать боеголовок полетели сквозь пустоту, направляясь к флагману ящеров. С такого расстояния было просто невозможно промазать, а количества выпущенных торпед с лихвой хватило бы, чтобы уничтожить цель, даже таких размеров. На капитанских мостиках эсминцев царило бурное оживление, люди уже праздновали победу. Но они не учли, на что был способен этот монстр.

Залп. Один единственный залп бортовых лазеров, предназначенных для уничтожения истребителей, без труда перехватил все до единой торпеды. Будучи намного медленнее юрких машин и без пилота, направляющего их, торпеды не имели не единого шанса достигнуть цели. Восемнадцать взрывов, произошедших почти одновременно, поставили жирную точку в отчаянной атаке эсминцев, в дребезги разбив их надежды на уничтожение корабля. "Гхе'дхан" прошел мимо трех врагов, даже не отвлекаясь на столь ничтожную цель. Вместо него это сделали сверхтяжелые крейсера, разорвав эсминцы на мелкие фрагменты сконцентрированным огнем сразу семи кораблей.

Следом на их пути оказались два корабля: один людской, второй принадлежал ящерам. Оба стояли почти вплотную, их разделяло всего три километра. По сообщениям, передаваемым с корабля ящеров, становилось понятно, что люди уже ворвались на мостик и вот-вот захватят корабль. В последнем сообщении капитан корабля призывал своих товарищей уничтожить обоих дуэлянтов, пока была такая возможность, и отомстить за всех погибших в этой атаке. Капитаны линкоров с радостью выполнили последнюю просьбу своего товарища. Зайдя сразу с четырех сторон, корабли произвели бортовые залпы, уничтожив оба судна за считанные минуты.

Люди судорожно старались организовать хоть какое-то подобие обороны. Дуэли между кораблями с обеих сторон прерывались, абордажные команды отзывались, торпедные аппараты и орудия перезаряжались. Это стоило людям огромных потерь и невероятных усилий, последствия были очень тяжелыми, но приказы не оспаривались. Полторы сотни крейсеров и эсминцев отступали с флангов, тяжелые крейсера выстраивались перед линкорами ангелов, подготавливаясь к неизбежной бойне, что должна была развернуться через считанные часы, авианосцы отступили, скрываясь за спинами линкоров, на их борту проходила предстартовая подготовка всех уцелевших машин, отозванных обратно. Истребители отошли на второй план, приоритет отдавался уцелевшим бомбардировщикам, которым требовался быстрый ремонт, дозаправка и перевооружение. Тяжело поврежденные машины даже не ставились в очередь для ремонта. Сейчас все решала скорость, и техники старались изо всех сил, чтобы их товарищи были готовы к битве. Капитаны транспортных кораблей получили приказ отступить назад, чтобы ненароком не оказаться под огнем. В предстоящей битве могло произойти все что угодно, никто не хочет рисковать потерять тысячи солдат из-за малейшей оплошности в обороне.

Когда корабли Альянса заняли свои позиции, флотилия ящеров была уже близко. Настолько близко, что люди и ангелы едва успели произвести торпедную атаку, когда на них обрушилась целая буря вражеского огня. Десятки торпед были перехвачены еще в самом начале своего пути, еще больше уничтожил заградительный огонь. Немногие оставшиеся нашли свои цели, взорвавшись глубоко в строю врага, но это никак не повлияло на предстоящее сражение. Лишь дало людям ничтожную надежду, быстро развеянную ответной атакой ящеров. Линкоры открыли огонь, метя по своим собратьям, скрытым от них за корпусами тяжелых крейсеров. Крейсера приняли на себя всю мощь этой атаки и понесли серьезные потери. Их построение было разбито, центр был опустошен, а оставшиеся корабли начали маневрировать, когда выяснилось, что на нескольких уцелевших кораблях возможны взрывы генераторов.

Вперед начали выходить линкоры ангелов, открыв огонь из корабельной артиллерии. Каким-то чудом флагман ящеров избежал всех выстрелов, вместо него под удар угодили два легких крейсера, которые, получив серьезные повреждения, вышли из битвы, пылая вдоль всей кормы. Следом открыли огонь крейсера людей, их носовые орудийные системы взяли в прицел наступающий флагман чужих. Семь судов выстрелили из дальнобойного оружия, пригоршня снарядов и ракет полетела навстречу гиганту. Тот принял атаку, и, даже не замедлившись, продолжил движение, открывая ответный огонь. Лазеры вспороли броню на брюхе двух крейсеров, уничтожая нижние палубы с презрительной легкостью. Третий крейсер смог сманеврировать и вместо брюха заряды угодили в бронированный нос судна. Радость команды была прервана мощным взрывом, когда огонь добрался до торпед, подготавливаемых для следующего залпа. Торпедные аппараты были уничтожены, огонь понесся дальше, уничтожая на своем пути все живое. Но лазер и не думал ослабевать, прошивая корабль все глубже и глубже, пока не достиг противоположной части суда. Противник был обескровлен.

Ужаснувшись подобной вызывающей демонстрации мощи, остальные крейсера поспешили убраться прочь с пути флагмана. Но это было уже неважно. Вперед вышли суда ангелов. Крейсера ангелов, располагавшиеся на флангах флотилии, выдвинулись вперед, стараясь взять наступающую группу в капкан, а в лоб к ящерам вышли линкоры.

Через полтора часа корабли сблизились достаточно, чтобы начался их смертельный танец. Линкоры сближались со своими противниками, им на помощь приходили крейсера. Противники заходили друг на друга со всех возможных направлений. Ровный упорядоченный строй был разбит вдребезги, вновь сменившись хаотичными дуэлями. Однако сейчас все было намного серьезнее: ангелы столкнулись с противником, ничем не уступающим их собственным кораблям. Пользуясь десятками отдельных каналов связи, капитаны координировали свои атаки. Доходило до того, что один и тот же корабль брался на абордаж сразу тремя судами ангелов и людей.

Страшная мясорубка была учинена на правом фланге, где пять крейсеров ангелов при поддержке трех эсминцев людей, пользуясь всеми преимуществами трехмерного пространства, обрушились на три крейсера ящеров. Корабли заходили сразу со всех возможных направлений, появляясь сверху и снизу, спереди и сзади, и громыхали бортовыми орудиями, вгоняя в противника залп за залпом. Растерзав противника с минимальными потерями с их стороны, корабли Альянса, вдохновленные успехом, бросились на поиски следующей беспечной группы. Но в пылу битвы и окрыленные удачей они даже не заметили, как попали на территорию намного более крупного хищника.

"Гхе'дхан" открыл огонь из всех орудий, обратив и без того потрепанные эсминцы в груду обломков и кучку космической пыли. Крейсерам повезло больше, но не сильно. Один из них потерял все двигатели, в том числе и маневровые, и больше не мог сменить траекторию движения, продолжая двигаться вперед, пока его не протаранил один из линкоров. Еще один крейсер запылал в районе капитанского мостика, но все же смог сменить курс, улетая прочь от превосходящего противника.

Несколько линкоров ангелов смогли прорваться к гигантскому противнику и вступили в неравную борьбу с ним и его кораблями сопровождения, стараясь оттянуть на себя как можно больше противников, чтобы дать шанс остальным.

Спустя два часа битва все так же бушевала. От элиты кораблей Альянса мало что осталось, людских было еще меньше. Битва вдалеке все еще набирала обороты, но основная судьба всего сражения решалась в эти последние минуты. Именно сейчас, когда весь остальной флот рассеялся, зализывая собственные раны, оба флагмана смогли сблизиться на достаточное расстояние, чтобы разрешить свой негласный спор.

"Пылающее сердце" запустило торпеды, больше с целью отвлечь противника, нежели в надежде попасть в цель. Естественно все торпеды были перехвачены, но это дало ангелам лишние минуты для того, чтобы начать маневрирование. Развернувшись к противнику левым бортом, линкор произвел залп, от которого было не очень-то много проку: расстояние все еще было слишком большим. Но даже такая атака была все же лучше, чем никакой. В ответ "Гхе'дхан" ответил огнем из носовых орудий, оставляя длинные шрамы на бронированном носу. Благодаря своевременному маневру линкор получил лишь скользящее попадание, поэтому его не постигла такая же печальная судьба, как его предшественников.

Следующие двадцать минут прошли в молчаливом противостоянии, в котором оба противника кружили вокруг друг друга, производя бесчисленные залпы из всех орудий. Но дальше внешних повреждений дело не заходило.

Надо было что-то сделать, пока ситуация не вышла из-под контроля.

* * *

– Мелкие пожары на шестой и двенадцатой палубах! Очаги будут ликвидированы через две минут!

– Пробоина в обшивке на семнадцатой палубе! Отсек изолирован, выслана команда для устранения!

– Утечка плазмы из вторичного генератора! Отправлена ремонтная бригада!

– Повреждение системы водоочистки. Ремонт поставлен в очередь.

– Система связи барахлит, произвожу перезагрузку системы!

– Повреждена система освещения в ангарах правого борта. Перевожу на аварийное освещение.

Арлан молча выслушивал донесения. Рядом с ним стоял Галлен, на планшет которого поступали все донесения о повреждениях. Капитан был опытным командиром и мог просеивать всю поступающую информацию, без помощи какого-либо компьютера и отслеживать выполнение его приказов. Магистр Ордена в свою очередь целиком сосредоточился на битве, позволив командовать кораблем Галлену, а сам в это время внимательно сосредоточился на вражеском флагмане, просчитывая возможные варианты развития событий и давая дельные советы. Благодаря нему они смогли избежать более серьезных последствий тяжелого сражения, но он не был по-настоящему силен в космических баталиях. Для него было сложно ориентироваться в трехмерном пространстве космоса. Другое дело команда, они десятилетиями тренировались и оттачивали свои навыки ради этого дня. Но сейчас даже они не могли ничего поделать с этой дуэлью. Им придется и дальше плыть по течению и надеяться, что удастся выгадать момент, для нанесения решающего удара. Если только...

– Галлен! – рявкнул магистр.

– Я занят, Арлан!

– Нет, ты мне нужен. Отвлекись на секунду и выслушай меня, – требовал Арлан.

Галлен тяжело вздохнул и отвлекся от созерцания планшета:

– Что такое?

– Где главный инженер Лустинг?

– На инженерной палубе разумеется! В разгар боя он будет только там и больше нигде.

– Хорошо. Ты не знаешь, проект Гиперион был завершен?

– Гиперион? Арлан, серьезно? Вы хотите поговорить со мной об экспериментальном оборудовании, которое доставили на борт перед отправкой?

– Нет, я хочу поговорить об этом с Лустингом. Но на всякий случай я хочу, чтобы вы были готовы. Если он подтвердит, что проект успешно завершен, то у вас будет не так уж много времени, чтобы успеть воспользоваться им.

Магистр вихрем выбежал с капитанского мостика, за ним последовал отряд телохранителей, сопровождающих своего магистра всюду, куда бы тот ни направлялся. Ангелы промчались по палубе настоящим стихийным бедствием, снося со своего пути все препятствия в виде ящиков для снабжения и медикаментов, отбрасывая слуг и раскрывая двойные металлические двери, если те по их мнению оказывались слишком медленными, чтобы отреагировать на приближение ангела. Добравшись до крупного лифта, телохранители обступили своего повелителя плотным кольцом, исключавшим любую, даже самую безумную возможность нападения на него. Естественно на собственном корабле никто не стал бы атаковать Арлана, но телохранители руководствовались лишь долгом, а не холодной логикой.

Когда лифт достиг инженерной палубы, Арлан выбежал с такой скоростью, что едва не снес раздвижные двери лифта. На ворвавшегося магистра с удивлением воззрились десятки людей в серо-синей форме. Магистр не обратил на них никакого внимания, устремившись к единственному интересовавшему его человеку. Лустинг стоял за кафедрой и раздавал приказания своим людям. На фоне остальных он выделялся лишь золотыми и фиолетовыми полосами на серой форме.

– Выделите шестерых на двадцатую палубу, пусть осмотрят ангары на наличие повреждений и доложат мне. Затем...

– Лустинг!

Главный инженер обернулся и удивленно воззрился на шествующую к нему процессию.

– Магистр Арлан? Чем обязан вашему визиту? У нас тут большие сложности, не могли бы вы побыстрее.

– Лустинг у меня есть идея, как можно закончить эту битву.

– В самом деле? И причем тут я? Я же инженер, обсудите это с Галленом.

– Уже обсудил. Поэтому мне нужен ты.

Мужчина разочарованно оглянулся на своих людей, прошелся глазами по толпе:

– Химмельс! Смени меня!

За кафедру вбежал худой высокий человек и продолжил раздавать указания людям вместо Лустинга. Главный инженер спустился к ангелам и поднял голову на магистра Ордена. Он был намного ниже своего собеседника, поэтому было очень неудобно. Магистра же такие неудобства совсем не интересовали.

– Ну, что вы хотели?

– Проект Гиперион. Какова стадия?

– Что? Гиперион? Мы лишь начали проводить исследования, еще очень многое нужно учесть, иначе будут проблемы с...

– Мне плевать, какие могут быть проблемы. Скажите мне одно: если мы сможем выправить курс, сможете ли вы применить эту технологию так, чтобы мы не развалились на куски?

Лустинг зажмурился и начал массировать виски. Он часто так делал, когда волновался или ему нужно было быстро продумывать варианты.

– Если мы с моими людьми сможем довести систему до ума, переписать все протоколы и еще...

– Лустинг! – нетерпеливо прикрикнул Арлан.

– Хорошо-хорошо, – затараторил мужчина, начина покачиваться. – Думаю, что получится!

– Отлично, это все что мне нужно было знать. Сколько людей вам для этого нужно?

– Людей, – Лустинг прикусил губу. – Думаю все. Если не больше.

– Скольких из тех, что вы заняли работой, вы можете отозвать обратно с минимальными последствиями?

– Я не знаю. Список очень большой. Если честно, я был бы благодарен за любую помощь, чтобы довести все до ума, – он с надеждой посмотрел на ангелов. Арлан мгновенно понял, что именно не решался узнать мужчина.

– Если мы можем чем-то помочь, будем только рады. Нам важна каждая минута.

Лустинг облегченно кивнул.

– Хорошо. Но магистр, что вы будете делать, если мы запустим Гиперион? Я все еще не понимаю, как это поможет вам в предстоящем бою.

– О, мой дорогой Лустинг, ты даже не представляешь, как это облегчит нам жизнь, – прошептал ангел и описал инженеру свой план.

* * *

"Пылающее сердце" начало свой маневр, который вполне мог стать для него последним. Корабль выполнял разворот, и в то же время он продолжал вращаться вокруг своей оси. "Гхе'дхан" увидел, что делает его противник и начал выполнять похожий маневр. Он стремительно, насколько это позволяла конструкция, разворачивался лбом к линкору, подготавливая носовые лазерные орудия для очередного залпа. В то же время проводились расчеты для орудий малого калибра, который, несомненно, очень скоро им понадобится, чтобы сбить очередную партию торпед, посланную в них в отчаянной попытке добиться попаданий. Шли минуты, а корабли все еще продолжали движение, пока не оказались друг перед другом, лицом к лицу. Правда, "Пылающее сердце" все еще продолжало вращение, поэтому они находились не в одной плоскости.

Прошли долгие семь минут, а торпеды так и не были выпущены. Ящеры на своем флагмане удивленно переглядывались, не понимая, что же происходит. Они были готовы открыть огонь, но адмирал Кейн приказал дождаться хода противника. Возможно, им еще понадобится этот залп, поэтому не стоило тратить его на атаку, которая не принесет большой пользы.

"Пылающее сердце" двинулось вперед. Капитанский мостик "Гхе'дхана" пришел в движение, пока ящеры пытались разгадать задумку противника. Если они продолжат двигаться с такой же скоростью и тем же курсом, то окажутся рядом с линкором через час. Слишком долго, они явно были способны двигаться быстрее. Быть может у них и не было больше торпед, но все равно это не могла быть их максимальная скорость. Ящеры еще не могли повредить их корабль настолько серьезно.

А затем на линкоре был замечен резкий скачок энергии. Казалось, будто весь корабль горит изнутри, пылает как маленькое солнце. На деле же, он копил мощь, сдерживал ее в узде. Но для чего? И что было способно сдерживать энергию такого рода и в таком количестве?

Ответ пришел неожиданно. Корабль окутала энергия, по его корпусу прошли миллионы молний. Почти две трети корпуса окутало призрачное пламя, не причинявшее кораблю никакого вреда и каким-то чудом не затухающее в абсолютной пустоте. Еще через десять секунд пространство перед линкором странно исказилось, пошло рябью, словно на очки вдруг попала вода и изображение начало расплываться, становясь то четче, то мутнее. Цвета на корпусе безостановочно сменялись. Экипаж судна в ту секунду чувствовал, как время растягивается, секунда начала казаться часом, а час вечностью.

Ящеры на флагмане замерли, с содроганием наблюдая за происходящим. У них было лишь одно объяснение происходящего: чужаки, столь нагло вторгшиеся в их систему, хотели задействовать какое-то энергетическое оружие, для этого они и накапливали энергию. Но видимо что-то пошло не так, в результате чего их корабль оказался на грани уничтожения. Негласно чешуйчатые хозяева системы уже начали праздновать победу.

Реальность же была диаметрально противоположна. Вот "Пылающее сердце" горит и переливается всеми цветами спектра, а в следующую секунду его не стало. Не было ни вспышки, ни взрыва, ни уничтоженного остова. Он просто исчез из реальности и с гололитов кораблей ящеров.

А затем возник прямо рядом со своим врагом.

Ящеры, наблюдающие за изображением на гололите, пришли в замешательство, решив, что устройство неисправно. Корабль не мог просто так за секунду пролететь тысячи километров и оказаться поблизости от их корабля. Это просто немыслимо! Однако им пришлось поверить в это, поскольку уже в следующую секунду "Пылающее сердце" произвело бортовой залп из всех орудий, которые только могли стрелять. Лазерные установки выпускали заряд за зарядом, огромные орудия откатывались назад, отбрасываемые мощностью выстрела, ракетные установки исторгали весь свой запас, не задействованный ранее, пылающие плазменные заряды и многое другое.

Линкор материализовался над флагманом ящеров, таким образом, что его левый борт был направлен вдоль верхней части противника. Буквально вдоль его хребта. С такого расстояния просто невозможно было промазать, корабли разделяло всего семь километров, что по меркам битвы двух линкоров было равносильно безумию. Но сейчас это никого не волновало, волна огня достигла своей цели.

И "Гхе'дхан" содрогнулся. Его броня не выдерживала столь стремительного натиска, мощь и ярость огня поражали воображение. Искусственный доспех из руды онелла, покрывавший весь корпус флагмана, раскололся. Хоть эта руда и была способна выдерживать катастрофический урон, но она не могла бороться с настолько превосходящей мощью. Удерживающие ее магниты плавились и разрушались, обшивка трескалась и раскалывалась. Всего одного залпа хватило, чтобы полностью уничтожить весь внешний защитный панцирь, оберегающий экипаж от практически любых атак. И теперь, когда все кончилось, обнажился абсолютно беззащитный корпус. Сверху у корабля было не так много орудий, как например на любом из бортов, и большая их часть была обращена в пыль последней атакой. Корабль остался полностью неспособен хоть что-то противопоставить своему противнику.

Через десять минут раздался второй залп, ознаменовавший печальный конец титанического линкора врага. Уничтожение началось, когда вырвавшееся из-под контроля пламя бураном пронеслось по половине палуб и испепелило большую часть экипажа. Следом вышли из строя генераторы, которые начали взрываться, вызвав цепную реакцию, почти отломившую заднюю четверть корабля. После этого пришел черед капитанского мостика. Один из выстрелов уничтожил потолок, обнажив внутренности мостика перед лицом вакуума. Ящеры, завывая от ужаса, хватались за все, что попадалось под руку, стараясь удержаться перед непреодолимой силой, вытягивающей их наружу. Адмирал Кейн схватился за нижнюю часть гололита, одной из рук схватив пролетающего мимо воителя. Его чешуйчатое лицо исказилось в бессильном гневе, клыки обнажились, эмаль на них начинала трескаться, глаза стекленеть, а мускулы рваться. Но долго это не продлилось. Уже через десять секунд следующий выстрел, попавший во внутренности мостика, полностью истребил все живое, что еще там находилось.

Выпотрошенный флагман плавно плыл через пустоту, его экипаж был практически истреблен, а внутреннее убранство уничтожено. Третий залп лишь усугубил ситуацию, испепелив на своем пути все оставшиеся палубы. Четвертый причинил еще больше разрушений. А пятый развалил линкор на две части.

Ящеры с ужасом созерцали происходящее, многие не могли удержать горестных криков. Немногочисленные женщины начали тихонько плакать, сокрушаясь о судьбе тысяч и тысяч жизней, уничтоженных в этот момент. И о тех, что будут разрушены, когда чужаки доберутся до планеты.

10

После гибели флагмана ящеров, оставшаяся флотилия начала поспешное отступление. "Пылающее сердце" набросилось на оставшиеся в бою линкоры и крейсера, словно дикий зверь, который разорвал сдерживающую его цепь. За ним устремились оставшиеся в строю линкоры и эсминцы, совершающие торпедные атаки под бдительной защитой более мощных собратьев.

Авианосцы, наконец закончившие подготовку новых эскадрилий, вновь вернулись в бой, посылаю сотни юрких машинок в последнюю решающую атаку. Бомбардировщики набросились на несколько линкоров, достаточно пострадавших, чтобы почти не представлять угрозы для них. Их смертоносный груз разрывал обшивку и усугублял и без того отчаянное положение кораблей ящеров. Собственные машины ящеров были уничтожены почти мгновенно истребителями, сейчас их обломки усеивали пространство между несколькими крейсерами ангелов и ящеров, ведущими ожесточенную дуэль. Ящеры, утратив преимущество, уже не могли противостоять объединенной мощи кораблей Альянса, и уже через пять часов с прорвавшейся группой было покончено.

Оставшиеся корабли ящеров, с трудом скоординировав действия, отступили назад как можно ближе к планете, чтобы организовать оборону в непосредственной близости от планеты. Это им не помогло.

Эсминцы, ловко уклоняясь от шквального неприцельного огня лазерных орудий, преследовали противника и атаковали его со всех сторон, метя в двигатели. Более пятнадцати кораблей были остановлены лишь затем, чтобы после их окружили наступающие крейсера, а затем хладнокровно уничтожили перекрестным огнем. Не останавливаясь, флотилия прорывалась вперед, сметая все на своем пути. Немногочисленные оставшиеся лазерные орудия, все еще управляемые системой обороны, пытались хоть как-то задержать людей и ангелов, но были отброшены с презрительной легкостью.

Когда корабли добрались до медленно вращающейся планеты, ящеры все же решились дать последний бой. Корабли, предназначенные для эвакуации, отступали к противоположной стороне планеты, пока их боевой флот совершал последнюю героическую попытку задержать врага. На помощь к ним пришли системы обороны, расположенные на орбите планеты. Орбитальные станции были опустошены, управляемые лишь запрограммированными слугами, и переброшены на передовую. Ящеры использовали их как щит, а сами, прикрываясь массивными сооружениями, наносили быстрые удары по противнику. Орбитальные орудия также открыли огонь, сосредоточившись на легких крейсерах людей. Им повезло, они успели уничтожить два корабля, прежде чем их превратили в пылающие обломки.

Менее чем за два часа все было кончено. От флота ящеров остались немногим более ста кораблей, среди которых лишь трое были линкорами, да и те с тяжелыми повреждениями. Остовы десятков кораблей пылали, входя в атмосферу планеты и устремляясь вниз. К счастью, флотилия смогла выиграть достаточно времени, чтобы поднимающиеся с планеты челноки доставили очередную партию ящеров на транспортные корабли. После этого они начали свой долгий путь прочь от отринувшей их планеты, на которой осталось еще больше половины населения, вместе с сотнями тысяч солдат и воителей, готовых побороться с теми, кто придет на их мир. Они осуществят на земле то, что не смогли их товарищи в космосе.

* * *

Герад смотрел на пылающие небеса и не мог поверить своим глазам. Десятки, сотни кораблей горели и взрывались, орбитальные станции уничтожались, спутники разламывались. Как? Как они могли проиграть эту битву? "Гхе'дхан" был мощнейшим кораблем, самым сильным и ужасающим, что когда-либо создавала их империя. Неужели у чужаков был настолько сильный флот, что даже после битвы в космосе у них еще оставались силы для атаки на планету?

За спиной воителя раздался очередной выстрел, лазерный заряд пропорол небеса планеты и заметался в поисках своей цели. Затем открыли огонь еще две лазерных установки. Оборона города предусматривала шесть таких орудий для отражения атаки из космоса, три из них были уже уничтожены, а оставшиеся старались нанести максимальный ущерб врагу до того как тот начнет высадку. Еще недолго и их постигнет та же участь что и предыдущие. Увы, но их оборона крайне слаба, основу ее составлял флот, который сейчас отступал так быстро, как только мог. На планете оставалось еще много ящеров, не успевших на корабли для эвакуации, но иного выбора не было. На орбите скопилось уже несколько миллионов гражданских, которые должны были оказаться в безопасности. Рисковать их жизнями, чтобы спасти еще несколько сотен, было просто невозможно.

С неба обрушился град снарядов, угодивших в северную часть города. Там располагалась одна из трех оставшихся установок, расположенная в высоком горном хребте. Залп с орбиты уничтожил большую его часть, вспоров горную породу с такой презрительной легкостью, что установка не просуществовала более ни секунды.

Воитель в раздражении скрипнул клыками и вернулся обратно в дом. По традиции дома ящеров были похожи на пещеры внутри гор. Иногда они были искусственными, иногда использовались естественные. Самая маленькая вмещала одну семью, самые большие же могли приютить многие сотни или же использовались под различные промышленные и военные нужды. Герад и его дети нашли эту небольшую пещеру в горе, когда перебирались ближе к центру города. Она была маленькой, но им и не требовалось много места. Было видно, что ее хозяева уже покинули планету, потому как они не нашли ни единой вещи, которую могли бы оставить прежние жильцы. Все было вывезено, единственное, что осталось, это кровати и большой очаг, который идеально подходил для того, чтобы греться и готовить пищу.

Пока Герад ездил в штаб и обратно, его дети оставались в доме и готовили себе еду в дорогу. Сейчас они уже успели немного поспать, но Герад хотел как можно скорее покинуть это место. Хёрен предложил ему привести детей в более безопасный штаб, но Герад до последнего надеялся, что этого не потребуется. Что их флот сможет отбить нападение чужаков и продолжит эвакуацию. Его дети должны были бы улететь на следующее утро. Не так уж и много, но эта надежда только что разбилась в дребезги. Он сказал детям поспать, пока есть время, но сейчас они торопливо собирали немногие свои вещи, которые успели взять из предыдущего своего дома.

Х'Ира и Д'Рен. Дочь и сын. Единственное, что осталось у него в этой жизни. Единственное, что он будет оберегать до конца своей жизни. Их мать умерла, когда начались землетрясения на планете. Ящеры как раз начинали прокладывать очередной искусственный тоннель, когда произошел толчок. Его жена Д'Ахира была руководителем того поекта и спустилась вниз посмотреть как проходит работа. Обрушившийся тоннель застал врасплох ее и еще двадцать ящеров. Никто не вышел оттуда живым. Их погребенные под камнями тела даже не удалось доставить родственникам, потому как с каждым новым толчком их заваливало все больше и больше. Герад так и не смог сказать своим детям о том, что же на самом деле произошло с их матерью.

Он помнил тот разговор.

Посыльный ящер из числа воителей только ушел, сообщив ему эту новость. Воитель закрыл дверь и, находясь в ступоре, простоял перед нею большую часть дня, пока дети не вернулись с прогулки. Они были такими веселыми. Такими счастливыми. Отец просто не смог заставить себя сказать правду, которая бы разбила их сердца точно так же, как уничтожила и его собственное. Но он был воителем, он переживет это. А они нет. Он сказал им, что маму отправили на орбиту, помогать в работе на орбитальных станциях. Что она скоро вернется. Когда началась эвакуация, он сказал, что их мама уже на корабле на орбите и будет дожидаться их прибытия, но возможно они полетят на разных кораблях, и не смогут увидеться с ней. Он сказал, что она скучала по ним. Что просила передать, как сильно их любит. Он врал собственным детям. Врал, глядя в их невинные желтые глаза. Врал каждый раз, когда заходила речь о маме. Каждый раз у него к горлу словно бы подступал ком, не позволявший продохнуть, и он с трудом заставлял себя говорить, лишь усугубляя ту паутину лжи, которую сам же и сплел.

Когда-нибудь он расскажет детям правду. Когда-нибудь, но не сегодня. Сегодня им нужно оказаться как можно дальше от этого места. Он отведет их в штаб, а сам займется подготовкой к обороне. Если получится, они смогут отбить нападение. И возможно, что флот вернется, чтобы спасти их. Всех их. Нужно было лишь верить. Верить, что они смогут противостоять этим существам, верить, что планета не развалится под их ногами, пока они будут ждать. Верить, надеяться и ждать. Это все что они могли.

Едва он зашел в комнату, как к нему кинулась Х'Ира. Оба была маленькой. Очень маленькой. Она едва доставала ему выше колена. На ней была легкая фиолетовая мантия, а в ручках она сжимала маленькую ящерку.

– Папа! А можно взять с собой К'Таха?

– Кого?

В ответ девочка протянула ему ящерку. Она была крошечной, и умещалась на ее ладони, но для Герада она была размером с один из его пальцев. Ящерка переливалась всеми цветами, которые только можно было вообразить, и быстро бегала между пальцев девочки.

– Мы с Д'Реном нашли его, когда ты ушел. Он, наверное, жил здесь у предыдущих хозяев. Можно мы его возьмем с собой?

Герад замер. Глаза дочки словно бы светились от счастья, что она нашла этого маленького зверька. Точно так же, как и у ее мамы, когда она радовалась чему либо.

– Я...Хорошо. Бери его с собой. Но только давайте поскорее, нам еще нужно успеть в штаб, пока они не закрыли его.

Девочка широко улыбнулась, показывая ему свои маленькие белые зубки, которым еще предстояло отрасти в будущем.

– Спасибо, папочка. Вот мама обрадуется, когда мы ей его покажем! Эй Д'Рен, папа сказал что мы можем взять с собой К'Таха! – девочка убежала к брату в другую комнату, оставив Герада стоять в ступоре.

Показать маме? Она так хотела обрадовать маму, в ней было столько детской доброты. Герад почувствовал, что его глаза начинают понемногу наполняться слезами. Еще немного и он заплачет. Как он мог сказать детям, что они никогда не увидят маму?!

Стараясь отвлечься от этих мыслей, воитель зашел в помещение, которое явно использовалось раньше для хранения еды, а ныне в нем лежали вещи Герада. Он переодевался, чтобы быть готовым к бою. Его пластинчатые доспехи имели темно-фиолетовую окраску, наручи были ярко золотого цвета, обозначавшего его статус генерала. Эти наручи были оружием в той же мере, что и украшением. Из них вытягивались длинные, широкие, слегка изогнутые клинки, состоящие из синей энергии. При желании он мог изменять их форму, стоило лишь представить, и в его руках будет совсем другое оружие. Главное только захотеть.

Облачившись в свой доспех, он быстро сложил свои немногочисленные вещи в походный мешок и перекинул его через плечо. Взяв из угла комнаты длинное копье с наконечниками в форме молний на обоих концах, он вышел наружу.

Дети уже были готовы и дожидались его на выходе. Х'Ира все еще держала в руках ящерку, с которой игралась, смеясь когда она заползала ей на шею. Д'Рен стоял и закреплял замки на рюкзаках. Дети закинули рюкзаки на спины и посмотрели на своего отца. Герад нагнулся и взял детей на руки. В нижних конечностях он нес детей, верхней правой сживал копье, а левой придерживал мешок за спиной.

– Ну что ж. Побежали, – с этими словами он ступил на улицу.

* * *

Как только оборона планеты была уничтожена, корабли Альянса начали занимать свои позиции на орбите. Капитаны крейсеров приблизились к планете ближе всех и начали вычислять координаты систем обороны на планете. Долго им искать не пришлось, враг сам выдал свои позиции, когда сияющие синевой лазерные заряды вспороли небеса и начали искать свои цели на орбите. Все чего они добились, это пропороли несколько метров брони, но их мощность иссякла в районах нижних палуб, не причинив большого вреда. В ответ крейсера открыли огонь из своих орудий и на нескольких континентах уничтожили целые горные хребты.

Затем, когда были уничтожены основные скопления, пришел черед других орудий, расположенных в отдалении от остальных. Некоторые из них были проигнорированы, когда командиры пришли к выводу, что они не находятся в рабочем состоянии. Также обстрелу подверглись несколько шахт, с заключенными в них ракетами. Но из-за отличных средств маскировки подавляющее их большинство пережило атаку.

Едва крейсера прекратили обстрел, как настал черед транспортных кораблей. Десятки их вышли на орбиту и начали рассчитывать приемлемые координаты для высадки. Наиболее удачные места помечались на картах, и вскоре им будет уготована судьба стать первыми плацдармами, благодаря которым и начнется вторжение.

У людей имелось два способа доставки на поверхность, как и у ангелов, но крылатые воины не шли в составе первой волны. Нет, ангелы прибудут лишь тогда, когда установится хоть минимальный контроль над поверхностью, а пока что Серебряной гвардии и Гвардии Альянса придется принять на себя задачу по захвату стратегических позиций. Первый способ предусматривал десантирование на громадных десантных челноках. Самые маленькие из них вмещали сорок бойцов, самые большие могли перевозить до двухсот. И все с полным обмундированием. Второй же способ был более экстремальным, быстрым, но оттого менее точным. Бойцы сбрасывались прямо с орбиты в капсулах, рассчитанных всего на троих солдат. Ввиду малых размеров их было крайне сложно засечь и сбить в воздухе, но при этом их силы на поверхности будут слишком рассредоточены. Однако именно этот способ был выбран для первой волны.

Транспортники закончили последние маневры, провели необходимые приготовления и до атаки на поверхность остались считанные секунды. По команде с тридцати семи кораблей вылетели первые капсулы, основной целью которых был захват четырех плацдармов. Два из них были расположены на пустошах, поэтому на них выделили наименьшее количество солдат. Третий представлял собой скопление небольших поселений, которые могли быть покинуты, однако рядом с ними было расположено то, что сканеры посчитали за военную базу, поэтому на них было выделено немного больше сил. Последний же плацдарм был самым опасным и в то же время самым важным. Он располагался в довольно крупном городе с солнечной стороны планеты. Судя по его размерам, его население могло насчитывать от нескольких сотен тысяч, до шестнадцати миллионов. Но точно никто сказать не мог, слишком уж причудливый стиль строительства был у хозяев планеты. Возможно он даже был столицей этого мира. В любом случае атака на этот город была очень и очень рискованной, ведь в нем располагались огромные силы. Но командование не требовало от своих людей установления полного контроля над ним, хватило бы небольшого района, в котором можно было расчистить местность для посадки последующей волны челноков, которые уже привезут на поле боя ангелов.

И именно поэтому на этот город были брошены силы с двадцати двух кораблей, задействованных в первой высадке. И именно в нем решится дальнейшая судьба всей войны.

* * *

Герад остановился и опустил детей на землю. Воитель устал, он бежал уже так долго и так далеко, что уже не мог точно сказать, в какой стороне был дом, приютивший их. Он бы давно заблудился в этом переплетении улиц, если бы не гора, возвышавшаяся в самом центре города. Штаб. Отличный ориентир, особенно если тебе как раз он и нужен.

Дети присели на камни и посмотрели на отца. Они тоже устали, такой темп бега слишком утомил их, ведь они были еще так молоды. Так малы.

Х'Ира все еще игралась с ящеркой, а ее брат искал что-то в рюкзаке. Герад тяжело оперся на дверной косяк спиной, костяные шипы оставляли глубокие борозд в камне, когда он скользил вниз, опустившись на землю. Его грудь вздымалась и опадала, ноги молили о пощаде, но он не мог себе позволить такую роскошь как долгий отдых.

Д'Рен подошел к отцу и протянул ему что-то. Герад отставил копье и взял у сына продолговатый сосуд, в котором видимо была живительная жидкость, такая желанная в его состоянии. Воитель аккуратно отсоединил вершину сосуда и отхлебнул немного. Он не знал, сколько у них было с собой продовольствия, поэтому было необходимо экономить. Д'Рен взял сосуд и протянул папе длинную полосу зажаренного мяса. Герад, не раздумывая, щелкнул челюстями, с удовольствием поглощая пищу.

Еще немного посидев на земле, он убедился, что готов к новому забегу. Воитель поднял детей и бросился вниз по улице. Если ему не изменяла память, то вскоре он должен был выйти на главную улицу, а оттуда уже он сможет легко добраться до штаба. Возможно даже наткнется на один из патрулей, тогда он сможет отдать детей другим ящерам. Он готов был пробираться по городу в одиночку, лишь бы дети оказались наконец в безопасности.

Он успел пробежать лишь несколько шагов, когда Х'Ира громко вскрикнула.

– Что такое, дорогая? – спросил Герад, останавливаясь и приподнимая дочку рукой.

В ответ девочка указала на небо. Вскинув голову, воитель увидел, что же привлекло внимание девочки. Сотни огненных росчерков пересекали небо, словно слезы пылающего божества. Они летели вниз, сюда, прямо в город. Герад не мог сказать, что же это такое. Возможно, это были снаряды, возможно останки уничтоженного корабля, сгорающего в атмосфере, а возможно это были чужаки, доставляемые с небес для войны. Если так, то им нужно было поторопиться.

Он побежал. Он никогда не думал, что сможет бежать так быстро. Впереди виднелись несколько ящеров из числа гражданских, несущих на спине большие мешки с поклажей. Неужели в этой части города еще оставались те, кого не эвакуировали? Раньше бы он остановился, чтобы помочь. Но сейчас у него на руках были дети, он обязан был доставить их в безопасное место.

Он продолжал бежать, когда первый из огненных росчерков пролетел над городом. Герад наконец смог рассмотреть, что же скрывалось в пламени. Это был продолговатый предмет, выполненный из металла. Внизу у него располагались несколько двигателей, обеспечивших ему мягкое приземление, формой он напоминал пирамиду, с треугольником в основании. Он не видел, куда попал предмет, но жуткий грохот явственно возвестил о его приземлении. Видимо он угодил в одну из гор-домов на самой окраине города. Что же это было? Не похоже, что это было оружие, по крайней мере, он не видел, чтобы попадание его привело к каким-либо разрушениям. Значит, это было транспортное средство? Сколько же оно могло вместить? Воитель сомневался, что он смог бы втиснуться внутрь, будучи обнаженным, а уж в доспехе и с оружием и подавно.

Пока он продолжал бежать, в городе приземлились еще десятка с два этих пирамид, а в воздухе их оставалось еще больше. Что же делать? До штаба оставалось бежать еще много, успеет ли он до того, как враги настигнут их?

Ответ пришел очень неожиданно. Он как раз подбегал к очередному перекрестку, когда слева выбежала группа гражданских. Они кричали и отбрасывали прочь свои вещи, стремительно пробегая мимо воителя. Герад заглянул за угол и увидел причину паники. Одна из этих пирамид приземлилась прямо посреди улицы, ее боковые грани разошлись в стороны, в вершине ее оказалось некое оружие, стреляющее разрывными снарядами. Судя по всему, оно уже израсходовало свой боезапас, убив троих гражданских и ранив еще одного. Из пирамиды выступили три воина, по одному с каждой стороны. Они носили серебристую броню, а вооружены были длинными винтовками. Они опустились на колени и открыли огонь по разбегающимся ящерам.

Герад отпрянул назад, чудом избежав красного заряда. Он поставил своих детей и заглянул обоим в глаза:

– Я хочу, чтобы вы бежали. Слышите меня? Бегите в сторону штаба, отсюда уже недалеко. Если сможете, держитесь ближе к взрослым и предупредите воителей о том, что происходит в городе. Вам все ясно?

Дети кивнули. Герад наклонился и крепко обнял их. Он с трудом заставил себя сказать это, но выбора не было. Эти чужаки должны были умереть, иначе погибнут многие ящеры, а он ближайший воитель. Он должен убить их.

– Бегите! Бегите оба. Я люблю вас! – с этими словами Герад сбросил с плеча свой мешок и, перехватив копье двумя руками, вышел навстречу противнику.

Эти существа, в отличие от ящеров, имели всего четыре конечности. Герад уже слышал, что у противника есть воины с белоснежными крыльями, которые могли доставить серьезные трудности воителям. Но эти чужаки были не такими. Они едва доставали ему до середины груди, когда он слегка пригнувшись, выбежал на них. Едва он встал в полный рост, как оказался еще выше. Солдаты видимо струсили, увидев его, потому как начали быстро отступать назад. В них больше не было той самоуверенности, которую они испытывали, расстреливая безоружных гражданских. Нет, теперь в них был лишь страх.

Первого солдата он убил единственным ударом могучего кулака, второму он переломил шею. Третий успел отбежать за раскрывшуюся пирамиду, когда его настигло брошенное копье, пригвоздив к стене дома. Герад едва усел вытащить из мертвого тела копье, когда из-за угла выбежали еще несколько солдат.

Они тоже носили сверкающую броню, но вооружены были другим оружием. У двоих были сияющие мечи, еще трое несли странные короткоствольные винтовки, последний нес щит и прикрывал шедших за ним.

Он не помог ему. Воителю хватило секунды, чтобы пробить кусок металла насквозь и сокрушить глотку чужака. Остальные открыли по нему огонь, но заряды бесполезно молотили по его броне, не имея ни малейшей возможности пробить доспех. Они продержались немногим дольше. Его копье взяло большую кровавую дань. Он получил лишь один единственный порез над глазом, из которого теперь медленно текла фиолетовая кровь. Он сморгнул ее и развернулся, переходя на бег. Он нужен был своим детям.

Ему не пришлось долго бежать. Х'Ира и Д'Рен держались за ящерами, отчаянно стараясь не отстать от взрослых. Х'Ира споткнулась и упала на землю, Д'Рен остановился помочь ей. Возможно благодаря этому они и пережили следующие три секунды.

Одна из капсул чужаков спикировала на улицу, врезавшись в бегущую толпу. Десяток ящеров оказался погребенным под почти целой тонной металла, многих отбросило назад. А его дети были всего в пяти шагах от нее! Герад побежал быстрее, стараясь успеть до того как из пирамиды выйдут чужаки. Х'Ира кашляла от поднявшегося облака пыли, Д'Рен ставал с взрослого ящера, на которого его отбросило ударной волной. Герад взвыл, видя, как его дети страдают. Ни в чем не повинные дети! Это не их война!

Но если он думал, что это самое ужасное, что он видел за этот день, то глубоко ошибался. Пирамида начала раскрываться, явив взору ящеров солдат внутри. А на вершине пирамиды...

Первая очередь крупнокалиберных снарядов из установки на вершине пирамиды угодила на уже вставших после падения ящеров. Вторая разорвала тех, кто еще лежал на земле. А третья...

– Нет! – взревел Герад, увидев, что снаряды рвутся вокруг его детей. Какое-то мгновение Д'Рен и Х'Ира еще стояли, а затем упали на землю. Из их ран обильно бежала фиолетовая кровь.

Воитель подбежал к своим детям и рухнул на колени. Нет. Только не так! Так не может быть! Он потерял Д'Ахиру, а теперь и дети. Нет. Нет, нет, нет, нет, нет! Он отбросил копье и потянулся руками вперед. Его глаза застилала пелена слез, которые он не мог, да и не хотел сдерживать. Его руки тряслись, когда он поднял их тела с земли. Х'Ира все еще слабо дышала, но ее брат оставался абсолютно неподвижен. Девочка протянула ему свою маленькую ручку, в которой все еще была зажата маленькая ящерка:

– Папочка...

Это были последние слова, которые он слышал от своего ребенка. Они умерли. Д'Рен, Х'Ира и Д'Ахира, все покинули его, оставив одного в этом мире. Герад протянул руку и взял ящерку из повисшей руки дочери. Как она его называла? К'Тах. Да точно.

– К'Тах, – прошептал воитель, содрогаясь всем телом. Теперь его лицо было залито слезами, сбегавшими прямо на тела детей, а руки были перепачканы в крови. В их крови.

Герад обернулся. Солдаты уже вышли из пирамиды и теперь смотрели на него сквозь прицелы. Два выстрела ударили ему в нагрудник, прежде чем он добрался до них. В своей ярости, в заполонившем его горе, в отчаянии и ужасе он совершенно забыл о том, что у него есть оружие. Его пасть широко раскрылась. Намного шире, чем мог ожидать любой. Блеснули острейшие клыки, а затем челюсти столь же внезапно закрылась. Солдат упал, лишившись половины своего тела, просто-напросто разорванного на две части ужасным укусом. Второму пробила грудную клетку одна из лап, выйдя с другой стороны. Голову третьего Герад сжимал двумя руками до тех пор, пока она не лопнула. Но даже тогда он не успокоился. Подойдя к металлической пирамиде, воитель начал крушить ее ударами своих огромных кулаком. Он рвал листы железа, ломал прутья, сворачивал, метал, кусал. Добравшись до орудия, он просто вырвал его из удерживающих захватов и разорвал клыками.

Он бушевал еще долгое время, пока силы окончательно не покинули его. Воитель рухнул на колени, руки его заливала фиолетовая кровь, как собственная, так и его детей, с клыков же капала красная, вражеская. Он уже не плакал, не мог. Его глаза пересохли, видимо израсходовав все запасы слез, которые мог породить его организм. Герад не чувствовал ничего, кроме боли, горя и отчаяния. Ничего. Совсем ничего.

Его рука потихоньку начала двигаться к ножу, закрепленному на поясе. Обнажив его, воитель прижал острие к своему горлу. У него больше не оставалось сил на то, чтобы сопротивляться. Он хотел лишь одного – увидеть своих близких. Свою семью.

Когда он надавил, лезвие с трудом прорезало его толстую чешую. Маленькая струйка крови побежала по горлу и достигла доспеха, по которому зазмеилась вниз. А он все стоял, не в силах протолкнуть лезвие дальше. Всего одно легкое движение, одна секунда боли, и все прекратится.

Воитель почувствовал, как что-то защекотало его нос. Открыв глаза, он увидел на кончике своего носа ящерку, переливающуюся множеством цветов. К'Тах бежал по его морде, скребся о твердую жесткую чешую. Подбежав ближе, он заглянул прямо в один из больших желтых глаз Герада, поворачивая голову то так, то эдак. Наконец он пополз вперед и взобрался прямо на макушку гиганта, и, похоже, устроился там, словно это было его новое жилище.

Воитель хотел было убрать его оттуда, но для этого нужно было бросить нож. Герад затрясся всем телом. В его душе шла мучительная борьба, руки тряслись так сильно, что он ненароком оставил два длинных неглубоких пореза вдоль всего горла, но так и не достиг того, чего так страстно желал раньше. К'Тах скатился вниз, упал прямо напротив того самого глаза, в который смотрел несколькими секундами ранее. Сам того не осознавая, Герад выпустил из рук нож и аккуратно, стараясь не поранить, снял К'Таха со своего рыла и бережно положил в подсумок на своем поясе.

Воитель с трудом встал на ноги, которые казались ему очень и очень слабыми, словно он оббежал весь город по кругу. Он бережно поднял своих детей и занес в один из покинутых домов. Там он нашел большую кровь, в которую и положил их остывающие тела, укрыв тонким пледом. Уже на выходе он решил напоследок взглянуть на них, а затем вышел наружу.

Его глаза были устремлены на небо, которое все так же истекало огненными слезами. Проследив траекторию ближайшей из них, воитель рванул вперед, подобрав свое копье и прокладывая себе путь прямо через тонкие стены домов. Ему было плевать на то, что он нужен в штабе, ему было плевать на то, какие разрушения он оставлял за собой. Все чего он сейчас хотел – убивать врагов, погубивших его семью. Уничтоживших его душу. Погубивших его разум. Тех, кто выжег в нем последние остатки милосердия и доброты, превратив в машину для убийства. Убивать и больше ничего. Должно быть не так уж сложно.

* * *

Пока флот Альянса и империи ящеров вели свою битву в космосе, прошли многие часы. Там где недавно было почти две тысячи кораблей, теперь осталось в три раза меньше. Там где недавно величественно проплывали огромные бронированные гиганты, теперь были лишь искореженные остовы. Там где была система обороны, способная удержать армию, теперь была лишь пустота. Там где были установлены массивные лазеры, остались лишь выжженные пустоши.

И все это было создано войной. Войной по незнанию. Войной по недоразумению. Войной ради высшей цели. Войной, которая началась ради войны.

Пока люди и ангелы увлеченно обстреливали планету, ящеры бежали. Пока одни обливались потом, раз за разом заряжая смертельный груз в орудия, другие гибли ужасной смертью. Когда одни считали, что убивают ради чего-то великого, другие гибли, не понимая, в чем же они провинились.

На планету высадились сотни людей. Многие немедленно вступили в бой с врагом, другие же расстреливали безобидных гражданских, не видя разницы между ними и солдатами, а третьи устраивали оборону в пустошах. Никто и не мог помыслить, что все это неправильно. Все что они видели вокруг себя, это двухметровые ящеры с острыми клыками. Монстры. Чужие. И больше ничего.

Пока флот Альянса вел планомерную бомбардировку и высадку войск на планету, пока корабли ящеров спешно отступали к границам системы, в точке выхода флота людей и ангелов происходили куда менее зрелищные события. Одинокий корабль вышел из аномального измерения во вспышке света, даже близко не стоявшей с той, что была создана одновременным прибытием тысячи судов до нее. Легкая аномалия, возвестившая о его прибытии, довольно быстро затерялась в непрерывном потоке данных, поступавших на корабли Альянса. Ни один оператор, инженер или наблюдатель не обратил на нее ровным счетом никакого внимания, продолжая выполнять свои обязанности.

Корабль размером не превосходил и ста метров. Вытянутый, с довольно резкими очертаниями и абсолютно черный. Совершив переход, он замер в пустоте, не включая двигатели до тех пор, пока не пропали последние пульсации астральной энергии, хлынувшей вслед за ним. Активировав маскировочное поле, сделавшее его невидимым для всех систем обнаружения, которые когда-либо были созданы Альянсом, он запустил маневровые двигатели, выровнявшие его положение в пустоте. Еще немного погодя запустился основной двигатель, который начал двигать корабль к его цели, с каждой минутой набирая большую скорость. Одинокий пассажир в последний раз выглянул в иллюминатор, бросив полный презрения взгляд на корабли ангелов и служащих им людей, и затемнил его, чтобы не ослепнуть на пути к своей цели.

Его корабль двигался медленно, неспешно, неслышно и абсолютно незаметно. И путь его лежал прямо к местному светилу.

11

Убийца крался по коридору, практически сливаясь с тенями, окружавшими его. Весь в черном, в маске, напоминающей демона, он был невидим на фоне окружавшей его темноты. Снаружи здания уже была глубокая ночь, все спали, дожидаясь следующего дня, но тот к кому он пришел не застанет следующего утра. Сегодня он накажет того, кто предал их. Предал все принципы. Идеалы.

Из бокового коридора вышла молодая девушка. Она шла, едва переставляя ноги. Глаза ее за толстыми окулярами очков слипались в ожидании сна. Видимо одна из работниц, задержавшихся допоздна. Таких здесь было великое множество. Многие оставались ночевать прямо на своем рабочем месте, другие работали в ночную смену и ожидали когда же их, наконец, сменят.

Он прижался к дверному проему так плотно, что стал практически един со стеной. Девушка прошла мимо него, даже не подумав глянуть в его сторону. Она ушла прочь, а он все ждал, пока не затихли последние шаги. Он уже двадцать минут пробирался по этому зданию. А ведь это только двадцатый этаж, тогда как ему надо на восьмидесятый! Сколько еще ему нужно будет прятаться? Насколько он знал, после тридцатого этажа здание будет пустовать, ведь там был строгий распорядок, не позволявший работникам задерживаться дольше положенного. Значит, там он и наверстает упущенное время.

Еще несколько поворотов и новый лестничный пролет. И какой идиот додумался располагать лестничные пролеты в разных частях здания?! На лифте он не мог подняться, по вполне ясным причинам. Так что оставалось добираться лишь так.

На сороковом этаже он остановился передохнуть. Нельзя было нападать, будучи не готовым на все сто процентов. Пока было время, он немного осмотрелся. Он ожидал найти хоть что-то достойное внимания, но его попытки были тщетны. Обычная дыра, в которой люди полагали, что могут влиять на мир снаружи.

Переведя дыхание, он размял утомленные мышцы и вновь продолжил путь наверх.

* * *

Крайс вызвал его рано утром, когда прислуга в доме еще не начала утреннюю уборку. Коридоры, обычно заполненные десятками людей, пустовали, позволив ему беспрепятственно пройти к покоям хозяина.

За те несколько дней, что они провели в своем новом убежище, дом разительно изменился. Раньше в нем жили лишь слуги, у которых была одна задача – следить за домом, чтобы он в любую минуту мог быть использован. Теперь же он был заполнен ассасинами, которые целыми днями проводили в тренажерных залах, расположенных в подвале. Нокс и сам проводил там много времени, но находил время на то, чтобы полюбоваться новым домом. Пусть за ним и закрепилась репутация практически сумасшедшего психопата, которому не терпелось поиграть с ножом, он все же ценил искусство. А в доме были десятки его образцов.

Но больше всего его интересовало оружие: мечи, ножи, копья. Никаких вычурных пистолетов или ружей. Ему всегда нравился холодящий руку металл орудий ближнего боя.

Крайс принял его у себя в апартаментах. Это была самая большая комната в доме. Изначально здесь должен был быть зал для приема новых клиентов, но за последние дни его изменили, чтобы угодить нуждам хозяина дома. Теперь здесь стояла большая кровать, треугольный стол, по периметру комнаты располагались стойки с оружием, каждое из которых было использовано лично Крайсом хотя бы на одном задании. Здесь было все: начиная от маленького складного ножа, которым он убил посла соседней системы и заканчивая силовой дубинкой, которая прикончила генерала сил самообороны.

Крайс сидел в мягком кресле, на нем был костюм стального цвета с фиолетовой рубашкой. В руках он держал кубок в форме раскрытой птичьей лапы. Кубок был пуст, но на столике рядом с Крайсом стояла пузатая бутылка. Насколько мог видеть отсюда Нокс, она не была открыта. Хозяин уставился на стену, по которой бежали светящиеся строчки. Ассасин пригляделся и прочтенного хватило, чтобы понять: это была сводка новостей со всей планеты. Буквы высвечивались прямо из-под обоев, и быстро сменяли друг друга.

– Ты знаешь, зачем я тебя вызвал, Нокс? – спросил Крайс, не отрывая взгляда золотых глаз от пробегающего текста.

– Полагаю да. Вы хотите, чтобы я убил нашего заказчика. Того самого, что сдал нас властям.

– Верно.

– Почему вы решили устранить его сейчас?

– Потому что этот ублюдок зашел слишком далеко, – произнес Крайс, кивнув на ленту новостей. – Для тебя это всего лишь сводка новостей. Для обывателя, это лишь ворох бесполезной информации. Для военных здесь вообще нет ничего полезного. Но именно в этом и есть ваша ошибка, Нокс. Ни ты, ни другие ассасины, ни жители этой планеты и не догадываетесь, что все вы пляшете под дудку. Его дудку. Он дирижер оркестра, в котором сам же и играет на всех инструментах. Он судья, обвинитель и палач, которые смеются над окровавленным трупом адвоката, рассуждая при этом о равноправии и законности. Ему плевать на всех и в то же время он заботится обо всех. Он одновременно манипулятор и интриган, который мгновенно обращается в обычного человека, стоит лишь ему того пожелать.

Крайс качнул кубок в пальцах, так и не притронувшись к бутылке.

– Он затеял опасную игру. Интересную, беспрецедентную и завораживающую. Но силы, с которыми он собирается играть, поражают воображение. Я бы очень хотел увидеть, чем закончится его маленькая игра с судьбой, но он не доживет до этого момента. Он не предаст меня во второй раз. И ты, Нокс, гарантия этого.

Крайс наконец обернулся к молодому ассасину и взглянул ему в глаза.

– У тебя двадцать шесть часов – местные сутки. Можешь выбрать любое оборудование, которое сочтешь нужным. Ты знаешь, где его искать. Действовать будешь на свое усмотрение, но я бы посоветовал ночью, меньше шансов, что тебя увидят. Пред тем, как войдешь к нему, активируй трансляцию со своей маски, я хочу видеть все, что видишь ты. Есть вопросы?

– Никаких.

Крайс улыбнулся. Он отставил кубок и подошел к стойке с оружием. Он вынул из ножен меч, прекрасный, алый, казалось, что он сиял изнутри. Прямой клинок был расписан десятком неизвестных Ноксу символов. Крайс нежно пробежался пальцами по лезвию и вложил меч в ножны.

– Режущий свет, – сказал он, протягивая оружие. – Говорят, этот меч был создан ныне вымершей расой, которая могла заключать свои души в создаваемое ими оружие. Глядя на него, ощущая его тяжесть в руке, невольно начинаешь думать, что это не такая уж и выдумка. Возьми его, думаю, он прекрасно подойдет для твоих целей.

Нокс с трепетом принял оружие. На его памяти Крайс никого раньше не подпускал к своему личному оружию. Даже те убийцы, что использовали оружие, выставленное в его прошлом доме, никогда не притрагивались к тому, чем пользовался Крайс. А ведь только им было дозволено использовать в бою такое оружие.

Нокс кивнул и пошел на выход. Уже у дверей Крайс вновь обратился к нему:

– И запомни, Нокс. Я хочу, чтобы он страдал. Никакой жалости, никакого милосердия. Убьешь его лишь, когда я позволю. Минутой раньше и ты труп, минутой позже и я лично опробую на тебе твои методы. Все ясно?

Нокс коротко кивнул и вышел за дверь. Уже в коридоре он перешел на бег, будучи не в силах сдерживаться. Он наконец-то шел убивать!

* * *

Ассасин подтянул себя наверх и, встав на узкую опору, огляделся. На шестьдесят пятом этаже ему пришлось искать иной способ, для того чтобы попасть наверх. После шестьдесят четвертого этажа в здании больше не было ни единой лестницы! Только лифт. Нокс все еще не мог воспользоваться им, поэтому решил залезть в шахту и уже по ней добраться до самого верха. Оставалось лишь надеяться, что никакому болвану не придет в голову вызвать лифт на последний этаж.

Для подъема он использовал перчатки с магнитными захватами, чтобы было легче цепляться за выступы. Он высматривал цифры, которые подсказали бы ему, на каком он сейчас этаже. Ага, вот оно. Семьдесят восьмой! Оставалось еще немного.

Нокс поднес руку к маске и активировал трансляцию. Теперь то, что видел он, видел и господин Крайс. Нокс поднял голову, прыгнул и продолжил свой подъем. Оставалось еще чуть-чуть.

* * *

Франциско аккуратно зашел в комнату господина и замер у дверей. Крайс сидел в кресле и смотрел на стену. На пустую стену. За Франциско в комнату зашли Акима, Сора и Хорст, все они непонимающе смотрели на хозяина, который полностью игнорировал их присутствие.

Глава слуг выступил вперед, и хотел было обратиться к господину, но Крайс поднял руку:

– Не сейчас! Что бы это ни было, Франциско, оно может подождать. Я ни за что не пропущу этого зрелища, пусть даже сам Х'Ангел явится ко мне на порог. Если он все же явится, посылай его ко всем чертям. Я должен увидеть.

– Увидеть что, господин?

Крайс не успел ответить, стена напротив него внезапно засияла, перестраиваясь таким образом, что стала одним большим экраном. Франциско и ассасины поняли, что сама эта стена была гигантским монитором. Вот только что же там было такого, что их господин хотел непременно увидеть? Перед их глазами оказался темный коридор. Нет не коридор. Шахта! Франциско прищурился, стараясь уловить детали: вот мелькнула рука, хватаясь за один из выступов, подтягивая себя наверх. Затем еще и еще раз.

– Это?

– Нокс. Он выполняет мое задание.

– И что же вы ему поручили, если решили лично наблюдать за этим.

Крайс дернул уголком рта и взглянул на бутыль рядом с собой. Франциско мгновенно оказался за спинкой кресла, в котором восседал его господин, откупорил бутылку и налил крепкого алкоголя в подставленный Крайсом кубок. Хозяин немного подумал, мерно покачивая кубком, и наконец отпил, не отрывая взгляда от передаваемого изображения. Трое ассасинов, не удержавшись, вошли в комнату. Но Крайс был не против их присутствия.

– Можете посмотреть вместе со мной, если хотите. Но больше никто не должен это видеть.

Франциско понял намек и пошел запереть двери. На всякий случай он затворил и окна, наложив на них голограмму, создававшую снаружи иллюзию, будто комната была пуста. Последним он включил глушащее устройство, не позволяющее проникать никаким другим сигналам извне, за исключением тех, что одобрил он сам.

– А вот и самое интересное, – прошептал Крайс, пока ассасины за его спиной занимали свободные стулья. – Устраивайтесь поудобнее. Это будет увлекательное зрелище.

На их глазах рука Нокса наконец достигла последнего выступа и он начинал тихонько открывать двери.

* * *

Нокс отворил двери и теперь осматривался. Он знал, что ждет его с той стороны, но все равно был удивлен увиденному. На каждом этаже здания находились сотни офисов и кабинетов, десятки руководителей. Но здесь не было ничего такого. Было видно, что весь этаж выделен под нужды одного единственного человека. Человека, который в данный момент стоял у окна всего в двадцати метрах от него.

Нокс проскользнул внутрь, создавая не больше шума, чем крадущаяся змея. Он был быстр, но в то же время аккуратен. Если получится, ему даже не придется особо напрягаться, ведь он был так тих, так...

– Бога ради, хватит подкрадываться ко мне так, словно я тебя пугаю!

Нокс замер как вкопанный. Невозможно! Его не могли услышать. Его не зафиксировала ни одна камера. Как же он...

– Думаешь, как у меня получилось? Это очень просто, вы ассасины создаете слишком много шума. Вам надо быть такими же, как и Крайс. Он единственный из вас, кто по-настоящему умел становиться тенью. Ни один из вас, так и не достиг его уровня. Да и не достигнет.

Человек обернулся. Он носил темные брюки, белую рубашку с коротким рукавом, поверх которой была надета расстегнутая жилетка. Он подошел к небольшому кофейному столику и отпил немного из оставленной там кружки.

– Вы не будете? – обратился он к Ноксу.

Ассасин все еще тупо таращился на мужчину, до сих пор не понимая, что происходит. Этот человек знал, что за ним придут. Даже так он не стал убегать. Он смог услышать Нокса, когда тот крался к нему со спины. А теперь он вот так спокойно предлагал ему кофе! Он что сумасшедший?!

Нокс дернул головой:

– Какого черта вы делаете?

– А что такое? Просто стараюсь быть вежливым. Если вам не нравится кофе, так и скажите.

– Почему вы не падаете в страхе на колени? Вы ведь понимаете кто я?

– Конечно понимаю. Я лично обращался к Крайсу за вашими услугами. Естественно я знаю, кто вы такой, Нокс.

Ассасина бросило в дрожь.

– Откуда вы знаете мое имя?! – взревел ассасин. Его терпение лопнуло, и он больше не мог сдерживать себя.

– О. Я все о вас знаю. О том откуда вы, чем занимались до того как вас сделали убийцей. А еще я наслышан о том, что именно вы делаете с теми, кому не повезло оказаться в вашем списке. Очень страшные вещи. Вам ведь нравится это делать да? Я имею в виду, нравится по-настоящему или это просто способ показать свою силу в ваших рядах?

Ассасин окончательно взбесился и выхватил меч, который утром дал ему Крайс. Клинок, казалось, запел, когда его вынули из ножен.

– А. Режущий свет. Да, я слышал об этом клинке. Помнится, Крайс как-то мне рассказывал про него в мой первый визит к нему. Прекрасное оружие. Прекрасное. И именно им вы и хотите убить меня, я прав?

Нокс напряженно глядел на него сквозь линзы маски, все еще не сдвигаясь с места. Мужчина отложил в сторону кружку и посмотрел ему прямо в глаза.

– Ну что же. Давайте. Делайте то, что хотели. Покончим с этим побыстрее.

Это вполне устраивало Нокса. Конечно, о том быстро это закончится или нет, это ему решать, но он был рад, что этот ублюдок наконец замолчал.

Ассасин перепрыгнул через невысокий диван, эффектно оттолкнулся от мягкого пуфика и бросился на свою жертву. Уже будучи в прыжке он увидел широкую белоснежную улыбку на лице мужчины. А через секунду в лицо Нокса прилетел кофейный столик, запущенный в него хозяином помещения. Удар отшвырнул ассасина назад, заставив перелететь через одно из множества кресел и врезаться в колонну. Убийца, не медля ни секунды, вскочил на ноги, чтобы в очередной раз получить удар. Ботинок мужчины врезался в его черную маску и Нокс перекатился назад.

Ассасин взмахнул клинком, собираясь подрубить противнику ноги, но тот уже стоял поодаль, внимательно изучая ассасина:

– Я думал, вы подготовлены убивать людей. Неужели ты не такой, Нокс?

Убийца взревел, вскакивая на ноги и метнув в мужчину один из своих ножей. Тот схватил один из подносов и отбил им нож, а затем им же парировал выпад мечом, который, однако, с легкостью пробил тонкий металл насквозь. Мужчина вывернул поднос таким образом, что ассасину выкрутило руку. Нокс сцепил зубы от боли, но не выпустил клинок. Мужчина еще раз улыбнулся и выпустил поднос, в очередной раз отступив назад.

Нокс содрал с лезвия искореженный кусок металла, достал еще один нож и начал осторожно обходить своего противника. А он был не таким уж слабаком, каким старался себя показывать на людях. Ну что ж, он был силен, и у него было преимущество внезапности, но теперь Нокс будет серьезнее.

Мужчина отступил назад и схватил со стола пару серебряных ножей. Ассасин улыбнулся этой ничтожной попытке и вновь бросился вперед. Режущий свет обрушился на плечо противника, но прошел всего в паре миллиметров от своей цели. В ответ мужчина глубоко воткнул оба ножа ему в бедра. Убийца взревел от боли и возвратным движением попробовал отрубить противнику голову, но снова промазал. Нож в его руке тоже просвистел мимо цели.

Мужчина отступал все дальше по комнате, словно играясь с обезумевшим ассасином, который уже перестал себя контролировать. Вырвав ножи, Нокс вновь и вновь бросался на свою "жертву", но раз за разом получал новый удар.

Его противник побежал в ближний угол, ассасин рванулся за ним. Теперь ему некуда убегать! Он достанет его. О, что же он сотворит с этим ничтожеством, когда доберется до него. Тот даже представить себе не может, как долго может жить человек с, казалось бы, смертельными ранами.

Но тот и не думал останавливаться. Упершись одной ногой на низкий столик в углу, он оттолкнулся в сторону и нанес ассасину резкий удар ногой в лицо, от которого Нокс покатился по красному как кровь ковру. Ковру, который теперь становился по-настоящему красным, пропитываясь алой жидкостью из ран убийцы. Мужчина подошел к двум бюстам у стены и ударил их кулаками. Нокс был готов поклясться, что они были сделаны из мрамора, но видимо это было лишь имитация, а на самом деле бюсты были из чего-то другого. Ведь не мог же обычный человек вот так просто разбить рукой камень!

Как оказалось, оба бюста скрывали внутри себя куда более интересные вещи. Схватив обеими руками по рукоятке, мужчина вырвал из удерживающих бюсты колонн два прямых узких клинка. Развернувшись на пятках, он набросился на ассасина, которому теперь приходилось все свое внимание уделять обороне.

Нокс еще никогда не был в таком положении. Он уже участвовал в трех десятках заданий. Каждый раз его противниками были люди, служившие в войсках, некоторые из них были выходцами из Серебряной гвардии. Но ни один из них не доставлял ему столько проблем, как этот человек. И уж тем более никто никогда не наносил ему ран! Но этот человек. Он был другим. Не таким как все. За свою жизнь в доме среди ассасинов, Нокс сразился с каждым из обитателей дома. Он знал, что при желании и небольшой толике везения мог бы одолеть каждого из них. Причем некоторых сразу вдвоем. Но здесь и сейчас он понимал, что ни один из них никогда бы не сравнился с этим человеком в подобном поединке. Он одерживал верх, будучи безоружным! Теперь же, когда он нашел себе оружие, он и вовсе доминировал над Ноксом, словно тот был новичком, бросившим вызов мастеру фехтования. Он словно сражался не против человека, а против того, кто уже давно превзошел всех людей в галактике. Того, кто вышел за рамки человеческих ограничений и стал чем то большим. Стал тем, что наводит ужас на целые миры и кем пугают людей по ночам. Он словно стал... подобен Крайсу!

Это открытие настолько ошеломило Нокса, что он заработал две неглубоких пореза на предплечьях. Мужчина, словно танцуя, отступил назад и с упреком взглянул на ассасина:

– Тебе нужно быть повнимательнее, Нокс! Иначе наш бой закончится очень быстро. Давай же, соберись! Ты же лучший мастер пыток в вашем Ордене, разве нет?

Убийца в нерешительности застыл, стараясь придумать более четкий план действий. Нельзя поддаваться на такие откровенные провокации, иначе он труп.

– Надо же, а у тебя оказывается здесь не пусто, – сообщил ему мужчина, слегка постукивая себя по голове навершием меча.

Он не стал дожидаться решения Нокса и сам напал на него. Искусно орудуя обоими клинками, он заставил его отступать все дальше и дальше по комнате. Ассасин едва успевал парировать выпады и резкие удары, угрожавшие ему в лучшем случае глубоким порезом любой части тела. Его враг был очень быстр. Но кроме скорости поражала и сила ударов, которые, если он не успевал вовремя уклониться, грозили выбить меч из его рук. Режущий свет вновь отразил широкий взмах клинка, но второй все же успел найти лазейку в его обороне и разрубил ассасину дельтовидную мышцу левой руки, отчего та повисла мертвым грузом.

Нокс вновь взревел от боли. Это было слишком. Даже для того, кто годами учился терпеть боль, превращать ее в свою силу и кто накачал себя боевыми стимуляторами, такая рана была очень болезненна.

Нокс отступил назад, но было слишком поздно. Оба меча глубоко вонзились в его тело: один пробил бедро, пригвоздив ногу к полу, а второй вошел в грудь, проткнув одно из легких. Убийца почувствовал, как во рту начинает скапливаться красная жидкость и закашлялся, забрызгивая внутреннюю сторону маски.

Мужчина отступил на шаг, вырывая из ослабевшей хватки Нокса Режущий свет. Он начал внимательно осматривать меч, наслаждаясь его сиянием в тусклом свете комнаты. Но помимо этого казалось, что изнутри самого меча лучился свой собственный свет. Чистый и ужасный. Мужчина провел пальцем по острой кромке, проверяя состояние клинка.

– Удивительно. Нет, правда. Просто удивительная технология. Ты так не считаешь? – обратился он к умирающему у его ног ассасину, который пытался достать последний из своих ножей, чтобы метнуть его во врага. Однако его пальцам недоставало прежней силы.

Мужчина заметил это, улыбнулся и приставил острие клинка к горлу ассасина:

– Я бы не стал этого делать, Нокс. Ты уже почти труп. Хотя, если быть до конца честным, ты был обречен с той самой секунды, как ступил в это здание. И думаю, что Крайс тоже знал это, посылая тебя сюда. Ведь так? – спросил он, глядя в пустые глаза маски. – Он ведь приказал тебе включить трансляцию, разве я не прав? Значит он видел, что я только что сотворил с одним из его ассасинов. И так же будет со всеми остальными, если они будут так глупы, что придут ко мне.

Мужчина выпрямился и сделал пару пробных выпадов мечом, которые плавно перетекали в рубящие удары и снова в колющие. Идеальный баланс, форма клинка просто изумительная, а сила, заключенная в нем, чувствовалась при каждом взмахе. Наконец он удовлетворенно кивнул и обернулся к Ноксу. Тот был уже почти мертв, ему оставалось жить от силы пару минут.

– Знаешь, Нокс, ты мне нравишься. Нет правда, я читал твою биографию. Если быть до конца честным я знаю биографию каждого человека Крайса, не только ассасинов, но и прислуги. Твоя мне очень нравится. Обычный сын фермера, переживший нападение на свою семью и убивший всех нападавших. В семь лет убить девятнадцать человек! Должен сказать, это впечатляет. Очень впечатляет. Возможно, если бы выбор Крайса пал не на тебя, ты бы стал одним из лучших. Может быть даже самым лучшим.

Наступила тишина, прерываемая лишь натужным кашлем Нокса, отхаркивающего кровь. Алый клинок блеснул в тусклом свете ламп, когда мужчина вновь поднял его.

– Да, прекрасный клинок, – немного подумав, он отложил его в сторону и, скрестив ноги, сел на пол перед ассасином. – Я согласен, Крайс. Слышишь? Я надеюсь, эта штука все еще работает. Не знаю, ты бы хоть сигнал подал какой-то. Как мне понять, что я не разговариваю сам с собой? Ну да ладно. Я принимаю приглашение Крайс. Давай поговорим. Как насчет пяти часов утра, скажем через неделю. Думаю я смогу выкроить для нас с тобой пару минут. Там мы все и обсудим. Договорились?

Мужчина протянул руку и постучал ногтем по одной из линз. Голова Нокса безвольно мотнулась и, издав последний вздох, убийца повис на пронзивших его мечах. Мужчина подхватил его голову и заставил маску смотреть на свое лицо.

– Эх. Жаль. Он мертв. Слышите? Ваш паренек мертв. Думаю я смогу избавиться от тела так, чтобы его не нашли. Если хотите его забрать, милости прошу, – он с интересом изучал маску, стараясь понять, велась ли все еще трансляция. – А паренек был и правда хорош, Крайс. Спасибо что послал его. Неплохая разминка, перед началом главного действа. До скорого.

После этих слов он несколько раз быстро и сильно ударил по маске, разбивая ее и лицо, что она прикрывала. Он бил до тех пор, пока от нее не остались мелкие осколки, лишь тогда он остановился. Поднявшись, он оглядел царящий вокруг беспорядок.

– Да уж. Придется долго убираться. Хорошо, что ты пришел ночью, – обратился он в остывающему телу. – Иначе мне было бы сложно объяснить моим посетителям, что делает ассасин в моем кабинете. Вас и без того достаточно показывали в новостях. Хотя нет, они говорили не о вас, а о неких террористах и саботажниках. Ну да ладно, – он начал снимать жилетку и рубашку. – Пора немного прибраться.

* * *

Акима и Хорст вскочили со своих мест, едва прервалась трансляция. Сора все так же сидел на стуле, слегка раскрыв рот от удивления. Франциско напряженно стоял за спиной у своего хозяина, который, не отрываясь, глядел на теперь уже пустую стену.

– Что это было? – выкрикнул Акима. Он был слишком возбужден, чтобы соблюдать правила приличия, даже в присутствии Крайса. – Как кто-то вроде него смог справиться с одним из наших? Я понимаю, что Нокс был самовлюбленным и самоуверенным идиотом, но это. Это невозможно.

Крайс продолжал молчать.

– Господин, – взял слово Хорст. – Что он говорил насчет приглашения. Что он имел в виду.

– Лишь то, что посылка доставлена получателю, – наконец произнес Крайс.

– Посылка?

– Режущий свет. Я знал, что ему понадобится нечто особенное, а это оружие вполне для этого подойдет.

– Вы знали, что Нокс погибнет?! Знали и все равно послали его? – не сдержался Сора.

– Разумеется я знал, Сора, – Крайс наконец встал и обернулся к своим людям. – Я знал, чем закончится эта встреча еще до того как выбрал его на эту роль. Кто бы ни пришел к нему, он бы не покинул этого места живым.

– Но... Зачем... Почему вы решили сделать так?

– Какая разница, – пожал плечами Крайс, откидывая кубок, который Франциско поймал всего в нескольких сантиметрах от пола. – Главное, что я добился с ним встречи, на остальное мне плевать.

Ассасины не отрываясь смотрели на своего хозяина. Каждый из них был в шоке от произошедшего.

– Он. Это он предал нас? Вы поэтому послали Нокса? Или по крайней мере сказали ему, что это он нас предал? Я прав? – решился прервать тишину Сора.

– Да. Это он сдал нас ангелам и гвардии. И я более чем уверен, что он рассчитывал на это с самого начала. Возможно, он и заслуживает смерти. Возможно, я и правда должен был выпотрошить его сразу, как мы выбрались из тоннеля в этот дом. Но я хочу сперва поговорить с ним о произошедшем. У него наверняка были причины, для предательства. Я хочу знать зачем.

– Зачем? Какая разница?! Неужели этого мало?

– Да мало! – рявкнул Крайс, заставив Акиму замолчать. – Подумайте своей головой! Каковы были шансы, что чуть больше десятка ангелов и гвардия смогут перебить нас всех? Меньше чем нулевые! И он знал это. Он знает все наперед! Он просчитал каждый свой шаг, ради того, чтобы достичь цели. Я не удивлюсь, если узнаю, что он планировал это не один десяток лет. За это время он мог продумать десятки, сотни вариантов развития событий и предвидеть их все. Поэтому да, я хочу поговорить с ним.

Ассасины непонимающе смотрели на своего хозяина. Крайс махнул рукой:

– Можете идти. У нас еще есть несколько заказов, я хочу, чтобы вы трое занялись ими.

Ассасины кивнули и мочла пошли на выход.

– И еще кое-что! – убийцы обернулись. – Если вы хоть кому то расскажете о том, что мы только что видели, я буду очень и очень расстроен. Ясно?

Троица кивнула и вышла и комнаты, оставив Франциско одного.

– Вам что-нибудь принести, сэр?

– Нет. Мне ничего не надо. Можешь идти.

Франциско кивнул и зашагал на выход.

– Хотя знаешь, думаю можно подготовить для меня мои мечи. Я хочу немного размяться. Подготовь тренировочную арену.

– Будет сделано, – поклонился Франциско и вышел наружу, оставив Крайса наедине со своими размышлениями.

* * *

Шел шестьсот двадцать седьмой час с начала вторжения на планету ящеров. Силы Альянса захватили три плацдарма из четырех и начали полномасштабное наступление. Когда люди только ступили на этот мир, они сразу поняли: война будет тяжелой. Казалось, сама планета сопротивлялась их попыткам организовать эффективную операцию. Воздух был абсолютно непригоден для дыхания, периодические землетрясения, происходившие где-то каждые сто семь часов, вызывали просто колоссальные разрушения во временных лагерях. По незнанию люди высадились в самых сейсмически опасных областях, и теперь отчаянно старались вырваться за их пределы, что можно было организовать нормальное снабжение.

Пустыри оказалось захватить очень легко. На них практически не было ящеров, а те немногие, что им встретились, поспешили поскорее удрать, бросив все свои пожитки. Немного сложнее обстояло дело с третьей выбранной точкой для плацдарма. Как и предполагало первичное сканирование, рядом с группой поселений оказалась военная база. Именно туда устремились ящеры в поисках укрытия. Когда Серебряная гвардия завладела большей частью поселений, из массивных ворот вышел большой отряд ящеров, постаравшийся отбить захваченные дома. К счастью для людей, среди ящеров не оказалось ни одного гиганта, которые представляли для них просто колоссальную угрозу. Солдаты оказались обычными двухметровыми ящерами и были безжалостно выбиты из поселений, а затем, когда на планету спустили первую партию тяжелой техники, они были выбиты и из своей базы. Как оказалось впоследствии, база была практически пуста. Десяток ангаров, в которых без сомнения раньше находилась военная техника, опустели. Арсенал был почти опустошен, но люди смогли добыть несколько десятков винтовок, немедленно отправленных для изучения на орбиту.

А вот с последней точкой десантирования возникли проблемы. Более двух сотен Серебряных гвардейцев и шесть сотен солдат из Гвардии Альянса обрушились на самый крупный город, который только смогли найти. Восемь сотен людей, прошедших десятки войн, обученных и закаленных в схватках с самыми сильными противниками, которых на них могла выплеснуть вселенная. И ни один из них не пережил той бойни, что учинили ящеры на улицах своего города.

Доклады были неточными. Многие люди умирали прямо во время переговоров с командирами на орбите, заставляя слушать их предсмертные вопли на десятках кораблей. Как выяснилось, город был заполонен гигантами. Эти ящеры переростки носились по улицам города и убивали всех, кого только могли найти. Из обрывочных докладов выяснилось, что большая их часть стекалась к центру города, когда люди напали на них, но даже тех немногих, что были поблизости от зоны высадки, хватило, чтобы истребить весь отряд, посланный на захват города.

После такого сокрушительного провала было принято решение закрепиться в уже захваченных районах, постепенно расширяя зону контроля вокруг них. Крупные города временно игнорировались, лишь небольшие поселения было разрешено брать штурмом. Но до сих пор не было встречено никакого серьезного сопротивления. Два танковых батальона, вместе с целым полком Гвардии Альянса продвигались на юг. Там находилось крупное скопление войск противника, которое могло угрожать дальнейшему проведению высадки на одном из плацдармов. Однако с той скоростью, с которой сближались две армии, можно было не ожидать битвы ближайшие семь часов.

Силы Альянса использовали это время с максимальной эффективностью, уже подготавливая первые челноки с ангелами на борту, для доставки на поверхность. Первыми будут высажены ангелы из первой роты, командовать ими будет сам Арлан, оставив руководство флотом капитану Галлену. За ними высадится шестая и десятая роты, поскольку их корабли заняли довольно удачную позицию на орбите. А после них высадку начнет и весь оставшийся Орден.

До флотилии, участвовавшей в Охоте, не доходили сведения о происходящем на планете, которую они покинули многие недели назад. И соответственно они не могли знать о разворачивающихся там событиях. Как не знали и о гибели своих братьев из третьей роты, истребленных во время кровавого и ужасного штурма, забравшего жизни многих людей. Однако то, что происходило там, в тысячах световых лет от них, могло изменить не только судьбу их планеты, но и всей системы. А возможно, если смотреть шире, то эти события окажут просто ужасающее влияние на Альянс, подвергнув сомнению само его существование.

Лишь один человек в этой системе знал о том, что происходит. Он один сейчас получал самые свежие данные о том, что происходило в его родном мире. И слушая это, он не мог удержать улыбку. Все шло как надо. Дело оставалось лишь за ним. Нужно было набраться терпения, скоро он достигнет конечной точки своего маршрута и переломит хребет ангельскому воинству.

* * *

Лиона трясло в разные стороны, пока их корабль спускался сквозь атмосферу. Шестая рота развертывалась недалеко от одного из мелких городов, в котором еще осталось достаточно жителей, чтобы оказать достойное сопротивление. Более того, в самый разгар битвы к ящерам пришло подкрепление. Несколько сотен гигантов набросились на ничего не подозревающих гвардейцев и начали теснить их с улиц. Шестая рота должна была переломить начавшуюся контратаку и завладеть городом.

Корабль начал мелко вибрировать, когда заработали тормозные двигатели. Синий свет внутри салона сменился желтым. До выхода оставалось всего несколько секунд!

– Двадцать секунд до посадки! – раздалось из динамиков.

Лион прикрыл глаза, предвкушая грядущую битву. Он почувствовал легкий толчок в плечо и повернул голову налево. Роалдон глядел на него сквозь линзы шлема. Даже так, сквозь эту бронированную пластину рыцарь чувствовал, как его бывший подчиненный, а ныне командир бывшего когтя Лиона, улыбается.

– Ну что, рыцарь. Готов вести свой бывший коготь в бой с вражинами?

– Да, командир! Покажете нам класс? Говорят, вы лично порвали глотку капитану корабля гигантов, значит – это будет для вас легкой разминкой, – прокричал с другого конца корабля Халл.

– Конечно покажу. Смотрите не отставайте, и так и быть я поделюсь с вами частью славы, – прокричал Лион, вызвав смех у окружавших его ангелов.

Освещение вновь сменилось, теперь все было окрашено в ярко красный. Захваты на крыльях ангелов ослабли, магнитные зажимы, удерживающие оружие, отключились. Ангелы повставали со своих мест, Лион схватил собственную винтовку, закрепил ножны и подготовился к выходу.

Ангелы столпились на выходе, трап начала опускаться, позволяя ангелам увидеть царящий снаружи хаос.

– Готовьтесь! Снаружи сейчас жарковато, – раздался по внутренней связи ангелов голос их капитана. – Похоже, что Серебряной гвардии приходится здесь несладко. Давайте же поможем им!

Трап едва успел коснуться земли, как все ангелы оказались под обстрелом. Передние ангелы, пригибаясь за массивными щитами, начали медленное продвижение вперед. За ними последовали остальные.

– Мы шагаем в пламя битвы!

– И куем в нем клинок войны!

Едва прозвучали эти слова, как ангелы бросились вперед. Шестая рота вступила в бой.

* * *

Траск чувствовал, что уже прошел стратосферу и вошел в тропосферу. Перед глазами, сквозь небольшой обзорный экран он мог видеть языки пламени, лизавшие корпус его десантного костюма. Вечные вступали в бой, на одном из плацдармов, атакованных гигантами ящеров. Как оказалось, жители планеты вовсе не были рады наблюдать, как чужаки подготавливают будущее вторжение.

Роте Вечных было приказано отбить дерзкое нападение и, если получится, произвести вылазку в ближайший населенный пункт ящеров, находившийся всего в восьмидесяти километрах от точки выброски.

На линзы шлема проецировался таймер, отсчитывающий секунды, остававшиеся до раскрытия костюма. Семнадцать секунд! Траск моргнул, вызывая подробную карту, показавшую ему, кто из его товарищей летит рядом, а кто отклонился от курса. Единственным из его когтя, кто не попадет в назначенную точку, был Келеф. Вечный приземлится на два километра западнее заданных координат и, скорее всего, прибудет лишь к развязке боя. Ну ничего, он уже был взрослым. Переживет. Такие ошибки при десантировании были обычным делом. Невозможно было учесть все факторы, что повлияют на десантный костюм. Тем более что они падают прямо на поле боя.

Три секунды! Траск очистил изображение на линзах, оставив лишь самую необходимую информацию, и принялся отсчитывать оставшиеся мгновения.

Две секунды! Швы костюма начали нагреваться, когда паста, сдерживающая их, начала нагреваться до пиковой точки.

Одна секунда! Траск уже мог видеть, как швы понемногу расходятся. Двигатели на его спине ожили, ранец уже достаточно разогрелся.

Выброска! Десантный костюм вокруг него разлетелся в стороны, словно взорвавшись изнутри. В ту же секунду ранец получил сигнал о распаде конструкции, обеспечивающей безопасность его обладателя и двигатели взвыли, снижая скорость спуска сержанта Вечных.

Ударившись о твердую землю, Вечный достал из ножен свой клинок и бросился вперед. Он приземлился на небольшой скале, окружавшей зону высадки войск Альянса. Незначительное отклонение от заданной точки, такое даже не брали в расчет. К нему присоединились еще два ангела из его когтя и еще один из другого. Все вместе они взбежали на вершину скалы и смогли разглядеть поле боя. Сотни ящеров атаковали позиции Серебряной гвардии и Гвардии Альянса, а люди старались их сдержать. Некоторые из Вечных отклонились от курса так сильно, что приземлились прямо посреди синего воинства. Но даже в этой ситуации они не сдавались, являя собой пример безмерной отваги.

Траск достал из кобуры свой револьвер:

– Вперед! Гвардии нужна наша помощь. За Х'Ангела!

Вечные бросились в горнило битвы.

* * *

Ангелы вступили в войну. В тот день они принесли войскам Альянса несколько значимых побед, однако они терпели и поражения. Один из плацдармов был потерян, а Серебряная гвардия вместе с ангелами вынуждены были отступить. Но эта неудача позволила в свою очередь сконцентрировать все силы на двух направлениях, вместо того, чтобы рассеивать солдат по трем различным фронтам.

Да, они вступили в войну, стремясь найти на этой планете Х'Ангела. Да, они одержали несколько впечатляющих побед. Но война еще далека от завершения. Пройдет немалый срок, прежде чем определится победитель. Но в одном можно было не сомневаться. Кто бы ни победил в этой войне, он будет властвовать руинами, ибо война будет жестокой и беспощадной.

Эпилог

Они встречались уже во второй раз за полгода. Это было намного чаще, чем хотелось бы им обоим, но каждый понимал важность этой встречи.

Крайс решил назначить встречу на крыше того самого здания, где Нокс пытался устранить его нынешнего собеседника. Специально для этой встречи вместе с главой ассасинов прибыли Акима и Хорст. Разумеется, убийцы не надели свои обычные наряды, ограничившись одеждой, которую, по их мнению, можно было считать гражданской.

Акима надел длинный черный плащ с высоким воротником, прикрывавшим нижнюю часть его лица до самого носа. Со стороны было заметно, что он практически никогда не держал руки в рукавах, постоянно вытаскивая их и ощупывая ножи, закрепленные у него на поясе. Он был более чем уверен, что они понадобятся ему еще до конца этой встречи. Хорст же напротив, одел более открытую одежду. Его ярко зеленая безрукавка на голое тело и ярко фиолетовые брюки смотрелись, мягко говоря, смешно. Обе руки ассасина были перемотаны бинтами так плотно, что оставляли открытыми лишь пальцы. Это было сделано преднамеренно, чтобы скрыть следы недавнего хирургического вмешательства, оставившего на его руках сеть безобразных шрамов. Через несколько дней доктора позволят ему провести процедуру удаления шрамов, однако Хорст хотел после покрыть руки замысловатыми татуировками, в точности повторявшими бы сеть шрамов.

Крайс же решил надеть темно серое пальто, такие же оксфорды на ногах и светлые перчатки. Он решительным шагом направлялся к краю крыши, где его уже ожидал высокий улыбающийся мужчина, которого казалось нисколько не пугало присутствие на встрече трех опытных убийц. Раскинув руки в стороны, мужчина слегка поклонился, не переставая глядеть в глаза Крайсу. Акима невольно почувствовал уважение к этому человеку. Он видел многих людей, что общались с хозяином так, будто были закадычными друзьями, но ни один из них не мог заставить себя глядеть в его золотые глаза.

– Дорогой мой друг! Как я рад вас видеть, вы даже не представляете! – с этими словами мужчина шагнул вперед и дружески обнял хозяина ассасинов.

Акима машинально вынул руки из рукавов и схватился за ножи, готовый в любую секунду броситься на защиту хозяина. Хорст тоже едва заметно напрягся, подавшись вперед и растопырив пальцы на правой руке. Если понадобится, он вырвет сердце этого наглеца голыми руками.

Но мужчину, казалось, ничуть не беспокоила реакция убийц:

– Право, господа, не нужно так напрягаться. Уверен, ваш хозяин не нуждается в такой охране и вполне способен позаботиться о себе сам.

Крайс обернулся к своим людям:

– Останьтесь здесь.

Ассасины кивнули, а собеседники, не обращая на них никакого внимания, пошли вдоль края крыши. Они слегка пригибались, перебарывая силу ветра, готового сорвать их в бездну под ногами.

– Итак, – начал собеседник Крайса. – Зачем же вы хотели со мной встретиться?

– Думаю, вы прекрасно знаете сами.

– Великого ради, да откуда же. Для меня это такая же тайна, как и для вашей охраны, – кивнул мужчина на ассасинов, нервно глядящих им в спины.

– Нападение на мой дом.

– Ааа... Понимаю. И что же вы хотели бы знать?

– Это вы выдали ангелам мое местоположение?

– Естественно, – улыбнулся собеседник Крайса с таким видом, словно сообщал о приятной погоде на завтрашний день. – Но как вы это поняли?

– Неважно. Можно поинтересоваться зачем?

– Зачем? Вам действительно нужно это объяснять?

– Да, мне бы хотелось разъяснений.

– Ну, начнем с того, что ангелы ушли не все. Я рассчитывал, что на Охоту отправится весь Орден, тогда все было бы значительно проще. Однако третья рота оказалась в настолько плачевном состоянии, что было решено оставить их на планете. В то же время магистр приказал протопресвитеру и сержанту третьей перевернуть всю планету вверх ногами, лишь бы найти нападавших на Верхний город. Ангелы перевернули каждый камень, заглянули в каждый угол, но не нашли вас. После этого они явно стали бы искать намного тщательнее. Может быть, они бы нашли вас. Может быть нет. В любом случае того, что они обнаружили бы в процессе поисков, могло с лихвой хватить, для того, чтобы обрушить всю нашу задумку. Поэтому я решил взять дело в свои руки.

– Выдав им частичку правды, чтобы заманить в ловушку?

– Конечно. Ну, мне пришлось поведать им больше чем частичку. Намного больше. Иначе бы меня просто проигнорировали. Вы даже не представляете, сколько я спустил денег через посредников, чтобы достать все необходимые данные. Хотя часть из них пришлось подделать, а для этого пришлось влезть в сеть городской полиции. Было непросто. Но благодаря этому, ангелы решили, что вы у них в руках и без колебаний бросились на вас.

– Где они тут же стали уже нашей проблемой, – холодно заметил Крайс.

– Да ладно вам, – отмахнулся мужчина, заметив выражение лица собеседника. – Можно подумать, что они смогли нанести вам хоть какой-то вред! Полтора десятка ангелов для вашего Ордена? Я сомневаюсь, что вы потеряли на них хотя бы десяток ассасинов. Давайте смотреть на вещи реально, Крайс. Вы потеряли дом, ценности и думаю несколько ассасинов. Прибавим сюда, скажем, сотню человек прислуги. И что дальше? Вы потеряли многое, но получили гораздо больше.

– Например?

– Все ангелы этой планеты исчезли, ваш Орден официально уничтожен, люди, напавшие на Верхний город, считаются ликвидированными. Вы официально мертвы! Все! Вам нечего бояться.

– Мне и раньше нечего было бояться, – мягко возразил Крайс. – А сейчас мне приходится по вашей вине приводить дела в порядок, налаживать связи и вербовать новую прислугу.

– Я думал, прислугой занимается Франциско, разве нет?

Крайс улыбнулся, останавливаясь и осматривая город, раскинувшийся перед ним и его собеседником. Он стоял, не произнося ни слова, как бы испытывая терпение своего собеседника.

– Итак? – не выдержал мужчина.

– Что вы будете делать дальше?

– Дальше?

– Да. Сейчас, когда мы устранили последних ангелов на планете, когда я и ассасины считаются ликвидированными и когда Сенат приведен к тому состоянию, за которое мы боролись.

– Теперь, я займусь губернатором. Он, видите ли, не очень хорошо идет на контакт со мной. Я думал, что заняв нынешнее положение, смогу оказывать на него куда большее влияние, чем раньше. Но он упорен, не говорит со мной, не советуется, сам себе на уме, сам решает свои проблемы. Правда, в таком случае, его проблемой буду я.

– Вы уверены, что вам не понадобится моя помощь? Я готов выделить своих ассасинов, причем бесплатно. А это уже чего-то да стоит, я никому еще не делал такого предложения.

– Нет. Не стоит волноваться. Я смогу справиться с напыщенным мальчишкой, считающим, что вся власть на планете сосредоточена в руках одного человека.

– Ну. Как знаете.

– Но вы понадобитесь мне, Крайс. Может быть не завтра, не в следующем месяце. Но скоро. И, я надеюсь, что вы откликнетесь на мое приглашение, ведь тогда мне не придется творить историю в одиночку.

– Отлично. Я с нетерпением буду ждать вашего звонка, – с этими словами Крайс развернулся и быстро зашагал к ожидающим его ассасинам.

Акима с надеждой посмотрел на хозяина, но тот лишь покачал головой и ушел прочь. Хорст последовал за хозяином, а Акима задержался, последний раз взглянув на того, кто по его мнению должен был уже кормить червей. Мужчина заметил этот полный ненависти взгляд, улыбнулся и весело махнул рукой. Ассасин скривил губы и зашагал вслед за товарищем.

Собеседник Крайса вновь взглянул на город и раскинул руки, словно охватывая его:

– Скоро. Скоро мы будем владеть всем этим великолепием. Скоро мы сорвем покровы чистоты, за которыми скрываются ангелы, и сожжем им крылья. Мы создадим новый порядок, в котором больше не будет ангелов с их ложью. И я верю, что мы сделаем это вдвоем, брат, – прошептал Карл Дюпье, глядя на удаляющуюся спину Крайса.