Поход на край галактики

Протопресвитер остановился и взглянул на рыцаря.

– Скажи мне вот что, Лион. Х'Ангел исчез, преследуя опасного противника. Я уверен, что он смог поймать его и уничтожить. Но почему же он не вернулся к нам? Возможно, он нашел еще более опасную угрозу и отправился в путь для ее устранения. Возможно, он не смог найти себе сразу путь в астрале, но тогда бы мы давно нашли его. Но знаешь, что я думаю? А что если он сам не хочет, чтобы мы его нашли? Что если он жив и сейчас находится где-то в противоположной части известного нам мира и скрывается там? Возможно ли такое, что наш повелитель сам же от нас и скрывается?

– Этого не может быть, он никогда бы так не поступил.

– Тогда почему мы все еще не нашли ни его, ни его корабля? Такое невозможно скрыть. Я верю, что в будущем мы, возможно, найдем Великого, но лишь в том случае, когда он сам захочет, чтобы его нашли.

Севарион вновь двинулся по коридору, и Лион поспешил за ним.

– Многие посчитали бы твои речи ересью. Я не думаю, что среди твоих собратьев протопресвитеров ходит подобное мнение.

– Ты бы удивился, узнав насколько много протопресвитеров думают так же как и я. А теперь пойдем, арена ждет нас.

* * *

Двадцать часов спустя весь флот собрался в точке перехода на краю системы. "Вечное сияние" заняло позицию на правом фланге, рядом с ним в пустоте дрейфовали эсминцы типа "Усмирители". Их командиры поступили под командование капитана Альво. Вокруг них кружили сотни кораблей, готовые по малейшему приказу броситься в астрал на поиски своей цели. Весь левый фланг занимали авианосцы и транспортные корабли, перевозящие тысячи солдат. Правый был заполнен крейсерами и обслуживающими кораблями. А в центре величественно проплывали в пустоте линкоры. Каждый из них достигал в длину более десяти километров. Каждый из них был величественен и прекрасен. Но все они уступали линкору, что находился на самом острие построения. Линкор магистра Ордена Золотого Льва был самым грозным из всех кораблей, что собрались в этом месте.

Корабль носил имя "Пылающее сердце", и был первым кораблем, сошедшим с верфи планеты Балл, более трехсот лет назад. Этот корабль обладал чудовищным запасом человеческих ресурсов, на нем было установлено самое передовое вооружение, а в недрах чинились и проверялись гигантские механические костюмы, которые использовались при отражении атаки непосредственно на корпусе корабля. На белоснежном корпусе линкора все еще виднелся длинный шрам, пересекающий корабль по всей длине. Это было единственное свидетельство того, как враг предпринял отчаянную попытку тарана в надежде забрать с собой противника. Естественно это ему ничуть не помогло, орудия левого борта расстреляли корабль прежде, чем он смог набрать нужную скорость.

Все вместе корабли неспешно двигались к своей цели. Буквально через двадцать минут они достигнут края системы и смогут совершить переход. Последние транспортные корабли спешно завершали свои рейсы и причаливали к ближайшим кораблям, готовым принять их. По единой команде все корабли застыли. Они готовились и ждали. Пока длилось напряженное ожидание, капитаны приказывали начинать прогрев двигателей для прыжка.

А затем раздалась команда, слышимая на каждом мостике:

– Начать прыжок!

Перед армадой раскрылся огромный разлом, искажавший само пространство. Из разлома хлынул свет, осветивший холодную темноту космоса. Корабли бросились вперед с такой силой, словно их запустили из гигантской рогатки. Каждый из них прошел в этот разлом, и каждый из них исчез с любых радаров. Началось путешествие сквозь астрал.

* * *

Холл прошелся по каютам в отведенной для его полка части корабля. Он хотел убедиться, что всем солдатам досталась койки, оборудование разложено по своим местам, а техника доставлена в отведенные для них ангары. На корабле было несколько свободных от бомбардировщиков ангаров, в них то как раз и поместили всю доставленную с поверхности технику. Капитан прошелся между двумя БТР-ами, пока его солдаты крепили их к палубе. Кавер приложил немало усилий, чтобы доставить сюда технику. Говорили, что когда он явился с конфискованными машинами на взлетную полосу, пилоты отказались брать их на борт. Гвардейцам даже пришлось разнимать парочку драчунов, пока Кавер не разрешил спор.

Он дал пилотам простой выбор: или они берут технику и его людей на борт и в целости и сохранности доставляют на орбиту, или он расстреливает их на месте за измену Альянсу. Разумеется пилоты не стали рисковать и согласились пойти навстречу гвардейцам. Разумеется Кавер не стал бы их убивать, он был не настолько импульсивен, чтобы так легко поддаваться эмоциям. А может и стал. Холл передернул плечами, он боялся представить, какой бы бардак произошел, если бы его заместитель не сдержался.

По ангару разнесся сигнал тревоги. Гвардейцы подняли головы.

– Внимание, прыжок через три минуты! Всему экипажу занять свои посты согласно расписанию. Всем расквартированным на борту бойцам, приказано занять свои каюты!

Холл обернулся к своим людям:

– Все слышали? Заканчивайте быстрее с этим и по каютам!

Гвардейцы кивнули и бросились к машинам, завершать свою работу. Холл взобрался на ближайшую машину, которую уже прикрепили магнитными захватами к палубе, и огляделся. В ангаре было около пятидесяти его людей, а незакрепленных машин всего две. Они успеют.

Спрыгнув на палубу, Холл вернулся в свою каюту.

Ему выделили небольшую каюту размерами три на шесть метров. Из иллюминатора виднелись три мира системы, которые они оставили за бортом. Первый мир, который был ближе остальных к местной звезде, носил имя Лиситея. Он являлся центральным миром этой системы и на нем базировался крупнейший Орден ангелов системы: Покорители света. Этот мир отличался своей непредсказуемой погодой, в один и тот же сезон разных годов могли идти проливные дожди или же крупнейшие снегопады. Могла стоять невыносимая жара или непередаваемый холод. Ученые не могли объяснить все эти аномалии, единственным возможным вариантом оставалось влияние энергии астрала. Говорили, что чем ближе планеты находились к звездам, тем тоньше становилась грань между реальным миром и астралом, и возможно именно это и влияло на планету.

Вторым миром был Тритон, именно на нем и жил Холл последние годы. Именно его охранял Орден Золотого Льва. И именно он сейчас выглядел более опустошенным, чем остальные два. Его верфи были пусты, а оставшиеся корабли стояли на якоре, дожидаясь, пока войска не покинут систему. Тритон нравился Холлу, он был приятен своей атмосферой и чистым, незагрязненным воздухом. В целом это был бы истинный рай для жителей, если бы в периоды зимы на планету не опускались тяжелейших морозы. К счастью они продолжались всего сорок дней и люди научились приспосабливаться к ним.

Третий мир, Хогон, был дальше остальных от звезды, но, благодаря тому что он служил промышленным центром системы, его атмосферу изменили на более благоприятную для человека. Когда-то давно он был весь погребен под снегом, и немало погибло людей из числа первых колонизаторов, пока планета не была изменена. Снега растаяли, планета вновь начала свою жизнь, и казалось, станет идеальным местом для жизни. Но колонизаторы обнаружили на ней богатые залежи самых разнообразных металлов. Постепенно выяснилось, что вся планета просто изобиловала невообразимыми запасами природных ресурсов. Чистейший газ, лучшее топливо, и все известные человечеству металлы, все это было собрано на одном единственном мире. Постепенно планета начала меняться. Если раньше она была погребена под снегом, а затем переформирована в райские поля, то теперь ее сковал металл. Из космоса казалось, что планета закована в собственный металлический доспех, который ярко сиял в свете местного светила. Мир был изменен для того, чтобы приносить максимальную пользу для Альянса. Изменились и его жители. Холл никогда не был на Хогоне, но слышал, что его жители просто помешаны на создании новых технологий, новых открытиях и изобретениях. На мире базировался Орден Железного сердца, и он как никто другой подходил для роли хранителей планеты. Ангелы очень большое внимание уделяли имплантам и различным механическим улучшениям организма. Генетические манипуляции среди населения стали нормой, как и искусственные конечности у ангелов этого мира. Холл не понимал этого. Сознательно ложиться под нож, чтобы тебе заменили настоящую руку на кусок мертвого металла. От этого его бросало в дрожь.

Еще в системе присутствовало два спутника, вращающихся вокруг Лиситеи, а третий кружил около Хогона. Каждый из них был слишком мал, для образования полноценных колоний и массового заселения, поэтому они использовались как промежуточные базы для кораблей и своеобразные курорты для отдыха. Ни на одном из спутников не присутствовал Орден ангелов, а всю защиту, что могли они выставить это парочка орбитальных орудий и пара тысяч солдат Сил Самообороны.

Холл заметил сияние, предвещающее скорый переход, и закрыл иллюминатор. При переходе всегда образовывалась вспышка света, способная ослепить неосторожного наблюдателя. Он знал, что в эту самую секунду на всех кораблях перекрываются иллюминаторы, а капитанские мостики кораблей укрываются за титановыми листами. После того как они начнут прыжок, защиту можно будет снять, но сейчас лишь глупец оставил бы свой иллюминатор открытым.

Раздался дробный стук, послышался скрип обшивки, подвергавшейся ужасающей нагрузке, двигатели взвыли от невообразимого усилия и корабль рванул вперед. Холл едва успел сгруппироваться на своем кресле. Уши закладывало, казалось еще немного и барабанные перепонки будут разорваны, сердце бешено стучало, разгоняя горячую кровь по телу, конечности стали ватными, будто он провел несколько часов без перерыва в спарринге.

Это продолжалось не более десяти секунд, а затем все прекратилось. Холл с трудом перевел дыхание и дополз до кровати. Ему потребовалась всего пара минут, чтобы восстановить силы. И он снова открыл иллюминатор.

Астрал представлял собой странное место. Говорили, что он был оборотной стороной реального, привычного для человечества мира. Ученые считали, что он был полным отражением реального мира и что вокруг корабля сейчас проплывали сущности миров, погибших в те времена, когда предки человека еще имели плавники. Из иллюминатора открывался вид лишь на небольшую площадь, но астрал был одинаков в любой плоскости, откуда бы он ни смотрел, ничего бы не изменилось. Астрал представлял собой серую энергию, омывающую корабли, проплывающие в нем, и благодаря этой энергии корабли могли путешествовать со скоростью, значительно превосходящей скорость света. В этом измерении не существовало тех законов физики, к которым привыкли люди. Расстояние здесь не играло никакой роли. Единственное, что хоть как то позволяло ориентироваться внутри, это энергетические выбросы с соседних кораблей. Именно благодаря им была возможность составить полное представление о окружающей обстановке и было возможно обнаружить где находится союзник или противник. В целом это было бы безопасное место, если бы не то, что находилось вне астрала.

Когда-то давно Холл разговорился со своим старым другом. Когда-то давно они оба проходили военную академию, но Алекс решил сменить направление своей деятельности. Он стал ученым, изучающим астрал и все, что было связано с путешествиями в нем. И однажды, во время очередной попойки в баре, Алекс решил поделиться кое-какими сведениями, которые были неизвестны обычным людям.

– Все, абсолютно все, что ты можешь встретить в астрале, нереально. По крайней мере, мы так считаем. Ты можешь увидеть самые удивительные чудеса в нем, а если вглядываться в него несколько минут подряд, то становятся ясно видны очертания того, что просто не может там быть. Планеты, корабли, различные животные и чужие. Все это лишь отголоски того, что когда то существовало в нашей вселенной. Не в их, понимаешь? Все что происходит тут, косвенно влияет на происходящее там.

– Это как? – спросил Холл, опрокидывая в себя очередную стопку.

– Без понятия, – пьяно рассмеялся Алекс, кладя голову на сложенные ладони. – Знаешь, сколько лет человечество бьется над этим? Более пятнадцати тысяч лет. Ты представляешь? Пятнадцать тысяч стандартных лет прошло с момента, как мы открыли для себя путешествия в астрале! А мы до сих пор понятия не имеем что это такое. Клянусь, иногда мне кажется, что все, что мы делаем у себя в лаборатории – это тратим время и деньги.

– Но что-то новое вы же должны были узнать?

– Да, это так. Но того что мы знаем катастрофически мало. Если я сейчас начну тебе это рассказывать, то управлюсь за двенадцать минут.

– Да ты гонишь.

– Поспорим? Давай так, я сейчас начну тебе рассказывать, а ты засечешь время. За каждую лишнюю минуту я выпиваю лишнюю стопку любого пойла, которое ты только закажешь. И за мой счет!

– А если уложишься?

– Тогда ты просто напросто заплатишь за вот это, – Алекс указал на окружающие их пустые бокалы.

– Идет!

Чем закончилось это маленькое соперничество, не помнил никто. Очень многое из того рассказа Холл позабыл. В тот день они, казалось, опустошили половину запасов бара и похмелье, наступившее рано утром, дало знать о себе самым неприятным образом. Но кое-что он все же смог запомнить. Алекс сказал ему, что астрал, это лишь самая малая часть мира, в котором они сейчас путешествовали. Астрал был неким маленьким промежутком между двумя мирами, существовавшими вне материальной вселенной. Что-то вроде стены, отделяющей преступников от обычных людей. Оба этих мира были огромны. Настолько огромны, что никакое оборудование не могло даже приблизительно измерить их. Астрал был очень мал. Фактически, он был не толще одной молекулы, но в то же самое время он был бесконечно широк. Этот парадокс до сих пор изучался учеными на всех мирах Альянса, и пока не было ни единого предположения, что же такое творилось в астрале, что он был одновременно ничтожно мал и бесконечно огромен. Однако факт оставался фактом: каким бы огромным или малым ни казался астрал, то что он отделял было намного больше и намного опаснее. По словам Алекса в системы корабля были заложены программы, запрещающие приближение к любому из разделяемых миров. Первые путешественники сквозь астрал тогда не понимали угрозы, которую несли в себе такие путешествия, поэтому нередки были случаи, когда корабли возвращались из него в ужасающем состоянии, словно их брали на абордаж и одновременно взрывали изнутри мощнейшими бомбами, или же абсолютно пустыми, словно экипаж никогда и не существовал. По словам Алекса эти миры представляли собой царства чистых энергий и возможно в них могли существовать живые существа. Как он говорил, вселенная родилась их хаоса, а эти миры представляют собой его чистейшее воплощение, так почему бы там не быть жизни?

Холл не знал, верит он во все то, что рассказал ему Алекс или нет, но признавал, что астрал и правда завораживал своим видом. Капитан оставил иллюминатор открытым, а сам пошел по каютам своих солдат, проверяя все ли целы.

– Кэп, а когда мы прибудем?

Холл сверился с хронометром на запястье. Механизм был устроен таким образом, что на него передавались данные из системы корабля при астральном переходе.

– Как минимум полтора стандартных месяца, Бэлок.

– Ну, значит можно отсыпаться? – спросил мускулистый высокий солдат, развалившись на кровати.

– Да, думаю, сон вам не повредит. На сегодня все свободны, слышите меня? Вы достаточно поработали, можете отдохнуть. У вас семнадцать часов, до того момента, когда я перестану быть добрым и начну гонять вас до седьмого пота в тренировочных залах.

Гвардейцы рассмеялись и разошлись по каютам, а Холл отправился к себе в кабинет, чтобы набросать план действий по прибытии к их цели. А отдохнуть он успеет и потом.

* * *

Карл Дюпье наблюдал за небесами уже несколько часов. Отсюда казалось, будто на небе появились сотни новых, еще не открытых человечеством звезд. Казалось, весь небосвод покрыт сплошным ковром из маленьких сияющих точек.

Карл сидел в своем кабинете в поместье и пытался разобраться в том бардаке, который начался после крушения города и очередного неудавшегося покушения на его жизнь. За последние дни его просто засыпали жалобами и прошениями о встрече. Большую часть этих сообщений его секретари и помощники просто выбрасывали, но были и те, на которые он непременно должен был ответить лично. Особенно раздражали его те, кто якобы выражал обеспокоенность его здоровьем. Многие сенаторы и бизнесмены, крупные компании и гильдии, влиятельные семьи и их покровители. Все они внезапно стали озабочены его здоровьем, и каждый из них считал своим долгом напомнить ему, как опасно быть сенатором в эти нелегкие времена. Карл знал, что его многие боялись. Вернее боялись того, что он помешает реализации их собственных планов. Он и раньше был мишенью для всех и каждого, но благодаря своей смекалке, уму, харизме и недюжинным усилиям он все же мог пресекать любые попытки выдворить его из Сената или навязать свое мнение. Но то было раньше.

Карл понимал, что его позиции в глазах людей упали, причем крайне резко и ужасающе фатально. Многие теперь считали, что связывать свою судьбу с человеком, на которого уже было два покушения, это верх безумия и старались максимально дистанцироваться от него. Более того, многие из его знакомых в самых разных гильдиях постарались как можно скорее разорвать все контакты с ним и его семьей. Хоть Карл и был единственным живым наследником и представителем семьи Дюпье, фамильное имя давало огромные возможности для него и его людей. Однако сейчас Карл находился в патовой ситуации. С каждым днем число его сторонников все уменьшалось, контракты разрывались, а его личные обращения попусту игнорировались. В числе немногих его друзей осталась лишь пара влиятельных семей и несколько каперов, которые были обязаны ему всем. Этого едва хватило бы, чтобы влиять в Сенате хоть на что-то, кроме обычных формальных голосований.

В дверь к нему постучали, внутрь вошел Аден. Телохранитель тоже был сильно измотан последними событиями, как и его наниматель. Все свое свободное время он посвящал проверке безопасности и муштре новичков, прибывших на место погибших сотрудников. Это был единственный плюс их нынешнего положения: из-за последних событий, Аден начал ускоренный набор телохранителей за повышенную оплату. К ним тут же потянулись молодые парни, почуявшие запах легких денег. Их вовсе не пугала возможность смерти на работе, для них это ничего не значило. В некотором роде Карл был им благодарен, потому как если бы не они, то он вообще остался бы без охраны.

– Что-то не так, Аден?

– К вам гости. И боюсь, что это не сулит ничего хорошего для нас.

Карл удивленно вскинул брови:

– О чем ты?

– Спуститесь вниз и сами все поймете.

Сенатор быстро навел на столе некое подобие порядка, захватил пару планшетов и поспешил вниз по лестнице. Он с некоторым удивлением заметил, что под пальто Адена был все еще надет бронежилет. Он ходил в нем постоянно, снимая лишь во время сна. Хотя Карл не был уверен, снимает ли он его вообще. Под пальто явно угадывались очертания двух пистолетов, закрепленных в кобурах на поясе, а на запястье был закреплен светящийся браслет, расширявшийся на тыльной стороне руки. Это был легкий переносной энергетический щит, который был способен выдержать несколько попаданий из крупнокалиберного оружия или с несколько очередей из менее смертоносного вооружения.

– Неужели это все так необходимо, Аден? Мы настолько улучшили систему безопасности, что сюда и мышь не проскочит, без твоего ведома. Расслабься ты хоть немного. Вот выйдем за пределы поместья, тогда можешь нервничать сколько угодно, и брать с собой все что угодно, хоть танк.

– Мы уже убедились, что наша система безопасности для этих людей ничто. Они прошли ее практически без проблем в прошлый раз, и, если захотят повторить, ничто не помешает им проделать это снова. Вы больше нигде не можете быть в безопасности, даже в собственном доме, в собственном кабинет. Черт, да даже в собственной спальне! Если придется, я заставлю дежурить у вашей кровати полтора десятка человек.

– Надеюсь до этого не дойдет. Не стоит так впадать в крайности. Кстати ты не сказал мне кто пришел. Это для них ты взял с собой столько оружия?

– Знаете, для встречи с ними я бы взял с собой пулемет, если бы это не выходило за рамки приличия. Сами увидите, но лучше вам приготовиться, не думаю, что они просто пришли поговорить, видок у них серьезный.

Интересно. Кто же это такой мог прийти, что Аден так злился. Хотя кандидатов могло быть много, лучше не гадать, а просто самому увидеть. Когда они вышли из башни, Карл передал планшеты проходящей мимо девушке и попросил переслать файлы с них на его компьютеры во всех спальнях. Девушка сжала устройства в своих ладонях и побежала исполнять поручение. Карл поспешил за Аденом, телохранитель все время нервно оглядывался, словно в любую секунду ожидал нападения. Войдя в дом, Аден повел хозяина в сторону одного из залов для приема гостей. По пути к ним присоединись еще два телохранителя и, образовав вокруг Карла треугольник, они все вместе вошли в зал.

Помещение был большим и хорошо обставленным. Стены украшали голографические картины, изображающие различные балы, сражения, но в основном это были движущиеся портреты знаменитых военачальников и деятелей искусства. В зале был огромный стол из красного дерева, за которым легко могли поместиться пятьдесят человек. Над столом нависала большая люстра из хрусталя, выполненная в форме звезды. Как только Карл вошел внутрь, то понял, эта встреча не сулит ничего хорошего.

За столом сидело не менее двух дюжин мужчин, одетых настолько формально, что даже становилось тошно. За спиной каждого стоял личный телохранитель, а у каждой двери и вдоль стен стояли люди Адена. В ту же секунду, как четверо людей вступили в зал гости поднялись.

Карл быстрым взглядом пробежался по лицам присутствующих. Он знал всех их. Каждый из них был членом Сената, каждый из них являл собой негласного лидера определенных фракций, на которые дробился Сенат. Двоих из них Карл ненавидел за их поступки, еще троих презирал за неуемную жажду денег, к остальным относился нейтрально. И лишь один из них вызывал у него непреодолимое желание выйти из комнаты, хлопнув дверью. Гарольд Вильямс. Он был, возможно, самым старым сенатором среди всех живущих. Ему уже перевалило за двести лет, но он до сих пор цеплялся своими костлявыми руками за власть. Он выглядел как тощий паук, стремящийся навить паутину побольше, чтобы в нее попадал каждый прохожий. А он бы контролировал своих жертв на протяжении всей их жизни. Или до конца своей. Но чертов старик на свои деньги скупал все возможные препараты, которые могли хоть на день продлить его дрянную жизнь.

Гарольд поднялся из-за стола и, помогая себе позолоченной тростью, побрел к Карлу. Его телохранитель попытался последовать за своим нанимателем, но его остановили люди Адена, грудью загородившие ему дорогу. Мужчина попытался отодвинуть охранников силой. Завязалась мелкая потасовка, пока не вмешался Аден. Мгновенно подойдя к амбалу, он вытащил длинный узкий нож и приставил его к горлу мужчины. Тот застыл, а телохранители остальных сенаторов схватились за личное оружие. Их тут же окружили люди Адена.

– Ты ни на шаг не подойдешь к господину Дюпье, – процедил красноволосый телохранитель замершему перед ним мужчине. Лицо его побледнело, и он судорожно пытался найти выход из ситуации.

Гарольд Вильямс оглянулся на Карла:

– Не будешь ли ты так добр, приказать своему телохранителю отпустить моего? Он служит мне уже тринадцать лет, не хотелось бы терять такого ценного сотрудника.

– Аден отпусти его. Не хотелось бы проявить неуважение к нашим дорогим гостям.

Начальник охраны медленно опустил нож и, не убирая его обратно, посмотрел в глаза телохранителя:

– Сделаешь еще хоть шаг, и тебя ничто не спасет. Карл Дюпье находится под усиленной защитой, и будь я проклят, если люди вроде тебя приблизятся к нему ближе, чем на пять метров.

Телохранитель беспомощно посмотрел на Гарольда, ища поддержки.

– Ладно, будем вежливы, Гобо. Останься возле моего стула, – махнул тонкой рукой сенатор.

Мужчина медленно побрел назад, бросая злые взгляды на Адена, но тому было плевать. Ему угрожали и более опасные враги, и подавляющая их часть даже близко не была похожа на человека. И близко не похожа на живых существ...

– Прошу простить мою охрану. Мы все немного на взводе после последних событий. Не вините их за излишнюю осторожность.

– Никаких обид, мой дорогой друг, никаких обид, – проскрежетал Гарольд, пожимая протянутую руку Карла. Несмотря на свой возраст силы в его руках было немало, видимо эффект от препаратов все же был.

Карл протянул руку, приглашая Гарольда сесть рядом с ним. Карл занял место во главе стола за стулом с широкой и высокой спинкой. Придвинувшись поближе, он оглядел гостей.

– Итак, господа. Что же привело вас ко мне сегодня, уверен у вас у всех есть дела поважнее, чем приходить в гости к жертве двух неудачных покушений.

– Вообще-то, – откашлялся Гарольд, – мы пришли сюда именно по этому поводу. Видишь ли, есть вопросы, которые мы должны обсудить с тобой до того, как Сенат возобновит свою работу.

– Я слышал, что ближайшее заседание будет проводиться в северной части континента. Но до этого времени у нас есть еще два месяца.

– Да, я знаю. Но мы должны переговорить с тобой именно сейчас, – Гарольд обернулся на окружавших стол охранников. Ни один из них не был спокоен, и рядом с каждым сенатором и его телохранителем стояло по два человека, готовых в любую секунду скрутить гостя и его телохранителя. Обстановка накалялась с каждой секундой. – Знаешь, было бы лучше для всех нас, чтобы то, что мы сейчас будем обсуждать, оставалось в узком кругу. Ты не мог бы, ну знаешь, отпустить своих людей отсюда.

– Исключено! – рявкнул Аден. – Ни я, ни мои люди не покинут этой комнаты, пока вы и ваши телохранители здесь!

– Аден! – прикрикнул Карл. – Прошу тебя, успокойся. Не будем грубы с нашими многоуважаемыми гостями. Прошу тебя выведи своих людей и телохранителей сенаторов наружу. Думаю, вы не против? – спросил он у Гарольда.

– Нет, нисколько. Поговорим с глазу на глаз, как цивилизованные люди. Нам ведь не нужны дополнительные люди, чтобы сдерживать нас от драк.

Охранники вышли из зала, бросая друг на друга косые взгляды. Последним вышел Аден. Он с неодобрением оглядел собравшихся сенаторов и кивнул Карлу:

– Если что, мы будем ждать снаружи, господин Дюпье. Только крикните.

– Хорошо, Аден, спасибо.

Двери захлопнулись.

– Ну вот. Теперь мы одни, что вы хотели обсудить со мной?

– Думаю, Карл, ты понимаешь, какая ситуации складывается в Сенате, после того как... ну ты понимаешь.

– После того как мне чуть не вышибли мозги?

– Ну, вроде того. Мы все беспокоимся за тебя, Карл. Ты стал мишенью опасных людей. Каждый из нас, – Гарольд обвел рукой собравшихся, – опасается за тебя. Вдруг это была не последняя их попытка. Кто знает, что эти люди предпримут еще. И знаешь, хоть между нами и есть разногласия, я всегда считал тебя достойным сенатором и хорошим другом.

Карл едва сдержал истерический поток смеха, готовый вырваться из него при этих словах. Гарольд Вильямс только что назвал его хорошим сенатором? Более того, он действительно назвал Карла своим другом? Видимо он надеялся, что сможет этим растопить ледяную стену, что сам же и воздвиг.

– Ты действительно был хорошим сенатором. Жаль, что события, которые сейчас творятся вокруг твоей персоны, так трагичны.

– Довольно лести, Гарольд. Мы никогда с тобой не были друзьями. И никогда не будем, – Карл обвел взглядом собравшихся. – Ни один из вас не может даже зваться моим хорошим знакомым, не то чтобы другом. Вы все стараетесь лишь получить побольше власти да озолотиться, вам плевать на остальных. И, давайте говорить честно, вам плевать выживу я или меня придушит в собственной кровати очередной киллер. Гарольд, выкладывай что хотел. А этот спектакль разыгрывайте перед кем-нибудь другим.

Старик откашлялся и взглянул Карлу прямо в глаза. Теперь в них не было даже того намека на дружеское отношение, которое он старался поддерживать раньше. Теперь он придал лицу то гордое, высокомерное и змеиное выражение, которое Карл уже привык видеть на выступлениях в Сенате.

– Очень хорошо, парень. Я буду предельно откровенен, раз ты так хочешь. Но не стоит так легко отбрасывать мою руку помощи, когда я ее протягиваю. Моим другом быть полезно.

– Черта с два, Гарольд. Ты не предлагаешь дружбу, ты просто пытаешься подсластить пилюлю с ядом прежде чем дать ее человеку. Я давно знаю тебя, можешь не притворяться. Не передо мной. А теперь еще раз. Чего. Ты. Хочешь.

Гарольд Вильямс откинулся на спинку кресла и начал отстукивать пальцами на колене затейливую дробь.

– Как ты знаешь после того, как ты смог выбраться из Верхнего города был поднят один довольно щекотливый вопрос. Вопрос, который сам губернатор приказал решить как можно быстрее. Видишь ли, ты сейчас стоишь здесь лишь благодаря тому, что один человек заплатил за это своей жизнью.

– И причем тут смерть генерала Растера?

– Ах да, точно. Был же еще Растер. Ну, тогда две жизни, двух человек. Благодаря ним ты и жив. Но генерал нас сейчас не волнует, этих вояк пруд пруди, на его место найдут другого напыщенного петуха. А вот второй имеет более интересное для нас положение в обществе. Председатель Сената.

– Председатель?

– Да, мальчик мой, председатель Сената. Кажется, именно он словил за тебя пулю, когда ты захотел выступить со своей, несомненно, очень важной речью.

– Набеги пиратов угрожают всем нам, Гарольд. Я понимаю, что ты не захотел бы выделить часть своих денег на то, чтобы помочь найти их и уничтожить, но люди находятся в опасности. Представляешь что будет, как только они награбят достаточно, чтобы собрать мощный флот? Сколько человеческих жизней мы потеряем, пока они будут нападать, где им вздумается? А что будет, когда они захотят напасть на окраинные миры?

– Да брось ты! Окраинные миры? Ты серьезно? Да кто будет о них вообще беспокоиться? Уж точно не я.

– Я буду о них беспокоиться, Гарольд. И ты бы тоже мог посочувствовать им, если бы у тебя в груди было сердце, а не тот черный комок гниющей плоти что ты им зовешь.

– Ну конечно. Это все прекрасно, но мы отвлеклись. Итак, председатель мертв, Сенат в разладе, Верхний город уничтожен, ангелы вновь бросились через всю галактику на поиски своего повелителя, в чем им удачи, а губернатор рвет и мечет. И всему этому виной ты, Дюпье. По крайней мере, в смерти председателя. Ты должен был погибнуть, а не он.

– Ты пришел, чтобы винить меня в его смерти, Гарольд, или тебе все же есть что сказать мне? Я не собираюсь оправдываться за то, что председателю вышибли мозги вместо меня. Если хочешь, предъяви свои претензии снайперу, может он и раскается. Не смей вешать на меня убийство человека, я не как ты, я не погряз в интригах.

– И, тем не менее, мы все собрались здесь. Так вот, Карл. То что мы пришли сюда, лишь дань вежливости. Мы и правда тебя уважаем, или уважали раньше. Но, как я уже сказал ранее, председатель мертв, а губернатор требует решительных мер. И я думаю, ты уже понимаешь, к чему я клоню. Ты ведь у нас не из глупых, – Гарольд отвратительно улыбнулся. Сейчас он как никогда ранее походил на гадюку.

– О нет, – прошептал Карл, внезапно осознав причину их визита. По его лицу было видно, в каком шоке он находится. – Нет. Нет, нет, нет. Вы не посмеете! Однажды у вас уже ничего не получилось, не получится и сейчас!

– О нет, Карл Дюпье, ты ничего не сможешь сделать, – старик наслаждался каждым мгновением того действа, что наблюдал перед собой. – В прошлый раз тебя поддерживали сенаторы, за тебя поручались каперы и гильдии. Сейчас у тебя ничего этого нет. Ты совсем один, и ты будешь новым председателем Сената. Мы все позаботимся об этом.

Карл вскочил из-за стола и отбросил стул, который с грохотом полетел через весь зал. Внутрь заглянули охранники:

– Господин Дюпье у вас все...

– Закройте дверь! – рявкнул Карл. Мужчины вышли обратно, сильно удивившись реакции своего нанимателя. Карл был сдержанным человеком и никогда не позволял себе срываться на подчиненных и работниках.

– Не стоит так кричать, Карл. Они не виноваты в том, в какой ситуации ты оказался.

– Заткнись, Гарольд. Заткнись, пока я не сломал тебе челюсть.

– Ты мог бы это сделать. Я бы даже поаплодировал тебе за это. Но я сенатор, как и все присутствующие здесь, ты не можешь ударить меня, без последствий. В лучшем случае тебя просто вышвырнут из Сената, в худшем, ты лишишься своего состояния и загремишь в тюрьму. А на посту председателя у тебя есть еще шанс принести хоть какую-то пользу Альянсу. Возможно ты даже сможешь вновь стать сенатором, если докажешь свое умение управлять.

Карл оперся на стену и провел рукой по лицу. Его трясло от едва сдерживаемой злости, руки стали ватными.

– Зачем ты пришел сюда, Гарольд? Зачем ты сказал мне это? Зачем вы все здесь собрались? Решили посмотреть на меня, когда я бы узнал об этой новости? Тогда могли бы не предупреждать меня. Какой в этом смысл?

– Смысл есть всегда, мальчик.

– Да, но сейчас его нет! Ты сам предупредил меня, Гарольд. Неужели ты думаешь, что я буду просто стоять и смотреть, как вы рушите все, за что я боролся все эти годы? Черта с два! У меня есть два месяца прежде, чем пройдет голосование и будет утвержден новый председатель. Ты думаешь, что я так легко соглашусь занять этот пост?

– О нет, Дюпье, совсем наоборот, – старик поднялся со своего стула и подошел к сенатору. – Я хочу увидеть, как ты будешь бороться. Давай, вперед! Борись, негодуй, ругайся, подкупай, угрожай, умоляй, валяйся в ногах! Делай все что захочешь, лишь бы остаться сенатором! Я с удовольствием посмотрю на все это, а потом, когда ты сдашься и перестанешь бороться, я буду первым среди тех, к кому ты пойдешь просить о прощении. И возможно, если ты очень вежливо попросишь, я прощу тебя. И, возможно, мы и правда станем друзьями. Кто знает.

– Я не сделаю этого, Вильямс, даже не надейся. У меня все еще есть поддержка в Сенате, и я не собираюсь просто разбрасываться словами. Мои люди не бросят меня.

– А почему ты думаешь, что они не с нами? – усмехнулся старик. – Ты даже не представляешь, сколько твоих так называемых "друзей" уже выказали желание поддержать нас. Я скажу даже больше, все они уже практически встают в очередь, лишь бы первыми предать тебя. И сделать это побольнее.

Гарольд пошел на выход, помогая себе тростью. Остальные сенаторы последовали за своим негласным лидером.

На выходе он обернулся.

– Помни, что я тебе сказал. Ты один, Карл. Но ты будешь бороться, я вижу это. И чем сильнее ты будешь упрямиться, тем быстрее поймешь, что я прав и тебя все бросили.

А затем они все вышли из зала для приемов. Снаружи их уже дожидались личные телохранители, оттесненные людьми Адена на самый край коридора. Возникла небольшая давка, но, наконец, все разошлись, оставив Карла в одиночестве думать над услышанным. В зал вошел Аден, он поднял отброшенный стул с пола и поставил на место.

– Все так плохо?

Карл помотал головой, стараясь собраться с мыслями.

– Все еще хуже. Похоже, что они добрались до меня, Аден. Все эти годы я мог бороться с ними. У меня всегда было, что им противопоставить. Но сейчас. Сейчас они обыгрывают меня. И я не знаю, что с этим поделать.

– Так вы мне скажите, что они вам такое сообщили, что вы решили сломать один из самых дорогих стульев на континенте.

– Брось, он стоит не так уж и много.

– Конечно нет, если под немного вы подразумеваете мою годовую зарплату, тогда да, очень дешевая вещица. Возможно, прикуплю себе такой в конце года.

– Я сам тебе такой дам, только попроси.

– Ловлю вас на слове, – Аден усмехнулся. – Так что они сказали?

– Они хотят, чтобы я стал председателем.

– Председателем?

– Сената. Они хотят, чтобы я занял его место, ведь его убили, когда мы были в городе.

– И что в этом плохого? Это же шаг вперед, разве нет? Насколько я помню, председатель находится на ступень выше любого сенатора, а там уже рукой подать до поста губернатора!

– Все не так просто, Аден. Налей мне воды, пожалуйста.

Телохранитель наполнил бокал из стоявшего неподалеку графина, а сам, облокотившись на стену, начал внимательно наблюдать за своим нанимателем. Аден редко видел, чтобы Карл был так взволнован. На его памяти такое случалось только три раза. И все эти три раза произошли за последние несколько недель. Но Аден не понимал, почему у сенатора точно такая же реакция, как и на убийцу, заносящего над ним свой меч.

– Так вы расскажите мне, в чем проблема?

– Возможно, – Карл пригубил воды, подошел к окну и начал наблюдать за садом. Его работники приводили лужайку в порядок после произошедшего нападения, подстригали кусты, пересаживали деревья. – Знаешь, Аден, а ведь я завидую им. Работая там, ты считаешь, что наш мир достаточно прост. Что Альянс представляет собой скопление миров, на которых абсолютно все счастливы до невозможности. Как будто все живут так же хорошо, как и они. Но знаешь, что я понял за свои годы? Альянс далеко не так идеален, как все думают. Мы лишь сборище людей и ангелов, которые слишком боятся погибнуть в жестоком космосе и поэтому объединились. Объединились, а что изменилось то? Нас как окружали враги, так и окружают. Мы как вели постоянную, непрекращающуюся, жестокую войну, так и ведем! И внутри каждого мира развивается гниль. Нам кажется, что ее нет, но это не так. Взять хотя бы наш Сенат. Погляди что происходит, когда сенатора пытаются убить! Разве кто-то пришел ко мне с соболезнованиями? Или пригласил к себе, чтобы поговорить о моей безопасности? А может они предложили мне свою помощь? Нет! Ни один чертов сенатор! Даже ангелы и те решили, что все нормально и умчались на свою драгоценную Охоту. Как будто у нас каждый день убивают тысячи людей, а парящие города только и делают, что падают с неба!

Карл с силой швырнул бокал в стену и нервно заходил по комнате.

– Знаешь, скольких я объединил вокруг себя в Сенате? Десятки, может даже сотни! И где они теперь? Ни один из них не сохранил мне верность тогда, когда я в этом нуждался. Все что я от них сейчас получаю – это чертовы горы писем, которые я не использовал бы даже для разжигания своего камина! И ни одного личного визита. Вместо этого ко мне приходит старый хрен вроде Гарольда и заявляет, что со мной покончено. И знаешь что самое ужасное? Что этот иссохший ублюдок действительно прав. Со мной уже никто не будет иметь дел, меня будут презирать, а в конце концов продадут за сребреник.

Карл остановился, он понял, что уже практически перешел на крик. Проведя рукой по лицу, он взглянул на своего начальника охраны.

– Председатель Сената, Аден, это не более чем пешка в большой игре. И игру эту ведут сенаторы. Председатель для Сената никто, а они для него господа. Председатель не более чем должность с красивым названием. Этот человек стоит во главе Сената на людях, а на самом же деле, это лишь пыль в глаза. Он не имеет реальной власти. Вообще. Ни один из председателей за все время существование Альянса не сделал ничего хорошего. Они лишь существовали, чтобы стать маленькой строчкой в истории, на странице большой книги, которую никогда не откроют. А неосторожный читатель, если случайно наткнется, то тут же забудет.

– Но ведь председатель второй человек после губернатора, разве я не прав? Его заместитель, правая рука. Разве это не дает вообще никаких возможностей для человека, занявшего этот пост?

– Нет! Возможностей ноль! Ты никто, с тобой никто не имеет дела, да тебе и нельзя ни на кого влиять. Видишь ли, наша система разработана так, что председатель не имеет права заводить себе любимчиков, чтобы это не позволяло влиять на исход голосований, а раз так, то нет и смысла дружить с таким человеком. Люди циничны, Аден, по своей природе. Это сидит глубоко в нас, прописалось на генетическом уровне. Если у нас нет выгоды в общении с человеком, то он остается в одиночестве. Окруженный пустотой и тьмой, которой прикрываются враги, он медленно чахнет и увядает, а на его место выталкивают следующего и все повторяется заново.

Карл прижался головой к холодному стеклу. Он заговорил лишь десять минут спустя. Все это время он стоял неподвижно, и Аден уже начинал беспокоиться.

– Гарольд сказал, что хочет увидеть борьбу. Хочет увидеть, как я поддамся отчаянию, когда пойму, что все меня бросили. Черта с два! – сенатор обернулся к своему телохранителю. – Я все еще сенатор, Аден. Я не сдамся так просто. Гарольд ждет от меня борьбы, ну так я покажу ему ее. Он хочет действий, это я ему гарантирую! Звони всем своим знакомым, которые работают на сенаторов. И под словом всем я подразумеваю действительно всем! Спроси, готовы ли они со мной встретиться и поговорить. Пришли ко мне Элен, пусть захватит с собой побольше планшетов. И найди Мига. Он мне тоже пригодится. Также пусть мне в кабинет принесут голографическую доску и нанесут на нее список всех чертовых сенаторов. Пусть Дорел узнает, кто открыто поддержал Гарольда, а кто сомневается. Возможно, мы еще сможем их образумить. Также мне нужны Герез и Шерун. Пусть свяжутся со мной, как только смогут. Они ведь знают всех каперов, которые сейчас здесь. Гильдии наверняка подмели под себя люди Гарольда, но каперы, ни за что бы не согласились работать с ними. Возможно, у нас хватит сил на то, чтобы заручиться их поддержкой. Также свяжи меня с чертовой башней света. Они мне должны после того, как я чуть не был убит, пришло время вернуть должок за то, что они пропустили ассасина. Пусть даже не думают, что я оставлю это просто так.

Аден кивнул, мысленно запоминая все инструкции. А Карл Дюпье все продолжал и продолжал. Казалось, поток распоряжений не иссякнет еще долго, но Аден запомнил каждое слово, каждую фразу. Вот теперь он узнал в этом человеке своего нанимателя. Человека без сожалений, без жалости к себе, не поддающегося отчаянию, не подвергающегося на провокации. На него стоило работать. Ради него действительно стоило подставляться под удар.

– Все запомнил? – Аден кивнул. – Отлично, а теперь иди. А я еще немного подумаю.

Начальник охраны пулей выбежал за дверь, на ходу выкрикивая приказы своим людям. Карл вновь выглянул в окно.

– Ну ничего, мы еще посмотрим что ждет нас впереди. Поверь мне Гарольд, ты не можешь победить меня, не в этой игре.

Небо разорвала вспышка света, ознаменовавшая, что корабли совершили переход в астрал. На улице стало так светло, будто звезда приблизилась к их миру вплотную. Карл поднял лицо навстречу этому неестественному свету, который вопреки всем законам физики достигал планеты через всю систему за считанные доли секунды.

– Ну что ж. Похоже, что сейчас мы и правда начинаем творить будущее человечества.

Вторая часть

1

Герад легко поднял камень над головой и поглядел вниз:

– Давай, малыш. Твоя мама наверняка заждалась тебя.

Мальчик выполз из ямы под камнем и взглянул на возвышавшегося над ним мужчину. Герад бы в десять раз выше, чем он и имел довольно угрожающую внешность, но мальчик лишь улыбнулся.

– Спасибо, дядя! – только и крикнул он, и побежал по улице, избегая столкновений с остальными ящерами.

Герад положил камень обратно, отряхнул свои чешуйчатые руки и побежал дальше по улице. Он понятия не имел, как мальчик смог забраться под камень, но зато вовремя заметил, что он застрял под ним. Видимо он с друзьями играл в прятки и решил, что это будет очень хитро, забраться под камень, который его друзья не смогут поднять. Глупо, но молодым было все равно.

Герад возвышался над проходящими мимо ящерами и без труда прокладывал себе дорогу к пункту своего назначения. Ужасающая давка, появившаяся в самом начале, уже была не такой сильной как раньше. Ящеры взяли себя в руки и теперь собирались максимально быстро и без паники. Герад случайно столкнулся с проходящей мимо девушкой, несущей два больших горшка. Вскрикнув, она повалилась назад, а ноша выскользнула из ее рук. Герад подхватил горшки руками, по одному на каждую, а второй парой рук подхватил девушку под талию.

– Прошу прощения, дева. Я был слишком беспечен.

Девушка взглянула на него и с трепетом приняла горшки обратно.

– Ничего страшного, спасибо, что не позволили им разбиться, – сказала она, проверяя, плотно ли прижата крышка.

– Позвольте спросить, зачем они вам?

– Я положила в них еды в дорогу.

– Но на кораблях будет достаточно пищи для вас. Лучше возьмите что-то более ценное, мой вам совет.

– Не могу, – покачала головой девушка. – В них еда для моего супруга. Он пострадал на производстве и теперь не может сам жевать еду. А искать пищу для него по всему кораблю у меня не будет времени.

– Прошу прощения, я не знал. Позвольте, я помогу вам.

Взяв из рук девушки горшки, он понес их в сторону огромного грузового корабля, дожидающегося своих пассажиров. Внутри еще оставалось достаточно места, чтобы поместились многие сотни ящеров с вещами. Забежав вовнутрь, Герад нашел для девушки свободное место и поставил горшки на пол, предварительно закрепив их, чтобы предотвратить падение.

– Ну вот, теперь можете спокойно улетать.

– Благодарю вас, господин.

Герад кивнул и побрел к выходу. Он итак непростительно позволил себе задержаться. Его наверняка уже ждали. Выбегая, он заметил промелькнувший вдалеке патруль. Наверняка патрульные проверяли, все ли покинули свои дома. Обычно они передвигались на гигантских скаковых ящерах.

Герад побежал вперед, стараясь выбрать самый короткий путь. Мелькавшие мимо ящеры нервно оглядывались на него, а потом снова занимались сборами. Выбежав на соседнюю улицу, Герад огляделся. Вот они! Шесть наездников на высоких скакунах с коричневой чешуей, которая довольно резко контрастировала с обычным для ящеров ярко синим окрасом. Помахав обеими правыми руками, он привлек к себе внимание всадников.

Наездники развернули ящериц и в считанные мгновения преодолели разделяющее их расстояние. Первый из наездников имел ярко красные наручи, значит, он был среди них главным. Эти ящеры были представителями другого класса, как и все встреченные Герадом ранее, поэтому ростом, они едва достигали ему до нижней части груди. Но благодаря ездовым ящерам они сейчас смотрели ему прямо в глаза.

– Мое почтение, воитель. Чем мы можем вам помочь?

Воитель. Герад принадлежал к классу воителей, воинов, генетически измененных и натренированных для войны. И они стояли над классом гражданских, к которым принадлежали шестеро всадников. А значит, он мог спокойно попросить их об одолжении.

– Я спешу на встречу генералов и, к несчастью, сильно опаздываю. Не могли бы вы одолжить мне одного из своих скаковых ящеров?

– Конечно, воитель. Вы можете взять моего личного скакуна до тех пор, пока он вам нужен.

Ящер ловко соскользнул вниз, уступая место более массивному Гераду. Воитель легко вскочил наверх. Устроившись в седле поудобнее, он вставил ноги в стремена и ударил обеими ногами по бокам ящера, закованным в мощную и прочную чешую. Ящер издал утробный рык и начал разворачиваться.

– Я у вас в долгу, моя благодарность не знает границ. Сообщите мне номер своей т'ала и я распоряжусь, чтобы вам все компенсировали и выразили благодарность.

– Седьмая, воитель. Но право не стоит, это наш долг как гражданских.

Герад кивнул и понесся верхом на обретенном скакуне в сторону крепости, устроенной в самой большой горе в этой части города. Его уже наверняка заждались.

* * *

Система Инвита. Система с единственной планетой, вращающейся вокруг красного гиганта. Когда-то давно в системе существовало намного больше миров, как минимум их было три. Однако до наших дней добрался лишь один. Единственным, что хоть как то напоминало о двух других мирах, были длинные широкие пояса астероидов. Два пояса, по одному на каждую планету, какими они когда-то были, медленно кружили во тьме космоса, а среди них обычно летали корабли, исследующие богатые на залежи руды астероиды.

Долгие тысячелетия планета пустовала, практически полностью лишенная какой-либо формы жизни, кроме самых примитивных растений и нескольких травоядных видов животных. Но около двухсот оборотов планеты вокруг солнца назад прибыли первые корабли расы ящеров. Небольшой флот признал систему пригодной для будущей колонизации и начал подготовку к прибытию транспортных кораблей. Когда планета завершила первый оборот вокруг звезды, в систему прибыла первая партия кораблей. На них были размещены тысячи воинов, целью которых было разбить на планете плацдармы, которые будущие поселенцы будут использовать для строительства городов.

Уже через несколько планетарных дней на планете появились первые поселения. Они были оборудованы как военные базы, хотя войны на этой планете не было и быть не могло. Вначале они занимали небольшие площади, но к тому времени как прибыла вторая волна транспортных кораблей, города расширились и простирались на гораздо большей площади, чем ранее. Постепенно планета заселялась, а цивилизация на ней стремительно развивалась. Уже вскоре на всех континентах появились свои отдельные столичные города. Всего на планете было четыре континента, разделенных огромным океаном.

Флот доставлял все больше и больше грузов из остальных миров, что были заселены ящерами. Постепенно в атмосфере планеты были построены тысячи искусственных спутников, обеспечивающих надежную связь между континентами. Затем были построены шестнадцать орбитальных станций, для дозаправки и обслуживания кораблей. А позже появилась и оборонительная система, состоящая из ста семидесяти шести лазерных установок, размерами не уступающие крупным крейсерам ящеров. Жизнь в системе наладилась довольно быстро. Планета оказалась богата на ресурсы и в то же время могла предоставить населению абсолютно все, чего можно было пожелать. Промышленность развивалась на северном континенте, на южном находился военный штаб планеты. Центральные континенты отвели под сельскохозяйственные нужды. Не прошло и нескольких циклов, как планета приобрела достойный вид и стала одной из жемчужин маленькой империи расы ящеров.

Но постепенно с планетой начали происходить изменения. Океан, омывающий все четыре континента, постепенно начал исчезать. Звери на планете не находили себе места, кочуя из одного края в другой. Участились случаи землетрясений, некоторые города обрушились под землю, а учитывая, что ящеры предпочитали устраивать на планетах обширную систему подземных туннелей, легко было понять, что остальные города может постичь та же участь. Тоннели пришлось закрыть, а все ресурсы направить на изучение природы землетрясений. Промышленная деятельность на планете свелась к нулю, когда было решено приостановить большую часть работ, из-за угрозы новых обрушений. И хоть это решение и спасло в будущем многие жизни, к несчастью некоторые промышленные объекты, продолжившие свою работу в безопасных, как посчитали ученые, местах, подверглись тем же самым бедствиям.

Цикл за циклом интенсивность и мощность землетрясений возрастала. На планете появились несколько новых вулканов, которые начали угрожать спокойной жизни многих городов. На их ликвидацию были посланы многие сотни особых групп и, благодаря высокоразвитым технологиям, с начавшими пробуждаться вулканами удалось справиться. Но на этом бедствия не закончились. Так называемый метеоритный дождь, что должен был пройти намного дальше планеты, внезапно оказался не так уж и далеко. Обрушившаяся буря нанесла огромный урон всей инфраструктуре планеты. Планетарная оборона была практически уничтожена, а флот, стоявший на орбите, потерял почти половину своих кораблей. Тоннели, прорубленные в коре планеты, начали рушиться, а вслед за ними и города. И это вовсе не было виной ящеров, создавших их, потому как казалось, что сама планета начинала бороться против ящеров, словно организм с вирусом.

Как оказалось позднее, правда была не так уж далека от этой безумной теории. Ядро планеты начало гибнуть. Планета постепенно начинала уничтожать сама себя, а прибытие ящеров и их последующее воздействие на нее, лишь ускорило этот процесс. Было рассчитано, что уже через два оборота планеты вокруг звезды, ядро просто напросто разрушится, и планета, равно как и вся жизнь на ней, будет уничтожена.

Тогда и было принято решение об эвакуации. Огромные промышленные предприятия заканчивали свою работу и демонтировались, урожай с немногих оставшихся плодородных полей спешно убирался, оборудование вывозилось на орбиту. Все начали работу над тем, чтобы как можно скорее покинуть планету. К несчастью тех кораблей, что остались в системе Инвита, было катастрофически мало. Они не могли бы перевезти на себе и сотой доли всех жителей планеты, не говоря уже о том, что всех их необходимо будет кормить во время путешествия. Было решено, что в помощь выделят дополнительные корабли из трех соседних систем. Ящеры были еще молодой расой, создавшей свою маленькую империю, и сравнительно недавно начавшей свой путь среди звезд. Им принадлежало чуть более семидесяти миров в пятидесяти трех звездных системах. Поэтому они не могли выделить больших ресурсов для эвакуации населения, но и тех кораблей, что послали в помощь, было более чем достаточно.

Во главе флота, состоящего из семи сотен кораблей, был линкор "Гхе'дхан". Он был построен на основе самых передовых технологий ящеров и был, наверное, самым лучшим из кораблей, что создала их империя. Как и все корабли ящеров, он выглядел довольно грубым и неуклюжим. Огромный, просто ужасающе широкий, он практически не имел скруглений, предпочитая им простую, но довольно грубую угловатость.

Почти две сотни кораблей были предназначены для транспортировки, остальные же рассредоточились вокруг планеты на случай, если придется отражать неожиданную атаку противника. Командующий флотом расставлял силы флота так, словно в любое мгновение ожидал полномасштабного вторжения. Ящеры были достаточно миролюбивой расой, что не мешало им создавать совершенные в своей мощи орудия уничтожения. Именно таким и был флагман командующего.

Эвакуация шла быстро, слаженно, без каких-либо задержек и происшествий. Был организован график, согласно которому каждый новый день эвакуировался определенный сектор планеты. Представители власти в городах имели при себе внушительные списки, согласно которым была определена очередность эвакуации каждого района города. Корабли взлетали постоянно, независимо от того стоял ли день, или опускалась глубокая ночь. Ящеры использовали каждую крупицу времени, что у них еще оставалась. Неизвестно сколько еще могло продержаться ядро планеты. Однако надо отдать должное гражданским, даже не пройдя столь же строгое обучение и тренировки, как например воители, они, тем не менее, сохраняли абсолютное спокойствие. Не было ни паники, ни возмущения, почему один район города уходит раньше, чем другой. Все были заняты делом.

Было решено, что первыми будут вывезены с планеты гражданские, проживающие на северном и центральных континентах, затем, с помощью сил воителей, будут вывезены все оставшиеся промышленные машины, различное оборудование для гражданских работ, и лишь после этого наступит очередь военных машин, боеприпасов и непосредственно воителей. Эти отважные ящеры сами вызвались последними уходить с планеты, поклявшись вначале спасти всех мирных жителей и лишь затем уходить самим. Они знали на что идут, но они всегда жили ради войны и были готовы погибнуть за свою расу. А при необходимости они готовы принять смерть и от той планеты, что хоть ненадолго, но все же подарила им дом.

* * *

Герад похлопал ездового ящера по голове, приказывая немного притормозить. Скакун замедлился, и они вбежали в просторный двор, в котором кипела активность. Воители и их обслуживающий персонал из числа гражданских производили последние приготовления перед отправкой. Аккуратно прижимая то одну, то другую ногу к бокам ящера, Герад аккуратно направил его через толпу, огибая по пути все препятствия. Возле входа в штаб воителей, расположенный в самом центре города, он проворно соскочил с ящера и оставил его на попечение смотрителей штаба. Маленькие ящеры увели скакуна в сторону, чтобы он не преграждал путь новым посетителям.

– Я обещал вернуть его владельцу, прошу вас, распорядитесь, чтобы хозяин получил это чудесное животное обратно.

– Будет сделано, воитель.

Герад прошествовал в зал для собраний. Он проходил мимо статуй героев их расы, которые поспешно демонтировались и готовились к отправке работниками. Зал оружия, в котором выставлялись все образцы оружия, когда-либо созданного ящерами, и которые использовались для тренировочных дуэлей, уже был опустошен. Все оружие уже погрузили в ящики и торопливо носили немногие свободные от дел воители. Герад быстро кивал им, каждый из них был его знакомым или подчиненным. Сейчас, когда формальности мало что значили, они не кланялись перед ним, да он этого и не хотел. Да он был выше их по рангу, да он был их командиром, но все равно они все делали одно дело.

Торопливо взбежав по лестнице, перепрыгивая сразу через шесть ступенек за раз, он оказался перед раскрытыми дверями зала собраний. Войдя внутрь, он подошел к своей кафедре. Судя по всему, он был последним из командиров, что сейчас собрались внутри. Всего их было десять. Десять воителей, командующих армией на планете. И хотя они все были в числе генералов, Герад был лишь четвертым по старшинству в этой иерархии.

Слово взял первый генерал:

– Приветствую вас всех, друзья мои. Теперь, когда мы все собрались, можно начинать, – проскрежетал старший воитель по имени Хёрен.

Махнув рукой над своей кафедрой, генерал вызвал голографическую модель системы, расположившуюся в центре между кафедрами. Еще один взмах, и планета начала увеличиваться в размерах, пока не заполнила собой все свободное пространство. Несколько мгновений понадобилось на то, чтобы проекция приобрела максимальную четкость. Вокруг сияющего шара разместились сотни синих многоугольников, каждый из которых обозначал собой корабль. Восьмиугольники обозначали военные корабли. Шестиугольниками – искусственные спутники, которые еще были целы и помогали в координации действий между поверхностью и космосом. Пятиугольники – орбитальные станции. Некоторые из них использовались в качестве промежуточной остановки между планетой и транспортными кораблями. Ну а квадратами обозначались сами транспортные корабли. Большая часть из них была полой и имела лишь четкий контур. Это означало, что корабль еще не принял к себе на борт ящеров. Некоторые были едва закрашены, значит, погрузка на них уже осуществлялась. Немногочисленные закрашенные квадратики сейчас двигались в направлении военных кораблей, освобождая место на орбите для своих собратьев.

– Как вы видите на карте, мы укладываемся в графики. Однако на данный момент лишь семнадцать процентов населения были вывезены с планеты. Еще пол процента сейчас находятся на пути к кораблям. И две десятых процента дожидаются своей очереди на орбитальных станциях. Однако, несмотря на все это, мы по-прежнему должны стараться максимально ускорить этот процесс. Центральные континенты имеют наибольшую заселенность, поэтому я считаю, что туда необходимо выделить немного больше средств.

– Но у нас нечего задействовать. Мы используем все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы, – возразил один из генералов.

– Не все. Я получил сообщение о том, что на орбитальных станциях, расположенных прямо над центральным континентом, смогли починить и ввести в строй около пяти десятков кораблей, на которые можно погрузить по пять десятков ящеров. Понимаю, это ничтожно малая цифра, но даже это позволит нам действовать эффективнее.

– Это же отлично! Любая помощь с данный момент приветствуется.

– Да, я тоже так считаю. Но без вашего согласия я не могу отдать приказ кораблям действовать. В отличие от флота, это все еще наша сфера деятельности, а не адмирала. Поэтому прошу голосовать. Кто согласен?

Все до одного ящеры подняли руки.

– Отлично, тогда я отдаю немедленный приказ об использовании кораблей. Теперь я хотел бы обсудить...

В зал собраний вошел один из гражданских ящеров. Он направился прямо к Хёрену и что-то быстро зашептал ему. Генерал широко раскрыл глаза:

– Предупреди наших воинов. Проследи, чтобы все были готовы. Прервать эвакуацию.

Генералы начали оглядываться. Прерывать эвакуацию было равносильно тому, что они обрекут тысячи жителей на смерть. Ящер кивнул и выбежал из зала.

– Что происходит, Хёрен? Почему вы прерываете эвакуацию?

Вместо ответа генерал начал совершать плавные движения руками над кафедрой. Голограмма начинала изменяться. Планеты отдалялась и уменьшалась. Теперь изображение уже не позволяло разглядеть корабли, окружающие планету. Наконец появилась звезда и пояса астероидов, но и тогда генерал продолжал уменьшать масштаб изображения, пока не стали видны самые окраины системы. Больше половины территории было заминировано прибывшим для эвакуации флотом, чтобы исключить возможность внезапной атаки с самых уязвимых направлений.

– Вот, смотрите, – Хёрен выделил один из секторов на краю системы. – Нам только что доложили, что в астрале наблюдается высокая активность в этом секторе. Возможно это лишь аномалия, а возможно это означает прибытие флота. Причем если это и правда корабли, то точно не наши. И их количество должно быть поистине огромным.

– Что будем делать?

– Если это враг, то необходимо организовать оборону, но у нас совершенно нет на это времени. Адмирал уже предупредил всех капитанов. Эвакуацию приостановят до тех пор, пока флот не перегруппируется и не организует оборону. Как только адмирал даст мне сигнал, я прикажу продолжить эвакуацию. Если будет битва, то нам необходимо спасти как можно больше гражданских. А сейчас думаю нам необходимо разойтись. Свяжитесь со своими войсками и переведите их на старые позиции. Мы должны быть готовы к неприятностям. Все свободны.

Воители ударили кулаками друг о друга и начали покидать зал собраний. Когда Герад был уже на выходе, его окликнул Хёрен.

– Герад! Подожди немного, – Хёрен выключил изображение и взглянул на Герада. – Насколько я знаю, ты привез своих детей с собой. Где ты их оставил?

– Мы нашли покинутую пещеру недалеко отсюда. Я оставил их там, пока не вернусь с собрания.

– Привези их сюда. Большинство воителей так и поступило, у остальных родственники уже покинули планету. Ты единственный кто не сделал ни того ни другого.

– Хорошо, я привезу их сюда как смогу.

Герад выбежал из зала собраний, забрал нового скакового ящера и покинул территорию базы, а в его голове проносилось множество мыслей. Но самой яркой была одна: он отчаянно старался верить, что это была лишь аномалия, исказившая астрал. Самое последнее, что ему сейчас было нужно, это война с противником на обреченной планете. Они просто не переживут этого...

* * *

Адмирал Кейн смотрел на изображение, выдаваемое гололитом посреди капитанского мостика. Сейчас на нем изображалось, как сотни кораблей аккуратно выполняют сложнейшие маневры в очень ограниченном пространстве. Иногда их разделяли считанные километры, и в обычных обстоятельствах адмирал никогда бы не позволил такого. Но сейчас был не обычный случай. Они только-только начали эвакуацию, а все уже пошло не по плану. Вокруг него как полоумные носились помощники, стараясь скоординировать передвижение кораблей до мельчайших деталей.

Адмирал отдалил голограмму и теперь мог видеть всю систему целиком. Ему сообщили об активности и присутствии аномалии сразу же, после ее обнаружения. Казалось невероятным совпадением, что некий неизвестный флот неизвестной расы мог вот так прибыть в то самое время, когда на планете царил хаос. Но одно утешало адмирала. Если им предстоит битва, то у них более чем достаточно сил, для отражения любой атаки. "Гхе'дхан" был мощнейшим из их кораблей с самым передовым вооружением, какое только смогла создать раса ящеров.

Линкор был не слишком красив, потому как его борта были укрыты не броней, а тысячами тонн руды онелла. Этот материал был открыт совсем недавно и ящеры еще не поняли, как его можно обрабатывать, но, благодаря необычным свойствам, руда была признана полезной для имитации дополнительного слоя брони на кораблях. Руда обладала удивительной прочностью, практически не поддавалась изгибу и плавилась только при самых ужасающих температурах. Ее с трудом удавалось разрушать и разбивать на отдельные куски, поэтому была разработана технология, примененная сейчас на линкоре. Куски породы длиной с небольшие транспортные шаттлы были присоединены к бортам корабля при помощи многотонных магнитов ужасающей мощи. Руда крепилась к ним, а те в свою очередь навешивались непосредственно на внешнюю обшивку корабля. По всей площади, кроме ангаров, двигателей и отверстий под орудия, корабль был защищен дополнительной броней, которая в буквальном смысле была на него надета. В случае необходимости магниты моли быть отключены, а порода отстрелена в космос. Таким образом могло быть использовано альтернативное оружие в виде своеобразной рогатки, из которой пускали камни. Вот только в отличие от рогатки и безобидной гальки, эти камни были способны разломить пополам внушительные корабли.

"Гхе'дхан" включил маневровые двигатели и выровнялся с остальными кораблями. Так как капитанские мостики всех кораблей ящеров конструировались так, чтобы находиться в самой глубине корабля, ориентироваться в пространстве приходилось с помощью гололитов и внешних приборов наблюдения, передающих изображение обслуживающему персоналу. Капитан же имел доступ ко всем таким приборам, чтобы получать полное представление о ходе боя и положении союзников и противников. Сейчас адмирал Кейн старался понять, как лучше всего расположить корабли, чтобы быть готовым к атаке с любой точки входа в систему.

– Есть сигнал! Сектор ноль-семь-семь-шесть-восемь-три-два.

– Выведите это на гололит!

Адмирал наклонился вперед и вгляделся в изображение. Поначалу на гололите ничего не было, но уже спустя несколько мгновений их ожидание было вознаграждено. Первый корабль был небольшим, слегка вытянутым и имел округлые очертания. Следом за ним появился точно такой же, а за ними еще один и еще. Все они были так не похожи на то, что было у ящеров. Вначале было не больше пяти дюжин кораблей, но с каждой минутой их количество неуклонны увеличивалось. Приборы показывали, что между кораблями незваных гостей передавались сотни сигналов, не поддающихся распознаванию. Видимо раньше ящеры не сталкивались с этой расой, ведь в системы кораблей были введены самые передовые знания обо всех встреченных ранее расах и их технологиях. Вскоре число кораблей вторженцев сравнялось с количеством кораблей ящеров, а немного погодя и превысило. Адмирал осознавал, что сейчас на них, возможно, будет двигаться самая огромная армия, которую он только видел в своей жизни. А возможно и самая большая, с которой когда-либо сталкивалась их раса.

– Начинайте перегруппировку! Сколько нам понадобится времени, прежде чем мы займем намеченные позиции?

– Чуть более одной десятой местного цикла, адмирал!

Значит не так уж и много. К счастью флот отреагировал на предупреждение довольно быстро, поэтому сейчас понадобилось минимальное количество времени, прежде чем они выйдут на нужную им позицию.

– Пусть транспортные корабли отступят поближе к планете и продолжат эвакуацию. Если это флот врага, то мы должны дать нашим товарищам время закончить начатое. Отведите наш корабль на пятую линию, вперед пустите дальнобойные крейсера и тяжелые линкоры. Пусть их поддержат сверхтяжелые крейсера капитана В'рана. На флангах оставьте крейсера и эсминцы. Найдите мне капитана О'лэя. Я хочу, чтобы он задействовал свою пушку.

– Адмирал! Взгляните на их траекторию!

Кейн всмотрелся в изображение, и едва он осознал что происходит, как ему показалось, что палуба уходит из-под ног.

– Немедленно вызывайте мне О'лэя! Это первостепенная задача! Пробейте мне канал связи с ним.

Кейн отошел от гололита и сел за свой стол, выполненный из камня.

– И давайте надеяться, что будет не слишком поздно.

* * *

Система Инвита была очень хорошо защищена. Во времена, когда планету только начинали колонизировать, в системе уже начинали строиться оборонительные рубежи. Все началось с нескольких лазерных систем, установленных на самой границе системы. Системы были расположены в нескольких ключевых местах, которые могли быть чаще всего использованы для перехода из астрала. Лазерные системы представляли собой несколько столбов, размерами в несколько километров. Между ними проходили лазерные лучи, разогретые до максимально возможной температуры. Чисто теоретически, они были способны прорезать любой объект из любого материала, который мог случайно пройти через эту систему. Единственными, кто мог беспрепятственно пройти через такую сеть, были корабли ящеров. Ящеры создали особую систему сигналов на закодированных частотах, которые позволяли отключать систему на время, достаточное для прохождения через нее корабля.

Но этого было явно недостаточно. Несмотря на то, сколько таких систем они установят, в трехмерном пространстве космоса это не играло роли. Чтобы закрыть систему по всем направления, потребовалось бы намного больше ресурсов, чем могли себе позволить ящеры. Поэтому на смену им пришли более совершенные лазерные орудия, расположенные по периметру системы, но, благодаря тому, что им придали движение, эти орудия непрерывно вращались вокруг звезды между поясами астероидов. Благодаря маневровым двигателям эти орудия имели возможность менять траекторию по малейшему приказу, который могли отдать с планеты. Они обладали небольшой мощью, но благодаря количеству легко компенсировали этот недостаток. Со временем добавились сотни таких орудий, каждые из которых вращались по всей системе, во всех плоскостях. В самом конце, до того как через систему пролетел метеоритный дождь, эти орудия образовали в системе две сферы, готовые отразить атаку абсолютно со всех направлений.

Но все изменилось, когда метеориты решили проложить себе путь через систему. Большая часть орудий была переведена на новые позиции, а оставшиеся изменили свои траектории, чтобы не нарушать охраняемый периметр. Космические тела прошли через оборону, практически не замедлившись. Да, сотни их были уничтожены плотным огнем оборонительных орудий, но они с лихвой отомстили за это. Семьдесят процентов орудий были просто смяты с пути каменного потока, еще около тринадцати были выведены из строя множественными мелкими повреждениями, немногие оставшиеся орудия рассеялись по всей системе, стараясь обеспечить хоть какое-то подобие защиты. Разумеется, если бы в этот момент в систему решил наведаться захватчик, то он практически не встретил бы сопротивления.

Поэтому было решено дополнительно укрепить систему, чем ящеры и занялись при подготовке к эвакуации. На одном из миров, входящих в состав их империи, была разработана особая технология мин. Изначально ящеры использовали обычные мины, но это не имело большой пользы. При первом же взрыве противник, получив средние повреждения, усиливал внимательность и легко мог просканировать и вычислить последующие мины. Тогда была создана сеть связи между ними. Благодаря ней мины объединялись в единую сеть. Обычно брали по пятьдесят, сто штук и программировали их таким образом, чтобы при приближении объекта, не относящегося к кораблям ящеров, они тут же начинали движение в его сторону. Первая мина была самой мощной, именно она и двигалась впереди остальных, словно свет для мотыльков. После первого попадания, оставшиеся мины, связанные с ней, получали сигнал о точном местоположении цели, ее форме и размерах. А после набрасывались на нее, словно стая голодных хищников на кусок мяса. Благодаря этому у противника не было бы ни шанса, ведь совокупной мощности взрывов хватило бы для того, чтобы разорвать любой известный ящерам корабль на десяток частей.

Именно эти мины были рассеяны по всему периметру системы возле точек перехода из астрала в реальное пространство. Именно эти мины были призваны обеспечить дополнительную безопасность флотилии системы. И именно на них сейчас двигались прибывшие корабли, не подозревая о том, что впереди них находится территория смерти.

2

– Магистр Арлан всем капитанам – боевое построение! Вы знаете свои позиции, займите их и ждите дальнейших приказов, – с этими словами магистр оборвал связь, полностью уверенный в том, что его приказ будет услышал и исполнен каждым капитаном.

Магистр Ордена прошелся по капитанскому мостику, нервное поглядывая за бронированное стекло, отделяющее людей и ангелов от пустоты снаружи. Там вдалеке, возле единственной планеты системы, освещаемые местным светилом, двигались корабли неизвестной расы. Едва флот Альянса вошел в систему, как эти чужаки привели свои корабли в движение. Не было сомнений в том, что они готовятся встретить ангелов силой оружия, но до сих пор не раздалось ни единого выстрела или агрессивного поступка. Ситуация была напряженная, волнение заполонило воздух. Оно душило людей и казалось, что еще немного и обстановка накалится до точки не возврата, когда оба флота схлестнутся в яростной битве не на жизнь, а насмерть.

Арлан надеялся, что до этого не дойдет. Он не сомневался, что его воины без труда сомнут чужаков, кем бы они ни были. А если именно они повинны в исчезновении их повелителя, то он, не сомневаясь, прикажет их уничтожить. Но торопиться не стоило. В первую очередь нужно было оценить обстановку, понять, с кем же они имеют дело. И, если получится, выйти на контакт с неизвестными.

Корабли неизвестных выглядели довольно грубо, если не сказать отвратительно. В отличие от красивых, расписанных святыми символами и изображениями с икон, гладких и вытянутых кораблей Альянса, чужаки создали нечто среднее между кучей мусора и кучей камней. Все корабли были угловатыми, слишком невзрачными. Казалось, что они вообще держались лишь на вере их создателей.

Арлан вывел изображение кораблей на свой стол. Столешница подсветилась и превратилась в своеобразный монитор. Уперев на него локти, магистр начал прикидывать в голове план действий. Если они выяснят, что чужаки настроены враждебно, то лучше всего начать планировать атаку прямо сейчас.

– Хель, Корел. Свяжитесь с главным техником и главным инженером, пусть просмотрят всю информацию об этих кораблях, которую мы сейчас способны собрать. Мне нужно знать, какие у них сильные и слабые стороны. Немедленно!

Люди бросились исполнять указания, когда один из наблюдателей закричал на весь мостик:

– Магистр! Один из их кораблей меняет курс! Он движется впереди основной части их флота, приборы зафиксировали значительное накопление энергии. Возможно, они готовятся нанести нам удар.

– Передайте это нашим войскам, я хочу, чтобы все были готовы к возможной атаке.

Все интереснее и интереснее. Неужели чужаки и правда надеялись, что один единственный корабль сможет их остановить? Нет, в галактике не существовало такой глупой расы. Значит – это мог быть парламентер. Но тогда зачем он, во имя Великого, накапливает энергию?

– Здесь что-то не так. Это неправильно, – магистр обернулся к связистам. – Неужели мы до сих пор не опознали ни один из их кораблей? Мы что, так и не знаем с кем нам предстоят столкнуться?

– Повелитель, записей о подобных кораблях нет ни в одном судовом журнале. Мы пытаемся найти их, среди полного списка рас, встреченных Альянсом, но все что мы выяснили, так это то, что эта конкретная разновидность кораблей не была встречена в последние четыреста лет.

Это ничуть не успокоило Арлана. Все что он сейчас мог, это тревожно наблюдать за разворачивающимися событиями. Корабли Альянса постепенно сменяли построение на боевое: в центре шли линкоры и тяжелые крейсера, на флангах перемещались эсминцы, сверху и снизу линкоры прикрывались крейсерами с дальнобойным вооружением и авианосцами, а позади, под прикрытием облегченных крейсеров, летели транспортные корабли. На них перемещались тысячи солдат, а корабли эти были практически беззащитны перед нападением, поэтому их ни в коем случае нельзя было допускать до участия в сражении, которое могло начаться с минуты на минуту.

Магистр до последнего верил, что сражения удастся избежать, но его надежды оказались разбиты вдребезги, когда на мостике зазвучала сирена. Корабль чужаков открыл огонь. Это был тот самый корабль, что вырвался вперед. Видимо он закончил накапливать энергию, и произвел свой первый выстрел.

– Куда он выстрелил?!

– Секунду, сэр.

Помощники капитана корабля бегали от одного пульта к другому, сверяя десятки докладов и стараясь проложить траекторию выстрела. Скорее всего, цель была на правом фланге, где сейчас двигались эсминцы, но кто конкретно стал целью атаки? Почему враги, а теперь чужаки и правда стали ими, решили первым делом начать с эсминцев? Если это было оружие, способное уничтожить корабль на таком удаленном расстоянии, то почему бы не использовать его на более крупных и неповоротливых целях?

На мостик ворвался капитан корабля. Его хотели вызвать из собственной каюты сразу же, как только корабли вышли в реальное пространство, но там его не оказалось. Капитан проходил с инспекцией по основным ангарам и залам корабля, когда до него дошел сигнал. Ему пришлось преодолеть больше трети корабля, прежде чем он добрался до мостика.

– Как у нас дела, господа?

– Они только что открыли огонь, Галлен, – прорычал Арлан. – Готовьте наши корабли к бою!

– О нет, в кого они попали?

– Еще ни в кого, но это неизбежно. Если конечно их оружие не стреляет так же, как выглядят их корабли. Тогда у нас нет причин волноваться.

– Сэр! Мы выяснили кто их цель!

– Кто же?

– "Золотой змей". Эсминец на правом фланге.

– Почему именно он?

– Неизвестно, мы сейчас над этим работаем, магистр.

– Возможно, капитан "Золотого змея" имеет на борту какое-то вооружение, выделяющее его среди остальных? – высказал предположение Галлен. Капитан вытер лоб тыльной стороной ладони, безуспешно стараясь справиться с последствиями многокилометрового забега по коридорам собственного корабля.

– Нет, капитан. Ничего такого, что бы выделило его среди остальных.

– Я не понимаю, зачем им вообще атаковать эсминец? Есть же десятки других, более опасных целей, – капитан оглянулся на магистра.

– Выведите мне изображение нашего флота на гололит. Если сможете уместить на нем и строй чужаков, буду признателен.

Гололит замерцал, выстраивая на окружности диаметром четыре метра модель двух флотов. Сперва изображение было нечетким, но после пары изменений все пришло в норму. Магистр пробежался глазами по изображению и без труда отыскал "Золотого змея" среди сотен других кораблей.

– Вот он! Взгляните внимательнее, капитан. Вам ничего не кажется странным?

– Да, я тоже это заметил, – Галлен закусил нижнюю губу, стараясь сосредоточиться. – Эсминец слишком вырвался вперед. Он намного дальше своих товарищей. Возможно, они и не хотят его уничтожать? Быть может это предупредительный выстрел? Возможно, их все еще можно спасти?

– Молитесь, чтобы так и было, капитан. Я лично молюсь.

* * *

О'лэй был капитаном корабля "Кхе'туш" более семи десятков циклов по меркам родного мира. Легкий крейсер стал его домом, экипаж семьей, а воины на борту лучшими друзьями. За все время, что он командовал, корабль прошел несколько крупных битв. Самой примечательной было битва возле синей звезды Алл, когда раса ящеров впервые столкнулась с враждебно настроенной расой чужаков, которые не желали идти на контакт. Обладая куда меньшими силами, чем у врага, адмирал флота приказал отступать и с боем прорываться к точке прыжка. К несчастью по злому стечению обстоятельств сразу же после того как адмирал отдал приказ его корабль был уничтожен. Командование на себя взял О'лэй. Он понял, что отступить в тех условиях не получится и принял бой. Благодаря тому доверию, которое ему выказали остальные капитаны, своему умению и тактическому гению капитан смог разорвать строй противника быстрыми яростными атаками и вырвать победу в той битве. С тех пор мало что поменялось. Он по прежнему был капитаном своего корабля, его команда была по прежнему ему верна, а воители на борту корабля всем своим видом демонстрировали почтение.

Однако после той битвы кое-что все же изменилось. Его корабль был избран, для испытания в боях и полетах самых новых разработок. Именно благодаря ему, были опробованы нуль торпеды, лазерные рассеиватели и многие другие предметы и технологии. Сейчас на борту находилось кое-что, что уже прошло успешные испытания в полевых условиях и теперь было установлено на корабль на постоянную основу. Астральная пушка. Орудие, созданное в гениальных лабораториях, изначально создавалось для мирных целей, но сейчас заслуженно заняла свое место на борту боевого корабля.

Капитан О'лэй взглянул на изображение, передаваемое на его стол с линкора адмирала Кейна. Адмирал выглядел обеспокоенным и озадаченным. И его можно было понять: операция по спасению и вывозке населения планеты была сама по себе сложна и непредсказуема, но сейчас она оказалась под угрозой полномасштабного срыва.

– Вы меня поняли, О'лэй? Используйте эту пушку на корабле, что следует впереди остальной части флота. Покажите им, что ждет их, если они не остановятся.

– Будет выполнено, адмирал.

Изображение исчезло, а капитан обернулся к остальным работникам мостика:

– Вы слышали адмирала, подготовьте пушку! Пусть против нас превосходящие силы, но возможно с помощью пушки нам удастся это изменить. Найдите мне цель! Сообщите, как закончите.

– Уже, сэр. Вот здесь, один корабль слишком выдвинулся из построения и движется прямиком на строй мин.

– Значит, нам необходимо поторапливаться? Стреляйте из пушки по готовности, используйте второй режим атаки.

– Будет сделано, капитан.

Астральная пушка. Орудие невиданной силы и мощи. Оно было настолько сложно и экономически дорого в производстве, что существовало в единственном экземпляре. И этот экземпляр был заботливо установлен на его корабле. Астрал был загадочной субстанцией, со своими собственными законами и правилами, он мог влить на умы живых существ, что приводило к неожиданным последствиям. Пушка подзаряжалась непосредственно из генераторов, созданных на основе данных, собранных в астрале и имела два способа применения. Первый вариант предусматривал решение проблемы с помощью силы. Пушка наносила удар по кораблю и фактически уничтожала его изнутри. Энергия в астрале была необъятной, могучей и страшной, поэтому было совсем неудивительно, что такой способ использования не оставлял цели ни шанса. Энергия астрала направлялась таким образом, чтобы воздействовать на подсознание противника. Вызывать наружу его страхи и желания, сомнения и радость, горесть и отчаяние. Все вместе эти эмоции позволяли сломить любое живое существо, попавшее поз воздействие такого орудия. Они уничтожали его изнутри, ломали, калечили без видимого глазу урона.

Второй вариант был признан наиболее интересным, и именно в этом направлении было решено продолжить исследования, после установки орудия на корабль. С помощью той же самой энергии астрала ящеры могли вторгаться в разумы живых существ на самом примитивном уровне. Это оказалось очень интересным и полезным за прошедшие годы. Дело в том, что благодаря этому вторжению в сознание, ящеры получали возможность в буквальном смысле вписать свои знания в голову расы, не встречаемой ими ранее. А после выстрела, все зависело от того, насколько развит мозг у тех, кто попадает под влияние выстрела и от того, как устроено его сознание. Нередки были случаи, когда выстрел не вызывал вообще никакого эффекта. Изначально предполагалось, что это вызвано поломками системы или недочетами в конструкции, но затем выяснилось, что дело было вовсе не в несовершенной технологии. Наиболее примитивные расы, которые встречались ящерам, практически не поддавались внушению. Все чего они добивались, произведя выстрел по кораблям таких рас, это лишь неприкрытая ярость со стороны чужаков. Оказалось, что чем проще устроен мозг существ, тем более негативна реакция на внушение. Мозг просто не мог обработать столько информации, поступившей за несколько мгновений извне. Почти девяносто процентов испытуемых просто сходили с ума, остальные приходили в неописуемую ярость и начинали громить все вокруг себя. Но если вдруг ящерам встречалась достаточно развитая раса, обладающая хорошим интеллектом и способная выдерживать немалые нагрузки, тогда с помощью этой пушки можно было установить полноценный контакт. К несчастью за все время, что ящеры странствовали в космосе, такое случалось лишь два раза. И оба раза получалось установить полноценный контакт, влекущий за собой обоюдную выгоду для сторон.

Адмирал верил, что раса, способная построить флот такой силы и размера, обладала достаточные уровнем интеллекта, чтобы на нее выстрел произвел положительный эффект. Если бы позволяла ситуация, то они затратили бы немного больше времени, но зато нашли бы флагман этой армады и произвели выстрел по нему, чтобы это возымело самый максимальный эффект. Однако времени то у них и не было.

Эсминец двигался слишком быстро, слишком далеко, слишком самоуверенно. Он даже не подозревал, что скоро он наткнется на первые мины, которые разорвут его пополам. На счету была каждая секунда, промедление грозило им в лучшем случае недопониманием и проблемами, а в худшем войной, которую они просто не могли себе позволить.

Где-то в глубинах корабля загудели генераторы материи, накапливая энергию астрала и концентрируя ее внутри себя. Всего в помещении, отведенного специально для этого стояло три генератора, которые обслуживались лучшими инженерами и механиками ящеров. Все они ходили в особых защитных костюмах, защищавших их от возможных пагубных воздействий астральной энергии. В каждый из трех генераторов поступила своя отдельная энергия. Ученые ящеров выяснили, что в астрале существует энергия трех разных типов, и при их смешении могли проявляться самые разнообразные свойства. Все зависело лишь от того, в каком количестве они будут смешиваться.

Первый генератор был огромен, по-настоящему огромен, он был высотой до самого потолка, который был где-то там в темноте. Второй был чуть меньше, но даже при этом он был таким же впечатляющим, что и первый. А вот третий был намного меньше их обоих. Генератор едва превосходил размером обычного гражданского ящера. Но именно благодаря нему вся эта система и работала.

– Ну что там у нас?

– Почти закончили капитан! Проводим наведение на цель.

– Цель захвачена!

– Мощность в норме!

– Генераторы в норме!

– Система охлаждения работает!

Капитан О'лэй в последний раз осмотрел капитанский мостик. Каждая чешуйчатая голова была повернута в его сторону, каждая пара глаз, не мигая, наблюдала за ним. Все они ждали лишь одного.

– Огонь, – прошептал О'лэй.

Корабль со страшной силой дернулся, когда орудие, наконец, произвело свой выстрел. О'лэй взглянул на гололит. Сейчас от его корабля отделилась отдельная продолговатая иконка, обозначающая выстрел. Нажав пару клавиш, капитан активировал отслеживание траектории выстрела. Если они все правильно рассчитали, то выстрелу понадобится всего тысяча секунд, прежде чем он достигнет цели. Но проблема была в том, что у них не было этих секунд. Ведь эсминец чужаков приближался к минному полю намного быстрее, чем заряд астральной пушки к нему. Активировав таймер, О'лэй вгляделся в гололит.

– Слишком поздно.

– Капитан?

– Слишком поздно. Они не успеют остановить корабль. Заряд успеет достигнуть их, возможно, они даже успеют понять, что происходит, но будет чудом, если они смогут сменить траекторию.

– Значит все бесполезно, сэр?

– Вовсе нет. Надо просто верить, что чудеса и правда случаются, хоть я никогда в них и не верил. Возможно, именно сейчас им самое время продемонстрировать свою силу.

* * *

"Золотой змей" был отличным эсминцем, возможно одним из лучших в своем роде. Эсминцы класса "Змееносец" были сравнительно новыми кораблями, принятыми на вооружение флота. Возможно, в будущем они займут себе почетное место среди своих более старших собратьев, которые были проверены во многих военных кампаниях. "Змееносцы" были сравнительно небольшими кораблями, по стандартам эсминцев они были немного больше чем половина из их аналогов. Благодаря особому расположения маневровых двигателей корабли имели не самую лучшую маневренность, и чтобы изменить курс им часто приходилось затрачивать намного больше времени, чем остальным эсминцам. Но именно за счет потери маневренности конструкторам корабля удалось достичь новых скоростей. Раньше самым быстрым классом эсминцев считалось "Крыло огня". Но "Змееносцы" превзошли их более чем на тридцать шесть процентов. Теперь им не было равных, и они буквально господствовали в космосе, обгоняя даже самых быстрых противников, заходя им во фланг и разбивая строй выверенными залпами бортовых орудий.

Но не это делало данный класс эсминцев таким уникальным. Конечно, скорость была одним из решающих факторов в битвах в пустоте, но что толку от нее, если корабль не имеет впечатляющего вооружения. Бортовые орудия "Змееносцев" были полностью аналогичны своим собратьям на других эсминцах. Как и орудия средней и малой мощности, предназначенные для уничтожения торпед и истребителей соответственно. Жемчужиной вооружения "Змееносцев" стали уникальные торпеды, скрытые сейчас за огромными металлическими створками.

Стандартные торпедные аппараты были на каждом типе кораблей, кроме авианосцев, которые имели более надежные, но менее мощные лазерные орудия. Но лазерные орудия было очень легко вывести из строя, повредить или авианосец мог просто израсходовать весь запас мощности, но так и не добиться хоть сколько-то значимого результата. Тогда как торпеды были очень действенным, мощным, а главное проверенным способом ведения боя на большом расстоянии. Огромные, по сто пятьдесят метров длиной и шесть метров в диаметре, торпеды развивали впечатляющую скорость. Каждая из них имела улучшенные системы наведения, которые помогали ей корректировать курс в зависимости от того, как вела себя цель. Если противник пытался сменить курс, то система высчитывала его и изменяла траекторию своего пути так, чтобы точно попасть в заданную ей цель. Единственным минусом были их размеры, позволяющие, при должном умении и профессионализме, сбить громоздкие обтекаемые цилиндры.

Особенность торпед "Змееносцев" заключалась в их принципе запуска. Обычно на носу корабля имелось шесть торпедных аппаратов, по одной торпеде в каждой пусковой шахте. Однако у "Змееносцев" было всего две такие шахты, по три торпеды в каждой. Все они выпускались с разницей в три минуты, чтобы дать предыдущей отдалиться на оптимальное расстояние. Когда все три торпеды оказывались в полете к цели, начинала действовать система, отслеживающая их передвижение.

Первая торпеда взрывалась на расстоянии пятнадцати километров до цели. Ее особое устройство позволяло увеличить мощность взрыва в несколько раз, благодаря чему выделяющийся поток света ослеплял любые сенсоры. Это позволяло второй торпеде беспрепятственно найти себе путь, среди хаотичного неприцельного заградительного огня. Без каких-либо приборов наблюдения или отслеживающих устройств, сбить торпеду в космосе во время полета на пиковой скорости было невозможно. И благодаря этому вторая торпеда попадала в противника, вызывая максимальные разрушения на обшивке. Смыслом всего этого было разрушение структуры брони цели, чтобы последняя, самая мощная торпеда нашла себе путь в нутро корабля, где она взрывалась, практически полностью уничтожая корабль изнутри. Малые корабли от такого взрыва попусту лопались, словно шарики в которые закачали слишком много воздуха, а более стойкие и опасные противники после такого становились практически небоеспособными. Обескровленные корабли уже добивались бомбардировщиками или вступившими в ближний бой крейсерами.

Капитан Оллан Хек был счастлив служить на таком корабле, он был его гордостью, его ребенком. Он был очень добрым командиром, прощающим многие ошибки экипажа, но не терпящим ленивых работников. Первые матросы пытались пользоваться добротой капитана, тайком провозя на борт контрабанду или распродавая казенное имущество, которое якобы списывалось на лом. Все они теперь были с позором вышвырнуты из космического флота и пытались наскрести себе на жизнь, работая в доках, где за ними, по настоянию капитана, постоянно следили начальники.

За всю свою жизнь Оллан не участвовал ни в одной битве. Он проходил ежегодные проверки, принимал участие во многих учениях, но еще ни разу не оказывался в горниле битвы. Теперь капитан смог участвовать в Охоте, которая, как он считал, вскоре перерастет в масштабную битву. Оллан читал десятки книг по тактике и нередко в них описывались случаи, когда два флота, размерами превосходящие любые мыслимые армии, налетали друг на друга и принимались уничтожать противника. И во время чтения он представлял себя там, среди тех героев. Вот он стоит на капитанском мостике, на нем форма адмирала, а вот он отважно бросается отбивать абордаж врага, его меч ярко сияет, вокруг полыхают выстрелы, а он подобно героям этих книг, прорывается сквозь строй врага, обращает его в бегство.

Но сейчас, когда он столкнулся перед печальным битвы фактом, он слегка нервничал. Ему уже передали, что его корабль оказался под прицелом противника, чертовы чужаки применили довольно необычное оружие, чтобы уничтожить его бесценный корабль. Разумеется, Оллан сразу же приказал сменить курс, маневровые двигатели заработали на полную мощность, генераторы взвыли, обшивка натужно заскрипела от ужасающей нагрузки. Но корабль не собирался так легко поддаваться прихотям людей. Сейчас главный минус "Змееносцев" угрожал самому существованию "Золотого змея", они просто не успевали сменить курс до того, как атака противника настигнет их.

– Ну что там у нас?!

– Мы все еще корректируем курс, капитан. Но получается тяжело. Маневровые двигатели правого борта не выдерживают нагрузки, через тридцать секунд придется их отключать, или мы вообще потеряем возможность использовать их.

– А что с генераторами? Техники, наконец, разобрались с перепадами мощности?

– Да, сэр. Через тринадцать минут все будет в порядке, и мы сможем запустить их на полную мощность.

– А через сколько в нас попадет противник?

– Через семь минут.

– Передайте техникам, чтобы пошевеливались.

Оллан нервно поправил воротник. Нет, все не может закончиться вот так. Они обязательно выполнят маневр уклонения. У них все получится.

– Капитан! На связи магистр Ордена!

– Выведи мне на стол.

Столешница засветилась, и на ней появилось изображение магистра Арлана. Предводитель ангелов был не на шутку встревожен.

– Капитан Оллан, что у вас там творится? Почему вы не меняете курс? Вы что не видите, что вас атакуют?

– Мы не можем, магистр. Наши генераторы пострадали при переходе из астрала, в данный момент наши техники всеми силами стараются исправить это.

– Давайте скорее, если вы сейчас же не измените курс, то угодите прямо под выстрел.

– Мы постараемся все исправить, сэр. Конец связи.

Следующие несколько минут тянулись целую вечность. Казалось, что секунды растягивались в часы, нервы были на пределе, напряжение становилось осязаемо. И вот настал момент истины.

– Капитан, это главный техник. Он требует вас.

– Включите громкую связь. Быстрее!

По мостику разнесся шум помех, а затем раздался хриплый голос главного техника. Человек говорил через дыхательную маску, поэтому слова искажались.

– Капитал Оллан. Это Кристофер, – мужчина зашелся кашлем. Казалось, каждое слово давалось ему с неимоверным усилием, голос человека был наполнен смертельной усталостью.

– Кристофер, что у вас там? У нас осталось всего полторы минуты, нам нужны хоть какие-то новости!

– Боюсь все без толку, капитан. Мы не можем починить генераторы, только не вне доков.

– О нет, – прошептал Оллан. Экипаж мостика начал нервно оглядываться. Во взгляде каждой пары глаз была лишь паника. Никаких пафосных речей о смерти за правое дело, никаких пылких взглядов людей, готовых умереть за правое дело. Лишь страх, отчаяние и отказ от принятия действительности.

– Я... я...

У него не было слов. Что он мог сказать? Что горд был служить с ними? Что они стали его семьей? Что он будет рад погибнуть сейчас, когда вокруг него такие хорошие люди? Он не мог этого сказать. Слова застревали в его горле, а мысли хаотично скакавшие пару секунд назад, внезапно замерли.

И тут корабль затрясло. Выстрел настиг их. Энергии астрала, смешанные в чудовищной силы бурю, вонзились в корабль, впитываясь сквозь стены левый борт корабля. Сиреневые молнии заплясали по всему корпусу, бронированные стекла иллюминаторов начало затягивать инеем, и без того поврежденные переходом генераторы заискрили, уровень радиации в помещении поднялся до опасной отметки и Кристофер приказал всем своим людям срочно эвакуироваться.

Все люди на мостике, в том числе и капитан Оллан, упали, схватившись за свои головы. Они кричали, им было больно. Боль была не физическая, казалось, что внутри их что-то пожирало и подпитывало одновременно. Это был побочный эффект астральной пушки. Чтобы усвоить всю поступающую информацию, организм существ задействовал все имеющиеся средства. В данном случае за счет энергии, скапливаемой в людях годами. Человек выделял достаточно энергии, чтобы обеспечить электричеством маленький город и сейчас она вся уходила на усвоение языка ящеров и понимание расположения мин.

Оллан упал на пол и начал по нему кататься. Голова просто разрывалась, глаза горели огнем, а из горла вырывался безостановочный оглушительный крик. Он даже не подозревал, что сейчас то же самое происходит и с остальными членами команды. Ящеры посчитали их достойными, для того чтобы установить контакт таким образом. И они не ошиблись. Знания, поступающие в головы людей, довольно быстро занимали себе свободное место на задворках памяти, в потайных шкафчиках сознания, которые никогда бы не были открыты. Однако не всем так повезло.

Кристофер и его люди погибли в тот же миг, как добрались до дверей из помещения с генераторами. Радиация, вырвавшаяся в результате взрыва, довольно быстро вступила в реакцию с невидимыми потоками энергий астрала и вместе они выжгли людей изнутри. Теперь на месте трех десятков человек лежали лишь иссушенные оболочки, не имеющие ничего общего с живыми людьми.

Но большая часть экипажа, пережила выстрел. В их числе был и Оллан. Капитан рывком поднялся с пола. Его сердце бешено стучало в грудь, грозясь вырваться в любую секунду, глаза безостановочно скакали по предметам, не в силах сфокусироваться на чем-то конкретном. Он думал. Он понимал. Он осознавал. Все они.

Каждый человек, находящийся на капитанском мостике взглянул на капитана в поисках любого, даже самого безумного объяснения того, что случилось.

– Сэр? Вы тоже видели это? – спросила высокая стройная женщина с длинным порезом на щеке.

– Что? – задыхаясь, спросил Оллан. Он все еще пытался успокоиться.

– Вы тоже видели это?

– Да. Возможно. Я не знаю, что я видел. Это был сплошной кошмар. Какие-то символы и иероглифы. И...и...

– И мины.

– Да... мины, – Оллан проморгался и внезапно почувствовал, как его сознание начинает проясняться. Это прекращалось действие смешанных энергий, взятых ящерами из астрала. Они сделали свое дело, теперь очередь была за людьми.

– О нет. Нет, нет. Все по своим местам! Скорее! Полный назад, остановите корабль, мне плевать, как вы это сделаете, если надо взорвите двигатели.

– Будет сделано, – команда бросилась исполнять обязанности. Каждый занял пульт, за которым стоял ранее.

– Что там с Кристофером? Дайте мне визуальную связь с ними.

– Камеры в генераторной вышли из строя, капитан.

– А камеры на их костюмах?

– Сэр?

– Каждый защитный костюм для работников с генераторами, оснащается встроенными камерами и датчиками слежения, чтобы в случае поломки или взрыва или еще чего, можно было отследить их местоположение и оказать медицинскую помощь. Отследите их.

– Почему вы думаете, что они все еще работают?

– Эти устройства предназначены для того, чтобы устанавливать местоположение и восстанавливать хронологию событий даже в случае крупной аварии, они способны выдержать полноценный взрыв всех генераторов. Так что думаю, если уж мы пережили это, то и они тоже.

– Вот они! Связь установлена.

– Что там у нас?

– Мы получаем четкий визуальный сигнал, капитан.

Оллан подбежал к старшему офицеру по связи и вгляделся в монитор. Это и правда была генераторная, освещенная аварийным красных светом. Но по какой-то причине, изображение не двигалось.

– Может они сбросили костюмы, когда выбегали из зала?

– Сомневаюсь, дайте мне другую камеру. Еще. Еще.

Офицер нажимал клавишу раз за разом, стараясь найти хоть одно правильно функционирующее устройство. Наконец они нашли то, что искали, о чем мгновенно пожалели.

– Во имя, Великого! Что это?

Ближайшие офицеры оглянулись на них, стараясь заглянуть за широкую спину капитана и сгорбившегося над пультом офицера.

– На что мы смотрим?

– Не знаю, что это такое, но выключи скорее, а иначе меня сейчас вырвет.

Монитор погас, и изувеченные останки десятка человеческих тел пропали с монитора. На это было очень тяжело смотреть.

– Что там произошло?

– Я-то откуда знаю?! – взорвался Оллан, его нервы были на пределе. – Так, хоть кто-то может мне сказать что-то хорошее? Кто угодно!

– Генераторы выделяют слишком много энергии, мы не можем разорвать их соединение с двигателями. Маневровые двигатели не работают.

– А что у нас со связью? Мы можем связаться с остальными кораблями Альянса?

– Да капитан.

– Хорошо, – Оллан закрыл глаза, втянул в себя воздух и постарался успокоиться. – Если все что мы сейчас можем, это лишь беспрепятственно мчаться на мины, так давайте, хоть предупредим остальных. Свяжитесь с "Пылающим сердцем", необходимо предупредить магистра Арлана. Установите связь с остальными, передайте им сообщения на закодированной частоте.

– Кому именно?

– Да кому угодно! Начните с тех, кто находится рядом с нами.

Оллан ударил кулаком по подлокотнику своего трона, активировав корабельную связь. Сейчас его слышал весь экипаж.

– Говорит капитан Оллан. Всем немедленно начать эвакуацию! Повторяю, всем немедленно к спасательным капсулам.

– Канал связи с "Пылающим сердцем" открыт!

Оллан подошел к своему столу. На столешнице высветилось лицо магистра Ордена.

– Оллан! У вас все в порядке? Вы целы?

– Нет, господин, у нас не все в порядке, мы...

Капитанский мостик сотряс взрыв. Первая мина настигла корабль. Взрывом разнесло бронированный нос эсминца, огненный шторм ворвался внутрь и устремился к складу с торпедами. К несчастью члены экипажа, обслуживающие торпедные аппараты потеряли сознание, когда их настиг выстрел из астральной пушки. Они только начали приходить в себя, когда раздался первый взрыв. Поднятая над полом торпеда, выгружаемая в тот момент из склада, сорвалась с удерживающих ее тросов и пробила пол. Детонировав, она проделала в палубе тридцатиметровую дару, уничтожив взрывом всех матросов. В разрыв в палубе хлынул огонь, наконец добравшийся до склада, и ворвался внутрь, поджигая боеприпасы. Одна за другой, торпеды начинали взрываться и наконец, спустя всего семь секунд после начала катастрофы, весь нос взорвался. Огненный шар, образовавшийся в результате, не оставил ничего похожего на переднюю часть корабля. Затем к кораблю приблизилась вторая мина. Она недолго выбирала цель для атаки, а почти сразу устремилась вперед. Понадобилось всего три секунды, чтобы добраться до корабля, и всего мгновение, чтобы уничтожить всех, кто находился на капитанском мостике. А затем подоспели и остальные. Последовавшая череда взрывов вспорола левый борт и днище эсминца. Едва начавшаяся зашифрованная передача, была прервана в самом начале, а следом взорвались генераторы. Оставшиеся мины, которые уже подлетали к гибнущему эсминцу, уничтожило мощнейшим взрывом так, что не осталось никаких следов их присутствия. Всего на гибель корабля ушло тридцать шесть секунд. А после все пять тысяч матросов, что несли службу на "Золотом змее", погибли в ядерном пламени. А затем все поглотила пустота.

3

Магистр Арлан с силой сжал подлокотник своего командного трона, на металле остались глубокие борозды от пальцев. Весь капитанский мостик линкора молча наблюдал за разворачивающейся на их глазах трагедией. Когда прогремел первый взрыв, магистр в гневе разбил один из столов, тот на котором в тот момент проецировалось изображение с Золотого змея. Экипаж старался не отвлекаться от своих дел, пока корабль разрывало на куски, но вот финальный взрыв генераторов никто пропустить не мог. Каждая пара глаз устремилась на бронированное стекло, за которым в абсолютной тишине погибал один из самых перспективных капитанов со всем своим экипажем. Арлан пулей подбежал к своему трону и с грохотом упал на него, пока капитан Галлен старался наладить связь с другими кораблями, следовавшими прямо за "Золотым змеем". Эсминцы начинали отчаянно маневрировать, стараясь уклониться от разлетающихся обломков, которые могли разорвать собой любой из эсминцев.

Магистр ангелов активировал свою командную частоту и связался с остальными капитанами ангелов. Эта частота была выделена специально для них, на ее кодирование уходило много сил, но благодаря мастерству лучших связистов, все командиры Ордена могли беспрепятственно общаться между собой, будучи абсолютно уверенными, что их никто не сможет услышать. Кроме того, если вдруг все каналы связи будут забиты разговорами, то они легко могли проигнорировать это и связаться друг с другом в любое время. Именно это сейчас и произошло. Капитаны всех кораблей прекрасно видели, какая печальная судьба постигла одного из их товарищей. Вероломные чужаки атаковали флот Альянса, даже не потрудившись выяснить их намерений. Они открыто объявили о том, что понимают лишь язык силы. Ну что ж, они обратились к нужной расе, Альянс тысячи раз с готовностью отвечал на объявления войны, поступающие от других рас. И в этот раз он тоже ответит.

– Вы видели это, братья?

– Да, магистр. Ублюдочные чужаки нанесли нам первый удар. Какие будут приказания?

Арлан на секунду прикрыл глаза. Он собрался с мыслями, просчитав все возможные вероятности. Десятки теорий и тактик, стратегий и вариантов проносились в его голове за считанные секунды. Он думал все быстрее и быстрее, исключая любые погрешности и шероховатости и умело балансировал между тоненькой гранью героизмом и безумием. Наконец он тяжело поднял веки и оглядел мостик. Они смотрели на него, не на капитана, не на мониторы своих рабочих мест, не на развернувшуюся в пустоте трагедию. Только на него.

Он выбил на целом подлокотнике трона затейливую дробь, активируя связь со всем флотом Альянса, собравшимся вокруг него:

– Говорит магистр Арлан. Вы прекрасно видели, что произошло с нашими боевыми товарищами. Вы все прекрасно знаете меня и знаете, насколько я суров. Я не прощаю предательства и подлых деяний. Ни один удар я не оставляю без ответа. Если я получал удар, то в ответ бил с десятикратно превосходящей силой. А сейчас я ударю со стократ ее превосходящей. Всем кораблям – в атаку. Уничтожьте эту мерзость, что пятнает нашу галактику, выжгите их огнем своих орудий, раздавите их своими бронированными носами и выпотрошите абордажными атаками! Уничтожайте их всех! Без жалости и сомнений, без страха и отчаяния! За Х'Ангела!

* * *

Сотни кораблей чужаков рванули вперед стройными рядами. Гололит не мог передать всего величия того, что происходило вне корабля, но адмиралу Кейну было этого достаточно.

– Мы не успели.

– Адмирал, еще не все потеряно. Мы еще можем...

– Нет, Т'Хей. Мы оплошали. Сейчас ничего не исправить. Если бы я отдал приказ чуть раньше, то у нас был бы шанс решить все миром. Для чего бы ни прибыли сюда чужаки, они могли дать нам уйти, прежде чем заняться своими делами.

– Но почему бы не сделать повторный выстрел из астрального орудия? Я уверен "Кхе'туш" может произвести еще один залп.

– Нет. Ты ведь не знаком с принципом работы этого оружия, Т'Хей?

– Мои знания довольно поверхностны, господин.

– Так знай, чтобы произвести второй выстрел, О'лэю понадобится намного больше времени, чем необходимо чужакам, чтобы подлететь к нам вплотную. Более того, даже если мы произведем выстрел, от этого совершенно не будет пользы.