Под знаком мертвой птицы

19. Рита.

Я начинала путь домой. Вернее, в место, которое могло так называться… Теперь, когда Линна не было рядом - когда стало некому волочить меня по этому миру: от Москвы до Парижа, от Байкала до Гималай. А у меня собой уже не осталось сил, дальше плестись по дороге своей жизни. И вовсе не странствия успокаивали меня эти годы: только присутствие рядом моего духа-хранителя.

Сейчас же мою грудь наполняло какое-то пустое равнодушие. Не стало боли, не стало желания что-то делать, куда-то идти… Только сладковато-горькие воспоминания, только печальная улыбка на губах - только существование, пронизанное осенней тоской.

И я шла домой. Так долго стремиться к свободе, так долго убегать от самой себя - и все ради чего? Ради того, чтобы вновь остаться одной? Чтобы, наконец, устать от вечной борьбы с судьбой… Я желала просто сдаться, вновь обрести спокойствие той личины, что я так долго носила. Вновь стать человеком, вновь обрести уголок, который можно считать домом… И вернуться к людям, которые считают, что любят тебя.

…Я брела по улицам какого-то маленького европейского городка - я давно уже перестала запоминать их названия: слишком быстро сменялись пейзажи перед моими глазами. Тут люди еще не задумывались о надвигающейся зиме; они жили так, как и должно жить в этом быстротечном мире - наслаждаясь каждым моментом, знаю о смерти, но не зацикливаясь на ней. Здесь во взглядах стариков я видела ту же задорную искру, что и в пылающих взорах детворы. Мимо меня как раз пронеслась моложавая бабушка на сияющем велосипеде. Я усмехнулась, проводив ту задумчивым взглядом… Эта женщина в летах, в душе гораздо моложе меня - и это кажется особенно печальным.

Пожалуй, я бы могла осесть в этом городке: где женщины, вывешивающие белье на балконах, сохранили румянец девичества на своих щеках; где чумазые смуглые ребятишки возятся в пыли вместе с лопоухими щенками; где вот такие веселые старички могут дать фору молодым… Да, я могла бы остаться в этом милом месте, достаточно шумном, чтобы отвлечь меня от собственных мыслей, и достаточно тихое, чтоб не мешать мне думать… Я провела рукой по горячей от солнца шершавой поверхности каменного дома. Ветром донесло соленый запах моря и сладковато-гнилостный - от смятых цветов, что валялись на земле. Кажется, несколько дней назад здесь прошел какой-то праздник.

И все же, каким бы милым не выглядел этот город - я все равно останусь в нем чужой. И эти прекрасные живые люди, согретые солнцем, пропитанные солью, не смогут понять девочку, которая не принадлежит ни одному их миров. Вернуться к старой роли "веселой легкомысленной Риты" я еще сумею… А выучить новую, уже нет.

Вдруг кто-то потянул меня за рукав.

- Cara ragazza… arancia*… (Девушка… апельсины). Темноволосая женщина с черными, словно углем нарисованными бровями и пухлыми розовыми губами, с улыбкой смотрела на меня. Похоже, она узнала во мне туристку и хотела продать свой товар.

- No, - я покачала головой и собралась уже двигаться дальше, но на мгновение замерла. А впрочем… Почему бы и нет?

- Uno, per favore*… (Один, пожалуйста.) - я протянула торговке смятую пятидолларовую бумажку и, взяв покупку, пошла дальше, не дожидаясь сдачи.

Продолжая шагать по мощенной камнем улице, я поднесла к лицу оранжевый шар, сияющий на свету, словно маленькое солнышко. Его пористая кожица успела нагреться за день и теперь с радостью отдавала тепло моим ледяным рукам. А запах!.. Пьянящий кисло-сладкий аромат, с медовой ноткой. Я не спешила чистить апельсин: просто смотрела на него, втягивала носом его свежесть, впитывала тепло "крошечного солнышка". На губах у меня застыла глупая детская улыбка, а в глазах стояли слезы, от которых "arancia" расплывался и двоился перед взором. Не знаю, почему - но я снова вспомнила Линна… Хоть я и знала лишь его красивый голос, который всегда был готов успокоить меня - но в своей голове я-то могла вообразить его лицо… И, чутье пифии подсказывало, что я не ошибусь.

Однако облик моего духа-хранителя оказался слишком призрачным: он ускользал даже от моего мысленного взора. Остались только глаза, в которых горели солнечные блики. И апельсин, что я баюкала в своих ладонях, который остывал с каждой секундой, вытягивая могильный холод из меня собой…

Все же, я была жива. Над моей головой все еще горела желтая звезда, что сберегает жизнь на планете. И где-то - может, в других мирах, других сферах - где-то есть и тот, кого я назвала коротким словом, значащим "счастье"… Где-то по-прежнему жив Линн - потому что таки светлые души не могут умереть навсегда. Я не знаю этого, я только верю. Но и этого мне хватит, чтобы вновь начать улыбаться…

Ночью я не могла уснуть. Просто лежала на спине и вглядывалась в темноту, пытаясь угадать в ней очертания предметов мебели. Впрочем, я именно "пыталась" угадывать - ведь, благодаря дару, я могла прекрасно обойтись и без человеческого зрения. И все же, хоть царство Морфея еще не забрало меня, я была настолько погружена в собственные мысли, что не сразу расслышала слабый шорох, доносившийся от окна. Самым странным и пробудившим мое любопытство, являлось то, что я не з н а л а, кто это или что это. Однако вставать мне все равно не слишком хотелось. Как мне не хотелось вообще ничего: даже дыхание в одночасье стало для меня непосильной задачей… После ухода Линна я не впала в истерику, мне не хотелось рвать и метать все на своем пути… Но и желание жить исчезло навсегда. Все что я делала, я делала лишь по инерции, как часы, что уже исходили свое - но кто-то упрямый продолжает снова и снова заводить их.

Я резко поднялась с кровати и направилась к тому самому окну. На самом деле, я ожидала увидеть там ветку, царапающую стекло… странно, что мой дар молчал насчет такой мелочи. Вероятно, я просто слишком сильно устала: вымоталась, как физически, так и эмоционально.

Каким-то судорожным жестом я вцепилась в светло-бежевые шторы и распахнула их одним движением. За стеклом… за стеклом трепыхал крыльями светло-серый мотылек. Он не бился ко мне в окно, но кружился подле него, словно просился внутрь, хотя свет я и не зажигала. С трудом я смогла открыть деревянную раму: видимо, этим давно никто не занимался. Мотылек тут же впорхнул внутрь, как будто только этого и ждал. Я неплохо видела в густом сумраке, который сложно было назвать темнотой - но только сейчас сумела разглядеть, что крылышки насекомого оказались вовсе не однотонно серыми, как мне показалось вначале. На каждом из них красовались золотистые знаки… символы, которые обычному человеку показались бы просто замысловатыми узорами.

Но я-то знала, что это была руна "Линн"… На языке Первой Зари означающая "счастье"… 20. Аня.

На самом деле, все прошло гораздо лучше, чем я предполагала… Хотя, честно говоря, я представить не могла, что встречу Мишку… и тем более, что мне придется объяснять кто же я на самом деле. Наивная, знаю. Во-первых, с моим везением, удивительно, как я вообще не попала на встречу выпускников собственного класса. Во-вторых, любой город - по сути, большая деревня. То есть вероятность не встретить в нем кого-то из знакомых, чуть больше нуля целых, нуля десятых.

По-хорошему, я бы предпочла не посвящать никого в подробности своего "не совсем обычного" существования. Но на тот момент, другого способа объяснить свое двухлетнее отсутствие я не придумала… Да еще и Андрей все время подначивал.

В общем-то ничего страшного не случилось (я надеюсь). Миша, хотя и заметно нервничал, но в целом, реагировал довольно адекватно. Ну, насколько человек вообще может быть адекватным в подобной ситуации. Однако после раскрытия настоящих сущностей нашей маленькой компании, Радов стал еще неприязненней косится на Андрей… Ну я вообще регулярно испытываю желание прикончить этого оборотня. Так что, следовательно, не мне кого-то обвинять. Однако я все равно надеюсь, что нелюбовь парней друг другу ограничится исключительно взглядами… Не хочется мне как-то драки разнимать.

Как-то так получилось, что после моего перекидывания в волка, Шейд и Андрей резко куда-то исчезли, кинув на прощание какую-то скупую фразу, которую я не запомнила… Нет, ну что такое!? Если им так хотелось прогуляться, то почему было не сделать этого на полчаса раньше - глядишь и не пришлось мне устраивать оборотнические представления для подтверждения собственной адекватности.

Теперь пришло время задать вопрос, ради которого я вернулась в свой прежний мир.

- Миш, а Рита все там же живет? - осторожно спросила я, надеясь что только что не начала новый виток игры "вопрос-ответ-вопрос".

- Нет. Она уехала почти сразу после твоего исчезновения… кажется в какую-то частную школу где-то в Европе. По крайней мере, так сказали ее родители… - Радов подозрительно покосился на меня, - А что, она тоже… того, из вашей братии?

- Нет-нет, - ответила я, пожалуй, чересчур поспешно, - Рита не оборотень… - не знаю, заметил ли Мишка плохо скрытый подвох в моем ответе, но я хотя бы постаралась не раскрывать секрет подруги. Ее тайна, даже покруче моей будет - Голливуд, по крайней мере, к существованию пифий людей морально не готовил. Как бы то ни было - это дело касается Риты и только ее.

Я молчала, провожая пустым взглядом снежинки, кружащиеся за стеклом окна. Что-то подсказывало мне, что Рита вовсе не в европейской школе… А значит, что мое возвращение на Землю оказалось абсолютно бессмысленным… Просто еще один повод растревожить старые раны.

Не знаю, понимал ли Миша, что я чувствую. Однако кое-что он точно понял - хоть я и очень изменилась за это время, давно уже не стало той наивной девочки, в глазах которой можно было прочесть все, что она думает. Она умерла на тех серых песках, вместе со своей первой любовью…

- Ты ведь не собираешься оставаться… - мой друг даже не спрашивал. Это было печальное утверждение человека, которому все стало ясно.

Я покачала головой и сказала чистую правду:

- Извини… Это уже не мой мир, не мой дом. Да и не знаю, был ли он когда-нибудь.

Миша неожиданно вспылил… Хотя я и не могу его винить за это.

- Ты шестнадцать лет жила здесь! Хочешь сказать, за два года твои родители и друзья недостаточно пролили слез!? Думаешь, они не будут рады, знать, что ты жива!? Почему люди должны продолжать страдать из-за того, что тебе захотелось поиграть в сказку!??

- Ты даже не представляешь, что я готова отдать, чтобы вернуться из этой сказки в нормальную жизнь, - прошептала я.

Я не понимала, почему все это происходит со мной. Почему такая судьба не досталась любительницам фэнтези?.. У меня отбирали все, что было мне хоть немного дорого. Меня лишили дома, семьи и друзей… Я смирилась с этим, я хотела лишь спокойно уйти с тем, кого полюбила. Но Леша погиб… А жизнь столько раз пыталась меня сломать, что я никогда уже не стану прежней. Я смогла принять свою волчью половину - она давала мне хоть немного свободы от страха и удручающих мыслей. Но я по-прежнему безумно боялась темного наследия Первой Зари… того, которое легко могло лишить меня близких. Теперь у меня был Шейд. Но я понимала, что могу потерять и его. Андрей, к примеру, знал, что я представляю опасность - однако какие-то собственные цели все равно заставили его пойти со мной. Но Леша и не подозревал о том, что таится внутри меня. Об этом не знает больше никто - кроме, возможно, Риты… Ну и Нихиль, само собой. Хотя мне порой кажется, что даже Вестница не представляет себе всех масштабов того мрака, что пробудила озлобленная принцесса Первой Зари.

Мой друг замер, пораженный то ли моими словами, то ли какими-то собственными догадками.

- Тогда я совершенно не понимаю… Почему ты не вернешься, если все так плохо?

- Это я и пытаюсь тебе объяснить. Изменилась, прежде всего, я сама. В данном случае возвращаться - это все равно, что бабочке пытаться залезть обратно в свой кокон. Я не могу сказать, что меня абсолютно устраивает мое новое существование, - тут я не стала говорить подробно, ограничившись общей фразой, - Но с некоторыми вещами приходится смириться, - слова "а с некоторыми необходимо бороться" - я так и не произнесла.

Легко быть мудрой в разговоре с другими. Но вот применить ту же мудрость по отношению к себе. Как писал Льюис Кэрол: "Она часто давала себя умные советы, но редко им следовала"… В твоей голове все может казаться простым, все разложено по полочкам, выход найден. А жизнь все равно расставит все по своим, только ей одной понятным, местам.

Я чувствовала, что больше не могу сидеть в этом доме. Все, что должно было быть произнесено - я уже сказала. Остальное же окажется излишним и пустым. Не стоит долго задерживаться в месте, в котором не собираешься остаться навсегда - истина вольной странницы. Тут я оставаться не могла. Значит, пора в новый путь - возможно, попытаюсь все-таки отыскать Риту…

Я не стала прощаться. Слово "до свиданья" - ложь, я знаю, что мы больше не увидимся. "Пока" - пустое и безликое… и слишком домашнее. Поэтому я лишь кивнула, на мгновение застыв у двери. И сразу же, как только Миша ее открыл, побежала вниз по ступенькам, так и ни разу не обернувшись.

На улице я не обнаружила ни Шейда, ни оборотня-некромага. Ну и черт с ними! Понадоблюсь - сумеют меня отыскать.

Вместо этого я принялась бессмысленно плутать по некогда родным улицам, краем сознания отмечая, что изменилось за время моего отсутствия. В общем, я осознанно вызывала у себя приступ щемящей ностальгии… И в тоже время, глядя на эти серые улицы, которые лишь немного приукрашивало белое кружево снега; на серых людей, судорожно спешащих куда-то - я немного радовалась тому, что уже не являюсь участницей этой тоскливой суеты. Теперь я просто наблюдатель… Тут я подумала, что могу снова наткнуться на кого-то из старых знакомых - а этого мне бы не хотелось. Я забрела в какую-то подворотню и, убедившись, что меня никто не видит, перекинулась в волчицу. Я не слишком хорошо владела умением изменять образ… Однако сделаться поменьше и менее угрожающей - у меня все же получилось. Тем более, уже вечерело: народу на улицах становилось все меньше и меньше. Да, в моем городке мало кто вел активную ночную жизнь.

И снова все проблемы отступили на задний план. Волком быть не так легко - но дышится все равно свободней.

Свежевыпавший снег холодком покалывал подушечки лап: а я бежала туда, куда не осмелилась бы прийти в человеческом обличье.

Дом… Увы, не мой. Был когда-то, но не теперь… В волчьем сознании путались человеческие мысли и звериные инстинкты. Однако тоска все равно оставалась. Хотелось усесться в сугроб и плакать, подняв морду к небу. Но плакать я тоже не могла. Только завыть - долго и протяжно, с нечеловеческой болью.

Вместо этого я продолжала переставлять лапы, которые сами несли меня к до боли знакомому месту…

Ну что сказать. Я пришла к дому, где прожила больше шестнадцати лет своей серой обыденной и такой спокойной жизни… Я долго вглядывалась туда, где должны были быть окна когда-то моей квартиры. Но на меня таращились лишь темные пустые глаза… Чужие и незнакомые. В них не горел свет, за ними не было жизни. Слепые пятна среди сверкающих огней. Там - люди, там тепло и уютно… А за мной не остается ничего… Только пустота и тьма. Ни жизни, ни света… Ничего.

Будто выбили все стекла в доме, Будто минуло сто тысяч лет. Будто нас по миру ветер гонит, Будто нас и не было и нет.

Отчего так пусто и тоскливо? Отчего погаснул свет в душе? Повернули все дороги криво, Заблудились на сто пятом этаже…

Просто бесприютство стало карой, Не ценила то, что было у меня…Просто никогда не стать мне старой, Не согреться в доме у огня…

Я пошла - нет, побежала прочь. Не знаю, в чем тут было дело, но это удручающее зрелище оказалось выше моих сил… Не спасала даже волчья ипостась, которая обычно приглушала мою боль, делала ее терпимой.

Я перекинулась в человека прямо на бегу, не особо заботясь о том, может ли меня кто-то увидеть. Мне внезапно стало плевать - на все и всех. Только одно желание осталось у меня - о Боги, как я хотела покинуть Землю! Я ведь тоже не железная… Так зачем вновь и вновь пытать меня виной и воспоминаниями!? Ведь я и так знаю, в чем виновата, а в чем из случившегося моей вины не было… Впрочем, я ведь проклята. Это слово вызвало на моих губах горькую усмешку. "Проклята" - дурацкое слово, но иначе не скажешь. Как и всегда - нет тех бед, в которых можно обвинить какие-то третьи силы. Мы получаем то, что заслужили. Чаще всего, даже то, о чем просили. Что, Миа Кхель - хотела вернуться, воскреснуть из небытия? Твое желание исполнено, так чего же ты не рада?..

Я не стала вслушиваться в эти вопросы, не стала искать ответы… Я просто продолжила бегство - бегство с собой, от себя…

С трудом я успела остановиться, когда передо мной, не пойми откуда, вырос Андрей.

- Твоей подруги-пифии здесь нет, - я уже устала от этих вопросов-которые-ни-о-чем-не-спрашивают.

- Ты знал об этом?..

Некромаг хищно усмехнулся.

- Откуда? Я ведь не провидец. Просто догадался - будь она здесь, ты выглядела бы веселее…

- Мой вид и, тем более, настроение, уж точно не касаются тебя, - проворчала я, пытаясь продолжить идти вперед. Вот уж точно - из всей вселенной Андрей был последним человеком, с которым мне сейчас хотелось разговаривать.

Однако оборотень, похоже, мои слова проигнорировал. Он резко ухватил меня за плечо и заставил остановиться.

- Ты должна вспомнить… - прошипел он, - Ты даже не представляешь, как многое от этого зависит!

Я резким движением вырвалась из его хватки. Те времена, когда этот вервольф мог напугать меня - давным-давно остались в прошлом.

- А мне надоело, что все от меня чего-то требуют! - взбеленилась я, - Я хочу жить - жить, понятно тебе!? А не пытаться выжить в этой безумной игре, неизвестно кем затеянной!

Тут я не увидела, а скорее, почувствовала - за спиной появилась фигура Шейда. Пока он будто бы оставался лишь моей тенью: молчал и не вмешивался в происходящее. Но я прекрасно понимала: в случае чего, он первым ринется меня защищать.

К моему величайшему удивлению, Андрей не стал продолжать агитацию. Он лишь произнес:

- Все мы пешки в этой игре… Однако некоторые фигуры все же имеют больший вес, - он практически вернул мою же фразу, брошенную около двух лет назад. Кажется тогда я сказала: " Если это игра, то ты сильно ошибаешься, считая, что являешься ведущим. Ты пешка, как и все остальные"… Только в его устах она приобрела несколько иной смысл.

И все же - мне было любопытно: чья все-таки эта игра? Какие Боги или Демоны, так издеваются над слабыми смертными - вновь и вновь заставляя их терять самое дорогое, вновь и вновь заставляя проходить круги персонального ада… И почему в этой жестокой игре, даже смерть не может послужить избавлением - по крайней мере, для тех фигур, "что имеют больший вес".

Неожиданно вновь заговорил Андрей.

- Я думаю, нам стоит задержаться в этом мире еще на пару дней. Пифия уже должна знать, что ты здесь. Вопрос лишь в том, захочет ли она прийти?..