Под луной, или Пара для альфы

Глава семнадцатая. Лиана

Перевернулась на другой бок, недовольно ворча. И как здесь спят люди? Кровать ужасно жесткая и неудобная, да ещё и подушка не самая мягкая. Не в пример моей домашней. Но не мне жаловаться, хоть не на вокзале ночую и то хорошо.

Грустно вздохнула, ещё раз сокрушаясь из-за причины моего нахождения здесь. Вот чего людям не живётся спокойно? Нет денег — иди работай. Но не воруй у других честно заработанное.

Теперь точно не засну, думая о том, что было бы, приди я домой немногим раньше. Что делают грабители с хозяевами квартиры, которые застали их на месте преступления? Меня ведь не убили бы, да? Или… Я сглотнула, прогоняя из головы дурные мысли. Я в порядке, и это главное.

Зябко поежилась, натягивая приятное чёрное одеяло под самый подбородок. Вот его бы я забрала себе. Я улыбнулась, закутываясь плотнее в этот нежный и шелковый кокон.

Кажется, заморосил дождь. Редкие капли попадали по балконному стеклу, вновь заставляя меня открыть глаза и недовольно покоситься на источник шума.

Нужно узнать, какой часовой пояс сейчас у мамы. И связаться с ней как можно скорее.

Хотя она ещё дома говорила, что купит другую сим-карту, и оттуда позвонит уже сама. Тогда оставалось только ждать.

Проворочавшись ещё несколько минут, выбирая удобную позу, решила бросить это бесполезное занятие и пойти попить воды. Дома всегда помогает заснуть тёплый чай с чем-нибудь сладким, но в чужом месте будем довольствоваться малым.

Откинула одеяло и ступила босыми ногами на холодный пол, чуть скривившись. Тапочки-тапочки…Обвела ближайшее пространство взглядом в поисках. Нет тапочек. Вздохнула, шлёпая по полу, как была, босиком. В последний момент задержалась у двери, постеснявшись разгуливать в чужом доме в пижамных шортах и майке, хоть и глубокой ночью, и вернулась за какой-нибудь одеждой.

В шкафу мне удачно попался тёмный ванный халат, одиноко висевший на вешалке и словно только меня и ждавший. Улыбнулась и без раздумий завернулась в него, закатав рукава и сильно затянув пояс. Полы халата укрыли мои лодыжки. Усмехнулась, пожалев, что здесь нет зеркала. Надеюсь, никакая Велма или хмурый охранник не попадутся мне на пути.

Тихонечко вышла из комнаты, стараясь не шуметь и никого не потревожить. Аккуратно ступала на носочках до самой кухни. Благо, луна чуть показалась из облаков и слегка освещала мне лестницу, помогая не оступиться и не полететь с неё кубарем. Уж в чём в чём, а в нелепых падениях я мастер. Вот картина была бы… Все домашние сбежались бы на шум, посмотреть на распластанную перед лестницей меня.

Включила маленький светильник, который едва ли помог мне распознать, где тут что, и так же тихо взяла стакан. Правда, кулер все-таки оказался шумным и враз перечеркнул все мои старания.

— Что. Ты. Тут. Делаешь? — донеслось до меня хриплое рычание откуда-то сзади и заставило вздрогнуть, переливая часть воды из стакана на себя.

Сама же я чудом не подавилась и не закашлялась.

Быстро обернулась и начала шарить испуганным взглядом в кромешной темноте. Свет в ту часть комнаты, откуда слышался голос, не распространялся, делая происходящее довольно жутким. Сглотнула, ища глазами выключатель, но меня опередили, и свет быстро распространился по кухне, слепя глаза.

Выкинула руку перед лицом, привыкая к яркому свету.

— Я задал вопрос, — повторил Деймос и легко встал с кожаного кресла, которое стояло в комнате, смежной с кухней.

И чего он-то тут забыл посреди ночи?

— Я захотела пить, — неловко указала на опустошённый стакан в руке.

— Попила? — как-то невпопад произнёс мужчина и взялся рукой за спинку кресла.

Я что, как-то помешала ему? Взгляд зацепился за полупустую бутылку, стоящую возле его ног. Видимо, он тоже захотел пить. Хмыкнула про себя. Потом глазами прошлась по самому мужчине и отметила его нездоровый вид. Костяшки на руке, которой он теперь буквально впивался в кожу кресла, заметно побелели. Глаза как-то лихорадочно блестели, а желваки ходили на его скулах. Господи…Все признаки алкоголизма налицо.

А ведь он ещё сравнительно молод, да и не выглядит, как человек с такой зависимостью. Правильно говорил Адам: внешность обманчива.

— Попила, — медленно кивнула я, стараясь не обращать внимание на холодящее кожу мокрое пятно на халате. Добрая часть воды, предназначавшейся мне, теперь впиталась в ткань. — Доброй ночи.

На эти словах мужчина поднял голову, сведя брови на и без того серьезном лице, и я отчетливо рассмотрела маленькие бисеринки пота над его верхней губой. Это заставило меня задержаться. Я сделала шаг к нему и теперь к увиденному ещё прибавилась заметно дрожащая рука. Что-то не так.

— Вам плохо? — взволнованно начала я, приблизившись ещё немного. — Может, кого-нибудь нужно позвать?

Мужчина лишь усмехнулся, словно через силу, и сам подошёл ко мне:

— И чего тебе не спалось, девочка… — сокрушенно произнёс он, крепко сжимая зубы.

— Да у вас жар! — воскликнула я, чувствуя как меня будто окатило горячей волной, когда Деймос подошёл ещё ближе. Поднесла руку ко лбу мужчины и ахнула, когда она соприкоснулась с кожей. — Я сейчас позову кого-нибудь, присядьте!

Я собиралась побежать в комнату за телефоном и вызвать скорую, или хотя бы попробовать найти Велму, но мужчина перехватил мою руку, когда я оторвала её от него, и стремительно вернул ее обратно на своё лицо. Прислонил ладонь к щеке, будто нуждаясь в моих прикосновениях.

— Не уходи, — прохрипел он, прикрывая глаза, и потерся о мою руку своей колючей щекой, как кот.

Его рука мягко, но уверенно накрывала мою, не давая отстраниться.

— Я… — удивленная действием хозяина дома, я прочистила горло и уже более уверенно продолжила. — Вам нужна помощь.

Взгляд чёрных глаз теперь был направлен точно на моё лицо.

— Поможешь мне, Лиа-а-ана? — насмешливо пророкотал мужчина, обдавая мою руку горячим дыханием. И словно случайно коснулся губами пальцев. Тут я занервничала.

— Я не…

— Такая хрупкая, — мужчина продолжил поглаживать мою руку большим пальцем, медленно оттесняя меня к столешнице, — такая нежная… — он опять провёл губами по коже руки, чуть прикусывая, и отпустил наконец мою кисть. Теперь его руки оказались на поясе моего халата. То есть его.

— Вы пьяны! — закричала я, сильнее запахивая полы халата на себе, и сжимая ткань руками.

— А ты прекрасна, — усмехнулся Деймос, озвучивая известную фразу из фильма. — Завтра утром я уже буду трезв, — наклонился к моему лицу, едва касаясь своими губами моих и провёл кончиком языка по нижней, — а ты по-прежнему будешь прекрасна.

Я непонимающе смотрела на него, пытаясь отвернуть лицо. И теперь дрожал уже не только он, но и я. Не знаю его причин, но мне было страшно.

В следующую секунду он обрушился на мой рот, вжимая тело в столешницу и глухо зарычал. Его губы властно сминали мои собственные. Я чуть поморщилась от дискомфорта и обиды. Хотела ведь помочь…

— Мне нравится мой запах на тебе, — пророкотал мужчина, поглаживая свой халат где-то в районе моих рёбер и ненавязчиво касаясь очертаний груди. — Но, — ткань поддалась его рукам, и полы халата разошлись в стороны, пояс упал куда-то к моим ногам, — будет гораздо лучше, если я заменю эту тряпку своим телом.

— Да что вы несёте? — закричала я, выкидывая руки и упираясь ими в его твёрдую грудь. — Вы бредите?

Действительно, состояние мужчины нельзя было назвать нормальным, теперь заметно сотрясалось все его тело. Возможно, правда бред больного? Ему определенно требовалась посторонняя помощь…

— Лишь тобой, девочка, — проговорил где-то вблизи моего уха, и в следующую секунду его руки заскользили уже по кромке моей пижамной майки, задевая полоску голой кожи.

— Хватит! — пискнула я. — Велма! Кто-нибудь! — закричала я уже громче и со всех сил опять толкнула мужчину.

Разумеется, тот даже не дернулся. Но бороться все же лучше, чем безропотно терпеть такую наглость, так ведь? Хоть и безуспешно.

— Никого нет! — с какой-то злобой рявкнул Деймос и лишь сжал меня крепче.

— Больно… — выдохнула я, пытаясь отодрать его руки от себя. Столешница ощутимо давила в спину, заставляя морщиться от неприятных ощущений. Мужчина словно не слышал меня и только плотнее вжался в моё тело, доставляя лишь новый дискомфорт своей твердостью, громко дыша и бормоча что-то про подчинение и послушание.

— Мне больно, — просипела снова, хватая губами воздух. Слезы собрались в глазах, угрожая вот-вот пролиться.

Деймос торопливо исследовал губами шею, оставляя на ней влажные дорожки, и словно заведённый повторял, что я не должна сопротивляться. Речь была сбивчивой и неразборчивой. Его руки тем времени уже были под майкой и спешно оглаживали тело. Из меня вырвался рваный хрип, когда мужчина, утробно зарычав, снова вжался в меня, сминая под руками кожу бедра. Будто пытался быть ещё ближе, но ближе уже некуда!

Он же меня раздавит!

Когда я уже натурально взвыла от боли, Деймос — о неужели! — остановился, тяжело дыша и прислушиваясь ко мне.

— Такая хрупкая и нежная, — опять повторил он с сожалением, отстраняя меня от твёрдого дерева, больно впивавшегося в спину. — Совсем не похожа на наш вид. Я больше не могу контролировать себя, — словно в оправдание сказал он с мукой в голосе. — Ты должны была сейчас спать в запертой спальне, понимаешь? — его рука неторопливо гладила мою спину, будто извиняясь за боль. Другая исследовала скулу, нежно гладя её большим пальцем. А меня сотрясала дрожь и с нескрываемым страхом я смотрела на него и бездумно кивала:

— Да, мне нужно спать.

— Мы поспим, — кивнул он, теперь уже выводя неведомые узоры на моей коже. Я чувствовала, как его рука содрогалась, но тем не менее, он пытался быть нежным.

Теперь я уже не волновалась о его здоровье, только о своём собственном. Что же делать? Краем глаза заметила стеклянную бутылку справа от меня. Она стояла точно в моей досягаемости. Все моё существо воспротивилось этой идее, но он ведь не оставляет мне выбора… Но стоит ещё раз попробовать.

— Простите, что потревожила вас, — дрожащим голосом начала я. — Мне было больно и страшно, я хочу уйти, — умоляюще посмотрела в его глаза, делая ставку на жалость и проснувшуюся совесть в этом человеке.

— Я бы тоже хотел, чтобы ты ушла, — наконец изрёк он, и облегчение обрушилось на меня, как лавина. Даже боль в спине, казалось, ненадолго отступила, и я несмело улыбнулась. — Но я уже не смогу отпустить тебя, — припечатал словами, снова спуская меня с небе на землю. — Мне болезненно необходимо отметить тебя, как свою самку, и взять тебя. Ты моя Луна, Лиана.

Сердце ухнуло вниз, когда он договорил свою странную фразу.

Самка, пометить, луна… Это и ещё безумный блеск в глазах дополнял картину.

— Хорошо… — как можно убедительнее изрекла я, уверяясь в том, что он бредит, и не ведает, что творит. Сердобольная часть меня тут же пожалела бедного мужчину. — М-можно пойти в комнату… — уже не так уверено слова слетели с моих губ, а глаза не выдержали долгого контакта с его чёрными омутами. Он будто сканировал меня, впитывая каждую черточку.

Деймос чуть отодвинулся от меня, словно ещё не до конца веря в свою удачу и в молчаливом жесте показал рукой, что стоит идти.

Я сглотнула, мысленно извинившись, пообещав сразу же позвонить в больницу и оказать ему первую помощь, и выкинула руку в сторону бутылки.

Словно в замедленной съёмке и с какой-то отстранённостью я наблюдала, как моя рука сокращает расстояние между бутылкой и головой мужчины. В последний момент Деймос легко уклонился, будто только этого и ждал, и свёл широкие брови. Бутылка полетела из моей руки на пол и разбилась с оглашающим в ночной тишине звоном. Я охнула и закрыла рот ладонью, во все глаза смотря на мужчину. Стало неимоверно страшно. Что теперь будет?

Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох, прежде чем снова их открыть. Впрочем, я не стала дожидаться, когда он это сделает. Рванула в сторону, едва перепрыгивая острые осколки, стараясь не поранить босые ноги.

— ЛИА-А-АНА! — взревел голос, уже мало походивший на человеческий. Вот и допрыгалась!

Я на секунду обернулась, добежав уже до дверного проема, и на моих глазах Деймос, стиснув кулаки, уверенно направился в мою сторону. Все его тело сотрясала теперь неслабая дрожь.

Завизжав, я бросилась прочь в темноту, очень опасаясь за свою жизнь. Выглядел он жутко. Уж лучше бы осталась в открытой квартире ночью наедине с вором! Слезы застилали глаза, мешая нормально ориентироваться в пространстве и так темной комнаты. Сейчас вокруг все было такое размытое, от отчаяния хотелось выть.

Нужно было только добраться до какой-нибудь комнаты и запереться там, позвать на помощь.

Лихорадочно продумывала варианты, пока двигалась скорее на ощупь, подгоняемая хриплым громким дыханием где-то сзади. Как близко уже мужчина ко мне — думать не хотелось.

Нога зацепилась за какой-то невидимый массивный предмет, вырывая из меня визг, и я плашмя полетела на пол.

Упасть мне не дали сильные руки мужчины, к счастью (или сожалению), оказавшегося уже совсем рядом в этот момент.

Я почти заскулила, когда он направил свой взгляд на меня. В кромешной темноте его глаза опасно блеснули, словно обещая мне ужасную участь за содеянное. Грудная клетка мужчины бешено вздымалась, частое дыхание с хрипом вырывалось из него. Я вся сжалась, ожидая его дальнейших действий. Даже глаза зажмурила.

— Набегалась? — зло спросил хозяин дома, укладывая меня на что-то мягкое.

Луна опять вышла из-за туч, чуть бросая свет на часть комнаты. Выхватила из мрака половину лица мужчины, освещая его голубоватым сиянием. Желваки ходили на его скулах, а крылья носа бешено раздувались — он в ярости смотрел на меня.

— Не бейте меня, пожалуйста, — прошептала я срывающимся голосом. Пусть ему станет меня жалко, пусть будет противно от моей слабости, пусть сделает, что хочет, только бы быстрее отпустил и не мучил…

На это он ничего не ответил, лишь наклонил голову к моей шее, избавляя меня от необходимости трястись в ужасе от его кровожадного взгляда, и глубоко вдохнул с надрывным стоном, снова впиваясь в мою шею своими губами.

Мужчина опирался на одну руку, движение же другой я почувствовала где-то в районе своего живота, между нашими телами. Она медленно проникла под резинку шортиков, и опустилась ещё ниже, аккуратно поглаживая меня между ног. Я спешно сдвинула ноги, шокировано выдохнув, но не добилась ровным счётом ничего. Лишь ощутимого укуса где-то в области ключицы и более активного движения пальцев. Ни один мужчина ещё не касался меня так, как это делал Деймос. И ни один ещё не вызывал такого страха вперемешку с чем-то…непонятным.

Беззвучно заплакала, отдаваясь во власть мужчины и не предпринимая больше попыток освободиться. Деймос зарычал ещё раз, сильнее прижимая меня к дивану. Внезапно я услышала треск ткани, и вздрогнула, гадая, какую часть одежды на мне он порвал, так как ничего не ощутила.

— Тише, моя маленькая, — его дыхание опалило моё ухо, когда я дернулась в его руках.

Свет луны теперь плавно перетек к спинке дивана, отдавая лицо мужчины мраку: порвалась не моя одежда — на обивке дивана зияли глубокие рваные полосы…

Я задохнулась от ещё большего ужаса, увидев, как что-то острое блеснуло в его большой руке, продолжая раздирать мебель, пока он не сжал её в кулак. Удары сердца едва ли не пробивали мою грудную клетку.

«У него нож, господи, у него нож! Он убьёт меня! Настоящий маньяк это он!», — бешено отдавалось в моей голове, пока глаза невидяще шарили вокруг в поисках хоть чего-нибудь, что сможет его остановить.

Я начала судорожно глотать воздух, но его катастрофически не хватало. Будто кто-то сомкнул пальцы вокруг моего горла и медленно лишал кислорода! Если бы я явственно не ощущала руки Деймоса на своём теле, то подумала бы, что он сначала хочет меня задушить, а потом уже использует то, что было тогда в его кулаке…

Наконец, справившись с дыханием и заставив себя не поддаваться панике, я начала умолять его остановиться и не убивать меня:

— П-пожалуйста, не делайте этого! Пожалуйста! Зачем вам это? — заревела я в голос, забившись в его руках и упираясь ладонями в массивную грудь. — Не надо!

Я начала вырываться, что было сил, ни на секунду при этом не замолкая. Я просила, умоляла, пыталась угрожать, давила на жалость.

Страх липкими щупальцами облепил все моё тело, а в голове билась лишь одна мысль:

«Я хочу жить!».

Мужчина сначала замер, опираясь на согнутые руки по обеим сторонам от моей головы, а потом и вовсе приподнялся с видимым усилием, освобождая меня от веса своего тела.

Получилось? Затаила дыхание, прекращая поток слез, и замерла в ожидании. Секунды текли вечность, прежде чем он прохрипел что-то невнятное и зажмурился, стискивая зубы, а я, улучив момент, выскользнула из его рук и кинулась прочь. Что-то заставило мужчину одуматься, иначе он не позволил бы мне так легко уйти.

Недолго думая, я побежала из дома, смутно помнив, что там был какой-то человек, которого можно было попросить о помощи. Идти наверх за телефоном смысла не видела — кому я позвоню?

Разве что опять в полицию, но что им сказать? «Я просто решила переночевать в доме одинокого мужчины, а он, маньяк, хотел склонить меня к близости»? Заучит глупее некуда, тем более доказательств нет. А если расскажу про нож…Но он даже ещё не успел поранить меня. Хотя, если успел бы, вряд ли я бежала бы сейчас по улице.

Осталась бы на тот самом рваном диване, окровавленная и обесчещенная. Стоп. Рваные полосы на диване. Сойдёт за доказательство? Прикусила губу в сомнении. Но попробовать все же стоит.

Толкнула корпусом дверь, выходя, как была — босиком, на улицу. Где и кого искать — я ещё слабо соображала, мысли путались от недавно пережитого страха, поэтому просто побрела в направлении ворот. Может, просто уйти? Сзади послышался странный звук, поэтому я поспешила ускориться, даже боясь обернуться.

Холодная плитка заставляла поджимать пальцы на ногах, а по возможности ступать на носочках, не сбавляя при этом скорость. Получалось так себе.

Почти приблизившись к воротам, увидела чуть поодаль от дома ещё какую-то постройку. Совсем маленькую, возможно, для охраны, но на стекле окошка были отчетливо видны блики света. Там должен кто-то быть.

Не сделала и двух шагов, как откуда-то очень близко послышалось рычание. Я вздрогнула, поворачиваясь на звук, и меня будто окатило ледяной водой. Собаки!

Две большие собаки скалили сейчас на меня свои пасти. Густая слюна сбежала по челюсти одной из них и плюхнулась на землю. Но, благо, нас разделял вольер. Надо было догадаться, что в таком большом доме не может не быть собак. Да и Деймос рассказывал тогда, в кафе. Я поблагодарила всех известных богов, что животных забыли выпустить на ночь, и отошла от них как можно дальше под их яростный лай, явно требовавший расправы над чужачкой.

— Тише, тише, — зашептала я, пряча страх и отодвигаясь от вольера как можно дальше, примирительно отворачиваясь псов. Их здесь нет. Для меня их здесь просто нет. Хватит с меня сегодня потрясений.

Странно, но из домика, к которому я шла, никто не вышел на лай. Нахмурилась и все же двинулась к нему, как опять услышала рычание, только уже глуше и будто бы немного дальше. Обернулась на собак, но они все так же лаяли, значит рычал кто-то другой. Всмотрелась в темноту вольера, пытаясь отыскать ещё одно животное. Сколько же их тут? Вдруг одна выскочила?

Закусила губу, мечтая скорее оказаться в этом домишке, а потом и дома, в безопасности, вдалеке от собак и их острых зубов, вдалеке от ненормального психопата, что приютил меня на ночь, вдалеке от всего. Сейчас я больше всего хотела оказаться рядом с мамой, рассказать ей обо всем, чтобы она выслушала и поддержала, чтобы разобралась со всеми ворами и маньяками. Я шмыгнула носом и начала разворачиваться, как моё внимание привлёк какой-то желтоватый свет в темноте. Чуть дальше от вольера, пока ещё в тени, но эти два светящихся глаза становились все ближе.

Лай собак тут же стих, одна из них заскулила и попятилась куда-то назад, подальше от решетки.

Я перестала дышать и замерла, как когда-то в детстве, чтобы не провоцировать животное. Кровь громко шумела в моих ушах, и я мысленно умоляла охранника покинуть этот чертов домик и выйти на улицу.

Постепенно животное покинуло тень, являя сначала моему взору чёрную морду, а потом уже остальное огромное тело. С его выходом на свет мои глаза расширялись все больше и больше, а ноги угрожали подкоситься в любой момент.

Теперь понятно, почему остальных собак не выпустили, это чудовище явно справлялось за них всех с охраной дома.

Нет, он не был похож на тех двух псов за вольером, даже близко. Он даже не был похож на собаку из моих детских воспоминаний, которая тогда показалась мне чудовищно большой.

Перед глазами снова возникла та картина: вот её рычащая пасть клацает в мою сторону зубами, вот собака ощетинивается, вот готовится к прыжку, чтобы вцепиться мне в горло. И вот Адам! Мой маленький спаситель.

Слезы бегут по моему лицу — сейчас Адам не появится. Никто мне не поможет. И если будучи маленькой, я ещё не до конца понимала, как была близка смерть, то сейчас ощутила опасность вдвойне. Избежав одну угрозу в виде человека, я напоролась на новую, которая не станет жалеть меня. В её глазах был написан голод. И ясно как день, кем она захочет его утолить.

Делая глубокие судорожные вздохи, потому как стало катастрофически не хватать воздуха, я с трудом разжала сухие губы и стала шептать ему что-то невразумительное. Это было скорее сипение, но что ещё оставалось делать? Бежать… Слишком страшно, чтобы была хоть возможность оторвать ноги от земли и двинуться. Но остаётся либо пересилить себя, либо быть мёртвой.

— Тише, тише, — произнесла я банальную фразу ласковым, но дрожащим голосом. — Хорошая собачка…

Зверь сделал шаг вперёд. Я взвизгнула. Ну конечно, если и в детстве это не помогло, то сейчас так тем более.

Ещё один шаг и наклон морды набок, словно зверь решает, съесть меня сразу или оставить ещё и на потом, достаточно ли я питательная.

— Недостаточно, — пропищала я сама на свои же мысли и резко развернувшись, побежала к домику. Пусть судьба будет благосклонна ко мне хотя бы в этот раз, пожалуйста!

Момент — и чёрная махина оказывается прямо передо мной. Ещё один — и я падаю, пытаясь замедлить бег и не прилететь в ее пасть самостоятельно. Завизжав, наверное, на всю округу, я начала отползать от животного, пока не уперлась в каменный забор. Холодные листья лианы тут же соприкоснулись с горячей кожей, остужая её.

— Нет, нет, — плакала я, мелко трясясь.

Зажмурившись, я стала отсчитывать последние секунды жизни, ожидая, когда острые зубы сомкнутся на моей шее. И хоть бы на шее, а то ведь можно начать с конечностей, растягивая мои мучения на долгие часы… Нет, нет. Я буду думать о чем-то хорошем. О маме, о бабушке, о брате. О том, как я их люблю. О маленьком храбром мальчике, который спас меня тогда, но не успеет сейчас.

Когда ожидание стало слишком долгим, я приоткрыла один глаз, пытаясь понять, почему зверь медлит. Но, увидев, что он совсем близко, поспешила опять зажмуриться и вжаться в стену сильнее. Пожалуйста, пусть все произойдёт быстро. Шею обдало горячим дыханием, и мне не удалось сдержать вопль. Мокрый нос ткнулся в изгиб шеи и плеча.

«Быстрее, быстрее, раз — и все!»

Бедная мама…а выдержит ли это бабушка? Зверюга погубит не только меня.

Но зато его хозяина должны посадить. Да уж, сомнительный повод для радости в такой ситуации. Но думать о хорошем теперь не получалось. Все мои ощущения были сконцентрированы на влажном носе, обнюхивающем сейчас свою будущую жертву, на прохладном ветре, что холодил разгоряченную от быстрого бега кожу, на асфальте, который неприятно впивался в и без того ободранные ладони. Волосы липли к лицу, и руки так и чесались их убрать, но пошевелиться сейчас было слишком страшно. И приравнивалось к смерти, если животному не понравится движение.

Отвлечённая всеми этими мыслями, я внезапно поняла, что острые клыки так и не сомкнулись на моей шее, а горячее дыхание куда-то исчезло. Теперь уже я открыла глаза полностью. Ужасающе большое животное заметно отодвинулось и, наклонив голову набок, смотрело на меня изучающим взглядом. Судя по всему, меня не торопились разрывать на куски. По крайней мере сейчас.

Может, закричать, пока оно раздумывает? Или… рука нащупала под собой палку. Нет! Дёрнула от неё пальцы, чтобы не возникало соблазна. Так я только разозлю этого монстра. Сглотнула и попыталась разлепить ссохшиеся губы:

— Брысь… — просипела я. — Место! — все тот же шёпот, но более уверенный.

Зверюга моргнула своими жёлтыми светящимися глазами, да и только. Ну, попытаться стоило.

Тут чёрная махина с каким-то странным вздохом внезапно сложила морду на лапы и посмотрела на меня снизу вверх. Я сглотнула.

Да, так она уже выглядела менее устрашающей. Но недостаточно, чтобы находиться к ней на таком близком расстоянии.

Теперь уже зверь словно демонстративно зевнул, отворачивая от меня морду. Должно быть, это могло успокоить кого-нибудь другого, но этим действием он только привлёк моё внимание к его массивным челюстями. Господи, пусть он заснёт.

Опять ленивый зевок и — мне, должно быть, показалось! — животное будто бы чуть подползло ближе. Прямо на брюхе… Но они не могут так нападать, верно? Это же не змея, чтобы сначала гипнотизировать меня, а потом незаметно продвигаться ближе, боясь спугнуть жертву. Кажется, мне поплохело.

— Сидеть! Не двигаться…пожалуйста, — прошептала я вновь, стараясь не смотреть в эти жёлтые глаза.

Тот издал непонятный звук, похожий на бурчание вперемешку с порыкиванием, и уткнулся мордой в лапы. После этого я попыталась бесшумно передвинуться в сторону, чтобы потом встать. Зверь тут же распахнул светящиеся глаза, буквально пригвождая меня к месту.

Ладно, нет так нет. Вздохнула и осталась на месте.

То, что произошло дальше, осталось в моей памяти какими-то урывками, словно завертелся калейдоскоп событий.

Внезапно справа от меня вновь что-то зашевелилось, новый зверь выпрыгнул из тени на площадку, с громким лязганьем царапая плитку, и я закричала от неожиданности. «Мой» черный в мгновение ока подскочил на лапы, больше не выглядя сонным и безобидным, и кинулся на серое животное. Тишину разрезал визг и рычание, асфальт окрасился кровью, а мой изрядно потрёпанный сегодняшними событиями разум забрала темнота.