Под крылом ворона

Глава 4

Командор корпуса Блюмпаст, которого его же подчиненные за глаза называли не иначе как злобным коротышкой, любил порядок и ненавидел разгильдяйство. Он следовал всем протоколам и держал Угрюмую крепость и близлежащие форпосты в ежовых рукавицах, за что был не любим большинством расквартированных тут солдат и прочих служивых людей. Он это знал, и ему на это было насрать. Единственное правило, которое он сам себе позволял нарушать — это личная встреча всех благородных, прибывающих для прохождения службы в Мрачных отрядах.

Эти напыщенные снобы, которые по давно изжившей себя традиции приезжали на север, чтобы «отдать долг служения королевству», вносили лишь сумятицу в отлаженную работу его корпуса. Что такое 30 дней, когда речь идет о службе в действующей армии Закатного королевства? Да этого времени не хватало даже, чтобы вбить в свободолюбивые головы хотя бы основы правил и порядка, которым в армии все должно подчиняться! Ведь иначе все развалится!

Мало того, что по негласным правилам их нельзя было подвергать опасностям, так все они еще требовали внимания и особых условий. Ну почти все. Бывали, конечно, исключения, и вот эти самые исключения были еще хуже. Возомнившие себя героями молодые аристократы в поисках славы или приключений лезли демонам на рога, а его людям приходилось их защищать, порой ценою своей жизни. Не то чтобы он так сильно переживал за своих солдат, но и лишние проблемы ему были не нужны.

Поэтому последние пару лет он позволял себе не появляться во дворе с приветственной речью, если только статус благородной семьи, отправившей сюда своего отпрыска, не был выше его собственного.

Северный корпус, или Мрачные отряды, как его привыкли называть повсеместно, насчитывал две полных тысячи бойцов регулярной армии и еще 3 сотни человек обслуги. Поэтому статус командора позволял Блюмпасту не опускать себя до общения с баронскими чадами или даже виконтами. Тем более, что дел и без этого хватало.

— Господин, — обратился к нему комендант крепости и его главный помощник в этой нелегкой борьбе за порядок. — Прошу утвердить отчет о расходовании провианта и подписать акты по ревизии складских запасов в форпостах.

— Надеюсь, с профицитом? — спросил командор.

— Так и есть, излишки… уже списаны.

Блюмпаст понимающе кивнул.

— Также на прошлой декаде было два случая дезертирства и еще двое погибли от лап тварей, суд назначен на послезавтра. Записки командиров и сведения, полученные от опрошенных, в этой папке.

— Не торопитесь с судом и с записями, я посмотрю позже, — ответил он и отложил документы на край стола. — Сколько им оставалось до окончания контракта?

— Троим больше 10 лет, но одному из погибших всего 2 года, — ответил комендант. — С записями повременим.

— Хорошо, я сам изучи обстоятельства, — видимо, сегодня ему опять придется лечь спать позже, чем нужно. — Что еще?

— Прибыл новый отряд для прохождения короткой службы. Но это лишь сын ненаследного рыцаря с охраной. Даже не знаю, зачем он здесь. Учитывая статус, таких обязательств у него нет, а если хочет выслужиться, то почему заявился всего на 30 дней?

— Хм… Необычно. А если необычно, то подозрительно. А если подозрительно, то требует внимания. Как его зовут-то?

— Рейн, господин Блюмпаст, — комендант начал перебирать бумаги, чтобы найти больше информации. — Сын рыцаря Дунвеста.

— Да? А не того ли самого Дунвеста, случаем?

— Не знаю о ком речь, господин. Я здесь 5-й год, но не припомню такого.

— То было куда раньше. Что ж, пожалуй, на этот раз придется лично посмотреть, кого к нам занесло.

— Командор, приветствую вас, — Рейн склонил голову, давая понять, что статус собеседника выше его собственного. — Меня зовут Рейн, и я прибыл в Северный корпус для прохождения службы.

Командор не торопился отвечать, внимательно глядя на нас снизу-вверх. Но кажется, собственный низкий рост нисколько его не смущал, и никаких комплексов по этому поводу он не испытывал. Или делал вид. Он поочередно подходил в плотную к каждому и заглядывал в глаза, пытаясь отыскать там что-то, известное лишь ему одному. Только с Горунаром возникла проблема, и как не запрокидывал свою голову командор, увидеть он смог лишь подбородок гиганта, и ему все-таки пришлось сделать шаг назад, чтобы осмотреть его лицо целиком.

Наконец он вперил свой испытующий взгляд в главное действующее лицо.

— Похож… Скажи мне, Рейн, зачем ты здесь? Что задумал твой отец?

— Я… А при чем тут мой отец? — растерялся юноша.

— Молчишь, значит? — покачал головой командор. — Ну и я не поверю в простое стечение обстоятельств и в то, что у этой истории нет второго дна.

— Я не понимаю вас, господин…

— А не многовато ли охраны для сына рыцаря? — перебил его он, еще раз пробежавшись по всем нам, и на секунду задержавшись на Виоле. — По глазам их вижу, что это наемничье отребье, за монеты готовое браться за любую работу. Что ж, отец твой не поскупился. Но ты сам то веришь, что они тебя охранять явились, а не за другое деньги получили?

— Я… Но… — только и выдавил из себя Рейн, не понимающий сейчас, как реагировать на такой нажим. — Мне кажется…

— Значит так! — опять не дал ему договорить местный царь и бог, обрывая на полуслове. — Раз прибыл служить, значит будешь служить! Сегодня же отправляетесь за реку, до западного форпоста. Проводника и бумагу выдаст комендант. Надеюсь, ближайшие 3 декады мне не придется слышать твое имя.

После чего, не дожидаясь ответа или возражений, он развернулся на каблуках и бодро зашагал прочь, по пути рявкнув каким-то работягам, отдыхающим от разгрузки мешков с обоза: «Чего расселись⁈ А ну за работу, лентяи!».

— И что это сейчас было? — растерянно спросил сам у себя Рейн.

— Чтобы это ни было, но пахнет неприятностями, — ответил я. — Готовьтесь выдвигаться.

Вздох и без того усталых людей был мне ответом.

К полудню нас нашел проводник, который обрадовал отряд тем, что повозку мы должны будем оставить в крепости, ведь как таковой «дороги» до форпоста нет. И если у Рейна и Виолы были лошади, то всем остальным предстояло шагать словно навьюченным мулам, таща по 20–25 килограмм полезной нагрузки. А Колтуну и Горунару — все 30. Раст остался в крепости, приглядывать за имуществом, о чем мы кое-как смогли договориться с комендантом.

Через сутки мы всё еще были в пути, но по заверениям проводника должны уже скоро подойти к форту. Им, кстати, оказался простой, но неулыбчивый парень по имени Хмур, в прошлом сын лесничего.

— Рейн, — обратился я на последнем привале к нашему задумчивому последнее время парню. — А ты случайно не знаешь, за что твоего отца возвысили до рыцарского звания?

— Он не рассказывал, — покачал головой тот. — Говорил лишь, что ему выпал шанс отличиться, хоть он его и не искал.

— Но командор явно твоего отца помнит, а ведь прошло почти двадцать лет.

— Если ты думаешь, что я что-то скрываю, то напрасно. Для меня это было такой же неожиданностью. Но может оно все и к лучшему поворачивается, не хотелось бы все эти дни просидеть на заднице, пялясь на крепостные стены изнутри.

Рядом отдыхающий Колтун так жалобно вздохнул, что стало понятно, он то как раз был совершенно не против отсидеться в безопасности, а после спокойно двинуть в Трием, получать свою оплату.

— Может и так, — не стал возражать я. — Кто знает, какую коллекцию дуэльных мечей ты бы собрал, останься в замке, где полным-полно других благородных, скучающих по своим поместьям и пирушкам.

— Не делай из меня дурака, Мазай!

Я вскинул руку, призывая к тишине. К нам возвращался проводник, отправившийся с полчаса назад на разведку, и делал это он стремительно.

— Готовьте оружие, — отдал я команду.

— Следы, — коротко пояснил немного запыхавшийся проводник. — У ручья пережеванная лисица. Тварь отрыгнула ее не так давно, блювота еще даже не подсохла. Судя по тому, что кости не перемолоты и переварены слабо, не самая опасная. Вроде прыгун, а может завывала.

— И что делать будем? — спросил я, забирая в кризисной ситуации инициативу на себя.

— Да ничего, двигаемся по тому же маршруту. Не расходимся, смотрим в оба, при малейшем подозрении говорите мне. Форт уже близко, сообщим им, и конный отряд прочешет местность.

— Все слышали? — спросил я. — Выдвигаемся, конных по центру, остальные оцеплением вокруг. И не зеваем.

Ручей мы переходили в другом месте, по крайней мере останки лисицы я не увидел. А вот наш проводник хмурился все больше.

— Что-то не так? — спросил его я.

Он кивнул на воду в ручье. Я пригляделся и увидел черные вкрапления в прибившейся к берегу воде, будто чернила кто-то капнул.

— Какая-то тварь недавно прошла выше по течению, а лисицу я видел ниже. Значит их несколько.

В этот момент в отдалении раздался хриплый вой, переходящий в сиплый скулеж.

— Все-таки завывала, — сам себе кивнул проводник. — Не худший вариант, но лучше все равно не связываться и идти в форт.

— Так и поступим, — кивнул я, глядя как Рейн пребывает в нерешительности.

Видимо, сейчас его первоначальное желание проявить себя вдруг столкнулось с естественным и нормальным для любого человека страхом перед неизвестностью. Он точно не был трусом, но одно дело выходить на бой с понятным двуногим противником, другое дело слышать этот противоестественный вой мерзкой потусторонней твари.

Мы перебрались через брод, шагая по крупным камням, стараясь не промочить сапоги. Но как только последний из нас оказался на другом берегу, вой раздался вновь, и уже заметно ближе. А через секунду его поддержал еще один, с другой стороны.

— Святые слезы! — выдохнул Хмур. — Не успеем, они нас пометили.

— И что это значит?

— А то, что они сейчас на все округу оглашают, что нашли жертву, и призывают других тварей поучаствовать в охоте. И просто так они не воют, значит есть кого позвать.

— Они догонят лошадей? — спросил я, думая отправить Виолу и Рейна под защиту форта.

— Нет, вряд ли.

— Я никуда не поеду! — вдруг уперся Рейн, наконец что-то для себя решив. — Чем больше людей, тем больше шансов.

— Тут он прав, — не стал спорить проводник. — Сами завывалы не так опасны, даже вдвоем. Зубы острые, но шкуры тонкие. И копьем проткнуть и мечом рассечь можно. Главное, чтобы кто похуже не пожаловал.

— Это кто, например? — спросил Колтун, и видно было как его борода при этом подрагивает. Страх заползал в людей все глубже.

— Да какая разница? — спросил его я. — Всех в капусту! Помнишь, Колтун? Это мы охотники, они нас пусть боятся! Помнишь⁈

Колтун посмотрел в мои глаза, и стиснув покрепче копье, кивнул.

— А вот и они… — Хорки, как всегда, заметил угрозу раньше всех.

Нам же понадобилось еще пара секунд, чтобы выцепить взглядом две фигуры, больше всего напоминающие двух больших сутулых собак. А когда они в очередной раз огласили окрестности своим мерзким воем, встав на задние лапы и вытянув к небу свои длинные непропорциональные головы, мы смогли разглядеть их во всей красе.

Худые лысые тела на длинных ногах с выпирающими хребтами, обтянутые серой кожей с черно-синими разводами и кляксами, пасти полные кривых зубов, оттопыренные острые уши. Мерзкое животное, но мне оно показалось не таким уж и опасным. Прежде всего из-за габаритов. Примерно 35–40 килограмм веса, не больше.

— Держим строй и продолжаем движение. Рейн, какого хрена ты решил спешиться⁈

— Я не буду отсиживаться за спинами!

— Придурок, у нас работа, тебя охранять! — не выдержал я. — А ты собираешься в строй встать? Мы будем лишний раз на тебя отвлекаться.

— Я буду внутри круга, — не стал спорить он. Подозрительно не стал.

— Нужно уходить, пока другие не пожаловали, — предложил Хорки.

— Поздно, — прервал разговор Хмур. — Они уже здесь.

На зеленом поле появились новые действующие лица. Я смотрел и не верил своим глазам. Из далека казалось, что к нам скачут два каких-то мячика. Но по мере их приближения открывались новые детали. Скорее они напоминали пережравших облысевших кроликов, которых скрестили с плотоядным колобком. Большие зубастые рты на плоских головах, мускулистое почти шарообразное тело все в тех же чернильно-синих кляксах с короткими передними лапами. И большие мутно белые глаза, сейчас уставившиеся на наш жидкий строй.

— Почему они не нападают? — спросил я Хмура. — Они разумны?

— Нет, эти нет. Скорее ими руководят инстинкты. Выглядят мерзко, но на деле не страшнее большой бешенной собаки.

Наши лошади заржали, явно нервничая от пожаловавших гостей. Их дерганье и желание дать деру вносило сумятицу и грозило развалить наше построение. Но тут на помощь пришла Виола, немного с ними поколдовав и те всхрапнув, стали вести себя на удивление смирно и безразлично. Интересно, с людьми она так тоже умеет?

Хорки приготовил свою тоненькую сеть, пользоваться которой практиковался в последнее время. Остальные же достали копья и щиты, так как лезть в ближний бой с зубастыми тварями не хотелось совсем. Я вот не уверен, что моя кожаная броня выдержит укус того же прыгуна.

— А вот и главный кочан капусты, — Пруст ткнул пальцем в сторону небольшого холма, на который сейчас взобрался очередной монстр, и на этот раз он был куда крупнее.

Четвероногое бугристое тело было покрыто костяными наростами и шипами, на голове разместилось аж 4 острых рога, при чем два из которых торчали снизу, как продолжение челюсти. Рот небольшой, но тоже зубастый. И вот это чудо-юдо уже было размером с теленка. Два центнера живой силы, такой если разбежится, то сходу снесет нашу оборону, даже не заметив выставленные в его сторону копья.

— **#*#**, — как-то даже жалобно проблеял Хмур. — Рогач…

— Просто скажи куда его бить! — перебил его я.

— Эээ… Чтобы убить — в живот, чтобы отвлечь — по голове. По хребту бесполезно, даже топором.

— Хорки, Пруст, Шуст, Колтун, берете на себя мелочь! Горунар, ты со мной, работаем с рогатой тварью. Слышал, нужно ее опрокинуть? Виола, помогай по обстоятельствам, но, если можешь их всех просто прибить на месте, я не буду против.

— Шутник, — девушка скривила лицо в саркастической улыбке.

— На них не действуют обычные заклинания контроля или аспекта жизни, — добавил информации следопыт. — Только сила и сталь.

Тем временем, завывалы, решив, что компания собралась достаточная, огласили окрестности финальным воем, призывая всех к атаке, и сами не остались в стороне, тоже бросившись на нас. Твари словно в одну секунду потеряли остатки разума, переполнившись жаждой убийства. У меня не было возможности наблюдать за тем, как справляются мои бойцы, пришлось просто в них поверить. Ведь все внимание сейчас было сосредоточено на начавшей свой разбег двухсоткилограммовой рогатой туше.

Я собрал в руке столько энергии, сколько мог за один раз, сформировав плотный сгусток энергии размером с грецкий орех. И когда до твари оставалось метров семь, отпустил его в стремительный полет. Столкновение «града» с роговой пластиной на голове монстра сопровождалось оглушительным ударом. Но даже лишившись глаза и половины морды, тварь все еще была на ногах, хоть и немного притормозила, на ходу мотая в разные стороны поврежденной головой. Чтобы развить успех, я тут же ударил встречным «тараном», пытаясь дестабилизировать и опрокинуть тварь, которая была уже в паре метров от меня. Но все чего смог добиться, так это того, что рогач потерял большую часть скорости, да еще и отклонился мимо первоначальной цели. И теперь направлялся к Рейну, дрожащему от страха, но все-таки выставившего перед собой такой бесполезный сейчас меч.

Между парнем и монстром встал Горунар, недолго думая, схвативший за рога замешкавшегося после двух магических атак монстра. Но разница в силе, а точнее в массе, была не равна. Рогач просто пошел вперед, толкая упирающегося человека и пытаясь его стряхнуть. Лишь поток силы, что тек сейчас от магички к нашему здоровяку позволял тому продолжать выигрывать для нас эти секунды.

И такой момент я не упустил. Я выхватил длинный нож и бросился прямо под брюхо монстра, молясь, чтобы тот не догадался меня лягнуть. Пропустив «раскол» через оружие, я всадил его в относительно мягкое место на животе, не прикрытое роговой пластиной. Плоть рогача не выдержала, разлетаясь и орошая меня душем из кроваво-черных ошметков.

Тварь, получив смертельное ранение, напоследок взбрыкнула, повалив Горунара и саданув копытом туда, где я был еще мгновение назад, после чего все-таки повалилась набок. Подскочивший Хмур начал раз за разом всаживать свое копье ему в разорванное брюхо.

Оставив того добивать тварь, я переключил свое внимание на остальных. И тут не сказать, что все складывалось удачно. За этот десяток секунд Шуст уже умудрился подставиться и сейчас валялся с окровавленным плечом под защитой брата, который, к слову, вот-вот тоже останется без оружия. Древко его копья, которое он сейчас держал двумя вытянутыми руками, находилось в пасти прыгуна и было той преградой, что отделяла многочисленные острые зубы твари от горла наемника.

Зачерпнув энергии из источника, я взмахнул рукой, посылая в прыгуна силовое «лезвие», одно из последних выученных у Лероя заклинаний. Силы оно требовало куда меньше, чем «град», и готовилось намного бымтрее, но эффективно было только против «голой» плоти. Заклинание вспороло серую кожу и мышцы шеи, выпуская наружу густую темную кровь. Прыгун до последнего не разжимал свою пасть, как будто поставил перед собой цель всей своей жизни — перегрызть это древко, и так на нем и издох.

У Колтуна дела шли лучше, и хоть его завывала еще был жив, но уже изрядно подранен. Очередную его попытку прыгнуть на наемника тот уверенно встретил на щит и ткнул в ответ копьем, оставив очередную кровавую отметину на серой шкуре.

Хорки и вовсе умудрился поймать прыгуна в свою сеть, и пока тот яростно пытался из нее выбраться, отбивался от второго завывалы. Вот только без щита делать это было не так-то просто. В итоге пришлось потратить еще одно лезвие, которое перерубило задние конечности, и уже вместе с Хорки прийти на помощь Колтуну, чтобы добить его подранка.

— Все живы? — спросил я, осматриваясь по сторонам. — Хмур, рогач точно мертв?

— Да, сердце не бьется.

— Тогда на тебе и Хорки разведка и дозор. Остальным отчитаться о повреждениях лекарю. Виола, посмотри кому нужна помощь. И добейте кто-нибудь уже эту тварь!

Все это время прыгун, окончательно запутавшийся в сети, визжал как порезанный поросенок. Ну он, правда, и был порезанным, так как Колтун и Пруст сейчас пригвоздили его к земле двумя копьями.

— Стойте, лучше оставить живым. Живые ценятся дороже.

— О, так нам еще и награда полагается? — излишне бодро потер руки я. Все-таки, нервы давали о себе знать.

— Боюсь, что нет, господин маг. Вы же сейчас на службе в Мрачных отрядах. Убивать тварей — это ваш долг, а не работа. Но заслужить репутацию и получить продвижение — возможно.

— Жаль, жаль. Я уж было подумал, что дело прибыльное… И какой я тебе нахрен господин? Еще утром благородным не был.

— Ну так еще утром я и не знал, что вы столь сильный маг.

— Скачут, — вдруг сказал Хорки. — Конный отряд.

— Это из форта. Скорее всего, разведчики услышали вой завывал и выслали разъезд.

— Ну и хорошо, туши хоть тащить не придется, — облегченно вздохнул Колтун.

Я же пока подошел к Шусту, которому уже оказывали первую помощь.

— Ну и что тут у нас? — спросил я магичку.

— Здоровяк ваш ушибся хорошенько, когда его эта тварь опрокинула. Да и использование заемной силы не проходит даром. Надорвал мышцы, потянул сухожилия, перегрузил печень. Дня три-четыре будет ощущать слабость и тошноту, но вскоре восстановится и будет в порядке. С этим, — она кивнула на корчащегося сейчас от боли Шуста. — Посложнее. Сама по себе рана не опасна, но какой только дряни не было во рту у этой мерзости. Придется повозиться.

— А поточнее?

— Тоже 3–4 дня, но это если найдем в форте нужную алхимию. Укусы таких тварей нужно лечить лекарствами из этих же тварей приготовленными.

— Ясно, значит найдем.

Тем временем, конный отряд добрался до нас и сейчас с удивлением осматривая поле боя и особенно меня, всего заляпанного внутренностями рогача. А ребята хорошо подготовлены, из оружия пики, короткие копья, топоры, щиты, у некоторых приторочены луки. Броня не самая тяжелая, но нужные места укреплены. Например, у всех имелись металлические наручи, видимо, чтобы совать в рот особо прытким тварям вместо древка копья. В общем, элита Мрачных отрядов.

— Кто такие? — не слезая с лошади, спросил один из них.

Я легонько подтолкнул Рейна, давая понять, что вести переговоры должен он. Бой закончился, и я с удовольствием готов был сложить с себя обязанности главного. Вот только парень явно еще не пришел в себя.

— Мы… Я… Рейн, сын рыцаря Дунвеста, прибыл для прохождения службы в Северном корпусе. Это мои люди.

— Скороспел что ли?

— Что, простите?

— На 3 декады, спрашиваю?

— Да, все верно, — кивнул Рейн.

— Я-я-ясно… Видал Сивый, бывает, что и от скороспелов прок есть.

— Уж скорее от его свиты, — пробасил он, тоже оценивая со своей стороны наш отряд. — Хмур, как доведешь до форта, зайдешь ко мне. Дохляков оставь здесь, трофейную команду мы пришлем. Живого заберем с собой, крепите его к веревке.

Один из конных спешился, чтобы подвязать веревку к окончательно запутавшемуся прыгуну и зацепить ее у своего седла. После чего по команде Сивого всадники рысцой направились обратно в форт, не обращая внимания на визги и крики катящегося за ними по ухабам почти круглого урода.

Вот и познакомились. Не сказать, что прием был теплым.

— Ох не к добру это, — пробормотал Колтун, обустраивая свое спальное место. — Как бы чего дурного не вышло.

В форте им выделили целый деревянный сруб, пустовавший до этого времени. Мазай и Рейн ушли утрясать дела с начальником заставы, а Вилена с пострадавшими отправилась к местному то ли к алхимику, то ли мяснику, который потрошил тварей прямо на месте, чтобы получить качественное сырье из только что добытых тел.

— Ты про что? — спросил его Пруст, занимающийся тем же самым для себя и раненого брата. — Вроде пришли, куда шли. Тварей порубали, все живы остались. Что не так-то?

— Так-то оно так. Вот только одно дело, когда в Вольных городах судьба к нам жопой поворачивалась. Там мы ее в эту самую жопу и **#*#**, за что нам от заказов денег вдвое больше доставалась. Другое дело, если всё к чертям пойдет, когда до этих самых чертей рукой подать. Мы то с командиром, а значит, как-нибудь, но из такой передряги выберемся. А вот за других я переживаю, как бы все королевству **#*#** не настал.

— Во-первых, не нужно нас переоценивать. Мы люди маленькие, и на судьбу целого королевства уж точно не повлияем. А во-вторых… Ты, Колтун, только Мазаю об этом не вздумай говорить. Он на такие разговоры что-то плохо реагирует. А вообще, будем надеется, что свою долю местных приключений мы уже получили, и дальше спокойнее будет.

— А ты что думаешь? — Колтун перевел свое внимание на Хорки, приводящего сейчас в порядок свою пыльную после дороги одежду.

— Ничего не думаю, и вам не советую. Работу нужно свою делать, а там хоть твари, хоть демоны, хоть второй Раскол. Всё одно. Пойду я лучше прогуляюсь.

— Это ты куда на ночь глядя то собрался? — спросил Пруст.

— Воздухом подышать, на звезды посмотреть. Может, они чего подскажут.

— Ну ты нам сообщить не забудь, если вдруг озарение снизойдет.

— Обязательно, Пруст, обязательно.

Когда за Хорки захлопнулась дверь, Колтун пригладил свою растрепавшуюся бороду, которая, к его радости, уже почти отросла после той памятной драки в кабаке.

— Твари, демоны, второй Раскол… — передразнил приятеля Колтун. — Ну вот зачем беду кликать, а?

На что Пруст лишь развел руками, давая понять, что он в целом с Колтуном согласен.

Жизнь в западной заставе не сказать, что била ключом. Было очевидно, что форт, представляющий собой высокий частокол из заостренных бревен, мог вместить в себя куда больше солдат, чем то количество, что несло здесь службу сейчас. Два конных разъезда по 5 человек, и еще десяток пехоты — вот и все воинство, призванное охранять спокойствие жителей пары близлежащих деревень, расположенных чуть южнее. Но, видимо, этого количества было достаточно, раз мирные люди продолжали жить и возделывать землю здесь, неподалеку от северного предгорья. Жертвы среди мирного населения точно не нужны государству. Закатное королевство всему миру всячески старалось показать, что ситуация на подступах к Бездне контролируется и не требует постороннего вмешательства. Я вот слышал, что имперцы уже неоднократно предлагали помощь своих легионеров для отлова тварей, на что естественно получили отказ. Монополию на алхимию никто отдавать не собирался.

Зато не возникло проблем с расселением, так как часть построек попросту пустовала, ну а спальные принадлежности у нас были свои. Не зря тащили. Раненых парней пока разместили в отдельной комнатушке, которую Виола тут же окрестила лазаретом, с чем не стал спорить даже Сивый — временно командующий заставой. «Временно», потому что прошлый вроде как занемог от болезни и был перевезен в ближайшую деревню всего пару дней назад. Кто же знал, что потерпи он совсем немного, и мог бы рассчитывать на помощь мага лекаря. Хотя, когда Сивый упоминал этого самого командующего, лицо его кривилось, и фразу «господин Хершест» он произносил так, будто пожевал полыни.

С Виолой тут вообще никто не спорил, наоборот, всячески пытались ей угодить. Даже выделили отдельное жилье, куда отправили пару человек, чтобы прибрались и организовали быт. Информация, о том, что девушка специализируется на магии жизни, по лагерю разлетелась стремительно. Ведь от ранений никто не застрахован, тем более, когда несешь службу в столь неприветливом месте. Некоторые и вовсе уже пытались подходить, и даже что-то приносить, дабы подлечить свои застарелые болячки и травмы.

С Сивым разговор у нас не заладился, но не сразу, а после того, как он прочитал какую-то записку, переданную ему Хмуром. Не иначе как послание от командора Блюмпаста.

— Ну вот нахрена вы здесь? — спросил он, отложив прочитанный лист бумаги. — Мне что, проблем мало было? И так людей не хватает.

К этому моменту мы остались уже одни, отправив Рейна по своим делам.

— Сивый, конкретно мы здесь, чтобы охранять одного человека от возможных опасностей, а также от не менее опасной, как он выразился, силы юности. А вот самого нашего подопечного сюда определил ваш командор, так что вопросы лучше задавать ему.

— Ага, как же, спросишь его… — со скепсисом в голосе выдал Сивый. — Этот злобный карлик, помешанный на правилах и порядке, возомнил себя великим командором, вот только сам ни ногой из своей драгоценной крепости. Он туда полторы тысячи бойцов стянул, ну если судить, что по всем форпостам сейчас и пяти сотен не наберется. Вот как таким количеством патрулировать такой периметр⁈

Что-то явно не так со стратегий у местного полководца… На кой лад всем войскам сидеть в одном месте?

— А чего он боится-то, что так «съёжил» оборону?

— Ха, «съёжился», а ведь верно сказано, — недобро ухмыльнулся командир. — Свернулся в Угрюмой в клубок, ощерился чужими копьями, и не хочет нос показать наружу. А боится… Да хрен его знает, чего он боится. Может за шкуру свою, а может за мошну. Я не казначей, но и мне понятно, что содержание солдат в отдаленных фортах обходится куда дороже, чем если бы они сидели в крепости, до которой идет хороший тракт. Да и благородным домам так спокойнее, когда они знают, что их отпрыски находятся за крепкими стенами под охраной целой армии, за что, уверен, тоже «благодарят» этого коротышку.

— Но если бы все было так плохо, то разве корона смотрела бы на это благосклонно? Кому нужны проблемы здесь в предгорьях?

— В том то и дело, что мы делаем свою работу и делаем ее хорошо! Пока что. Вот только мне приходится группы делать меньше положенного, а значит подвергать своих людей лишнему риску. Я давно прошу выслать сюда хотя бы еще десяток бойцов. Но вместо этого «господин Хершест» вдруг приболел и отправился лечиться в ближайшую деревню, забрав при этом еще и свой десяток личных гвардейцев! Сука! А по записям в западном форпосте числится 35 копий!

— Ну а мы то тебе чем не угодили? Вроде помогли даже, тварей порубили. Не то чтобы рвемся в бой, но и проблем доставлять не будем. Можешь нас вон, на охрану форта оставить.

— Да хоть тем, что вместо нормального подкрепления мне прислали недоблагородного юнца со свитой, с которых теперь «глаз нельзя спускать и докладывать по первому подозрению».

— Это так в записке сказано? — я кивнул на листок бумаги.

— Ага, а еще приказано сильно помочь проявить себя. То бишь брать с собой на все вылазки и как можно чаще.

— Вот же **#*#** недомерок! — охренел я от такого расклада.

— О-о-о, ты тоже проникся симпатией к нашему командору? — Сивый впервые по-доброму улыбнулся. — Он у нас такой, все его любят.

Я на секунду прикрыл глаза. Ну почему не бывает простых заданий? Почему всегда находится какой-то **#*#**, который хочет привнести в нашу жизнь немного приключений? Если всё так, как говорит Сивый, то я бы с удовольствием поговорил с этим Блюмпастом после окончания нашей службы в Мрачных отрядах, и желательно наедине.

— И почему ты мне всё это рассказываешь? Да и в целом не слышу особого уважения в твоих речах к благородным персонам.

Сивый хмыкнул, поднимаясь со стула, и подошел к шкафу, где стояло все пара книг. Взяв одну из них и пролистав несколько страниц, он раскрытой положил ее на стол.

— Потому что наш коротышка может и запамятовал, кто спас наши задницы 19 лет назад, а я вот хорошо помню.

На открытой странице одна за другой шли записи о командирах западного форпоста с указанием дат начала и окончания командования. И среди них я увидел имя Дунвеста, отца Рейнлиена.