Побег с Шиэго II

Глава 7

Я проснулся в холодном поту, и гораздо раньше, чем обычно — сейчас было раннее, очень прохладное утро, солнце ещё не взошло. Этот сон-воспоминание поразил меня до глубины души. Хоть это и было отрывочное воспоминание, и наверное достаточно давнее, образ прекрасной принцессы-эльфийки и мой разговор с ней очень меня взволновал. Красота природы и аристократическая роскошь виллы — вот к чему привык мой предшественник, вот это и был его настоящий и привычный образ жизни. Я был действительно очень непростым эльфом и в очень непростом положении. Теперь многое становилось ясно в словах сволочного эльфа в форме вице-адмирала.

То, что это всё связано с протоколом биоимпланта, было и так достаточно для меня очевидно. Насколько я понял, мой биоимплант работал с моим мозгом как программа-утилита, сканирующая жесткий диск на предмет повреждений. Вероятно, что из этих поврежденных судебной процедурой частей мозга, отвечающих за память, он и извлекал воспоминания в форме реалистичного сна. «Конечно, лучше хоть так, чем вообще никак, но хотелось бы иметь доступ к памяти напрямую, а не через отрывочные сны», — кроме принцессы, более всего меня взволновал мой личный космический корабль, как она выразилась — «священная клановая реликвия». Хотя и пейзажи, и горное озеро тоже заслуживали самого пристального внимания — все это было очень гармоничным в своей красоте.

Снова заснуть у меня не получилось, да я не очень то и хотел — я снова и снова проматывал в голове сцену на вилле, теперь она ощущалась, как мои собственные воспоминания. Это были действительно классные и волнующие воспоминания. Даже вкус бренди на несколько мгновений я ощутил так, как будто бы пил его сейчас. Надо сказать, что я бы многое отдал, что снова его пить — в своей обычной жизни я был ценителем коньяка и рома.

«Теперь я точно знаю свою цель, мне есть, ради чего выживать — начиная от горных озер и пряного бренди и заканчивая невероятно красивой звездной принцессой. Интересно, у них был роман или дружеские отношения? Почему она так нервно все восприняла? Наверно, это был их не первый тяжелый разговор. Могла ли она предать его-меня? Какой вообще у неё статус в эльфийском пространстве? Вероятно, очень высокий. Скорее всего, она чародейка, ведь судя по кристаллу на её ожерелье, она имеет магические способности. Что означает понятие „Священной Звезды“ и титул „Хранителя“? Может, это связано с магическими кристаллами Ксиони — звезда имеет очень похожее название?!» — мысли, вопросы и размышления плодились в моей голове без конца.

Несколько часов прошли относительно незаметно, как раз в подобных мыслях и повторяющихся вопросах. Надежных данных для действительно глубокого анализа у меня не было, а делать скоропалительные выводы, не зная всех реалий этого мира, я не хотел. Единственный однозначный вывод, который я сделал — социальные и личные мотивы населяющих этот мир, или миры, живых разумных существ, не очень то и отличаются от наших, земных. Все эти вампиры, эльфы и нэко — они очень антропоморфны, во всех отношениях — социальных, экономических, психологических.

«Интересно, в какой Галактике и в каком времени я нахожусь? Это ещё моя Вселенная или какая-то параллельная?» — после этих размышений я сделал очень бодрую и активную гимнастику, лёг и стал дожидаться завтрака.

Как обычно, завтрак состоял из однообразного варева — безвкусного, но питательного протеина. Обед и ужин тоже, кстати. Мне приходилось заставлять себя глотать эту «овсяную кашу» серо-коричневого цвета. Доктор Нори заходила ко мне один или два раза в день, измеряла мои показатели, вкалывала витаминки и понемногу со мной общалась. После этого днем меня заставляли ходить по коридору не менее двух часов, а потом ставили мне по кругу уже десятки раз переслушанные лекции. Это особенно сильно меня раздражало. На свежий воздух меня не выводили, но я особо и не рвался — в больнице воздух был хотя бы кондиционирован, на улице же был полнейший пылевой сушняк. В таком режимчике я начал терять счёт дням, время протекало до ужаса однообразно, и меня не спасала от лютой скуки даже утренняя и вечерняя гимнастика. Режимы биоимпланта были пока заблокированы, поэтому я в него особо уже и не заходил, ничего нового за эти дни там не появилось. Я осознал, насколько тяжелой может быть пытка однообразием и нулевой информированностью для современного, привыкшего к гиперинформационному потоку человека.

«Я хочу выжить. Я хочу отсюда выбраться. Я хочу узнать, что произошло со мной настоящим и можно ли вернуться обратно, домой. Я хочу узнать, что произошло с этим эльфом, хочу узнать его историю и мотивы. Его цели показались мне не эгоистичными, но сейчас я не имею никакой информации по сути. Справедливо он осужден или нет? Да и важно ли это? Я хочу найти этот красивый корабль, по сути теперь мой», — при всём глубоком трагизме моего положения у меня были и цели, и мотивы не сдаваться и не думать о суициде.

Так прошла почти неделя. В один из вечеров ко мне зашла Нори, и я с ней уже поговорил на чуть более осмысленном уровне, стараясь демонстрировать речевой прогресс на самом минимальном уровне:

— Скажи мне, как тебя зовут? — спросила она, доброжелательно смотря на меня. «Бу-ра-ти-но, тра-ла-ла-ла-лала», — хотелось пропеть ей в ответ, но я мычал и улыбался — Хааакрис, Хаакрис!

— Правильно, Хакрис. А ты понимаешь то, что я тебе говорю?

— Хаакрис понимает, Ноори красииивая, — решил я чуть обострить общение.

— Аха-ха-ха, правильно понимает, какой умный эльф, — улыбка ей была очень к лицу, её кошачьи ушки очень забавно зашевелились.

— Хаакрис пиить надо, хоочет, — нормальной питьевой воды мне давали на удивление немного, и это меня день ото дня все больше беспокоило. Было постоянное чувство жажды. Воду из-под крана пить было невозможно, она отдавала запашком, и у меня были от неё острейшие рези в кишечнике почти всю ночь, когда я разок напился.

— Тебя нельзя пить больше, чем надо для поддержания баланса, — ответила она так, вроде я мог это понять.

— Пииить, водаа, хоолоднооо, — снова мычал я, смотря на неё самым невинным взглядом.

— Ну хорошо, я принесу тебе немножко воды, — вздохнула она и таки действительно принесла через десять минут грамм сто холодной воды.

— А теперь спи, — она погрозила мне пальчиком и вышла довольная, закрыв дверь. Было забавно наблюдать за её довольным видом, как будто она действительно излечивает сложного пациента от амнезии, и параллельно пишет об этом докторскую диссертацию. Насколько я мог узнать её за эти дни, она была уже опытный врач, достаточно доброжелательная к пациенту в принципе и достаточно решительная, чтобы пациента не жалеть, когда это надо для прогресса в лечении.

«Она практически обычный человек и в восприятии, и в реакциях, и в манере общения, и в морали. Кошачий хвостик, кстати красивый и ухоженный, и кошачьи ушки, это и всё, что отличает нэколюдей от обычных людей? Очень интересно бы узнать подробнее. Эльфам и кошкодевушкам можно встречаться? Я бы хотел с ней немного романтики, она очень хорошенькая сама по себе, и видно, что ко мне относится без зла, как эти вампирские шакалы-вертухаи», — вопросы перед сном ушли немного не в ту степь.

Кроме того, у неё была административная власть над двумя вампирами-охранниками, которые ей подчинялись, и к слову сказать — целыми днями сидели в кондиционированной столовой, играли в местные карты и другие настольные игры, и с большой неохотой занимались тренировкой моей ходьбы и не стеснялись огреть меня дубинкой для стимула, когда нэкодокторши не было рядом. В общем, всячески наслаждались непыльной службой и разленились до крайних пределов. Конкретно этим двум упыренкам повезло, потому как я случайно услышал одну из их фраз, что по приказу эльфийки их освободили от обычных нарядов по охране космопорта и дальних рудников.

В один из последующих дней более отмороженный из охранников перестарался. Я к тому моменту часа два ковылял по коридору, изредка останавливаясь. Уже в конце этого традиционного коридорного дневного променада и остановился без всякой задней мысли, и только хотел развернуться, картинно держась за стену, и идти обратно, как получил хороший удар дубинкой вдоль лопаток, и конечно же рухнул на пол.

— Вставай! — злобно проговорил этот упырек, и очень болезненно пнул меня ногой в колено. Я непроизвольно вскрикнул.

— Бооольно, — я взял себя в руки через несколько секунд и промычал более членораздельно.

— А ну быстро встал, тварь бесполезная! Выблядок эльфийский! — снова рявкнул вампир, и я начал пытаться встать, включив режим полудоходяги.

Я почти поднялся, как он снова со всей дури навернул меня дубинкой по спине, и тут я уже рухнул без лишнего притворства — было действительно очень больно. Я издал громкий, протяжный крик. Вампир явно хотел меня снова отпинать. Этот гусь был сегодня явно в плохом настроении, но доктор Нори что-то услышала и вышла из своей ординаторской, метрах в двадцати от нас.

— Что здесь происходит, капрал Даньи? — громко спросила она на вампирском.

— Госпожа доктор, этот симулянт не хотел выполнять ваши наставления по тренировкам, стал среди коридора и вылупился в пол, — я понял почти все, что он сказал.

— Капрал, если я ещё раз увижу что-то подобное, у вас будет разговор с госпожой планетарным надзирателем. Этот заключенный нужен ей для очень важных и опасных работ, а вы его калечите и срываете все мои усилия по лечению!

— Простите, госпожа доктор Ниитэйя, такого больше не повторится, — как мне показалось, этот мелкий упыреныш был напуган такой перспективой.

— Немедленно его поднимите, капрал, и отведите в палату, а я сейчас подойду и обследую его, — распорядилась кошкодевушка и зашла в свой кабинет.

Когда она зашла, охранник без особых церемоний подхватил меня и заломив правую руку, повел в палату. Было весьма неприятно, и он со всего размаху бросил меня на мою же кровать, и я снова приложился спиной о стену.

— Ублюдок эльфийский. Таких надо пускать на кровавый фарш и скармливать всегалактическому священному вампиру, — прошипел он с ненавистью и вышел из палаты.

Я испытывал острейшее чувство беспомощности, умноженное на негодование и ненависть, которая с каждой минутой разрасталась больше и больше. Я почувствовал, что начинаю задыхаться.

Надо сказать, что за эти дни я на этих двух вампиров насмотрелся вдоволь. Внешне они были практически как люди, за исключением немного выдающихся, но скрытых губами клыков, более выразительных, резких скул и ушей, которые были чуть больше обычных человеческих по размеру и немного заострённые вверху. Их кожа была мертвенно-бледной на лице и руках, и наверное, на остальном теле тоже. Способны ли они были пить человеческую или эльфийскую кровь — точно я сказать не мог, но смутно подозревал, что могли. Минут через десять пришла доктор, и снова приложила свой приборчик сначала к моему лбу, потом к руке. Показатели её явно не порадовали, потому что она нахмурилась и с тревогой посмотрела на меня.

Она подошла к столику, достала из своей коробочки ампулу со «стекломоем» уже фиолетового цвета, наполнила шприц и ввела мне в шею.

— Хакрис, — она показала пальцем на меня, — лежи на спине и не двигайся, понял меня?

— Ноори, на спине, бооольно, — жалостливо промычал я, пытаясь сделать взгляд умеренно-осмысленным.

— Потерпи, лежи на спине, я скоро подойду, — она быстро вышла из палаты. Её лицо было очень задумчивым.

Однако прошло и пять минут, и пятнадцать, а я лежал на спине, захлестываемый волнами негодования, ненависти и вытекающих из них желаний встать и крушить здесь всё, до чего дотянутся руки. Я с огромным трудом себя сдерживал, хватая ртом воздух и глубоко дыша. Эта ситуация с вампирским вертухаем окончательно вывела меня из себя, это я особенно четко понимал краем своего рационального сознания.

Доктор Ниитэйя подошла через некоторое время, снова измерила мои показатели и со страхом уставилась на меня, немного приоткрыв свой ротик на несколько секунд. Я смотрел на неё безумным, невидящим взглядом.

— О великие боги, что же с тобой происходит? Этот витаминный раствор должен был тебя успокоить и усыпить до самого утра, а вместо этого сердцебиение стало ещё больше, и резко повысилось внутричерепное давление, — взволнованно произнесла она, обращаясь скорее не ко мне, а проговаривая вслух свои наблюдения. — Что же делать, усиливать дозу успокоительного? Надо позвонить Лили, пусть она решает, — кошкодоктор выбежала из комнаты, так и оставив меня хватать ртом воздух.

Я чувствовал, что сильно долго так не продержусь, легкие не могли насытиться кислородом, голова кружилась, как от литра дешевого самогона, а негативные эмоции и не думали успокаиваться.

Я ещё частично осознавал очертания комнаты, и ощущал каждой клеточкой тела, насколько же мне плохо и больно, и уже краем угасающего сознания понимал, что кошкодоктор вбежала в комнату и очень быстро вколола мне что-то ещё. После этого я несколько секунд летел куда-то через этот тоннель и окончательно провалился в темноту.