Плоцкие буренки

Шалаш (Глава 10)

Кое-как, сквозь тернии и непролазную полосу скалистого бурелома, Румару и Мири удалось не переломать ноги и выйти на проезжую часть. Осталось найти свою машину.

Дождь лил неумолимо и без перерывов, превратив долгожданный рассвет в серую, депрессивную муть.

Одежда промокла насквозь. Мири так замерзла, что уже не чувствовала пальцев рук и ног. Обувь стала тяжелее в несколько раз и теперь напоминала два комка грязи. Ледяная вода текла за шиворот, в ботинки.

Мири никогда не думала, что будет испытывать столько счастья, когда за стеной дождя на горизонте увидит металлическую коробку, припаркованную на обочине.

Прежде, чем залезть в сухой салон, Румар предусмотрительно потребовал раздеться.

Что ж, это многое объясняет. Мири хотела пошутить над горячим темпераментом товарища, но не нашла в себе сил. Хотелось просто погреться и отдохнуть, переварить пережитое.

Румар запихивал грязную обувь и одежду в пакеты, Мири помогала.

Нашелся тонкий, но довольно приятный плед. Мири, оставшись только в нижнем белье, обернулась им и обхватила руками онемевшие от холода стопы. Румар включил печку и предложил вытянуть ноги к ней.

Мири предложением воспользовалась и расположила отмерзшие конечности на панели. Потоки теплого воздуха вмиг перенесли ее в мир блаженства.

— Ты как девочка из культового ужастика, вытрись немного, а?

Полотенца у Тоомаш не нашлось, поэтому он кинул в Мири белую майку с логотипом «Воинов Тортильи», тоже местной рок-группы с уклоном в героическую тематику. Их песни встречались в репертуаре Румара, они воодушевляли не меньше прочих из его плейлиста.

Мири кивнула и стала вытирать ею волосы. А затем посмотрела на майку с появившимися на ней черными пятнами.

— Ой. Прости. Я ее испортила.

— Ты что, красишься? — удивился Румар, выхватив уже не сухую и испачканную вещь.

— Да, забываю об этом. Тоником крашусь.

— А зачем?

— Что значит, зачем? Хочу и крашусь.

Румар увлеченно разглядывал черные рваные полосы на ткани. Хтоническая черепашка с весами на панцире больше не та.

— Слушай, ну так даже лучше стало! Принт заиграл новыми красками. Креативно, мне нравится. А какой твой настоящий цвет волос?

— Некрасивый. Тусклый и унылый.

— Понятно…

Румар разделся ровно наполовину: правой стороной сидел в одной майке. К левой руке намертво крепился недееспособный огнемет, который требовалось расстегнуть, но Тоомаш решил сделать это дома — видимо, долгий и сложный процесс. Поэтому левая часть туловища оставалась прикрытой косухой.

«Без штанов, но с огнеметом. Красавчик!».

Печка в машине грела довольно сильно. Сейчас это очень радовало.

Мири невольно подумала о том, как они выглядят со стороны и какие мысли у проезжающих мимо водителей.

Ничего приличного они не думают, однозначно.

Румар положил руки на руль и задумчиво всмотрелся вдаль, на мелькающие огоньки убегающих за горизонт красных фар. Фенечка Мири по-прежнему красовалась на его правом запястье. Татуировка невольно притягивала взгляд. Выпирающие вены только подчеркивали рисунок: мастер виртуозно сыграл на анатомии своего живого полотна.

— А они означают что-нибудь? — Мири с любопытством протянула палец и коснулась живописного предплечья напарника.

Тоомаш кинул взгляд на ворона с огненной стрелой в лапах, задумчиво почесал подбородок о воротник.

— Допустим. Символы — они, типа, очень относительны, трактовать можно как угодно. Я просто хотел показать единение со всеми стихиями. С вороном и огненной стрелой понятно, думаю. А на второй руке рыбы, если помнишь. А человек сам по себе тварь земная, тут и не надо ничего бить. Я не заморачиваюсь.

— Понятно.

Румар сдержанно улыбнулся и опустил взгляд. Задумался о чем-то.

— Так, ну что, едем?

— А куда? — насторожилась Мири. Интонация Тоомаш показалась больно подозрительной.

— Увидишь. Дай-ка телефон.

Мири, не думая, протянула товарищу личную вещь и тут же пожалела об этом. Глаза Тоомаш превратились в злые щелки.

— «Как ты себя чувствуешь?», «Как добралась?», «Отпишись, как будешь дома»? «Точно все хорошо?», «Тебе нужна помощь?» — А не слишком ли много твой официантик берет на себя?

Эти всплывающие иконки с сообщениями после обновления никогда Мири не нравились, но, в любом случае…

— … Какое твое дело, с кем я общаюсь и о чем? Чего взъелся-то?

— Мне он не нравится. Вот кто угодно. Мути с кем угодно, я тебе не указ. Но почему именно он-то? В «Ведьминой избе» дофига персонала, как ты постоянно умудряешься выбирать самое стремное из всех вариантов? Твои вкусы — за гранью добра и зла даже для меня!

— Конкретизируй, пожалуйста.

Румар громко выдохнул, потянулся к пачке сигарет, но в последний момент посмотрел на хмурую Мири и передумал. Правильно, нечего в машине воздух портить.

— Ты как отец. Тоже самое!

— Не понимаю.

Румар провел рукой по лицу, затих. Подбирал слова.

— Я не могу обосновать и подкрепить свои мысли фактами. Но я хочу предостеречь. Мне твой официант не нравится. С ним что-то не то.

— Погоди-погоди, это похоже на ревность. Ты уверен, что дело не в этом?

— Не беси, пожалуйста! Ты должна была заметить, что мои слова — не просто слова.

— Тиур тоже самое о тебе говорил. Ну, то есть не тоже самое, то суть в том, что ты ему тоже не особо нравишься. Я думаю, дело в этом. Поэтому, будь добр, не лезь в мою личную жизнь. Я сама как-нибудь.

Покрытый царапинами палец завис перед носом Мири, а кристально-чистые голубые глаза, казалось, смотрят прямо в душу.

— Поступай как знаешь. Я тебя предупредил.

Румар набрал номер, и по его разговору стало понятно, что звонит он Тамари. Спросил, как у них с Лирой дела. Девушка еще спала, и неразборчивый голос на той стороне провода был сонным и вялым.

— Ладно, понял. Как проснетесь — поезжайте в наш Шалаш, расскажите, что произошло.

Когда связь оборвалась, Мири недовольно зашипела:

— Шалаш? Серьезно? Не хочу. Отвези меня домой!

— Спокойно, не будь предвзятой.

Румар проехал мимо съезда, ведущего в город. Значит, опять в какую-то глушь тащит.

Мири страдальчески закатила глаза, вздохнула, но промолчала. Сил ругаться не было.

— Так мы разобрались с дочерью графа?

— Рано расслабляться, — сдержанно и как-то сухо отозвался напарник.

— Ну можно мне домой, а? Я и так день школы прогуляла, последний выходной, мне уроки надо сделать. Я же больше ничем не могу помочь. Да и в этой вылазке во мне не было никакой необходимости…

— Ты нашла тайный ход. Все так, как надо.

— А теперь я зачем нужна?

— Прежде, чем вернуть домой, нужно привести тебя в порядок. Заодно вольешься в мой коллектив. Ты же этого хотела?

— Да, но…

— Передумала?

— Нет, но…

— Определись уже!

— Ладно.

«Шалашом» оказался небольшой особняк с прилегающей территорией, на которой можно было бы разместить несколько обычных дачных участков.

Просто засеянное луговой травкой поле и деревья ближе к границам. Место для жарких тусовок самых отбитых панков, не иначе.

Румар вылез из машины, босиком по бетону дошлепал до ворот и открыл сперва их, а затем и двери гаража. Вернулся.

Они заехали внутрь.

— Фсе. Мовефь прямо отфюда поднимафся на фторой этаф… — Румар держал в зубах ремень, помогая второй руке расстегивать мудреное крепление на запястье. Мири не представляла, каково ему было столько времени таскать эту тяжеленную железяку. Ремешок выскользнул из зубов, и Тоомаш продолжил инструктаж: — Вон, лестница сбоку. Чтобы не заболела — сразу иди в ванну. Она по коридору второй дверью справа будет, одежду я принесу, а пока закончу тут кое-какие дела. Дом в твоем распоряжении, бери все что нужно.

Румар вернулся к своей обожаемой железной штуковине, а Мири понимающе кивнула и направилась в указанном направлении, кутаясь в плед.

Светлый и просторный дом выглядел довольно уютно, хотя личных вещей наподобие фотографий, в нем не было. Здесь словно отдыхали, но не жили постоянно — это сильно чувствовалось. И кто-то, но точно не Румар, регулярно прибирался.

В ванной лежало не начатое мыло и чистое полотенце — точь-в-точь как в отеле. Мири забралась в ванну, закрыла шторку и включила горячую воду.

Хорошо. Как же ей хорошо в этой просторной мраморной громадине! Мири закрыла глаза и стала слушать плеск воды. Мысли постепенно складывались в общую картину, она обдумывала пережитый день.

Она не испытывала ужаса или страха, хотя, казалось бы, следовало. Хтоническая говорящая псина, которая едва не загрызла ее, смертоносный череп, блуждания по ночному лесу — все это должно вызывать какие-то сильные эмоции. Но они были там, в моменте, да и то не отличались яркостью, а теперь так вообще…

Кто эта собака? Мири казалось, что псина очень странно смотрела на нее, словно что-то хотела сказать. Но не сказала.

Белые эфемерные звери играют с ней. Тот же бычок, который существует только для нее.

Вот он, кстати, стоит на заброшенном пляже возле старого особняка, встречает алый закат. Поворачивает голову и ударяет копытом по земле, зазывая за собой.

Мири пробирается сквозь траву, идет за ним, к берегу. Берег узкий, местами песочный.

Под ногами тепло и мягко, Мири ступает осторожно, попадая босыми ногами в следы бычка. Он идет впереди, помахивая хвостом с черной кисточкой. Она так притягивает взгляд, хочется следовать за ней.

Песок заканчивается, начинаются камни и скалы, приходится карабкаться.

Вдруг бычок остановился, повернулся к Мири и уставился на нее абсолютно черными глазами так внимательно, так осознанно, что по коже побежали мурашки.

— Что ты хочешь мне показать?

Бычок посмотрел немного, опустил голову. И вдруг как помчится на Мири, ударив рогами в живот!

Она вскрикнула, дернулась, и хлебнула горячей воды. Судорожно вскочила и начала откашливаться.

Заснула в ванне и едва не захлебнулась.

Бычок снова спас ее? Неужели это ее зверь-хранитель?

Мири все не отпускали мысли о нем, пока она боролась за воздух в легких. Внутри все горело. Нет, хватит!

Быстро помыв голову, Мири замоталась в полотенце и вышла в коридор. Внизу раздавались голоса. Один, относительно приятный, но немного резкий, принадлежал Румару, второй же казался глухим, сиплым, куда более суровым и жестким.

— Для особо одаренных, повторюсь: — любой шаг, любое действие требуется согласовывать со мной. Что за самодеятельность? Где отчет о проделанной работе? Доказательства? Прикажешь опять словам твоим верить?

— Ну, типа… придется. Как бы я следы тебе принес?

— Геолокация? Фотографии? Где это место, бестолочь?

— Граф должен знать окрестности своего замка, я полагаю.

— Ты полагаешь. Прекрасно. И я должен верить? Я не верю, а граф тем более не воспримет информацию. Что за сказки с собаками?

— Собака была. И что?

— Так, то есть ты предлагаешь прекратить поиски, отозвать людей, и поставить под угрозу наш город, опираясь на слова… говорящей собаки? Ты себя слышишь, вообще?

— Бать, ну я говорю, как есть. Чего ты на меня взъелся?

— Подарили боги идиота. Ты еще спрашиваешь?

Мири попадаться на глаза Тоомаш старшему совершенно не хотела, поэтому спряталась за углом и затаила дыхание. Перепалка продолжалась недолго:

— Все, я понял тебя, понял! Едем на то место, пусть овчарки берут след. Собираюсь.

— Уж изволь напрячь задницу, мелкий нахлебник. Тебе все развлечения и баб подавай. А как работать — сразу уставший.

— Уймись, прошу. Голова и так раскалывается.

— Пить надо меньше. Бездарь, будь бы ты хоть немного похож на брата…

Румар не ответил и хлопнул дверью.

Отец, конечно, у него тот еще. Тиур говорил, что Тоомаш старший — человек очень привлекательный и обаятельный, но Мири так не показалось. Такому под руку лучше не попадаться.

Но куда спрятаться? Не стоять же все это время в коридоре? Куда себя деть?

Решив затаиться в одной из комнат, Мири свернула за дверь, которая оказалась к ней ближе всего.

Тихо прикрыв ее, Мири выдохнула и зажмурилась. И что теперь? Ее одежда в гараже, возможно все в том же пакете. А Румар сейчас опять уедет. Попадалово…

— Что-то потеряла?

— Блять!

Мири отскочила в сторону и уставилась на источник звука. Парень, лет двадцати сидел в кресле, уткнувшись в телефон. Он настолько слился с интерьером, что гостья его не заметила.

— Кто ты?

— Это моя комната.

— Живешь тут?

— Да, вообще-то.

— Прости. Заблудилась.

— Смотрю, у Румара сильно поменялись вкусы… но с развлечениями придется подождать, там Толмаш старший объявился. И настроение у него, честно говоря, не очень.

— Ты не так все понял! — Мири прихватила спадающее полотенце. — Мне одежда нужна.

Ехидного вида шатен повел бровью, неторопливо встал и прошел мимо.

— Следуй за мной.

— А кем ты приходишься Румару?

— Другом.

— Просто другом, с которым живете вместе, или я чего-то не знаю?

Незнакомец выразительно и очень недовольно зыркнул на нее.

— С шуточками поаккуратнее. У меня с чувством юмора в последнее время проблемы, нарвешься.

— Извини.

Парень указал на двери.

— Вот шкаф. Выбери себе что-нибудь. Если нужна помощь — зови. Ушел.

Какой-то не очень общительный тип.

Мири проводила его взглядом и скрылась в гардеробной.

Девушек у Румара гостило немало. Обилие вещей просто поражало. Будто бы каждая снесла сюда по шкафу одежды. Да уж.

Все немного больше по размеру, но ничего.

Натянув какие-то штаны и свитер, Мири выглянула в окно. Черный внедорожник отца Румара выехал за ворота и скрылся из виду.

И как это понимать?

От усталости и голода подкашивались ноги. Когда Мири ела в последний раз?

На празднике в городе, вроде. Это было вчера.

Свой телефон Мири обнаружила на первом этаже. Заряжался. Она набрала маме, так как от нее висел пропущенный.

О своих приключениях после праздника Мири рассказывать не стала, как и о том, где находилась сейчас. Не хотелось волновать маму.

Все хорошо, она погуляла и выспалась. И поела, да.

А вот Тиуру пришлось отписаться с некоторыми подробностями. Он, как всегда, был сдержан и спокоен.

«Надо поговорить. Выспись и приходи после уроков в кафе. Обсудим».

«Ты работаешь?».

«Да, но я найду время. Дай знать, как освободишься».

Набравшись смелости, Мири постучалась к другу Румара.

— Снова привет.

— Чем могу помочь? — парень оторвал взгляд от телефона. Гостья заметно действовала ему на нервы.

— Мне нужно домой. Я не знаю, как отсюда добраться до города. Не поможешь сориентироваться?

— Зачем?

— Я должна была вернуться еще вечером. Много дел и я очень устала. Не до тусовок мне.

— Мне дали несколько другие инструкции насчет тебя.

— Не поняла.

— Накормить и спать уложить. Идем на кухню, надо выполнять приказ.

Поесть и вправду следовало. Поэтому Мири согласилась только с первым пунктом.

— Ладно. Но потом я должна ехать домой. И мне тут не нравится.

— Как скажешь, — подозрительно легко согласился странный загадочный тип. Где-то подвох? Кроме того, что ехать до города далеко. Да, наверное, проблема в этом.

Мири напряженно рассуждала и мешала фигурной ложкой какао. Предмет из вычурного сервиза напоминал лапу какой-то водоплавающей птицы, и перепончатыми пальцами образовывал ковш ложки.

Друг Румара представился как Дагмар. Он готовил завтрак молча и хмуро. Болтливостью он не отличался.

Мири тоже была не в настроении заводить беседу, к тому же Дагмар дал понять, что он всего лишь выполняет приказы своего друга и радости от этого не испытывает. Поэтому она ела блинчики с вареньем, молча поглядывая в телик.

Шел там незнакомый низкобюджетный боевик. Все суетились, носились, стреляли и дрались. От этого балагана кружилась голова. Все плыло, текло и теряло очертания. Мири пыталась сфокусировать взгляд, но становилось только хуже. Она залипала.

Картинка реальности оборвалась.

А дальше густой туман. Вновь в нем мелькнули знакомые очертания длинных черных рогов. Бычок возник, словно бы воплотившись из молочной густой дымки. Он встал рядом. В этот раз они шли рядом довольно долго, по освещенной луной дорожке, между голыми деревьями и рекой. Бычок волшебно переливался в серо-синем свете, он казался призрачным обитателем другой реальности сильнее, чем обычно. Вокруг блуждали зеленоватые огоньки, но Мири откуда-то знала, что следовать за ними опасно — они ведут в топи.

Внезапно белый зверь опустился на колени, подставив Мири спину. Предлагает прокатиться?

Мири неуверенно ухватилась за массивную холку, подтянулась, перекинула через широкую спину ногу.

Бычок встал. Только сейчас Мири поняла, что она снова босиком, в одном лишь тонком белом кружевном платье. У нее таких нарядов не было никогда.

Бычок направился к прибрежной пещере. Во время половодья в такую не попасть, но сейчас — легко. Вход зиял беспросветным мраком, его украшали ветви и свисающая как шторки, трава.

Пещера все ближе, скоро она узнает, что там…

— А ты не переборщил там? Она же маленькая, вдруг передоз? Откинется еще.

— Я все рассчитал. Я похож на идиота?

— А? — Мири открыла глаза и заморгала, не понимая, что происходит. Она спала на диване у столика, на креслах рядом пристроились Лира и Тамари и еще несколько незнакомых девушек. Среди них сидел и Дагмар. Они ели пиццу и вели активную беседу.

Стены украшала паутина желтых гирлянд. Обстановка выглядела довольно праздничной.

— О, ожила! Прекрасно. А то кое-кому бы не поздоровилось, — усмехнулась Тамари, бросила недовольный взгляд на Дагмара и подсела к ничего не понимающей Мири, которая в мыслях до сих пор шла к таинственной пещере верхом на лунном бычке.

Все, надоело, надо срочно вернуться на место первой с ним встречи, а то эти сны невероятно навязчивые. Явно неспроста они ее преследуют и не дают выспаться.

— Объясните все, — Мири потерла глаза и приняла вертикальное положение.

— Ну… — Лира подошла с другой стороны, нависнув из-за спинки дивана. — Кое-кто не любит решать вопросы через рот.

— Румар не ограничивал меня в методах, но предупредил, что клиентка несговорчивая и беспокойная. Оно так и получилось, а упрашивать я не умею, — отозвался Дагмар.

Мири глянула в окно — уже стемнело. Сколько же она спала?

— Что ты мне подсыпал?

— Снотворное.

— Это ни в какие рамки! Так! — Мири вскочила с дивана и обратилась к компании, — Где Румар?

— Еще не вернулся.

— Блин, мне это надоело!

Мири схватилась за телефон.

— Такси сюда не поедет, если что, — вкрадчиво пояснила нагловатого вида девица. Ее Мири раньше не видела в школе.

— Зачем мы тут?

— Я, например, тут живу, где мне еще быть? — равнодушно отозвался Дагмар. А для остальных Шалаш — место для собраний и отдыха.

— Мы тоже тут иногда живем, — Пояснила Тамари. Я вот в мастерской здесь люблю зависать. Оборудование топчик. Видела, какую мы с Румаром штуку собрали?

— Огнемет?

— Ага, — хвастливо улыбнулась одноклассница.

— Хм… — Мири задумалась, припоминая, как агрегат был полезен в их последнюю вылазку. — Им хорошо бить. Румар, по крайней мере, использовал его таким образом. Потому что по назначению — не вышло. Огня она не давала.

— В смысле не давала? — округлила глаза Тамари. Заявление ее, мягко говоря, ошарашило. — Все же работало!

— Да, но к купанию твое изобретение было не готово. Пересмотрите вашу разработку.

— Блин.

Кажется, девушка сильно расстроилась. Она вытащила из рюкзака блокнот с ручкой, сделала пару пометок, взъерошила свои красные волосы и ушла куда-то.

— Молодец. Теперь ты ее из мастерской не выкуришь, — осуждающе проворчала Лира. — Только она успокоилась, а ты ее опять. Ох, за что мне все это?

— Вот и пусть займется делом, мне бы тоже не помешало. Вы мне так и не ответили на вопрос…

Лира перемахнула через диван и уселась рядом с Мири, приобняв за плечи.

— Да куда ты так торопишься? Лучше расскажи нам, как у вас с Румаром все прошло.

Лира игриво вздернула брови и состроила милейшую мордашку.

— О чем ты?

— Да брось, рассказывай! Он был хорош? Горяч?

Мири совсем растерялась и отвела взгляд, испытывая некую неловкость. Лира звонко рассмеялась.

— Да я угораю, чего ты сразу смущаться? О мертвяках я говорю, о мертвяках… вы же стреляли по ним?

— Да, но вы и так это знаете. Зачем мне повторяться?

— Как зачем? — удивилась Лира. — Подробностей жаждем! Румар сказал, ты просто неудержимый монстр! Зарядила огнетушителем прямо гнильцу в челюсть! — она жестом показала сильный удар и азартно оскалилась: — А потом с ножом на него пошла! Да вообще!

— Так что тут рассказывать? Подстраховала и все. Не особо это и интересно.

— У-у-у, какая прелесть! Если тебе и это не интересно, то боюсь представить, что нужно, чтобы тебя впечатлить! Ладно, хорошо. А что этой ночью было в графском лесу? Нам Румар ничего не рассказал еще.

Мири пожала плечами, пробежалась по наблюдателям взглядом и, заметив на лицах неподдельный интерес, в красках рассказала о недавних событиях в окрестностях зловещего замка.

Товарищи остались под впечатлением. Последний кусок пиццы из коробки незамедлительно испарился.

«Эх, не успела».

— А вы где были? — спросила Мири. Тамари и Лира должны были осмотреть Центральный район, как она помнила.

— Квесты нашего Румарчика всегда интересные, и в них обязательно какие-то подвохи… любишь загадки?

— Да, — кивнула Мири. Лира довольно хлопнула в ладони и, словно не в силах сидеть на месте, подорвалась, принялась расхаживать по гостиной. Слушатели не отрывали от нее взгляд: невесомая, утонченная, яркая звезда любого шоу. Она говорила, и от ее голоса исходила невероятная энергия.

Вдруг она остановилась, резко развернулась и провела перед собой рукой:

— Она. Она могла оказаться кем угодно, с кем угодно и где угодно. Она — загадка без лица и имени, о которой ничего не известно. Она — дочь графа, девочка семи лет, таких на улицах встретить можно множество, особенно там, куда мы направились. Игрушки, шарики, аттракционы и сладости — любая малышка сияет от счастья и выглядит особенной, примеряя диадему принцессы, обнимая плюшевого единорога или получив из рук продавца долгожданную сладкую вату. В такие моменты каждая девочка прекрасна и кажется той самой…

— Вы, что, похитили не ту девочку? — насторожился Дагмар.

— Так, а ну тихо! Не торопи меня.

— Извини, продолжай.

Лира встряхнула русыми кудрями и глубоко вздохнула:

— Румарчик говорил, дочь графа — особенная, отличается от других детей, но чем именно — мы не знаем. В этом и была загадка. Мы с Тамари подходили ко многим детям, задавали малышкам наводящие вопросы. Чаще всего, к нам тут же подлетали их родители — так мы исключали подозреваемых.

В гостиную вошла Тамари с пятном от машинного масла на щеке. Отхлебнула из термокружки и уселась прямо на стол. Компания обратила взоры к ней.

— О, да. История просто топ жути. Ребят, я думала, истерика не отпустит. Но я накидалась, полегчало. На вот, тоже хлебни, на этом моменте нужно поднять градус, — Тамари протянула загадочный напиток подруге. Та с удовольствием отпила. — Продолжай, звезда!

Лира недовольно кашлянула, сосредоточилась на воспоминаниях, и заговорила снова:

— Не все дети шли на контакт, и одну малявку мы и впрямь заподозрили и уже хотели увести с собой — но в последний момент, возле нашей машины объявилась полу-глухая бабуля той девочки. Она без разбирательств напала на нас с палкой. Много житейской мудрости из ее уст вылилось на нас в этот момент…

— О нас, нашей внешности, роде занятий, да и поколении в целом — мы много нового узнали от этой бабки. Нам на некоторое время даже отъехать пришлось. Скандал был тот еще.

— Чуть позже мы продолжили, старались действовать аккуратнее. Но вот одна из девочек не хотела говорить с нами. Она была невероятно красива и совершенно одна. И мало того, она держалась в стороне от других детей и тоже что-то высматривала. Мы наблюдали за этой девочкой, а потом она внезапно ушла. Мы преследовали ее несколько кварталов, пока она не исчезла! Она просто испарилась! Свернула за угол и все, ее словно и не было.

— Подозрительно, — согласилась Мири.

— Да ерунда все это! — отмахнулась Тамари. — Нам пришлось идти назад, и вот тут стражники нас попросили отойти на пару слов.

— Я подумала, что это бабка настучала на нас, и стражники просто хотели разобраться в ситуации…

— Щас, ага! Как бы ни так! Это оказались и не стражники вовсе.

— А кто? — спросила Мири.

— Загадка! Мири, ты же любишь загадки, да?

— Чет я сомневаюсь уже.

— Он навис над нами, сверлил своими злыми, бесцветными глазами, а затем открыл зубастую пасть!

— А вместо языка у него — змея!

— Мы хотели бежать, но не могли. Ноги будто окаменели!

— Ладно, давай просто к сути, а? — вздохнула Тамари. Лира коротко кивнула.

— Они тоже искали дочь графа. Мы знаем, что граф велел никому не говорить о ее пропаже, а эти ребята выглядели несколько… враждебно.

— Со змеей вместо языка? Действительно, — усмехнулся Дагмар.

— А дело вот в чем. Нам угрожали и потребовали принести слова клятвы. Сказали, ее нельзя нарушать, и мы должны сообщать жуткому типу все, что знаем.

Девушки сняли повязки и продемонстрировали ладони, на которых были выцарапаны кресты. Довольно глубокие свежие порезы, которые словно прижгли чем-то. Они кровоточили.

— Жуткий тип требовал, чтобы мы отдали дочь графа ему, когда найдем. Или сообщим, где она находится, если узнаем. В любом случае, все очень странно.

— Я о клятвах слышал от кочевников, — задумчиво произнес Дагмар. — Но это магический контракт, очень опасный. Применяют его в крайнем случае. Говорят, это очень гневит богов. Так что вы не имеете права ослушаться. Кстати, почему ваши кресты кровоточат?

Тамари посмотрела на руку и нахмурилась.

— До этого не было такого.

Дагмар сложил перед собой руки и опустил голову. Теперь он смотрел на девушек исподлобья, угрожающе.

— А что поменялось, м? — Дагмар испытующе замолчал. Тишина эта казалась зловещей.

И вдруг он резко кивнул на Мири. — Она.

— Что? — Мири вздрогнула от неожиданности и какого-то непередаваемого ужаса. — Что я?

— Ты рассказала Тамари и Лире о том, что дочь графа похитила говорящая собака.

— Эм…

— Не поняла, значит?

— Прости, после того, как меня опоили, плохо соображаю.

— Теперь они обязаны сообщить эту информацию типу со змеей во рту, я полагаю.

Девушки, казалось, побледнели. Дагмар терпеливо пояснил:

— Если вы думали, что это все фокусы и шутки — то зря. Я сталкивался с этим, так вышло. А теперь, чтобы не нарушать клятвы, вы, дамы, вынуждены прекратить поиски на нашей стороне. Отныне вам нельзя знать, где находится дочь графа. Иначе придется рассказать врагу. Сообщите об этом Румару в первую очередь, если не хотите новых неприятностей.