Пленница чёрных драконов (СИ)

Не поверишь

Они смотрят на меня, явно наблюдая за реакцией.

Я же не могу показывать эмоции, всё тело будто заледенело, онемело. Мелихор же старается меня подбодрить.

— Я понимаю, тебе может казаться это не очень... правильным поступком. Но ты сама не понимаешь, что здесь происходило за те века, что драконы правили нами. Их беззаконию придет конец. И это сделаешь ты. Нам жаль, что нашей крови всё же придется смешаться с драконьей, но мы идём на эту жертву, чтобы прекратить их существование. Чтобы всё закончить.

Я отмалчиваюсь, молясь только о том, чтобы вернуться в замок живой. Мне нужно сразу же всё рассказать драконам.

Странно, но в этой войне я сразу определила свою сторону. Может быть, это неправильно?

Запоздалая мысль заставляет меня опустить взгляд.

Мои «мужья» — монстры. Похитители и чудовища, я должна быть на стороне своей семьи. На стороне людей. Это ведь логично?

Да?

— Она не наша, — слышу голос Амбера, который вырывает меня из моих мыслей. Он же не может их читать, черт возьми!

Его голос резкий, как щелчок плетью, как пощечина. Я удивленно поднимаю взгляд на мужчину.

— О чём ты? — спрашиваю я, прекрасно понимая, ответ на вопрос.

— Она может быть в смятений, не стоит строго её судить, — говорит Мелихор.

Он касается моего плеча, чуть сжимая. Я понимаю, что он будто защищает меня.

Защищает от чего? Я понимаю, от кого но что именно Амбер может со мной сделать?

— Мы не можем так рисковать, — Амбер качает головой.

— Мы говорили, что это только в крайнем случае.

— Он наступил.

Я непонятливо поднимаю взгляд на Мелихора. Несколько секунд немого диалога с Амбером и он кивает, пораженный в этой битве.

— Мне жаль, Елена. Амбер, возможно, прав.

— Что происходит?

Амбер подходит ко мне, резко вскидывает руку и я вижу белое сияние вокруг его ладони.

— Ты всё забудешь, сестрица. Вспомнишь только тогда, когда я решу, что могу тебе доверять. До скорой встречи.

— Что? Нет! Стоп, вы не имеете права, вы не можете, — отчаянно бормочу я.

Белая вспышка перед моими глазами.

«Они так ругают магию, но сами пользуются ей», — это последняя мысль, которая мелькает в моем разуме, прежде чем я погружаюсь во тьму.

Нервно ворочаюсь на постели, странное ощущение во всем теле, будто я и не спала почти. Поднимаюсь на кровати и лениво смотрю на солнечный свет, что струится на пол за задёрнутыми шторами.

Встаю, слышу как поскрипывает деревянный пол подо моими ногами. Голова кружится, будто бы мне снился какой-то сон, которого я не помню.

Последнее что я помню, это как после бала вошла в спальню, сбросила платье и тут же заснула. Однако сейчас я проснулась со странным беспокойством на сердце.

Набрасываю на себя тёмный халат и плетусь из комнаты, надеясь, что попаду в сад.

В коридоре, хоть уже и позднее утро, но слишком тихо. Прямо будто первое января на дворе. Я улыбаюсь своей мысли и замечаю свет из отдалённой комнаты. Не солнечный а ярко-жёлтый, ещё и так быстро переливающийся, будто это языки пламени а не настоящий свет.

Пожар?

У нас пожар?!

У меня губы дрожат от страха, подбираю полы халата и пулей мчусь в комнату, распахиваю тяжелую деревянную дверь и замираю.

Это действительно огонь. Огонь, что просто завис в воздухе как воздушный шар. Я даже не понимаю, что именно это пламя может жечь? Обо что оно опирается?

Странно.

Как будто костер без дров и в воздухе. И он даже имеет какую-то завершенную форму. Похожу на чуть вытянутый шар.

Я ошарашенно смотрю на него, пока за ним не оказывается голова Майкла.

— Привет, — мужчина улыбается мне. — Как спалось? Лучше долго не смотри так близко на пламя, глаза могут заболеть.

Может, я всё-таки сплю?

— Не знаю, — бормочу я. — Мне будто бы снился сон, кажется. Но я ничего не помню. Беспокойный сон, думаю.

— Ночь была странная, — кивает он. — Мне казалось, что что-то не так, но я боялся потревожить твой сон. Считай меня романтиком. Я рад, что с тобой всё хорошо.

Я тепло улыбаюсь на его слова.

— А что это? — я киваю на пламя.

— Это доказательство, что я не художник.

— Не поняла.

Майкл пожимает плечами, явно не в восторге от того, что приходится со мной говорить на эту тему.

— Ну, я создал пламя и хотел его изобразить. Мне нравится пытаться будто бы запечатлеть какой-то миг или красоту природы. И вот... - он пожимает плечами. — Получается не очень красиво. Я не могу воплотить эту красоту. Хотя постоянно пытаюсь.

— Я думаю, ты к себе слишком строг.

Он небрежно пожимает плечами.

Я подхожу ближе, вижу что перед ним стоит мольберт. Но за огнём я не вижу, что там изображено на холсте.

— Покажешь?

— Это ещё черновик. Так что... но, если ты хочешь, можешь подойти.

— Тогда погаси огонь, пожалуйста, — улыбаюсь я.

— Иди так. Он не опасен, этот огонь не обжигает, можешь даже его коснуться, — бормочет он. — Иди сквозь него, это не страшно.

Я недоверчиво хмыкаю, но всё же, послушно касаюсь огня, осторожно но ощущаю только лёгкое тепло. Протягиваю руку дальше и вижу, как она полностью растворяется в пламени. Но при этом я будто в потоке теплого воздуха, как перед потоком дыма на шашлыках в мае. Только вот никакого запаха.

Едва совладав со страхом я делаю шаг и теперь погружаюсь в это ощущение с ног до головы. Ощущение ласкового тепла по всему телу.

— Стой, — вдруг приказывает Майкл. — Замри. Сейчас.

Он разворачивает к себе мольберт и начинает возиться, постоянно бросая на меня косой взгляд.

— Сейчас, — бормочет он, подходит ко мне. — выставь ногу вперед. Вот так.

Он неожиданно быстро садится на колено, выставляет могу ногу вперед и сбрасывает с неё полы халата, обнажая.

Но вместо того, чтобы отойти снова к своему мольберту, мужчина касается моего колена, ведет рукой выше и поднимается. Я же стою босая, отчасти обнаженная и чувствую себя... странно.

Должно быть неловко, но почему-то мне приятно. Приятно просто ощущать на себе этот взгляд. Взгляд полный творческого пламени и чего-то ещё.

Мой жених никогда так на меня не смотрел. Никто на меня так не смотрел. Не только с желанием, похотью но и каким-то восхищением. Будто я не человек, будто я произведение искусства.

Майкл будто с усилием переводи взгляд мне на лицо, когда я говорю:

— Я только встала, и не особо сейчас подхожу на роль модели для рисования. Мне надо привести себя в порядок.

— Ты прекрасна, именно сейчас, — он кивает мне с какой-то странной серьезностью и мне не остается ничего другого, кроме как лёгко кивнуть.

— Спасибо.

— Не за что. Я не вру.

— То есть, я прекрасна когда только встала с постели и ещё даже не расчесалась? — я недоверчиво усмехаюсь, пока мужчина снова подходит к мольберту. — Я прибежала сюда, думая, что тут пожар, я бы вообще...

— Елена, ты прекрасна всегда. Просто такой я тебя видел реже. И это то, что не каждому разрешено видеть. Видеть тебя растрепанной, или уставшей, или обнаженной, — он поднимает взгляд вверх, будто задумавшись.

Его слова будто стрелы, что всё-таки попадают мне в сердце, разливая сладкий яд лести.

— Не знаю, любой, — продолжает он. — Если бы я мог, я бы тебя закрыл здесь как птичку в клетке. Чтобы никто не посмел на тебя смотреть. Ну, кроме Кола. Так и быть, ему разрешу. Он же твой муж, всё-таки.

Я криво улыбаюсь.

— Ну, вы оба мои... мужья.

— Ну да, — кивает он колдуя над картиной. Его белая рубашка вся в разноцветных пятнах от краски.

— Ты же говорил, что в любом случае... что вы оба, — произношу я, тихо.

— Ну да. Но... он будет иметь больше прав. К примеру, ты сможешь только от него нести детей. А я останусь без них, хотя, конечно, очень бы хотел стать отцом. Тем более иметь детей от тебя. Хотел бы, чтобы ты родила таких же красивых дочек. как ты сама, я бы открывал им мир и учил бы рисовать. И кто знает, может быть, из них получились художницы бы лучше, чем я.

— Но почему... за что тебя лишать права иметь детей?! Ведь Максимилиан и Аарон имели детей. Оба, да? — спрашиваю я.

— Так придумано чтобы не было междоусобиц, — он снова выныривает из-за мольберта. Делает странный пас рукой и я чувствую, что пламя вокруг меня меняется.

Теперь это не висящий в воздухе шар, теперь он облегает всё моё тело, лаская теплым пламенем волосы.

— Это так необычно, — шепчу я.

— Тебе неприятно?

— Нет-нет, просто... странно. Но очень тепло. Спасибо за такой опыт.

— Да ладно. Это капли магии, поверь. Отец и не такие фокусы показывал. Ну, после ритуала.

Ритуал.

Вспышка боли бьет в висок, я морщусь.

Будто бы слова песни, застряли в моей голове, вот только я не помню их. Что-то забыла, что-то важное, что-то...

— Всё нормально?

— Интересные у вас развлечения, — слышу позади себя голос Кола.

Майкл щелчком пальцев гасит пламя и я оглядываюсь на его брата.

— Добрый день, — произношу я тихо.

Он только улыбается. Я оглядываюсь на Майкла и отмечаю, какие же они разные. Такие похожие. но такие разные. Улыбка Майкла нежная, добрая. Улыбка Кола порочная, его глаза будто врата в ад где скачут черти.

И почему-то, мне кажется, что когда меня видит Кол, он сразу вспоминает как и в каких позах имел меня. Или, может, это я вспоминаю?

— Покажешь? — спрашивает Кол своего брата.

— Пока не готово, — Майкл качает головой.

— Как всегда. А в это время, у нас гости.

— Кто?

— Не поверишь, её родственник, — Кол кивает на меня. — И не поверишь, как его зовут.

— Ну удиви меня, — хмыкает Майкл.

— Амбер. Её семейка назвала своего наследника — Амбер.