Пленница чёрных драконов (СИ)

Ты хочешь вернуться в обычную жизнь?

Просыпаюсь среди ночи, бездумно хлопаю по подушкам рядом и осознаю, что телефона-то здесь нет. Недовольно мычу, приподнимаюсь и смотрю на часы, что висят на стене. Едва в потемках различаю тонкие, чёрные стрелки и понимаю, что сейчас только два часа ночи.

Снова недовольно мычу и прячу голову в подушку. Она пахнет лавандовыми мешочками, которые служанки кладут куда-то вглубь. Приказ Майкла чтобы сделать мой сон приятным и нежным.

Но, несмотря на лёгкий аромат лаванды, сон ушёл.

Я понимаю, что мой разум слишком беспокойный и я точно не засну. Начинаю ворочаться на постели и смотрю в потолок. Он даже слишком простоват для комнаты принцессы, или кто я для них?

Вспоминаю вчерашний день, мою близость с братьями и бал.

Бросаю взгляд на алое платье, что теперь тряпкой лежит на стуле неподалёку. У меня вчера не было даже сил, повесить его или отдать горничным. Я просто выскользнула из него и легла спать а теперь...

Возможно Кол прав. Когда я с ними, когда голову застилает возбуждение, я могу думать только об их руках, губах, членах, влюбленных глазах и сладком, нежном шепоте. Но когда дурман сходит, меня опять терзают мысли, страхи, сомнения. Я становлюсь слишком беспокойной.

Ритуал, о котором они говорят, это наша близость. Опять, только... одновременная. Мы и так были вместе втроём, но тут, видимо, речь о чем-то ином. И ещё с магией, с ритуалом. Сейчас, они вроде бы и не бояться чтобы я забеременела, может знают, что это невозможно? Не знаю.

Знаю, что за последние пару дней я поняла только одно. Они оба стали мне дороги. Может быть, как хорошая девочка, я пытаюсь убедить себя в том, что безмерно люблю их обоих. Чтобы саму себя не считать шлюхой, но... я ничего не могу с собой поделать. Я, кажется, начинаю влюбляться. Настолько, что сердце сжимается, что кружится голова и даже сейчас мелькает обида. Обида что они сейчас не со мной.

Ну а что? Заставить их спать со мной в одной постели? Таковы обычаи, наверное. Что супруги имеют каждый свои покои, и всё такое.

А нас, тем более, трое.

Майкл говорил, что якобы ритуал ничего не изменит, и я всё равно буду принадлежать им обоим, но его бывшая будто бы другого мнения. Не понимаю, кому верить.

Я не могу выбрать из них обоих.

Может, это и говорит о том, что я на самом деле их совершенно не люблю? Просто придумала себе какие-то чувства?

А ещё не знаю, как мне вообще жить дальше в мире, который настолько отличается от того, к чему я привыкла с самого детства?

Перебираю пальцами одеяло и понимаю, что оно влажное, видимо, во сне я вспотела. Это странно.

Три аккуратных стука в дверь.

Неужели и они по мне соскучились?

Я нервно отбрасываю прядь волос с груди на спину, выпрямляюсь и кричу:

— Открыто.

Надо было догадаться, что стук слишком лёгкий. Не мужской.

В комнату юркает горничная, тонкая, хрупкая, с синими пятнами под глазами, в руках держит свечку с таким слабым огоньком, что он сейчас погаснет. Пламя отражается в её глазах, придавая какого-то нездорового блеска.

— Что? — спрашиваю я одними губами.

— Миледи, я очень рада, что магия подействовала и вы не спите, мы очень... очень ждем.

— Чего? — я чуть морщусь.

Девушка хлопает глазами. Да, неловкое чувство, когда мы обе друг друга не понимаем.

— Я думала, вам сообщили, — она шепчет ещё тише и нервно озирается. — Ваши родственники, представители вашего рода и истинно верующие, они говорили, что встречались с вами и...

— Да, одна женщина, — перебиваю я её. — И что?

— Вы должны поговорить с вашим родом. Вас зовут. Они днями ждали встречи с вами и...

— Я никому и ничего не должна! — я сама удивляюсь, насколько громко это сказала, осекаюсь и говорю тише. — Хотят, пусть сами приходят.

— Чтобы лорды убили их?! — теперь девушка поднимает голос.

— А они... могут?

Служанка не отвечает. Она бросает мне чёрную тяжелую ткань.

— Они сделают это, если кто-то из истинно-верующих явится на пороге.

— Но ты одна из них, — перебиваю я её. — Так? Если я тебя сдам, то...

Девушка поджимает губы, глаза начинают блестеть ещё и от слёз. Бедняжка, она ведь рискует чтобы меня выманить.

— Ладно, я поговорю с ними. Выйди, я переоденусь.

Она быстро кивает и юркает за дверь, оставив свечку на тумбочке рядом с кроватью.

Сначала мы выходим из замка но не через основной вход, а через чёрный, для слуг. Затем я сажусь в карету, которая готова развалиться от лишнего движения. Внутри оказывается сыро и неприятно пахнет.

— Вы вернетесь до рассвета, — лепечет горничная. — Они ничего не должны узнать.

После этого она посылает, невидимому для меня, кучеру выразительный взгляд, и тот молча трогается.

Мы останавливаемся где-то на краю города, за рынком и невидимая же рука кучера показывает мне на вход в полуподвал. Я выхожу из кареты сама и открываю тяжелые ставни.

Спустившись по лестнице я сразу же встречаюсь взглядом с десятком людей, что, видимо, ждали меня. Множество мужчин разного возраста, несколько женщин. Один из мужчин привлекает моё внимание сильнее всего.

Он очень похож на прадеда, по крайней мере, на его старые фотографии.

— Кто вы? — спрашиваю я.

— Мелихорд Второй, я твой двоюродный дед. Сын твоего прадеда, брат твоей бабушки, — Мне не по себе, неуютно, странно. Но мужчина только улыбается. — Ты так на неё похожа. Скажи, отец видел тебя? Успел?

Качаю головой.

— Увы, нет.

— Я думаю, он смотрит на нас сейчас и улыбается. Улыбается тому, что ты здесь, среди своих. Иди сюда! — мужчина открывает руки, приглашая меня в объятья.

Я, сжав губы, захожу в это объятье, чувствуя очень горячие, худые старческие кисти, прижимающие мою голову к груди.

— Я и представить не мог, что встречу тебя. Не думал, что судьба может так жестоко пошутить над всеми нами, — произносит он.

Я отстраняюсь от Мелихора и вижу, что окружающие подошли к нам ближе, став в полукруг.

— Кто эти люди? — спрашиваю.

— О, мы твоя семья, милая, — произносит одна из женщин. — Не только кровная но и духовная.

Я только сейчас осознаю, что они все одеты как я, в чёрный балахон, какой мне и выдала горничная. Это не попытка скрыть моё лицо, это скорее... мода?

— Я не совсем понимаю.

— Елена, ты ведь знаешь, твои предки подчинялись Амберу и твою бабушку должны были отдать замуж за драконов? — говорит Мелихор.

— Да-да, это мне говорили с самого начала. Её отец её спрятал в другом мире, там она потеряла душу и она стала моей... слышала.

— Она потеряла душу? — одна из женщин бросает подозрительный взгляд на Мелихора.

Тот неопределенно пожимает плечами.

— Мы не знаем наверняка, драконы могли соврать тебе как угодно ради своих целей. Они чудовища, девочка. Вы ведь… не прошли ещё ритуал?

Краска заливает моё лицо.

— Нет-нет, ещё, — едва сдерживаюсь, чтоб не опустить глаза в пол. Эта встреча нравится мне всё меньше и меньше.

— Это хорошо. У нас есть шанс.

— Шанс на что?

— Всё успеется, милая. Сначала тебе нужно понять... Ты ведь знаешь, что их магия, магия драконов, атаковала нашу семью, мы один из последних родов истинно-верующих. Ты слышала историю о Максимилиане и Амбере? — обращается ко мне один из парней.

— Амбер, — Мелихор представляет мне парня. — Мой внук. Назван в честь святого.

Я вздыхаю и несдержанно улыбаюсь.

— Я слышала два разных варианта. В одном из них, Амбер хотел получить жену Максимилиана и...

— Это ложь, которую говорят драконы! Всё было не так. Амбер первым понял, что драконам нельзя верить и он же понимал, что скоро они нарушат договоренности с церковью и захватят власть. Так и случилось. Амбер погиб мучеником, пытаясь спасти королевский род. Драконы же стали забирать женщин из высших семей, портить их под предлогом некой истинности. Все их законы, вся их власть стала... порочной. Даже брак и тот они сумели опорочить.

— Но чем именно они так плохи? — мягко спрашиваю я. — Они бесчинствуют, творят какую-то диктатуру?

— Они позволяют... всё. Включая магию, — отвечает Амбер.

— А это так... плохо?

— Милая, это нарушение всех высших законов. Законов, правил, которыми люди подчинялись веками.

Мне хочется задать ещё вопрос, но решаю, что спорить с ними бесполезно.

— А у вас много... последователей?

— Почти все обычные жители нашей страны, милая, — отвечает одна из женщин. — Всё, кто не получает выгоду от драконовского безумия, порочности или магии, хотели бы, чтобы законы были прежними. А магия была бы строго под запретом.

— Магия есть нарушение законов природы, — добавляет Амбер. — Законов высших богов.

— Зачем же они её допустили? Если это… нарушение?

— Это долгий разговор, малышка, — Мелихор кладет руку мне на плечо, показывая, что разговор окончен и привлекая внимание к себе.

— И вот, участь дошла и до нас. Мы — истинно-верующие должны были отдать нашу дочь в лапы развращенных чудовищ?!

— И вы спасли дочь. Отправив её в другой мир. А она этого хотела?

— Она не была знакома с драконами, я был ещё ребёнком, когда всё это происходило, но Елена не видела никого из них. И не собиралась быть его женой. Наши родители уже давно договорились о её браке с другим дедом Амбера. Робертом. Он не дожил до наших дней.

— И то и то договорной брак, мнения Елены вообще никто не спрашивал, да?

— Пожалуй, — кивает Мелихор. — Однако магия драконов она... приставуча. Она замедлила дни Кола и Майкла. Они не постарели и на год за эти десятилетия, и при этом, ждали истинную из нашего рода. Снова. Ведь только она должна была стать третьей головой дракона.

— Что?

— Видимо, она не знает, — Амбер усмехается. Мне не нравится его недобрый взгляд и я стараюсь сконцентрировать внимание на Мелихоре.

— Что значит, стать головой дракона?

— То и значит. Но ты не превратишься, не должна, но... твоя душа изменится. Это произойдет не после ритуала а после того, что ты родишь наследника. Если родишь.

— Таковы правила. Их правила. Они — единый дракон, — перебивает Амбер и делает шаг вперед. — Наследники получаются от одного, того, кто породил первенца. Второй остается всегда в подчиненном положений, ни детей, ни свободы мнения, ни свободы движения. Ничего. А их жена — его третья часть, она не имеет сущности дракона, но может с ними мысленно связываться. И становится...

— Опороченной магией, — дополняет Мелихор снова. — Мы не могли этого допустить, чтобы в нашем, чистом роду был... такой человек.

Я сжимаю губы.

— Вы хотите, чтобы я сбежала, опять? Как бабушка?

— А ты этого хочешь? — спрашивает Амбер неожиданно. — Ты хочешь вернуться в обычную жизнь? Быть просто женщиной, свободной от роли вещи в руках двух извращенцев. Свободной от чужого порока и чужих же ошибок?

От этих вопросов меня бросает в жар. Ещё несколько дней назад я бы кричала «Да!». Но сейчас...

— Я не знаю, — честно говорю я.

— Хорошо, — произносит Амбер и смотрит на Мелихора, который быстро кивает.

Невербально обсудили меня же, при мне же. Чудесно.

— Милая, мы десятки лет ждали пока в нашем роду появится дочь. Но нет, будто бы кто-то наказал нас. Первая женщина нашего рода после Елены — ты. И мы готовились, мы думали, почему мы? Почему нам дано столько времени? Почему весь мир будто бы замер, в ожиданий тебя, Елена?

— И к какому же вы пришли выводу?

Мелихор переглядывается с Амбером и тот начинает говорить.

— Тебе придется пройти через ритуал. Через его первую часть. Увы. Но дальше... Мы совершили грех, мы воспользовались магией. Не думай мы не... мы не делаем этого без особой нужды. Сегодня тебя нужно было разбудить так, чтобы ты была способна нас выслушать. И мы кое-что сделали, это только для высших целей.

Он так смешно оправдывается за использование магии, я бы посмеялась ему в лицо. Если б мне не было так страшно.

— Что вы сделали?

— В чае, что ты принимала в доме драконов были особые ингридиенты. Они не убьют тебя, но они лишат магии твоих детей. Всё просто. Драконы перестанут существовать, как вид. Ты спасешь наш мир, тем что твоя утроба убьёт магию.