Планета 514

Глава 22

-… Дэн! Сколько у тебя «ночных»? – Главврач нашей станции отловил меня на входе и заставил мужественно считать в голове.

- Ну, больше сотни, по-любому! – Опередила меня наша водила, Ана. – Он же только в ночные и ходит, вампир, не иначе!

- Ахр-р-р-р-р! – Я растопырил когти и открыл рот, изображая из себя «Дитя Ночи», коих я, в свое время, понавскрывал немало!

- Бр-р-р-р, реально, похоже… - Главврач передернул плечами, а я поставил нейроузлу напоминалочку, что Людви надо будет хорошенько набухать на ближайших всеобщих выходных и попытать насчет того, откуда он о вампирах в курсе!

- Так, Дэн, снимай свои жетоны! – Людви требовательно протянул руку. – Давай-давай!

Ну, раз начальство говорит – «надо», значит – надо.

Перекинул через голову цепочку своих, уже изрядно подпорченных веселой жизнью серебристо-помятых личных жетонов и сложив, молчком отдал главврачу.

- Держи, новые! – Людви протянул мне синюю коробочку, заботливо перевязанную окровавленным бинтиком на миленькую бабочку.

Готов поспорить, я точно знаю, кто упаковывал подарок – такие узелки-бабочки делает только мой тезка, Дениз, мощный, двухметровый амбал-негр, у которого только две слабости – макрамэ и женщины!

- Открывай, скорее! - Моя «тринадцатая бригада» замерла в предвкушении, точно зная, что за подарок меня ждет.

Нет, то, что это жетоны – можно к бабке не ходить, но вот чего они так притихли?!

Ох, не к добру это, совсем не к добру!

Дернув за хвостик, развязал бинтик и открыл коробочку.

Достал из коробочки бархатный мешочек, с моими вышитыми инициалами.

Развязал мешочек и вытащил два угольно-черных жетона, на черной цепочке.

На одной стороне жетонов, белым, мои данные, а на обороте наш девиз: «Miracula cotidie facimus!» - «Совершаем чудеса ежедневно!» цвета яркой, рубиновой крови!

- Черные жетоны?! – Я-то точно знаю своих и их веру во всякие приметы!

- 101 ночное дежурство. – Людви развел руками. – Ты, теперь, официальный «Ночной ангел» этого города.

- Ну, вон, у Аны точно больше ночных, чем у меня, но чего-то жетоны у нее белые… - Я любовался жетонами, которые мне сразу пришлись по душе.

- Видишь ли, Дэн… - Ана покачала головой. – У тебя, за все 101 ночную смену, никто не умер. Ни на руках, ни в машине, ни после – в больнице. А ты за эту 101 смену, успел и полицейских латать и пожарных откачивать.

- Да и знают тебя, по городу уже. – Людви развел руками. – Тебя уже реально «Ночным ангелом» называют.

- А нарики на «Терргитэ» всех предупредили, что тот, кто тебя тронет, тот до утра не доживет. – Сдавший смену второй водитель, Хосе, жил на том районе, так что явно знал, о чем говорил.

- Блин… Да мы там были-то, раз пять-восемь… - Я покачал головой и одел жетоны, приятно тяжелые и почему-то сразу теплые.

- Ну, ты же – ненормальный… - Людви пожал плечами. – Все, давайте работать, у нас до выходных еще восемь дней, нечего расслабляться!

- А что он имел в виду, говоря, что Дэн – «ненормальный»? – Камил замер, поака Ана прокатилась по пандусу, проскочила кольцо и встала «в исходную», ожидая первого адреса в сегодняшней ночи.

- Он на спор с тезкой, на первой же «отдыхушке», забился, что с трех нырков найдет золотую цепочку, которую тот потерял в прошлый отдых.

И что? – Санитар полуприкрыла глаза, жмурясь от света «встречки».

- С первого нырка он достал «Роллекс» самого Людви, со второго цепочку Дениза, а с третьего – 152-мм снаряд!

- И что тут такого?!

- Камил, не тупи… - Наш третий член экипажа боевой колесницы бравых спасателей чужих жизней, Ана, тяжело вздохнула. – У нас в городе не велось боевых действий. Совсем! И транспорты, в те года, по реке не ходили, так что найти на дне целый ящик 152-мм снарядов – это как найти на солнце – айсберг!

- Ну, нормально…

- То есть, найти часы и цепочку – это нормально, а найти снаряд – нет?! – Ана покачала головой. – Ты хоть понимаешь, что найти 20-ти граммовую цепочку и 100-граммовые часы, на илистом и каменистом дне намного сложнее, чем здоровенный снаряд?! Это даже математически – сложнее!

Ана у нас интеллектуал, если честно. С математической степенью и, к сожалению, с четвертым номером груди, от которой у нее в академической среде было больше проблем, чем пользы.

Особо в подробности Ана не вдавалась, но, как я понял по недомолвкам, мужчины в академической среде еще хуже, чем в среде хулиганья, особенно когда лавры уже есть, а тормозов – нет.

Камил, тот попроще – фельдшерские курсы, два года работы в больнице и переход в «ночные ангелы» ради повышенной зарплаты и длинных выходных.

- Дэн! Ну, объясни ему, а? – Ана открыла форточку между кабиной и водительским местом. – Он меня не понимает!

- «Полста вторые», Цист и 34-я, семейная ссора, поножовщина, выехала полиция… - Диспетчер решил сразу нас загрузить по самые гланды, чтобы мы не расслаблялись. – Поправка, один труп есть.

Угу, блин…

Ненавижу семейные разборки, в них никогда не можешь быть уверен, кто же виноват и кто в следующий момент ткнет тебя сковородкой по кумполу, превращаясь из «обиженного» в «защитника» своей половинки!

- Приняли! – Камил отщелкнул кнопку и завел «цветомузыку», пока Ана ворочала рулем нашей тяжелой в разгоне, из-за своих аккумуляторов, «Бины-Фиат», в полном «обвесе».

А «обвес» у нас – 173 килограмма и без него на некоторые улицы соваться нельзя в принципе – это ведь на картинках каждый город – изюминка! А в реальности – там сам кто угодно ногу сломит, потеряет копыта и получит по рогам!

А так есть хоть и противопульная, но бронька, есть бронежилеты и даже пара щитов, а есть и три пистолета, из которых мы каждые две недели отстреливаем по две обоймы, выходя на наши «длинные», трехдневные, «выходные».

У меня, в загашнике под полом – притарен коротыш-«Ксюха», слегка «допиленный», разумеется, и со спиленными номерами и пяток обойм к нему, у водителей помповик с двумя коробками патронов.

Пока, в принципе, ничего не пригодилось, но моменты близкие к использованию были – в первый раз прикрыли парни из полиции, а во-второй, наших «конфликтеров», совершенно случайно, разумеется, снесла пожарная машина-цистерна, неловко сдавшая задним ходом.

Адвоката, защищавшего тех, «придавленных», после завершения процесса, случайно убила сорвавшаяся крышка пожарного гидранта.

Нет, у бедолаги была возможность выжить, просто оставшись кастратом, но спешащая на вызов «скорая» застряла в пробке…

И не надо осуждающе качать головой – просто тот, кто сверху, имеет офигенное чувство юмора, мы тут совсем не при чем!

- На 45-й дорожные работы, но можно проехать по тротуару. – Камил рассматривал навигатор, прокладывая минимальный курс. – А вот на Цисте, кроме бомжей, никого нет…

- Держитесь! – Ана крутанула руль, и мы только пискнули, вжимаемые в спинки сидений.

- Я же сказал – проедем!

- С 15-й есть проулок, выйдем точно на 34-ю! – Ана широко улыбнулась. – Пять минут и мы на месте!

Насчет пяти минут, конечно, это было оптимистично, но за девять мы вполне себе успели.

- Марго! Зевс! – Я помахал рукой знакомым детективам, старательно обошел их по длинной дуге и занялся пациентами.

- Хелена и Карлос Серпти, 38 лет брака, их сын, Гайл и дочь, Гейл… - У меня за спиной молоденький сержантик зачитывал «суть дела» прибывшему старшему, а я, попутно, грел уши. – В семействе все давно не в порядке, по словам соседей, вся семейка отличалась беспорядочной половой жизнью, Гейл подозревали в инцесте и с отцом, и с братом…

Ну-у-у-у, судя по тому, что я видел, эта семейка и вправду страдала извращениями…

- Хелена Серпти, время смерти – 00.09, Гайл Серпти, время смерти 00.36, Гейл Серпти…

- Пиши – 01.11… - Я глянул на часы на нейроузле, фиксируя момент смерти. – Карлос Серпти – семь ножевых ранений, сейчас его «отстабилю» и будет жить.

Руки привычно «подшивали» самые мерзкие раны, «тормозили» кровь и…

- Как он это делает?! – Надо мной навис неизвестный полицейский эксперт в сером юбочном костюме, с длинными алыми волосами и синими перчатками-одноразками на руках. – Это же… Завораживает…

- Алана! Отойди от него! – Рявкнул Зевс. – Это… Дэн…

- О! Так вот какой ты, Дэн «Ночной ангел»… - Эксперт мило улыбнулась и технично свалила, под смешки окружающих, «простых смертных» полицейских.

- Чего это они? – Камил удивленно покрутил головой. – Совсем кукухой поехали?

- Не обращай внимания, им есть на что обижаться… - Я тяжело вздохнул, вспоминая, что в тот вечер Зевсу досталось дважды – первый раз пуля, в мякоть руки, а во-второй, гм, сильный возбудитель, вместо обезбола.

Поговаривают, что Марго понравилось, но это досужие домыслы, я в этом уверен.

Подозвав двух бегающих парней в форме, попросил слегка расчистить нам дорогу к выходу, а заодно отогнать репортерскую братию-шатию, уже поджидающую за дверью с камерами наготове.

Привычно откозыряв, парни сноровисто раздвинули толпу, распинали с дороги валяющиеся вещи и даже помогли спуститься со второго этажа.

Обожаю этих парней!

Не то что некоторые… Старшие офицеры…

- Дэн… - Один из сопровождавших нас копов аккуратно тронул меня за плечо. – А это правда, что у Зевса стояк был пять часов?

- Правда. – Рассмеялся я.

- А можно название лекарства, а? – Парни заговорщицки переглянулись.

- «Феймозин». – Я нырнул к пациенту, и парни закрыли за мной дверь, похлопав, чтобы водитель точно принял, что двери закрыты и можно ехать.

- Ну ты и сука, Дэн! – Восхищенно выдохнула Ана, разглядывая меня в зеркало заднего вида. – Они же точно накормят Зевса «Феймозином»!

- А не хрен выделываться. – Я проверил капельницы и приготовил, на всякий случай, пару шприцев «первой помощи». – Я ведь, к ним, трижды мириться ездил, объяснял, но ведь нет – уязвленное самолюбие важнее добрых отношений!

Я покрутил головой и проверил пульс пациента.

- Жалко мужика… - Камил вздохнул. – Если выживет, пойдет на пожизненное.

- С чего бы это вдруг?! – Удивился я. – Он, если что, самый первый получил свои ножевые… Так что, если прикинуть по фактам, то, скорее всего, свару начала Хелена, причем, скорее всего, с подачи сыночки… Слово за слово, полезла дочурка, вот тут и нож появился…

Я прикрыл глаза, прогоняя кадры, заснятые нейроузлом и отмечая положение тел, количество снесенной посуды и разлет осколков.

- Карлос полез разнимать и…

- Дэн… - Ана расхохоталась. – Рацию отключи, иначе нас по пути арестуют и прибьют!

«Да нет, Дэн, в принципе, прав…» - Голос Аланы вклинился в наш разговор из динамиков сверху. – «У меня такое же впечатление сложилось, да и по заверениям свидетелей, Карлос всегда отличался миролюбием и здравым смыслом. Правда, я не совсем поняла, как Дэн все это просчитал…»

- Битая посуда… - Я снова глянул на Карлоса, теряющего свою опасную бледность от кровопотери. – И высота всех ранений. Карлос самый высокий в семье и с самый толстый, из семи ударов – только четыре опасных, остальные завязли в жире. Если бы ножом орудовал Карлос, ранения на остальных были бы выше…

«Я поговорю с медиком.» - Алана довольно хмыкнула. – ««Ангелы…», спокойной смены!»

- Ненавижу, когда так говорят! – Ана рыкнула себе под нос и прибавила газу.

«Хорошо», «быстренько» и «спокойно» - три слова, от которых меня всегда плющило, таращило и колбасило!

А теперь, вот, оказывается, не меня одного!

Обе смены нашей 13-й бригады - и дневная, и ночная - от этих слов шарахались, как черт от ладана!

При любом упоминании этих трех слов, все начинали стучать по дереву, плевать через левое плечо и вообще делать вид, что ничего не слышали.

Вообще, испанцы жутко суеверны, особенно южане – у них там вообще целый кодекс «стой там-иди сюда», страниц эдак на сорок, 10 шрифтом!

- Дэн, на обед? – Ана приткнулась на перестойку у полицейского поста, пока нам выдалось не поймать очередного вызова.

- Давай. – Согласился я.

- А у тебя что? – Испанка распахнула форточку пошире. – У меня курица в кляре, йогурт и лепешки…

- Шаурма и компот. – Я показал пластиковую посуду с двумя кусками шаурмы и термос с компотом.

- Меняемся?

- Меняемся…

- Камил, а у тебя что? – Ана развернулась к нашему «фельшаралу».

- Кола и гамбургер… - Мужчина развел руками. – Я же не знал, что вы тут все такие гурманы

Тяжело ему, бедолаге, в первый-то раз с нами в ночное выкатывать!

Ничего, притрется-обобьется, своим станет!

Жаль, конечно, что Сулея перевелась, но тут уж без вариантов – она теперь студентка-очница и ей ближайшие пару-тройку лет придется впахивать на лекциях с немыслимой силою, а потом отрабатывать вложенные в нее Красным крестом средства, не меньше пяти лет!

- Лучше возьми у Дэна компот, а ему отдай Колу, он эту сладкую гадость ужас как любит! – Сдала меня с потрохами, Ана.

- У меня без сахара… - Мужик совсем смутился.

- Ой, да ему пофигу, он и ее высосет! – Ана плотоядно вонзила зубы в шаурму со странным стоном и задвигала челюстями, укорачивая «колбасу».

- И ты все это съешь?! – Камил захлопал глазами.

- А я не торопясь… - Ана открыла бутылку с питьевым йогуртом сделала богатырский глоток. – Сейчас одну, под утро – вторую!

- Ну вы жрать… - Мужчина восхищенно покачал головой, глядя, как укорачивается шаурма и исчезает курятина. – Моей бригаде тут на два дня бы было!

- Пфе, слабаки… - Ана вздохнула. – Мы, на прошлом выезде, полбарана слопали!

- Вшестером, Ана, вшестером! – Напомнил я, со смехом. – Под выпивку, не торопясь и о том, что это баран вы узнали лишь на следующее утро! В следующий раз накормлю вас собачатиной!

- Но-но! Собака – Друг человека!

- О, да! Собаки – вкусные!

Голоса Аны и Камила прозвучали одновременно, так что…

Ох, чувствую, будет буря…

Главное мне не лезть – я вообще предпочитаю кошек.

Живых, извращенцы!

- «Полста вторые», вызов на 6-11, 124, Баркау и Лопес, 123, крыша, прыгун, возможно множественное. – Диспетчер вздохнул. – Полиция там, Дэн, вперед не лезть!

- Ну, хоть поесть успели! – Камил пристегнулся и сыто икнул. – Погнали!

Да уж, погнали, блин!

У «Скорой…», так же как у полиции, есть свои коды-опознаватели, которые, в принципе, знают все, но…

Мало задумываются о том, что они означают для нас, лично.

Например, «6-11» это поддержка полиции, то есть, если даже вокруг хренова туча поубиватых штатских, мы будем работать исключительно – повторяю: «ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО!» - с раненными полицейскими.

Ни с детьми, ни с беременными – только полицейскими.

«124» - риск взрыва, либо тяжелое вооружение у нападающей стороны.

«Крыша» - снайперское прикрытие, члены которого тоже на нашей совести.

«Прыгун» — это и самоубийца, прыгающий с крыши-моста-дерева, и, к сожалению, неопознанный стрелок, засеченный один раз, в нескольких местах.

Ну, а «множественные», означает, что стрелков, скорее всего, может оказаться дохренищи!

- Броники одеваем, пистоли в «невидимки», одна обойма в карман, три – по сумкам… - Я «подхватил» нейроузлом переговоры полиции и принялся командовать, согласно вероятностям, которые менялись, блин, каждую минуту!

- Ана, через Лопес не лезть, простреливается, пройди через подворотню и встань за «СВАТ-ом»! – Я помрачнел, понимая, что место за «спецурой», на самом деле жестко паливное, но все остальное было еще хуже.

- Полиция подтверждает прострел Лопеса, за «СВАТ-ами» есть глухая точка. – Камил подтвердил мои слова и опасливо поежился.

- Привыкай, это Ангел, он ночью видит лучше, чем ты днем! – Ана привычно прижала педаль газа, перепрыгивая через бордюр. – Дэн, мы за пазухой!

Ну, раз прибыли, так и нечего рассиживаться!

Подхватив сумку с упакованной «Ксюхой», вымелся навстречу приключениям.

По вероятностям, пострелять мне сегодня не судьба, но интуиция просто вопила: «Возьми «Ксюху»! Возьми-возьми-возьми родную! И три, а лучше четыре, обоймы!»

Я взял пять.

Тяжело, громоздко, но…

- Ранение в голову, стабилен! – Фельдшер из пожарных провел меня за красного «Форда», под прикрытием которого уже отлеживалось пяток оказавшихся не в том месте, парней и девушек в форменной одежде. – Дальше сам?

- Дальше сам! – Я глубоко вдохнул и принялся сортировать раненных по степени транспортабельности и нахождения в сознании.

Двоим пришлось устраивать «лечилку» - одному парню без нее отняли бы руку, а второму быть слепым на оба глаза, а так, через ээное время вполне себе вернуться на службу, да будут злее и внимательнее!

- Гражданский ранен! – Завопил кто-то слева и меня словно током по нервам стукнуло!

- Гражданских за угол! – Рявкнул я, держа руку в сумке и готовясь выдернуть «Ксюшеньку» с досланным патроном. – За угол, я сказал!

Увы, одуревшие от страха гражданские подтащили девчонку-подростка ближе к «Форду», услышали, как защелкали пули по кабине и рикошеты от асфальта и, бросив девчонку, мужественно дали стрекача!

Одного, кстати говоря, рикошет-таки нашел, в аккурат в пятую точку, через обе полужопицы, напролет!

Крики! Кровища!

Парень с попорченной жопой улетел носом вперед и, застонав, на руках, пополз к махающим ему из-за угла, другим штатским!

Дождавшись перезарядки, успел выметнуться за девчонкой и втянуть ее за машину.

С ней оказалось хуже всего – мало того, что пуля явно зацепила легкое, разворотив ключицу, так ей еще и красоту попортили ее переносчики, уронив лицом в каменную крошку, смешанную с бензином и черным, вязким, смазочным маслом, вытекающим из простреленного двигателя пожарки!

Матюгнувшись от всей души, достал из сумки «ремкомплект» на этот случай и принялся ковыряться в ране, маленькими дозами подавая «лечилку», чтобы сторонний наблюдатель, да еще, не дай боком с камерой, не заприметил ничего странного.

- Дэн! Офицер ранен! – Камил прорвался через очередную очередь с крыши и плюхнулся рядом со мной, прихватив резервную сумку и еще один броник, которым сумку обмотал, на всякий случай.

- Девчонка стабильна, швы накинешь ей на лоб и вколешь «Валесорна», пусть поспит, глядишь, меньше поплачет… - Я перекидал из принесенной сумки в свою медкомплект, искренне сожалея, что «космические аптечки продвинутой цивилизации» обратились в бесполезные ящички, радующие дикарей своей формой и непостижимым, гм, функционалом.

- Блин, а что у нее на спине?! Выходное?! А где входное?! – Камил перевернул девицу и заметил то, о чем я забыл – выходное отверстие от натворившей дел, пули.

- Дай глянуть! – Я повернул девицу к себе спиной, скастовал «лечилку» и с облегчением выдохнул. – Не пугай меня так больше, где же выходное, вон, о камень ободралась!

Вернув малолетку напарнику, на четвереньках, помчался к офицеру, удивляясь, а где, собственно говоря, шляются остальные бригады, а?!

Стоило мне дернуть на раненом офицере липучку, как прямо в лоб мне уставился девятимиллиметровый «Вальтер», а окровавленный полицейский, только что оравший и проклинавший все от боли, мечтательно закатил глазки и сказал: «Здравствуй!».

Получил укол адреналина прямо в мошонку и…

Заорал так, словно ему их каленым железом прижигали!

Хотя, это же адреналин, сомневаюсь, что кто-то колол его мужикам в яйца, ради проверки болевых эффектов…

Почесав макушку, задумался, а чем, гм, эффект-то купировать-то?!

А то сейчас понамчаться правозащитники всяких мастей и засудят меня, ко всем чертям!

- Грохнуть тебя, что ли, болезный?! – Спросил я у воздуха, но ответом мне был странный вопль из дома напротив, а потом, уже явно целясь по мне, кто-то стал медленно и методично прогрызаться через потроха бедного «Форда»…

Выстрел за выстрелом кто-то тщательно укладывал в «игольное ушко», вероятно надеясь, что я там буду сидеть и ждать, когда меня пристрелят!

Делать мне больше нечего!

- Дэн! Еще гражданские! – Камил показал мне горстку пыльных, грязных, лохматых мужчин и женщин, что уже вот сейчас станут нафаршированными тушками.

- За угол, мать вашу так!!! – Рявкнул я от всей души.

Рявкнул так, что меня услышали все – и полиция, странно притихшая именно в этот момент, и занимающие пятиэтажный домик с высоким крыльцом и аляповатыми колоннами, стрелки.

Пока народ менял траекторию, выдернул «Ксюху», занырнул под «Форда» и с превеликим удовольствием саданул по пустым окнам длинной очередью, на весь рожок!

Эх, не зря я так этот ствол люблю!

Особенно после «допиливания» подручными материалами и технологиями далеко ушедшей вперед, космической эпохи…

Ну, и капелька магии, куда же без нее, иначе «Ксюшенька» очень любит быстро греться, а разогревшись, гм, больше плюются, чем стреляет…

В доме с колоннами, после моей очереди, что-то жахнуло, выдавливая вперед оставшиеся окна с четвертого и пятого этажей, а следом с крыши, двумя орущими факелами вылетело два тела, которые описали широкие параболы и с противным «чмок-чавк» приземлились в скомканный асфальт, не долетев до «Форда» эдак…

В общем, порядочно не долетев до «Форда»!

В доме еще раз жахнуло, но тише и из разных окон по «Фордику» истерично зашлось два автомата, а следом к ним присоединилось что-то крупнокалиберное, по чему, кто-то из не выдержавших полицейских, засандалил из подствольника.

А я честно кастанул файербола, задолбавшись лежать и ждать, прилетит по мне шальная пуля или выберет кого-то из раненых?!

- Никому не стрелять! – Полицейский матюгальник разорвал сосредоточенную стрельбу с обеих сторон. – Прибыли переговорщи…

В этот момент «СВАТы», уставшие от дурной перестрелки, обстреляли дом светошумовыми и пошли на штурм, наплевав на сам факт того, что наконец-то прибыл переговорщик!

Двадцать пять подготовленных человек, из которых девять ждало команды пойти второй волной, влетели в окна-двери и принялись делать то, чему их так долго учили.

Мочить всех, кто шевелится!

Судя по вспышкам светошумовых, на разных этажах шевелилось достаточно много народа, но…

Недолго шевелилось.

- Блин… И чего так долго жопу морщили?! – Камил выдернул меня за ноги из-под пожарной машины, отобрал «Ксюху», сунув ее себе под броник, благо, он у нас мальчик нихрена не маленький и «Ксюшенька» на нем просто потерялась. – Потом отдам.

Кивнув и шмыгнув носом, пошел проверять своих раненных.

Ну, вроде живые все.

Ни у кого новых лишних дырок не появилось, девчушка с черными, короткими волосами, сладко дрыхнет, даже не догадываясь, что вполне могла остаться калекой, а вот чувак с адреналином в яйцах выглядел совсем не очень…

Ну да и хрен на него, вон, «тюремщики» подъехали, сейчас они живенько его на ножки поставят, даже если они у него разъезжаются!