Пламенная бунтарка ледяного дракона (СИ)

Королева Атейн-Даэрд

Я лежала в темноте, пялясь в потолок, который угадывался, прорисовываясь серым прямоугольником.

Щеки были мокрыми от слез.

После того, как я сказала, что не знаю, хочу ли подтверждать истинность с Эйтоном Гараирном, он отпрянул и сказал то ли с болью, то ли с разочарованием:

— Тогда и не стоит проверять, Кириэнн. Если это оно, то сомнений обычно не бывает. Отдыхай, завтра мы решим, как лучше поступить с тобой.

Он ушел, а я скользнула мимо Эдайи, которая выглядывала из своей спальни. Ее и без того большие глаза были распахнуты от любопытства.

Она хотела накинуться с расспросами, но я шмыгнула в свою каморку и захлопнула дверь чуть ли не перед ее носом.

Игра закончена, мне не нужно притворяться, изображая почтение. И я могу пресечь нежелательную для меня чужую дотошность.

Я ведь права? Права?

Да, меня тянет к Эйтону Гараирну, чуть ли не с первых минут знакомства, несмотря на испуг и отвращение к ситуации, я любовалась им. Украдкой даже от себя самой.

Его поцелуи пробудили во мне неведомые ранее чувства и раздвинули грани самоосознания.

Но любовь ли это?

Что, если мы не уживемся? Если нам нравятся разные вещи?

Однако при мысли о том, что я могу уехать к себе в Урнари и больше никогда не встретиться с гордым красавцем-драконом, душа будто в пропасть проваливалась.

Как мне быть?

Слишком многое зависит от моего решения.

Последовать за своим сердцем и стать врагом для своей семьи? Дедушка-король презрительно назовет меня «драториновой подстилкой», а отец с матерью отрекутся.

Собственно, слишком ли это меня волнует?

Должно волновать… но сильнее я переживаю не из-за этого, а возможности войны между Урнари и Драторином.

Самый безопасный для всех вариант — незаметно вернуть меня на родину. Так, чтобы никто не узнал, где я была.

Поведай я родне о своем неожиданном рабстве, это спровоцирует конфликт.

Я вернусь домой и буду готовиться к свадьбе с Элвином Согитром…

Но как? Как, если мне сейчас кажется, что я жить не смогу, если мы с Эйтоном Гараирном не будет каждый день отражаться в глазах друг друга?

Но и с ним мы, возможно, счастья не найдем. Вот была бы возможность это проверить!

Пожить бок о бок несколько месяцев, прислушиваясь каждый день к своему сердцу.

Я тихонько застонала.

Проворочавшись еще несколько часов, забылась поверхностным беспокойным сном.

А утром поднялась, когда в дверь заколотили.

— Кира! — кричала Эдайя. — Нас приглашают на семейный завтрак к императору, собирайся!

— Я не голодна, дерри, — мой голос был слаб, но я постаралась говорить громче, — идите без меня.

— Не выйдет, Кира, Сиур передал, что мы должны быть вместе. Я-то уже готова. Так что вытаскивай свой тощий зад из постели и одевайся. В хорошее платье!

— Благородные дерри не должны так выражаться! — пожурила я ее со вздохом. Но из кровати выползла.

— Тоже мне училка нашлась, — фыркнула Эдайя, пинком распахивая дверь.

— Доброе утро, Кириэнн, — сказала она насмешливо.

— Откуда ты знаешь мое имя? — опешила я.

— У меня очень, очень тонкий слух, — гордо сообщила девица, — но родственникам об этом знать пока рано. Я постепенно обретаю драконьи свойства. У нас обостренное восприятие, если ты, может, знаешь.

— Слышала о таком, — кивнула, заинтересованно на нее глядя. Интересная девушка.

— Значит, ты принцесса, — она прищурилась.

— Не совсем, — поправила я, — внучка короля Урнари.

— Старого безумца, который не верит даже своим богам, — фыркнула Эдайя, — как можете воспринимать всерьез такого правителя?

— Королей благословляют демиурги, — сказала я, начиная злиться.

— Это те самые, что лично поженили Кайтона с Аделой? — рассмеялась драторинка. — Тогда у меня для твоего дедули плохие новости.

— Отвратительно, — я поморщилась, — отвратительно, что ты сейчас во всем права, Эдайя.

— Эди, — легко сказала она, но я увидела, что девушка напряглась, словно сомневалась, стоит ли ей это говорить. Кажется, меня только что впустили в ближний круг.

— Спасибо, — тихо ответила я, — Эди. Мне очень болезненно дается пребывание у вас, драторинов. В основном, потому что я слышу вещи, к которым не готова. Мой мир трещит по швам.

— И мордашка твоя так опухла от слез, будто тоже вот-вот треснет, — заметила Эди, — давай попробуем привести тебя в нормальный вид.

Я с благодарностью приняла ее помощь. Мы отправились в наш будуар, где сначала я влезла в платье, а затем драторинка пообещала «спасти» мне физиономию.

Эдайя приложила к моему лицу тонкую, прохладную пленку. Она тут же обтянула кожу, без складок, словно слилась с ней.

Выждав немного, резким движением сдернула получившийся слой, он стал сухим и сероватым.

— Теперь смотри в зеркало, — скомандовала драконица.

— Удивительно! — я потрогала щеки, не удержавшись.

Кожа сияла, ни следа тяжелой ночи не осталось.

— Узнаешь больше о косметике драторинок, уезжать не захочешь, — ухмыльнулась Эди, — хотя честно сказать, это эрлинские штучки.

— Эльфийкам такое нужно? — поразилась я.

— А ты думала, их исключительная, хрустальная красота — это только благословение богов? Нет, просто они умеют использовать природно-магические блага.

— Девочки! — послышался голос Эйтона. — Вы там не передрались от несходства взглядов на жизнь? Вас уже ждут.

Мы переглянулись.

— Не делай такое лицо, — прошипела Эдайя, — по тебе же сразу видно, что ты влюблена и несчастна. И если это так, то зачем было ему вчера делать больно?

— За мной стоит целое королевство и его принципы, — прошептала я в ответ, помня об остром слухе драконов.

— Мы уже почти готовы, дядя Эйт! — крикнула Эдайя.

Когда мы вышли из комнаты, Эйтон все еще ждал.

Мне показалось, он был бледнее обычного, а скулы его заострились.

Но выглядел все равно замечательно, даже косички свои заново переплел… ну или кто там следит за прической владыки острова Хвост?

— Вы обе прекрасны, — сдержанно сказал он, — идем.

Встречи с семьей императора я ждала с особым волнением. Мне очень хотелось увидеть жену Кайтона. Женщину, которая приняла волю богов, зная, что она не совпадает с мнением общества.

А в наших реалиях последнее куда важнее. Ведь жить-то придется не с богами!

Мы спустились на несколько этажей, в большую столовую залу, где нас уже ждали.

Семейство Даэрд выглядело милым.

Во главе стола, разумеется, сидел император, одетый нарядно, в костюм из светлой кожи, длинные волосы убраны в хвост. А на коленях повелителя прыгала крохотная светловолосая девчушка.

По правую руку от императора располагалась красивая женщина. Без сомнения, мать девочки и супруга властелина драконов.

Сколько же в ней было достоинства, женственности и нежности! Это бросалось в глаза с первого взгляда на Аделу Атейн-Даэрд, королеву Эмедеры и жену императора Драторина.

Рядом с матерью располагался сын этой удивительной пары. Насупленный, нарочито серьезный мальчик, поразительно похожий на Кайтона.

— Вы задержались, но оно того стоило, — низкий, бархатный голос императора сегодня звучал не грозно, как гром в скалах, а как-то даже успокаивающе. Он всегда такой, когда жена рядом? Или это озорная малышка на него так действует.

— Твои дамы прекрасны, Эйтон.

— Присаживайтесь, — улыбнулась Адела. Ее тембр оказался грудным и чарующим.

О, весенние цветы в волосах Фенимолы! Эта пара просто идеальна, хоть мужчина и женщина принадлежат к разным расам.

— Мы приносим извинения дочери короля Брейла, за то что невольно не соблюли дворцовый этикет, — пророкотал Кайтон Даэрд.

Я чувствовала, что со вчерашнего вечера все поменялось. Император вел себя официально, пусть и дружелюбно.

— Благодарю, Ваше Величество, — поддержала я светскую атмосферу, — в этом нет вины драторинов.

— Рад, что ты понимаешь это, Кириэнн, — сдержанно улыбнулся король.

Появились официанты, споро обслужили всех, включая маленькую принцессу Делайю, которую, несмотря на ее протесты, усадили на отдельный стул.

Меня посадили рядом с Эдайей. И это было сейчас самым щадящим вариантом для нас с Эйтоном.

За едой говорили мало и на общие темы. О том, какое нынче удачное лето, какой прекрасный урожай ожидается на острове Хвост. Правда, к середине застолья прозвучала очень интересная фраза от императора.

— Думаю, нет смысла откладывать выездное заседание императорского совета на острове Хвост. Чем раньше мы присмотрим место для Академии, тем скорее начнем строительство.

— Новая академия драторинов? — заинтересовалась я.

— Не только, — с жаром ответил Эйтон, — там будут учиться представители всех королевств и даже полукровки.

— Такого в Аперфоде еще не было! — мое удивление было искренним. Даже переживания о несостоявшейся истинности отошли на второй план.

— В нашем мире многое нужно менять, — серьезно сказал Кайтон, — и мы только начали это делать.

Дети заявили, что наелись, за ними прибыла нянька. Делайя пыталась еще попрыгать на папе, но ее увели.

— Скоро увидимся, милая, — пообещал Кайтон, послав малышке воздушный поцелуй.

Мы продолжили трапезу. Я задумалась об услышанном.

Император сейчас говорил не на публику. И это не были слова угнетателя, сосредоточенного на собственном величии за счет притеснения других народов.

Передо мной был великий реформатор, тот, кто собрался сделать мир лучше и действовал поэтапно. Шаг за шагом он шел к тому, чтобы менять сознание как драторинов, так и остальных племен Аперфода.

А я… я испугалась. Показала свое малодушие вчера. Словно уловив ход моих мыслей, император произнес:

— После этого завтрака я прикажу связаться с Урнари, Кириэнн. Мы не можем тебя скрывать и удерживать. И если ты решила вернуться домой, я создам коридор безопасности для твоих родственников. Если они поведут себя мирно, разумеется. И в этом случае мы выдадим тебя им тайно. Ты понимаешь, почему?

— Да, император, — кивнула я, — ваш план самый разумный из всех возможных.

— Кайтон, — неожиданно вступила в разговор Адела, — до того, как ничего уже нельзя будет изменить, я бы хотела побеседовать с Кириэнн один на один.

Она повернулась ко мне. Посмотрела в упор.

— Если, конечно, она не против.

— Сочту за честь, — поспешно ответила я.

— Тогда не будем терять времени, — улыбнулась королева, — все равно ты просто царапаешь по тарелке вилкой. Да и я уже насытилась.

— Хорошо, — император чуть нахмурился, но сердитым не выглядел, — можете уединиться. Но времени у вас не так много, слухи распространяются быстро. А мы вчера наводили немало справок. И что-то могло просочиться в люди.