Пират

4.26. На Зурнуше

Совет располагался на планете. Лифт работал и я им без проблем воспользовался. Перед выходом из лифта стояла толпа совсем молодых аварок в оцеплении. Когда я вышел, их загнали в лифт сколько влезло, ну и пару сопровождающих десантников к ним в компанию, и лифт сразу ушёл наверх.

Я обошёл толпу, миновал какие-то утрамбованные развалины, и ко мне прицепился какой-то крупный галифатец.

— Эй, малец, блистающую хочешь?

— Что?

— Аристократку аварскую попользовать хочешь?

Галифатец мотнул головой, я обернулся и увидел бордель с распахнутой витриной. За витриной в главной приёмной был установлен сексодром. На нём — разложена аварка. Руки-ноги привязаны к креплениям на углах кровати. Аварка чёрная с краснотой — действительно блистающая. Молодая, но уже рожавшая, судя по раздавшимся бёдрам и крупной груди. На лице — презрительное отвращение.

— Нет. — Ответил я и собрался идти дальше.

— Я тебя не отпускал.

В ответ на эту реплику я снова повернулся к галифатцу.

— Вот, так-то лучше. — Произнёс галифатец, и я подумал, что он закинулся каким-нибудь «расширителем сознания». С другой стороны Дьярви просил «стараться не конфликтовать»…

«Ладно, попробую разрулить». — Мрачно решил я.

— Шлюха знатная — отвечаю. — Продолжил галифатец. — Ещё никто недовольным не ушёл. Аристократка драная, а на выкуп у неё денег не нашлось. Так что пусть отрабатывает…

— Не до того мне.

— Ой, какие мы занятые! Давай! Когда ещё доведётся аристократку попробовать. А так вернёшься, будет чем похвастать…

— Да было б чем хвастать.

— Что, скажешь были у тебя аристократки?

— Были.

— Вот всем вы, аратнцы, хороши. Только врать горазды…

— Не хочешь — не верь.

— Стесняешься? — Спросил, глядя на моё лицо галифатец. Потом сразу же и ответил: — Нет, не стесняешься. Не одобряешь и брезгуешь. Сосунок ещё. Кто эту шлюху трахнет, если не ты?

— Вон. — Кивнул я на бредущий в сторону лифта десяток рабов с сопровождением. — Можешь им предложить с Аваром напоследок попрощаться.

— Им жирно будет. Ты давай, а потом прись, куда шёл.

— Не до того мне. Я в Совет иду.

— Делегат что ли?

— Да.

— Сплавили как бесполезного?

— Хм…

— Ладно, вали… Гонористый, сука. Надо бы тебя поучить. Гонор твой с говном выбить…

Я молча стоял и глядел на галифатца. Настроение у меня от его слов не улучшилось. Мне захотелось убить дурака, но я себя сдержал.

— Джасеми! Иди сюда! Твоя очередь караулить. — Прокричал кто-то на галифатском.

— Сейчас иду. — Заорал в ответ галифатец.

«А имя ему подходит. Действительно большой-огромный».

— Ты на меня так смотришь, будто дуэлиться готов, соплячок. Иди давай, не до тебя. Решишься подраться — набери, уму-разуму тебя поучу…

Джасеми скинул мне контакт и, не ожидая ответа, пошёл в бордель. Не отвечая ему пошёл и я.

Подходя к Совету, я сбросил сообщение Дьярви:

«Не знаешь, где мой абордажный скаф?»

«Новый закажи. На складах есть».

Не успел я отписаться, как сразу пришло ещё одно сообщение:

«Кстати, идея хорошая. Подожди меня там, в Совете, я его притащу».

«Понял». — Откликнулся я.

На входе в Совет представился делегатом от экипажа Револьвера, и меня пустили внутрь. Совет заседал в спорткомплексе. Основное заседание проходило на спортивной площадке в половину футбольного поля. Делегаты занимали зрительские места в амфитеатре. Что говорилось внизу слышно было плохо. Но я подключился к трансляции, глянул на картинку выступающего, свернул её и, оставив только голос, начал осматривать всё вокруг. Делегатов было под тысячу. Люди приходили и уходили, сбивались в группки и растекались, кто-то слушал выступающего, кто-то общался.

Я решил послушать. Выступал галифатец в форме пилота планетарного шагохода:

«Итак, наше предложение. Оставить выкуп на прежнем уровне. Но только для тех, кто платит его сам, без лишних напоминаний. Для захваченных патрулями выкуп поднять в несколько раз».

«Предложение интересное. Хочет кто-нибудь высказаться по этому поводу?»

Высказаться никто не захотел. Вопрос был принят на обдумывание и отложен с возвращением к обсуждению через четыре часа.

Слово было предоставлено Капитану Совета Лейфу.

«Согласно проведённого нами анализа, аварцы через пять-семь дней смогут ввести в систему Зурнуш дредноут в сопровождении приватиров. Дредноут старый, типа „Великий Авар“, списан из Аварского флота в клановые силы. Скоростными характеристиками он не блещет. Оснащён лазерами тип комплектации — пучок иголок…»

Пучок иголок. Значит несколько курсовых лазеров, фокусируемых на главной цели по курсу в зависимости от расстояния. Дредноут, скорее всего семь курсовых. Очень-очень мощных. Следующие лазеры расположены на боковой броне, смотрят вперёд под углом к курсу. Независимое наведение на дополнительные цели. Тактика у дредноутов фронтальная. Идут однослойным фронтом прямо на врага, жгут по своему визави и прихватывают его соседей.

На мгновенье я потерял ход мысли Лейфа, но без проблем включился:

«…надеюсь что нет. В прошлый раз данные разведки оказались катастрофически не точны. Теперь же мы опираемся на гарантированно подтверждённые данные об общей численности клановых сил Авара. Императорские силы за отведённый срок подойти не успеют. Новых поступлений кораблей у кланов не зафиксировано, списаний техники их имперских сил тоже. Итак. Тактика аварцев если мы примем бой. Они приватирами будут прикрывать дредноут с бортов. Дредноут будет разбираться с нашими приватирами по принципу „сколько раз попал, столько и трупов“. Тактика очевидная. Перспективы печальные. Значит аварцы знают, что мы знаем, что проиграем в прямом столкновении. Тактика аварцев если мы не принимаем бой. Они приватирами гонятся за нашими кораблями, стремясь навязать бой, не дать уйти в гипер, задержать до подхода дредноута. Каждый, кто задержится — труп. В такую ситуацию тоже себя загонять не следует. Вывод. Нужно оценить вероятный срок прихода аварцев и уйти заранее. Засады по пути отхода не ожидается — сейчас по коридору постоянно ходят транспорты и барражируют наши галифатские товарищи. Предложение: за ближайшие четыре дня закончить все запланированные операции в системе и провести эвакуацию в полном составе до возвращения аварцев».

«Предложение понятно. Срочных действий и изменения планов судя по всему оно не требует. Мы и так проводим мероприятия в максимально возможном темпе. Статус: для обуждения в экипажах. При обсуждении не рекомендуется использование местных сетей связи. Конструктивные предложения и дополнения можно высказать…»

Список, к кому следует обращаться я сохранил на автомате. Началом от предыдущего списка он не отличался. В это время как раз пришёл Дьярви.

— Пойдём, переоденешься. — Сказал он мне вместо приветствия. И это хорошо. Пожеланий хорошего дня и сочувствий мне слышать сейчас не хотелось.

Мы вышли с амфитеатра, прошлись, нашли какую-то пустую туалетную. Я примерил принесённый Дьярви скафандр, подогнал его, снова примерил, покрасил из принесённого Дьярви розового баллончика. Переоделся и сложил свой пилотский скафандр в транспортное состояние. За всеми этими делами рассказывал об услышанном.

— Про изменение выкупа в принципе полезно, но не важно. Такими вещами меня не отвлекай. Сроки ухода — важно. Если просили по местной связи не обсуждать, то обсуждать и не будем. Про подобные вещи сообщай — «нужно встретиться, обсудить». Или сам прибегу, или скажу куда прибыть. Хорошо. Встроишься. Кстати, зачем тебе скафандр-то потребовался?

— Да хочет здесь один галифатец меня уму-разуму поучить. — Я сбросил Дьярви протокол. Он ненадолго завис, просматривая его в ускоренном режиме. — Вот ведь! Клинки у тебя не попросил… — Продолжил я, когда Дьярви отгрузился, вернувшись в реальный мир.

— Нда. Забавно. Клинки да — пригодятся. Найдём. Пойдём-ка.

Мы вышли из туалетной, пилотский я прихватил с собой — ещё пригодится. Прошли какими-то коридорами и вышли к приёмной директора. Дверь была открыта, и Дьярви в неё зашёл.

— Здесь подожди. — Бросил он мне на ходу.

То чего я не слышал.

Дьярви:

… вот его страничка славы у наших заклятых партнёров, здесь не всё, но в целом соответствует истине. Да. У него любимая при штурме вместе с кораблём погибла. Щитовиком была. Так что он немного не в себе. Отнеситесь снисходительно…

Долго ждать не пришлось, Дьярви выглянул и провёл меня через большую приёмную в ещё бОльший кабинет.

— Вот представляю. — Произнёс Дьярви. — Казак, очень способный молодой человек.

Дьярви представил меня трём аратанцам. «Добрый дедушка» и два зрелых бойца. Все чувствуются смертельно опасными. Больше похожи на аристократов, чем на обычных военных. Так я их и поприветствовал. Добрый дедушка по-доброму мне улыбнулся, двое других выдали ответное приветствие, спокойно и безэмоционально.

— Баронет? — Уточнить добрый дедушка.

— Прошу прощения, Казак. Здесь вместо призыва. Аратанский безопасник посоветовал взять псевдоним и никому настоящее имя не сообщать. Кому можно и нужно — тот сам всё узнает.

— Правильно. Молодец! Так всем и говори не взирая на лица.

Пока я отвечал, Дьярви напрягся, услышав доброго дедушку — расслабился.

— То, что с галифатцем в драку не полез — хорошо. Дуэли сейчас запрещены. Только с разрешения Совета. И очень мне интересно послушать, что это такое было…

Дедушка перестал смотреть на меня и скомандовал:

— Этого, как его, Джасеми и командира его сюда по-быстрому.

— Дьярви, Казак, — повернулся он к нам, — подождите немного. Вон, — махнул он рукой в глубину кабинета, — в комнате отдыха.

— Ещё один вопрос, Хэлтейн. Свожу я Казака в Нейросеть, прям вот в этом розовом скафандре. Пусть спокойно там поговорит, без угроз. Казаку я всё поясню и проконтролирую. — оБратился к доброму дедушке Дьярви.

— Хорошо. Как закончим, так и сходите. Потом отчитаешься Лейфу.

То чего я не слышал.

— Джасеми, крыса ты помойная! Что ты натворил, что меня с тобой к начальству вызывают?

— Да ничего.

— Что, совсем ничего?

— Точно ничего…

— Юрсефли, ты совсем за бойцами не следишь? Где этот твой Джасеми? Этот? Что ты натворил, скотина! Признавайся.

— Ничего, всё ровно было.

— Где он у тебя стоял? Рядом с Советом? Как вернёмся, чтоб духу его там больше не было! В штаб пошли, ошибка природы!

— Кармли! Почему меня из Совета на ковёр с твоим бойцом вызывают?

— Не могу знать, но этот недоумок в пикете между лифтом и Советом стоял.

— Кармли, а он у тебя не накуренный случаем? Что, дурачок, жить надоело? Кому ты там на глаза попался?

Ждали мы полчаса. За это время Дьярви ввёл меня в курс проблемы с Нейросетью и своей идеи.

Разбор проходил в кабинете. Мы с Дьярви вышли и встали с одной стороны, три галифатца с другой. Джасеми казался придавленным.

— Здравствуй, Муси, спасибо, что откликнулся.

— Конечно, Хэлтейн! Как я мог не откликнуться. Это Кармли, командир этого недоразумения Джасеми.

— Недоразумение — это хорошо. Ввожу в курс дела.

Галифатцы Муси и Кармли подвисли. Похоже, Хэлтейн сбросил им мой протокол. Джасеми озабоченно вертел головой, поглядывая по сторонам.

— Итак, суть конфликта я не понял. Но Казак, известный также как мальчик в розовом, в соответствии с распоряжением Совета, обязательном для всех присутствующих, напоминаю об этом, если кто не знал, да вдруг забыл, пришёл ко мне за разрешением на дуэль. Вот нам всем и нужно понять, что именно произошло, и, главное, что нам делать. Давайте начнём с галифатской стороны, так как Казак ничего вразумительного сказать не может, но его мотивы я понимаю.

Только Хэлтейн закончил говорить, как в кабинет заглянул незнакомый боец и, глядя на Хэлтейна, произнёс:

— Клинки для лера Казака.

Все посмотрели на меня.

— Казак — это я. — Произнёс я, глядя на бойца. — У меня к Вам, лер, просьба. Взять в руки оружие на Совете для меня неуместно, не могли бы Вы…

— Конечно. Я подожду. — Ответил боец и отступил в приёмную.

— Попутал я. — Произнёс Джасеми, и вжал голову в плечи.

— Казак. — Произнёс Дьярви. — Давай ты не будешь его убивать. Всем сразу станет легче.

— Хорошо, Дьярви. — Легко согласился я. Дьярви кивнул, повернулся к галифатцам и продолжил. — Можно ли считать что сей Джасеми всё осознал и извинился?

— Если не осознал, то осознает, обещаю. — Жёстко произнёс Кармли.

— Казак! — Громко и торжественно произнёс Муси. — Дополнительно приношу извинения от имени командования сил Галифата.

Я поклонился ему в соответствии с аратанским этикетом. Глядя на Кармли и Муси я догадался, что выволочка будет массовой. В армии — как в армии. Один накосячит, а построят и сношать будут всех причастных и непричастных, долго, упорно и с повторами. Опустим завесу жалости над грядущим избиением младенцев…

Наши абордажники заняли одну из комнат в казарме на станции. Я там бросил пилотский скафандр, и мы с Дьярви и ещё десятком бойцов заявились в офис Нейросети. В абордажном розовом скафандре, с двумя клинками, я шёл пугать местных своей мордой.

— Си-я-тель-ный. — Произнёс я по-аварски по-слогам, обращаясь к единственному сотруднику офиса. Получилось по-издевательски. — Несколько вопросов для рапорта в Совет Капитанов. Чтоб не было вопросов о моём статусе — вот моя страничка в вашей энциклопедии, посмотрите пожалуйста.

Я сбросил ему ссылку на страничку обо мне и подождал, пока он с ней ознакомится.

— Верно ли я понимаю, что этот офис Нейросети в настоящее время не работает, си-я-тель-ный?

— Да. В настоящее время офис не работает.

— Отлично! Сейчас я попрошу Вас подтвердить это ещё раз под протокол и мы уйдём. Сразу предупрежу, си-я-тель-ный, неработающий офис Нейросети серьёзно поднимает выкупной платёж за станцию. Если он не будет выплачен, станцию мы уроним на планету. Не волнуйтесь, экстерриториальный статус корпорации Нейросеть не будет нарушен, как только появится определённость, мы Вам сообщим и Вы успеете эвакуироваться. Итак, ещё раз под протокол: работает ли в настоящее время этот офис Нейросети?

— Под протокол — работает. — Изменил свою позицию аварец.

— Хм. Хорошо. Тогда прошу обслужить клиентов, си-я-тель-ный. — Показал я на сопровождающих бойцов.

— Увы, к сожалению я не могу их обслужить.

— Что же Вам мешает?

— Согласно закона…

— Закона Аварской Империи?

— Да, конечно.

— Понимаете ли Вы, си-я-тель-ный, что система в настоящее время захвачена и здесь и сейчас законы Аварской Империи не действуют?

— Но ведь…

— Понимаете ли Вы, си-я-тель-ный, что система в настоящее время захвачена и здесь и сейчас законы Аварской Империи не действуют? — Повторил я, надавив голосом. — Если ответите нет, я вынужден буду доставить Вас к врачу, для консультации по поводу утраты связи с реальностью.

— Д-да-а. Понимаю. — Не решился спорить со мной аварец и я понял, что я его смогу дожать.

— Верно ли я понимаю, что политика корпорации Нейросеть предусматривает выполнение местных законов?

— Да.

— Таким образом отказ в обслуживании клиентов это нарушение действующих здесь и сейчас законов не корпорацией Нейросеть, а вами лично. Готовы ли Вы подтвердить это под протокол?

— Нет. В смысле, я обслужу…

— Отлично. Приступайте.

Люди пошли в заранее продуманном порядке. Первый запросил что-то совсем безобидное. Аварец его с облегчением обслужил. Второй и третий — что-то относительно боевое, но распространённое. Аварец поморщился, но тоже обслужил, четвёртому он попытался отказать.

— К сожалению я не могу предоставить эту базу.

Я снова вмешался.

— На сайте офиса эта база значится в наличии. По какой причине Вы, си-я-тель-ный, отказываетесь её продавать?

— Понимаете, она входит в специальный список. Для её приобретения необходимо…

— В секторах вольных странников нет никаких списков. Все имеющиеся базы продаются. Сразу, чтоб не было вопросов. Резервирование также не предусмотрено — всё продаётся первому пришедшему с деньгами. И ещё. За каждый отказ в обслуживании я предложу начислять дополнительную выплату владельцам станции с сообщением, кому именно они этим обязаны, и увеличивать выкуп за ваших родственников.

Аварец окончательно сдался. Он обслуживал всех и продавал всё. Дьярви назначил парный пост прямо в приёмной. Ребята решили не напрягаться, заняли пару кресел у входа друг напротив друга. Официально — для предотвращения эксцессов, неофициально, чтоб персонал не расслаблялся и не борзел.

— Что ж, я Вас покидаю, си-я-тель-ный, и будет лучше, в смысле для Вас лучше, если меня сюда больше не пошлют. Вы меня понимаете?

— Д-да-а, конечно.

— Вот и замечательно.

— Казак, а ты себе ничего из баз взять не хочешь? Дешевле получится, чем на Раусе.

— Точно. Что там у Вас для псионов есть?

— Извините, ничего. Не наш профиль. Через нас можно заказать и ждать доставки…

Я закончил с Нейросетью и снова отправился в Совет. Там было то же самое. Доклады о текущем положении дел, прогрессе выполнения заданий. Из интересного — проскочило сообщение о возможной задержке контратаки аварцев. Заседание шло круглосуточно, с небольшими перерывами — кофебрейками. Я уточнил у Дьярви, что присутствие моё на Совете желательно, но не обязательно. Так что с чистой совестью отправился спать. Спал я на станции, в комнате, что заняли наши абордажники. Спал прямо на полу, только скафандр переодел — в лётном спать удобнее.

Снилась мне Умида. Я тянулся к ней, но пошевелиться не мог. А она подошла ко мне. Я прямо чувствовал, как она гладит меня по голове. Она меня пыталась о чём-то предупредить, но я её не понимал. Потом она встала и пошла в темноту. Мне было очень горько её отпускать. Сердце прямо разрывалось. На пороге видимости Умида обернулась, тяжело вздохнула и пропала.

Я проснулся и сел. В темноте кто-то храпел, кто-то стонал. Посидел, приходя в себя. Наконец лёг, рассчитывая заснуть, но сон не шёл. Что-то на меня давило. Я лежал и пытался понять — что меня так беспокоит? Умида? Нет, об Умиде волноваться больше не нужно… Я перебирал в голове события прошедшего дня. Аварцы! Да. Меня беспокоят аварцы. Чем же они меня беспокоят? Я снова перебирал в голове одно за другим. Нейросеть? Нет, не Нейросеть… Дредноут! Меня беспокоит аварский дредноут. Я покрутился, полежал, уснул и спал хорошо. Проснулся и понял: дредноут можно и нужно прижучить.

Для этого нужно собрать системный корабль с гравицентром, такой же, как я делал на стоянке рембата, и которым хряпнул встретившегося мне арха в номерной системе при возвращении на Алатез. Покрутил я в голове эту мысль и так, и сяк. Понял, что нужно заглянуть на местную верфь — разобраться, что там есть и что можно взять за основу.

В комнате дрыхло три наших бойца. Дьярви нет и я решил сначала спросить у него:

«Дьярви, есть одна мысль, которую нужно обсудить с руководством. Может получиться интересная штука».

«Подробнее можешь?» — Сразу пришёл ответ.

«Лично». — Отписался я.

«Будь в Совете. Освобожусь — найду».

Ну, в Совете, так в Совете. Перекусил, что пищ-автомат послал, спустился на планету, сидел на трибуне, вполуха слушая выступления и доклады, прикидывал возможности. Мне нужен корабль, можно системник. Корабль хуже — гиперпривод, больше народу, крупнее. Системник в этом отношении надёжнее. Можно КИП — лёгкий истребитель или тяжёлый штурмовик. Ни тот, ни другой нанести урон дредноуту не могут, я бы на месте аварцев задумался: «А чего это он такой странный и наглый ко мне летит?» Торпедоносец? Закинуть две торпеды. Если аварцы увидят торпедоносец с двумя торпедами, то что они подумают? Обычные торпеды дредноут повредить могут, но не особенно. Могут они подумать, что торпеды необычные? Цель атаки? Если дредноут обездвижить, или сильно замедлить, то можно навязать бой аварцам без дредноута. Если зайти в слепую зону, то дреноут можно очень даже покоцать. Значит если я пойду на торпедоносце, то главным оружием аварцы посчитают торпеды. А мой гравицентр? Гравицентром я буду отмахиваться от лазеров, и кушать противоторпеды. Это аварцы увидят. Будут считать, что это разновидность щита? Могут. Значит подбираюсь, отмахиваюсь от ПКО, пускаю торпеды, втыкаю гравицентр в борт. Нет, лучше в двигатель. Если двигатель грохнется и остальные повредятся, вот уже и нормально. Сразу сбрасываю энергию с гравицентра, усиливаю щиты и валю подальше.

Значит нормальная ситуация — приватиры схлёстываются с оторвавшимися аварцами, потом добивают дредноут. Плохая ситуация — дредноут не повреждён, или повреждён недостаточно. Наши просто уходят. А вот что делать мне?

Тут и Дьярви появился. Мы отошли в середину трибуны подальше от всех.

— Что хочешь обсудить?

— Меня беспокоит аварский дредноут и я придумал, как его можно забить.

— Серьёзно?

— Да.

— Что для этого нужно?

— Верфь. Посмотреть, есть ли там системник-торпедоносец. Ну и разные запчасти, но ничего необычного.

— Сейчас, подожди.

Дьярви немного помолчал, потом заговорил:

— Вальг! Извини что отвлекаю… Так вот, есть у меня человек с интересной идеей. Послушать его нужно… Чтоб Лейф время нашёл. Нет, не по местной связи, понимаешь?… Хорошо, ждём.

Дьярви посмотрел на меня, подумал, ещё посмотрел:

— У тебя будет несколько минут. Постарайся донести свою мысль кратко, точно и понятно.

— Да. — Согласился я. Как краткое сообщение на конференции. Потом, если сообщение заинтересует, по пунктам подробно. Ничего необычного, это я умею.

Нас с Дьярви вызвали через полтора часа. Какое-то административное помещение рядом с директорской. Там нас встретил Вальг и сразу провёл внутрь.

— Вот. — Передал нас Вальг Лейфу. — Дьярви — мой старый сослуживец. Его креатура Казак со своей идеей.

— Слушаю Вас, Казак. По-возможности кратко, пожалуйста.

— Предлагаю обездвижить или повредить аварский дредноут. Для этого нужно знать его траекторию входа. В засаду — торпедоносец с дополнительным оборудованием. — Лицо у Лейфа стало скучным, он чуть ли не демонстративно зевнул. — Торпеды выполнят отвлекающую роль. — Лейф снова заинтересовался. — Повреждение обеспечивается гравицентром. Тип повреждения — гравитационный. Место повреждения — район двигателей дредноута. Сам соберу, настрою, готов пилотировать. Доклад закончил.

— Так. — Произнёс задумчиво Лейф. — Так. Что за гравицентр такой.

— Гравицентр возникает при неправильной настройке гравикомпенсатора. Вместо плоскопараллельного гравитационного поля — точечная сингулярность. Точка в идеале, реально можно добиться маленького пятна. Сингулярность нескольких гравикомпенсаторов накладывается. Требуется дополнительный реактор. Я использовал фокусировку двенадцати гравикомпенсаторов на расстояние в полкилометра.

— То есть испытания проводились?

— Боевые, недокументированные и без протоколов. Меня архи зажали. Пришлось корячиться. Я малого арха грохнул. После этого гравикомпенсаторы сгорели.

— Полкилометра маловато. Сложно приблизиться будет… Что требуется для реализации?

— На верфи посмотреть нужно что есть, что взять можно, какое оборудование.

— Хорошо. Как я вижу ситуацию. Казак делает свой проект. Вальг, нужно организовать полное содействие, проконтролируй, пожалуйста. План мне кажется самоубийственным, но от нас ничего и не требуется. Есть исполнитель, готовый рискнуть своей шкурой. Польза может быть весьма велика. Затраты минимальны. Планы в целом не меняем. Приватирами выманиваем аварское сопровождение, отход приватиров задерживаем до результата. Всё?

— Нет ясности, как мне действовать если результат будет не слишком удачным.

Лейф на меня молча смотрел, и я продолжил:

— В случае успеха вопросов нет — кто-нибудь меня подхватит или выловит. Если меня аварец забьёт на подходе или на отходе — у меня тоже проблемы кончатся. — Вальг и Дьярви усмехнулись, Лейф остался невозмутимым. — Нет плана спасения на случай если я жив, от дредноута ушёл и болтаюсь в системнике, а всем нужно срочно улетать.

— Корабль подхватит как груз и на выход. Устроит?

— Да.

— Вальг, поговори с капитанами. Нужен мелкий, скрытный и быстрый. Мелкий и скрытный, чтобы приватиры не засекли, быстрый — чтобы не догнали. Что-то ещё?

— Всё. Вроде…

— Вальг! Ты человека привёл, тебе его и курировать, будут вопросы — постараюсь помочь.

Мы оставили Лейфа, и Вальг выписал мне карт-бланш: «Казак выполняет важное поручение Совета Капитанов. Оказывать всяческое содействие. Предоставлять необходимые ресурсы. Обжаловать его распоряжения только после исполнения. Капитан Совета Вальг».

Один из кораблей закинул меня на верфь. В директорской сидел аратанец. «Эйс» — подсказала мне нейросеть. Он меня выслушал, прочитал мой картбланш и позвонил Вальгу.

— Казак пришёл. — Услышал я. — Ему нужен малый ангар… Выдать лучший? Там сейчас чинятся птички с кораблей Матса… Его отложить? Ну надо, так надо. Посылать его к тебе, понял…, понял…

Мне притащили уже отремонтированный торпедоносец. Второй реактор закрепил на корпусе перед креплением сбрасываемого дополнительного топливного бака. Бак сделал несбрасываемым, с него второй реактор и запитал. С большими торпедами корабль становился неуклюж. Эйс меня проконсультировал, и я поставил пусковые под две средних торпеды, загрузив учебные. Там неубиваемая болванка, летят они сквозь шквальный огонь как заговорённые. Их только испарить можно, да и то затруднительно. Всё дистанционное управление я в торпедах убрал. Поставил простейшее автономное прямое наведение со случайными возмущениями. На дредноут точно наведутся, не собьются. Вреда от них не будет, да я на них и не рассчитываю. Сменил щиты на торпедоносце на лучшие из доступных. Собрал ферму под 19 гравикомпенсаторов, и освободил ангар под честное слово Эйса, что как только мне понадобится, он сразу меня пустит назад.

Отлетел от верфи, настроил, отладил, протестил, налетавшись запарковал у станции, сбросил отчёт Вальгу и отправился отсыпаться.

Утром меня разбудил Дьярви, скинул мне пару аварских имён с просьбой поискать их среди отсылаемых в Галифат. От Вальга ответа пока не было, так что отравился.

Джитук аль Мовл и Амади аль Мовл — подростки, «хитрый» и «радость», парень лет четырнадцати и девчонка лет двенадцати. Нейросетей, естественно, нет, коммуникаторы — есть. Нашёл место последнего отклика, спустился на планету. На подходе к зданию меня остановила пара галифатцев, начинал говорить, но они, не слушая меня вызывали десятника. Дневальные или часовые? Впрочем не важно. Десятник меня выслушал, проводил в здание, открыл комнату и уточнил:

— Последний отклик где-то здесь?

В комнате — гора коммуникаторов.

— Понятно. — Ответил я и вопросительно посмотрел на десятника.

— Можешь на станции попробовать поискать… — Предложил он мне.

— По именам как-то можно…

— Нет. — Не дал он мне договорить. — Мы их по головам считаем.

— Ясно. Значит ножками… — Десятник сочувственно-извинительно улыбнулся.

— Спасибо.

— Не за что. Удачи.

Возвернулся на станцию. В лифте поднимали очередную толпушку аварцев. Ждать не хотелось, и я, с разрешения сопровождающих, присоединился. Пока ехали, спросил у ближайшего десантника:

— За пару подростков выкуп заплатить хотят. Где их на станции поискать можно?

— Всё уже, чего их искать. Что к нам попало, то для аварцев пропало. — Откликнулся ближний.

— Да ладно тебе. — Возразил ему второй. — Кого увезли — тех увезли. А так может и успеет.

— Мы захватили — значит наше. — Включился в спор со вторым первый. — Чего своё добро просто так отдавать.

— Своим оно станет, когда мы его до дома дотащим. А сейчас оно пока ничейное.

— Ничего не ничейное — дотащим. Хочет забирать — пусть платит.

— Так он, по-твоему, чем занимается? Найдёт — будут деньги. Не найдёт — дома продадим.

— А-а-а.

— То-то.

Победив в споре, второй десантник заключил:

— За нами держись.

На станции аварцев прогнали по радиальному коридору. Бежать они не пытались, так и брели уставшей угрюмой толпой. Галифатцы подошли к делу основательно — перекрыли проходы щитами, изолировав целый сектор. Пока вновь пришедших сортировали, со мной побеседовал старший дежурной смены, выслушав, выдал сопровождающего.

Я просто обходил все помещения в секторе, заходил в комнату за комнатой. Аварцы сидели прямо на полу или лежали вповалку. Кого здесь только не было! Хотя не было стариков, вообще людей в годах. В комнате я громко называл нужные имена, ждал и шёл дальше.

В одной комнате оказалась полусотня девочек и галифатец, стоящий спиной к дверям:

— … Как там говорил ваш Чёрный Господин? «Если у мужчины нет силы, то нет у него и воли, нет жены, нет сыновей и нет дочерей. И живёт он по милости сильного. Или не живёт». Помните? Учили? Так вот, ваши отцы оказались слабы. Теперь вы все никто. И звать вас — никак. Но вы не волнуйтесь — мы отвезём вас в Галифат, воспитаем и обучим, для самых достойных и удачливых найдётся господин и назовёт Абдой. И будете вы счастливы служить господину и жёнам его, ибо участь остальных будет печальна…

Галифатец обернулся:

— Что хочешь?

— Ищу Амади аль Мовл, выкуп.

— Здесь нет таких, здесь Абды.

— Может у одной из Абд было раньше такое имя? — Не стал я нарываться на конфликт.

— Возможно. — Ответил мне галифатец и замолчал. Молчал и я. Пауза затягивалась. Наконец галифатец нехотя повернулся к девочкам:

— Слышали? Есть здесь такая?

Я смотрел на аварок, и они больными, несчастными, умоляющими глазами смотрели на меня. Боль, страх и безнадёжность видел я в их глазах. Никто не откликнулся.

— Нет здесь такой. — Повернулся ко мне галифатец.

— Да. Спасибо.

— Не за что. Заходи ещё. — Произнёс галифатец мне в спину. — Итак, продолжим… — Послышалось из-за закрытой двери.

Наконец в одной из комнат откликнулся подросток.

— Джитук аль Мовл — это я. Что со мной будет?

— Выкуп. Иди за мной.

Следующее помещение — взрослые с нейросетями. Пропускаем. Следующее — мальчики. Пропускаем. Следующее, следующее. Вот — девочки:

— Амади аль Мовл есть? Выкуп.

Шаг за шагом мы обходили галифатский сектор. В одной из комнат мальчишка рванулся, подскочил к какой-то сидящей девчонке, упал перед ней на колени и обнял её. Бежать здесь некуда, я и дёргаться не стал. Подростки замерли, я проговорил своё: «Амади аль Мовл есть? Выкуп». Джитук поднялся, помог подняться девчонке, подвёл за руку её ко мне:

— Это Амади. — Произнёс он.

«Врёт». — Подумал я. — «А мне не всё равно?»

— Да? — Спросил я, глядя на девицу в упор.

— Да. — Пискнула она и опустила глаза.

«Точно врут. Ну и не важно».

— Хорошо. Нужных мне я нашёл. — Сообщил я сопровождающему, и мы пошли на выход из сектора.

— Нужных мне я нашёл. Как бы мне их отконвоировать? — Подошёл я к старшему караула.

— Сопровождающих дать не могу. — Отказал он.

— Наручники и игольник?

— Поищем.

Через пять минут из глубины сектора пришёл галифатец:

— Наручники.

Старший смены кивнул в мою сторону, и подошедший мне их передал.

— Игольника нет.

— Ну нет, так нет.

— Давайте сюда руки. — Сказал я подросткам. — Ты правую, ты левую.

— Нет! — Сказал Джитук.

— Нет! — Пискнула девица.

— Нет так нет. — Ответил я ему и демонстративно обратился к галифатцам на едином:

— Похоже Джитука аль Мовл и Амади аль Мовл я не нашёл. Отведите этих назад.

— Дамирли. — Произнёс старший смены.

Джитук и Амади синхронно вытянули руки. Я сцепил их наручниками — парой убежать у них не получится.

— Детишки. — Произнёс галифатец на общем. — Ведите себя хорошо. Даже если вы убежите, деньги мы всё равно получим.

— А если отец не заплатит?

— Тогда мы его убьём. Его и кого-нибудь ещё из родственников. Вот Казак ему голову и отрубит. Поняли?

— Да. — Выдавил из себя Джитук. Девица молчала.

— Так что не делайте глупостей. Ты за неё отвечаешь. — Ткнул старший смены пальцем в грудь Джитука. Пальцем в армированной перчатке боевого экзоскелета бойца десанта в грудь мальчишки под тонкой тряпочкой планетарника.

Проблем аль Мовлы мне не доставили. В пустом лифте они забились в угол и шептались.

«Всё будет хорошо. Вот увидишь». — Разобрал я, когда шёпот Джитука стал чуть громче.

На планете пришлось пройтись. Полуразрушенный город производил тяжёлое впечатление. На одной из улиц шагоход аккуратно рушил здание. «Похоже, у хозяина не нашлось денег». - мельком подумал я. Целью оказался большой отдельно стоящий торговый центр. На подходе нас встретила пара десантников-галифатцев. За раздвинувшимися большими створками главного входа оказалось пять аварцев.

— Внутрь сам не входи. Это их «безопасная» территория. — Сообщил мне галифатец.

Я остановил мальчишку с девчонкой.

— Вот. Откликнулись на Джитука и Амади аль Мовл. Кто подтверждает выкуп.

— Папа, я потом тебе всё объясню. — Громко сказал Джитук.

— Сын? — Ответил один из аварцев, одетый в бывшую недавно приличной одежду.

— Папа! Сестру увезли сразу. На Зурнуше её уже нет. — Я автоматически положил руку на гарду клинка. — Это Амади, сестра Бахита. — «И ведь не соврали, формально по крайней мере». — Я… Мы… Если её не выкупить, то её…

— Я понял, сын. Хорошо, Амади. Будешь мне дочерью.

— Выкуп переведён. Запускай. — Прокомментировал мне галифатец.

Я деактивировал наручники. Джитук за руку подвёл Амади к своему отцу.

— Всё кончилось, дети, здесь безопасно. Пираты скоро улетят… — Произнёс он, обнимая и сына, и его девушку.

— Нас не убьют? — Услышал я её тоненький голосок.

— Нет, не убьют и не обидят, они обещали…

— Как обещали, так и сделаем — мы же не аварцы. — Произнёс я по-аварски. Получилось резко и зло. Хрупкая идилия встречи лопнула от моих слов. — Это аварцы — хозяева своего слова. Нужно — дают, а потом обратно забирают.

Десантники хохотнули. Аварцы напряглись. Один из них глянул в мою сторону:

— Казак?

— Казак. — Подтвердил я, что он правильно прочитал моё имя.

— Я тебя запомнил.

— Хорошо запомнил? Станешь забывать — напомню.

Делать мне здесь было больше нечего. Аварец не знал, что мне ответить, и, воспользовавшись паузой, я ушёл, оставив за собой последнее слово.