Пилот Дома Арнгейм

Глава 16 Воспоминание БЕЛАХУ. БЕСПЛОДНЫЕ ПОПЫТКИ

…В то самое «завтра», ставшее для разведчиков внезапной кодой их пребывания, на этой планете, всё начиналось по заранее намеченному плану. Полковника разведки менее всего волновали тревоги и «обязанности» чересчур скрытного начальника базы, полковника Томаева. Вследствие чего, его «упакованного», то есть находящегося под воздействием спецсредства, без особых проблем вывели с территории подземного бункера и погрузили в «штурмовик». После, оставив двоих на базе, все остальные разведчики на низкой высоте ушли по направлению к Научному Центру. Периодически проверяемая связь с оставшимися, как ни странно, присутствовала. Однако корвет, чьё присутствие на орбите начинало вызывать нехорошие сомнения, не отвечал пока, даже на частые вспышки устройства лазерной связи.

Качнув крыльями, пролетая перед самыми стеклами галереи, за которой прятались остатки «нормальных» учёных Центра, корабль полковника, с безвольно сидевшим и пристегнутом в кресле Томаевым, ушел вниз, на поле аэродрома. На которое, через полчаса ожидания, прибежал вчерашний администратор. Еще двое остались охранять технику, остальные во главе с полковником отправились вслед за ним. Позади, поддерживаемый «умником» капитаном, шёл в полусне полковник Томаев…

Приведение его в чувство заняло немного времени. Придя в себя, он первым делом осмотрелся и поднявшись молча, лишь массируя ладонями лицо, стал прохаживаться по комнате. Служившей кабинетом и одновременно спальней бывшему начальнику отдела, а ныне вероятно главе всего Центра Белаху Роберту Плесковичу. Последний, также молча, рассматривал собравшихся ожидании разведчиков и приходящего в себя Томаева.

— Вы дурак полковник… — неожиданно произнёс он, не отнимая рук от лица — Да и я наверное… Мне следовало рассказать вам до того, как вы меня «отделаете» и сюда притащите… Так ведь я и хотел, вчера же договорились…, а вы меня усыплять…

— Знаете ситуация такая… — ответил командир разведчиков — Что полагаться на волю случая или, что одно и тоже, на туманные обещания — может быть чревато. Мы все хотим, я полагаю, одного… Или ошибаюсь?

— Пока мы все здесь и слава богу целы и невредимы, может каждый поделится своими соображениями с остальными, заодно и выясним… чего кто хочет — предложил вдруг возникший в дверях лейтенант–рейнджер, не слишком заметный в тёмном проёме из–за своего бронированного комбинезона, отливающего темно–фиолетового металла, подернутого слабыми радужными разводами — Мы вот вчера с Плесковичем много нового друг о друге узнали… поневоле. Чего и вам всем желаю. Вы, полковник Томаев, бросьте пЕред глазами маячить…

Что мне делать и говорить я без вас решу… — раздраженно бросил тот, не прекращая «маячить» — Вы вот лучше расскажите ка нам, куда остальные рейнджеры делись?… К вам вопросов…

— Разве же это рейнджеры были? Так юнцы необученные… кто же ожидал что…а-аа… — махнул тот рукой и замолчал.

— Знаете ко всем вам вопросов хватает, волей случая или… нет, но у каждого из вас есть свой «кусочек» происшедшего… — командир разведчиков тоже поднялся, но лишь за тем, чтобы забрать со стола пепельницу — И вот с кого только начать?

— Я полагаю…. — наконец открыл рот Плескович — Что господин Томаев, больше всех знает о предистории этих событий, не зря же он, как ни крути, пытался их предотвратить… Прошу вас, полковник, не томите.

— Я в принципе не против…. — усмехнулся Томаев — Но не хочу время зря терять… Давайте мы так поступим, вы… — он обратился к полковнику разведки перескажите мне, вкратце, вчерашнюю беседу, а я где надо поправлять буду по своим сведениям, так и вы заодно лучше уясните. И даже больше скажу это моё условие…

— Хорошо… — тот не стал спорить — Слушайте. А вы, Плескович, если что — тоже поправьте, если ошибусь.

Полковник разведки ничего не забыл. Во всяком случае «начальник» Центра молчал. Молчал и Томаев. Кивая время от времени головой, чтобы показать «всё нормально, я весь во внимании…». И когда краткий пересказ закончился, улыбнулся. —

— У вас были неплохие информаторы Роберт, знаете, особо нечего добавить… Подождите полковник, не бросайтесь… Пока нечего. Видите ли, я и сам не посвящен во все детали у меня миссия наблюдателя и…цензора что — ли. Я имел право закрыть все проводимые исследования, и сейчас имею… И тогда бы закрыл всё к чёрту. Но странным образом здесь возникли интересы некоторых военных чинов из отдела Внешней Безопасности. Я‑то представлял, чего скрывать, Особый отдел Министерства Обороны по контролю за военными исследованиями. Да, военными. У нас в принципе они все так или иначе военные… Центр этот к слову создавался исключительно для «мирных исследований», это потом с появлением этих проклятых «кораблей», прислали сюда и СБ и рейнджеров… и меня. Если то, что я буду рассказывать, как–то идет вразрез с прошлыми разговорами… слушайте сейчас, вообщем. И учтите если мы останемся в живых, я буду вынужден потребовать, чтобы вас «лишили» этой информации. Понимаете?

Присутствующие только усмехнулись. Небольшая «точная очистка», была в спец–войсках делом почти привычным.

— С чего начать? Первое, что и послужило бардаку всех остальных событий, это передел власти там, наверху. Для одних этот проект, причем сама суть его не играла роли, только положительность результата, был возможностью реабилитироваться. Для других — наоборот потопить «противника», после поставив на нужные мест нужных людей. Ничего необычного.

Кто это был? Скажем так. Отдел военных разработок чересчур много поглотил средств, причем за большую часть, понятное дело, его «хозяева» не могли отчитаться. Требовалось срочно показать какой результат. Во всех научных организациях сидели их информаторы, готовые сразу же сообщить о новой, перспективной находке. Такой оказался Центр Белаху.

— На самом деле сигналы от возможных цивилизаций здесь ловили и раньше. И я появился здесь незадолго до этих начала этой катавасии. Наши «кроты» не уступали их… Кто помнит, как мы вошли в контакт с цивилизацией Туманности Розетка? Пресса тогда кричала…

— Я помню, увлекался в то время… — откликнулся «умник» капитан — Я, с вашего разрешения. поведую присутствующим…

— Да не стоит… — продолжил Томаев — Вкратце, они нас тогда так испугались, что до сих пор не общаются. Кроме них есть еще несколько цивилизаций в нашей Галактике. С их данных. Но по причинам нашей «разности», контакт никому пользы точно не принесёт. В целом давно непопулярная тема исследований… И опять таки, если бы не Отдел разработок, сидели бы ваши связисты и сортировали «звуки вселенной», без забот. Наш бы отдел не дал бы развиться «этому» поиску, но…

…Но послушайте… — очередное закрытое собрание Отдела по контролю над военными исследованиями и экспериментами, проходило где обычно и как, вот только тема была… Взявший слово полковник Томаев высказывал вслух почти общую точку зрения, почти…

— Но послушайте, в отличии от многих, я постоянно сижу на Белаху, и мои информаторы «пашут» на меня как проклятые, но почему–то некоторые члены уважаемого собрания упорно видят лишь очередную возможность отыграться на Отделе военных разработок, несмотря на все мои доклады…

— Вы не горячитесь Томаев… — начальник отдела, генерал, сделал успокаивающий жест — Здесь у нас одна цель…

— Генерал вы знаете меня…, я не паникёр. Но здесь нельзя сидеть и ждать пока облажаются «враги». Чересчур неопределенная ситуация…

— Да в чём там опасность? Ну пытаются они связаться с этими, «потерянными кораблями», боитесь что приведут какую–то опасность к нам? Да на нас хочешь не хочешь — наткнёшься, неизвестно только кому хуже будет… — сидевший рядом коллега поднял голову к стоящему полковнику.

— Ваша воинственная уверенность… — ответил Томаев — … странна. Меня никто не слушает?…

Дело не в этих «кораблях», радиообмен что — ж тут такого? Никуда не денешься, к тому же «они» настроены… хотя кто знает. Меня всё время волновал «второй» источник. Нет, Михаил, предвосхищая вопрос — отвечу… Спектр сигнала, его специфические составляющие отличаются от «первого» просто разительно, он странно «другой»… причем тот «источник» вполне нас «видел». И в отличие, от первого постоянно «засыпал» сигналами, по «струнам». Настойчиво пытаясь добиться координат «первого». В прошедшем времени. Уже примерно год нашего «галактического» времени как…

— Ну и что?… — начальник отдела — Томаев, пожалуйста сухо и факты…

— Туманность Розетки хоть и не безопасна, но вполне досягаема… Я недавно узнал, что, как раз год назад, там побывал специально оборудованный корабль Отдела разработок. После чего сигналы оттуда прекратились. Что ни у кого нет предположений?…

— Есть… У нас много чего есть… — коллега тоже поднялся. — Вы сейчас скажете, что…

— Да. Скажу… Я пока не выяснил, но у меня есть основания предполагать, что этот «источник» вернулся вместе с кораблём Отдела — Томаев, в свою очередь, опустился на стул.

— Вы хотите сказать, что нам опять попался какой–то образец иной цивилизации?… — генерал посмотрел на него.

— Не «нам», генерал… Не нам. А им — Отделу разработок… — Томаев особенно выделили «им». — И мы опять не поставлены в известность. А это — грубое нарушение.

— Предоставьте доказательства… — попросила сидящая напротив девушка, насмешливо смотря на кипятившегося полковника.

— Прямых, нет… — признался Томаев. — Но как факт, общеизвестный… Там затеяно строительство и монтаж установки непонятного назначения. С такими мощностными характеристиками… и вообще… Что мне это совсем не нравиться, это по слухам своеобразный «приёмник–передатчик». Заметьте, говорю по слухам, потому что нам и на этот раз не предоставили точной информации, так скупые цифры… Предпочтя получить разрешение «через голову»…

— Позвольте я уточню… — девушка продолжая слегка улыбаться, смотрела из под полуопущенных ресниц на Томаева. И взгляд её был обманчиво рассеян… — Они привезли «второй» источник, предположительно иной цивилизации, и вероятно получив от него какие то данные сооружают непонятную установку?…

— Вы как всегда правы… — Томаев иронично наклонил голову. — Добавлю без нашего согласования. Полагаю этого достаточно, чтобы если не запретить, то приостановить… на достаточное для изучения время.

— Хорошо… — генерал безразлично обвёл взглядом остальных. — Я поговорю… А пока все свободны, у меня к сожалению больше нет времени… Томаев задержитесь на минуту…

Все направились к выходу, за исключением последнего и, по прежнему сидящей, девушки, в военной форме без каких либо знаков различия.

— Простите… — начал генерал немного недовольно обращаясь к ней — Но мои слова адресовывались только полковнику Томаеву…

— Вы знаете, для чего я здесь нахожусь… — спокойно посмотрела та. — И кому выпадет честь… в случае чего… Поэтому… вы же не хотите что–то скрыть?…

— Ладно… — досадливо извиняясь, махнул руками генерал. — Всё просто… У меня уже есть некоторое разрешение… на определённые дёйствия… И я постараюсь обеспечить… силовое решение вопроса, в случае… прямой угрозы. По сигналу…

— Сколько туда лететь?… — он поднялся протягивая руку для прощания.

— Почти двенадцать килопарсек… — Томаев первым пожал её. — Но благодаря «переходу» — неделя «там» — «здесь» — около двух суток, если на «малом» крейсере…

…Утреннее небо развиднелось, и сквозь фильтрующие стекла галереи, можно было бы наконец полюбоваться мириадами звёзд, дававших свет планете. Но в кабинете Плесковича об этом никто и не думал…

Томаев закончил краткое повествование и, видимо из–за молчания окружающих, решил добавить.

— Это была… основная беседа… вкратце так сказать. Потом я ещё бывал на Земле. Но моё начальство, слишком медлило с «разговором»… — он обвёл рукой полукруг в направлении двери. — Это результат…

— Что же… — полковник разведки закурил уставившись на Плесковича. — Теперь вы…

Тот хотел что–то возразить, но его окликнул лейтенант–рейнджер.

— Давай Плескович… — подбодрил он того. — Я тоже удивлён, но если я начну рассказывать первым, многое будет неправильно воспринято…

— Да, уж… — мрачно посмотрел в ответ Плескович. — Монстрам, однако, объяснения даются легко…

— Не понимаю… — кинул взгляд на того полковник — Вы о себе говорите?…

— О нём… — начальник отдела кивнул на рейнджера — Он «монстр»… Ко всему еще и не находился под защитой когда всё это началось…

Под направленными на него глазами в руке у лейтенант, появился гаусс–пистолет… Который он подержав, бросил на колени ближе всех сидящего капитана «умника».

— Я был бы вашим прикрытием, полковник… — он посмотрел на Томаева — Подотдел «ликвидации»… наш. И сейчас остаюсь. Меня вот назвал Плескович монстром… Да, мне уже и ада мало… вероятно… Но потом. Давай, Плескович…

— Основываясь на словах уважаемого полковника… Точнее… Впрочем не важно. Мои информаторы видно несколько заблуждались. Или всё таки вы?… — учёный сделал жест к Томаеву.

— Да уж… — с иронией копируя того, ответил Томаев — Заблуждался… Говори…уж.

…Плескович, под конец монтажа установки, вконец растревоженный мрачными намёками полковника, на свой страх и риск, перерасходуя фонды отдела, соорудил два мощнейших генератора, гасящего большинство излучений, поля. При этом нещадно прикрываясь, в отсутствие того, именем Томаева, якобы велевшего… и так далее.

Один из которых, связавшись с начальником базы установил, «закрыв» им указанный ему бункер. Вторым «закрыл» «Галерею», как называли вырубленную в скале часть отдела по сборке «установки». Находящегося как раз на пути подъёмника, ведущего высоко наверх, где на небольшом пятачке и громоздилось устройство, окружённое генераторами и защитой. Так вероятно и не сработавшей…

— Я… — Плескович замялся — И вправду почти ничего не видел, только сверху…

…Он потратил несколько дней до проведения эксперимента, чтобы убедить окружающих переждать его под прикрытием поля. На исходе срока чуть ли не затаскивавший людей силой…. Он ничего не ел, заразившись страхом предчувствия… и почти добился того, что его чуть не посадили в лазарет, под охрану. Тогда он, внезапно успокоившись, поднялся в Галерею и там просидел всё время, вместе с группой других, поверивших ему. Их не трогали, ну сошёл с ума человек, бывает, напряжение, работа… Вот после испытаний и разберёмся…

…Он смотрел как внизу, в сумерках под светом фонарей вдруг засуетились люди… Как многие хватали себя за голову и падали. Как отряд местной полиции открыл по ним огонь… Как висящий над долиной огромный катер с несколькими руководителями Центра, почему–то оттуда руководившими экспериментом, вдруг устремился вверх, набирая высоту… сразу же заваливаясь вбок ушёл вихляя за пределы видимости и упал где–то в непроглядном лесу, на окружавших долину высоких отрогах…

В это время отряд рейнджеров и появился в научном городке, перестрелки с полицией не было, к тому времени те уже лежали, судорожно дёргаясь, на земле… Одна группа рейнджеров ушла по направлению к основным генераторам, остальные рассыпавшись двинулись к техническим корпусам, вероятно ища возможное вспомогательное управление…

Дальше дрожащий и плачущий от бессилия, уровень нагрузки на защитное поле никак не падал, Роберт Плескович увидел, как начинают гаснуть фонари и опять началась стрельба… После этого привычно сгущавшийся вечерний туман начал закрывать видимость. А у них были только обычные бинокли…

…Но после этого, уже плотный облака прорезала вспышка взлетающего корабля, в отличии от погибшего катера, довольно уверенно… По утверждениям одного из наблюдавших вместе с ним коллег, какого–то мощного военного истребителя. Идущего почти вертикально по траектории выхода на орбиту, за пределы планеты…

— Это всё… — Плескович, опять кинул странный взгляд на лейтенанта — Потом мы убирали трупы, благо роботов хватало… Кстати люди пришли в себя, и какое–то время мы радовались что всё позади… А потом начались изменения личности… Давай рейнджер, дополни…

— Ну, у меня меньше всех информации… — тот поудобнее облокотился на косяк двери не желая покидать своё место — Я, как уже говорил, ваш коллега, полковник Томаев. В некотором роде, подстраховка… Мне хотелось бы избежать цветистых рассказов… — он тяжело посмотрел на всех и снова опустил глаза.

— Я не оставался «охранять технику»… Инструкция… Плесковича удивило, что у меня крыша не съехала?… Ни у одного меня кстати… — он на секунду замолчал — А как все смеялись…

… — Зачем тебе это старьё?… — один из сослуживцев несильно шлёпнул ладонью по отливающему радужными разводами скафандру — Почему ты не пользуешься новой, «облегчённой» бронёй?… Она прочнее…

— Не знаю я, как она держит попадание и температуру… — тот продолжал, в темпе одеваться — Надо пользоваться привычными вещами… проверенными… Да он тяжёлый, но в отличии от твоего имеет мощное поле…

— Зачем оно… — его сослуживец, уже вооружившись выскакивал из казармы — Мы едем поддерживать порядок в мирном поселении… Там… граждан успокаивать… Торопись все уже готовы…

…Рассредоточиться!.. — вдруг заорал командир, хорошо видимый в оптике наглухо закрытого шлема лейтенанта — Ты, берёшь людей и к генераторам…

Похоже порядок действительно надо было поддерживать… Обезумевшие полицейские, палившие почём зря, среди метающихся и падающих людей, внезапно сами стали валиться на землю… К слову стреляли все, у кого было оружие…

Лейтенант прикрываясь от, и без того его не видящих, бойцов, за домами перебежками следовал за ними. Ему требовалось выполнить основное, «его» задание, разыскав среди этого безумия нужного человека. Связь исчезла напрочь, и только «струнный» радар, специально выданная новейшая разработка, ловил два сигнала… Один мощный, рвущий «струны» в клочья с вершины гор, второй более «цельный» и спокойный, перемещающийся в пределах нескольких километров. И лейтенант, чувствовавший всё более сильное давление где то внутри, решил плюнуть на маскировку, и побежал…

Он понимал, что его появление может вызвать недовольство у командира, или удивление у сослуживцев… Но что они откроют огонь, он не ожидал…

Стреляли, не только по нему. Мягко двигаясь, как их учили до автоматизма, но не обращая ни на что внимание, бойцы его отряда расстреливали окружающих… Любое движение вызывало мгновенную реакцию рейнджеров, и крупнокалиберные пули штурмовых винтовок, основанных на «мгновенном» принципе Гаусса, с легкостью прошивали и тела, и бетон, и сталь…

Его предупреждали, что эта операция может обернуться как угодно, поэтому он открыл ответный огонь, спасая оставшееся гражданское население… Его броня оказалась и вправду крепче. И подавив основное скопление «противника», он вернулся к выполнению прерванного…

…Вот и всё… — лейтенант развёл руками — А командир? Нашёл его потом по тому же радару, связь вроде наладилась, тогда… Он всё же включил поле, только поздно…

— А ваше «задание»?… — полковник разведки повёл рукой с сигаретой — Оно, как связано?…

— Никак — твёрдо ответил тот — Просто в «случае чего…», я должен был оказать посильную помощь некоему лицу, и всё.

— Надо полагать, это оно покинуло планету, на том истребителе… — подал голос капитан «умник», пока остальные ждали реакции своего командира — И вы утверждаете, что это не имеет отношения?…

— Вы же не сможете меня допросить… — усмехнулся рейнджер — У нас, простите всё же подготовка разная. Мы попроще… к земле поближе, нам тут поувереннее…

— А вы почему остались?… — не стал развивать спор полковник Томаев — Почему не улетели?…

— Я, кроме того, должен был ещё и вас «спасать», по мере сил… — лейтенант опять усмехнулся — Обязательно… при случае…

Молчание воцарилось в кабинете. Узнанное всеми, нисколько не проливало свет на дальнейшее…

— Мы вот, теперь не можем связаться с нашим корветом… — в никуда бросил полковник разведки.

— А его и нет на орбите… — пожал плечами Плескович — Ушёл… Почти сутки назад… Прямо с орбиты, у нас тут и телескопы имеются от оптики до «радио-…».

— Весело… — опять в пустоту бросил полковник.

— Поступайте как хотите… — Томаев поднялся и полез в многообещающе выглядевшее подобие бара — Вы достаточно узнали, чтобы принимать решения. Всё равно вам тут никто не указ, а связаться ни с кем вы не можете…

— Итак, наши дальнейшие действия?… — опять повторил полковник, смотря в упор на сосредоточенно роющегося в чужом шкафу, Томаева.

— Ну всё таки, чтобы вы предприняли?… Мне важно знать ваше мнение… — тот продолжал поиски. Не обращая внимание на протестующие комментарии хозяина кабинета.

— Полагаю дело в этой установке… — по–прежнему задумчиво протянул полковник, по очереди обведя взглядом своих подчинённых.

— И?… — весело спросил Томаев, так ничего не найдя и готовясь продолжить «обыск» кабинета, по другим шкафчикам. — И что?…

— Какая там, наверху защита?… — капитан — «умник» критически осмотрел того.

— От внешнего воздействия никакой, специальной. Предусматривалось поле… Но блокирующее саму установку… — с досадой бросил Томаев возвращаясь к столу — Так главное настаивал… кретин… Излучатели же и ускоритель частиц, нацеливались на устройство. Как возможность его уничтожения… Но теперь, вне связи, им сигнал не подать… А жаль. Они автоматические.

— А на лифте?… — капитан опять обратился к начальнику отдела защиты — Мы же как бы на полпути…

— Подъёмник дальше… — начал было тот, но его оборвал Томаев — Таже проблема… Там выход блокируется и напряжения такие, что сгорите вмиг…

— Вы уверены Томаев?… — полковник поднялся с кресла.

— Давайте проверим… — тот что–то обдумывал — У меня есть все карты и различные изображения, плюс технические данные… Надо будет рассчитать радиус поражения… Только я не понимаю, зачем вам «крылья»?…

— В действительности мы не знаем, когда именно будет второй импульс… — произнёс о чём–то размышлявший Плескович — Только предполагаем… По моему лучше поспешить…

…Они стояли группой на аэродроме Центра Белаху. Небо опять затянулось тучами, и даже не просто тучами. Со стороны далёкого океана шла гроза. Разворачиваясь пока вдалеке песочно–каменными клубами и заметная лишь слегка, с одной, более пологой, стороны долины.

— Мы пожалуй не будем рисковать… — полковник и остальные разведчики отошли в сторону от сопровождавших их Томаева с лейтенантом.

— Просто накроем её ракетами… У каждого по два десятка — более чем… Потом налаживаем связь и занимаемся эвакуацией. Значит вы, оба, с Томаевым на базу, в бункер. Сидите там под прикрытием. Если мы не возвращаемся до десяти вечера — сюда, выполнять… наше теперешнее задание. На поверхности не находится. Судя по всему, защита наших скафандров, под сомнением. Они ведь обычные, «летные», хоть и бронированные… Тип излучения не изучен… Передайте остальным. Только в «штурмовиках», их поле, полагаю, выдержит.

— По всей видимости, это просто разновидность обычного радиоизлучения, усиленного или дублированного другим типом… — встрял капитан «умник» — У них там миллиарды…

— Как это нам поможет?… — посмотрел на того полковник — Никак?… Тогда заткнись.

— Простите… — тот не «заткнулся» — Я к тому, что здесь совсем не обязательно развивать огромную мощность в знакомых нам единицах… Если это просто закодированная информация, то её блокировка… Заметьте сильного поля нет, а связь барахлит… А наша глушилась не сразу. Выборочное «подавление»… Словно наши частоты постепенно повычисляли и глушат…

— К чему ты это?… — полковник нехотя прислушался к его словам.

— К тому, что если идёт своеобразное «приспосабливание» этой установки, то в следующей вспышке и их… — он кивнул в сторону… — не выдержит. Достаточно пройти небольшой силы «информационному» излучению…и всё.

— Ты к чему?… — полковник терпеливо ждал.

— К тому, что если будет опять выброс «излучения», то мы все можем… Вообщем…

— Твою мать… — выдохнул полковник. — Значит надо торопиться. Ты мне это пытался сказать?…

…Четыре «штурмовика» обманчиво медленно поднялись над глубокой долиной, на противоположенном от места нахождения радиобашен и «установки», конце. Выцеливая вручную, системы наведения ракет могли быть сбиты мощными полями окружавшими антенны, и стараясь максимально накрыв нужное место, не причинить вреда находящимся внизу людям.

Правда им в меньшей степени, чем тому же Плесковичу, следовало опасаться взрывов. Тот остался у себя в «галерее» не желая покидать своих коллег, в ожидании пока им организуют эвакуацию. Но и не сильно опасался, под прикрытием скал… Больше всего его, как ни странно, волновала надвигавшаяся гроза. Удар молний приняли бы на себя хитроумные устройства молниеотводов, направлявшие энергию электрических разрядов в своеобразные накопители. И это могло спровоцировать преждевременное срабатывание установки. В смысле до её уничтожения. Следовало торопиться…

Четыре пилота штурмовых истребителей проверили расчёты траектории ракет до недалёкой цели… Создавался некоторый риск падения стометровых и более, башен на городок. Куски скал в принципе могли разлететься по долине… Надо было прицеливаться поточнее. И корабли стали набирать высоту, выстраивая траектории ракет под более острый угол…

На трех километрах их оптика и радары прекрасно различала место попадания, и решив что предельная расчетная точность достигнута, восемь ракет ушли к цели…

Ни одна не дошла. Еле заметные вспышки хлестнули внизу и не долетев километра, ракеты взорвались в воздухе, сильной ударной волной сотрясая антенны и радиотелескопы на вершинах скал… Недоумевая пилоты повторили атаку. И снова несколько ракет взорвались в воздухе, остальные просто выведенные из строя, упали в долину.

— Это излучатели… — в наушниках разведчиков раздался голос полковника — Странно… Какой осёл их настраивал?… Почему они не сработали на уничтожение установки… если они работают?…

— Мы можем разделиться… — «заместитель» командира тоже подал голос — С малых высот и с четырёх сторон, они не успеют среагировать… А излучатели просто выполняют основную «зашитую» программу — противовоздушная оборона. Сбой доп–данных от полей…

— А мы сами?… — с некоторым скепсисом перебил другой разведчик — Нас они не сожгут?…

— Не должны… — раздумывая ответил полковник — Если они и атакуют нас, то с первого выстрела наши поля не пробить… по крайней мере не «насмерть», тогда вызовем остальных и накроем все вместе… Давайте спешить гроза близко…

Торопливые тучки, достигнув долины спешили выдавить на неё слабые капли, уносимые порывами ветра. Но уже стеной шли основные силы, хоть и двигаясь не слишком быстро, но закрывая горизонт от самой земли. Грязно–жёлтое кипение в нижних слоях к верху темнело, становясь монолитным и глубокие молнии, вырываясь на поверхность рассеивающимися вспышками, пробегали от края до края весь тучевой фронт. Продолжающий, тяжело колыхаясь, ступать уходящими в инфразвук громами…

С четырёх сторон, четыре боевые машины дали залп… и ещё… и ещё, не дожидаясь, пока долетят первые… и ещё… Огненные шары вспухали над пиками, снося их и ломая радибашни, глуша и закидывая долину мелкими камнями, и уже несколько крупным обломков долетело до научного городка, разнося вдребезги бетонные корпуса… Тучи пыли закрыли цель, но хоть находившиеся вокруг вышки телескопов и антенн упали, выпущенная для проверки ракета снова была сожжена не долетев…

«Штурмовики» ушли вниз, пытаясь достать своим вооружением, окруженную естественной стеной иззубренных обломков скалы, «установку». С трудом удерживаясь против начинающийся бури, слепящей летящей навстречу пылью. Они продолжали кружиться под её натиском,

с километровой высоте выцарапывая лазерным огнём, словно нарочно защищённую скалами цель. Хоть нагрузки полей время от времени и зашкаливали, некогда было следить от чего…

И здесь, прежде полного поражения, живучие излучатели, стандартной противовоздушной защиты, настигли один истребитель. Подав сигнал бедствия он свалился на поле аэродрома, к счастью сумев приземлиться…

— Отходим… — скомандовал полковник — Все на базу… При таком ветре… Возьмём остальных… «Умник» подбери третьего и за нами…

Через десяток минут, под сбивающим шаги ветром, включив защиту скафандров, и держа наготове пистолеты они спешили по пустой территории военной базы Белаху. Предохранители оружия были сняты, настолько плохое и необъяснимое предчувствие овладело всеми, и хоть эта была дань страху, никто и не думал его прятать…

Их вышли встречать. Не все вероятно, но многие… Или выползли?… Сложно было определить, бегущим, по внутренним помещениям главного корпуса базы к бункеру, разведчикам. Не хотелось останавливаться и спину полковника бегущего рядом с капитаном, прикрывали двое других. Нет, никто не стрелял… Не пытался напасть… Сидя на полу посередине коридора, или выглядывая из открытых кабинетов… Не пытался наброситься, свешиваясь сверху лестничных площадок. Наоборот, им махали приветственно, тараща слепые глаза… Манили к себе скрюченными руками… и улыбались. Улыбались, как в последний раз. Саркастически смеясь над испуганными, бегущими безумцами…

Они смогли удержаться от выстрелов, добежав до подъемника. Рядом с которым, валялся знакомый «трёхствольник»… Кабина в скором времени показалась из шахты, послушно раздвинув створы дверей. И стало понятно, что и там, внизу не всё в порядке… Странная гарь потянулась, не слышная в закрытых шлемах, но вполне видимая. И запели поясные датчики, регистрируя сильное повышение радиационного фона. Ко всему прочему, вниз они опустились не останавливаясь. Силовая защита отсутствовала и вероятно то самое «поле Плесковича», тоже…

— Это не авария… — произнёс, изучая свой датчик капитан — «умник» — Радиация слабая, так может небольшая поломка?…

Света не было. Аварийные красные лампочки, только сбивали видимость в инфракрасном диапазоне. И помещения и коридоры были наполнены «фонящим» дымом.

— Уложившая всех на пол… — другой разведчик перевернул одного из солдат Томаева. Показав

большое отверстие вместо левого глаза — Крупным калибром… И кровь почти не запеклась.

— Продвигаемся осторожно… — полковник присев, мягко направился в красный сумрак коридора — Прикрывайте меня…

Встречавшиеся люди лежали вповалку… Никто, похоже, не сопротивлялся. Пробираясь к кабинету Томаева, мимо лазарета и технических помещений радары шлемов засекли движение.

В том самой прозекторской, где весёлый доктор Вилли устроил им «представление», кто–то был… Сам же доктор был уже встречен разведчиками. Недалеко от лазарета…

— Кто там?… — донёсся хриплый голос Томаева — Лейтенант тебя, что — и впрямь… ад выплюнул?…

— Радиация была небольшая, и полковник откинул забрало шлема.

— Это мы Томаев… — ответил он из–за угла — Что здесь произошло?…

— Перестрелка как видишь… — Томаев загремел какой–то медицинской посудой — Заходи… Что прячешься?…

— Где мои люди, Томаев?… — с угрозой спросил полковник — Отвечай…

— Мертвы… Как и все… Как и я… — тяжёлый звук падения на несколько секунд прервал его — Да не бойся ты… Это не я их всех… уделал. Коллега, будь он проклят… Я не буду стрелять…

По–прежнему осторожно, полковник заглянул в проем двери. Томаев сидел в одном из хирургических кресел, положив руку на блестящий в свете тусклой лампочки стол. Вокруг валялись использованные инъекторы. Оружия у него не было. И полковник махнув остальным, не опуская пистолета зашёл внутрь.

Он сперва и не узнал Томаева. Вместо обычной полевой формы, на нём была повреждённый старый скафандр. И голова, наполовину закрытая «пенной» повязкой, держалась лишь благодаря бронированному вороту.

— Что произошло?… — полковник, сделав знак оставаться одному у двери, подошёл поближе.

— С самого вашего… появления… вы только этот вопрос и задаёте… — Томаев марионеточно дёрнувшись, слегка вскинул голову — И что забавно… объективное право… имеете.

Он попытался дотянуться рукой до стола, на котором вперемешку валялись медикаменты пластиковые бутылки спиртного, инъекторы, микротомный нож и прочий хирургический инвентарь. Полковник, по своему истолковав его жест, протянул ему один из приготовленных инъекторов, но Томаев отстранил его руку.

— Уже накололся… по горло… — он показал рукой — Если бы не ждал вас, то не стал бы и мучаться… жизнь этим дерьмом продлевать… Теперь придётся пожить ещё… Бросьте полковник… Неужели вы, перед смертью, не поменяете… пару минут… на глоток бренди?…

— Держите… — тот открыв бутылку протянул ему — Но не раньше чем вы ответите.

— Установка… — искривив лицо дернул в улыбку губы сидящий — Сработала раньше… Вы её хоть уничтожили?… Этот вирус…

Он помолчал и собравшись с силами продолжил.

— Надо было срочно сменить элементы генераторов. Без меня эти кретины не догадались… Мы выключили поле и одев скафандры, кто — что… на всякий случай… Сразу как мы прибыли… И тут заломило голову и так вроде не сильно… Даже не физически… Потом я очнулся от выстрелов.

Он помолчал и требовательно протянул руку к бутылке, получив её сделал несколько глотков, словно это была вода и уронил её на пол.

— Лейтененат… сука….Но молодец… Я теперь понимаю… — Томаев тяжело втянул воздух и выпустив его, продолжил — Он сообразил первым что случилось, ведь был там… Может кто открыл огонь?… Но лейтенант стал убивать всех… Освещение вырубилось… Меня он, как видите, тоже зацепил… Потом достреливал кого–то… Потом застрелился сам. Я слышал…

— Почему он так поступил? Сошёл с ума?… — полковник невольно обернулся.

— В отличии от всех нас, у него была включена защита… — Томаев мотнул рукой — Возможно он понял, что вы не справились… И решил не ждать дальше?… У него–то была крепкая психика… Но он был прав… Я теперь это понимаю… слышу… чувствую… Слушайте, полковник… Чёрт с ней, я вызвал крейсер… Он сожгёт здесь всё… Я наверно где–то соврал… но у меня было это право. Это необходимо, поверьте… Но вы должны помочь… — он запнулся. — Мой передатчик был… необычен, ему безразличны любые помехи… Но только несколько сообщений… импульсов. Я исчерпал… Вы должны подтвердить сигнал… Это может распространяться дальше… — он замолчал, пытаясь прямо смотреть на полковника.

— Говорите… — напряженно попросил тот.

— В Центре есть второй. Особый для вызова такой «помощи»…Либо вызов либо отказ- две кнопки В кабинете есть план… прямо за стеной… И сами ради бога уходите… Я вижу ваши поля спасли вас… Если будет повтор…

— Что с вами?… — полковник обернулся к одному из своих людей — Мы вынесем вас…

— Оставьте… Дайте только пистолет… — попытался покачать головой тот — Я вколол «замедлитель»… Гарантированная смерть… через сутки. К тому же, я не хочу ни минуты жить… Прощайте, полковник…

…Пласты дымного воздуха подземного убежища, начинали подрагивать… Будто шаги уже близкой бури передавалась сквозь скальные породы…

— Все на поверхность, по кораблям…Включить поле… — приказал полковник — Я следующим «рейсом»… Потом — Центр. Если проблемы — на орбиту… Пошли.

— Где кабинет Томаев?… — убедившись, что его подчинённые побежали к подъёмнику, полковник повернулся к нему.

— Третий направо… — он поманил жестом полковника и выронил из не слушавшихся пальцев поданный ему чей–то пистолет. — Обязательно возьмитекафандрт где то там, в та…т. — ся к одному из своиил. — учив её сделала несколько глотков словно это была вода и. ВоВВВВВВНПАОРНПА скафандр у лейтенанта… Он лежит где–то там… Снимите, не страшно… На всякий случай. И ещё… Мне не удержать пистолет… Помогите, а?…

…Четыре «штурмовика» снова оставили за спиной плато. На которое уже готовилось ступить буйство стихии, пока ещё выметающее с него ураганом не понравившийся мусор. Молнии били по кругу гор в их пики и в молниеотводы, в радиобашни и тарелки телескопы, с которых недавние взрывы ракет сорвали защитные «громоотводы»… Ветер уже достигал пятидесяти метров в секунду. Истребители, для которых он был боковым, несколько замедлили своё продвижение под защиту глубокой чаши долины. Но, когда они уже достигли самого края и пошли на снижение, бело–фиолетовые разряды пробежавшись по стокилометровому краю чаши, от далёких ещё пиков скал до самого плато, настигли два, не успевших «упасть», корабля…

…Головной «штурмовик», сел на поле аэродрома и выскочивший из него полковник, на ходу пытающийся надеть чужой шлем, побежал к белеющим редким светом строениям научного городка Центра. Споткнулся, отчаянно выругавшись, увидев отсутствие света в «Галерее», а над его головой уже пронёсся другой истребитель. Капитан — «умник» будучи более рисковым пилотом, приземлялся куда–то за окружавшие площадь здания, ломая опорами фигурные украшения их крыш…

— Ты что?!.. — чуть не крикнул полковник, увидев перегородившего ему дорогу подчинённого с пистолетом в руках — Ты что?..

— Послушайте… — почти отчаянно произнёс тот. Мы не имеем права оставлять всех этих людей, убивать их… Мы должны их спасти.

— Как твою мать!? — заорал полковник, глядя как тяжелые облака, насыщенные электричеством закрывают долину — Как?.. Ты сам видел… Мы должны подтвердить вызов, пусть разбираются другие…

— Нет…что мы действительно должны — отозвать крейсер, опровергнуть сигнал Томаева…

— Сигнал уже послан… — полковник, пятясь, вышел на открытую площадь Центра. И дойдя до главного фонтана, остановился. Темнело всё сильнее и стоящие вдалеке корабли были уже почти невидимы…

— Хорошо капитан… будь, по–твоему — иди, останавливай, чёрт возьми… — полковник не отводил взгляд от направленного на него оружие в руках капитана. — Вперёд…

— Вы мне помешаете, я знаю, поймите это неправильно, что мы делаем, мы лишаем всех шанса на спасение… — капитан поднял пистолет — Я не допущу этого…

— Ты что солдат хочешь убить меня? Тебя расстреляют, если только ты не сдохнешь в дерьме на этой планете… Смотри, видишь этих людей?… Они умирают и «это» нельзя выпускать отсюда… Когда об этом узнают «яйцеголовые», то–то радости будет… И может быть, в следующий раз, это не ограничится парой тысяч человек… Пропусти меня я должен подтвердить сигнал!

— Нет… — уже спокойнее повторил капитан — Я тоже должен… остановить вас. Вы не можете оставить их умирать.

— Да, твою мать… они все уже мертвы, еще до того, как мы сюда вообще прилетели… Может мы сами скоро сдохнем, кто знает. Это надо остановить! С дороги, щенок! Ты думаешь, мне помешает твой пистолет? Я все равно успею свернуть тебе голову…

— Щенок? Мы с вами почти ровесники… Давай полковник, останови меня… — капитан чуть вскинул пистолет и выстрелил. Заряд ударил полковника в грудь, заставляя выронить шлем…

Но в следующий момент, словно и не было смертельного выстрела, тот бросился на стрелявшего, и выбил из его рук оружие…

…Проклятый тяжелый туман скрывал очертания, и только горевшие фонари Центра с трудом прорывались сквозь облака, опускающиеся до самой земли. Там, над долиной, на плато огромные смерчи начали свой танец на бескрайних полях. В лесах черных деревьев ветер вырывал ветки, пытаясь добраться до корней. Но те стояли плотными корявыми рядами, и он вдруг оставив их в покое ринулся в долину, упав сверху воздушным ударом. Утюжа и разбрасывая в разные стороны предметы и редких людей, уже ничего невидящих в своём «обращении»…

…На центральной площади комплекса мокрые и грязные, под колеблющимся светом фонарей и озаряемые вспышками разрядов в тучах, стояли, друг перед другом две тени. Вот медленно начала двигаться одна и вторая, тотчас плавно повторяя движение, стала смещаться в противоположенную сторону…

Буря бушевала над долиной, сметая метлой жалкие строения военной базы, за десятки километров принося их остатки, роняла их сверху словно в насмешку над оставшимися внизу. Но здесь, в долине она не могла полностью развернуться, и, накрыв её словно крышкой непробиваемыми потоками ветра и каменными облаками взвеси просто давила её. Стремясь размазать содержимое стокилометровой чаши по её стенам. Поливая сверху дождём из грязи…

… На скользком покрытии сплетались друг с другом два подобия человека, одинаково грязные и неразличимые в своей яростной борьбе. Катались в наступившей тьме… Расходились и почти не видя друг друга бросались опять на противника. И их молчаливое упорство, раздражало смотрящее сверху небо долины…

Она словно издеваясь поливала их дождем и бросало сверху всякую дрянь, тоже стремясь поучаствовать в борьбе… Крики стали доноситься из густой тьмы, будто вдруг обретшие голос «психи» стали подбадривать сражающихся. И те, слыша прорывающие тьму вопли, стали кричать сами… Находя на ощупь чужое горло…

…Очередной небесный сполох, сглаженный клубами туч, осветил пустое пространство аэродрома… По нему, поскальзываясь и падая, бежал из всех сил маленький, среди гигантских столбов ветра, человек…

Поле внезапно озарилось само, в ответ на вспышки неба… Соперничая и превосходя мощь ветра, ударило из дюз пламя, разворачивая корабль на взлёт. Он поднимался тяжело, с выси изо всех сил по нему лупил ветер но, стремясь уйти из–под его молотов, он сам в ответ ударил двигателями и рискуя разбиться о нависшую над долиной твердь, устремился вверх… Тучи взревели как живые и стали сходиться давя корабль, не давая ему преодолеть их заслон…

Только пилот, кривя дрожащие губы в презрительной усмешки, разрезав их, оказавшуюся дряблой, плоть, ушел в чистое, лишь в редких клочьях небо, выходя на разгон… Сделав круг над кипящим провалом долины, огромный «штурмовик», окончательно оставив позади стихии, вышел на заранее условленную орбиту…

…Когда один человек исчез, став неразличимым в темном тумане закрывшим летное поле, второй остался лежать на мокрых плитах площади. Мелкая изморось, густая и вонючая, оседала на неподвижном лице, наполняя слизью впадины глаз, заботливо закрытые ушедшим и крики, доносившиеся из ночного тумана, больше не тревожили покойника. Но совершенно напрасно в жестокой схватке ближнего боя, отдавшего жизнь за свои убеждения…

Огромный крейсер Федерации все–таки откликнулся на посланный сигнал, появившись в системе Тоха. И зависнув на высокой орбите, без колебаний сжёг своими излучателями военный форпост и лаборатории Научного исследовательского Центра Белаху дотла.