Книга V: Песнь Надежд

Глава 21

После возвращения в Клесден я, даже не успев смыть с себя пыль, направился к поместью Иземдор. Во мне огнём пылало желание закончить наш с Вайолой разговор и услышать её ответ. Однако юный Ниас, унаследовавший пост главы семейства после смерти Инриана, хмуро объявил мне, что аристократка покинула город еще седмицу назад и отправилась в неизвестном направлении.

Огорчился ли я от такой новости? О, да. И причина, по которой Вайола сбежала, была очевидна. Не суждено тебе, Сашок, свой венец безбрачия снять. Тем не менее, круговорот нерешенных задач и планов не оставил мне времени на хандру. От рассвета и до заката, а частенько и значительно позже, я носился по всему городу, только и успевая менять личины с Ризанта на Маэстро и обратно. Но вот, наконец, настал тот день, когда я посчитал свою миссию выполненной и засобирался в путь.

В Арнфальд мне пришлось возвращаться в стальной маске. Потому что этого требовали обстоятельства. Успешная оборона столицы, а затем и убедительное освобождение Клесдена превратили меня и братство Безликих в национальных героев. Пока мы скакали по мощеным улицам, народ приветствовал нас, радостно кричал, размахивал шапками и швырял под копыта наших жеребцов полевые цветы. Многие, включая аристократов средней руки, пристраивались в конец нашей немногочисленной процессии. И к тому моменту, когда мы доехали до дворца, позади нас собралась такая толпа, что её хвост тянулся чуть ли не до самой Волчьей башни.

Мне не было видно за чёрными вуалями лиц соратников. Но я был убеждён, что они улыбались. Все без исключения. Даже вечно брюзжащий пессимист-Гимран, от которого я за последнюю луну слышал мало чего хорошего, несколько раз приветственно помахал ладонью каким-то молодым милариям в толпе.

Сам патриарх встречал нас на пороге своей резиденции. Он пребывал в прекрасном расположении духа. Улыбался не таясь и много смеялся. А вокруг него вилось огромное количество незнакомых вельмож, которые тоже старательно изображали радость. Хотя, возможно, я отношусь к ним предвзято. Всё-таки, у них определённо есть повод для ликования. Ведь их дом спасён. Но какая-то часть меня упорно отказывалась верить, что конкретно эти люди способны на благодарность. Уж слишком сильно они походят на стервятников, которые кружились возле настоящего Леорана гран Блейсин, пока я всех их не перебил. Я такой сорт людей научился примечать издалека.

Так, надо поставить зарубку в памяти — обязательно провести ревизию окружения Лиаса. Не нравится мне, как он стремительно обрастает какими-то подхалимами. Но это потом. Успею ещё вправить бывшему нор Вердару мозги.

Сразу после прибытия мы попали на пир, устроенный в нашу честь. И вот тут случился маленький конфуз. Ни я, ни Безликие не могли притронуться к яствам и питию, поскольку носили маски. Это вызвало небольшую заминку, и Лиасу пришлось спешно искать выход из ситуации. Ничего лучше, чем устроить героям приватный фуршет в собственных покоях, лжепатриарх не придумал. Как только об этом стало известно, дворяне чуть с ума не сошли. Никто, конечно, открыто не заявлял, что это дурная затея — оставлять правителя наедине с оравой милитариев, которые совсем недавно изничтожили тысячи алавийских воинов. Но общий смысл и без того был ясен. А уж когда прибежала Иерия в сопровождении паладинов и других Судий Пятого Ордена, так и вовсе настоящий цирк начался.

Но Лиас прекрасно отыграл роль авторитарного и своевольного монарха. Никому не уступил и не перед кем не прогнулся. Поэтому уже через полчаса я с удовольствием растирал уставшее от стальной маски лицо, а Безликие нескромно прикладывались к вину. Не желая переносить решение насущных вопросов в долгий ящик, я сразу приступил к их обсуждению. Поскольку здесь собрались лишь самые доверенные члены братства, с которыми мы спустились в ад и вернулись обратно, говорить я мог без утайки. Лжепатриарх поначалу отвечал мне с улыбкой, но как только услыхал, что я от его имени пригласил княжескую чету гран Ривнар в Арнфальд, то моментально вышел из себя.

— Что⁈ Да как ты мог позвать этих подлых торгашей сюда⁈ — возмущался изгнанник. — Ты знаешь, чего мне стоило упросить упрямого старика Каэлдана отправить свои войска⁈ Пусть этот жадный хрыч ночует на постоялом дворе! А лучше вообще катится к абиссалийским дьяволам!

— Не забывайся, Лиас. Нам предстоит битва за элдримское побережье. И чем сильнее соберется вокруг нас коалиция государств, тем легче она нам дастся. Первое знакомство с княжьим сыном я считаю удачным. Мне удалось произвести на него впечатление. Если мы заключим долговременный союз с Равнинным Княжеством, да еще и перетянем Медес на свою сторону, то сможем диктовать условия всему северу. Не хочется к этому прибегать, но лёгкий продовольственный шантаж значительно усилит наши дипломатические позиции.

— Оторви Кларисия мои яйца! Риз, откуда у тебя такая хватка? Ты уверен, что правильно сделал, когда передал мне эту личину? — лжепатриарх картинно потрепал самого себя за щеку. — Тебе бы оно подошло куда лучше! А я ощущаю себя от всего этого не в своей тарелке.

— Просто продолжай отыгрывать роль. У тебя это действительно неплохо получается.

— Угу, точно! — подал голос захмелевший Гимран. — Я уже твоего старого лица не помню, Лиас, настолько оно…

— Заткнись, нор Лангранс, иначе я за себя не отвечаю! — рыкнул на него экс-Вердар.

Мой помощник устремил на лжепатриарха насмешливый взгляд и издевательски ухмыльнулся, отчего Лиас заскрипел зубами. И эта перепалка вполне грозила перерасти во что-то большее. Поэтому я вмешался.

— Хватит.

Я сказал это совсем негромко, но оба магистра сразу же поспешили сделать вид, что еда на столе интересует их больше всего прочего на свете. Даже своенравный и ворчливый Лиас не дерзнул ляпнуть поперёк ни единого слова. Да-а… как же ты сильно изменился Сашок. Раньше Александр Горюнов никого не мог испугать. Хоть пистолет мне в руки вложи. А теперь я внушаю собеседникам страх одним взглядом…

Добившись тишины, я вернулся к рассуждениям о том, как нам собрать достаточно сил для полноценного похода на Элдрим и соседние колонии альвэ. Текущая патовая ситуация на западном фронте только истощала ресурсы человеческих государств, но не приносила никакой выгоды. Люди гибли, золото тратилось, а заветная цель не приближалась.

Лиас активно участвовал в обсуждении, если это касалось военных действий. Но откровенно зевал и скучал, когда я затрагивал экономическую подоплёку каждого манёвра. А потом он вдруг и вовсе подскочил, словно ужаленный, да уставился на заходящее солнце.

— Анрис неистовый, чуть не забыл! Пойдём, Риз, я же кое-что для тебя приготовил!

— Для меня или… — я красноречиво помахал стальной маской.

— Да-да, надевай! Тебе понравится!

Обречённо вздохнув, я затянул ремни опостылевшего намордника и отправился вслед за лжепатриархом. Не заметил, чтобы Лиас кого-то звал или отдавал какие-либо указания, но вокруг него всё равно будто по волшебству собралась куча придворного люда. Наверное, это неизбежная участь любого монарха, постоянно находиться в центре внимания.

Мы прошли несколько величественных залов, после чего остановились у массивных створок, обитых декоративными орнаментами из серебра. Экс-Вердар сделал знак, и его многочисленная свита с почтительным поклоном отступила. За порог этих огромных дверей шагнули только мы вдвоём.

Вопреки моим ожиданиям, мы попали не в закрытое помещение, а на широкий балкон, с которого открывался вид на внутренний двор резиденции патриарха. Ещё не понимая, что мы здесь делаем, я облокотился на балюстраду и замер, глядя вниз. Это что за шутки такие?

— Ваше Благовестие, не поясните ли? — тихо осведомился я.

— Ха-ха! Что, впечатлён⁈ — самодовольно хохотнул Лиас. — А ты думал, мы тут вино хлестали, пока ты освобождал Клесден от алавийской чумы? Ну же, не стой столбом, господин Маэстро. Поприветствуй своё воинство!

Множество безмолвных фигур, чьи лица скрывали капюшоны и отрезы чёрной шёлковой ткани, выстроились внизу идеально ровными рядами. Сколько их здесь? Двести? Триста? Или больше? Не знаю, не пытался сосчитать. Слишком уж был удивлён.

— Это всё наше братство, Риз, — шепотом произнёс экс-Вердар. — Эти люди пришли, чтобы обменять свою верность на твои знания. Теперь ты должен вести их к свету Истинного Учения.

Слова Лиаса звучали для меня глухо, будто доносились сквозь закрытые ладонями уши. Вот это новости… Я и предположить не мог, что с помощью административного ресурса патриарха удастся собрать такое количество озарённых за столь короткий срок. Невероятно…

Поддавшись сиюминутному порыву, я воздел над головой сжатый кулак, приветствуя армию Безликих. А они ответили мне старомодным военным салютом. Слитный хлопок сотен ладоней по лёгким нагрудникам эхом разнёсся по внутреннему двору, распугивая мелких пичуг. А следом за ним грянул многоголосый хор:

— Мы — тени Великого Наставника, готовые раствориться в его сиянии!

Хорошо, что у меня на лице сейчас была маска, и никто не видел моей отвалившейся челюсти. Ну, Лиас, ну морда патриаршая! Вот, значит, кто всё это время превращал братство в подобие секты? И как я не догадался об этой его роли раньше? А с другой стороны, почему бы и нет? Их фанатизм и выпестованная готовность к самопожертвованию действительно могут спасти нас, когда наступят непростые дни. Впрочем, как и погубить…

Минуло уже много времени с тех пор, как Зертан дожидался своего необстоятельного подопечного. Парень всегда навещал наставника перед закатом, чтобы подробно рассказать о том, что узнал нового о чудаковатом учении Маэстро. Совместно они обсуждали и разбирали эту так называемую теорию тональной магии, которая во многом шла вразрез с основополагающими постулатами, известными Зертану. Однако как бы озарённому не хотелось высмеять и растоптать эту новую концепцию волшбы, он не мог отрицать очевидного. Она действительно работала.

Но светило давно скрылось за горизонтом, а Норвин всё не появлялся. Это обстоятельство беспокоило магистра. Как бы не случилось чего…

На постоялом дворе, где поселился озарённый, атмосфера царила сегодня праздничная. Местный люд радовался прибытию «героя-защитника» и безудержно хлестал брагу. Обеденный зал содрогался от раскатов смеха, раздавались пьяные выкрики и гремели песнопения. Постепенно хмель сделал своё дело, и расхрабрившийся народ стал затрагивать тему извечной вражды с алавийцами. Сперва просто костерили темноликих, на чём свет стоит. Потом злорадствовали над их провальной военной кампанией на землях Патриархии. А ближе к ночи раскрасневшееся от выпивки мужичьё и вовсе потрясало мозолистыми кулаками, грозя отправиться добровольцами на западный фронт хоть сейчас.

Зертан слушал эти пьяные выкрики и не переставал морщиться. Его сильно раздражала поднявшаяся шумиха вокруг этого Маэстро и пристальное внимание народа к его персоне. Такое может значительно осложнить реализацию плана экселенса Альдриана. А то и вовсе помешать осуществить задуманное…

— Простите меня за опоздание, наставник. Из-за возвращения Маэстро нас долго не выпускали из дворца!

Магистр чуть не вздрогнул от неожиданности, когда возникший из ниоткуда ученик подсел к нему за стол.

— Я устал тебя ждать, Норвин! — грозно насупил брови Зертан. — Уже боялся, как бы с тобой не случилось чего-нибудь!

— Извините, экселенс, но я ничего не мог поделать, — повинился молодой человек. — Сам Леоран гран Блейсин велел нам дожидаться прибытия Великого Наставника!

— Вот как? Безликие что, уже подчиняются патриарху? — сдержанно удивился магистр.

— Я… кхм… я не знаю… — стушевался подопечный. — Но старшие представители братства во многом слушаются его.

— Как странно… откуда бы взяться столь тёплым и доверительным отношениям между Маэстро и Леораном? Неужели гран Блейсин не видит той угрозы, которую создают Безликие?

— Я слышал в братстве, что Маэстро приносил клятву на крови всему народу Патриархии, — понизил голос до шёпота Норвин. — Видимо, поэтому им так восхищаются здесь.

— Какой нелепый вздор… — устало помассировал виски Зертан. — Ладно, об этом позже. Сейчас нам нужно сосредоточиться на задании. Скажи, ты видел его?

— Великого Наставника? — уточнил парень. — Да, но издалека. Мы стояли в дворцовом саду, а он взирал на нас с мансарды. У меня не было возможности приблизиться к нему…

— Запомни, мой мальчик, у тебя существует всего один наставник, и это я, — угрожающе сузились глаза магистра.

— Ох, да, конечно, мой экселенс! Я ничего не имел в виду, просто… просто назвал его по привычке! Многие Безликие так называют Маэстро…

Норвин смутился и залепетал оправдания. А собеседник продолжал смотреть на молодого северянина, покуда тот окончательно не залился краской и не замолк.

— Не позволяй этому порочному учению затмить твой разум. Не забывай, что мы прибыли как раз с целью искоренить его, — холодно изрёк Зертан.

— Я всё помню, наставник! Можете не сомневаться в моей преданности. Те знания, которые открывают мне Безликие демоны, действительно опасны. Они не должны распространяться вот так свободно…

— Хорошо, что ты понимаешь это, мой мальчик. Вернёмся к нашему вопросу. Скажи, он сейчас с тобой?

Норвин воровато заозирался, дабы лишний раз убедиться, что за ними никто не следит. А затем осторожно оттянул ворот кафтана, демонстрируя висящие на груди изящные ножны с крохотным клинком. Непомерно широкое лезвие, длиной едва ли с указательный палец, но шириной превосходящее ладонь, покоилось в чехле из искусно выделанной кожи. Наружу выглядывала лишь непропорционально вытянутая рукоять из неизвестного блестящего материала, который напоминал полированное вулканическое стекло.

У любого стороннего наблюдателя такое оружие вызвало бы только смех. Зертан и сам испытал укол разочарования, когда старый учитель экселенс гран Деймар вручил ему сей клинок. Однако же, как потом узнал магистр, в неказистом с виду ноже таилась ужасающая сила. Во-первых, эта реликвия была древнее всех людских государств на континенте. Во-вторых, за прошедшие тысячелетия она не утратила своей бритвенной остроты. А в-третьих, хватит всего одного случайного пореза, чтобы неизведанная сила оружия разрушила узы любых души и тела.

Сам Зертан сперва не поверил рассказу своего наставника. Но магистр Альдриан не мог допустить, чтобы исполнители его замысла относились к заданию легкомысленно. Поэтому заключил пролетающую мимо птаху в магическую сеть. Экселенс гран Деймар лишь прикоснулся острием таинственного кинжала к когтистой лапе, и пичуга испустила дух за мгновение.

— Береги его и никогда не расставайся, Норвин, — тихо изрёк Зертан. — Ты знаешь, какова сила этого артефакта. Поэтому не обнажай его понапрасну. Даже просто вынимать клинок из ножен — великий риск.

— Да, учитель, я всё помню, — серьёзно кивнул парень.

— Когда у тебя получится вновь увидеть Маэстро?

— Я не могу сказать, мой экселенс. До сего вечера я вообще с ним не встречался. Безликие Демоны говорят, что личная аудиенция с ним это большая честь, и удостаивается её не каждый…

— Значит, тебе нужно постараться, — непререкаемо заявил Зертан.

— А почему вы спрашиваете? — нахмурился вдруг Норвин. — Нам нужно торопиться? У нас изменились обстоятельства?

— В каком-то роде, да, — задумчиво поджал губы мужчина. — Понимаешь ли, вчера я виделся с другими учениками экселенса Альриана. Мой старый наставник, как и всегда, не привык складывать все яйца в одну корзину. И помимо нас с тобой на Маэстро охотятся и другие озарённые. Однако пути мы избрали очень разные. Пока все остальные бьются над загадкой личности человека в стальной маске, мы неспешно подкрадываемся к своей цели. Нам не нужно ничего знать о Маэстро. Мы просто выполним работу и скроемся.

Норвин протяжно вздохнул и отвёл взгляд. Сердце его вдруг учащенно забилось, а волнение перехватило грудь стальным обручем.

— Ты должен прилежно постигать учение Маэстро, — продолжал Зертан. — Стань для них своим, но не забывай, что они чужаки. Слейся с их безликой массой, дабы нанести удар тогда, когда никто от тебя этого не ждёт. Ты осознаёшь, мой ученик, тяжесть возложенной на нас ответственности?

— Да, мой экселенс! Не волнуйтесь. Я сделаю всё, что от меня зависит!

Ладонь парня легла на грудь. Всегда ледяная рукоять ножа, не нагревающаяся ни от тепла тела, ни от солнечных лучей, ожгла кожу холодом даже через ткань. Норвин верил, что не дрогнет в решающий момент. Плевать, если ему придётся сразу после этого расстаться с жизнью. Молодой человек всё равно сделает это. Ради безопасности всего людского общества и привычного мира.