Первый пользователь. Книга 14

Глава 9

Глава 9:

— Ладно, хватит тягать эти камни. — Фыркнула Аня, наконец дождавшаяся окончания монотонного теста. — Теперь давай постреляем в тебя. Это должно быть забавно. А то ты меня уже убивал пару раз, а я, сколько не пыталась — так и не добилась своего. Пора восстанавливать справедливость!

Девушка явно шутила, но вот в ее глазах горел опасный такой огонёк азарта. Учитывая её увлекающуюся натуру, как бы не обзавестись мне парой незапланированных дырок совсем не в тех местах.

— Эй, подруга! Полегче! — Сразу же возмущённо крикнула Карина, выходя из центра управления вместе с Машей. — Мы следим за тобой! Стрельба — это серьезно!

— Да ладно, я же шучу! — Отмахнулась Аня, но слегка демоническая улыбка не сходила с ее лица. — Ну, почти.

Девушки, выйдя из комнаты с оборудованием, шли ко мне навстречу, переругиваясь.

— Дурацкие у тебя шуточки, Ань. — Категорично заявила Маша. — Я сама буду стрелять в Максима.

Пока они продолжали перепалку, мы переместились на стрельбище. Длинный, хорошо оборудованный тир с мишенями на разных дистанциях, начиная от пистолетных и заканчивая снайперскими. Но сегодня главной и единственной мишенью был я.

Я стоял посреди открытого пространства, в старых камуфляжных штанах и футболке, босиком. Без защитного костюма и слегка мандражировал. Всё же меня сейчас собирались расстреливать.

— Начинаем с малого! — Предупредила Маша, проверяя пистолет — стандартный армейский «Грач» под патрон девятимиллиметрового калибра. — Стреляю, одиночными. Стоило бы, конечно, вообще взять для начала пневматику или травмат, но где её тут, на военном полигоне, взять? Так что терпи. — Она встала в стойку для стрельбы, примерно в десяти метрах от меня.

Впрыснувший в кровь адреналин хоть и гасился навыком гормональной стабилизации, но огненная волна по телу прокатилась. Время снова замедлилось, само по себе, без моего на то даже сознательного желания, и я отчетливо увидел вспышку выстрела, клубок дыма и медленно плывущую ко мне, вращающуюся в воздухе пулю. Она казалась такой маленькой, такой безобидной в этом замедленном мире.

Отчётливо вспомнилось, что я когда-то видел похожий момент в старых фильмах про супергероев, только там героя расстреливали из автоматов. Захотелось попробовать. Поднял вверх руку, ловя пулю двумя пальцами — большим и указательным, как монету. Но не удержал её. Она, больно царапнув подушечку пальца, как раскаленная игла, понеслась дальше, врезавшись в меня в районе груди, чуть правее центра.

Боль была мимолетной, словно меня просто ущипнули или ужалила оса. Я скосил взгляд вниз. На серой футболке, зияла аккуратная дырочка с опаленными краями. Под ней, на коже — маленькая ссадина, красноватое пятнышко размером с пятикопеечную монету. Пуля, потерявшая часть кинетической энергии после того, как я пытался поймать её, просто шлепнулась о грудную клетку, сплющилась и отскочила, упав на землю. Я нагнулся, поднял теплый, слегка деформированный кусочек свинца с медной оболочкой и рассмотрел его поближе. Обычная пистолетная пуля. То, что еще пару месяцев назад могло убить меня наповал при попадании в грудь, теперь лишь оставило красное пятно, которое уже начало рассасываться на глазах, зудя.

— Ого! Почти поймал пулю! — Восторженно крикнула Карина, подбегая ближе и рассматривая след от выстрела. Засунула палец в дырку на футболке и покрутила её. Глаза у девушки сияли как у ребенка в цирке, который впервые увидел трюкачество клоунов. — Видели? Он почти поймал её! Прямо как в кино!

— Ключевое слово, почти. — Поправила ее Аня, стоявшая рядом с Машей и недовольная тем, что ей не дали пострелять. — Как ощущения?

— Нормально. — Ответил я, растирая место удара.

Ощущение было странным — умом я понимал, что пистолетные пули мне теперь не грозят, возможно за исключением попадания в уязвимое место, типа глаз или возможно височной кости, но инстинкты все равно заставляли сердце биться чуть чаще. Адреналин, хоть и приглушенный навыком, все равно активно вырабатывался надпочечниками, обостряя восприятие и вызывая мелкую дрожь в теле.

— Ничего страшного. Давай ещё, только сразу несколько.

Маша кивнула, вскинула пистолет, тут же высадив остаток магазина. Карина, стоящая рядом со мной, взвизгнула от неожиданности, а я лишь слегка вздрогнул от серии легких тычков в грудь и живот.

Поднял руку вверх, показывая, что со мной всё в порядке.

Восемь пуль девятимиллиметрового калибра снова продырявили футболку, оставив точно такие же красные пятна на коже и я, немного подумав, вообще скинул её. Всё равно вещь уже безнадежно испорчена, да и так нагляднее.

— Всё хорошо. Давай следующий калибр.

— Ладно. — Маша убрала опустошенный пистолет в инвентарь, достала из него заранее подготовленный автомат Калашникова сотой серии. — Теперь его очередь. Патроны пятерки, короткие очереди в три выстрела. Готов? — Она прицелилась, щека легла на приклад.

— Да. — Ответил я, вновь вставая прямо, чувствуя, как мышцы спины и пресса инстинктивно напрягаются, готовясь к удару. Вновь стало по-настоящему страшно. Это уже не шутки, кинетическая энергия у автоматной пули во много раз больше пистолетной. Скорость выше, сами пули остроносые, сосредотачивающие всю силу удара в одной точке.

Грохот выстрелов был резким, оглушительным даже на открытом пространстве. В замедленном времени я увидел сначала яркую вспышку пламени из дульного тормоза-компенсатора, а затем вылетевшие из ствола три пули. Они летели гораздо быстрее пистолетных, оставляя в воздухе более четкий вихревой след.

Очевидно, что Маша слегка нервничала, и её руки дрожали, потому что снаряды летели чуть расходящимся веером — одна в центр груди, одна чуть ниже, в живот, третья — в правое плечо. Логично. До этого, конечно, были стычки с бандитами, она уже убивала людей, сражалась с ящерами, но в любимого человека не стреляла.

Пока до меня летели тупоносые снаряды, вспомнил как мы с ней тестировали защитный костюм в локации. Тогда я в неё стрелял из пистолета, только она, в отличие от меня нынешнего, была надежна защищена слоем брони.

Я не стал пытаться ловить их, или уворачиваться. Просто коротко выдохнул.

Три четких, глухих удара, почти слившихся в один протяжный звук. Будто кто-то сильно стукнул костяшками пальцев по дубовой доске.

Ощущения были уже сильнее. Как если бы в меня прилетело со страйкбольного автомата. Больно, но всё ещё терпимо. Из результатов, на коже три красных пятна размером с пятирублёвую монету. В центре каждого — крошечная точка, где пуля продавила эпидермис, оставив лишь поверхностную ссадину. На плече пятно было чуть больше и кожа чуть краснее.

— Попадания! Все три! — Прокричала Карина издалека, но видя, что я стою, лишь потирая плечо, снова подскакивать не стала, опасаясь, что Маша снова откроет стрельбу. — Макс? Как ты? Держишься?

— Живой. — Ответил я, слегка охрипшим от напряжения голосом. — Чувствую себя так, словно лягнула лошадь.

Маша уже была рядом, ее пальцы осторожно ощупали места попаданий.

— Нет проникновения. — Она подняла одну пулю, всматриваясь в ней. Металлический сердечник был деформирован в лепешку. — Кожа и подкожные ткани выдержали, сработали как амортизатор. Если бы не твоя регенерация, то синяки были бы знатные.

Я сделал несколько шагов, разминая плечо. Боль уже притуплялась, растворяясь в общем фоне ощущений, как синяк после удара, который болит только если на него нажать. Навык регенерации уже вовсю работал, восстанавливая микроразрывы и гематомы.

— Хочешь попробовать что-то посерьезнее? — Спросила Аня. — У нас тут снайперка есть с бронебойными патронами. Но это уже не игрушки.

Тут она была права. Сомневаюсь, что смогу сдержать её собственным телом. Две сотни в телосложении штука, конечно, классная, но по аналогии с другими характеристиками, это всего лишь аналог двадцати человек. А бронебойный вариант патрона предназначен для пробития бронежилетов пятого класса, легких бронетранспортеров и двигателей автомобилей на километровой дистанции. Тут, какая бы кожа крепкая ни была, против физики не попрёшь. Остроконечная пуля с карбид-вольфрамовым сердечником, на которой сосредотачивается вся чудовищная кинетическая энергия, закручиваемая по собственной оси нарезками ствола — буквально пробурит себе канал в туловище.

Сердце снова екнуло. Старые страхи, инстинкт самосохранения — они никуда не делись. Просто были подавлены, отодвинуты в дальний угол сознания знанием о своих возможностях.

— А знаешь, давай. — Произнес я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. — Но только по руке, в предплечье.

Стоять под прицелом крупнокалиберной снайперской винтовки — ощущение жутковатое. Даже если знаешь, что пуля, тебя не убьет сразу. Даже если знаешь стрелка. Чувствовать себя мишенью, видеть, как длинный ствол направлен прямо на тебя — неприятно до дрожи в коленях. Особенно когда знаешь, что будет больно. Очень больно.

Я поднял левую руку, согнутую в локте, выставив её предплечьем вперед и инстинктивно напрягая все мышцы.

— Готов? — Спросила Маша, прильнув к прицелу.

— Готов. Стреляй.

Выстрел со снайперской винтовки крупного калибра — это не автоматная очередь. Это резкий, мощный, оглушительный хлопок, больше похожий на взрыв, от которого содрогается воздух. И как назло, замедление не сработало. Я просто не успел испугаться или сосредоточиться. Не увидел пулю. Только заметил яркую вспышку пламени и тут же почувствовал мгновенный, сокрушительный удар в предплечье. Будто по нему ударили кувалдой, которую разогнали до скорости поезда.

Руку отбросило назад с такой чудовищной силой, что меня развернуло, и я потерял равновесие, упав на спину. Боль была уже другой. Яркой, жгучей, пронизывающей до мозга костей. И резкой. Очень резкой.

Мне не первый раз было больно. Но в другие разы было иначе, потому что всё происходило в бою, в пылу схватки, когда в крови струится огромное количество адреналина, притупляющего чувства. Сейчас же, пусть я стоял и ждал этого удара, но всё же он был слишком внезапен.

— Макс! — В один голос вскрикнули девушки, бросаясь ко мне.

Я, тяжело дыша, сквозь туман боли, сел, держась правой рукой за левое предплечье чуть ниже локтя. Боль пульсировала, раскаленными волнами расходясь по всей руке и в грудь. Но я был жив. По крайней мере, рука была на месте, хотя и выглядела ужасно.

На предплечье, чуть ниже локтевого сустава, была порвана кожа, виднелись размозженные мышцы, в которых и застряла пуля, углубившись на добрый сантиметр. Кровь текла ручьем по руке, капая на землю. Вдобавок дико ныла кость, как будто я получил перелом.

— Господи… — Прошептала Маша, первой оказавшаяся рядом. Она уже вытаскивала из аптечки большой пинцет. Аккуратно, но быстро, она извлекла из раны болванку бронебойного сердечника — маленький, остроконечный кусочек металла, слегка деформированный, но сохранивший форму. Увидела, как я морщусь от боли при прикосновении, и осторожно прикоснулась ладонью к месту чуть выше раны. — Кость… Перелом? Может хватит? Это уже слишком. — В ее глазах стояли слезы.

Я сглотнул ком в горле, пробуя пошевелить пальцами, согнуть руку в локте. Больно, чертовски больно, но могу двигаться. Кость, хоть и поврежденная, не раздроблена, не смещена. Мои расчеты, что прочность тела должна быть как у двадцати человек — всё же оказались не верны. Видимо, происходило более комплексное изменение организма на клеточном уровне, усиливающее кости и соединительные ткани сверх простой суммы. Наверняка, какие-нибудь ученые в секретных лабораториях уже изучают новое строение клеток эпидермиса и мышечных волокон, дарующее такие способности, но у меня таких данных не было. Да и не видел в них особого смысла. Я и так знал виновника всего этого — Систему, так что меня больше интересовало практическое применение и пределы.

— Вроде всё цело. Терпимо. По крайней мере, до свадьбы доживет. — Отшутился я, поймав сразу три неоднозначных взгляда и чертыхнулся. Надо быть поосторожнее со словами. — Так что продолжаем. — Закончил я.

— Следующий, это двенадцатый калибр. Им на слонов охотятся! — Она замолчала, возмущённо уставившись на меня.

Карина резко замотала головой, ее лицо побелело.

— Нет! Ты что? Это же чистое безумие! Он и так уже весь в синяках и крови! Посмотри на руку! Аня, скажи ему!

— А что, интересно же! — Парировала Аня, но в ее голосе уже не было прежней бравады. Было любопытство, смешанное с нарастающей тревогой. — Макс? Решать тебе. Ты же хотел проверить пределы. У тебя нет навыка бессмертия, как у меня. Может всё же остановишься?

Я посмотрел на свое окровавленное предплечье. Кровь уже перестала течь, но рана выглядела ужасно, и новая кожа только-только начинала нарастать по краям. Но такие обстоятельства — это шанс. Шанс получить усиленную регенерацию, как у Чарльза. То, что возможно спасет мне потом жизнь в каком-нибудь адском портале. В биокинезе у меня целых два свободных слота, и один из них потратить на жизненно важный навык, который скорее всего удастся получить именно сейчас — будет правильным, стратегическим решением. Боль — временна и проходит, тогда как навык останется со мной навсегда.

Глубоко вдохнул, решаясь. Запах пороха, пыли и собственной крови наполнил ноздри. Адреналин, уже знакомый, снова заструился по венам, притупляя боль, обостряя чувства.

— Ладно. — Сказал я, и мой голос даже для меня прозвучал довольно чуждо, чудом не сорвавшись на пару тонов ниже. — Стреляем по бедру. И… — Я посмотрел на девушек. — Активируйте костюмы, если что, я открою портал первого уровня и вам нужно будет очень быстро зачистить его, протаскивая меня через локацию. План «Б» на случай, если биокинез не сработает или сработает не сразу.

Я вернулся к толстой стальной плите, прислонился к ней спиной, выставив левую ногу немного вперёд для упора.

— Точно готов? — Крикнула Маша и её голос предательски сорвался на писк.

— Стреляй уже! — Рявкнул я в ответ, вжимаясь в нагретый солнцем металл плиты.

Мир померк и взорвался белой, ослепляющей болью. Она пронзила все существо, сконцентрировавшись в правом бедре, чуть ниже таза. Будто туда вставили раскаленный докрасна лом и провернули его со всей силы, разрывая плоть и кость. Сильным ударом меня скрутило, затылком ударился о стальную плиту. Я рухнул на колено, схватившись за бедро.

Я-то, грешным делом, думал, что там будет аккуратная дырочка, но нет! На внешней стороне бедра, чуть ниже таза, зияла рваная, кровавая рана размером с два кулака. Ещё бы чуть-чуть и ногу оторвало к чертям. Да она даже так, еле держалась на остатках плоти. Кожа, мышцы — всё было разворочено, превращено в кровавое месиво. Я видел обломки кости, торчащие наружу. Кровь хлестала фонтаном, горячей струей по ноге, по земле. Боль была запредельной, всепоглощающей, вытесняющей все мысли.

Понятия не имею, как я сдержался и не заорал. Сжал зубы до хруста, чувствуя, как тело трясется от шока.

Где-то далеко, словно из-под воды, сквозь звон в ушах, доносились крики девушек. Они уже мчались ко мне.

Я сжал бедро руками, пытаясь остановить кровотечение, хотя умом понимал — бесполезно. Задета артерия.

Всё это можно было остановить. Активировать защитный костюм и он пережмёт рану на ноге лучше, чем любой жгут или турникет. Но зачем? Тогда получается всё зря?

С другой стороны, в любом случае, необходимо подстраховаться.

Я вытащил из инвентаря кинжал, рубанул им воздух, открывая портал минимальной сложности.

Девчонки, уже подскочившие ко мне, достали носилки, уже хотели начать накладывать на ногу турникет, разорвали пакет с кровоостанавливающими средствами, но я остановил их.

— Всё в порядке, должен сработать биокинез… — Вытолкнул я непослушные слова изо рта. Каждое слово давалась с трудом. — … и выдать мне усиленный навык регенерации. У нас есть три минуты, пока я не умру от кровопотери. Может пять, из-за высокого телосложения. Заходим в портал… и зачищайте его… Если всё будет плохо и я потеряю сознание… то просто выносите меня наружу… Если помру, тоже знаете что делать.

Моё тело взгромоздили на складные носилки, которые Маша мгновенно извлекла из своего инвентаря. Их подхватили Маша и Карина. Аня, до этого саркастически пошучивающая, взлетела в воздух, не в силах контролировать свои эмоции. Воздух вокруг неё начал закручиваться в бушующий, невидимый на глаз вихрь, срывая с земли пыль и мелкие камни. Она первая нырнула в мерцающий овал портала, исчезнув в нем.

Девушки ринулись за ней, пронося меня через портал. Резкий переход. Холодный, влажный ветер ударил в лицо, неся облегчение и запах хвои, влажной земли, грибов.

Чёрт. Неудачная локация. Большой и раскидистый, мрачный хвойный лес, в котором пойди найди ещё дорогу к выходу через стоящие стеной деревья.

Боль в бедре пульсировала раскаленным шаром, каждый удар сердца выталкивал новую струю горячей жидкости, пропитывавшей ткань носилок и стекавшей на лесную подстилку. Мир плыл перед глазами, окрашиваясь в багровые и черные пятна и я сжал зубы до хруста, пытаясь сконцентрироваться и заставить работать гребаный биокинез.

Аня парила в воздухе, в нескольких метрах над землей, в самом эпицентре безумия стихии. Ее фигура в защитном костюме была лишь смутным силуэтом, скрываемым потоками воздуха, несущими в себе пыль, еловые иголки и даже мелкие ветки.

Ветер, ещё секунду назад вздымающий порывами только лёгкие предметы, превратился в ревущий, сокрушительный ураган. Я первый раз слышал, чтобы он выл, как раненый зверь, вырывая с корнем вековые сосны и ели. Деревья, толщиной в два обхвата, ломались с оглушительным треском, будто сухие прутья. Клочья коры, ветки, целые стволы взлетали в воздух, подхваченные неистовым вихрем, кружась и сталкиваясь между собой.

Маша и Карина бежали, стараясь не потревожить меня, но на лесной земле, бугристой и усыпанной ветками это толком не получалось. Носилки дёргались, каждое неловкое движение отзывалось новой волной мучительной боли в моём развороченном бедре.

— Держись! — Крикнула Карина, едва перекрывая грохот. — Аня со всем разберется! Скоро выйдем! Держись, Макс!

Всё-таки они не показывали свою истинную силу и только сейчас, когда страх за мою жизнь заставил их выложиться на полную, я увидел на что они способны. По крайней мере, на что способна блондинка.

Встречающихся на пути противников: волков, одного медведя, зайцев и других обитателей, просто уносило ветром, где они превращались в кровавый фарш, сталкиваясь с крупными обломками деревьев, если до этого их не разрывало на клочки чудовищными перепадами давления в воздушных завихрениях.

Прошло уже две минуты и к моему удивлению, но я всё ещё оставался в сознании. Но тут скорее заслуга навыка обычной регенерации и высокого телосложения. Каждые несколько секунд проверял характеристики, пытаясь увидеть появление заветного навыка, но пока всё было тщетно.

А затем раздался сильный, низкий, треск, перекрывший даже звук урагана. Из чащи впереди, буквально сплетаясь из корней, веток и земли, поднимался древесный голем — босс локации первого уровня. Здоровенный, выше самых высоких сосен. Существо, казалось целиком сплетенное из корней и покрытое мхом и лишайником, со светящими тусклым зелёным цветом глазами.

Но Аня не дала ему и шанса. Подняла руку и сжала ладонь.

Воздух вокруг голема схлопнулся. Невидимые тиски чудовищного давления сжали древнего духа леса со всех сторон. Раздался звук треска ломающейся древесины, хруст камней, и огромный монстр, такой грозный с виду, взорвался изнутри на мелкие щепки и комья земли. Огромная туша рухнула, рассыпаясь на части еще до того, как достигла земли. На месте гибели босса вспыхнул и замерцал портал на выход.

Понятно, что у него был очень низкий уровень, но всё равно впечатляло.

Маша и Карина даже не остановились, веря в подругу, только постарались прикрыть меня от облака щепок и пыли, разлетевшегося в стороны. Они побежали к спасительному выходу.

— Стоп! — Произнес я тихо, но они всё же услышали, резко затормозив в нескольких шагах от портала.

— Что⁈ Макс, ты с ума сошел? Ты истекаешь кровью! — закричала Маша. Карина просто смотрела на меня, бледная как полотно.

— Стойте! — Повторил я. — Навык появился.

Словно издеваясь, до последнего проверяя меня на стойкость, он появился, когда я уже начал уплывать куда-то в темноту, в бессознанку, прямо перед выходом. Но после его появления, мне словно под нос сунули скипидар, резко взбодрив меня.

Игнорируя адскую боль, перетащил его в окошко пассивных навыков, запоминая, чтобы он не исчез после того, как отработает и с интересом уставился в рану.

Внутри что-то щелкало, и было очень горячо. И как побочный эффект навыка, я чувствовал происходящие в организме изменения.

Кровотечение резко ослабло, превратившись из фонтана в слабый ручеек. Плазма и тромбоциты, управляемые навыком, устремились к местам разрывов, формируя плотные, липкие пробки. Жгучая боль от обнаженных нервов немного притупилась. Острые, неровные края сломанной бедренной кости потянулись друг к другу, как будто невидимые нити начали стягивать осколки. Там, где не хватало костной ткани, разбитой пулей, по краям перелома она начала буквально кипеть, выделяя мельчайшие кристаллы минералов и белки-матрицы. Новые клетки рождались с фантастической скоростью, заполняя промежутки, сплетая мостики. Это было похоже на ускоренную в миллионы раз съемку роста кораллов. Белая, плотная ткань нарастала, цементируя осколки, выравнивая линию перелома. Боль сменилась глухим, давящим зудом изнутри кости.

Пока кость срасталась, заработали и другие системы. Порванные мышечные волокна, похожие на кровавые лохмотья, начали стягиваться. Концы их вибрировали, выпуская тончайшие нити-фибриллы, которые сплетались между собой, сшивая разорванную плоть. Поврежденные нервы, оголенные и сверхчувствительные, начали покрываться изолирующими оболочками — процесс, обычно занимающий месяцы, происходил на глазах. Мелкие сосуды прорастали сквозь восстанавливающуюся ткань, восстанавливая кровоснабжение.

А ведь я уже видел что-то похожее. Навык британского принца. Он, конечно, работал чуть по-другому, но принцип был схож. Он также регенерировал даже смертельные раны.

А затем и края рваной раны, начали медленно, но неуклонно сближаться. Подкожная клетчатка набухала, заполняя пустоту. Фибробласты, клетки-строители, они множились с безумной скоростью, выделяя белковый каркас новой кожи. Сверху нарастал тонкий, розовый слой эпидермиса, постепенно закрывая кровавое месиво.

Боль окончательно ушла, сменилась сильнейшим зудом и ощущением натяжения, будто рану туго перебинтовали.

Я замер, уставившись в небо, скрытое клубящимися ветвями и летящим мусором. Аня продолжала бушевать, утюжа лес и проделывая нам удобный проход к порталу.

Моё сбитое дыхание выровнялось, холодный пот, вызванный шоком и кровопотерей, сменился теплом, разливающимся от места раны по всему телу.

Чудовищно эффективное исцеление.

— Макс? — Карина осторожно коснулась моей руки. Ее пальцы дрожали. — Ты… ты как?

Я медленно повернул голову к ней, затем к Маше. Их лица, искаженные страхом, начали постепенно отражать изумление. Они смотрели на мое бедро.

Больше не было никакой раны. Зияющая дыра превратилась в неглубокую впадину, покрытую свежей, влажной, ярко-розовой кожей, похожей на кожу новорожденного. По ее краям еще виднелись следы крови и синяки, но я чувствовал, как там кипит работа: укрепляется кость, уплотняются мышцы, плетется сеть капилляров.

— Работает. — Я попытался пошевелить ногой. Острая боль от перелома исчезла, сменившись ломотой и тем же нестерпимым зудом.

Маша, не веря своим глазам, осторожно, двумя пальцами прикоснулась к краю новой кожи. — Господи. Это просто невероятно.

— Как у Чарльза. — Добавила Карина, тоже вспомнив наследного принца Британии.

Рев урагана внезапно стих, сменившись относительной тишиной, нарушаемой лишь треском падающих вдали веток. Аня спустилась с небес, опустившись рядом с носилками. Ее лицо было бледным, глаза огромными, полными ужаса за меня. Она посмотрела на ноги, потом перевела взгляд на лицо, и бросилась обнимать.

Вся ее бравада, все саркастичные шуточки испарились, оставив лишь девушку, которая только что чуть не потеряла любимого и винила в этом себя.

Она зарыдала, выпуская накопившееся напряжение, а я погладил её по спине.

— Всё нормально. Теперь меня стало гораздо сложнее убить. Так что всё хорошо.