Пермский Губернский 7. Ультимат. Том 2

Глава 17

Всё-таки в жизни за городом были свои… скажем так — нюансы. Начиная с того, что из-за обильных снегопадов приходилось постоянно дёргать местного управляющего, и заканчивая тем, что выезжать теперь приходилось намного раньше! А это удар по сну…

Конечно же, я попробовал уломать всех ложиться раньше. Но не тут-то было…

Виктория не успевала проверять все заявления от филинидов и людей, которые после рекламы с Человеком-Кометой — гурьбой побежали на наш завод. Мои приказы о том, что дома надо отдыхать, Гризли игнорировала. Вернее, делала вид, что отдыхает, но на самом деле продолжала проверять анкеты и резюме.

Набор персонала у нас строился инновационно. Мы отказались от идиотских тестов и прочей лабуды, которая отбирает время и у будущего сотрудника, и у нашего отдела HR. То есть, всё необходимое человек или филинид должен оставить в анкете и резюме, а затем пройти собеседование.

Так же, руковод отдела HR получила по заднице за то, что пыталась узнавать у будущих сотрудников время рождения. Мы ввели строгий запрет на любое проявление эзотерики! Лично мне плевать, в какой год, и под каким знаком родился работник. Главное, чтобы пахал! И не ленился.

Ириска постоянно суетилась с уборкой по дому, а потом долго и громко стучала по клавишам. Даже в имении она не забывала о работе в отделе маркетинга.

Соня и вовсе могла сидеть до двух часов ночи, поскольку искала запчасти и материалы. Я мог её понять… Она была очень благодарна мне, и потому пыталась максимально снизить финансовую нагрузку на закуп. Ибо предприятие растёт, а вместе с ним и его аппетиты.

Хвала судьбе за то, что свела меня с Тоцких! Кто же знал, что вопрос с поставками металла окажется НАСТОЛЬКО важным для всех нас?

Монро тоже была не из тех, кто любит ложиться вовремя. После нескольких инцидентов с травмами на производстве и ранением сержанта Ерёмина во время секретной операции, барашка ударилась в саморазвитие. Постоянно читала книги… Практиковалась. В общем, была умничкой! Но иногда намекала мне, что с разросшимся количеством работяг, ей не помешала бы помощь.

Конечно, не помешала бы… Да только вот, в отличии от сборщиков, менеджеров, инженеров и солдат — найти грамотного медика очень сложно. А дружила Монро только с огромными накаченными филинидами, которые не то что иголку держать не смогут, а даже не запомнят названия препаратов.

Каждому своё. Но я верю, что рано или поздно штат медиков пополнится.

Кот по видеосвязи с Шмелём дорабатывал системы защиты для «Ареса». Так что, бедный сгусток тьмы мог вообще не поспать за ночь.

Единственными, кто меня поддержал — оказались Иришка и Голубика.

Агни готова была лечь спать хоть с обеда. У неё, к зависти многих — вообще, отсутствовали проблемы со сном.

А охотница просто слушалась меня во всём. Очень хорошая отличительная черта! Видимо, профессиональная деформация от предыдущей работы…

И мы с Семёном не забывали про зал. В здоровом теле — здоровый дух.

Но сегодня наша традиция была нарушена во имя светлого будущего «Искры».

В моей памяти ещё осталось, как «СуперСпорт» нагло уничтожили из-за жадности. Поэтому, мне очень хотелось возродить его. Это стало, чем-то вроде идеи фикс… Конечно, не так жёстко. Но тем не менее — я вкладывал в возрождение спортивного отделения часть своей души.

А снег и не думал прекращаться.

Огромные хлопья, подгоняемые ветром, всё падали и падали на асфальтовое покрытие нашего гоночного трека.

Небольшой трактор, пронзая темноту лучами света от прожекторов — совершил уже семь проездов, пытаясь поддерживать полотно в чистоте.

— Опаздывает. — вздохнул кот: — Может быть, он и не придёт вовсе?

— Такие люди не игнорируют знаки судьбы. — ответил я.

— С чего ты это взял?

— С того, что он свято верит в своё дело. Для Микухи это не просто спорт или увлечение.

— Ну, не знаю… Как правило, люди с такими психологическими травмами в спорт не возвращаются. Это для нас с тобой смерть человека, как за хлебом сходить. Мы привыкли… И приобрели здравый цинизм. А он — совсем не такой. До сих пор поди от ужасов просыпается! Вина — такое чувство… Оно может сожрать тебя изнутри.

— Микуха — не из таких. Он человек суеверный и не отказывался от своего. Наш бедный Граф просто не правильно воспринял знаки судьбы. И всё это время он лишь ждал, когда его призовут обратно.

— Говоришь, как персонаж из компьютерной игры. Какой-нибудь старец… Или, что-то типа того.

— Нет. Просто, я уже встречался с такими людьми.

Это было очень давно. Мегард отправил меня на зачистку одной небольшой планеты в системе Юта. Тогда я впервые познакомился с Капитаном Рабсоком. Выдающийся лидер, для которого сопротивление Всебогу было делом всей его жизни.

Когда армия эританцев пала, Рабсок, похожий на отбивную, вышел ко мне на встречу. Он не боялся… Выглядел максимально уверенным. Я предложил ему место в нашей армии. Такое случалось крайне редко, но хороших военачальников днём с огнём не сыскать. И мы с Мегардом это прекрасно понимали.

Однако Рабсок отказался. Сказал, что не собирается прислуживать «зазнавшейся гнили». Меня это очень задело, и я приказал отрубить Капитану все конечности, после чего бросил умирать поверх кучи трупов его солдат.

Прошло около пятидесяти лет. Война в системе Юта подходила к концу. Но одна планета всё никак не хотела сдаваться…

Ребята бились до последней капли крови. Мне было поручено отправиться туда, чтобы разобраться лично. И каково же было моё удивление, когда я встретился на той планете с Капитаном Рабсоком!

Выглядел он неважно. Больше половины тела было заменено на кибернетические аугментации.

Конечно же, армия Пантеона без особых проблем разделалась со всеми повстанцами. Но мне было интересно, как Рабсок выжил?

— Скажи мне, как? — я присел на одно колено рядом с умирающим Капитаном.

— Знаки судьбы… Когда ты бросил меня умирать на Эмерейте, я воспринял это, как знак! Знак того, что должен был отступить… И улететь, как можно дальше. Тогда я попрощался с жизнью… Понял, что выбрал неверный путь. Но случилось чудо. Одинокий торговый челнок, у которого произошёл сбой навигационной системы, случайно приземлился неподалёку от меня. Это был настоящий знак! Знак того, что я должен идти дальше… Должен уничтожить всю вашу божественную погань. И сколько бы раз я не падал… Судьба даровала мне очередной знак! И вот… я здесь. И ты здесь…

— Выглядишь неважно для столь торжественной речи. — злорадно усмехнулся я: — Ты всё верно истолковал с самого начала! Ты должен был улететь… при первой же возможности. Ибо, какой смысл?

— Ты запомнишь меня, Глэйтрон… Запомнишь, как единственного гуминита, который не боялся смотреть тебе в глаза. Вы… боги… считаете нас насекомыми. Цифрами в своих военных отчётах. Но ты запомнишь меня… Запомнишь, ни как очередного раздавленного муравья. — Капитан широко улыбнулся, продемонстрировав окровавленные зубы.

— Какая глупость. Высокопарные речи не сделают тебя, чем-то другим. Ты продолжишь оставаться одним из миллиардов точно таких же зазнавшихся муравьёв…

— Разве муравей сможет сделать так? — Капитан быстро выхватил кинжал и воткнул мне в ногу, однако клинок отскочил от брони.

— Столько стараний ради пары искр…

— Столько стараний ради того, чтобы ты понял… Мы — не бессильные.

— Ваше Превосходительство! — ко мне подбежал один из гвардейских офицеров: — Королева Алеопэ и караван с беженцами… Они скрылись.

— Что⁈ — от вскипевшей ярости, я готов был наброситься на офицера: — Как вы это допустили⁈

— Все наши войска были направлены сюда… Вы же сами отдали приказ…

— Хех… — Рабсок продолжал улыбаться: — Столько стараний ради одного поганого муравья.

— Заткнись!!! — прорычал я: — Отправьте перехватчики! Пускай достанут мне голову Королевы! А караваны с беженцами — спалить! Уничтожить… Расщепить на атомы!

— Они уже воспользовались сквозным пространственным прыжком… Но мы оповестили все аванпосты! Их поймают…

— Не поймают. — выдохнул Капитан: — Они совсем в другой стороне…

— Где⁈

— Ты всерьёз решил угрожать мертвецу? — рассмеялся Рабсок: — Нет… Просто признай, что я тебя сделал… Я поставил свою жизнь во имя тех, кто будет жить дальше. И я буду жить в их воспоминаниях, как тот, кто осмелился бросить вызов богам… А ты, рано или поздно — поплатишься за всё, что сделал. Как и твой никчёмный отец…

В моей военной карьере было множество гуминитов, которые заслуживали уважения. Но Рабсок навсегда остался в списке первых. Я подарил ему быструю и безболезненную смерть. Мне тогда показалось, что он это заслужил.

Есть гуминиты, в душе которых горит огонь. И Микуха явно был из таких.

— Мне кажется, ты ставишь на него слишком много. — вздохнул кот, и встрепенувшись, распушился, превратившись в чёрный мохнатый шар: — Просто, давай признаем, что в Перми нет толковых пилотов. Либо детский сад, масштаба «гонки на замёрзшем пруду», либо блогеры, которые кроме понтов, ничего больше сделать не могут…

— А я не из Перми. — в свете прожектора появился человек в красном пуховике: — Микуха Столыпин! Рад познакомиться.

— Симулус Дафваххе. — кивнул кот: — Не буду врать, что не удивлён.

— Плевать. — отмахнулся Микуха и пожал мне руку: — Фёдор Александрович! Вот смотрю я на эти сугробы и вопрос напрашивается сам собой… Презентацию чего вы хотите устроить? Это будет трактор для уборки снега или внедорожник класса «экстрим»?

— Полноприводный спортивный седан. — с улыбкой ответил я, и вытащив рацию, связался с бычками: — Петруха! Давай!

Огромный сугроб разлетелся в разные стороны, подняв в воздух целое облако из снежинок. А на трек с эффектным заносом вылетел наш «Стеллар Эволюшен».

— Стоп-стоп-стоп! — Микуха тут же возмущённо поднял ладонь: — Это же «ЭрЭс» версия? На ней уже пару недель, как ездят все городские пижоны от Москвы до Владика. Так, какая же это презентация?

— Это «Стеллар Эволюшен». Наш совершенно новый и уникальный автомобиль. — я гордо подошёл к машине и похлопал её по крыше: — Из заметных изменений — заднее антикрыло, расширения в виде фендеров и уникальные бампера! А ещё — спортивные диски. И если присмотреться, то можно увидеть спортивные суппорта красного цвета. Всё, как у настоящих гонщиков.

— Гонщиков… — хмыкнул Граф: — А кроме колхозного тюнинга, в ней есть хоть что-то стоящее? Да и я, что-то не вижу тут репортёров и блогеров. Сдаётся мне, что и презентацией всё происходящее назвать нельзя.

— А нам и не нужны репортёры с блогерами. Зачем, когда есть человек, который знает толк в гоночных авто? — я открыл дверь водителя: — Петя с радостью уступит вам место.

— Эм-м-м… — Микуха выглядел растерянным и слегка напуганным. Наверняка в его воспоминаниях вновь всплыла та авария в Африке: — Вы хотите посадить меня за руль?

— Ну, конечно! Кто, как не профессионал оценит этот автомобиль по достоинству?

— Ладно… — Граф подошёл к машине, и дождавшись, когда бычок выйдет, заглянул в салон: — Спортивные ковши, усиленный каркас… «Едаш» вместо обычной приборной панели. Сильно сомневаюсь, что в городском автомобиле всё это необходимо.

— Наша задача — понять, как именно машина ведёт себя на трассе. Она совсем новая! То есть, до Пети в ней сидели только инженеры. Неужели вам не любопытно стать первопроходцем? К тому же, это даже не соревнования. А из зрителей здесь только инженеры, да мы с котом.

Кстати, Семён уже успел превратиться в небольшой сугроб.

— Первопроходцем… — вздохнул Микуха и залез в салон: — Не скажу, что мне нравится эта затея… Но почему бы не помочь коллеге-производственнику?

— Отлично! — я устроился в пассажирском кресле.

Ох, после комфортабельного «Кабана», спортивные ковши казались мне самыми настоящими камнями! Даже в старых космических перехватчиках сиденья были в разы мягче…

Надев шлемы, мы одновременно пристегнулись пятиточечными ремнями безопасности и взглянули друг на друга.

— Ну, что могу сказать… Пока всё стандартно. — Микуха нажал на кнопку запуска, и двигатель тут же зарычал: — Конечно, не «Бентли»… Но тоже пойдёт.

Что ж, буду расценивать это, как комплимент.

Взревев двигателем, «Стеллар» устремился вперёд по трассе. Меня вжало в спинку ковша… Это несравнимо с ускорением «Кабана». Там было ощущение, словно плавно разгоняешься на тяжеленом диване. А здесь — выстрел пули с креслом! Всё дёрганное, дребезжащее… И очень страшное.

Причём, ощущение опасения появлялось только из-за того, что я совсем не контролировал процесс.

Зато Микуха был явно в своей среде.

Он ловко уводил машину в занос, преодолевал повороты на бешенной скорости, разгонялся и вовремя сбрасывал газ перед «шпилькой».

Сделав несколько кругов, Граф подкатил к миниатюрному сугробу с большими жёлтыми глазами.

— Ну, как? — поинтересовался я.

— Люфт руля слишком большой. А ещё нужно настраивать подвеску. Её слишком сильно уносит вправо при поворотах. Просто отвратительный ручник! С ним нельзя безопасно разгоняться. И движок… Вы же слышали, как он задыхается? Ему не хватает воздуха. К тому же, выводящий пайп к турбине вот-вот оторвётся. И тогда вся подкапотная проводка полетит коту под хвост. Но… — Микуха похлопал по ободу руля: — Из этой птички можно сделать настоящего монстра!

— Вы поможете нам?

— Чисто из уважения к вашему делу. Созывайте инженеров! Тут работы на несколько часов. Думаю, к обеду ваша птичка будет летать.

— Очень хорошо!

Первый шаг моего коварного плана сделан. Теперь нужно дождаться обеда… Сегодня, как раз мало пар. А на факультатив я больше не хожу.

Так что, ловушка должна захлопнуться! Либо всё, либо… искать очередного пилота, который согласиться участвовать в команде, которая уже восемь лет не выступала в гонках.

В заснеженном дворе Полимага во всю трудились уборщики, скребя лопатами по замёрзшему асфальту. Глядя на них, у меня возникал лишь один вопрос — а почему местные не использовали Часовых? Как мне кажется, эти энергетические сгустки вполне в силах держать лопату и работать со снегом…

Но, кто я такой, чтобы внедряться в работу местной экосистемы? Нравится нанимать людей — пускай. Для экономики Империи это даже лучше.

Подойдя к заснеженному «Кабану», я трижды постучал в окно. Семён тут же проснулся, и выбежав на улицу, услужливо раскрыл передо мной дверь.

— Как всё прошло? — поинтересовался он, когда мы уже ехали в сторону «Искры».

— Ну… Как тебе сказать? — я вспоминал о напряженной встрече Валентины и Ксюши в кабинете «Элита». Даже Артём заметил, что между барышнями, как будто кошка пробежала: — Они пока сами не понимают, чего хотят.

— Типичные женщины. — усмехнулся фамильяр: — Вот мы, мужики — всегда знаем, чего хотим! Наверное, в этом наше главное преимущество. У нас нет помех, которые мешают дойти до цели.

— Неужели? Вот, к примеру, ты — к чему стремишься?

— К миру во всём мире, естественно.

— Ну, а если без шуток?

— М-м-м… Ну, кроме ресторанчика на окраинах Парижа, где я буду готовить свои фирменные стейки, мне бы хотелось… — и тут Семён серьёзно так задумался: — О, нет… Только не это!

— Что там?

— Аварии… — виновато улыбнулся фамильяр, и я почти мгновенно почувствовал его ложь: — Знаешь, брат… Когда в городе начинаются дожди или снегопады — местные водители, как будто сходят с ума! Их хлебом не корми — дай, в кого-нибудь врезаться…

— Ты мне-то, что рассказываешь? Я же чувствую враньё.

— Ох… Мне просто неловко это признавать, но сейчас, когда я подумал о своём будущем — мне на мгновение привиделась картина…

— Ну? И, что на ней?

— Я всё думал, а смогу ли… когда-нибудь обзавестись семьей? Нет, конечно, я всегда буду твоим братом. И верным слугой! И членом семьи, как ты любишь напоминать… Но, я всё думал, а получиться ли у меня вновь сойтись с девушкой и… жениться? Ну, чтобы дети там… Совместные поездки на выходных. Вот это вот всё, понимаешь? Без перестрелок… Без запрещённой магии. Без жутких взрывов, от которых потом болит голова. И, когда я думал об этом… мне привиделась Беллз.

— А, что в этом такого?

— Так мы же терпеть друг друга не можем!

— Вы? Хех… Мне вот больше интересно, когда тебе надоест врать самому себе?

— А я не вру! Я полностью откровенен! Просто… Ну, Беллз это ж… пройденный этап. Сам понимаешь — дважды в одну реку зайти нельзя.

— А ты попробуй! Кто тебе мешает? Вот если пораскинуть мозгами — вы два проклятых преступника. Некогда были прекрасной парой! Да, сейчас вы смотритесь забавно… Она такая вся из себя молодая герцогиня. И ты… шут. Ну или в лучшем случае — коротышка-лакей. Но тем не менее — она тебя искренне любит. И в тебе тоже это есть.

— Нет! Это всё самообман… Ностальгия о том, чего уже не может быть.

— Да-да… Как скажешь. — я лишь обречённо закатил глаза и смирился.

Вот есть такой тип людей, которым невозможно доказать их собственную слепоту. И Семён, к великому сожалению, был, как раз из таких.

Он сидел и болтал о том, как хотел бы обзавестись настоящей семьей. Говорил про детишек… И женщину, с которой ему будет счастливо и хорошо. Но всё это, конечно же, потом.

Однако, глядя на Семёна, я всё больше думал на тему того, как его освободить? Без перезаключения контрактов… Без каких либо условностей, что его в итоге опять повяжут… Вот просто отпустить Семёна в свободное плаванье.

Ведь он, в отличии от меня — всего лишь человек. А человеческий век, увы, краток.

Прибыв на «Искру», мы вновь столкнулись с целым парадом из тракторов.

— Как шумно… — тяжко вздохнул Леман: — Ещё и этот снег повсюду. Фёдор Александрович… Вы не могли назначить мне временного уборщика? Чисто, пока снегопады не пройдут. А-то эта белая жуть заваливает мои органы зрения.

— Удивлён, что они, вообще, есть. — усмехнулся я, отряхивая представителя кремниевой жизни: — Ладно! Сейчас работает много народу… Думаю, приставлю к тебе, какого-нибудь рогатика.

— Буду очень благодарен.

Оглядевшись по сторонам, я заметил Гриню — молодого бычка. Он боязливо прятался за наваленным друг на друга покрышками.

— Что такое? — поинтересовался я.

— Простите, Фёдор Александрович… — вздохнул бычок и вышел ко мне на встречу: — Я не уследил за погрузчиком и погнул одну из несущих балок рампы.

— А чего так? — удивился я.

— Рука… — Гриня указал на перебинтованную кисть.

— Ах да. Я уже и забыл, что ты у нас непослушный и решил игнорировать советы Монро. Ну, ничего страшного. Ребята всё быстро починят!

— Прошу, Фёдор Александрович… Я всё оплачу! Только не увольняйте меня!

— Не надо ничего платить. Несущие балки можно восстановить. Так что, ладно. К тому же, ты у нас раненый боец! Посему, пока рука не пройдёт — будешь личным дворником нашего прекрасного камня. — я всучил пластиковую метлу побледневшему от ужаса Грине: — Поверь, тебе с ним будет весело.

— Я… Я вас понял… — опасливо сглотнув, бычок поплёлся к Леману, словно на расстрел.

Какой занятный молодой филинид. Однако у меня сложилось впечатление, словно он боялся Лемана. Интересно, с чего бы вдруг? Я же объяснил всем бригадирам и старшим, что представитель каменной жизни, нечто иное, как Тень. Только разумная и нежелающая сожрать всех вокруг.

А в лаборатории «СуперСпорт» во всю кипела работа. Микуха выглядел весьма жизнерадостным. А это очень хорошо для моего плана!

— Как успехи? — поинтересовался я, заглянув под капот.

— Почти доделали. — ответил Граф, что-то активно ища в мобильнике: — Осталось докрутить пайп и можно тестировать.

— Прекрасно! Я распоряжусь, чтобы тракторы подготовили трек. Кстати… — я огляделся по сторонам: — А вы же хорошо знаете мир кольцевых гонок?

— Допустим. А, что такое?

— Не люблю говорить о людях за спиной… Но мне всё же хотелось бы узнать, так сказать — из уст приближенных людей.

— Так. — Микуха нахмурился, но явно был заинтересован.

— На самом деле, мы готовим эту машину для Василия Крохова.

— Погодите! Так этот распе**дл же лицензии на пожизненный срок лишился!

— О-о-о… Связи решают многие вопросы. — хитро улыбнулся я: — Это уже не проблема. Ассоциация всё вернула. Сделали через Добровольского.

— Вот он жук! Ну, да… Добровольский и не такое может за деньги. Только вот, причём тут Имперская серия дрифта?

— Говорю же — были бы ресурсы и связи. А выход — найдётся.

— Понятно… Ну, Василий, конечно, талантливый пилот. Спору нет… Но его безответственность может сыграть с вами злую шутку. Он любит пригубить. Да, что там? Бухлишко — его лучший друг! А ещё он совсем не следит за «метлой». Может наговорить на камеру столько всего, что во век потом не отмоетесь. Но меня больше всего смущает другое…

— Что же?

— Он совсем не чувствует меру. Для него машина — это так… Расходный материал. Нельзя так к своему автомобилю относиться! Он же считай, что живой. Я понимаю, что для вас вся эта мистика далека… Но уж поверьте мне! Если не любить и не уважать свой аппарат — ничего хорошего не случится. — Микуха совсем сник духом, но изо всех сил пытался этого не показывать: — Моя бы воля — то заменил бы этого оболтуса!

— Боюсь, что уже слишком поздно. Да и где нам найти достойного пилота? В Перми совсем всё грустно.

— Да знаю я! Всех легенд уже давно растащили по клубам… А автоспорт в Перми никто не продвигает. Но… Давайте, может быть, я поспрашиваю своих?

— А «свои» — это кто?

— Мои коллеги по гоночному цеху. Может быть, ещё остались свободные и желающие покатать за «Искру»? Просто… Тут, какое дело? «СуперСпорт» лишился своего престижа. Могут начать гнуть понты…

— Грустно, но ничего страшного. — я с улыбкой пожал плечами: — Значит, поедет Василий.

— Плохо это…

— Знаете, как говорят у нас в Полимаге? — я вплотную подошёл к Графу: — Критикуешь — предлагай.

— Да, знаю я… Чего уж тут? — вздохнул Микуха и вновь залез под капот: — Буду искать и думать.

Попался! Прямо, как рыбка на крючок…

— Думайте, Микуха. Думайте!

Похлопав пилота по плечу, я направился в лабораторию к Каю. Пускай Граф взвесит все «за» и «против». А заодно и сблизиться с автомобилем. Мне это будет только на руку.

— Это же ужас, брат! — в коридоре я напоролся на Лэмию, которая принюхивалась и внимательно смотрела на меня: — Какая отвратительная и наглая ложь! Что случилось?

— Рекрутирую перспективного пилота.

— Это того, который разбился в Африке?

— Ага.

— Но что ты ему такого сказал?

— Воспользовался его любовью к спортивным машинам и сказал, что наш изначальный пилот будет выступать на заряженном «Стелларе»!

— Но ты же его уволил…

— Микуха об этом не знает.

— Ага… То есть, вы пригласили на тесты машины его, а не собственного пилота, да? Думаешь, Микуха этого не заметит?

— Уже не заметил. Всё его внимание приковано к модернизации тачки. Ещё пару дней и ловушка захлопнется! Микуха будет наш.

— Ты такой коварный…

— Ничего личного. Только бизнес. — усмехнулся я, открыв дверь в лабораторию Кая: — После вас!

— Вы так любезны!

— О, ребята… — наш старый любитель звездолётов лежал под подъёмником: — Вы очень вовремя, ибо у меня для вас прекрасные новости! Вернее — одна хорошая. А другая… Ну, как бы…

— Давай, не томи! — отозвался я, присев на старенький табурет.

— В общем… — Кай вылез из-под подъёмника и отряхнул свой лабораторный халат, любезно подаренный ему Коноваловым: — Я настроил обогатитель так, что до конца зарядки ячейки осталось сорок два часа. То есть, это завершение полного цикла! И её можно будет поставить на место того отвратительного генератора с Трещиной.

— Чудно. А, что там со второй новостью?

— Я сделал анализ с контактов «Биврёста». И… нужно выплавить ограничители. Это займёт ещё некоторое время. Однако основная проблема не в этом. Энергетический скачок при активном переходе в условное будущее сожжёт к чёртовой матери всю аппаратуру «Двери», вычислительную машину и… ещё часть оборудования Ультиматов.

— Ну, и что с того?

— А то, что попасть туда мы сможем без проблем. Но вот обратно… Под очень большим вопросом. Нужен учёный с опытом, который сможет контролировать поток. И… сверхпроводник с ограничителем. То есть, материалы, которых на Абсолюте нет и не будет ещё… Ну, думаю, столетий пять. А то и шесть.

— Выходит, наш прыжок уничтожит все следы пребывания Ультиматов?

— Ну, что-то, может, и останется… Но немного. Например — технологии, до которых людям ещё ползти и ползти. А из плюсов — на Абсолюте полностью исчезнет опасность Трещин. Понимаю, что ты их отключил благодаря Сфере. Но тем не менее — эта технология могла попасть в дурные руки…

— Плохо-плохо… неважно.

— Ага… И, что же мы будем делать? — Лэмия вопросительно посмотрела на меня.

— Тоже, что и всегда. — сухо ответил я: — Действовать!