Пепельные объятия

Глава 15

Несмотря на то, что уже была глубокая ночь, вдоль нашего обратного пути собралось очень много людей. Некоторые с язвами прямо на лице, без защитных средств, некоторые с медицинскими масками и грязными повязками на руках. Были и инвалиды с непонятными самодельными шинами на конечностях, на костылях и с палками в качестве опоры. В руках у них горели свечи и зажигалки, которыми они освещали наш обратный путь. Но это было не самое главное. Супруге, практически насильно, совали всякие вещи, пакеты с едой, лекарствами. Ольга отмахивалась от такого внимания, но я тихо просил её принимать подарки. Русские, корейцы, узбеки. В очереди были все без разбора. А казахи, подходили и делали благодарный жест, касаясь её и своего лба и произнося «Рақметын айтып»[39]. Только сейчас я понял, что для людей стала значить наша Даша. Это был единственный лучик надежды и помощи.

Мы подошли к дому. Я ожидал, что нас встретит Игорь, с калашом и суровым взглядом, но этого не произошло. Даже поворотная камера была развернута не на нас. Передав все пакеты Вовке, мы спустились вниз.

Как только супруга сняла с себя костюм, она, впервые за все время, разревелась, да покруче Дашки. Что ж такое! Сквозь всхлипы она пересказывала женщинам наш вечер.

— Даша, ты нужна им. Они молятся на тебя. Мы кое-как дотащили еду и таблетки. Они напихали нам полные руки. Ты должна продолжить свое дело! Мужчины придумают, как защитить тебя от идиотов.

Игорь подошел ко мне в мужицкой чуть позже. Сказал лишь подбадривающие слова, а в конце конечно добавил:

— Наперед запомни! Такие финты делать, только предупредив!

За завтраком Женька не утерпел и выдал:

— У нас важная новость. Мы закончили трансивер. Проверили выходную мощность. Всё работает! Тут приёмник, в мастерской передатчик. Связь есть! Сегодня мы с дядей Игорем натянем антенну и скоро уже выйдем в эфир!

Игорь лишь ухмыльнулся.

Я не знаю, радоваться или нет. Что нам это может дать? Зачем оно всё? Провести учёт трупов? Кто умер, а кто ещё нет? Ну, кто нам ответит? Но если это делает друг, то он знает, что и зачем. Буду полностью поддерживать.

— Я сегодня тоже попробую начать лечить. Владимир говорит, что всё там отмыл и сильно скучает без работы.

— Тушняк небось весь уже сожрал, вот и скучает, — я не удержался от попытки поднять людям настроение. Это конечно очень хорошо, что Даша пришла в себя и решила продолжить практику.

— Сергий, ты идешь с нами. Понадобится и твоя помощь, — проговорил Игорь. — Сейчас мы пойдем монтировать антенну, а потом поможем Дарье начать приём посетителей. У меня много задумок. После поделюсь.

Ну да, как на крышу загонять, так Сергея. Игорь сослался на чрезмерный вес. Женька убежал. Ладно, не проблема. Уже рассвело, но небо, все равно, пока оставалось хмурым. Я вылез через непонятно как оставшееся целым, небольшое чердачное окно. Снаружи стоял полный штиль. Осторожно, скользя ботинками по мягкой кровле посыпанной пеплом, добрался до конька крыши и скинул вниз конец мотка веревки.

Посмотрел на город. Ужас. Постапокалипсис в чистом виде. Много тянущихся вверх дымовых столбов, но это не пожары, это люди жгут печи или ещё что-то. По районам, будто катали гигантский каток. Все разбито, запущено. Куда падал взгляд, была видна лишь разруха. Город стал серым и безликим, его будто непредсказуемыми зигзагами разрезала тёмная лента Урала. Одинокие люди шли по улицам, в разных местах были видны палатки и даже юрты.

Внизу крутился Игорь. Веревку сильно дернули. Потащил. Тут уже был готовый штырь, видимо под телевизионную антенну или тарелку, не знаю. Моя задача значилась лишь надёжно закрепить здесь один конец кабеля. И всё. Я принял конец устройства, с трудом отмотал от него верёвочный узел. Кинул моток с верёвкой вниз. В руках оказался тонкий металлический трос. Петля. Гайки. Достал из кармана маленький разводной ключ и начал затягивать скобу на штыре. Фух, всё. Справился. Через дорогу, на крыше дома показался Женька. Ясно, туда уйдет второй конец антенны.

Что творилось за самим домом, с другой стороны, откуда идёт приём посетителей, я не видел. Сначала была мысль, добраться туда по коньку крыши, но я её отбросил. Не стал рисковать. Можно просто сорваться и не собрать костей. В итоге аккуратно залез обратно внутрь чердака и закрыл за собой окно. На этом моя помощь радиолюбителям закончилась, и я пошёл к Дарье.

День проходил довольно спокойно, не считая встречи со стариком, который когда-то притащил счастливый наган. Разговаривал с ним Игорь, при моём участии.

— Я знаю, кто напал на доктора! Это младший сын Балгасовых, его послали напугать вас, он всё равно уже умирал, был на наркотиках.

Игорь нахмурился.

— Я думаю надо свою проверку людей сделать! Пост организовать. Чтобы таких дураков не пускать к доктору. У меня внук есть, Данияр. Он хочет помочь. Охранять будет.

Старик выглянул за дверь, крикнул и в приемный покой вошел крепкий молодой парень.

— Он может за порядком следить, но ему оружие надо. Ещё друзья есть, они правильные ребята.

Данияр поздоровался и сказал:

— Мы можем тут рядом свой лагерь сделать, где люди лечиться будут. Охранять всех сами будем. Жена немного работала в больнице. Тоже будет помогать вам. Я понимаю, тут места мало, только один доктор. А там, — он махнул рукой, — больных очень много сейчас. Только оружия нет вообще у нас. Всё отобрали.

— Оружие мы дадим. Патроны тоже дадим. Нужное дело задумали вы, парни! Лечение будет продолжено. Воев ваших лечить будем бесплатно. Патроны тоже даром. Не прячьте лекарства, они имеют срок годности, несите всё сюда. Мы их тратим только на вас. У нас все пока здоровы. А ещё всегда не хватает лекарств, что бывают в бутылках и необходимо очень много шприцев.

Игорь меня удивил. Пошел на очередную сделку. Опять охрана. Та же ситуация, да ещё теперь их самим содержать и лечить. Пока ничего не понимаю, но друг, вероятно, знает, что делает.

— Спасибо Айналайн! Данияр не подведет, я прослежу, — старик будто расцвел.

На следующий день, прямо с утра, на улице, перегородив её полностью, стали разворачивать огромный шатер. Казахи в таких палатках организовывали поминки и крупные мероприятия. Человек на сто! Но сейчас туда затащили кровати, корпешки, подушки. Теперь явно тут будет больничка. Затарахтел генератор, загорелись лампочки.

Мы отдали Данияру все три оставшихся обреза и пакет патронов с мелкой дробью. Несколько масок, десяток фильтров. Дарья обстоятельно объясняла, как больным защищаться от радиации. Выдала кучу таблеток.

Судя по камерам молодежь не подвела. Пять человек ревностно несли службу. Опрашивали больных, таскали носилки. Лекарства тащили целыми баулами. Дарья не успевала их сортировать. Места в холодильнике уже не осталось.

День тянулся словно резина. Не помню такого. Обычно раз, и уже вечер. А тут столько интересных событий, но день никак не закончится. После ужина мы как всегда, собрались на «Совместное общение», где нам сам хозяин объявил новость:

— «Сейчас начнется общение не только между нами, а со всем миром!»

Рация была расположена рядом с видеонаблюдением, сейчас там сидел сияющий как медный пятак Женька. Он щелкнул тумблером и завертел верньером. Этот потрескивающий шум помех меня уже утомил. Весь вечер мы слушали только его. Самый популярный радиолюбительский диапазон, молчал. Или ребята сделали какую-то не работающую фигню. Но теперь, подключили передатчик. Он представлял из себя ещё один ящик. Из алюминиевой рамы торчала здоровая стеклянная банка с двумя рогами. «Та самая мощная радиолампа», — подумал я. И тут Женька не выдержал, переключил устройство на передачу и начал стучать ключом. Молодец! Неплохо выучил азбуку Морзе.

Буквально через несколько минут, мы услышали ответное: точка-тире. Все подорвались, даже девчонки окружили сына. На смарте все писки быстро преобразовывались в текст, мы прочитали: «Это DH7YTD, Байконур. Всем, кто слышит, ответьте».

Ничего себе! Сейчас мы сообщим координаты, и нас всех спасут! Наконец-то! Хоть какой-то лучик света в этой попе мира! Женька настучал, что хочет перейти на телефонную связь. Пришел ответный положительный сигнал. Сын щелкнул тумблерами и взял в руки тангенту.

— Приём, приём. На связи UL70BI! Ульяна, Леонид, семерка, зиро, Борис, Иван! — он отпустил кнопку.

— Понял вас, на связи Байконур, не надо позывных. Слышим вас хорошо. Вы из МЧС?

Народ в нашем бункере ожил! Есть связь. Это круто! Столько вопросов, Игорь подошёл к Женьке и забрал у него тангенту. В эфир унеслись его слова.

— Прием! Байконур, есть вопрос, с какой площадки стартовал Гагарин?

— Прием! Площадка номер один, Гагаринский старт, а зачем этот вопрос?

— Прием! Для проверки, откуда нам знать, кто вы на самом деле?

— Ясно. Это действительно Байконур. Меня зовут Виктор Александрович Монашко. Я — главный инженер. Слушайте внимательно. По нашему космодрому был прицельный удар. По Плесецкому космодрому, видимо, тоже. У нас разрушена вся инфраструктура. Все стартовые комплексы. Всё антенное хозяйство. Нет никакой связи кроме этой, самодельной. Мы находимся в бункере. Радиация снаружи зашкаливает. Выйти, пока практически невозможно. Но главное не это. В космосе находится РКС[40], все ресурсы у них уже на исходе. Корабль грузовик был уничтожен. Ребятам надо вернуться на Землю. У них важная информация. Вы должны выйти с ними на связь и объяснить ситуацию. Если получится, то принять посадку…

Дальше они с Игорем обменивались координатами, частотами, временем пролёта РКС над Атырау. Связь была качественная, но не стабильная. Хорошая проходимость волн начиналась, только когда темнело и до полуночи. Пока было два сеанса связи, зато, эта пара вечеров дала следующую информацию: на орбите болтаются два организма, которые не получили вовремя кислород, еду и что-то ещё. Ракету, которая должна была доставить им все это, взорвали прямо на старте, при атаке, полтора месяца назад. Сейчас они находятся в режиме жесткой экономии. Вернуться они могут и сами, но посадка изначально рассчитана на полигон в степи Казахстана, в районе города Джезказган. Там их уже никто не встретит. Сейчас тот полигон представляет из себя выжженную радиоактивную пустыню. Они это видят с орбиты и всё осознают. Инженер с Байконура сказал, что сможет сделать новый расчёт для посадки в районе Атырау, если мы сможем связаться со станцией и встретить экипаж. Игорь дал добро, сказав, что имеет для этого все технические возможности. Теперь основной вопрос встал, как связаться с Российской Космической Станцией.

Нашу идиллию прервало неожиданное сообщение:

— Всем, кто нас слышит, ответьте.

Игорь побежал к микрофону:

— Атырау на связи!

— На связи Жаркентский гарнизон. Я радист Берик Бактыгалиев. Наконец-то. Салам! Много людей у вас выжило?

— Почти весь город выжил, но тут накапливается радиация.

— Кто вы?

— Мы медики, лечим людей, в частном доме. Нужна помощь. Много бандитов. Захвачены склады.

— Поняли вас. Тут ваще полная хана. Алматы больше нет. Землетрясения идут. Сходы лавин. Там ударили прямо в город. Живых мало. Спасаем. Вы первые, кто ответил нам. Другие города молчат. Выдвигаемся в направлении …. Мы находимся в точке…. Дальше неразборчиво и шум эфира. Сколько Женька не старался, больше связь установить не удалось.

— Всё-таки помощь придёт! — Татьяна обрадованно улыбнулась.

Игорь начал своё раскладывание по полочкам.

— Вы хоть понимаете, что такое Жаркент? Это приграничный с Китаем регион! До них три тысячи километров. Какой им Атырау? Сюда, военным быстро не добраться. Может только через месяц. Переход через всю страну! А сколько надо электричества и топлива? Теперь к самому важному. Итак, что мы знаем. Два космонавта на орбите. У них есть важная информация. Ребят надо срочно спасать. Кроме нас, сделать это никто не сможет. Параметры орбиты РКС позволяют приземлиться в нашем регионе. Пролёт точно над нами будет завтра, ровно в два часа дня. Прямой видимости сейчас нет, придется тыкать пальцем в небо. Через каждые девяносто минут они будут пролетать над нами, вновь медленно смещаясь на запад. Байконур дал частоту для связи с РКС сто сорок пять и восемь десятых мегагерц, это УКВ диапазон. Объяснили, что на позывной «Заря», там обязательно ответят.

— Радиостанцию перестроить несложно, главное, сделать направленную антенну, — Женька окинул взглядом два железных ящика.

— Придется всё это хозяйство переносить на улицу, отсюда не пробить. А что если в беседку, дядя Игорь? — фантазия сына била ключом.

— Кто там хоть болтается, такой важный, на орбите? — я не понимал, ради кого столько шума.

— Папа, ты что не знаешь? Там же командир корабля сам Анатолий Коваров! Он рекордсмен по продолжительности нахождения в космосе, ещё и медик отличный. А с ним бортинженер Андрей Протопопов. Это тот, кто погибающий модуль Терра-Колба оживил. Гений электроники!

Сын долго терроризировал мой мозг мегаспособностями космических товарищей, но я просто решил уйти спать пораньше.

Весь вечер и, наверное, полночи, наши радиолюбители конструировали, переделывали и настраивали технику. Гора электронного барахла перестала воздействовать на мои многострадальные уши своим писком и действительно перекочевала в беседку. Её помыли, обмотали плёнкой, и получилось неплохое помещение с так надоевшей уже всем висячей пластиковой шторой.

Направленная антенна была сооружена на следующий день утром. Конструкция выглядела интересно. Она напоминала небольшую допотопную телевизионную антенну с ручкой держалкой. Такие раньше ставили на балконах и крышах домов. Игорь старательно мотал ею по небу, искал любые сигналы.

У них всё было готово для связи с космической станцией. Я понимал абсурдность данной ситуации. Вряд ли они смогут пробиться через эту серую небесную мглу и найти в небе абсолютно невидимую точку летящей станции. Да и она сама, пролетит над нами за пару минут и растает в неизвестности. Но всё вышло вопреки всем моим убеждениям. Эти деятели заткнули меня за пояс.

Женя сидел в беседке, управляя аппаратурой, Игорь выцеливал в небе своей странной антенной и непрерывно бубнил в свой бадимикрофон.

— Тут «Заря», тут «Заря», тут «Заря»…

Неожиданно в динамиках раздалось:

— Привет, на связи Коваров.

Я аж обалдел от неожиданности.

— Привет, это «Заря».

— Привет, повторите позывной.

— Позывной «Заря».

Прошло немного времени. Раздался другой голос.

— Заря, вас слышно хорошо, это РКС, приём.

— РКС, вас слышно хорошо. Это Атырау. Мы связались с Байконуром. Посадка по координатам исключена.

— Мы это понимаем. На борту все нормально. Ждём указаний.

— Ребята рассчитывают новые данные для посадки в районе города Атырау. Тут более менее чисто.

— Вас понял, Заря. Спасибо за сеанс связи, повторный сеанс через девяносто минут. Уходим за горизонт.

Вот такие значит дела… Я стоял и мотал своей маской. То на Игоря, то на Женьку, который со своим светящимся лицом, несмотря на грязный намордник, выглядел, как победитель всех стихий из какого-то мультика. Ведь они смогли связаться с самими Коваровым и Протопоповым. Легендами космических исследований. И чего-то там ещё.

До вечера, таким мудреным образом ребята выяснили, что максимум через десять суток у космонавтов закончится кислород. А без еды они уже давно. Больше недели. Доели все, что смогли. Даже еду из Аварийного запаса. Сильно ослабли. Но вода вроде пока есть, говорят, переработанная.

Ночью связались с Байконуром, передали Виктору Монашко полученную информацию. Нам через точку-тире скинули новые коды загрузки в спускаемый аппарат РКС. Игорь всё записал на смарт. Трижды проверил. Теперь, надо как-то отправить на космическую станцию новые координаты спуска с орбиты. Байконур обещает точность плюс минус пятьдесят километров от указанной нами точки. Мы выбрали участок, который должен быть наименее подвержен радиации, вдали от месторождений и заводов. Это двести километров от Атырау в сторону Уральска и пятьдесят налево. Там, почти пустыня.

Два дня и особенно вечера, прошли в сборах и жутких дискуссиях. Кому и как встречать небесных бедолаг.

Наконец, наша поездка, которую я назвал шуточно: «В поисках заблудившихся космонавтов», была назначена на завтра. Все данные отправлены нашими радистами на орбиту, космонавты начали подготовку к посадке. Я не знаю, что там и как, но сказали это дело не быстрое. Спуск с орбиты начнется только завтра и займет это около четырех часов, потом наша задача будет отыскать их Шарик. Будем надеяться, что все пройдет хорошо. Но как охотник, я понимал, что дело это заведомо провальное. Определение координат теперь не работает. Как мы найдём упавший в огромной степи спускаемый аппарат, именуемый Шариком, было абсолютно за пределами моих знаний. Вертолёта у нас нет.

Поиск с воздуха невозможен. У Игоря был дрон, но сейчас, без системы GPS, это неуправляемый кусок электроники с пропеллерами. Его в воздухе на одном месте не удержать даже профи. На прошлой неделе игрались, пробовали. Ветром сразу сносит с глаз долой или чудо электроники пытается улететь в родной Китай. Но на практике, при посадке, даже плюс-минус пятьдесят километров, это месяц тщательных поисков. Космонавты пять раз умрут. Да и нет у нас таких ресурсов — бороздить степь. Девочек надолго бросить тоже нельзя. Так что только быстрая поездка. Максимум, выстрелить туда как пуля и обратно. На большее мы не способны. Всё, устал мыслить об этом. Пусть Игорь думает. У него голова большая.

А пока всё тот же приёмный покой. На приёме пожилая женщина начала раздеваться, мы с Вовой вышли за дверь на улицу.

— Как думаешь, Большой меня простил за косяк? — неожиданно спросил Владимир.

Ах да, он за глаза всегда называл Игоря не иначе как «Большой».

— Он вас с Николаем всегда ценил и сейчас тебя очень ценит. Думаю, что простил. Ты только больше не подводи. Ведь девчонка-медик едва крышей не поехала.

— Да знаю я всё. Дашке весь шоколад отдал, она на меня вроде не злится. Прикладом надо было бить, а я, дурак, стволом вертел. Теперь-то тренируюсь. Мы с Большим много вариантов нападения отработали. Оружие у тебя хорошее, но в тесном помещении бесполезное. Даже вредное. Потому у меня есть вот!

Резким неуловимым движением из рукава Вовки вылетела монтировка. Он махнул ей перед моим лицом, я ошарашенно отпрянул.

— Ну давай, ещё маску мне разбей. Чего там уже осталось. Обрадуй Игоря.

— Да я просто показать хотел, как мяса наел и управляться научился. Две ночи уже кручу. Теперь ни один урод меня нежданно не застанет.

В наушнике раздалось:

— Сергей, можете заходить.

Ах да, у меня теперь есть рация! Прямо в маску ребята приделали радионаушник. В ухо, под капюшон, идет тонкая трубка. Всё слышно. Сама рация в нагрудном кармане. Удобно стало, просто невероятно. А дозиметр вообще стал неотъемлемой частью. Я уже привык к его потрескиванию. Уже по звуку могу определить фоновый уровень с большой точностью. Куда можно приближаться смело, а куда лучше не соваться.

Мы вошли, довольная лечением женщина поблагодарила и ушла. Мы ожидали следующего посетителя. Успели перекинуться парой слов с Дарьей.

— Основная проблема сейчас в том, что пошла сплошная онкология. Я ничем не могу им помочь. Если наружные нарывы, то удаляю, мазь даю, но это бесполезно. Дрянь у многих внутри организма. Говорю людям: надо уходить туда, где меньше радиоактивности. Фон постоянно нарастает. Игорь Николаевич знает об этом. Хорошо лето сухое стоит. Не дай Бог дождь пойдет. Думаю, фон вовсе взлетит.

— Да, он говорил мне. А что делать с огнестрелом, открытыми ранами и всякими простудами?

— Я стараюсь помочь. Но я не всесильна. Мне очень хорошо помогает супруга Данияра, Гульнур, она быстро схватывает суть. Сейчас девушка работает в палатке, я научила её ставить уколы и системы. Но этот фон портит всё. Наша помощь нивелируется возрастающим ионизирующим излучением.

Ребята Данияра занесли раненого мужчину. Опять огнестрел. Раздели. Обтирания, обмывания, спирт, йод и на операционный стол.

Пока Даша трудилась над подстреленным, парни рассказали про пациента.

— Он пошел на склад, попросить еды, но его даже не подпустили к воротам. Он стал умолять, говорил, что семье нечего есть, а по нему выстрелили.

— Это склад в районе Старого Аэропорта?

— Да, он самый. Мы думали там военные, а там настоящие бандиты, — Данияр был вне себя.

— Да не кипятись ты так. Сейчас их друг от друга не отличишь. Что бандит, что полиция. Есть ствол, значит главный.

— Надо народ собрать и этот склад от бандитов освободить. Там много продуктов лежит. Столько людей накормим.

— Данияр, как ты думаешь, почему они стреляют без предупреждения? Да там наверняка десяток банд уже зубы обломало нахрапом захватывать. По секрету скажу, сюда военные идут. Мы по радио слышали. Так что всё будет нормально. Надо только подождать.

Пока мы с Вовкой помогали Даше, Игорь занимался подготовкой моей машины. На двери он наклеил Надины рисунки, красные кресты, вписанные в окружность на белом фоне. Снял с автомобиля колесо с неисправным электродвигателем, и сейчас ремонтировал его. Ещё сдвинул перекладины на рейлингах, открыв доступ к люку. Я никогда им не пользовался, а ему зачем-то понадобился.