Пепел власти

Глава 21

В школу Аргаз на аттестацию мы решили отправиться втроем: я, Тай-Тай и Рейг. Тай ехать было необязательно, но уж очень ей хотелось взглянуть на школу магов. А Рейг вознамерился подтвердить свои три закрытые грани. Для него это было очень важно, хотя никакой необходимости в спешке не было.

Я же напротив — кроме некро-грани и граней мироздания ничего больше подтверждать не собирался. Огонь, воздух и воду решили не подтверждать, дабы не привлекать ко мне слишком много внимания. Но даже трех граней было достаточно, чтобы имперские власти взяли меня на карандаш и внесли в списки потенциально значимых для государства магов.

Это значит, что если где-то поблизости будет очередной прорыв в щите, меня сразу же призовут на службу, чтобы я эту дыру закрыл. Не сам, конечно, для этого нужен отряд демоноборцев и еще один маг с гранью мироздания, и все же это возлагает на меня немалые обязательства. А еще, после того как я принесу присягу императору Ворлиару, меня могут призвать по любому поводу так же, как и Хагена.

С Хагеном у нас была связь, и мы переписывались каждый день. Перед отъездом он купил два пространственных кольца — ничего большого через них не отправишь, но вполне себе можно было перебрасываться маленькими записками.

Хаген писал, что отряд у них большой. Пять магов с гранью мироздания, отряд демоноборцев, вскользь упомянул, что это тот самый отряд, который был в Файгосе. Так же в походе было полсотни имперских гвардейцев и пятеро лучших следопытов на юго-востоке. Но несмотря на отменный состав отряда, за неделю, что они провели в лесу, им не удалось найти ни единых следов ни то что вагров, даже просто следов человеческой жизнедеятельности. Как писал Хаген: «Тут много дичи и ягод, грибов и трав. Тут так много всего, что глаза разбегаются, но чего тут точно нет — так это вагров. И самое опасное, что здесь имеется — это тучи голодных комаров».

Ну и, в общем-то, в том, что вагров они не нашли, не было ничего удивительного. Вагры — весьма загадочный народ. О них вообще мало что известно. Никому ни разу не удалось найти их место обитания или даже напасть на след. Предполагали, что они живут в Великом лесу и все время кочуют с места на место. Но сколько бы вылазок не делали и имперские снаряженные отряды, и демоноборцы, и просто искатели приключений: никому не удалось найти ни единого следа их стоянки или места обитания. Казалось, что они и вовсе появляются из какого-то другого мира, а после уходят туда же.

Вагры нападали всегда внезапно и всегда ночью. Очевидцы говорили, что они появлялись из ниоткуда, а после растворялись в воздухе. Этот народ воровал скот, урожай, домашнюю утварь, да и все, что попадалось под руку. Те, кто пережили вагрийский набег, все как один говорили, что с ними всегда появлялся огненный тигр, который и сжигал все дома дотла. Говорили, что это огненный дух леса, что вагры ему поклоняются, и за это он их защищает и помогает.

Вагрийцы обычно никого не убивали, если жители сами не вступали с ними в бой. Но если народ пытался дать им отпор и защитить свое имущество, вагры их убивали. Они были сильны и искусны во владении оружием — мало кто мог с ними справиться.

По описанию очевидцев все вагры были светловолосыми, белокожими и крупными. В набегах участвовали мужчины, женщины, старики и даже подростки. Они прибывали в селение сразу большими группами человек по пятьдесят, работали слаженно и быстро, и выносили через порталы награбленное в то время, как все дома в округе начинали пылать. Убитых или раненых соплеменников они всегда старались забирать, а если не удавалось, их трупы все равно исчезали бесследно, они их даже из могил как-то умудрялись забирать. Откуда-то точно знали, где именно похоронили их соплеменника.

Несколько раз варгов удавалось пленить. На них надевали разные артефакты, сильные ведьмы их заговаривали и ставили разногранную блокировку. Но, стоило только отвернуться или оставить варга хоть на мгновение без присмотра, как пленник исчезал.

На их счет строили много догадок: и что на них не действует магия, и что все вагры владеют в совершенстве пространственной магией. Говорили даже, что они думают все как один, мол, обладают чем-то вроде коллективного сознания. Но правды, боюсь, так и не удастся никому узнать. Вагры неуловимы, внезапны и неистребимы. Они как саранча или стихийное бедствие, от которого никуда не деться и не предотвратить.

И то, что Зейн Ворлиар всерьез вознамерился их истребить, было весьма амбициозной и в то же время глупой затеей.

Многие века это пытались сделать адамантийцы, но даже у них ничего не вышло. И вряд ли уж выйдет и у узурпатора. Скорее всего, он попросту потратит деньги и зря будет гонять по лесу гвардейцев и магов.

В Аргаз было решено добираться на ветробеге Хагена. Во-первых, это куда быстрее, чем конным транспортом, во-вторых, мы все владеем гранью воздуха. И тут уж грех не воспользоваться такой возможностью.

Правда, управлять ветробегом мы почти не умели. Так, пару раз поднимали его на воздух из любопытства: невысоко, всего на несколько метров, пролетели от сарая до дома, а после нас увидела Эл и пришлось под ее негодующие возгласы спускаться.

Эл вообще не хотела, чтобы мы летели, мол слишком опасно, мол, мы обязательно разобьёмся. Но мы втроем всю последнюю неделю учились им управлять, а вчера продемонстрировали Элайне то, чему научились, и это ее немного успокоило.

Но мне показалось, что Эл больше убедила другая причина отпустить нас на ветробеге. Нанимать извозчика и карету стоит денег, да и путь займет три дня, а на ветробеге мы доберемся меньше чем за сутки и это абсолютно бесплатно.

Нет, проблем с деньгами у нас не было, но Элайна продолжала экономить. Хаген отправился на службу, и деньги он нам, конечно, оставил, да и кое-что из наследства мы успели переплавить и продать, вот только неизвестно, когда он вернется. А Элайна копила и подсчитывала каждый медный купс, что у нас имелся. Она решительно вознамерилась раздать мои долги сразу же, после того как мы вернемся из школы. А затем она хотела, чтобы мы уехали из Файгоса.

За день до назначенной даты аттестации мы начали собираться в путь. Мы проснулись на рассвете, и никогда, и никуда не опаздывающий Рейг, как всегда пришел слишком рано и торчал под дверью, ожидая, когда мы проснемся.

За это время он успел подготовить ветробег, проверил все верёвки и парашюты с парусами, поднял их, убедился, что исправны колеса и нет трещин в дне лодки. И хотя в этом и не было необходимости, ветробег мы проверяли вечером, но предосторожность никогда не бывает лишней.

Позавтракав, мы начали загружать корзины с продуктами, что нам собрала в дорогу Эл. Еды она нам приготовила столько, что и на неделю с лихвой бы хватило. И когда я загружал в ветробег уже третью по счету корзину, не выдержал и с укором спросил:

— Зачем столько?

Эл недовольно махнула на меня рукой и ответила:

— А вдруг задержаться придется в школе? Или сломается что-то и встанете в дороге? Как вы там будете голодные? М? — она сердито посмотрела и добавила: — Лучше много, чем мало. Давай забирай.

Эл заметно нервничала. Впервые мы так надолго отлучались от дома. И я знал, что все эти три дня нашего отсутствия она не будет находить себе места.

— Может, все-таки с нами? — спросил я уже в который раз.

Эл быстро замотала головой:

— Куда мне? А за хозяйством кто смотреть будет?

— Так это, — влез в разговор Рейг, — мы можем мать мою попросить, она присмотрит.

— Нет, не стоит, — вежливо улыбнулась ему Эл и, взяв меня под локоть, отвела немного в сторону.

— Хаген утром прислал мне записку, — сказала Эл, перейдя на шепот. — Я ему в прошлый раз писала, что хочу побыстрее уехать, и он ответил, что мы можем ехать в любой миг, что он уже написал родителям и в Ятершате нас будут ждать.

— Отличная новость, это хорошо, — кивнул я, зная, как это важно для Эл. Там, по крайней мере, она сможет чувствовать себя в безопасности.

— Но, — замялась Эл, — твои долги. Нам не хватает пятьдесят диксов. Собирать придется долго. У нас не осталось что-нибудь из переплавленного золота? Или камни отдельно? Я могла бы съездить в Кей-Диуар и там обменять. Тогда, как только вы вернетесь, мы бы могли сразу же уехать. Я даже могу сама попросить аудиенции у графа и выплатить все.

— Во-первых, плавить и разбирать драгоценности мы с Хагеном больше не стали, там остались только фамильные древние украшения, на многих из них магическая защита. Во-вторых, сама ты за меня долг не сможешь заплатить. Я должен сам присутствовать и подтвердить. В-третьих, спешка нам не поможет, да и ехать самой в Кей-Диуар идея плохая. Ничего не изменится ведь, если мы подождем еще месяц. Возможно, Хаген к тому времени вернется, а если нет, я начну сам работать.

Эл тяжко вздохнула, отстраненно закивала, а потом произнесла:

— Не могу я здесь оставаться, тревожно мне. Понимаешь? Предчувствие какое-то нехорошее. Будто бы что вот-вот ужасное произойдет. И я не знаю — что? Все думаю-думаю: может это из-за вашей поездки, или из-за Хагена, а может, из-за барона Олдбери и этого места. Это сводит меня с ума, Тео.

— Слушай, только ничего не предпринимай, пока мы не вернемся, — я взял ее за плечи и заглянул в глаза, хотя это было не так уж и просто — я так вымахал, что Элайна теперь едва доходила мне до подбородка. — Эл, не нужно ехать в Кей-Диуар. Ладно?

Она долго колебалась. Видимо, страх настолько взял над ней верх, что просто ничего не делать ей было слишком сложно.

— Эл, — снова позвал я, потормошив ее за плечо. — Мы договорились?

Она несколько раз заторможено кивнула, так и не взглянув на меня, а затем вдруг переключилась на Тай-Тай.

— Тайлария, тебе особое задание, — с наигранной веселостью сказала она, приобняв дочь за плечи. — Тебе, как самой благоразумной предстоит следить за этими сорванцами. Смотри, чтобы они никуда не вляпались и ничего не натворили.

— Обязательно буду смотреть, мам, — засмеялась Тай, тоже обняв мать.

Эл что-то достала из кармана передника и протянула ей:

— А еще тебе, как самой здравомыслящей, даю деньги, — она пересыпала монеты в ладонь Тай, и повернулась ко мне: — Понял, Тео? Деньги у сестры. Она-то тебе не позволит их тратить на всякую ерунду.

Я нарочито-оскорбленно вскинул брови. Можно подумать, что я всерьез их трачу на ерунду. Но Эл просто шутила, юмор — это хорошо. Если только он не маска, за которой она пытается скрыть тревогу.

— А это тебе, — воскликнула Эл и вдруг кинула мне что-то, я едва успел поймать.

Разжал кулак и увидел пространственное кольцо для связи с Хагеном.

— Зачем? — не понял я. — Лучше оставь себе, тебе нужнее.

— Нет, ты возьми, — возразила настойчиво Эл. — Вдруг что-то случиться в пути, или вдруг нужно будет посоветоваться с Хагеном по поводу школы, ну или может, проблемы с аттестацией возникнут, так ты хотя бы сможешь нам сообщить. Поэтому без всяких возражений — бери, мне так будет спокойнее.

Я с благодарностью кивнул и положил кольцо в кошель на поясе, там уже лежала монета поиска, которую мне когда-то дала Мари Дерей, не знаю зачем, но она у меня всегда там лежала.

Затем мы начали прощаться с Эл. Она слишком долго обнимала Тай, а после и меня. Наверное, я за две жизни так долго ни с кем не обнимался. Я вообще всегда был скуп на эмоции, меня не научили как это — проявлять чувства. В прошлой жизни женщины меня часто упрекали в холодности, хотя я испытывал то же самое, что и остальные, просто не знал и не мог это показывать. А еще меня всегда слегка смущало, когда кто-то слишком пылко проявлял чувства ко мне. И в другой бы ситуации я бы так долго не вытерпел и уже скорее бы отстранился и выпутался из объятий. Но объятия Элайны я почему-то готов был терпеть долго.

— Эл, все будет хорошо, мы ведь вернёмся через три дня, — сказал я с улыбкой, когда она меня наконец отпустила.

— Конечно, я знаю, — грустно улыбнулась она, затем окинула ветробег задумчивым взглядом и бодро воскликнула: — Ну, попутного ветра и легкой дороги, ребята! Пусть боги вам благоволят: пусть ваш путь освещает Креадор, Манушерма бережет вас от невзгод, а Фассет не даст иссякнуть силе.

Эл редко вспоминала богов, да еще и в таком ключе благословения. И все же мы все разом, как принято, в благодарность ей поклонились.

Мы залезли в лодку и начали поднимать парашюты. Я взял на себя самый большой, а Тай с Рейгом два маленьких нижних. Быстро ветробег начал подниматься в воздух, и Рейг, не отпуская воздушной грани, начал попутно надувать широкий парус, повернув его в северном направлении, а я поспешил поднять опущенные крылья, и мы плавно полетели.

Эл стояла, не шевелясь, и провожала нас печальным взглядом. Тай все время махала ей на прощание, пока фигура Эл стала совсем не различима издалека. Вскоре и Файгос превратился в маленький, будто бы игрушечный городок. Мелкие, как муравьи, люди суетились в порту, разгружали такие же крохотные судна. Быстро скрылся из виду наш дом, а после и город. И только тонкая полоса реки Донек вилась голубой лентой вдалеке.

Мы все это время молчали, любовались открывшимися взору пейзажами. С лиц ребят не сходило безмолвное восхищение, так высоко никто из них еще не поднимался. Хотя мы и летели не так уж и высоко, всего-то метров десять до земли — ровно столько, чтобы не тратить много магических сил и не задевать деревья.

— Как красиво! Даже дыхание перехватывает! — первой нарушив молчание, восхищенно воскликнула Тай.

— Ага, — соглашаясь с ней, протянул Рейг и с деловитым видом заявил: — Я буду первым гнать. Кто следующий?

— Я! — с готовностью заявила Тай.

Я не стал возражать. Лучше я погоню ночью, в темноте путь сложнее, да и ребятам нужно спать.

День полета пробежал незаметно и весело. Ребята все время шутили, а Рейг рассказывал всякие истории: страшные и смешные, которые сочинял на ходу. И, к слову, получалось у него это довольно неплохо. А еще мы весь путь без устали ели: еды было много, и сил на ветрогон тратилось много, да и нужно было съесть то, что могло быстро испортиться.

И, видимо, из-за обилия еды и большого расхода магии Рейга и Тай уже на закате начало клонить в сон. Тай, конечно бы, не призналась, что хочет отдохнуть, но я видел, как она сонно смотрит вперед, и как ветробег то слегка снижается, то снова поднимается. К тому времени Рейг уже не выдержал, и размотав навес, забился под укрытие и захрапел.

— Давай я, а ты иди отдохни, — я перехватил управление и слегка отодвинул Тай.

Она тут же отпустила грань и едва слышно выдохнула — все-таки сильно устала. Тай села у ног Рейга, достала флягу с водой и принялась пить, сделав несколько глотков, сказала:

— Может нам лучше приземлиться и переночевать в поле? Ночью сложно вести ветробег, ничего же не видно, — а потом она вспомнила про мое зрение, и тихо добавила: — ну да, только не тебе.

— Нельзя останавливаться, — ответил я. — Мы опоздаем. Утром нужно быть в школе.

— Ну да, — согласилась Тай и сонно зевнула, затем шепотом произнесла: — Ты еще не говорил Рейгу о том, что мы собираемся переезжать в Ятершат?

Я покачал головой, а Тай с пониманием кивнула. Никому из нас не хотелось расстраивать Рейгарда. Мы за эти годы очень сдружились, и едва ли он обрадуется тому, что нам придется расстаться.

— Ты волнуешься? — спросила Тай, явно имея в виду предстоящее подтверждение граней.

— Нет, — не сразу ответил я, — я больше переживаю за мать. Она в последнее время сама не своя, слишком много нервничает. Скорее бы уже вернулся Хаген, думаю, это должно ее успокоить.

Тай долго молчала, я обернулся, надеясь, что она ответит. Но она, укутавшись в плащ с головой, уже спала.

Я вздохнул, снова взглянул на ребят, убедился, что они спят. Затем сверился с картой, проверил, в правильном ли мы идем направлении, затем повернул ветроебег к озеру, которое указано на карте, как озеро Скорби.

Вдруг перед глазами вспыхнуло, и я словно провалился куда-то. Это произошло неожиданно, как толчок изнутри. И вот вдруг ветробег исчез, а я сам стою на берегу озера. Первая мысль была, что я каким-то странным образом переместился в пространстве. Но затем я понял, что это воспоминание.

Рядом, крепко сжимая мою руку, стояла девушка, ее алмазные волосы отражали свет факела, который я держал.

— Мы не успели, Ананд, — печально сказала девушка, глядя на воду. Я знал, что это моя сестра Равен, и что сюда к озеру мы прибыли, чтобы закрыть дыру.

Я повернулся к озеру, а там повсюду, насколько только хватало обзора, плавали трупы. А небо, над которым зловеще нависало бурое облако, зияло громадной размером с само озеро дырой.

Резко видение исчезло, словно и не было ничего. Я закачал головой, скидывая наваждение. Убедился, что не отпустил грань и мы продолжаем лететь.

Впервые я увидел такое яркое и четкое видение из той жизни. Обычно это были какие-то бессвязные обрывки воспоминаний, просачивающиеся в сны. Но чтобы вот так с полным погружением — еще ни разу.

Хаген предупреждал, что чем больше моя сила, тем больше я смогу вспомнить о своей прошлой жизни на Адаре. Это был хороший знак. Я усилил ветер, направив в парус и под крылья, и устремил ветробег вперед, желая поскорее пролететь озеро, где больше полувека назад в день весенних гуляний в праздник, посвященный богине жизни Манушермы, демоны Шаргана погубили больше двухсот человек.

Тай перевернулась и что-то во сне забормотала, окончательно вернув меня к реальности. В который раз поймал себя на мысли, что думаю о том, как быстро пролетело время и как мы все выросли. Мы уже небыли детьми, пусть еще и не стали взрослыми. Но это тот самый возраст, когда, кажется, весь мир у твоих ног и ты можешь горы свернуть. Даже немного жаль, что пережить юношество, прочувствовать это время, как ребята у меня уже не получится. Опыт прошлой жизни не позволит.

Вот уже и Тай-Тай стала девушкой, ее фигурка заметно округлилась, а черты лица практически лишились детскости. Тай превращалась в настоящую красавицу.

Рейг вырос в крепкого парня, скоро ему семнадцать, он уже несколько лет работал наравне с отцом в доке, иногда брал и магическую работу, которую мог выполнить стихийник его уровня. Завтра он получит свой трёхгранник, а через пару лет, возможно, закроет грань земли. Он будет в Файгосе знаменитым и уважаемым человеком, сможет неплохо зарабатывать и обеспечить и родителей, и братьев.

Нет, он все еще не оставил идеи вступить в отряд демоноборцев. Но мать ему уже подыскивает жену и вскоре у него появится собственная семья, дети, все закрутится, он погрязнет в быте, работе, и в конце концов, оставит эту идею. Его жизнь практически предопределена. А наши пути наверняка разойдутся, и почему-то от этой мысли становилось тоскливо.