Пепел Предтеч

Глава 8. Капсула времени

- И зачем мы только отправили Белку бежать!? – недовольный Шут ругался у меня в голове. – Как будто ей от этого стало лучше? Как бы не так.

- Помолчи! – прорычал я мысленно.

Я летел над поверхностью серых стен, словно притяжение чужой крови манило меня, как магнит. Голос тревоги умолк понемногу за моей спиной, исподволь исчезая в ночном безмолвии коридоров и тоннелей. Белка бежала не туда, куда надо, и лишь всё дальше и дальше уходила от безопасности, вместо того чтобы стремиться к ней. Возможно, она даже не слышала рёв тревоги.

Вокруг меня царило безмолвие, ведь от обитаемой зоны до логова Глухача было далеко. Ничто здесь не напоминало о переполохе. В какой-то момент я лишь с облегчением осознал, что Белка сообразила остановиться. Или же она просто устала? О более плохом положении дел я и думать не смел.

Пульсация пси-зрения внезапно выхватила из пространства чужой силуэт, и я с облегчением узнал в нём Белку. Ускорившись, я рывком пересёк пролёт среди стеснённых скал, где порода оставила для меня тонкую щель. Компактный светильник на комбинезоне капнул на камень стен лучиком света, кажется, впервые за мириады лет. Просвет в стене был столь тесен, что не будь пси-зрения, я бы его не заметил. Мне пришлось входить в него боком, и в какой-то момент я заметил, что на другом его конце мелькнула женская тень.

- Белка, это я – Антон! – я поспешил успокоить её. Я уже слышал, как она отступает назад, и пси-зрение осветило мне контуры кармана в скалах, где спряталась Белка. К нему вела единственная узкая щель, в которую мне едва получилось протиснуться, а дорога из него вела в никуда.

- У неё прямо тяга забираться в тупик и хлопать оттуда глазами, пока её не найдут, - усмехнулся Шут. – Что в прошлый раз, что сейчас. Быть может, она нарочно старается?

- Пси-зрения у неё нет, и она не может заранее знать, куда прибежит, - возразил я. – К тому же – это отличное убежище. Будь я чуть толще, вообще сюда бы не влез. А без пси-зрения пробежал бы мимо, даже не заметив.

- Ты всё-таки зануда, Антон, - вздохнул Шут, но замолчал, к счастью.

- Аня, это я! – поспешно я крикнул.

Я приближался к ней аккуратно, чтобы не испугать. Мой нагрудный светильник выхватил из тьмы тоннелей её лицо, и я внимательно взглянул в него. Длинные волосы девушки были в беспорядке растрёпаны, словно её голова занялась красным пожаром, а по гладкому, словно алебастр, лицу пролегли пыльные пути слёз. Она ищущим взглядом зелёно-голубых глаз заглянула ко мне в лицо, затаив дыхание и прижав ладони к груди, будто и впрямь – белка, маленький напуганный комок страха.

- Аня, я здесь, - повторил я.

Вдруг, в её чуть потупленных глазах затеплился свет, растапливая собой страх. Её губы тронула неуверенная улыбка, словно лучик солнца пробился через приоткрытую дверь. А затем она всхлипнула, и я, словно что-то почувствовав, приблизился к ней и заключил в объятия. Она задрожала у меня в руках.

- Я думала – всё! – выдохнула она, и сжалась в комок. Резко всхлипнув, она вцепилась в меня, и притянула к себе. Из её глаз ручьём пролились слезы, заливая моё плечо, и я принялся ласково гладить её по спине.

- Всё будет хорошо, - успокаивал я её, продолжая гладить и прижимать к себе, пока её не перестала сотрясать дрожь.

- Антон, они хотели… - Белка начала было, говорить, но вскоре обратилась обратно в плач.

Я зашептал успокаивающие слова, и вдруг плечи девушки в моих объятиях напряглись. Сначала отпрянув, она внезапно обхватила мой затылок руками и притянула к себе. Я почувствовал вкус её губ, и мое сердце замерло от неожиданности. Её ласка окутала меня, словно облако. Её шелковистая кожа нежно гладила меня по лицу, и я чувствовал на себе тепло её рук, влагу её слёз. Я безоглядно обнял её, прижимая к себе так, что почувствовал отдающийся в груди пульс её сердца. Горячее дуновение тела.

Мысли лишь нескоро вынырнули из океана неги. Я долгих несколько секунд нежился в нём, пока не вспомнил о том, что творится вокруг.

- Белка, в городе звучит тревога! - сказал я ей в лицо, улучив время среди поцелуев. В затуманенные глаза девушки стало возвращаться сознание, и я продолжил. – Объявлена эвакуация, и нам всем нужно следовать к ближайшему лифту…

- А поздно, любовнички, - произнёс Шут с нескрываемым удовольствием, и захохотал.

Только теперь до моих ушей долетел шелест множества чужих, невесомых, когтистых лап по скальному камню. А спустя секунду, под стенами засвистел стрекот, словно цикады сразу тысячей стай стали трещать рядом крыльями. Крик бензопилы, которая вонзилась в кожуру дуба зубьями, и стала грызть его плоть. Их была здесь Орда, и бежать было нам уже поздно.

Я трясущимися руками достал из-за пояса игломёт, и встал напротив прохода – напротив расщелины в наш карман, закрывая Белку собой. На другой стороне показалась раззявленная огромная пасть с рядами острых зубов по окружности, которая заскрежетала ими по камню. В глубине чёрной, голодной глотки я разглядел содрогающийся от гнева и алчности пищевод. Над голодной глоткой воздвигалась огромная голова, которая моргала мне множеством ярких глаз. Но протиснуться сквозь узкий проход она не смогла, как она ни пыталась.

Я вскинул игломёт, и начал стрелять. Струя острых, как на кончике рапиры, стрел вонзилась в глубину непроглядной глотки этого монстра, и я услышал свистящий шелест и стрёкот боли. Тварь отпрянула от пролёта, и спряталась за стеной. Но на её место тут же встала более мелкая, навроде вставшего на дыбы, жёлтого воина-муравья. Толстые жвала коротко щёлкнули, когда по ним без вреда застучали острые стрелы.

- Берегись! – крикнула Белка, пытаясь оттеснить меня в сторону.

Я лишь в последний момент заметил, что ко мне несётся едкий плевок. Но прежде, чем он успел преодолеть свой путь, моё сознание сгустилось незримыми щупальцами вокруг него, и остановило его полёт. Я смял смрадный сгусток своими призрачными руками, и сбросил на пол. От повторного плевка я спрятался, уйдя за линию обстрела.

- Они не могут залезть к нам в этот карман! – я вдруг понял, почему мы слышим лишь скрежет чужих жвал и зубов, но никто не делает попытки пролезть сквозь проход. Единственное, что инсектоиды смогли сделать, это заплевать всё здесь своими кислотными сгустками, непрерывно бомбардируя нам пещеру.

- У жуков есть в колонии множество мелких тварей, - предупредила меня девушка, выглядывая за поворот. Она тут же спряталась и продолжила. – Но они ещё ползут от своего логовища и будут нескоро. Что случилось? Где Пси-репеллятор!?

- Тревога говорила, что Пси-репеллятор отключился из-за ЭМИ-волны, - ответил я и умолчал, что было её причиной. Девушка ахнула.

- Тогда налёт может быть огромной мощи! – испугалась она. – Ближайшие к нам улья могут отправить всех своих воинов осадить ярус.

- И что, неужели против них никакого оружия не найдётся? – не поверил я. – Неужели ни у кого с других ярусов не найдется несчастного пулемёта? Да, там есть твари с прочным панцирем, но крупный калибр прошьёт их, как кожуру.

- На верхних ярусах найдётся всё, что угодно, - убеждённо ответила Белка. – Но я не знаю! Может быть, они просто эвакуируют всех, а потом пустят здесь отравляющий газ?! Вроде бы, так будет проще всего?

- Чуешь, чем пахнет? – рассмеялся в моей голове Шут, а я похолодел.

Мне тоже показалось, что наиболее разумным будет не отстреливаться от жуков, а разом всех истребить с помощью газа. Но это же означало, что если мы не пробьёмся к лифтам прямо сейчас, то нас прикончат вместе с жуками! Думай, голова, думай!

- Антон, - тихо пробормотала Аня. – Я всё понимаю. Если жуки уже здесь… даже если мы каким-то чудом прорвёмся к лифтам, там всё будет кишеть этими тварями. Мы опоздали. Прости. Это из-за меня.

Пока я стоял, стиснув зубы, Белка всхлипнула.

- Мы можем просто подождать здесь. Н-наверное, газ сюда не сразу дойдёт. Подождём, а потом побежим от него в тоннели? - предложила она.

Но я сразу подумал, что когда сюда дойдёт газ, то вся свора тварей встретится на этом самом месте – на выходе из кармана. Твари, которые бегут от газа, столкнутся здесь с теми, кто ещё его не почувствовал. Это место могло стать огромной ловушкой и закупорить нас здесь!

Вдруг я услышал, что шорох у нашего отнорка сменил тональность. Словно насекомым надоело скрестись без толку у нашей расщелины, и они понеслись к прежней цели – большому городу. Звучало абсурдно, ведь кислота их плевков, по идее, должна была содержать секрет, маркирующий цель: «Здесь враг!». Но я не знал, насколько они разумны. Возможно даже, что и рациональны. В любом другом случае, твари застряли бы здесь надолго.

- Как только я закончу отсчёт, бери ноги в руки, Белку на шею – и дуй к убежищу Глухача, - вдруг шепнул Шут, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Я замер в недоумении, а мой призрачный спутник уже начал отсчёт времени. – Десять! Девять!

Я долгие несколько секунд переваривал его слова, пытаясь разгадать суть плана. Но затем меня словно что-то толкнуло. Я оглянулся, и встретился взглядом с девушкой. Бирюзовые глаза вопросительно смотрели на меня.

- А может, мы сумеем прокрасться к логову Глухача, пока они убежали? – спросила Аня, с надеждой глядя на меня. – Там есть Проектор, а он может манипулировать материей. Заставить газ распасться на составные части или вовсе исчезнуть! Проектор может даже сделать нам костюм химза…

- Один, мать его! Пошёл! – рявкнул мне в уши Шут, и я не дал Белке закончить. Схватил её за рукав, отчего она проглотила последнюю фразу, и влез в измазанный зелёной слизью проём. Едкий запах вонзился мне в ноздри, захлюпал под моими ботинками, и сразу же стало трудно дышать. Прижав к лицу ладонь, я кое-как протиснулся сквозь расщелину.

- Мы идём в логово Глухача, - кашлянув, каркнул я Белке.

Пульсация пси-зрения показала мне, что Шут выбрал момент, как нельзя более подходящий, чтобы вырваться из кармана – ближайший враг семенил в сотне метров от нас, а в прямой видимости не было вообще никого. Я уже проходил эту школу, когда шел сюда с Белкой – нашей задачей снова было пройти на грани чувствительности этих тварей, и прокрасться мимо.

- Пойдём! – сказал я, и потянул девушку за собой.

Мы побежали, временами замирая, будто от страха. Шелест и скрежет мелких, мерзких лапок насекомых сквозил в воздухе, пока мы несли себя к цели. Зелёно-голубые глаза то и дело встречались со мной взглядом, и я ободрял девушку, всякий раз стараясь выглядеть более бравым, чем был на самом деле. Наконец, мы приблизились к знакомым местам.

Здесь камень серых скал уступал в противоборстве странной смеси стали и пластика, из которой строили всё на свете. Острые когти насекомых оставили свой след на поверхности, прочертив длинными рядами царапины и заляпав всё слизью. Здесь стоял смрад, чьи миазмы стекали мне по зубам, забивались в горло и вызывали во мне позыв к рвоте. Но даже запах нечистот не привлек столько моего внимания, сколько звуки выстрелов, что я услышал даже отсюда.

Стреляли со стороны логова Глухача!

Звучный гул гудящего пламени, что в горючих газовых сгустках мчался сквозь воздух, чтобы расплескаться по панцирям наступающих толп. Вражеская Орда была одноликим монстром, что скрёбся сквозь стену, пытаясь добраться до вкусного мяса. Через отверстия в стенах стрелял неизвестный боец – из того же плазменного вооружения, что я видел у Глухача. Это был либо трофей, либо кто-то из подручных главаря остался в живых.

Сгустки пламени не спешили истлевать, когда попадали на панцирь и плоть противников. Словно напалм, они забивались под броню и сжигали врагов насквозь. Поверх чёрного шелестящего океана, под безучастными скалами вскоре растеклось море зноя. И шелест, и скрип, и стрёкот насекомых засвистел в моих ушах враздробь, диким диссонансом и шабашём.

Но я уже видел, что преграда из крепких стен не выдержит натиск – среди Орды, над вражескими панцирями возвышалась фигура огромного богомола – его тело блестело, будто обсидиан полировали шелковой тканью, а в глазах его было пламя. Острые длинные лапы, как лезвия смертельных серпов, рассекали пространство, и он был для стрелявшего в мёртвой зоне. Скоро он должен был переступить через союзников – и тогда песнь стрелка будет спета. Что до меня…

Я вздрогнул, ведь этот монстр мог легко одолеть затем и меня, даже будь здесь он один. Белка ахнула от испуга, и я ощутил прикосновение её ладоней, когда она спряталась у меня за спиной. Я мысленно пересчитал перечень тех приёмов, что мог применить, но против твари такого размера не годилось ничто. Я мог лишь привлечь к себе чужое внимание, чтобы потом умереть.

И когда я почти поменял план, и решил прорываться в глубину тоннелей, Шут сделал свой ход.

- Стой, - сказал он, и властной дланью затянул взгляд мой – во тьму. И заговорил – медленно, словно пытался изложить мне нечто важнее жизни.

- Ты – словно моллюск в раковине – я уже говорил. Поверхность внутри неё – всегда гладкая и мягкая, нежная на ощупь. А снаружи она – как плотная сеть из кристалликов карбоната кальция, которая стоит непоколебимо – мешая чужакам проникнуть в наш разум. Это наша сила – и наша слабость. Но сейчас, мы должны выйти. Покинуть её.

- Взгляни, - прошептал Шут. – Взгляни на мир, что застыл в нашей памяти, оставлен, забыт. Шелест ветра, неслышимый, в тишине шумит среди камышей, и несёт капли влаги. Несомые ветром, они ласково клонят к земле лепестки. Он, ветер, всё сильнее, всё громче. Грохочет, как грохот грома, и гремит по горам. Молния! Она бьёт, разит и стрекочет! И внутри грохочет и барабанит в грудь сердце.

- Очнись! – загремел его голос в моей голове. – Рази! – приказал он.

Я резко распахнул глаза, задыхаясь от недостатка кислорода в груди. Сердце танцевало чечётку в сошедшем с ума ритме, а мир перед глазами замедлил свой ход. Причудливо задерживаясь в воздухе, враги вышагивали перед стенами медленными конечностями.

Моя мысль билась, словно голубь в клетке, силясь вылезть на свободу – наружу. Я словно держал её промеж пальцев, и она обжигала их, как птенец Жар-птицы. Не в силах дольше сдерживать себя, я разжал пальцы…

Но ничего не случилось. И лишь пламенеющий птенец промеж моих пальцев повернул ко мне голову, и взглянул с немым вопросом в глазах: «Куда мне лететь?». И тогда я зажмурился, и сквозь закрытые веки дал ему цель.

Молния стремительной вспышкой ослепила меня даже сквозь сомкнутые веки. Зайчики солнца цветными пятнами заигрались у меня на сетчатке, а затем пришёл гром, и я содрогнулся, и оглох на продолжительный миг.

Сказочный титан, богомол с блестящей обсидиановой бронёй, медленно оседал, сраженный молнией наповал. Цепные искры разрядов пробежались промеж рядов врагов, и на миг, под скалами наступил солнечный, светлый день. По чёрному морю тварей пробежалась волна, словно всколыхнулся над скалами роскошный ковёр – и опал вниз.

А я вдруг ощутил слабость, и начал медленно приближаться своим взглядом к земле. Лишь в последний миг кто-то подхватил меня со спины, и Белка потащила меня вперёд, пока я оглядывался вокруг, сквозь мельтешение передо мной солнечных зайчиков.

- Откройте! – затарабанила Белка в дверь. – Пожалуйста!

И ей даже открыли, пока я приходил в себя. Ноги шагали сами по себе, хотя сознавал я пока мало что.

***

- Значит, вы всё-таки пришли, и нашли её – Пыль? – задал вопрос смутно знакомый мне голос. Белка что-то в ответ воскликнула. Её собеседник помолчал, и продолжил. – Ну, Пыль-пробуждённый псион – это всегда хорошо. Но надеюсь, здесь есть ещё одна такая же винтовка. Кажется, твой приятель совсем раскис.

Постепенно я проморгался, и перед моим взором появилась уже знакомая мне физиономия брата Белки. Артём, светловолосый и сероглазый парень лет шестнадцати стоял с громоздкой серебристой винтовкой в руках – и выглядел с ней уже далеко не столь трогательно беспомощным, как в нашу первую встречу.

- Это – Антон! – представила меня Белка. И пока я пытался собраться с силами, крепко сомкнула объятия вокруг моей шеи, едва меня не задушив. Манящий запах женского тела на миг проник мне в грудь, а затем она разомкнула объятия.

- Я уже, э-э-э, где-то его видел – этого твоего парня, - неуверенно заметил Артём. Действия Белки говорили ему сами за себя. – Когда бахнула тревога, я сразу сюда пошёл! Решил, что тебя просто где-нибудь здесь запрут, а сами свалят в полном составе. Но тут уже всё было разгромлено.

- Выходит, мы разминулись, - выдохнула Белка. – Но что теперь? Как ты теперь доберёшься до лифтов?

- Да никак, наверное, - издал смешок парень, и что-то ей протянул. – На вот, возьми хоть пистолет. Всё проще будет с ним отбиваться, а то второй такой пушки я здесь не нашёл.

- Здесь есть Проектор, - напомнил я, собравшись, наконец, с силами. Чуть привстал, и увидел взгляд двух пар глаз, направленных на меня. Белка резко тряхнула рубиновыми волосами, и потянула меня за собой, пока её брат стоял соляным столбом от ошеломления. Похоже, такая новость застала его врасплох.

- Артём, мы попробуем поискать Проектор, - сказала Аня ему. – Пока постарайся здесь продержаться. Стреляй, если увидишь кого.

- Ты бы ещё мне сказала, чтобы я никому дверь не открывал. А то сам не знаю? - ершисто бросил ей парень, возвращаясь к импровизированной амбразуре.

Девушка, между тем, потянула меня за собой. Я постепенно приходил в себя, и когда Аня в очередной раз коснулась пальцами моей кожи, я вдруг вздрогнул от странного ощущения. Меня куда-то потянуло, как во тьму – в Бездну, откуда на меня глянули чьи-то глаза.

***

- Итак, ребята. Я нас всех поздравляю – мы здесь застряли, и будем здесь жить до конца своих дней, - я видел перед собой лицо крупного мужчины в зелёной военной форме, который сидел, закинув нога на ногу, и смолил задумчиво сигару. – Хорошая новость в том, что благодаря Проектору здесь у нас есть практически всё. Пыли – хоть жопой жуй. Плохая новость в том, что из всего, чего нет, главным образом здесь нет баб. Женщин, простите.

Кто-то гулко и грубо захохотал, сбоку от меня. Я махнул головой сквозь туман, и мельком взглянул на чей-то короткий ёжик волос на голове, а затем вернулся назад, всё так же, не обладая над телом властью.

- Есть предложения, что делать по этому поводу? – когда все отсмеялись, спросил третий голос. – Надеюсь, всем уже не так весело? Обдумали всё на досуге? Нет женщин – это реально проблема.

- Предлагаешь их чем-нибудь заменить? – взрыв хохота оборвался столь же быстро, как он начался, словно смех с самого начала звучал принужденно. Люди напряжённо ждали ответ, и всё тот же крупный мужчина заговорил, странно задумчивым тоном.

- Я думаю, что это место – это что-то типа Ковчега неведомой, развитой цивилизации, и они запустили сюда всякой твари по паре.

- Или это – хранилище, - возразил ему кто-то. – Живые создания же не ходят здесь сами по себе, а напротив – сидят в капсулах, которые можно взрезать только Проектором. Какой кстати, придурок решил вскрыть капсулы с жуками? Почему из всех, Господи боже, капсул, вы вскрыли ту, где неведомые пришельцы держали самую мерзкую тварь? Мёдом намазано было?!

- Только я думал, что хоть тут тараканов не будет, тут же их кто-то завёл, - согласно кто-то заворчал.

- Так, ладно! Кто старое помянет… да и как ещё мне было проверить, сработает ли Проектор? – неловко ему отозвались.

- А я о чём!? Ты не мог вскрыть что-нибудь более безобидное!?

- Милых тварей из капсул я боюсь ещё больше. Кто их знает?!

- Так, всё. Тихо! – гаркнул тот же крупный мужчина. – Уползли жуки, и хрен с ним. А теперь, господа… у кого существа из капсул вызывают смутное беспокойство – можете пойти прогуляться. От того, как я предлагаю решить вопрос с женщинами, у вас может пропасть аппетит.

- Ты серьёзно!? – на разные голоса вскричали люди.

- А что делать? – пожал он плечами. – Вопрос тут не с тем, как бы нам передёрнуть. Это вопрос продолжения рода. Состаримся мы – и что дальше? Нас тараканы сожрут?

- Получается, наши потомки людьми больше не будут. Великолепно.

- Конечно. Они будут гибриды, и боюсь себе даже представить, какие. Заметили уже, надеюсь, как то создание меняет облик, когда мы проходим с ним рядом?

- От человека уже не отличить!

- От красивой женщины не отличить, ты хотел сказать? И ты бы не тёрся там, Мишка – тем более с Проектором в шаловливых руках. Кто тебя знает?

- Михаила все знают, поэтому одного туда и не пустят, - все заржали. – Но вопрос в другом. Кто бы это существо знал? Что, если это хищный вид, и он так приманивает себе пищу? Принимает невыразимо привлекательный облик, а как только доходит до дела, то…

Все резко замолчали.

- Это существо – ярко выраженная самка, но в капсуле у неё почему-то не нашлось пары, - кто-то заметил. – Размножается с помощью самцов любого вида? Знать бы ещё, кого она родит – самку своего вида? Самца вида отца? Вообще поровну?

- Что, если это просто искусственный вид, оставленный создателями этого места? Универсальная, э-э-э, самка для всех хранимых здесь видов? В таком случае мы случайно откалибровали её под человеческий вид. Её, как бы, от человека даже не отличить уже.

- Чёрт подери, я предлагаю просто проверить, - кто-то бросил. – Вытащим эту штуку из капсулы, запрём с тем же Михаилом, и будем через камеры смотреть, что там будет.

- Мужики, вы… - опешил означенный Михаил.

На вспотевшем от напряжения, молодом лице появилось выражение страха, когда он обнаружил, что все глядят на него без тени улыбки. Никто даже не засмеялся, обращая всё в шутку.

- Конечно, надо будет устроить им длительный карантин, - уже буднично стал рассуждать тот же, кто всю эту затею и предложил. – Девять месяцев будет достаточно, как вы думаете?

***

Я рывком вынырнул из темени видений, и от очередного прикосновения ко мне нежных ладоней Белки, меня продрала нервная дрожь. Зашатавшись, я едва не упал на пол – и снова видения захватили меня.

Острый всполох в глазах, как лезвием клинка – и я увидел силуэт, утопающий в прозрачной патоке внутри капсулы. Чужие воспоминания наполнили мне сознание снова. Мелкие щупальца медузы вокруг хрупкой головы, на которой уже начали нарастать белые кудри – и деликатные женские черты, которые стали проступать на полупрозрачном лице.

- Антон? – испугалась Белка, помогая мне устоять. Мы были где-то среди коридоров, уже чуть дальше от входа. Я невольно шарахнулся от неё, всё ещё ошарашенный тем, что явила мне память, и упал на пол. Девушка с бирюзовыми глазами ринулась меня поднимать, и я заставил себя подавить порыв от неё отшатнуться.

Тяжело дыша, я подал ей ладонь и начал медленно подниматься.

- Кто бы мог подумать, что когда начнёт пробуждаться память предков, это случится именно так, и что нам станут известны такие вещи? – усмехнулся мысленно Шут. – Ха! Я был прав с самого начала, Антон. Мы приютили инопланетный вид, который вступил с людьми в симбиоз. И, похоже, они маскируются под самок чужого вида, и создают смешанное потомство. Самцов вида отца, и самок своего вида, склонного менять себе облик. И почти наверняка, здесь перекос в сторону самок, как ты думаешь? Занимательный способ продолжения рода.

Глядя на то, как Белка заламывает руки, меня больше всего беспокоил вопрос – знает ли она сама, что она, на самом деле – не человек? Если так подумать, то первых людей здесь были все поводы спрятать эту тайну за всеми печатями.

«Кажется, так и есть» - понял я растерянно, глядя на её лицо, и снова изумился тому, что узнал.

Мы – разные биологические виды, о Боже! Это хорошо объясняло, почему из женщин получалось извлечь меньше эссенции, как и то, почему Пыль пробуждала пси-способности лишь у мужчин. Но это же означало, что Пыль тоже что-то с ними творит – с женщинами «Нового человечества». Просто что-то другое.

Нечто столь же значимое, как и пробуждение пси-способностей – только для их вида. Но что именно?

В ту же строку вопрос, почему пси-способностями обладают даже те люди, которые ни разу в жизни не трогали Пыль? Уж не «женщины» ли постарались так, чтобы их потомство приобрело столь полезный признак? Это было бы в их духе.

Эх, вопросы-вопросы. И чёрт подери, если у меня есть к ним ответы.

- А знаешь, что самое смешное, Антон? – вдруг рассмеялся Шут.

- Что? – испытывая плохие предчувствия, спросил я.

- То, что у этого тела кто-то из предков мог даже не принадлежать роду людей, - усмехнулся Шут. – Жутко, ты не находишь?