#5 Печать пожирателя

Глава 16 Застава. День первый

Ветер трепал полы плаща Сергея Иловайского, который неподвижно замер перед нами, заложив руки за спину. Его широкоплечая фигура казалась монолитной, словно высеченной из гранита. Подбородок вздёрнут, холодные и пронзительные глаза скользят по нашим лицам, будто взвешивая, оценивая — «на что эти сосунки способны»?

Да, чего у князя не отнимешь — так это того, что впечатление он производил самое сильное. Глядя на него, можно было легко понять, почему Империю так уважают другие страны. Иловайский был не просто министром иностранных дел — он был символом.

Символом Империи, её мощи, её истории. Идеальная презентация того, каким должен быть представитель этого государства.

— Долг, — его голос, низкий и властный, разнесся по плацу, заставляя воздух дрожать, — Долг — это не просто слово. Это клятва, данная вами не только Императору, но и самой земле, на которой вы сейчас стоите. Долг — это кровь, пролитая вашими предками. Долг — это честь, которую они завещали вам хранить.

Иловайский явно умел произносить речи (ничего удивительного, впрочем). И знал, как говорить с такими, как мы — молодыми дворянами. Знал, как заставить нас почувствовать себя частью чего-то большего.

Ха! Немного внушения (с его-то мощью сделать это несложно, да так, что никто не заметит), немного правильных слов, немного пафоса и патриотизма — и вот уже юные дворяне считают своим долгом отдать жизнь за родину…

Я видел, что взгляды некоторых ребят загорелись.

Иловайский медленно прошёлся перед нами. Я обратил внимание на его тень, длинную и тёмную, которая тянулась за ним, словно второе «я», и вела себя не как обычная тень… Держалась будто сама по себе, даже не всегда повторяя движения хозяина.

Что это за хрень, интересно?

— История Империи — это не просто хроники сражений и побед, — продолжал князь, — Это история духа. Духа, который не сломить, который не остановить. И каждый из вас — наследник этого духа. Каждый из вас — его защитник.

Иловайский остановился прямо передо мной, и взгляд его стальных серых глаз впился в моё лицо.

— Некоторые из вас уже доказали, что достойны носить это звание, — произнес он, — Они столкнулись с тьмой лицом к лицу и не отступили. Они стали примером. И я надеюсь, — его взгляд снова скользнул по шеренгам, — что их пример вдохновит остальных.

Я чуть не усмехнулся. С князем до этого момента мы не встречались лично, но он, без сомнения, был в курсе того, какую роль я сыграл в уничтожении Варг’шада в Баку. И сейчас говорил именно об этом.

Хм… С одной стороны, такое внимание мне пока ни к чему, да и не хочется быть любимчиком, такое никому не нравится. С другой — почему бы и нет? С его сыном мы по-крайней мере наладили хоть какое-то подобие отношений — вместе оказались на Шабаше и Новом году у Салтыкова, так что… Может и стоит задуматься о приближении к ещё одной правящей семье.

— Я знаю, что не все из вас хотели оказаться здесь. Но ситуация такова, что мы — свет российского колдовства! — должны чётко понимать, от чего на самом деле нужно защищать мир! И я очень рад, что инициатива по ознакомлению первокурсников самых престижных ВУЗов страны нашла отклик в сердце Его Величества.

И ни слова о том, почему эту инициативу решили принять… Нет, все вроде как понимали, что из-за того прорыва, который сам Иловайский предотвратил на своём драконе — но ведь они случались и раньше.

Нет, есть что-то глубже, о чём говорили братья. Причина, по которой ещё не набравшихся опыта магов, отпрысков влиятельнейших семей спешат бросить под жернова дикого колдовства и познакомить с миром «изнанки».

— Сейчас вы, юные маги, стоите на границе между нашим миром, и миром зла — древним и непознанным, чьи законы не подвластны человеческому разуму. Хочу верить, что вы понимаете — Урочища, это не просто аномалии, это раны на теле реальности, через которые просачивается нечто, чего мы не хотели бы видеть в нашем мире! Каждый день, каждую минуту кто-то должен стоять на страже, чтобы эти трещины не разорвали ткань нашего существования! Помните: за спинами тех, кто несёт здесь службу — целый мир, который продолжает жить, любить и мечтать только потому, что кто-то держит оборону здесь и сейчас!

Иловайский закончил речь, и его последние слова повисли в воздухе, как остатки заклинания:

— Помните, кто вы. И помните, за что вы сражаетесь.

После этого пафосного выступления Иловайский лично выдал нам нашивки курсантов Тобольской Заставы, изображающие змею, оплетающую копьё. Ну а затем великий маг удалился — надо полагать, дел у него хватало и без того, чтобы уговаривать студентов магических ВУЗов остаться на службе у Урочища.

Хотя в целом, конечно, жест эффектный. Полагаю, за сегодня Иловайский как раз облетит оставшиеся крупные Урочища и выступит там же (или уже это сделал) перед остальными курсантами.

Хороший пиар, личное благословение величайшего мага империи — и глядишь, какие-нибудь рода отправят сюда на усиление своих детишек…

Выразив князю благодарность, майор Атаманов подозвал пару солдат и вместе с ними сопроводил нас в казармы.

Здание было массивным, из серого камня, с узкими окнами, словно крепость, построенная для того, чтобы выдержать любую осаду. Внутри пахло деревом, маслом для оружия и чем-то еще, что я не мог определить — будто порох смешали с магией?

Странно, но похоже на то.

Внутри казармы оказались простыми — небольшой холл, из которого в два крыла вели два выхода, большая столовая, виднеющаяся за дверьми по центру, и ещё пара дверей в концах коридора. Видимо, там душевые.

«По-спартански», как сказали бы земляне…

В холле нас встретил мужчина в военной форме, с погонами капитана. Его лицо было худым, с резкими чертами, а глаза — холодными и расчётливыми. Атаманов представил его как своего заместителя, Антона Николаевича Коршунова.

— Практиканты, — произнес он, и его голос звучал как скрежет металла, — Вы здесь, чтобы понять, что значит быть защитником Империи. Не ждите поблажек. Здесь вас научат нескольким вещам, которым не обучают в ваших… ВУЗах…

Последнее слово он буквально выплюнул, и я только хмыкнул. Что у этих вояк за неприязнь к академическим кругам?

Между тем, Коршунов продолжал:

— … дисциплине, магии и тому, как выжить в Урочищах! Пока вы здесь — вы подчиняетесь НАШИМ порядкам! А именно — уставу, с которым будете должны ознакомиться до завтрашнего вечера. У своих тумбочек найдёте QR-коды, загрузите устав — и прочитайте его от корки до корки! Не вздумайте отлынивать — я лично буду устраивать зачёты для всех!

— Какой-то то злой, да? — фыркнула Аня, оказавшись рядом со мной, — Надеюсь, за месяц, проведённый здесь, мы не станем такими же придурками.

— У них тут у всех страсть к пафосным речам, — также тихо заметил Арс с другой стороны.

— У папеньки это всегда было, семейная черта, — тихо ответил Кабанову Андрей Иловайский, — А солдафонов, полагаю, легче убеждать в чём-то именно такими громкими фразами — вот они их и перенимают.

Что-ж… Цинично, но в понимании житейской сути младшему сыну министра иностранных дел не откажешь.

— Распределяемся, — скомандовал Коршунов, — Парни — налево, девушки — направо. Занимайте места, оставляйте вещи на кроватях — и дуйте в столовую на первый инструктаж.

Мужская казарма (как и женская, подозреваю) ничем особым не выделялась. Около пятидесяти двухъярусных кроватей с тумбочками рядом — и всё. Часть из них, если судить по голографическим меткам над подушками, была занята.

Мы с Арсом выбрали двухъярусную койку в углу казармы, а затем направились в столовую.

Там Коршунов велел нам рассаживаться за длинные деревянные столы.

— Итак, распорядок. Вы не на курорте, мальчики и девочки, так что предупреждаю сразу — за любое нарушение правил Заставы вы будете наказаны, невзирая на ваш дворянский статус или отсутствие оного! Тут у нас свои порядки, и чтобы всё функционировало, как надо, приходится идти на жертвы!

Андрей Иловайский, сидящий неподалёку от меня, презрительно фыркнул.

За последний год я весьма неплохо успел узнать парня, и был уверен, что он не воспринимаешь сказанное капитаном всерьёз. А то и думает, что у него тут будет «особое» положение…

Зря, зря… Больнее будет разочаровываться. Я заметил, что отец не обмолвился с ним ни словом, и даже взгляда не удостоил. Хотя… Может, всё что нужно было сказано дома?

В любом случае, пока Андрей выглядел как человек, который не воспринимает происходящее всерьёз.

И мне это, если честно, не особо нравилось.

Он же был с нами в Урочище, на острове Салтыкова… Должен помнить, как это опасно.

— Подъем в пять утра, — продолжал Коршунов, чем вызвал несколько страдальческих вздохов, — С пяти-тридцати до шести-тридцати зарядка, затем полчаса на приведение себя в порядок, с семи до восьми завтрак, с восьми до двенадцати — теоретические занятия. С двенадцати до тринадцати — обед, затем два часа медитаций. С пятнадцати до девятнадцати — практические занятия. С девятнадцати до двадцати ужин, с двадцати до двадцати одного — свободное время, в двадцать два часа — отбой.

— Жесть, — выдохнул один из целителей, — И так целый месяц⁈

— Ужин поздновато, — заметила Аня, и Маша согласно кивнула, — Наберём по паре кэгэ, когда закончим.

— Дамы могут не переживать, — оскалился Коршунов, — Нагрузок будет столько, что лишние калории сожжёте на раз-два. Ещё и похудеете.

Я прикинул это расписание и понял, что оно меня вполне устраивает. Более того — я бы и сам не составил его лучше. Всё время использовано максимально эффективно.

Коршунов, между тем, и не думал заканчивать:

— Первая неделя — упор на теоретический курс. Вы изучите типы существ, обитающих в нашем Урочище, способы борьбы и основы магической защиты от них. Вторая неделя — практика. Патрулирование территории заставы, отработка боевых заклинаний, тактического взаимодействия на полигонах, стрельба, и так далее. С третьей недели вы начнёте патрулировать Стену, и тогда же совершите две вылазки в Урочище — на третьей и четвёртой неделях вашей практики. Также за время прохождения практики наставники будут обращать внимание на ваши сильные и слабые стороны. Кого-то допустят к артефактам, кому-то выделят больше времени на полигоне — и так далее.

Он сделал паузу, чтобы убедиться, что мы все поняли.

— На всякий случай ещё раз повторю — вы будете участвовать в реальных патрулях. Это не игра. В Урочище опасно, и любая ошибка может стоить вам жизни. Запомните это. И поймите с самого начала — никто не ждёт от вас подвигов. Командование хочет, чтобы вы научились слушать, учиться и работать в команде. Но самое главное — вы должны понять, что такое Урочище, и как в нём выживать. Это самое важное.

После этой речи нам выдали расписание. Я бегло просмотрел несколько листов брошюры.

Теоретический курс включал лекции по магической теории, истории Урочищ и тактике боя, первую медицинскую помощь в условиях Урочищ — и всё в таком духе. Практика — отработку заклинаний, стрельбу из магического оружия, тренировки в ближнем бою, тактическое взаимодействие, артиллерийскую подготовку, пилотирование магических «мехов»- ну и далее по списку.

В общем — ничего неожиданного, плюс-минус я себе так всё и представлял.

Но вот чего не представлял — так это «дедовщины», которая в таком месте казалась совершенно неуместной!

И тем не менее, получив до ужина немного свободного времени и вернувшись в казарму, мы обнаружили там «старожилов». Их было десять человек — разного возраста, от двадцати до сорока лет, примерно. Все в камуфляжной форме, с разными нашивками. Сержант, прапор, два младших лейтенанта — остальные рядовые.

Оба лейтенанта были дворянами — если судить по манерам, гербам и дорогим зачарованным клинкам, которое тут все носили при себе всё время. Такое оружие хорошо пробивало защиту магическиех тварей, насколько я знал.

Остальные солдаты ничем примечательным не выделялись — разве что шрамами, которые были почти у всех на лицах.

Хм… Такие можно излечить магией запросто, видимо, это какой-то местный фетиш?

«Деды» (кажется, так называли в армии «старичков»?) сразу же обратили на нас внимание — и их улыбки не сулили ничего хорошего.

— О, мальки! — произнёс один из дворян, высокий мужчина лет тридцати с рыжими волосами и насмешливым взглядом, — Добро пожаловать, дорогие! Приехали поиграть в солдатиков?

Вместе со вторым лейтенантом они подошли ближе, и я почувствовал, как в воздухе нарастает напряжение. Подпевалы дворян, стоявшие позади, переглянулись и засмеялись.

— По приглашению, — также насмешливо ответил Львов, — С кем имеем честь общаться?

— Здесь, на границе, титулы не имеют значения, — оскалился дворянин — Все равны перед тварями и магией — им всё равно, кем закусывать.

— Так я вроде и не титул твой спрашивал, а имя, — поморщился Сергей.

— Дерзкий, да?

— Зависит от обстоятельств.

— Обстоятельства таковы, что ты — практикант — здесь никто, и подчиняешься старшим по званию. А старше тебя даже обычный рядовой.

Произнеся это, рыжий дворянин хмыкнул, прошёлся вдоль коек и взял с одной из них сумку — целителя из нашей академии, по имени Игорь — и с интересом заглянул внутрь.

— Ладно, посмотрим, что вы привезли с «большой земли», и разойдёмся. Мы тут хоть и не в изоляции живём, но скучаем по некоторым вещам… А вы так любезно привезли нам гостинцы…

Он достал из сумки пару жестяных банок холодного кремового кофе, открыл её, сделал большой глоток, а а затем кинул вторую жестянку второму лейтенанту.

Игорь, наблюдающий за происходящим из-за наших спин, покраснел, вышел вперёд и протянул руку.

— А ну положите на место мои вещи, сударь! Согласно уложению, дворяне должны уважать титулы! А я — сын графа Щербинина, и не позволю так с собой…

Рыжий усмехнулся, отбросил сумку, сделал быстрый шаг вперёд и ткнул Игоря пальцем в грудь.

— Хочешь уважения? — спросил он, и в его голосе проскользнули «опасные» нотки, — Это можно… Решим по-мужски — дуэлю. С одобрения руководства, конечно.

Игорь замер. Его уверенность мгновенно испарилась, и он начал что-то мямлить, пытаясь найти выход из ситуации.

Дурак… Ещё не понял, что тут не столица… Имя его папочки тут точно ничего не значит — но если уж начал качать права, будь готов идти до конца!

— Они разрешены? — вальяжно осведомился Иловайский, привалившись плечом к стойке ближайшей кровати.

— Точно так, красавчик, — пояснил один из солдат, стоявший позади рыжего дворянина, — Командный состав считает, что если меж солдат есть разногласия, лучше решить их сразу. Иначе в Урочище это может закончиться плохо для всех. Во время вылазки, например…

Один из десятки «старичков» подошёл к моей кровати и взялся за мою сумку — но я, в отличие от Игоря, не собирался спускать такого поведения. Отличие было лишь в том, что завалить молодчика, решившего поживиться моими вещами, я мог убить за пару секунд — и даже не почувствовал бы угрызения совести.

Усиление тела физической магией, резкий рывок, удар в грудь — и солдат с безобразным шрамом через всю правую щеку пролетел меж трёх кроватей и врезался в четвёртую.

— Я так скажу, — хмыкнул я, — Раз титулы тут не важны — значит и разъ@#$ть того, кто сунется к моим вещам или попытается прокатиться на моей шее, я могу с превеликим удовольствием. На дуэли, или просто так — не важно. Вот только думаю, что это тупо — так наезжать на новеньких, нам с вами ещё вместе служить, как никак.

Рыжий дворянин рассмеялся, глядя, как его товарищ, матерясь, поднимается с пола и шагает ко мне. Вот только его горящие глаза быстро потухли — как только рыжий остановил его взмахом руки.

— Тупо, конечно. Это обычная проверка, посмотреть, как вы среагируете в непривычных обстоятельствах. А что насчёт титулов — тут у нас всё завязано не на них, а на устав и звания. Держите это в голове — особенно, когда пойдёте в рейд.

— Учтём, — кивнул я, и протянул рыжему руку, — Марк Апостолов, господин лейтенант.

Он не сомневался ни секунды, и пожал её сразу:

— Ярослав Быков, командир пятого взвода первой роты Тобольской заставы. Добро пожаловать в ад, мальки.