Паутина вероятности

3.2

В башне я взял автомат и распихал по подсумкам четыре магазина к нему. Привычно клацнул затвор, приятная тяжесть оружия добавила спокойствия, уравновесив мутную волну осевшего на самое дно души горя. Понемногу, прежний Антон, вытеснил того растерянного и уязвлённого человека которым я чуть было не стал, благодаря понесённой утрате. Выйдя снова за ворота башни, я стал в единственном теперь тёмном углу возле штабеля железобетонных балок, поросших усохшим уже давным-давно бурьяном. Следовало дождаться сигнала от Ткачей.

Намеренья иномирян были ясны: любой ценной они стремились вывести меня из игры, сбросить с доски непонятную фигуру. Не думаю, чтобы меня всерьёз кто-то опасался, но за время проведённое здесь, прояснилась некая общая тенденция, охватившая как защитников Монолита, так и сектантов с их непонятными союзниками. Все они следовали какому-то плану, подчиняясь неизвестному мне в подробностях сценарию событий повторявшегося раз за разом, как минимум уже на протяжении десятка лет. Если мне не удастся выйти за рамки, сломать стену в этом хитром крысином лабиринте и достичь цели не следуя заготовленным для себя репликам, то это и будет единственный шанс на победу. Но такой ход предполагает знание всего сценария событий целиком, что в принципе невозможно в столь коротки сроки. События, подобно водовороту, завлекли меня и всех кто находился рядом, в стремительно сменяющую череду событий, не оставляя много времени на раздумья. Следуя наитию, я решил найти тонкую стену в лабиринте событий идя где от противного. А где полагаясь исключительно на интуицию и здравый смысл.

Пиликнул сигнал ПДА, на экране засветились строчки сообщения: «Восточный блокпост, сто метров от поваленного фургона «Хлеб» на северо-восток. Жду час со времени подтверждения о получении данного сообщения». Отлично. Как и предполагалось — бармен ничего не знает, халдея используют втёмную, так как со времени передачи моего сообщения прошло больше двух часов. Система безопасности действительно заработала на полную мощность. Отцепив ремень автомата и закинув оружие на плечо, чтобы ни патрули ни ребята на блокпосте не напрягались без нужды. С недавних пор, носить оружие в руках, считалось на территории базы дурным тоном.

Миновав посты внешнего кольца, снова убрал ремень зацепив его за приклад, чтоб не мешался, я поудобнее перехватив оружие, направился к месту встречи обходя его по кругу. Вроде, всё было тихо, угрозы не ощущалось, но на всякий случай, я залёг недалеко от ложбины между трёх холмов, чтобы видеть чуть сверху подошву восточного прохода между ними, где и примостился стоящий на удивление прямо, старый советского образца фургон с вылинявшей надписью «Хлеб».

Само собой, что букв почти не было видно, их стёрли ветер и непрерывно льющаяся с неба ядовитая влага дождей, но место было известное, там редко встречались аномалии и можно иногда пересидеть до утра, если нет желания идти на базу. Человек появился со стороны дороги ведущей на Армейские склады и пройдя чуть дальше на запад, становился в десяти шагах от капота хлебовозки. Одновременно, я заметил, как три тени, стелясь по земле быстро приблизились к месту встречи с севера. Один залёг в траве на пригорке в трёхстах метрах таким образом, чтобы прогалина с грузовиком и посланцем Ткачей, была в секторе обстрела. Двое других, обошли снайпера по флангам и нашли седее укрытия в складках местности изрытой оврагами, находясь уже на расстоянии пятидесяти метров от человека на поляне. Грамотно работают, придётся сначала зачистить прикрытие, поскольку вальнуть меня хотят в любом случае, как я понимаю. Человек на поляне скорее всего безоружен, но сюрпризов исключать не следует.

Обойдя позицию координатора группы прикрытия с тыла, я включил ноктовизор, чтобы лучше рассмотреть противника. Кто знает, может связника перехватила контрразведка «Долга». И сейчас бравые особисты готовы принять под крыло резидента враждебной спецслужбы. Подойдя ближе, увидел бахрому лохматого камуфляжа, ствол винтовки обёрнутый тряпьём. Нет, так ничего не узнаешь, попробуем аккуратно. Чуть приподнявшись над землёй, приложил бойца прикладом по шее. Тот едва слышно всхлипнул и обмяк. Быстро обезоружив я понял, что ошибся: ни документов ни знаков различия у парня не было. Вынув затвор у его «ремингтона» и разобрав амеровский USP[35] с глушителем, поднялся и выстрелил пленному в голову два раза из своего пистоля, тот дёрнулся пару раз и затих. Потом уже с чистой совестью, я приложил оставшихся двоих граждан, не ожидавших такого поворота событий и вышел на поляну уже со стороны блокпоста, словно и не лазил по кустам уже почти сорок минут. Человек увидев меня, повернулся в мою сторону и как бы в приветствии поднял правую безоружную руку с раскрытой ладонью. Сигналь, милый, сигналь. Видимо связи с группой прикрытия у связника нет, эти гаврики действовали автономно. Подойдя на расстояние вытянутой руки, я понял, что никогда этого парня раньше не видел: круглое лицо, тёмные волосы близко посаженные мутно-серые глаза, безвольный подбородок и нос картошкой.

— Привет. Долго говорить не буду, передай своим хозяевам, что я вне игры. Мы с ребятами собираемся и уходим из Зоны. Всё, что мне надо, это гарантия беспрепятственного выхода через территорию «Монолита» в ближайшие трое суток. Через карантин военный нам хода нет. Либо так, либо будем воевать, нам особо деваться некуда.

— Неожиданный поворот — Круглолицый связник задумался, но только на мгновение — Но это можно устроить, мои хо…. коллеги, не хотят осложнений, пусть будет по — вашему. Схему маршрута мы вам пришлём завтра — Связной глянул на часы — Уже сегодня к 09.00. так пойдёт?

— Да, это будет справедливо. Ну что, расходимся?

— Я пойду первым, если вы не возражаете.

— Иди.

Круглолицый ни чуть не опасаясь, повернулся ко мне спиной и пройдя с десяток метров, растворился в темноте. Вот сюрприз его ожидает, когда прикрытие не выйдет на связь. Но это вряд ли имеет значение: претензий ко мне не ожидается, легенда начинает работать. Перехватив автомат, я рысью направился к блокпосту, чтобы исключить любое продолжение контактов с послом иномирян.

В башне всё было тихо, только Лесник сидел за столом в гостиной и что-то чертил на карте, добавляя на испещрённую заметками склейку какие-то свои пометки. Сев напротив, я заметил, что все пометки касаются реки Припять, а точнее, района где река делала поворот на северо-восток. Сам того не зная, Лесник предвосхитил мои вопросы по поводу реки.

— Богдан. А почему сектанты не трогают восточный берег и юго-западные районы в двадцати километрах ниже моста, ведь это потенциально опасные направления.

— Фонит там сильно, радиация до ста суточных норм по обоим берегам. Особенно в районе лодочной станции нехорошо, там даже зверьё не водится. Сектантов не так много, к тому же «колючка» рядом. Пара катеров военных вдоль берегов ходила раньше, но сейчас — только мобильные патрули «Монолита», но на лошадях близко к берегу не подъедешь, они в трёхкилометровой зоне ходят.

— Значит, если по берегу, то можно проскочить до самой ЧАЭС?

— Нет. Весь юго-западный участок ниже моста, простреливается со второго форпоста сектантов. Скоростные катера, плоты — всё потопят или засекут и перехватят выше. Не пройти, думал уже.

Я только улыбнулся так, что тестя передёрнуло, но в глазах его появилось некое понимание и он приглашающее протянул мне карандаш. Но чертить я ничего не хотел, даже намёка не буду оставлять, слишком многое зависит теперь от того, как поведёт себя наш противник.

— Есть способ. Сектанты сами пустят нас к себе, проведут сквозь излучение Радара. Мы обойдёмся без стрельбы, пройдём в полный рост, не таясь. Но говорить пока ничего не стану…. И ты с нами не ходи, очень тебя прошу, отец слабый ты ещё, смерти ищешь, а нам дело провернуть нужно. Без обид, хорошо?

— Да понимаю я всё — Лесник слегка прихлопнул широкой ладонью по столешнице — А ежели не вывезешь и обхитрят тебя гады инопланетные? Кто тогда подстрахует, кто дальше пойдёт?

— Никто. Не потому, что не кому — храбрых и смекалистых людей найти не так уж и сложно. Все кто пришёл в Зону так или иначе исключительные люди, не любящие размеренный дрейф по течению. Просто время уже вышло: вояки, «свободные», тутошняя тимуровская организация. Да и просто мародёры и вольняги, все через пару дней набросятся на «Монолит» все скопом, как стая слепых псов! Ни они сами, ни те, кто их поведёт, не задумываются над тем, какой облом их ждёт уже на подступах к городу. До станции не доберётся никто. Всем застит свет эти треклятые артефакты, разработки этих психованных фанатиков. Да просто тщеславие: смотрите, какой я молодец. Под моим мудрым руководством удалось покончить с самой таинственной и сильной группировкой Зоны! А там чины, звания и может быть президентский стул на гнутых ножках. Люди погибли? Так вечная память и земля пухом: родне грошовую пенсию в зубы и какую-нибудь медаль. И это только служивым, простым бродягам и клановцам так сильно не повезёт. Там даже могилки не будет — просто горы трупов в канавах и отрезанные головы на шестах «аллеи славы» возле первого форпоста сектантского….

— А когда было по-другому, Антон? Людишки пойдут как ты их не стращай, без этого человек не человек, воля не воля. Мы ведь тут все…. Счастья ищем.

Слова Лесника прозвучали без пафоса, с толикой затаённой горечи. Отец Даши с видимым усилием встал из-за стола, и спустился в подвал, где Слон раскинул для гостя гамак. Послышался шум воды в душевой, разговора не получилось. Я тоже спустился вниз и разоблачившись прилёг. Требовалось обязательно выспаться, дальше такая возможность может и не представится. Снов как обычно не было, чёрный провал безвременья. Абсолютный покой, когда всё происходящее за шторками плотно сомкнутых век, не имеет никакого значения. Ненавижу сон. Поскольку время потраченное на него, считаю потерянным зря. Ровно через семь часов я поднялся и после обычной утренней рутины поднялся наверх. За столом сидели все. Кроме лесника, тесть ушёл ещё затемно, я слышал, но не поднялся проводить. Старый решил идти, но природная независимость, а скорее даже упрямство, не давали ему спокойно подумав, остаться в башне на время проведения акции. Понять его было можно, однако, сейчас было не до психологических этюдах. На ПДА пришёл файл с размеченным маршрутом и частотой для связи с гарнизоном укрепрайона за первым форпостом сектантов.

Как я и предполагал, маршрут они выдали вдоль западного берега Припяти, плоть до моста, где начиналась ничейная земля, отделяющая зону подконтрольную «Монолиту», от санитарного ограждения, а за ним и сети инженерных сооружений, где нёс службу сводный полк украинских ВС. Насколько я знал, нравы там царили свободные: со стороны секты не было прорывов периметра. Даже местная фауна вообще тут никак себя не проявила, на данном участке царили мир и покой. Идиллия иногда нарушалась инспекционными проверками раз в полгода, но и только. Словом, с мотивацией я угадал, Ткачи купились. Подвохов вроде такого как пропустить нас и загасить где-то на своей территории я не ожидал. Зачем тратить силы и время на того, кто и так сдался и уходит. К тому же, меня постоянно вело некое подспудное чувство, или скорее, предзнание. Словно я иду по узкой кромке стального клинка, когда неосторожный шаг или неверное движение в сторону грозит смертью, даже чем-то худшим чем она.

Я собрался по-походному и взяв автомат вышел за ворота. Был уже день, но сизые тучи скрывали небо, рассеивая солнечный свет до состояния полумрака. Теперь предстояло встретиться с Сажей. Алхимик прислал сразу три сообщения, в которых настоятельно просил о встрече в том достопамятном помещении, где зарезали Посредника. Поэтому, я загодя отстучал своё согласие и обговорил условия, одним из которых было проведение переговоров на воздухе. Случайная утечка информации была недопустима, поэтому, мы договорились встретиться за километра от западного блокпоста, в районе заброшенной автобусной остановки. Сажа не колеблясь согласился и спустя час, я уже наблюдал его сутулую фигуру, которая скачками очень быстро приближалась, петляя меж холмов. Теперь, мой бывший пассажир, походил на Посредника: тот же балахон с длинными просторными рукавами. Но ради меня, Сажа не надел капюшон. Видимо, со стороны алхимика это был жест наивысшего доверия. Мы обменялись рукопожатиями, оно было непривычно крепким. Для хилого на первый взгляд субъекта, но я хорошо помнил, как Сажа в одиночку пёр раненого Михая на себе, почти не делая остановок во время нашего отчаянного марш-броска с зыбкой земли Белого шума.

— Ступающий — в — Паутине! Наша встреча, это большая честь для меня — Сажа прижал правую ладонь в перчатке к груди и чуть поклонился, выказывая лишь уважение к равному, но ни как не раболепство — Что ты так быстро откликнулся на просьбу о встрече…. Я сожалею о твоей потере, поверь, это не пустые слова.

— Верю. Но сейчас не об этом. Хочу оказать Ткачам ответную любезность, очень рассчитываю на твою помощь, помнится, ты говорил, что в долгу не останешься. Сейчас подходящий момент для расчета. Ничего сверхординарного мне не надо, только некоторое оборудование и твоя консультация.

— Можно. Только…. Моё спасение было оплачено. Ты не подумай плохо о нас, но если то, что ты попросишь составляет тайну для посторонних или слишком дорого чисто по финансам…. Мне нужна конкретика, Ступающий.

— Шесть комплектов «белого мха». Не той туфты, которую ваши торговцы впаривают местным, а настоящих, способных сорок суток держать жёсткое излучение. И всё, что ты знаешь, про то, где сейчас Камень, каков ритуал вызова на битву которая намечается между Ткачами и Изменяющими.

Сажа опешил от такого напора и я его понимаю: «белый мох», это набор картриджей для БЗК. Он не только поглощает радиацию, но и способствует её выведению из организма. Эту губчатую, белёсую субстанцию, алхимики продают уже давно. Однако работает он не долго, всего трое суток. После чего приходится быстро менять его на другой иначе та мерзость в которую «белый мох» превращается просто прожжёт кожу до костей. Среди сталкеров ходят упорные слухи, что разведчики «Долга», как-то раз, за бешенные бабки прикупили у алхимиков настоящий «белый мох». Он служит почти вечно и поглощает чудовищные дозы излучения и бережёт своего владельца от скопившейся внутри тела дряни, буде случится хватануть передоз.

Не всё просто было и с ритуалами о которых я спрашивал: Видящий Путь многого недоговаривал. Но теперь, поскольку я собирался играть по своим правилам, лишними знания уж точно не будут. Алхимики не связаны с Изменяющими никакими обязательствами, поэтому если захотят, то смогут поделиться знаниями не таясь.

— Расскажу, что знаю — Голос Сажи слегка дрогнул — Но с условием, что после того, как всё закончится. Вы дадите ордену возможность услышать рассказ из первых уст. Знания прежде всего.

— Согласен. Теперь либо я, либо тот из моих людей кто уцелеет, придут к тебе и расскажут всё без утайки. Даю слово.

— Тогда к делу — Сажа подобрался и оглядевшись жестом предложил присесть на поваленные в кучу монтажные короба, лежавшие метрах в десяти от бетонной будки остановки автобуса — Как вы верно заметили, времени очень мало. Что вас интересует конкретно?

— Ткачи обязательно должны повоевать с Изменяющими, меня интересует как это происходит.

— Ничего необычного: просто присылается вестник, который объявляет время и место боя. Но сейчас, думаю, всё будет несколько иначе. Ткач не может быть телесно в этом мире, пока Камень не откроет портал, поэтому, наняли Ждущих — в — Темноте. Но вы спутали им карты, а наёмники уровня Ждущих — очень дорогое удовольствие и они ценят свою жизнь превыше награды, их народ весьма немногочисленнен. Поэтому, Ткачи вынуждены придерживаться традиций, полагаясь только на своих союзников уже здесь в Зоне. А они-то Изменяющим не так страшны.

— Значит, меня считают сильнейшим противником, несмотря на то, что реально я слабее любого кровососа. Но это же абсурд….

— Не торопитесь с выводами! Вы сами не знаете своих сил и возможностей — Сажа снова вскочил в невероятном возбуждении, но быстро взяв себя в руки, продолжил более спокойным тоном, снова сев на бортик короба — Ваш титул звучит как Ступающий в Паутине, уже не совсем человек в плане физиологии, но и не чистокровный Изменяющий. Титул не налагает ограничения на ваши действия, поскольку вы — это как…. Самое близкое будет — джокер в колоде, неизвестная величина, а Ткачи и Изменяющие подчиняются чётким правилам. Поэтому, раз устранить вас не получилось, напугать тоже не вышло, вот Ткачи и предложили сделку, и свято будут блюсти её условия. Вы — ходячая случайность, бомба с зажженным фитилём, погрешность в уравнении, которой не должно быть. Без вас, победа им обеспечена и….

— И пока они уверены, что я вне игры, всё будет тихо….

— В смысле?

— Нет, это просто предположение. Так я прав или нет?

— Да, совершенно правы.

— Где будет проходить бой, вы не знаете?

Сажа задумался и сидел так, опустив голову, размышляя минуты три. Потом немного виноватым голосом ответил:

— Обычно, это происходит недалеко от того места, где стоит Камень. Но сейчас…. Не знаю…. Вам известно, что кланы и военные готовятся штурмовать укрепления «Монолита» через трое суток?

— Предполагал, что у меня есть около десяти дней. Но нет, не знал, что так скоро. Ты сможешь доставить комплекты фильтров сегодня к вечеру?

— Нет проблем: порталы внутри Зоны ещё работают, есть пара безопасных дорог, я всё сделаю.

— Ну, тогда бывай. Сколько я буду должен за комплекты?

— Это подарок, от меня лично и…. Очень надеюсь, что вы лично расскажете, как всё происходило. Вам необходимо уцелеть — Сажа понизил голос почти до шёпота — Давно, когда жизнь в оболочке из плоти не была мне безразлична, я бы не хотел оказаться на вашем месте. Полть слаба. Вы храбрый человек.

— Ладно, давай не будем о титулах. Фильтры доставь в башню, Слон примет, пусть курьер объяснит ему как пользоваться, это возможно?

— Да, разумеется…. — Сажа только махнул рукой — До встречи, очень надеюсь на благополучный исход.

Я смотрел как удаляется ещё одна часть плана, задуманного как рискованная авантюра, не сулящая стопроцентного успеха, но и являющая собой единственно возможный в данной ситуации вариант. Многие скажут, что соваться самому на территорию вооружённого и желающего твоей смерти многочисленного врага, это чистейшей воды безумие. В каком-нибудь киношном боевике — безусловно, так бы оно и произошло. Коварные и кровожадные вражины, порезали бы глупых и доверчивых артельщиков на ремни, злобно хохоча под акомпонемент какого-нибудь бодрого гитарного перебора. Однако, в жизни так бывает довольно редко. Как правило, главная цель соглашения, вроде того, какое я заключил с Ткачами, это избежать потерь и по возможности бескровно избавиться от противника, просто его отпустив. Люди сектантам тоже нужны, к тому же, нет никакой гарантии, что мне или кому-то из артельщиков удастся выжить и тогда, положение вновь станет непредсказуемо опасным.

Когда-то очень давно, во времена службы в одной горной республике, я имел возможность убедиться в том, что резня, не является самоцелью для большинства вменяемых и не очень, полевых командиров. Нам нужно было пройти по дну контролируемого духами ущелья, склоны которого представляли собой сеть хорошо замаскированных ДЗОТов[36], а скалы были буквально изрыты пещерами естественного происхождения, которые духи использовали как ходы сообщения. Выкурить их оттуда можно только вакуумными зарядами или очень специфической химией. Но так получилось, что духи решили нас пропустить. Начальник штаба бригады очень долго исходил паром, не понимая, как Шубин решился на такое. Тогда именно он тогда вёл разработку операции и полностью отвечал за её успешное исполнение. Штабист никак не мог взять в толк, почему духи должны пропустить колонну из четырёх крытых ГАЗ-66, одного «козелка» и единственного БМП сопровождения, просто так. Удовольствовавшись в качестве взятки, всего лишь пятью мешками муки и двумя ящиками патрон. Ехать было необходимо: в грузовиках находились бумаги для штаба группировки и ещё какая-то секретная хренотень, про которую я знал, что ящики с ней очень тяжёлые, только и всего. Штабист настаивал на прибытии танковой роты, звена вертолётов и двух взводов мотострелков, для охраны груза. Всё смотрелось логично, самому тогда не было понятно, почему наш капитан так рисковал, по сути, подставляя весь караван духам как на блюдечке. Ведь и ежу понятно, что стоит нам войти в ущелье, как колонну стопорнут, нас разоружат и в лучшем случае угонят в рабство. Но ротный только недобро щурился на яркое солнышко и стоял на своём. Время поджимало и комбриг согласился, потому что танки застряли на равнине, видимо что-то сломалось или ротный танкистов тянул время, не хотел весело гореть в узкой расщелине, где только три направления: «вперёд», «назад» и к Аллаху в гости, то есть наверх.

Ущелье мы проехали как на параде, без единого выстрела, а в конце, духи даже дали нам проводника, неприметный парнишка почти вдвое помог сократить путь, проведя колонну по заброшенной дороге, которую никто позже так и не смог самостоятельно отыскать, как ни пытался. Лишь спустя месяц, я узнал, что там полегла другая, очень крупная бандгруппа пытавшаяся пройти через ущелье. Духи, засевшие в том проклятом месте, раздолбали втрое превосходящую по численности банду конкурентов по опасному ремеслу. Но и сами еле удержались, потеряв две трети бойцов. И только тогда я понял, как тонко наш капитан всё рассчитал. Духи без сомнения могли покрошить и нашу колонну и тех, кто придёт их из скал выковыривать в отместку за нас, но и сами бы потеряли очень выгодную позицию. И само собой, повторной атаки конкурирующей группировки духам бы уже не сдержать, поскольку главный козырь любого укрепрайона — это неподвижные огневые точки узлов обороны. А возьми на себя труд кто-то провести разведку боем и вот уже вся сеть как на ладони. Поэтому, зная положение сектантов и их союзников, за свою безопасность я не опасался. Расслабляться естественно не следовало, но на фоне грядущих событий, я твёрдо был уверен в том, что нас пропустят, лишь бы только избавиться навсегда и от меня и от возможных проблем связанных с моим устранением.

Теперь, следовало идти на Свалку, где возле бывшей стоянки Славы Беса, я назначил ещё пару независящих друг от друга встреч. Идти пришлось быстро, по общему каналу, трубили о приближающемся Выбросе, который прогнозировали не позже, чем через десять часов. Я свернул на север, поскольку напрямик пришлось бы снова проходить контроль на «блоках» и потери по времени составят около трёх часов от расчетного времени. Вокруг было спокойно, зверьё, даже самая мелочь, затаилось по норам и болотам, как будто чуя приближающуюся резню. Проходя по старым тропам. Протоптанным кабаньими выводками. Не встретил даже тушканчиков, которые обычно шныряют повсюду, и их верных спутников — слепых псов тоже видно не было. Даже ветер, подчиняясь общему настроению, завывал с какой-то особенно зловещей интонацией.

Предстояло поговорить с Ломом. Бывший телохранитель очень круто поднялся, став правой рукой почти не появлявшегося на людях Борова. Для всех блатных, Лом стал непререкаемым авторитетом, поскольку быстро приструнил недовольных и уладил дела с воровской верхушкой за пределами Зоны. Но на встречу со мной он явится один, как я и просил в отправленном сегодня утром сообщении.

Встречу я назначил на восточной окраине бывшего лагеря Беса, сразу за поваленной опорой ЛЭП. Когда я спустя три часа подошёл к месту встречи, предварительно тщательно осмотрев подходы, Лом уже ждал, сидя на корточках так, как умеют только бывшие зэка и лузгал семечки. Но прикид Лом не поменял, будучи всё в том же военном БЗК, только вместо автомата он теперь носил укороченный помповый дробовик. Завидев меня, бандит поднялся и заспешил навстречу, протягивая руку для пожатия. Обменялись приветствиями. Лом считал меня своим лучшим другом, и казалось, был искренне рад встрече.

— Здоров кореш! Рад видеть — Лицо бандита слегка напряглось — Надеюсь, ты не думаешь. Что я тогда подставу задумал? Всё было чисто, паук вроде купился на отмазку но…. Сам понимаешь, где я, а где эта тварюга шестилапая….

— Не тарахти, знаю, что не виноват. Замнём тему, о другом говорить пришёл.

— Всё что могу, всё сделаю, ты же знаешь.

— Присядем — Я указал на поваленную опору и два штабеля труб, так и оставшихся не уложенными двадцать лет назад — Есть тема для тебя.

— О чём базар, — Лом оживился и спрятав семечки уселся напротив меня с интересом ожидая продолжения разговора — Что за тема?

— Если всё сделаешь так, как я скажу, сможешь сам подняться и уже насовсем задвинуть Борова на задний план.

— Не, Боров пусть будет — Лом осклабился, показав белые, ровные зубы в щели заросшего бородой кривоватого рта — Если кто недоволен, всё на папу спишется, а я вроде как не при делах. Но, говоришь, тема реальная?

— Более чем. Твои урки, тоже в набег на «Монолит» собрались?

— Не без этого — Лом осклабился, что на его лице до глаз заросшим диким волосом, смотрелось даже забавно, если бы не взгляд мертвенно холодных, как у акулы, глаз — Только мы подождать решили, пока «Долг» и эти фраера из «Свободы», стену лбом прошибут. А там и мы подтянемся, следом пойдём.

— Разумно, но не советую идти на секту войной. Есть мнение, что их там уже ждут, вот и вас заодно прихватят на горячем.

— Да ну, не бреши — Лом скривился но увидев, что я не шучу, подался вперёд — Что, реально хотят всех опустить?.. Ой, козлы…. Так это значит всё гон про артефактовые поля и всякое военное барахло?

— Может и нет, только ничего из этого фартовому люду не достанется: погасят сектанты всех кто сунется. И вашу кодлу не забудут, уж это будь спокоен. Но есть реальный план, как поднять хабара, без риска для жизни.

— Гонишь — Лом сменил выражение лица на недоверчиво-заинтересованное.

— А смысл? Но уговаривать не стану — тема реальная, кто хочешь пойдёт без оглядки. Так ты подписываешься или я вон наймитам информацию дам, они-то точно своего не упустят.

— Э!.. ладно, я ж пошутил, сам пойми — дело тёмное предлагаешь.

Весь разговор был не более чем игрой: я мог просто приказать и дело будет сделано, но всё ещё оставалась угроза присутствия эмиссаров Ткачей на базе уголовников. И лучше бы им не сразу доложить хозяевам, об изменении обязательной программе встречи. Нужно, во что бы то ни стало, именно убедить Лома сделать финт ушами.

— Ну, слушай: как только все ринутся на приступ сектантских укреплений, вы тоже вроде как пойдёте, но не туда. У тебя есть реальный шанс подломить базу «свободных».

— Да ну гонишь опять! Там народу…. — Лицо урки просветлело, словно в черепе бандита загорелась электролампочка — Опа! А ведь верно: все пойдут щупать «Монолит», есть у меня пара верных людей, держат связь регулярно. Если придётся, даже ворота откроют. Ударим сразу и хапнем тамошние склады, а братвы всяко меньше потеряем, там поди человек двадцать останется, а мы сотню по-любому выставить можем. Ну ты голова, кореш! Реальный расклад, буду должен.

— Сочтёмся. Только просьба к тебе: не говори даже ближним. Пока в поле не выйдете — помалкивай. Дождись, пока «свободные» отойдут на приличное расстояние и только тогда сворачивай к Армейским складам. Не нападай. Пока все основные участники плотно не увязнут в драке с сектантами. И вот ещё что: есть сведенья, что «Долг» в свару не полезет или оставит у себя две трети личного состава на базе. К ним не суйся, зря людей положишь.

— Да не очень-то и хотелось — Лом уже мысленно подсчитывал барыши и порывался уйти, мои доводы его не трогали, но раз я попросил, «Долг» может не опасаться уголовников — Бедно у них всегда, больше гемор, их за вымя щупать. Вот «Свобода», это тема. Их постоянно янкесы облизывают, братва говорит, сейф у их командира есть в подвале каком-то. Там тебе и арты и лавэ, молчу уже про склады оружейные, на три жизни железа хватит!.. Ладно, кореш, за тему благодарю. Пора мне, дел немеряно, бывай покуда!

Лом сорвался с места и едва пожав руку на прощание уже на рысях двинулся в сторону заброшенного КПП, видимо там он оставил охрану. Я не стал его удерживать, всё получилось как нельзя лучше. Нападение уголовной шоблы на главную базу «Свободы» будет сравнимо с ударом в спину. На данный момент так и не удалось выяснить, сколько же точно наёмников и спецуры перебросили заказчики нынешней мясорубки своим подшефным. Поэтому всё же сохраняется шанс что войска «свободных» разделены и на базе ждёт резерв, скорее всего небольшой, но имеющий какие-то свои козыри. Удар уголовников станет для них сюрпризом и если не нанесёт серьёзного вреда, то по крайней мере задержит на какое-то время. А в случае если я ошибся, и резерва нет вовсе, то «свободные» тем более вынуждены будут отойти для помощи гарнизону базы, что опять же нам на руку. Да и бандитское поголовье сократится очень серьёзно…. Теперь следовало взять южнее и встретится с ещё одним важным звеном цепи «случайностей», которые должны были дать нам с артельщиками шанс выполнить поставленную задачу и вышвырнуть Ткачей туда, откуда они явились в наш мир.

Но идти далеко не пришлось: не успел я выйти к долине меж трёх мусорных холмов, как впереди, метрах в двухстах, возникла сгорбленная фигурка в вылинявшем, грязном пыльнике. Гроб оказался до отказа забитым рюкзаком, той же цветовой гаммы, что и плащ. Тихон вприпрыжку двигался на встречу, даже издали было заметно, что в одной руке он держит кусок чего-то съестного, а другой отмахивает, словно маятником, ритм ходьбы. Я остановился и приветственно помахал безоружной рукой, чтобы привлечь внимание излома. Тот только ускорил шаг и спустя короткое время уже разводил костерок в тени мусорной горы, нависавшей над нами и высившейся на добрых пятьдесят метров в высоту, а вширь эта громадина тянулась почти на пару километров. Своими размерами, гора подчёркивала масштаб произошедшей в Чернобыле трагедии, когда люди дорого заплатили за свои ошибки, словно взяв неподъёмный кредит и вот уже на протяжении четверти века, пытаясь скрыться от последствий содеянного.

Я присел напротив ставшего мне таким родным существа. Одновременно чуждого и вместе с тем близкого словно бы знал Тихона очень давно.

— Ну, рассказывай, чего звал, служивый — Без предисловий начал Тихон, когда мы расположились у подножья горы. Излом пристроил закопченный котелок на кирпич уже впитавший достаточно жар от потрескивающего пламени костра и посматривал, то на огонь, то в мою сторону. В свете живого пламени, лицо его стал похоже на кору старого дерева, словно бы проступивший на фоне ствола разлапистого вяза портрет.

— Нужно, чтобы ты пронёс Ключ на территорию «Монолита» и передал его мне, когда мы там встретимся. Кроме тебя Зону никто так хорошо не знает и если ты откажешься, тогда начинай копить деньги на билет до Мальдив, Зона накроется медным тазом, придётся тебе искать пристанище где-нибудь ещё.

Я начал без обиняков, время показало, что бродяге можно доверять, да и выхода особого на данный момент не наблюдалось. Но должного эффекта речь не возымела, словно излом знал и о том, что я попрошу и тем более о давным-давно обдуманном своём ответе. Однако, сам процесс разговора был Тихону приятен, поэтому хитрец и куражился — не мог без этого, видимо.

— О, как — Излом только крякнул и сыпанул заварки в котёл — А кто же мне Ключ то даст, шустрый ты какой?! Ведь эта открывалка не у тебя, а у Изменяющих теперь. Никто другой её коснуться не может.

— То есть, ты не сможешь прикоснуться к тубусу?

— Да нет, ерунда это всё, конечно же — Тихон сыпанул заварки в закипевшую воду — Могу я его и взять и даже сварить попробую ежели что. Просто не дадут мне твои сиреневокожие друзья Ключ, для них излом — трусливый слизняк, не способный охотиться, подбирающий за всеми объедки. А ты просишь их святыню в мои грязные лапы отдать. Не. Они не дадут.

— А если я сам тебе ключ принесу, сможешь его мимо патрулей сектантских пронести до берега реки?

Излом посмотрел на меня внимательно, даже оценивающе, а потом снова вперившись взглядом в пламя костра замолчал. Я тоже не стал ничего говорить; излом до сих пор оставался для меня загадкой, а его мотивы не были ясны мне до конца. Но как часто бывает, подвох в людской натуре чувствую практически мгновенно. С Тихоном всё было именно так: от пришельца исходила волна доброжелательности и естественной природной простоты. Был он себе на уме, но и только, без двойного дна. Я чувствовал, что излом хочет добра для Зоны: ни одна местная тварь его не трогала, любые аномалии, словно завидев эту сгорбленную, угловатую фигурку расступались. А сам Тихон относился ко всем созданиям Зоны как к мебели или домашним питомцам — внимательно, но без особого трепета: горевал, когда видел освежёванную тушу псевдогиганта; сердился, если видел, что выводок кабанов просто так расстреляли любители сафари — приехавшие в Зону «на отдых», богатые буржуи.

— Ладно, Ступающий. Говори, куда Ключ нести, я…. Буду там, где ты укажешь. Пришла пора защищать то, что было мне домом столько лет. Говори, куда нести, пока я не передумал.

— Вот маршрут — Я вынул ПДА и открыв файл присланный связником вложил наладонник в заскорузлые лапы Тихона — Мы идём до заброшенного садоводства, вот оно к северо-западу от коридора и предварительно погасив сопровождение встречаемся на берегу. Вот смотри — Я указал карандашом на линию берега — Не поверю, чтобы тут лодок никто не держал.

— Да про лодку ты не думай — Тихон хитро прищурился, в зелёных глазах мелькнула озорная искра — Будет тебе судёнышко…. Как знал, что пригодится. Хороший план, служивый. Думаю, что в суматохе церберов-то своих сектанты только через час хватятся, а там. Глядишь и уйдём уже.

— Согласен, почти так я и планировал, но места тут мне неизвестные — Сделав паузу, я внимательно глянул в зенки излома — Не исчезай посредине маршрута, выведи нас на подступы к станции, а там уж мы сами….

— Тогда мы сами найдём его — Нас прервал знакомый, скрипучий и вместе с тем властный голос вождя кровососов. Из открывшегося буквально в трёх шагах от костра портала, прямо к нам шагнул Видящий Путь — И будь уверен, слизняк — Обратился он заглядывая в лицо излома — Даже если в битве полягут все из племени, для тебя найдётся пара воинов, которые будут искать тебя, в какую дыру ты не забейся. Прости, Ступающий, нет времен на долгие разговоры. Я слышал всё, что ты сказал этому…. Собирателю падали. План очень хорош и я его принимаю….

— Вот и делай добро после этого — Тихон подал голос полный притворной обиды — Чего взъелся-то, кровопивец? Я хоть не убиваю никого, да и меня никто не трогает. А в авантюры ваши, только ради вот него вписываюсь — Излом ткнул в мою сторону заскорузлым пальцем — Просрёте всё как в прошлый раз, только вот бежать больше будет некуда. Камень последний остался, не мотай Антон Ткачам нервы вот уже с полгода, так и вовсе уже….

Договорить он не успел, Видящий словно возник рядом с Тихоном и вот уже держит за горло приподняв метра на два над землёй, так что один стоптанный башмак слетел с тихоновой ноги и глухо шлёпнулся на землю. Излом захрипел, но сопротивляться не мог: я почувствовал мощный парализующий пси-импульс исходящий от вождя кровососов. Он был направлен на тщедушную фигурку, казавшуюся в гигантской лапе Изменяющего тряпичной куклой. Кровосос свистящим шёпотом произнёс сблизившись лицом к лицу с Тихоном:

— Ты слишком много позволяешь себе, Вестник. Будь впредь осторожней со словами, хорошо?

— Ладд-но, пусти…. Понял я всё.

Лапа Изменяющего разжалась, Тихон рухнул кулём на землю. Но тут же, как ни в чём ни бывало, встал и отряхнувшись отошёл к костру, бормоча нечто нецензурное себе под нос, неся в правой руке подобранныый с земли башмак.

Видящий снова обратился ко мне:

— Прости, это наши старые разногласия. Вестники — независимое племя, считаются неприкосновенными у всех, кто чтёт законы Междумирья, вот иногда их и заносит. Вернёмся к нашим делам — Тон кровососа стал спокойнее, видимо он совладал с эмоциями — Вот как мы поступим. Ткачи списали тебя со счетов. И все, кому это следует знать, оповещены, что Ступающий отказался от битвы. Мы не в праве тебя изгнать, но и не можем отдать Ключ. Но ты можешь присутствовать на похоронах брата…. Где я тайно передам контейнер тебе. Тем временем, на алтаре останется…. Копия, Ткачи не смогут заметить разницы, пока будет идти бой. Но ничего нельзя гарантировать: чем ближе они будут подходить к алтарю, тем быстрее распознают подвох.

— А как же правила?

Изменяющий замолчал, подняв лицо к небу, покрытому сизыми дождевыми тучами в проблесках зарниц, он вздохнул и ответил, медленно выговаривая каждое слово, как будто слова и их смысл были чем-то постыдным, недостойным воина:

— Правила…. Они изничтожились в тот момент, когда ты спас нашего собрата. Всё пошло не так, возник хаос. Я с трудом удерживаю молодых воинов в повиновении. До сих пор, традиции были неизменно крепки, но времена изменились: даже Ткачи стали набирать наёмников, презирая все каноны схватки за территорию, выставляя марионеток и наймитов впереди себя. Раньше схватка была честью, теперь же это лишь отживающая традиция. Многие у нас говорят о применении новой тактики, хитростей перенятых у людей. Племя подсознательно хочет выжить, приспособиться. Но создаваемое веками, очень трудно поменять за один миг…. Думаю, что настало время изменить некоторые законы, пересмотреть установленные правила. А перемены для нашего племени — вещь трудная и не простая. В вашей истории, было время, когда порох стал эффективнее холодной стали, а старые традиции постепенно умерли. Те же, кто отказывались принять изменения ушли вместе с отжившими догмами. Нас осталось очень мало, Ступающий — Вождь испустил низкий рык, послав мне импульс сожаления и горечи — А после боя с Ткачами, выживут единицы, сотни земных лет понадобится, чтобы племя вновь стало хотя бы вполовину таким же сильным как теперь. Но если ты потерпишь неудачу, нас не станет совсем. Поэтому, есть более важное правило — выживание племени Изменяющих, а пойти и просто умереть не оставив следа, это удел отчаявшихся. Я решил, что племя должно выжить, а твой план даёт нам такой шанс, хоть и не великий по своим размерам.

— Что скажут старейшины, тебе безразлично?

— Почти — Вождь послал мне импульс, который ассоциировался с грустной улыбкой — Когда всё закончится, и если я не погибну, придётся уйти в изгнание. Но племя будет жить и у него будет ещё очень много времени, чтобы записать моё имя в ряд предателей, недостойных потомства. Но это не важно. Самое главное, чтобы было кому все эти вещи проделать, а для этого, тебе нужно преуспеть в своём предприятии.

— Согласен. Такое предложение: если выживу, приходи — лишним боец вроде тебя не будет.

— Так и поступим — Видящий снова вроде как улыбнулся — Теперь о формальностях. Портал к погребальному залу откроется для тебя сегодня в полночь, то есть через три часа. Там получишь Ключ и…. Думаю, на этом попрощаемся, шансы на успех невелики. Линии Вероятности сплелись в паутину, старые дороги уже никуда не ведут, а сил, чтобы проложить новые уже не осталось.

— Значит, вот откуда этот мой титул. Но что он означает?

Видящий Путь повёл рукой с копьём перед собой, очертив полукруг и совсем чужим, срывающимся на рык, голосом прошипел:

— Ты, это последняя капля, пёрышко брошенное на чашу весов. Воин, чья задача разорвать плетения, которые свиты в ловчую сеть Ткачами, одним единственным ударом и сделать возможным создание нового, прямого плетения. Нити Вероятности, это всегда хаос, плетение ловчей сети — опасная и вредоносная для всего живого наука. Твоя задача — принести мир, через разрушение. Ты должен дойти до центра паутины, победить Ткача её создавшего и уничтожить ловчую сеть, созданную для того, чтобы обуздать законы Вероятности. Создать хаос, который придёт к порядку, самоорганизуется.

Потом за плечами вождя открылся портал. Кровосос не отрывая взгляда горящих фанатичным огнём глаз, шагнул назад и скрылся в его глубине. Тихон только потирал ущемленную Видящим шею, да бормотал ругательства всю дорогу до блокпоста «Долга», там мы расстались и излом снова удивил меня, сказав, что будет ждать моего возвращения с церемонии похорон через два часа после полуночи. Про обмолвку вождя Изменяющих, невольно открывшего мне настоящее имя Тихона, я промолчал. Вряд ли теперь было подходящее время для несущественных вопросов.

В башне вовсю кипела работа по подготовке к выходу, артельщики изучали оставленный мной план маршрута, центром компании был Слон, участвовавший в последнем штурме территории секты. Но по большому счёту никто только мне знал местности, или вернее того, что там было сейчас. Старые карты Припяти и попавших под влияние Зоны окрестностей неузнаваемо трансформировались: многое оказалось не там, где было раньше, многие постройки словно сошли со своих мест и прочно обосновались там, где их вообще быть не должно. Глянув на часы, я решил провести короткий инструктаж по операции. Бойцы слушали внимательно, ловя каждое слово иногда уточняя что-то. Опять же, вопреки ложившимся стереотипам, не было истеричных разговоров о «судьбоносности», некоей особой значимости предстоящей работы. Всё протекало буднично, как будто акция из ряда обычных рейдов по тылам. Хотя, безусловно, каждый осознавал что нам предстоит сделать.

Если говорить о себе, то любой выход на боевые, это вроде как и волнительно и муторно одновременно. Когда больше думаешь о том, верно ли рассчитан боекомплект, хорошо ли подобрана снаряга и готовы ли бойцы. Думая обо всём этом, как-то нивелируется весь пафос, уступая место обычной деловой суете.

Решено было работать схему под названием «сюрприз», когда бойцы распределят между собой всех сопровождающих и по моему сигналу всех погасят. Расчёт строился на том, что сектанты максимально оголят тыл, стянув все боеспособные подразделения на отражение атаки извне. Нас поведут но следить будут только периодически, докладывая о прохождении контрольных точек. Наша задача была нейтрализовать сопровождение сразу после сеанса связи и уйти с маршрута к реке. Нужно всё время оставаться в заражённой трёхкилометровой зоне, где не так то просто будет обнаружить и более крупное подразделение, не то что нас восьмерых. Вооружение было соответствующее, работать придётся на короткой дистанции, поэтому, главным будет точно подгадать момент нападения. Лучше, если сопровождающих получится отвлечь чем-либо.

Инструктаж длился около тридцати минут, после чего все разошлись, а я спустился в подвал и прямо в снаряге, завалился на кровать. Разглядывая трещины на крашеном, зелёной краской огуречного оттенка, потолке, обдумал и ещё раз прогнал весь план целиком. Вроде всё срасталось, белых пятен и шероховатостей практически не было. Смущало только недовольство Лесника, но его присутствие, это скорее риск, нежели помощь. Отец Даши ушёл не прощаясь, около двух часов назад, не передав ни слова. Богдан просто растворился во мгле, усугубляемой хлынувшими с неба потоками воды, вышел за ворота и пропал. Но времени на обиды и выяснение причин такого поступка не чужого, в общем-то, человека совсем не было, поэтому я про себя решил оставить всё как есть. Рассудив так: останусь жив, будет время всё обговорить, сломать пару копий в высокоинтеллектуальном диспуте, а если повернётся иначе…. В этом случае слова уже не нужны.

Неожиданно, комнату наполнило голубовато-белое свечение и прямо посередь комнаты открылся портал. С той стороны вышел Видящий и не произнеся ни слова, кивнул на дыру в воздухе. Поднявшись и одёрнув комбез, я шагнул в проём и снова ощутил знакомый холод и некое ощущение быстрого, невероятно быстрого движения в абсолютной пустоте, когда начинаешь осознавать понятие выражения «абсолютное ничто».

Мы оказались в пещере с высоким, метров двадцать в самой высокой точке, сводчатого купола. Повсюду мерцал сиреневый свет, струящийся прямо из стен, сам воздух наполняли резкие, терпкие ароматы от которых с непривычки кружилась голова. Но это был не тот зал, где собирался совет племени. Всё вокруг оставляло впечатление мрачной торжественности и где то на грани слуха, угадывался намёк на тихую, печальную мелодию В центре овального по своей форме зала возвышался обелиск у подножия которого лежало тело Охотника с вытянутыми по швам руками. Побратима окружало яркое сиреневое свечение, волнами гулявшее по всему телу. Музыка, до этого звучавшая словно намёк на шёпот, зазвучала с новой силой и я расслышал слова, складывающиеся в некое подобие пересказа жизни моего так неожиданно обретенного и столь быстро ушедшего брата. Смысл песни, местами ускользал от понимания, сливаясь в поток слов, образов и эмоций, по ощущениям напомнивших мне звук журчащего ручейка. Постепенно в зале появилось с десяток других Изменяющих, и каждый добавил к голосу песни свой: сородичи поочерёдно рассказывали о том, кто и как запомнил Охотника и его отношение к племени и собратьям. Казалось, что это длится вечно, время словно остановилось, его течение больше не было полноводной рекой, став стоячим прудом. Я и сам не заметил как подпеваю и слова и воспоминания словно изливались из глубин памяти, частичка души покидала меня. Дар нагрелся и…. Рассыпался в прах. Упругая волна обжигающего жара потрясла всё существо моё и тело рухнуло на колени сотрясаясь в конвульсиях. Только теперь я понял, что вижу всё как бы со стороны: зал, кровососов, себя на полу и…. увидел побратима сидящего возле своего собственного тела. Сразу захотелось оказаться рядом. Обнять брата и рассказать, что я иду отомстить, что всё было не напрасно…. Но Охотник только махнул рукой и растаял в воздухе мириадами фиолетовых и голубых искр. Тьма накрыла меня на мгновение и вот я снова стал ощущать запахи, звуки и холод пола пещеры под щекой. Слабость и тошнота ещё какое-то время не давали мне подняться, но твёрдые руки подхватив под локти помогли снова встать. В зале никого кроме Видящего и пары его телохранителей не осталось, тело побратима истаяло, поглощённое светом ушедшей Ласковой Маб. Откуда я знаю полное название светила родного мира кровососов?..

Вождь стукнул посохом оземь, по залу пробежала упругая волна сиреневого света. Потом он заговорил, но слов не было, теперь я мог слышать мыслеобразы без напряжения, как это было ещё совсем недавно:

— Ты прошёл обряд Прощания, Ступающий. Теперь, часть знаний племени и все жизни твоей обретённой семьи будут с тобой навечно, память наших предков будет говорить с тобой, когда мудрость павших будет тебе особенно нужна. В свой смертный час, позови и любой Изменяющий услышавший Последний Зов придёт для того чтобы забрать собрата в зал Скорби и Прощания. Ты не умрёшь как человек, теперь, ты навечно один из нас. Возьми обещанное и уходи: твоя семья погибла и ты появишься в этом зале только когда дорога жизни этой оболочки для тебя закончится.

Видящий махнул рукой, метрах в десяти справа открылся портал. Кровосос стоящий сразу за левым плечом вождя вышел вперёд и протянул мне на вытянутой руке светящийся янтарным светом цилиндр, сантиметров пятнадцати длинной и где-то сантиметров пять в сечении. Я взял кристалл, ладонь с еле поджившими порезами слегка кольнуло, словно от разряда статики.

— Тубус был больше. Контейнер для транспортировки не нужен?

— Ты сам теперь контейнер: приложи Ключ к коже на груди — Тон вождя стал торжественным — Пусть свершится задуманное.

Без лишних разговоров, я сделал как сказал кровосос и…. Кристалл словно нырнул мне под кожу. Странно, но никакого дискомфорта или ощущения чужеродного предмета не было. Просто я увидел некую золотистую, не больше спичечной головки, точку прямо перед глазами.

— Ключ принял тебя. Когда встретишь этого прощелыгу, поедателя отбросов — Вождь не скрывал своего презрения к Тихону — Просто положи ладонь к груди и попроси Ключ выйти. У бродяги есть способ заглушить песню Ключа. Теперь прощай, меня ждут. Пусть все твои враги умрут в страшных муках, доброй охоты Ступающий — в — Паутине!

Я только кивнул и молча шагнул в провал пространственного тоннеля. Снова холод. Снова чувство падения в пустоте. Все части головоломки собраны воедино, теперь отступать уже некуда.