Паутина тьмы

II. О ПАУКАХ И ПАУТИНАХ

Гроза разразилась с новой силой, после того как Арбас ушел с эмиссаром Эфрель. Молнии вонзали острые языки в выветренный обрыв; гром рушил изрытые непогодой и временем камни, сотрясал разлагающихся хозяев на их потревоженных временем и грабителями ложах. В логове Кейна отражающиеся отголоски его казались далекими и ненастоящими. Вспышки синеватого огня проникали сквозь занавес прерывистым сиянием.

Кейн ссутулился на стуле, истребляя вино чаша за чашей. Обычно он пил не больше, чем ему позволяла бдительность. Сегодня его настроение было мрачнее грозы, бушевавшей снаружи, и любые врага подвергли бы себя исключительной опасности, если бы попытались напасть на него. На жестоком лице была написана черная ярость, и смертельный огонь в его холодных голубых глазах был под стать сверкающей адской грозе.

Кейн с ворчанием осушил чашу и снова потянулся к кувшину с вином. Сосуд был пуст. Кейн выругался и швырнул его в угол пещеры, усыпанный осколками его предшественников. Толстое стекло ударилось обо что-то мягкое и отскочило прочь, не разбившись. Кейн пробормотал ругательство и пошел за кувшином. Он вознамерился непременно разбить его вдребезги.

Кувшин из-под вина лежал на насыпи из загнивших останков. Его толстое темно-зеленое стекло было покрыто кровью и гноем. Глаза Кейна уставились в полутьму.

Поперек нищ с ухмыляющимися скелетами сплел паутину пещерный паук. Размером с ладонь Кейна, покрытое белым мехом насекомое поймало в свои силки летучую мышь. Кувшин, брошенный Кейном наугад в слепой ярости, угодил в паука и его жертву, раздавив их. Смешавшись с мехом, хитином, ядом и запекшейся кровью, случайный снаряд отскочил от толстой паутины и остался цел. Прекрасное творение, эта паутина, и как тщательно сплетена…

Кейн безрадостно засмеялся. Его клинок рассек паутину, превращая ее в саван.