Пары из омелы

Глава 4

Коул

Я смирился с тем, что проведу ещё один холодный зимний день за чтением, одновременно стараясь не обращать внимания на непрекращающиеся шутки Фроста и его попытки вывести меня из себя. Всё шло не очень хорошо, и я мысленно умолял его отвлечься. Вселенная, должно быть, сжалилась надо мной. В конце концов, не каждый день красивая женщина проваливается в чей-то дымоход вниз головой.

Я был более чем заинтригован. Наши стражники сообщили нам, как только волчица ступила на нашу землю. Первый человек, который осмелился сделать это за многие годы. Моё любопытство было возбуждено, и вместо того, чтобы сорваться с места и выбежать на улицу, я подождал, чтобы посмотреть, что будет делать женщина.

Стук волчицы в дверь, чтобы её впустили внутрь, был неожиданным. Решение пробежать по моей крыше? Что ж, это было интересно, но странно. То, что она упала лицом вниз в дымоход? Это было совершенно неожиданно, и я сразу же был заинтригован.

Её появление наполнило комнату пьянящим ароматом пряной гвоздики, корицы, жженого сахара и легким привкусом сосны. От неё пахло Рождеством, праздником, который я не отмечал уже много лет. Хотя, если бы я знал, что Санта-Клаус похож на красивую маленькую мегеру, висящую вниз головой в моём камине, я бы пересмотрел свою позицию по поводу того, чтобы не отмечать этот праздник, и Санта мог бы спускаться ко мне по дымоходу, когда ему заблагорассудится.

«Я хочу, чтобы она кончала каждую ночь в году». Откуда взялась эта мысль? Тряхнув головой, чтобы избавиться от вожделения, затуманивающего мой разум, я точно понял, откуда она взялась. Приход нашей гостьи вызвал интерес у моего обычно невозмутимого волка. Я начал дышать ртом, стараясь не вдыхать больше её опьяняющий аромат, но это только привело к тому, что он скользнул по моему языку ещё более отвлекающим образом.

В обычной ситуации я бы приказал Фросту вытащить нарушительницу из дымохода и вышвырнуть её на улицу за её идеально округлую задницу. Вместо этого я хотел сам помочь ей спуститься. Желание прикоснуться к её коже было всепоглощающим, но я увидел страх в её глазах, когда подошёл слишком близко.

Впервые в жизни мне захотелось проклясть свою репутацию страшилища в мире оборотней. Для всех, кто не принадлежал к моей стае, я был злым, жестоким, ненавидящим Рождество злодеем, который предпочитал убивать людей, а не разговаривать с ними.

Фрост фыркнул, выдавая, что он подслушивал у меня в голове.

Ладно, хорошо. Последняя часть была правдой. Я презирал бесконечные светские беседы и бессмысленную болтовню, но старался быть справедливым в своих решениях относительно того, кому жить, а кому умереть. Это должно что-то значить.

Итак, что же такого было в этой светловолосой зеленоглазой женщине, что покорило меня? Было ли это из-за её красивого лица в форме сердечка? Была ли это копна длинных, покрытых сажей светлых волос, ниспадающих каскадом до пола, как у современной Рапунцель?

Возможно, это из-за того, что она так разволновалась, когда мы притворились, что она вредитель. Её раздражение из-за наших постоянных поддразниваний было восхитительным и редким для постороннего человека. Мне не терпелось когда-нибудь рассказать об этом нашим детям.

«Приостановись». Детям?

Громкие завывания, доносившиеся прямо из-за двери моего дома, были приятным отвлечением от того странного поворота, который приняли мои мысли, и я повернулся, чтобы рассмотреть необычную женщину. Её плечи были прижаты к ушам, и она грызла ноготь на большом пальце.

Мой слух оборотня легко уловил резкий стук её сердца. Она проявила отвагу, когда нырнула вниз головой в каминную трубу, даже зная, что ей придётся встретиться лицом к лицу с ужасным альфой Бримстоун, если она выживет. Теперь тревога накатывала на неё ощутимыми волнами. Странным было то, что причиной беспокойства, казалось, был не я, чего я ожидал. Нет, её беспокойство было вызвано чем-то или кем-то, кто находился за моей дверью.

Я ненавидел это, и ненавидел то, что эмоции, которые испытывала эта незнакомка, беспокоили меня. В этом не было никакого смысла. Я должен был быть злодеем. Люди оставляли злодеев в покое. Это была роль, которой я всегда был доволен. Не так ли?

— Пожалуйста, прими меня в свою стаю. Я никак не могу убежать от этих волков, и я не могу представить себе жизнь, в которой я потеряю право выбирать себе пару, и буду связана узами брака с Рэндольфом, бетой.

Соскользнув со стула, она упала на колени у моих ног.

— Я не могу спариться с ним.

Меня охватил ужас. Она не должна была лежать на полу, и ей никогда не следовало становиться перед кем-либо на колени и умолять. Я поклялся, что каждый, кто довёл маленькую волчицу до такого ужаса и отчаяния, заплатит за это своей жизнью.

— Ты же понимаешь, что даже если я объявлю тебя членом своей стаи, они могут возразить, что у меня не было достаточно времени, чтобы сделать это официально. В таком случае, ты всё ещё находилась бы под властью альфы Эвергрин, и они могли бы заставить тебя вернуться с ними.

Я едва сдержал рычание при мысли о том, что её могут утащить от меня.

Был один вариант, и мой волк его одобрил. Мой желудок скрутило от отвращения к тому, что я собирался сделать. В её глазах я, вероятно, превращался из её потенциального спасителя в хищника, пользующегося её тяжелым положением.

Я опустился на одно колено перед дрожащей волчицей. Я проигнорировал удивленный возглас Фроста о моём поступке. Альфа никогда ни перед кем не опускался на колени.

— Посмотри на меня, — приказал я, всё ещё борясь с желанием прикоснуться к её нежной, молочного цвета коже.

Она медленно подняла лицо и посмотрела на меня.

Я сбросил маску и позволил ей увидеть всю глубину моей души. Какая-то часть меня хотела отпугнуть её, чтобы она не приняла моё предложение. Она заслуживала гораздо лучшего, чем это.

— На что бы ты была готова пойти, чтобы стать членом моей стаи? И как далеко ты готова зайти?

Она посмотрела на меня полными слёз зелёными глазами.

— Я хочу того, чего у меня никогда не было. Шанс сделать выбор в своей собственной жизни. Сегодня вечером я выбрала эту стаю, стаю Бримстоун, в качестве своей стаи. Я решила покинуть стаю Эвергрин. Пожалуйста. Борись за меня. Я сделаю всё, что угодно, если ты сможешь найти способ, чтобы я осталась здесь.

Доверие, с которым она смотрела на меня, было как удар под дых и заставило моё закалённое сердце дрогнуть. Прошло бессчетное количество лет с тех пор, как я в последний раз что-то чувствовал, поэтому было удивительно узнать, что у меня всё ещё есть сердце. Я всегда исполнял свой долг и заботился о своей стае, но в моей жизни не было ни радости, ни эмоций.

Мой волк, который был относительно пассивным, не выходил у меня из головы с безумным желанием помочь ей. Насколько я знал, она могла представлять угрозу для моей стаи. Но почему тогда моя душа кричит от потребности защитить её?

Дверь затряслась от ударов кулаков, и блондинка бросилась ко мне, инстинктивно ища у меня защиты от эвергриновских волков-самцов, которые не собирались покидать мою территорию без неё. Её кожа едва не коснулась моей. Непрекращающееся желание моего волка прикоснуться к ней отдавалось у меня в голове.

— Я сейчас вернусь.

Мои слова были низким рокочущим обещанием или, может быть, угрозой?

Я направился ко входной двери, подавляя свои вновь нахлынувшие эмоции и готовясь встретить своих крайне нежеланных гостей. Резко распахнув дверь, я зарычал на пятерых мужчин, стоявших на моём крыльце.

— Лучше бы вам придумать невероятно веское оправдание для вторжения на мою землю.

Желая убедиться, что они знают, с кем разговаривают, я выпустил импульс альфа-энергии. Мои клыки удлинились, а глаза засияли. Это было предупреждением для нарушителей границы о том, насколько тонок лёд, на котором они стоят. Возможно, моя репутация и преувеличена, но она основана на правде. Я мог свернуть им шеи, не испытывая эмоций и не напрягаясь.

Несколько долгих мгновений мужчины смотрели на меня, разинув рты от шока. Это была реакция, к которой я привык. Никто не проронил ни слова. Они зря тратили моё время.

— Я жду, — прорычал я, придав своему тону больше командирского тона.

Это заставило их непроизвольно отступить от меня на шаг, что порадовало моего волка. Он был на взводе, и, если я в ближайшее время не уберу их со своей территории, всё может принять серьёзный оборот, что не обязательно будет плохо. У меня было много энергии, которую нужно было высвободить.

— Мы отследили одного из членов нашей стаи до этого места. Похоже, она случайно вторглась на вашу территорию. Мы здесь, чтобы забрать её обратно и принести извинения за любые неудобства, которые она, возможно, причинила вам. Вы же знаете, волчицы могут быть немного туповаты, когда дело касается законов об оборотнях.

На последней фразе он пожал плечами и скривил губы в напряженной усмешке.

Неужели этот идиот всерьёз думал, что мы сблизимся из-за его женоненавистнических взглядов и неуважения к волчицам?

«Съешь его». Мой волк облизнулся.

Я подавил дрожь и постарался не думать о том, какие поступки мог совершить мой волк, когда я был в своей форме оборотня, и он контролировал ситуацию.

— Уходи сейчас же.

Я начал закрывать тяжёлую деревянную дверь.

Мужчина шагнул вперёд и не дал мне закрыть дверь ногой. Мой взгляд скользнул вниз, к его ноге, затем обратно к нему. Он сглотнул, понимая, что ступил на опасную почву.

— Альфа, мы чувствуем запах нашей самки в твоём доме. Если бы ты просто прислал её к нам, мы бы уже были в пути. Нет необходимости убивать её. Наш альфа проследит, чтобы она была наказана, и после сегодняшнего вечера она будет на более жёстком поводке.

Самка сделала резкий вдох.

«Окрась снег его кровью», — затрясся от ярости зверь в моём сознании.

Мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы сохранить голос ровным, когда я заговорил.

— Я прекрасно понимаю. Волчица попросила меня стать членом моей стаи. Я принял её просьбу. Теперь она член стаи Бримстоун, а это значит, что она вас больше не касается. Уходите немедленно, — на этот раз я вложил в свои слова всю силу своего альфа-тона.

Все мужчины опустились на одно колено и отвели взгляды… все, кроме бета-самца. Он перевёл взгляд на дверной косяк рядом с моей головой, но не опустился на колени. Из моей груди вырвалось низкое рычание. Наглый щенок.

Упрямый бета прочистил горло.

— Я считаю маловероятным, что она так быстро сменила стаю. Как мы можем быть уверены, что вы не удерживаете её здесь против её воли? Она принадлежит к стае Эвергрин, и ей нужно вернуться с нами. Было бы жаль, если бы старейшинам пришлось вмешиваться в это дело. Я уверен, у них есть дела поважнее, чем разбираться с непослушной волчицей.

Мои брови поползли вверх. Этот бета на самом деле допрашивал меня? Это было смешно и раздражало. По закону об оборотнях, я был в пределах своих прав.

Не одобрялось ли убийство других оборотней? Да. Но имел ли я право казнить нарушителей границы? Да. Намеренно ли я создавал образ жестокого человека, которому доставляло удовольствие казнить людей? Вам решать.

Люди гораздо реже приходили бы к вам, если бы думали, что вы можете убить их за то, что они зашли с корзиной фруктов. Вы бы никогда не застали людей, стучащих в мою дверь. Хотите продать мне пылесос? Он поможет убрать ваши разбросанные останки. Подарите мне бесплатную брошюру, предупреждающую о моей вечной участи? Я помогу вам обрести вечный покой немного раньше.

Главным препятствием, с которым я столкнулся, желая сохранить волчицу, были старейшины. Они не одобряли содержание заложников. Мы могли убивать оборотней, вторгшихся на чужую территорию, но держать их в неволе считалось высшей степенью жестокости.

Чтобы избежать заключения в тюрьму на длительный срок, старейшины создали устав, позволяющий стае вернуть своего потерянного члена. Если стая искала своего заблудшего товарища по стае, а альфа ещё не казнил нарушителя, стая имела право вернуть своего заблудшего волка. А это означало, что мужчины на пороге моего дома могли устроить мне неприятности со старшими.

Мне было всё равно. Они не заберут у меня очаровательную волчицу-трубочистку.

Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Лучше бы кто-нибудь поскорее пришёл и продал мне пылесос. Судя по всему, мне он мог понадобиться.