Палитра чужих цветов

Глава 11. Ортогональность

Я занят ранеными, на совещания не хожу. Считаю, мои обязательства перед Креоном закрыты. Он, вроде, тоже про меня не вспоминает. Ну и хорошо, ну и славно. А слухи мне Змеямба на хвосте приносит.

— Киберы Домов дружно процессорами поехали, — сообщает она, позируя для очередного рисунка.

Мне удалось ввести её в ремиссию, отторжение прекратилось, слияние работает, но это паллиатив. Сколько она продержится без меня — неизвестно. Эх, как же мне не хватает Нагмы с её масштабным талантом! Сам я всё-таки мелкий ремесленник.

— Все? — уточнил я.

— Все, прикинь. Но, что интересно, не одновременно. Поэтому атакованные Дома подумали на соседей.

— И кроме резни с киберами, устроили резню друг с другом, — догадался я.

— Именно! Когда сообразили, что это нечто вроде вируса, уже проредили личный состав так, что дальше некуда. Поэтому и резиденцию Креона бросили, некому стало охранять. Когда мы заявились с рабочими киберами, они решили, что всё устроил Креон, что это его месть, и что он их всех сейчас окончательно зачистит. Зассали и забились по норам. Но потом креоновские тоже словили вирус, они поняли, что есть общий враг.

— Неужели решили отложить разборки?

— Присягнули Креону как сильнейшему владетелю и носителю прямой генетической линии. Игры в демократию кончились, он теперь типа императора. Человек пять присягнувших, из тех, которые атаковали резиденцию, он торжественно порешил, чтобы уважали, остальных простил и оболочки вернул.

— Ему всё равно некого в них засовывать, — прокомментировал я великодушие владетеля. — Но когда найдёт новых лояльных рекрутов, я за эту говноаристократию и пяти копеек не дам.

— Я тоже так думаю, — согласилась Зме. — Но они-то не знают, что генетический ключ ты взломал, а значит, их ценность как носителей упала до нуля.

Вообще-то, взломала его Нагма. Но я об этом никому не говорил. И не скажу — пусть растёт спокойно.

***

— Это не вирус, — сказал Дмитрий.

Мы стоим на крыше резиденции, опершись о парапет, и смотрим на подсвеченный неоном туман. Есть в этом городе своё странное очарование. Главное, вблизи его не рассматривать.

— Это твоя хакалка, — киваю я. — Правильно?

— Именно. Я подключился к серверам Дома Креона, посмотрел логи — программы перехвата управления запускались по команде извне. Кстати, я заблокировал эти каналы, поставив нечто вроде фаерволла. Прикинь, у них защиты вообще не было! У рутового суперадмина однофакторная авторизация! Как дети, ей-богу.

— Если нет хакеров, защита не нужна.

— Теперь есть, — усмехнулся он. — Я немножко тут пошалил, не удержался.

— Ничего важного не сломал, надеюсь? Не спалят тебя, как с Конторой?

— Да ерунда, — отмахнулся он. — Я теперь мультимиллионер. Чисто ради фана — нафига мне здешние бабки, если вдуматься?

— Бритву купи, — посоветовал я. — Они тут офигенные. А что, можно вот так спереть кучу бабла, и никто не спохватится?

— Нет, конечно. Ничьих бабок не бывает. Поэтому я сделал иначе.

— Любопытно, расскажи.

— Смотри, все транзакции тут электронные, каждый переход денег из рук в руки фиксируется, система полностью прозрачная: «Нет нала — нет криминала». Кажется, что при такой системе ничего спереть нельзя, а от налогов и вовсе не отвертеться никак — они небольшие, но автоматически списываются с каждой сделки.

— И где в этой системе дыра? — заинтересовался я.

— Дыры нет. Но есть щёлочка. При каждой транзакции сумма платежа округляется до сотых долей токена. Примерно, как у нас нет долей копейки, и любой платёж округляется до неё. Так вот, я поменял настройки системы так, что сумма всегда округляется в большую сторону. И с полутора копеек — до двух, и копейки с одной десятой — тоже до двух. То есть, примерно на половине транзакций образуется излишек, который уходит на скрытый счёт — мой.

— Максимум ноль целых, четыре десятых копейки? Немного…

— С половины всех сделок в мире? — засмеялся он. — Ты удивишься, пап, но это адские бабки! И они льются на счёт постоянно. Думаю, через полгодика я стану богаче Креона. Причём это деньги, образовавшиеся «ниоткуда», но система не воспринимает их как ошибку, потому что в округлённых платежах всё сходится!

— Ты правда чёртов гений, — признал я. — Но однажды ты допрыгаешься. Как с Конторой.

— Ты же понимаешь, что, раз тут использовали мой хак, то это могла сделать…

— Только Контора, — закончил мысль я. — Понимаю. Но не понимаю, зачем.

***

— Надо было ослабить Дома Владетелей, — сказал спокойно Анатолий Евгеньевич. — К сожалению, даже после низложения Дома Креона они отказались от сотрудничества с нами и повели себя крайне агрессивно. Увы, качество управленческих кадров среди владетелей оставляет желать лучшего…

Мы сидим в конференц-зале той самой заштатной гостиницы, где всё начиналось. Мы — это я и Слон, нас просто вызвали, прислав сообщение на ноутбук Дмитрия. Сам Дмитрий рвался с нами, но я его не взял — боюсь, у Конторы на него зуб наточен.

— Переворот со свержением Креона — тоже ваша идея? — мрачно спросил Слон.

— Мы были готовы договариваться, — вздохнул Анатолий Евгеньевич. — Мы всегда пытаемся договориться. Но иногда нас просто вынуждают.

— И что вы собираетесь делать дальше? — спросил я.

У меня перед глазами так и стоит кибер, палящий из дробана в Змеямбу. К этому их тоже вынуждали?

— Централизация власти нас вполне устраивает: с одной силой всегда проще, чем с несколькими. Поймите, Михаил, мы ничего не имеем против Креона, он удивительно вменяемый для владетеля. Нам вообще не важна социальная организация этого мира, у нас есть конкретная цель, которая должна быть достигнута. Просто не надо становиться у нас на пути. Вашей команды это тоже касается. Например, ваш талантливый сын зачем-то отрезал нам доступ в информационную систему Дома…

— И что это за цель? — перебил его Слон.

— Как говорил Соломон, «Во многия знания многая печали», — покачал головой Анатолий Евгеньевич. — Наши цели вас не касаются. Но тактическая задача вам, я думаю, уже понятна.

— Цитадель? — спросил я.

— Признаться, мы очень рассчитывали, что вы попробуете войти через ту Цитадель, чертежи которой так удачно «похитил» ваш сын.

Мда, даже не знаю, говорить ли Дмитрию, что ему просто подсунули нужную инфу? Изрядный выйдет щелчок по самолюбию…

— Вариант с Цитаделью Креона менее удобен, — признался Анатолий Евгеньевич, — но у него есть и свои преимущества.

— Это ещё какие? — спросил Слон.

— Если, проникнув в пространство Ушедших, вы разбудите какое-нибудь лихо, оно выплеснется здесь, а не там.

— Видимо, катализатор митоза оболочек вам не нужен, — сказал я. — Да и сами оболочки только ключ. Что же вы ищете? Неужели всё ради ихора?

— Катализатор был предметом торга с Креоном, — согласился конторский, — но торг теперь излишен. Дома ослаблены, их информационные, — а значит, и финансовые, и боевые — системы под нашим контролем. Если ему нужен катализатор — пусть ищет сам, мы не против. Ихор, безусловно, вещь ценная, но его в любом случае слишком мало, чтобы на что-то всерьёз повлиять. У Конторы есть доступ к его аналогу, который нас в целом устраивает. Менее эффективный, зато поставки регулярные и количество не ограничено. Оболочки нам и вовсе не нужны, они слишком агрессивны к носителям. На вашем месте, — сказал он Слону, — я бы избавился от них немедленно после закрытия контракта.

— Я как-нибудь сам решу! — буркнул командир.

— Разумеется, — не стал спорить Анатолий Евгеньевич. — Но если вы однажды увидите Креона без маски, не пугайтесь. Это то, что делает с человеком действительно длительное ношение оболочки.

— Мы видели владетелей не то что без маски, но и без трусов, — возразил Слон. — Не красавцы, но и на чудовищ не тянут.

— Даже самые старые из них годятся Креону в пра-правнуки. По нашим сведениям, он почти не снимает оболочку, а пока в ней – не стареет.

— Вы подробно объяснили, что вам не нужно, — напомнил Слон. — Ихор, оболочки, катализатор… А нужно-то что?

— Проведите меня через портал Ушедших, а дальше делайте что хотите. Добывайте Креону катализатор, помогайте клонировать оболочки, захватывайте мир, становитесь его вассалами или свергните и правьте сами… Это всё, право, такие мелочи в масштабах Мультиверсума, — улыбнулся Анатолий Евгеньевич.

— Креон вряд ли одобрит ваше участие, — с сомнением покачал головой Слон.

— А зачем, по-вашему, я вас пригласил? Уговорите его! Убедите, что не надо множить неприятности Дома. Мы позволили ему стать Верховным, но можем обойтись и без него — в конце концов, один носитель оболочки у нас уже есть! — Анатолий Евгеньевич встал, похлопал Слона по плечу и направился к двери. — Я вас больше не задерживаю!

***

— Я подозревал что-то такое, — признался Дмитрий. — Слишком легко прошло. Значит, они мне сначала скормили инфу, а потом чуть не грохнули моим же хаком. Если бы мне разнёс башку ломаный кибер — то-то была бы ирония… А ещё работать зовут. Прямо работодатель мечты!

— Зато задачи у них, похоже, масштабные, — сказал я, — даже страшно представить, насколько. Если уж судьба целого мира на этом фоне — возня в песочнице…

— Вот именно, — помотал головой он. — Под такие задачи кого хочешь в расход спишут, не разбирая, свой или чужой.

— Как ты выжил, кстати? — спросил я. — Когда киберы рехнулись?

— Стыдно сказать, Алиана спасла, — повинился он. — Если бы я не был с ней — трындец. А так она в оболочку запрыгнула, я дрон запустил — увидели, что происходит, и отбились. То есть, она отбилась, я так, целеуказания давал.

— Стоп, — задумался я. — Нападение произошло ночью. Оболочка Алианы у неё в комнате. Что ты делал в её апартаментах ночью, и почему Калидия ещё не насадила твою башку на флагшток?

— Ничего такого, о чём ты подумал! — возмутился он, и добавил. — К сожалению. Мы просто болтали.

— В третьем часу ночи?

— Это ты медик, караулы не стоишь. А мы были в наряде на крыше. Потом сменились, пошли вниз, но спать не хотелось. Она сняла оболочку, мы вместе пошли поесть, за едой разговорились, пошли к ней, там пили чай и болтали. Ничего такого! Калидии не было, потому что она её сменила на крыше. Алиана не ложилась, хотела её дождаться, мне не спалось, разговор интересный… Ничего такого!

— Ага, — сказал я скептически, — когда девочка приглашает мальчика ночью к себе в комнаты, чтобы чаю попить, это абсолютно ничего не значит! Узнает однажды Калидия…

— С Калидией у них сейчас не очень, — вздохнул Дмитрий. — Она мне жаловалась. Как сюда вернулись, из Кали опять попёрла в полный рост «дочь владетеля».

— Жаловалась тебе на свою девушку? — подмигнул я. — И это тоже совсем-совсем «ничего такого»?

— Ну, — смутился Дмитрий, — я для неё как подружка… Просто поболтать, без всякого там.

— Смотри, болтатель, оторвут болтало. Калидия барышня резкая, а в амплуа «дочь владетеля» особенно.

— «Ценность победы — в преодолении трудностей», — процитировал он меня.

Надо же, запомнил!

***

— Последний рисунок, — заявила Змеямба. — завтра выдвигаемся.

— Я же иду с вами.

— Знаешь, — добавила она, закусив губу, — не ходи. Оставайся.

— Чего это вдруг? — удивился я, набрасывая контур.

— Мы все идём в оболочках. Я, Слон, Креон, девчонки, представители Домов, горцы эти несчастные. На нашем фоне ты лёгкая мишень.

— Буду прятаться под кустами, — отмахнулся я.

— Может, там и кустов-то нет!

— Возьму с собой фикус в горшке, — упрямо ответил я. — Зме, я боюсь тебя отпускать одну. Начнётся отторжение — и что тогда?

— Мы не надолго же, Докушка. Глянем и назад.

— Хрен вы сейчас угадаете, надолго или нет! А если застрянете? Как вы без медика?

— Мы в оболочках, — напомнила Змейса. — В ней если жив — она всё залечит. А если нет, то и ты не поможешь.

— Один раз помог.

— И очень напрасно, — тихо ответила женщина. — Повторять не надо. Не ходи с нами, Док, ты почти женат, у тебя двое почти твоих детей. Не рискуй так.

— Тебе, значит, можно? — рассердился я. — Ты, между прочим, вообще беременная! Моим ребёнком!

— Моим, Докушка. Моим ребёнком. По законам Альтериона у отца нет никаких прав, кроме тех, что захочет ему делегировать мать.

— Мы не в Альтерионе!

— Мы и не в твоём мире, где ты можешь подать в суд на установление права опеки.

— Зме, так нечестно!

— Честно, Док. Ты мне должен сына, помнишь?

***

Проход к тому времени уже отыскали — без меня, я всё ещё был занят ранеными. К счастью, медицина тут очень неплоха, протезирование вообще всем на зависть, так что на мне только те двое, которым на пару остался один глаз, да и тот еле видит. Вкрутить искусственные можно, но это их привяжет здесь навсегда: оптические протезы требуют регулярного обслуживания, обновления ПО и так далее. Мой метод лучше.

Креон вычислил, где может быть дверь, и, когда пришёл туда в оболочке, она без всяких спецэффектов открылась. Что там нашли — никто не знает, всё в строжайшем секрете передано в замок Беране на исследование. Блокировку с неё Креон по такому поводу снял, теперь она снова не оборудование, а исследователь. Главный специалист по наследию Ушедших, как-никак.

Но главное — портал всё-таки нашли. Куда он ведёт — никому не ведомо, но завтра узнаем. Что бы там ни говорила Змеямба, я иду с ними.

— Может, она права? — поддержал Змейсу Слон. — Ты нас будешь задерживать, в оболочках мы тупо быстрее. Кроме того, если начнётся замес, тебя придётся прикрывать, значит, отвлекать бойцов…

— Не надо меня прикрывать. Сам прикроюсь, не маленький. Броник надену, шлем и всё такое. Понадобится — буду бежать всю дорогу бегом, я, слава ихору, в отличной форме.

— Есть ещё нюанс, — сказал Слон неохотно, — но это строго между нами.

— Что такое?

— Конторские ожидают положительный временной лаг.

— Это что ещё за хрень?

— Я не врубаюсь, как это работает, но там проходит час, а тут, например, два. Или пять. Или неделя. Или год. Они понятия не имеют, сколько, от учёных толку не добьёшься. Прикинь, а если правда? Исчезнешь на годы, а у тебя семья…

— Ну и что? — не уступаю я. — Кончатся деньги? Устроится Анахита поваром, на Нагму пособие дадут. Она в кыштаке выжила, а там курорт. Не пропадут. А вот представь: попадаете вы в этот «ортогональный Мультиверсум», оболочки в шоке вас высирают, вы начинаете загибаться от отторжения интерфейсов…

— Понял, понял. Боишься, значит, за нас?

— Да, — твёрдо сказал я. — Боюсь.

— Ладно, чёрт с тобой. Рискнём. Но помни, я предупреждал!

Дмитрий бился, как лев.

— Ну как вы без воздушной разведки? Будете как слепые!

— Обойдёмся, — флегматично отвечает Слон.

— С дрона видно на километры, будете знать, куда идти!

— Обойдёмся, сказал же.

— Но почему?

— Потому что ты салабон, а пасти тебя некому. Споткнёшься, навернёшься, пальчик ушибёшь — и всё. Отряд с раненым — не отряд вовсе. Я бы и отца твоего не взял, но он хотя бы может о себе позаботиться. Если взять тебя, то заботиться он будет о тебе. И смысл?

— На хрен я ему не сдался, — пробурчал Дмитрий. — Отвернётся и забудет, как двадцать лет не помнил.

— Дурак ты малолетний, — ответил командир спокойно. — Ни хрена-то ты про него не понял.

Мне стало неловко, что я это услышал, но так уж вышло. Не уши же затыкать? Разумеется, Слона Дмитрий не уговорил и из состава экспедиционного корпуса выбыл.

***

Общее построение устроили на крыше — и места много, и вид хороший.

— Итак, народ, — объявил командир, вышагивая перед строем. — Военная необходимость вашего присутствия тут исчерпана. Атаковать Дом Креона вроде как некому, все, кому эта дурная мысль могла прийти в голову, и так уже тут. Так что общая часть контракта признана нанимателем выполненной — доминирование Дома восстановлено даже с большим довеском. По этому случаю он произвёл с нами расчёт и выплатил премию!

Бойцы радостно загомонили, Слон поднял руку, призывая к порядку.

— Войска, ну что за детский сад? — сказал он укоризненно. — Команды трындеть не было!

Строй замолк.

— Теперь о грустном. Наследники погибших получат компенсацию, тела будут кремированы, с прахом поступят согласно указанным в контракте распоряжениям. Вечная память героям!

— Вечная память! — грохнул строй.

— О менее грустном. Раненые получили необходимое лечение, почти всех удалось вернуть в строй. Спасибо оплатившему это нанимателю и нашему охренительному военмеду. Док, два шага вперёд! Кругом! Покажись народу.

Я вышел, повернулся, сказал не по уставу: «Всем привет!»

— Здравия желаем, товарищ военмед! — ответили мне хором.

Возвращаться я не стал, остался рядом со Слоном, как замкомандира.

— По дальнейшим задачам, — продолжил тот. — Поскольку запланированная вылазка на неразведанные территории пройдёт ограниченным составом и будет иметь неизвестную протяжённость, порядок объявляю следующий. Контрольное время — двое суток от выхода. Если в этот срок мы не возвращаемся, группа передислоцируется на резервную базу. Да, на ту, где пыльно, как в жопе пылевого клеща. Ничего, потерпите. Для этого на локации «замок» будет формироваться автоколонна, которую выведет наш наёмный проводник Пётр, позывной «Коммерсант». За командира на базе будет Джабба, так что лучше ведите себя хорошо!

Бойцы вразнобой заржали, Слон снова призвал их к порядку.

— Хватит, хватит, а то выплаты прохохочете. Ими как раз Джабба и занимается. Если через десять суток пребывания на базе мы ещё не явились, то всему личному состав объявляются месячные… Отпуска, а не то, что вы подумали! С выплатой отпускных в размере оклада по норме мирного времени. Джабба обеспечит вашу доставку на основную базу, оттуда расползайтесь по курортам, кабакам и борделям в произвольном порядке. Всем, кто планирует после отпуска продолжать службу, оставить Джаббе контакты, мы с вами свяжемся. Кто не планирует — объявите заранее. Не ссыте, отпускные всё равно получите. Доступно?

— Да, да, поняли…

— Не слышу!

— Так точно, товарищ командир! — рявкнули бойцы дружно.

— Р-р-разойтись!

***

Анатолий Евгеньевич явился к самому выходу. На нём нечто вроде костюма супергероя из Марвелловского комикса — обвеска в виде металлических наборных лент, похожих на натёртые скучающим дембелем до блеска гусеницы от БМП, соединяющих чёрные каменные пластины. На руках — широкие браслеты, на голове — обруч с откидными тёмными окулярами.

— Трусов поверх колготок не хватает, — сказал Дмитрий, у которого возникла та же ассоциация. — Он человек-кто?

— Он человек-куратор, — пояснил я. — Суперспособность — творить говно в таких масштабах, чтобы его признали необходимостью.

— Чегой-то вы вырядились? — бесцеремонно спросил голосом оболочки Слон.

— На себя посмотрите, — парировал Анатолий Евгеньевич. — Есть основания предполагать, что без защиты там не выжить. Это я вам, Михаил, сообщаю, кстати.

— Рискну, — сказал я мрачно.

— Дело ваше, — он пожал плечами, странная амуниция брякнула.

— Может, не стоит, пап? — спросил меня Дмитрий.

— Чего это ты за меня вдруг беспокоишься? Получишь компенсацию наконец, как хотел.

— Иди в жопу, — обиделся он. — Я, может… А, ладно. Твоё дело, правда. Ты ж крутой вояка, не то что я.

— Я вообще не военный, — вздохнул я. — Ты судишь по фоткам, которые тебе слал то ли другой я, то ли вообще никто. Просто жизнь так сложилась. Хотел лечить детей, пришлось убивать людей.

— Извини.

— Не за что. Если не вернусь, помоги Анахите с Нагмой.

***

В центре тёмного цилиндрического помещения, слабо освещённого принесёнными сюда электрическими фонарями, стоят двенадцать человек в оболочках, конторский в своих супергеройских шмотках и я. Чувствую себя в этой компании голым. Мы поднялись сюда через люк в центре, оставив сопровождающих внизу.

— И в какую дырочку кричать: «Сезам, откройся»? — спросил недовольно Слон.

— Боже мой, — раздражённо ответил ему Анатолий Евгеньевич, — вы же проводник! Представьте, что тут кросс-локус!

— Нет тут никакого… Хотя, погодите… Это не он, но что-то такое есть. Ощущается как дверца морозилки.

— Так открывайте её уже!

Фонари погасли, мир моргнул, и мы оказались в другом месте. Никаких дверей, никаких ворот — были тут, стали там. Нечто вроде высокой беседки из чёрного цельного камня, состоящей из четырёх сходящихся вверху арок. Каменный пол со сложной крупнофрагментной мозаикой, а снаружи — густой-густой туман, почему-то не проникающий под своды, а образующий полую сферу вокруг нас.

— Ого, — сказал Слон. — Впечатляет.

— Смотри, смотри! — Алиана показывает Калидии на что-то пальцем. Или Калидия Алиане, хрен их поймёт.

— Куда вы смотрите, — спрашиваю я растерянно, — туман же!

— Просто вы не имеете подходящего снаряжения, — снисходит до ответа конторский.

Сам он опустил на глаза окуляры, и, наверное, неспроста.

— Где мы? ― спрашивает Креон.

Его легко отличить по висящей руке.

— Это так называемый «перекрёсток», — сообщил Анатолий Евгеньевич. — Предположительно является точкой проекции линии сопряжения прямого и ортогонального Мультиверсумов. Так ли это — мне только предстоит проверить.

— Только вам? — переспросил Креон.

— Здесь наши пути расходятся, — улыбнулся Анатолий Евгеньевич, — таково предназначение перекрёстков. Вы же видите, куда вам идти?

— Вижу, — подтвердил Креон.

Видит он, ишь. Я, вот, ничего, кроме тумана, не вижу.

— Удачи вам в том, что вы там задумали, вряд ли мы увидимся снова, — он решительно шагнул из-под сводов и для меня исчез в тумане. Остальные долго смотрели ему вслед.

— Нам туда, — указал в другую арку владетель, и мы двинулись.

К счастью, оказалось, что туман отступает по мере моего продвижения. Я по-прежнему ничего не вижу за его пределами, но хотя бы не шагаю вслепую — просто передвигаюсь как будто внутри мячика для пинг-понга, который катится по дороге. Вижу её на несколько метров вперёд и назад, но ничего более. Остальные крутят бошками оболочек, пырятся круглыми гляделками, на что-то друг другу пальцами показывают. Туристы хреновы. Обидно, чёрт побери!

А ещё мне постепенно становится некомфортно. Сначала вроде как немного зябко, потом начинаю мёрзнуть всерьёз. Думаю: «Да фигня, потерплю», ― но ощущение нарастает. Терплю до последнего, но, когда начинает казаться, что меня засунули в жидкий азот, не выдерживаю.

— Слон! — голоса уже нет, губы окоченели и не двигаются, зрение мутнеет, как будто в глазных яблоках замерзает стекловидное тело.

Я понимаю, что если сейчас упаду, то разобьюсь на куски, как ледяная статуя. И всё равно падаю.

— Михл, что с вами? — последнее, что я слышу.

***

— Оклемался, папаша? — спрашивает Дмитрий неласково.

— Что случилось?

— Ты мне скажи. Восемь часов вас нет, потом выскакивает Алька, выгружает тебя на пол, машет ручкой и сваливает обратно.

— Восемь часов?

— Около того, я секундомер не включал. Ребята переживают, ждут вестей.

— Долго я был без сознания?

— Минут десять-пятнадцать, аккурат до лазарета дотащили.

Я попробовал сесть — сел. Попробовал стать — встал. В зеркале на стене отразился я. Никаких повреждений на вид нет, ничего не болит, но слабость такая, как будто на тусовке вампиров был «напитком дня».

Никакого обморожения третьей степени, которого ожидал по своим ощущениям. Ни один сосудик даже на харе не лопнул. Что это было вообще?

— Скажи бойцам, что вылазка идёт по плану, пострадал только я, и то не сильно.

— Сказать-то я скажу, — кивнул Дмитрий. — А на самом деле что было?

— Скорее всего, причина в том, что я без оболочки. Не знаю, что там за среда, но без защиты в ней не выжить.

— Но что там вообще? Что ты видел? Восемь часов прошло!

— Для меня — всего несколько минут. И сплошной туман. Так что свидетель из меня хреновый.

Разумеется, по истечении десяти часов никто не вернулся. Я, на правах замкомандира, объяснил бойцам, что дело во временном лаге, который, похоже, оказался больше, чем рассчитывали. Поэтому объявил плановое возвращение в расположение — открыл проход в замок, организовал погрузочно-разгрузочные работы, не оставив в резиденции ни единого патрончика, не говоря уже о ящиках с ПЗРК. Слон одобрит — за всё деньги плачены. Если вернётся, конечно.

Во дворе замка выстроились грузовики, личный состав грузится.

— Уходите? — спросила Берана.

Лицо у неё не стало намного живее, чем раньше. Она, похоже, вообще не очень весёлая.

— Они уходят, — ответил я. — Я вернусь в резиденцию. Буду ждать.

— Можешь и не дождаться, — сказала она. — Если там действительно Ушедшие… Они вряд ли дружелюбны.

— Ты же их фанатка?

— Я получила много материала для исследования, и я счастлива, — сказала она спокойно. — Мне его хватит на годы, это первый набор артефактов из закрытой части Цитадели, мой научный приоритет будет неоспорим.

— Может быть, какой-нибудь ихний сральник даже назовут твоим именем, — поддел её я, но она проигнорировала сарказм.

— Это неважно. Я лишь хотела сказать, что чем больше узнаю об Ушедших, тем больше они меня пугают. Лучше бы им не возвращаться.

— От меня это уже никак не зависит…

Отправил колонну в кросс-локус, Петру приказал потом вернуться в замок и ждать. Вылезут же они оттуда в конце концов? Слона никаким Ушедшим не слопать. Подавятся.

Вернулся в резиденцию вместе с Дмитрием. Отбыть с основной группой он отказался.

— Не хочу чихать останками аборигенов.

— Альку ждёшь?

— И Альку жду.

— Ну, жди.

Дмитрий нашёл себе занятие, изучая местные компьютерные системы, которые оказались так же наворочены и обширны, как и слабо защищены от ушлого хакера. Увлёкшись, со мной общается редко, причём в основном о компьютерах и сетях, в которых я не понимаю примерно ничего. Теряю нить рассуждений на втором-третьем термине, затем просто сижу и киваю. Понял только, что он постепенно находит и вычищает закладки Конторы, которая глубоко интегрировалась в местную сеть. Учитывая сетецентричность здешней экономики, этот мир у них практически в кармане. Был.

— Смотри, однажды они спохватятся, — предупреждаю я. — И будут очень тобой недовольны.

— Плевать, — отмахивается он. — Выкручусь как-нибудь.