Падение в пропасть

Глава 1

«…и мои солдаты, говорят они, творят идолов из собственных мечей. Но разве не меч приносит определённость? Разве не меч приносит простоту? Разве не меч добивается услуг от тех, кто стоит на коленях в его тени? Мне не нужно иного бога».

Шаргар, «Тразцский тиран».

Великая Саванна, взгляд со стороны

«Зато я могу сказать, что видел ритуал сожжения трёх святынь, — размышлял Кальпур, восседая на лошади и неспешно направляясь за своими спутниками. — Это немного утешает перед возможной смертью. Что бы на это сказал кретин Гердей? Командировки в другие страны, особенно враждебные, особенно для общения с такими опасными людьми — это не то же самое, что трахать маленьких девочек-рабынь, сидя в Каржахе, точно так же и истинная дипломатия — это не то же самое, что нацепить соответствующие регалии посла».

Кальпур был не слишком высокого мнения о своём формальном начальнике, но поделать уже было нечего. Вместе с большим числом всадников Челефи он двигался в сторону Морбо, путешествуя по Великой Саванне.

Пыльная армия кашмирского вельможи собиралась осадить город.

— Ты рискуешь, — подъехал к нему самый известный враг Империи. — Вступаешь в переговоры с врагами очень опасных личностей, — смуглое лицо мужчины украсилось острой улыбкой. — И я не знаю никого во всём мире опаснее Дэсарандеса.

В улыбке Челефи ощущалось что-то хитрое, но в глазах мелькали отблески печали и тоски. Кальпур, посол Сайнадского царства, ответил ему хмурым взглядом, но тоже улыбнулся, стараясь скрыть тревогу, поселившуюся в его душе.

— Не думаю, что император представляет собой главное зло всего мира, хотя, — пожал он плечами, — я всего лишь эмиссар царя Велеса.

Кальпур был опытным и уже успевшим пожить человеком. Впрочем, иного до дипломатических переговоров и не допустили бы. Посол помнил те времена, когда Кашмир представлял собой единое и независимое государство. В то время его, как и большинство иных высоких господ, искренне раздражали кашмирские миссионеры, просачивающиеся через границу как песок сквозь пальцы и несущие слово Энтесу и Троицы, в то время как Сайнадское царство всегда отдавало предпочтение Амме или Оксинте.

«И всё же это лучше, чем посланники Хореса», — признал Кальпур. Проповедники Двуликого создавали слишком много хлопот, рассказывая, что на самом деле истинный бог всегда был един, а остальные божества являлись дьяволами. Поэтому теперь люди должны раскаяться и получить наказание за то, что поклонялись им. Причём не какие-то отдельные личности, а весь народ!

Звучало столь абсурдно и глупо, что, казалось, даже не требовало опровержения, но на самом деле всё было как раз наоборот. Сайнадцы — чьё царство до сих пор использовало рабов и рабскую силу, а также любило совершать едва ли не ежегодные набеги на наиболее слабых соседей — желали покаяться. Они оказались подвержены историям и проповедям о своих грехах, да так, что многие начинали публичные истязания и самобичевания, прилюдно отказываясь от всех богов, кроме Хореса.

Тем не менее это не было столь большой проблемой. Религия Империи была сложна, но при этом изысканна, как и их знать. Посольства от «большого соседа» неизменно производили маленькую сенсацию во дворце Велена, когда посещали Каржах. Придворные царя ещё долгое время продолжали копировать их стиль одежды, отбеливать собственную кожу, стремясь придать «правильную аристократическую бледность», и поддерживать притворное благочестие.

Экзотика!

Всего за один день пребывания имперцев во дворце Велена вся любовь сайнадских дворян к богатой золотой одежде, показной роскоши и громким голосам показалась неряшливой и устаревшей. Царю пришлось даже приказывать воздержаться от копирования знати Империи Пяти Солнц. То есть принимать закон на высшем уровне!

Наблюдая за Челефи и его людьми, Кальпур с трудом мог представить, что эти кашмирцы могли устроить переворот в моде. Там, где аристократы посольства Империи поражали воображение своими манерами и предельно строгими и элегантными одеждами, чей стиль одновременно показывал качество ткани, умение мастеров, изготовивших их, и кажущуюся внешне простоту, кашмирцы Челефи были не более чем дикой разбойной ордой.

Кальпур предполагал, что разделит путешествие с людьми наподобие Сандакая, Леверетта или Лоринсона, теми, кто одинаково разбирался и в войне, и в политике, но столкнулся с разношёрстной ватагой дикарей, грабителей и насильников.

Лишь сам Челефи хоть немного напоминал просвещённого аристократа, пусть и имел ряд странных привычек. Например, передавал все письма своему помощнику, Эралпу, который потом нашёптывал ему то, что надо знать.

«Лорд» Челефи (хоть на самом деле его истинное звание звучало как «визирь», но «лордом» его прозвали именно с лёгкой руки имперской знати, которая со времён победы над Кашмиром не слишком активно разбиралась в их собственной системе званий и аристократических рангов, приравнивая всё под себя) был обряжен в великолепные артефактные одежды и носил, наверное, с десяток амулетов на все случаи жизни.

Оружие было им под стать: богато изукрашенный мушкет и изогнутый, покрытый рунами меч, создающий ощущение фамильной реликвии. Кальпур понимал, что непременно поинтересуется на этот счёт. Спросит нечто вроде: «Этот великолепный клинок принадлежал твоему отцу?»

Мужчина даже знал, как именно будет вести этот разговор: торжественно, но в то же время небрежно, мимоходом. Подобное — довольно старый, но всегда работающий дипломатический приём: оценивать вещи, имеющие ценность для твоего собеседника. Хвалить их, замечать их, обращать на них внимание.

Таким образом можно легко повысить уровень положительного отношения буквально из ничего.

«Главное, чтобы в разговоре не было никаких пауз», — подумал посол.

— Дэсарандес… — ещё раз произнёс это имя кашмирский лидер, после чего странно улыбнулся, словно гадая, как оно будет звучать для постороннего. — Дарственный Отец, Господин Вечности.

Челефи выглядел достаточно непримечательно. Обычный потомок кашмирского рода: смуглая кожа, выдающийся нос, борода клинышком. Однако мужчина был предельно высокомерен. До такой степени, что не воспринимал никаких оскорблений или даже намёка на пренебрежение — из-за чего оказался вполне сносным. Пусть его и называли «простым мятежником и разбойником», но разбойником он не был.

— Ты упомянул, что Дэсарандес — самый опасный человек в мире, — уточнил Кальпур, у которого пробудилось любопытство. — Но что ты скажешь о слухах, которые утверждают, что он не человек? Что ни один из людей не может прожить тысячу лет?

Его собеседник искренне рассмеялся.

— Он — человек. Мужчина. Точно так же, как императрица — женщина. Я лично общался с несколькими слугами-кашмирцами из семьи, где она жила, будучи обычной девчонкой, которая лишь потом привлекла внимание Дэсарандеса.

— Это показывает, что ничего человеческого ему не чуждо? — скорее спросил, чем произнёс посол Сайнадского царства.

— Верно, — кивнул Челефи. — А раз так, то его можно убить.

— Откуда ты это знаешь? — Кальпур облизнул сухие губы.

— Потому что это суждено сделать именно мне, — спокойно ответил визирь.

Дипломат задумчиво нахмурился, но лишь мотнул головой. Он сам не один и не два раза обдумывал, кто же такой Дэсарандес. Человек? Сам Хорес? А может, он и правда живое воплощение божества? Ведь не просто так Хореса зовут Двуликим? Что, если какая-то часть его — это сам император? Правда ли, что Дэсарандес живёт более тысячи лет? Или это лишь хитрая сказка? Что, если жрецы Хореса при помощи магов-целителей лишь меняют облик очередного «императора», превращая его в Дэсарандеса, тем самым поддеживая легенду о «вечном» человеке?

Звучало как безумие, но в этом мире возможно было всё. Мысли Кальпура могли не отражать даже десятой доли истины, что намешана в этом котле.

— Так думаешь лишь ты или весь Кашмир? — спросил посол и едва удержался, чтобы не скривиться.

«Очень плохая фраза! — мысленно завопил он. — Какого дьявола ты не мог выразиться иначе⁈»

Кальпур не просто так был вторым послом Сайнадского царства, а не первым. Мужчина постоянно задавал грубые вопросы, всё время отталкивал там, где нужно сближаться. Обострял в моменты, когда необходимо было льстить.

Твоя ладонь, — сказал однажды его отец, — предназначена сжиматься в кулак и бить лица, а не щекотать задницу.

Странно, что с таким характером он умудрялся поддерживать дипломатические отношения со всеми нужными Сайнадскому царству личностями.

Вот только лорд Челефи не показал никаких признаков оскорблённости. Его улыбка не померкла ни на мгновение.

— Считаешь, так думаю лишь я? Нет, так думают все, кто умеет видеть дальше собственного носа, Кальпур! — добродушно произнёс он. — Или такие, кто видел свою смерть.

«Похоже, Челефи совсем не против дерзких вопросов, — с долей облегчения подумал посол. — Но тему лучше сменить».

— Заметил, ты предпочитаешь ездить без охраны? — демонстративно оглянулся дипломат.

— Тебя это волнует? — хмыкнул кашмирец.

Конечно, всё вокруг было наполнено всадниками Челефи, включая и спустившиеся с гор племена бахианцев, часть которых управляла телегами, что перевозили тяжёлые и уже устаревшие модели инсуриев, но сам «лорд» с послом ехали одни, если не считать помощника самого Челефи — Эралпа — и невысокую, худощавую фигуру в капюшоне, следовавшую за ними.

Кальпур предположил, что это мог быть сион-телохранитель, хоть и сомневался. Обычно сионы были рослыми и сильными, ведь алхимические добавки стимулировали рост мышц и немного самого тела.

Впрочем, дипломат не исключал ничего, а потому лишь пожал плечами. Правда, сам он считал своё нахождение здесь крайне высоким риском, ведь лишь недавно императрица Милена добавила к награде за голову Челефи ещё пять тысяч золотых. В общей сложности сумма выросла до пятнадцати тысяч. Огромные деньги! Возможно, это говорило о её отчаянии.

— Разумеется, волнует, — с долей возмущения согласился Кальпур. — Ты — знамя мятежа. Без тебя Кашмир окончательно затихнет и смирится со своим статусом колонии Империи. Царь Велес был бы глупцом, если бы не понимал таких очевидных вещей.

Челефи с трудом сохранил улыбку, но она всё равно дрогнула, а потом сошла на нет.

«Он понимает, что на кону, — осознал посол. — Но думает, что необходимо постоянно демонстрировать свою уверенность и силу. Хотя… среди этих дикарей, скорее всего, так оно и есть».

— Не беспокойся об этом, — с долей раздражения заявил кашмирец.

— И почему же? — Кальпур же, наоборот, улыбнулся шире.

— Я не умру просто так, — ответил Челефи с болезненной уверенностью. Дипломат почему-то представил себе одинокого странника, чьи ноги поразила гангрена, а при себе есть лишь тупой нож.

Кальпур признал, что ему скорее нравится собеседник, чем не нравится, однако это лишь укрепляло его сомнения по отношению к Челефи. Причина проста — второй посол всегда (даже в детстве) испытывал слабость к тщеславным людям, чья уверенность перерастала в самоуверенность. Он находил их чрезвычайно дерзкими и признавал, что зачастую их планы оказывались абсолютной неожиданностью для противника. Вот только, в отличие от первого посла, Гердея, Кальпур никогда не позволял чувствам взять над собой верх.

Обязательства требовали доверия, а доверие требовало демонстрации. Царь Велес направил его оценить лорда Челефи, понять, можно ли вести с ним дела не как с очередной мелкой сошкой, что будет создавать помехи Империи, а как с гребнем волны, которая сокрушит их могущественного соседа.

В глубине души Кальпур признавал, что его царство имеет множество проблем и недостатков, но, несмотря на всё это, он любил свою родину, не желая, чтобы она стала лишь очередным сырьевым придатком Империи, такой же колонией, как и остальные страны. И сейчас появился отличный момент, ведь армия Дэсарандеса с головой погрузилась в новую войну, сокрушая вольные города бывшего Нанва. Один захвачен, осталось ещё пять, что означает наличие достаточного количества свободного времени, дабы осуществить собственные планы.

Велес ещё не собирал армию, но его двор готовился к этому, строя логистику и рассылая дипломатические миссии. Несмотря на свою не слишком дружелюбную политику, Сайнадское царство предпочитало грабить, а не захватывать, а потому не могло представлять столь же большую угрозу, как Империя, которую надо уничтожить.

Вот только желать зла и причинить реальный вред — совершенно разные вещи. Необходимо соблюдать предельную осторожность. Царь Велес не мог бездумно бросать игральные кости, надеясь, что сумеет одним решительным ударом уничтожить старого могущественного врага. Хотя причина была не только в этом. Император… Дэсарандес казался неизвестной величиной, которую нельзя было просчитать. Даже если слухи о нём правдивы хоть на десятую часть, это очень опасный и хитрый противник. Кальпур не исключал, что он может специально выманивать своих врагов, чтобы сокрушить их в одном решающем бою, оставляя их страны без самых сильных и боеспособных частей.

В любом случае ныне Велесу нужна была уверенность, что Челефи именно тот, кто ему нужен, и что его армия бродяг, дикарей и убийц способна добиться успеха. Не просто грабить мелкие поселения и деревни, не просто нападать на караваны купцов и проводить диверсии в стане врага, которые были Империи словно укусы надоедливого комара, но и на самом деле воевать.

Прежде чем Сайнадское царство начнёт обеспечивать кашмирцев оружием, деньгами, инсуриями и собственными людьми, в которых Челефи и остальные так нуждались, им было поручено задание: доказать собственные навыки и решимость. Именно поэтому армия сейчас направлялась в сторону Морбо. Это будет демонстрацией, засвидетельствовать которую ехал лично Кальпур.

— Дэсарандес и его шавки посланы Кашмиру в наказание, — продолжил Челефи. — Он обернулся для нас демоном преисподней, стал нашим возмездием. Мы, — ударил визирь себя в грудь, — растолстели и обрюзгли, потеряли веру в строгие пути наших предков. Стоит возблагодарить Хореса! Двуликий сжёг жир с наших боков, загнал истинных сынов Кашмира в Саванну, горы и пустыни, где мы и родились, — Челефи посмотрел на посла взглядом, в которым ощущалось растущее безумие. — Я — избранник, чужеземец. Тот, кто изменит всё. Через два года Империя падёт, помяни моё слово.

— С чего ты это взял? — Кальпур снова спросил не совсем то, что было нужно. — Откуда эта уверенность?

Челефи рассмеялся, показывая удивительно крепкие и белые зубы.

— Покажи ему Йишил, продемонстрируй своё искусство, — повернулся он к человеку, которого дипломат посчитал сионом.

Кальпур оглянулся и даже притормозил коня, чтобы получше рассмотреть этого всадника, который снял капюшон, обнажая молодое и красивое женское лицо.

«Совсем ещё девчонка, что это?..» — он оборвал самого себя на середине мысли, ведь всё понял.

Солнце вспыхнуло вокруг контуров её тела, а потом… рядом образовался десяток всадников — точных копий самого Челефи. Миг — и их количество возросло до сотни.

Это создало небольшой затор в центре войска, но конница «лорда» уже не в первый раз столкнулась с такой ситуацией, а потому весьма уверенно сворачивала в стороны, огибая неожиданное препятствие.

— Колдунья! — дёрнулся Кальпур. Скорее не от факта того, что встретил мага — всё-таки в Сайнадском царстве, как и во всём Тораньоне, каждый пятый житель традиционно обретал чудо (или проклятье) волшебства, — а от неожиданности. Ведь даже не мог предположить, что у «лорда» окажется доступ к магам.

— Пробудившая ультиму, — довольно заявил настоящий Челефи. — Эралп, продемонстрируй!

Помощник «надежды Кашмира» едва заметно сморщился, но послушно извлёк короткий меч и подъехал к первой же копии Челефи. Удар клинком был заблокирован двойником, а потом они начали ленивый обмен ударами, чисто ради потехи одного зрителя.

— Каждая копия обладает силами оригинала, — гордо заявил глава восстания. — Минус в том, что это работает не на всех. Магов не скопировать, как и полноценные инсурии. С сионами выходит спорно — копируются какие-то отдельные части их сил, из-за чего они быстрее ломают сами себя, чем возможного противника, — он пожал плечами. — А вот обычных людей и простое оружие, типа клинков, копирует без малейших проблем.

— Какой лимит? — заинтересованно спросил Кальпур. — И время жизни? И прочность?

— Не так быстро, посол, — ухмыльнулся Челефи, в то время как Йишил накинула капюшон обратно, будто свет обжигал её кожу. — Лучше оглянись вокруг, — взмахнул он руками, указывая на приближающиеся поселения — пограничные деревни, показывающие, что они находятся неподалёку от крупного города. — Эта земля кипит восстанием, как котелок воды, и вот-вот начнёт литься через край. Всё, что мне нужно, — ехать вдоль поселений. Один мой вид заставляет кашмирцев браться за оружие. Пока я быстр — везде превосхожу врага числом!

На этом моменте он рассмеялся, и его смех внезапно подхватили все копии. Через миг двое из них бросились в атаку друг на друга, и Кальпур убедился, что если бы не знал о факте создания двойников, то никогда не догадался бы, что это не настоящие люди. Они звенели клинками, рубили конечности, кровоточили и хрипели от натуги.

— Полные копии по навыкам и силе, — сказал Челефи. — Полностью послушные воле моей дочери.

Дипломат дёрнулся, будто от пощёчины.

— И пока её сила со мной, — улыбнулся лорд, — наша армия непобедима.

— Что тебе нужно от Сайнадского царства? — быстро спросил Кальпур. — Кроме уже озвученного.

Посол надеялся, что Челефи упустит факт его волнения, но усмешка собеседника давала понять, что от его взора ничего не укрылось. Слишком проницательным и опытным был этот кашмирец. Слишком осторожным и хитрым.

«Может, он и правда станет достойным противником Дэсарандесу? — подумал посол. — Может быть…»

— Что мне нужно? — переспросил мужчина. — Чтобы меня поддержали войском. Сейчас я действую совершенно один, но если ударит кто-то ещё… за ним последуют другие, — он рассмеялся. — Ещё и ещё, ещё и ещё! — Челефи раскинул руки. — Тогда два года обернутся одним, эмиссар. И уже к следующему лету мы будем в Тасколе! Империя падёт, развалится, обратится грязью и кровью под нашими ногами!

Дипломат кивнул, словно признавая правду за этими словами, но мысли его больше склонялись к Йишил и её проклятой силе.

«Ещё один претендент на то, чтобы попасть в книгу сильнейших магов этого века».

Глаза разбегались в стороны сами собой: я рассматривал Морбо, будто бы впервые выбрался в город из какого-то задрипанного горного поселения на два десятка домов. Впрочем, учитывая, что я ни разу не был в колониях, особенно Кашмире, это было неудивительно. Портовый город внушал!

Его архитектура, несмотря на то, что я находился в нём уже три дня, до сих пор притягивала взгляд. Местный язык, который раздражал меня своей непонятностью, приелся, и я начал воспринимать его как фон, успев даже выучить несколько слов. А потом… не знаю, расслабился, что ли?

Наверное, всё-таки нет, ведь, как мне кажется, нигде и никогда мою сумку не пытались выхватить с такой частотой и постоянством! Поначалу было смешно наблюдать за этими неудачниками, но потом воришки начали напрягать. Слишком уж их много! А я, несмотря на покупку местной одежды, включая головной убор, всё ещё выглядел как приезжий, отчего эти жулики неизменно выбирали меня целью номер один.

Видимо, нужно нанести на вещи более серьёзные руны, чтобы кретинам ломало пальцы, а не обжигало. Хотя… меня ведь не один и тот же вор пытался обокрасть, а каждый раз новый — значит, хоть ломай им пальцы, хоть головы руби, а толку будет чуть.

Или нет? Всё-таки со сломанными пальцами воришка вынужден будет прерваться и какое-то время жить честной жизнью. «Ага, — мысленно хмыкнул я, — сдохнет от голода или станет „добычей“ других, более умелых и жестоких обитателей дна».

Я пробирался сквозь очередную толпу местных по узкой улочке, желая попасть на центральный базар, расположенный, как несложно догадаться, в центре Морбо. Хотелось посмотреть и прицениться, купить материал для пошива запасной одежды (заказывать шитьё которой буду уже отдельно), а заодно другие полезные вещи, которые потом можно будет зачаровать или использовать как-то ещё.

В принципе, я и сам имел при себе некоторое количество артефактов, желая организовать обмен, если предоставится такая возможность. И, конечно, для экономии. Всё-таки золота у меня не так чтобы много. Я бы сказал — мало.

Выбравшись из толпы, оказался на более широкой улице и наконец добрался до базара. Улыбка сама собой возникла на губах. Несмотря ни на что, это место мне чем-то нравилось. Оно казалось… очень живым. Находясь в Тасколе, я видел цивилизацию, где всё было вымерено едва ли не по линейке: торговые ряды, отдельные магазины, трактиры, гильдии, заборы, жилые дома, кареты, места для лошадей, зачарованные лавки, фонарные столбы с автоматически включаемыми артефактами освещения и прочее-прочее.

Столица Империи поражала великолепием, и я понимал почему. Долгие сотни лет туда свозилось всё богатство захваченных земель, побуждая создавать настоящие чудеса. Если мастера в Тасколе принимались за новый проект, то делали его на века. Вдобавок почти всегда, особенно когда дело касалось городских улиц, объекты зачаровывались хотя бы на прочность.

Здесь всё было иначе. Город, несмотря на размер, имел весьма херовую застройку, и оттого улицы казались переполненными — слишком узкие! Всё теснилось друг к другу, прижимаясь как неопытные любовники — с пылом и страстью, но отсутствием понимания процесса. А учитывая, что Морбо одновременно являлся крупнейшим портом Кашмира, то ситуация становилась ещё сложнее. Необходимо было регулярно разгружать здесь огромные торговые суда, а потом распределять товар по складам, вывозить его из города или продавать в нём, загружать корабль новым товаром и гнать обратно… Уже сложно! Таких же кораблей в день могла быть сотня.

Однако, несмотря на понимание, что местечко это, откровенно говоря, далеко от идеала, мне оно нравилось. Нравилась эта толкотня немытых тел, мухи, духота… Отчего? Говорю же, всё казалось живым. Настоящим. Создавалось ощущение, что я наконец-то попал в реальный мир. Перестал прятаться за стенами вначале поместья, а потом и Третьей магической, и окунулся в настоящую жизнь.

На это налагался факт, что выходить из казарм, так-то, магам было не положено. Могут сбежать, и как их тут потом искать? В отличие от Таскола, где за каждым волшебником проходил постоянный, но аккуратный и незаметный пригляд, здесь всё оказалось куда более грубо и топорно.

— Руководство городской стражи рассудило, что если колдун может сбежать, то его нельзя выпускать куда-либо в одиночку, — с натянутой улыбкой поведал мне Костон, тот паренёк из местных, с кем я разговорился в первый день. — За нами постоянно пристально следят, ходят проверяющие, а ещё вербуют стукачей, которым дают небольшие послабления. Благо, — он оглянулся на своих, — сейчас таких среди нас нет.

Парни одобрительно заворчали и закивали, чем лишь ещё больше наполнили меня подозрениями.

— Кроме того, — продолжил Костон, — в казармах зачарована часть стен, не позволяя самым хитрым или наглым организовать себе дыру на волю. Потому что если маг всё-таки сбежит… затеряться — особенно местным, знающим город, — будет элементарно.

— Поверю на слово, — криво улыбнулся я в ответ. Всё-таки город на тот момент я знал весьма плохо. Сейчас, кстати, не сильно лучше. Но хоть немного осмотреться успел!

Вот и причина, почему за волшебниками в Морбо шёл столь активный, но весьма дурацкий контроль, строящийся на ограничении и постоянном присмотре. С какой-то стороны, логично, но с другой — показывает низкий уровень работы контролирующих организаций (если они тут вообще есть), отсутствие понимания со стороны руководства, раз оно одобряет столь бестолковые формы удержания колдунов, а также дерьмовую работу магических школ, которые умудряются вести обучение таким образом, что не создают ажиотаж и интерес к выбранной сфере жизни. Где, сука, мотивация юных волшебников⁈ Почему есть риск, что они могут взять и сбежать⁈ Выходит, есть место, куда они могут сбежать⁈ А какого Триединого это место ещё существует⁈

Уф… серьёзно, это выводит меня из себя. Ощущаю некомпетентность, которую никогда не любил. Корни, как всегда, тянутся с детства. Ладно, плевать. Я не могу в должной мере ассоциировать себя нынешнего и себя прошлого. Слишком изменился, будто бы единовременно повзрослел. С чего бы это, а?

Так вот, несмотря на факт запрета покидать казармы, я всё равно на улице. Умный человек всегда найдёт способ! И нет, я не сбежал и никого не обманывал. Послушав Костона, немного подумал и честно нашёл заинтересованных офицеров, озвучив, что в их подчинении теперь, так-то, не тупые болванчики-боевики, максимум которых — создать поток огня (пусть и большой) или сверкать молниями, пародируя грозу.

Это сыграло роль: с меня, Люмии и Каратона сняли часть нагрузки, заменив другой деятельностью, а также, хе-хе, появились легальные возможности как дополнительного заработка, так и получения негласных привилегий.

Вот я и оказался на улице, совершенно без присмотра, изучая торговые ряды.

— Парень! — раздался громкий голос. — Из Империи? — безошибочно, хоть и с акцентом, спросил смуглокожий мужчина-торговец без растительности на лице — большая редкость для местных!

— А у тебя глаз намётан, — кивнул я, по инерции обхватив сумку свободной рукой. Руны рунами, но это больше как естественная реакция тела.

— Подходи, у меня лучшее, что можно найти поблизости, — широко улыбнулся он, демонстрируя желтоватые, но крепкие зубы.

— Да ладно? — скептично приподнял я бровь на это заявление, но потом всё-таки подошёл ближе, решив дать ему шанс. — Я слышал такое утверждение уже раз эдак двадцать, пока шёл только по улице.

— Так то — лжецы, молодой господин! — залебезил торговец, осознав, что сумел привлечь моё внимание. — А я — один из немногих честных купцов в округе! Любого спросите, все скажут, что Юсилд никого и никогда за всю жизнь не обманул!

— Это правда? — обратился я к его тучному соседу, который, лениво пожёвывая какие-то семечки, оглядывал суматошные толпы людей и приглядывал за вездесущими детьми, норовящими стащить что-то с прилавка.

— Хм… — взглянул мужчина вначале на меня, а потом на Юсилда. Его взгляд был долгим и испытывающим. Я прямо-таки видел эти раздумья в голове толстяка, а также прищуренные глаза его соседа, рядом с которым я стоял. Тот через них пытался донести мысль: «Даже не думай!» — Правда, — чуть ли не выдавил он из себя, буркнув и тут же демонстративно отвернувшись.

Я едва не рассмеялся на эту пантомиму! Сразу видно — их многое связывает!

— Ну хорошо, — заявил я широко улыбнувшемуся Юсилду. — Мне нужно купить несколько вещиц. Во-первых, пустую книгу, — для записи новой полезной мне информации. — Хотя, лучше две книги. Или три… — я почесал подбородок. Вообще, всё зависело от финансов и качества предлагаемого товара. — Во-вторых, — не дал я ему себя прервать, — хороший кусок качественной ткани.

Я всё ещё расту, и моя старая одежда, взятая из поместья Моргримов, становится мала. Пора заиметь новый качественный костюм для выхода в свет, а этот продать. Всё-таки, благодаря производственной магии, я держу ткань и всё прочее в идеальном порядке. И руны! Нельзя о них забывать. С ними одежда являлась просто-таки произведением искусства.

Разумеется, в теории я мог бы, работая с помощью производственной магии, изменить одежду, увеличив её размер, но то — продвинутый приём, который с трудом даётся даже опытным колдунам, специализирующимся на этом направлении. Я же иду совершенно другой дорогой.

— В-третьих, — продолжил я, — что-нибудь из украшений, но максимально простых и дешёвых.

Это мои будущие заготовки под артефакты. Я искал что-нибудь, что будет удобно… скажем, для создания светильника. Ещё самые простые кольца, желательно пошире, для самого лёгкого зачарования — например, на определение яда в пище и защиты от всякой мелочи, типа тех же насекомых, жары, холода и так далее. Вместо колец можно взять браслеты, которые будут в чём-то удобнее, а в чём-то нет.

В общем, много чего можно придумать, имея голову на плечах и полную книгу рун. Хорес, как же я благодарен тебе за то, что натолкнул меня на такой, казалось бы, очевидный шаг, как перепись книги рун! Теперь, в отличие от большинства других магов, я сам себе хозяин, способный работать на уровне гильдии! Ну-у… примерно на уровне гильдии. У них-то знаний всяко больше моего, причём раз эдак в сто, не меньше. Ну да ладно, туда я тоже хочу заглянуть…

— По пустым книгам сразу скажу — не ко мне, — голос мужчины поменялся и стал будто бы деловым и более серьёзным. Как будто всё, что было сказано ранее, являлось не более чем игрой. — По украшениям и ткани — давай сюда, покажу кое-что…

Крикнув куда-то вдоль рядов, он быстро вызвал каких-то ребят, которые встали возле открытого прилавка, а сам, махнув мне рукой, направился вглубь, и уже через пару минут мы вошли в невысокое каменное здание.

Внутри царила духота и сновали толпы народа: туда-сюда, сюда-туда… В основном всё тех же кашмирцев, смуглокожих и непонятных.

— Это склад, — пояснил он мне, заметив любопытный взгляд. — Нам дальше, вглубь.

Подавил желание создать вокруг динамичный барьер. Тут слишком много народу, чтобы вот так запросто на кого-то нападать! Верно ведь?

На всякий случай всё равно оглянулся, но предосторожность была излишней: мы и правда зашли в небольшую тесную комнатушку, где валялись натуральные кучи разного хлама. Мои глаза в кои-то веки разгорелись интересом, и пошёл осмотр.

— По возможности — не слишком долго, — откровенно, хоть и с долей грусти (явно наигранной!) произнёс Юсилд. — Мне нужно быстрее вернуться обратно.

Я отобрал несколько колец и браслетов, среди которых парочка даже была более-менее приличной. А также несколько рулонов ткани. Спор по цене мы вели уже возле его прилавка, куда мужчина и привёл меня, кинув пару медяков парням, которые приглядывали за его товарами.

Признаться, ожидал высоких цен — не прогадал. Благо, что финансами я тоже был не обижен, как и возможностью устроить банальный бартер, отчего расстались довольные друг другом. Неожиданно и приятно!

Проходя мимо трактира, вывеска над котором демонстрировала наличие свободных комнат, невольно вздохнул. Люмию со мной не отпустили. Всё-таки опасаются побега! Кретины. Нет, причина не только в этом, просто одного меня, как объяснил капрал Митильяс, они прикрыть вполне смогут, а вот двоих, в случае проверки, уже нет. Тем более что она из девушек. Непорядок выйдет. Наказания прилетят. Как нам, так и им. И если на нас, версов, по большей части всем плевать, то на себя, конечно же, нет.

А всё из-за проклятого дня единения Империи! Всё руководство, как в жопу ужаленное, бегает какой день и пытается сделать хоть что-то, дабы избежать ожидаемых неприятностей, которые просто обязаны будут случиться.

Благо ещё, что войска лорда Челефи, которые видели сравнительно недалеко от Морбо, развернулись и в полном составе умчались обратно в Великую Саванну. Можно сказать, повезло. Не хотелось бы участвовать в защите города. Я вообще предпочёл бы держаться от боёв подальше! Мне уже случившегося по дороге хватило.

Ещё раз вздохнул и отвернулся от трактира, куда я бы точно заглянул вместе с моей девочкой. Чего уж, я бы и с Ресмоном туда заглянул, и даже с Каратоном. Но уже не для проверки кроватей, ха-ха, а для проверки умений их поваров. Может, даже дегустации напитков, но то по желанию, и лучше не рисковать. Имею в виду, напиваться в незнакомом месте и незнакомом городе — не лучшая идея. Всё-таки успел от ребят в общей спальне послушать истории, как им тут работается…

Местечко здесь, в Морбо, мягко сказать, опасное. Это ещё офицер, который нас в казарму вёл, рассказал. Но то, что поведал он, — мелочи. Усач не сильно углублялся в тему. А парни, ожидающие своей смены и просто отдыхающие на койках, смогли удивить.

Попасть «на нож» в городе проще простого. В такой толкучке даже не заметишь, кто и как тебя пырнул. А потом упадёшь на землю, истекая кровью. Исключение — самые широкие улицы, где ещё можно приглядываться к людям вокруг, но ведь широкие улицы есть далеко не везде и даже на них, бывает, не спрячешься от толпы.

Стража в таких случаях носит защитное снаряжение, а также требует «место», когда проходит мимо. Людям, конечно, такое не нравится, но уже привыкли.

Благо, что у меня зачарованная одежда, которая уверенно сдержит удар ножом, а далее — не посмотрю на людей, всех потоком воды на куски разорву. Хм… или нет? Не знаю. Так-то я не кровожадный, но… — поморщился, — как и все, как и всегда, подвержен эмоциям и настроению. И если с первым — по причине того, что маг, — ещё худо-бедно научился работать, то вот со вторым…

Если грёбаные придурки из офицеров стражи продолжат создавать мне проблемы, то точно начну придумывать, как бы им отомстить! Я ведь не прошу многого — дайте мне возможность проводить время с Люмией и парой моих приятелей!

Надо бы узнать у Костона, того паренька из местных, с кем я разговорился в первый день, что они в таких ситуациях делают. Уверен, что у них «налажен контакт» с магичками из стражи. Вот Хоресом клянусь, всё на поверхности лежит! Будь у меня побольше времени, а также желания углубляться в тему, то точно узнал бы их секреты. Но мне не хочется лишний раз к ним лезть и общаться. На хер не сдались эти безмозглые стихийники. И нет, мы не ссорились и не дрались, просто так и не смогли найти полноценный общий язык. Причём подобное относится не только ко мне — Ресмон с Каратоном аналогично старались держаться подле меня, одной маленькой группкой. Может, причиной было то, что почти все наши новые соседи говорили на мунтосе? Или что были кашмирцами?

Неважно. Всё равно скоро отсюда свалим. Поэтому недолго нам терпеть общество друг друга. И даже если у меня так и не получится погулять с Ресмоном и Люмией, то плакать не буду. Даже мстить, скорее всего. Всё по той же причине — скоро мы отправимся дальше, сразу после дня единения Империи.

Ха-а… эти кретины из стражи решили, что даже четыре дополнительных мага и четыре сиона могут помочь им с большей эффективностью обеспечить отсутствие беспорядков на территории города. Лично Лициан Витте, начальник стражи (назначен прямо из столицы, если что), вызвал нас к себе уже на второй день пребывания в Морбо и сообщил, что, дескать, конечно же он понимает, приказ императора — это приказ императора, и все подкрепления тут же должны направляться на фронт, но так как нас всего восемь человек…

— Особого смысла в скорости попросту нет, — уверенно кивнул Витте, будто убеждая в этом самого себя. — Поэтому я решил оставить вас в Морбо на эти пару дней. Моё решение уже поддержал Хауэр…

Филар Хауэр — глава гарнизона города. И нет, это не то же самое, что начальник стражи. Стража — это охрана, если сильно упростить. Они патрулируют улицы, следят за преступностью и обеспечивают порядок. Гарнизон — это войска, которые защищают город от нападения извне. При нужде эти войска могут помочь и с другими функциями, например охраной, но вообще цели у них совершенно разные.

— … и думаю, поддержит Флокьет…

Рокстон Флокьет — наместник всего города Морбо. Тут, думаю, никаких вопросов нет. Во всяком случае, у меня не возникло, когда я узнал эту не слишком мне важную, но определённо не лишнюю информацию.

— … так что посадим вас на поезд уже после завершения праздника, — закончил Лициан.

— Может, тогда дождаться нового подкрепления, которое прибудет на пароходе, и присоединить нас к нему? — решил спросить я, что было не совсем нормальным поведением. Имею в виду — большинство магов предпочитают молчать, обычно в силу возраста и абсолютного непонимания ситуации, но я был отлично обучен, а также являлся аристократом (увы — в прошедшем времени), отчего умел и договариваться, и находить общий язык с самыми разными людьми.

Эх, знал бы, чем придётся заниматься, так был бы куда старательнее на уроках с домашними учителями!

— А вот этого уже допустить никак нельзя, — едва уловимо прищурился Витте. — Одно дело — немного придержать подкрепление, пусть даже столь малочисленное, другое — намеренно его задержать до появления второго.

— Неужели имперские чиновники столь строги, что не посмотрят на число нашего… «подкрепления»? — вновь поинтересовался я у него. Впрочем, один лишь вид этого усталого мужчины говорил о многом.

Ушли мы ни с чем. Имею в виду, ровно с тем, что до нас и донесли: сидим в казарме оставшиеся дни, помогаем страже, а после праздника садимся на гражданский поезд (изначально, когда ещё был цел «Кромолос», планировался военный), который направится в Виртал, город на юге от Морбо, от него — в Ростос, пограничный кашмирский городок, расположенный на краю пустыни Сизиан, а там уже на лошадях, точнее верблюдах, вдоль торговых путей, до Агвана — столицы пустынников и единственного более-менее приличного поселения той бедной земли. Насколько я помню, кочевники вообще сдались Империи чуть ли без боя. Потому что их земля, кроме десятка оазисов, представляла из себя просто отвратительное место. Ранее пустынники в основном промышляли разбоями, делая налёты на вольные города, Кашмир, Сайнадское царство и Истлу — земли, которые были вокруг.

Конечно же, соседям подобное не нравилось, но сколько бы людей ни входило в Сизиан — столько крови и впитывала пустыня. Лафтетарам — так назывались «воины пустыни», которыми сейчас зовут разбойников — даже не приходилось марать изогнутые мечи или тратить пули: песчаные бури и солнце делали своё дело. Температура доходила до шестидесяти градусов, отчего люди высыхали прямо на глазах: кожа трескалась и отходила от мяса. Губы присыхали друг к другу и отдирались с кусочками кожи. А вода, даже спрятанная во фляжку, испарялась как по волшебству.

Если бы не оазисы, то местность можно было бы назвать проклятой — зоной смерти. Но именно в них и концентрировалась вся жизнь. Именно там проживали пустынники, строили деревни и даже города. Встречались как малые оазисы, так и весьма внушительные, способные обеспечить водой и едой тысячи людей.

Лишь Дэсарандес сумел пройти через Сизиан и захватить его. Взять Агван и принудить пустынников сдаться. Говорят, ключевую роль сыграли волшебники, которые обеспечили быт армии и концентрировали воду. И конечно же, подготовка: сотни тысяч зачарованных вещей, палаток, спальников, телег и прочего. Как мне рассказывал отец, император готовился к этому почти семь лет. А потом, всего за три месяца, пустыня оказалась присоединена.

Хех, скоро мне с остальными предстоит взглянуть на всё это своими глазами. Плевать, не вижу каких-то сложностей. Уверен: нас проводят до нужной точки и ткнут пальцем направление. И вообще, кто в здравом уме попытается создать проблемы для четырёх сионов и четырёх магов⁈

Ну да неважно. Приказ был вполне ясен: оставаться в городе до окончания дня единения Империи. Таким образом мы поступили на временную службу в Морбо. Порядки были просты: маги работали в три смены, по восемь часов в день. У каждого имелся свой временной интервал, без возможности как-то его изменить. То есть некоторые работали только ночью и отсыпались днём. И так каждый день. Хотя… может, ночью патрулировать спокойнее? Чёрт бы его знал, вообще не в курсе.

Нас приписывали к разным отрядам стражи, по одному. Всего колдунов в охране города было шестнадцать. Это если брать только парней. И ещё одиннадцать девушек. Теперь к ним прибавились мы четверо. Итого: тридцать один волшебник в подчинении стражи Морбо. Вроде бы мелочь, особенно по сравнению с числом населения, но… это стихийники, которые делали упор именно на своём направлении. Каждый из них владел «Взглядом Хореса» и прочими опасными штуками, позволяющими массово обращать людей в пепел. Пара-тройка огненных шаров сожгут под сотню человек. Даже я, не являясь боевиком, сумею уничтожить толпу. А уж если с прикрытием, когда один бьёт, а другой держит барьер… О, это просто песня! Аналогично и с формой оборотня: вести расстрел противника с неба, где расстояние и скорость не позволят тебя обстрелять…

В общем, я к тому, что трёх десятков колдунов, на мой взгляд, за глаза хватит этому городу, чтобы стереть его в пыль. К тому же в стражу распределяют не всех боевиков, а лишь какую-то часть. Другая идёт в гарнизон, к аристократам, охрану наместника и прочее. То есть по факту боевых магов тут раза в три больше. Плюс ко всем ним время от времени поступало пополнение из местной школы магии (одной-единственной), но в то же время зачастую подходил «срок» у «магов-ветеранов». Я про смерть, ежели что. А потому численность «магического подкрепления» у той же стражи всегда была плюс-минус одинакова. Даже наша четвёрка не сильно изменила ситуацию.

М-да… на место умерших приходили новички, и ничего не менялось. То есть тут прямая связь с численностью населения! Если, условно, в городе проживает десять тысяч человек, то в среднем на них будет две тысячи магов. Так? Нет, не так! Они ведь умирают через два года. Всё упирается в рождаемость, ибо не каждый из жителей города будет каждый год рожать новых детей. Приходится считать скорее семьи, причём определённого возраста, а потом уже высчитывать дальше… Тяжёлая и неблагодарная работа, которую тем не менее регулярно проводят те же имперские переписчики и математики. И всё же зависимость от количества людей была… Эх, если бы я ещё помнил формулу подсчёта…

Услышав шипение за спиной, я мгновенно обернулся, заметив воришку, баюкающего обожжённую кисть руки. Выставив палец в его сторону, создал слабенькую «каплю», которая ударила его в живот, вызвав вскрик и падение на грязную пыльную землю.

Я не вкладывал слишком много магической энергии, так, едва-едва… синяк, думаю, будет хорошим, но не более.

Несколько человек вокруг заорали что-то на мунтосе, однако я не стоял на месте, а быстро вклинился в толпу и моментально в ней затерялся. Не было никакого желания оставаться и ждать неизвестно чего.

Через несколько минут я уже оставил происшествие далеко за спиной и просто гулял, оглядывая огромные прилавки, которые шли один за другим. Я искал нужные мне вещи, понимая, что таким темпом могу застрять здесь на пару дней. Проблемно. Впрочем, посмотреть всё равно было интересно!

Время летело незаметно, и вот я уже договаривался с бородатым кашмирцем по поводу покупки пустых книг. Он требовал по золотому за каждую! Это же уму непостижимо!

Пришлось обменять два вечных светильника, которые не тухли, а ещё добавить тридцать серебряных монет, по итогу получив две пустые книги. Покосившись на довольного торгаша, едва сдержался, чтобы не сплюнуть ему под ноги, выражая максимальную степень презрение. Ведь надул меня раза в два, не меньше!

Хер с ним, книжки были нужны. А теперь пополнить запас чернил, перьев и поискать интересные заготовки. Я, конечно, уже успел взять несколько таких, но если встречу что интересное… Эхе-хе… похоже, свой кошель я выверну до дна.

Пока ходил по рынку, внимательно осматриваясь по сторонам, столкнулся с патрулём стражи: десять бойцов с ружьями и клинками, плюс офицер и маг. Конечно же, меня узнали, но бумажка, подписанная Митильясом, решила все проблемы. Самое смешное — стражники даже не умели читать, как и маг сопровождения. Офицер покивал с умным видом, но я заметил, что его зрачки не двигались, будто бы мужчина не читал текст, а смотрел, как на картинку. Впрочем, может, он знал, как выглядит его подпись, и на самом деле её узнал?

— Чтобы вечером был в казарме, — бросил он мне напоследок, а потом махнул рукой, двигаясь дальше.

Лишь когда они проходили мимо, заметил, что магом была девушка, чьё лицо прикрывал традиционный кашмирский капюшон, она с интересом на меня покосилась. К сожалению, в должной мере оценить её не вышло: слишком закрытые одежды, что играли роль защиты от солнца, а также соответствовали местным правилам, где женщины обязаны максимально прятать своё тело. Бред… почему императрица (или даже император) всё ещё не отменили эту глупость? Чего ждут?

«Воинская служба» очень сильно напоминала мне банальную учёбу в той же Третьей магической. Каждая смена магов имела довольно строгий распорядок дня: подъём, обязательная разминка-тренировка, завтрак (хотя он мог проходить и ночью), патруль, второй приём пищи, свободное время и сон. Для интереса я отходил так два дня, а потом надоело. Патруль шёл по одним и тем же местам, которые были изучены стражей вдоль и поперёк. Так-то оно удобнее — для них, но мне что делать? Скучать? Тогда-то и сообщил офицеру, что могу поработать по специальности, а там добрался до капрала Митильяса, с кем у меня и пошла работа. Ему же рассказал про Люмию и Каратона. А то тоже ведь молчат да патрулируют. Зачем? Не лучше ли будет наварить зелий или полечить травмы разных бедолаг? Меня вот с ходу подрядили работой артефактора, да так, что едва-едва вырвался. Один лишь Ресмон как был боевиком, так и остался. Но он на него и выучился, так что всё честно.

Закупив всё, что хотел, а заодно и продав свои артефакты (для этого нашёл отдельного лавочника, который занимался именно зачарованными побрякушками, некоторые из которых даже вызывали интерес, а другие были похожи на недоделки учеников местной школы), направился в гильдию ремесленников. В отличие от Таскола, где артефакторы и алхимики не просто делились, но ещё и имели разные направления, разбившись на десятки филиалов по всей столице, здесь всё было в одном месте. А город как бы не такой уж маленький. Тысяч триста людей здесь проживало точно. Неужели одна школа магии и одна гильдия со всем справлялись?

Невольно остановился, ощутив, как заломило голову. Ну не может такого быть! Явно что-то нечисто…

Подумав какое-то время, пожал плечами и направился дальше. Вот к чему я сейчас, не имея никакой информации, смогу прийти? К заговору? К тайным похищениям? К массовым побегам? К «теневым» школам, как в Тасколе? Правда, последнее больше слухи, но…

Тьфу, не ломай голову, Кирин! Это просто дерьмовый город, который, по-хорошему, надо снести и отстроить заново, но кто же позволит? Сука… хоть советником к императору иди и «открывай» ему глаза на истинное положение дел. Только вот знает он обо всём этом, знает! Но, видимо, ничего пока что с этим делать не планирует. А раз так, то куда мне лезть?

— И будто бы я могу куда-то лезть? — закатил я глаза, заходя в тень и случайно спугнув целый рой мух, облепивших мёртвую тушку какой-то небольшой птицы. Благо, что мой амулет, отгоняющий насекомых, отлично работал, отчего вокруг словно бы имелась небольшая аура, помогающая против этой летающей гнуси. Подобные амулеты, кстати, скупили у меня за наибольшую цену: по половине золотого. Угу, я тоже умею выкручивать руки! А уж как мы торговались!

Мысленно усмехнувшись, довольно погладил свою сумку. Думаю, со стороны мой вид должен быть весьма зловещим, словно у что-то замышляющего ренегата, тайно работающего на Челефи и уже задумавшего взорвать в центре города десяток Огненных сфер. Кстати, о них — прикупил пять стеклянных флаконов, которые попробую преобразовать в Огненные сферы. Ранее этим не занимался, но процесс понятен. Если получится, то смогу полноценно швыряться волнами огня, будто специализируюсь на нём.

Угу, «если получится»… Работка там не из лёгких, но она мне знакома: в книжке есть полное описание создания сферы, пусть и стоит несколько предупреждений об опасности и обязательной осторожности. Хех, надо будет предварительно сделать пару амулетов защиты от огня и жара, чтобы не рисковать, а то мало ли? Каратон, конечно, вместе с Люмией меня и из куска мяса соберут (наверное), но зачем добавлять им лишнюю работу, а мне лишних проблем? Их и без меня хватает.

— Уважаемый, — обратился я к мужчине, с закрытыми глазами стоящему возле стены, — мне говорили, где-то поблизости находится гильдия магических мастеров, не подскажите путь?

— Три медяка, — так и не открыв глаза, буркнул он.

— Тогда проводишь меня прямо до входа, — хмыкнул я в ответ, не став спорить.

Кашмирец наконец поднял веки и покосился на меня, а потом по сторонам. Выглядел он достаточно обыденно: серый кусок ткани, замотанный вокруг головы, просторная широкая (всё по местной моде) одежда, напоминающая халат, в которых у меня ходили мать и сестра (новенькие стражники неизменно провожали их взглядами, что означало… многое), и простые сандалии, из которых торчали грязные ноги с обломанными ногтями и грубой, словно подошва, кожей.

Я на его фоне, наверное, смотрелся как… приезжий. Ага, всё так просто! Нет, с кем-то из знати или хотя бы человеком, имеющим достаточную сумму денег, меня перепутать было сложно. Всё-таки вырядился я достаточно бедно, хоть и достойно, набросив сверху накидку, по аналогу местных жителей, однако под ней был одет по моде Таскола, которая тут была откровенно неуместна (пусть даже я и прикрыл голову). Но не зря ведь меня выбирали целью номер один все местные воришки?

— Идём, — махнул он рукой, — но деньги вперёд.

— Один медяк сейчас, два возле гильдии, — постановил я, бросив ему монету, которую он ловко подхватил, после чего она моментально пропала где-то в складках его одежды.

Когда мы, едва пройдя сотню метров, повернули к ещё более узким лестницам, ведущим в глубины Морбо, я до последнего ожидал нападения. Или от моего спутника, или от его дружков. Они ведь есть? Должны быть!

— Расслабься, думаешь, я мага не узнаю? — наконец, видимо устав от моих подозрительных взглядов, сказал он. — Срезал путь через лестницы, потому что иначе надо было тащиться чуть ли не к мечети, — кашмирец ткнул пальцем куда-то в сторону.

Знать бы ещё, где эта «мечеть»! Впрочем, мою паранойю он немного успокоил. Немного.

Выйдя из «внутреннего города», как я мысленно называл условные трущобы, которые хоть и находились вплотную к центральным улицам, именно ими и являлись, мы оказались на небольшой (как и всё в этом городе) площади.

— Вон гильдия, — кивнул мужчина на приземистое здание, возле которого отиралась небольшая толпа самых разных людей, а потом с жирным намёком на меня посмотрел.

Я улыбнулся и выдал ему ещё два медяка. Кашмирец довольно приосанился и ушёл, ни слова не сказав.

Почесав затылок, я оглянулся на толпу возле гильдии, к которой подошло ещё несколько человек. И чего делать? Ждать очереди? Усмехнувшись, направился прямо к людям. В голове появился небольшой — простенький, я бы сказал, но план.

По пути осмотрелся вокруг. Местность была незнакомой, но я знал, на что ориентироваться, чтобы добраться до казарм. Отсюда, как и почти из любой части города, виднелся дворец. Раньше там сидел какой-то визирь, ныне же — назначенный Империей наместник города Рокстон Флокьет и его приближённые. Трусливые подонки, все как один. Иные не стали бы настаивать на том, чтобы восемь человек помогали войскам удерживать контроль над толпой горожан, среди которых не было ни инсуриев, ни сионов, ни магов. Хотя про последних — в нынешней обстановке — я уже не уверен. Вдруг здесь и правда торчит какая «теневая школа»? Вот только, в отличие от столицы, на самом деле никому не подконтрольная?

Слышал про такие — дескать, в них подготавливают магов, которые потом работают на криминальные структуры. Я несколько раз обсуждал такое со своей сестрой, Анселмой, близняшкой Кастиса, с которой я общался ближе всех прочих своих родичей, но она считала подобное лишь слухами.

— Здесь за каждым углом присматривает Тайная полиция, милый мой Кирин, — улыбалась девушка. — Даже если бы, в теории, такая организация имелась, то всё равно работала бы на государство, пусть даже создавая иллюзию независимости.

Хах, а может, так оно и есть! Мне-то откуда знать? Но то в столице, а здесь… Здесь, как по мне, может быть что угодно.

Так или иначе, дворец стоял на вершине холма, отчего на него можно было легко ориентироваться, и если пройти к нему ближе, то наверняка я встречу хоть какие-то ориентиры. Ну, либо спросить дорогу к центральному рынку, а от него путь я уже знаю. И желательно при этом избегать лестниц. Это сейчас мне повезло, был с местным, который, судя по виду, где-то там и обитает. А что будет, если пойду один? Хер бы его знал. Может, ничего, а может, соберу проблем. Я, конечно, крут и всё такое, но если завалю десяток отбросов, то не вызову ли этим каких проблем? Всё-таки не зря руководство Морбо опасается своего населения. Проклятые кашмирцы, рисковать нежелательно…

Кстати, площадь, как и все пустые пространства аналогичного характера, использовалась под место для торговли. И вроде ничего необычного, но подозрительно громкий крик на таскольском, моём родном и понятном языке, заставил меня, как и прочих людей вокруг, обернуться в сторону центра небольшого базара.

— … хулишь имя Хореса, нашего единого бога и повелителя! — разобрал я голос какого-то мужчины, а замеченные — из-за спин начавшей собираться толпы — стражники лишь подстегнули интерес. Я подошёл ближе, продолжая оставаться на некотором расстоянии ото всех.

— Она восхваляла Амму прямо при жреце, — громко пояснил кто-то из толпы, специально для новоприбывших.

— Вот дура, — добавил ещё один мужчина и покачал головой. — Бабы! — в сердцах бросил он, будто бы одно это слово объясняло всё происходящее.

Толпа вокруг роптала, но преимущественно на мунтосе, хоть временами я и разбирал знакомые слова.

— Тц, мало того, что ничего не понятно, так ещё и не видно! — Я потёр ладони, а потом оглянулся, подмечая удобный прилавок.

Поймав мой взгляд, стоящий за ним продавец на миг задумался, а потом растянул губы в усмешке.

— Десять медяков — и можешь встать, — указал он на доски своего навеса.

— Два медяка, — заявил я, а потом подпрыгнул на пятачок свободного пространства, между товарами, засыпая его пылью со своих сапог. Благо, на них были нанесены руны, иначе мои ноги давно сопрели бы до состояния вонючего болота.

— Я песок за два медяка убирать не буду! Девять монет и деньги сейчас! — возмутился он, стукнув по столу непонятно откуда вытащенной сучковатой дубиной.

— Пять, сразу, — кинул я ему медь, сосредоточив внимание на центре рынка, где высокий мужчина в одежде жреца на вытянутых руках удерживал какую-то женщину, укутанную в привычные взгляду тряпки. Рядом стояли солдаты — стандартный десяток стражи, оглядывающийся офицер и маг. Точнее — волшебница. Причём та самая, которую я видел по дороге!

— Давай шесть! — азартно заявил торговец, но я лишь бросил на него короткий взгляд, не удостоив ответа и вновь сосредоточив внимание на происходящем.

Вот жадные ублюдки. Раздражает эта черта кашмирцев. Иной раз кажется, что они и жопу свою продать готовы. Думаю, даже этот бородатый кретин был бы не против, предложи я десять золотых. Хотя… сторговались бы на пяти.

Между тем с женщины содрали ткань, оголив лицо и часть тела, просто порвав наряд. Я бы дал ей порядка сорока лет, что для низшего класса уже представляет собой тот возраст, который не красит человека. Безусловно, опытные целители могли всё поправить, превратив её в молодую девушку (имею в виду — внешне), но их услуги стоят золота. Очень большого количества золота.

Суть в том, что чисто внешне она не представляла никакого интереса, ещё и заливалась слезами, крича и умоляя отпустить. Утверждала, что исправится и забудет Амму, что каждый день будет молиться Хоресу, но жрец был неумолим.

— Тебе повезло, что обойдёшься обычной поркой, — по итогу постановил офицер, подходя ближе. — В наше время открытое почитание других богов может быть приравнено подстрекательству к мятежу.

Жест мужчины ознаменовал факт того, что её, полуголую (кусок ткани, которым она прикрывалась, окончательно оторвался), схватили стражники и начали привязывать к ближайшему столбу, на который был натянут тент от солнца. Там, как бы, находился чей-то прилавок, но всем было плевать. Кроме продавца, которого отогнали едва ли не пинками, чтобы не мешался.

— Во дают, — почесал я затылок, с опозданием заметив, что рядом со мной уже стоял тот самый кашмирец и вполголоса ругался на своём грёбаном мунтосе. Лицо мужчины было перекошено, а руки гневно мяли длинные засаленные рукава.

Отчего-то вспомнились строки некогда читанного «Века позора», вышедшего из-под пера Гильема Кауеца: «Раздор — это путь любой империи. Однажды я спросил отца, что это значит, и он описал империю как вечное отсутствие мира. Если нация воюет, сказал он мне, не по периодической прихоти агрессоров — как внутренних, так и внешних, а всегда, это значит, что один народ постоянно навязывает свои интересы другим народам и нация уже не нация, а империя. Он был мудрее меня, уже тогда понимая, что война и империя для нашего легендарного бессмертного правителя — суть одно и то же. Вещи, видимые с разных вершин, единственное мерило могущества и единственная гарантия славы».

По какой-то причине буйный нрав толпы, окруживший эту группу стражи, ускользнул и от жреца, и от офицера. И если последний поначалу ещё отслеживал настроение людей, то потом, видимо, увлёкся, лично достав плеть и начав избивать нарушительницу, пока жрец читал молитвы.

О самой женщине я не мог сказать ничего. Слышал часть её слов и криков, но суть ускользала. Даже не мог сказать, правда ли она восхваляла Амму или лишь упомянула её, ведь не был свидетелем. Однако закон, касающийся других богов, и правда достаточно суров. Плевать, что я знаю: люди продолжают поклоняться не только истинно сущему Хоресу, но и ложным идолам, вот только если они делают это тайно, то какая разница? Пусть продолжают действовать тайно, дабы не смущать всех остальных. За прилюдное же восхваление другого бога (порицание приветствуется) и правда полагается наказание, так что стража и жрец в своём праве, однако…

— Надо, мать вашу, головой думать, — едва слышно произнёс я, хотя мог и орать в полный голос. Гвалт стоял такой дикий, что звуки заглушались, не успевая покинуть пределы моего рта. Толпа внезапно рванула к страже в каком-то едином порыве, набрасываясь на них и начиная забивать всем чем только можно: кулаками, ногами, палками, камнями, ножами… Полыхнула магия, но волшебница то ли не успела, то ли растерялась, то ли напугалась. Страх — это эмоция некромантов, позволяющая обращать в прах мёртвую плоть, скопившуюся на теле поднятой марионетки. Ну, и конечно же, он используется в рунах и алхимии. Никак не при нападении толпы обезумевших горожан!

Я начал действовать быстрее, чем успел подумать. Зря! Подумать бы надо было! Зачем мне влезать в это дерьмо⁈ Зачем, Кирин⁈ На хера⁈

Струя кипятка под бешеным давлением, словно нож сквозь масло, разрубила людскую волну пополам. Крик вышел на новый уровень, а я окружил себя водным барьером: единственная возможность для мага одновременно нападать и защищаться. Вот, кстати, ещё одно преимущество стихий воды, земли и льда. Ну, может, ещё ветра? Не в курсе. Однако тот же огонь и молния хоть и способны на барьер, но он не сможет отбить, например, пулю, которая пролетит его насквозь, вонзаясь в тело колдуна. У меня же была вода, имеющая плотность сама по себе, так я ещё и закручиваю её, чтобы текла вокруг меня с бешеной скоростью! Такую уже хрен чем пробьёшь…

Обратившись в шар, чем-то напоминающий странного водяного ежа, я «вкатился» в визжащую на мунтосе толпу, поражая людей атаками воды и отбивая отряд стражи. Крик оглушал, а перекошенные смуглые морды вызывали лишь чувство ненависти. Как же меня достал грёбаный Кашмир!

Размахнувшегося саблей мужчину ударил водяной пулей, которая от вложенной силы едва не снесла ему голову, разбивая череп, как ореховую скорлупу, и одновременно обваривая кипятком.

Я старался действовать аккуратно, чтобы случайно не задеть наших, иначе бил бы не пулей, а тем же потоком, которым изначально «рассёк» толпу пополам.

Ещё один кашмирец вытащил короткий мушкет, успев сделать выстрел, но снаряд не добрался до моего тела. И хорошо! А то одежда одеждой, но лицо-то у меня не прикрыто! Если туда что попадёт, так впору сразу ложиться и умирать. Печаль… может, попробовать вытатуировать руны? Ха… хм… надо будет об этом подумать. Как-нибудь на досуге. Точно не сейчас.

Создав водное щупальце, ударил им сразу по нескольким кашмирцам, обращая их в переломанные кучки полуварёного мяса. Отвратительный запах распространился вокруг. Кто-то не сдержал содержимое своего желудка, выплёскивая его на землю. И я их понимал. Выглядело отвратительно даже для меня. Зато действенно!

На помощь я успел вовремя. Убить из десятка стражи смогли лишь четверых. Даже волшебница была жива, хоть красовалась внушительным синяком на скуле, порванной одеждой и испуганно вытаращенными глазами.

— Корова тупая, ты же боевой маг! — едва ли не рявкнул на неё. — Встать! — Гнев на ситуацию переполнял меня. — Помогай мне!

— Е-есть!.. — дёрнулась девчонка и попыталась встать. Неудачно — завалилась в пыльную, покрытую кровью землю. Когда же её взгляд, проморгавшись, рассмотрел трупы, обваренные и разорванные давлением, магичка, как и некоторые другие, показала собравшимся свой тонкий внутренний мир, испачкав и без того грязную землю ещё сильнее.

Сдержав желание выругаться, совершил ещё пару сильных атак, убивая сразу по десятку человек, которые дёрнулись было на второй заход. И откуда только смелость берут⁈ Одновременно с этим в меня летели камни, которые не могли пробиться сквозь барьер, но задевали солдат, часть из которых вообще не могла ходить: похоже, их здорово переломали. Благо, что сохранившие целостность частично отстреливались, частично оттаскивали пострадавших вглубь, за мой барьер, стараясь действовать так, чтобы между разъярённой толпой и ими находился я.

В этот момент я вытянул руку, пафосно указав на жирного старика, размахивающего палкой и завывающего что-то напоминающее молитвы. На миг даже пожалел, что не понимаю его, но… какая разница? Теперь, когда стража за моей спиной, можно не сдерживаться!

Канал к моему магическому измерению приоткрылся чуть шире, и поток нагретой до кипения воды бешено полетел вперёд, создавая огромную кровавую просеку и буквально растирая своей силой и массой несколько десятков человек. Чего уж, созданная мной волна ударила даже в дом, стоящий на границе площади, пробивая его кладку.

Мгновение спустя сбоку налетел какой-то парень, размахивающий ножом, но мой водяной барьер просто сточил ему кусок руки, отчего он встал с безумным видом, смотря то на меня, то на собственную культю.

Удар молнии попал ему прямо в центр груди, отбросив от меня подальше и прожигая в ней сквозную дыру. Это волшебница в кои-то веки нашла в себе смелость. Коротко покосился на неё, но бледная девушка лишь сжимала зубы и смотрела на людей вокруг из-под полуприщуренных век.

— Защиту создай себе! — прикрикнул на неё. — А то первый же камень рискует стать последним!

Не отвлекаясь более на девчонку, перевёл фокус внимания на толпу, которая здорово сдала назад. Проблема была лишь в том, что узкие улицы не могли выпустить всех одновременно, а прибывающие посмотреть, что случилось, или поддержать сограждан здорово блокировали пути отхода.

— Бей их, чего стоишь⁈ — рявкнул выживший офицер. У него был выбит глаз и разбита голова, по которой стекала кровь из длинного рассечения. — Убей всей тварей! Всех!

Он брызгал слюной и выглядел откровенно безумно, но близко ко мне не походил. Барьер я, несмотря на наличие одежды с рунами, снимать не спешил.

Пожав плечами, решил последовать приказу. Не потому, что он выше по званию, а… пожалуй, частично мне хотелось этого самому. Камширу пора ответить за всё дерьмо, которое он причинил Империи! Если уж проиграли, так сидите по норам, жалкие крысы!

Поток воды устремился в самую большую группу, мгновенно разрывая на куски сотни людей. Брызги кипятка, полетевшие во все стороны, лишь усилили панику. Многоголосый рёв поднялся над толпой. Я же поддал напора, буквально обращая собравшийся народ в кровавый пар. Была мысль использовать «Взгляд Хореса», но… не хотел ради него нарушать целостность водяного барьера.

В ту же толпу залетела молния, а потом ещё и ещё. Девчонка тоже не стояла без дела, отчего раздался громкий хохот офицера. Испуганные солдаты ошарашенно смотрели на площадь, превратившуюся в бойню.

— Нам этого не простят, — тихо пробормотал какой-то парень, почёсывая затылок. — Не простят…

— Куда денутся? — хмыкнул я, но не стал настаивать. Народ в конце концов сумел сбежать, хоть какие-то отдельные люди и оставались: прятались под прилавками, выбили двери в ближайшие дома, забились в углы.

Из-за забора гильдии выглядывали испуганные люди как молодого возраста (маги-ремесленники?), так и более взрослого. Они не спешили открывать покрытые рунами двери, а я наконец отпустил поток, ощущая, как тело отдаёт приятным внутренним теплом.

Даже на тренировку не тянет! Вот там я выдаю куда более сильный напор магии! Эх, а стоило только вспомнить, как держал барьер во время шторма…

Благодарность мне высказывать не спешили, но я понимал их. Обстановка не располагала.

Стучались в ворота гильдии, наверное, с полчаса, пока эти придурки решали, что делать. Я в это время хоть как-то пытался вытянуть парочку совсем плохих ребят, одного из которых толпа натурально затоптала — весь переломанный, едва дышал; второй получил ножом в брюхо и тихо умирал.

Мои навыки лекаря, конечно, подросли, но всё равно оставляли желать лучшего, однако опускать руки тоже не хотелось. Можно сказать, у меня настала практика!

Наконец нас впустили и начали помогать в лечении, с чем у здешних магов тоже было весьма плохо. Может, такое обучение, может — не повезло и ни у кого не имелось даже слабой склонности (не верю!). Далее подтянулись ещё стражники, которые оцепили площадь. Подошли тяжёлые инсурии и старшие офицеры, которые начали выяснять ситуацию. Меня, девчонку-магичку и командира десятка повели на допрос, в сторону центральных казарм.

— Троица тебя побери, Альфорд, о чём ты думал, когда потакал тому жрецу? — сокрушался по дороге его знакомый, которого уже ввели в курс дела, — теперь город точно полыхнёт, причём как раз на день единения! Витте всех с потрохами сожрёт!..

— Плевать я на него хотел, — спасённый мною командир небольшого отряда выглядел измученным и уставшим. Нормального лечения он так и не получил — лишь бинт на голову и глаз. — Всех этих сук надо резать. Каждого… Убить каждого! Это же животные, понимаешь? Дикие звери!

Вместе с нами неспешно перемещались двое инсуриев и два десятка стражи, однако никто не ожидал, что на настоящий отряд осмелятся напасть!

Тени я не видел до последнего, поэтому совершенно упустил момент, когда здоровый кусок камня пролетел буквально в метре от меня, впечатавшись в инсурия с такой силой и мощью, что того обратило в жирную, размазанную по земле лепёшку с кровью. Похоже, это был старый незачарованный образец. Однако даже так — мощь колдовства внушает.

Меня пошатнуло потоком ветра от пролетевшей глыбы, а потом зацепило каменной шрапнелью, ведь булыжник при приземлении разбился, с огромной скоростью разлетаясь осколками во все стороны.

Зачарованная одежда спасла меня от смерти. Ещё пару человек — личные амулеты. Второго инсурия — броня, девчонку — малый размер и лёгкость: от взрыва она отлетела куда-то в канаву, где и оказалась в условной безопасности. Остальные получили те или иные повреждения, отчего мне, повторно за сегодняшний день, довелось услышать крики.

— Хорес единый, дай сил, — шепнул я, заметив, как с крыш домов начали спрыгивать вооружённые смуглокожие люди. Мгновенно атаковал их «каплей», тут же убив двоих, но потом пришлось уворачиваться. На свет показался вражеский маг, видимо предпочитающий стихию земли, который яростно атаковал меня.

В то же время оставшийся инсурий выпустил поток огня, охвативший нескольких нерасторопных мужчин. Вот только другие, более умелые, уже расчехлили ружья и открыли огонь, почти сразу убивая раненого офицера, который лишь вопил и махал руками, вместо того чтобы спрятаться куда подальше. Видать, хорошо его контузило!

Благо, что в этот раз люди на моей стороне действительно сражались! И я не только про инсурия, который, чередуя меткую стрельбу и огнемёт, под прикрытием крепкой брони попёр вперёд, не обращая ни на что внимания. Но ещё и про парочку выживших солдат, успевших засесть в укрытиях за домами и стреляющими в ответ. Плюс была магичка. О, в этот раз она всё-таки показала, что не зря оказалась в отряде стихийников!

«Взгляд Хореса», — красно-чёрный луч, вырвавшийся будто из портала за её спиной, — полетел в мага «каменщика», разбивая его броню и отбрасывая в сторону. Не добила… но ранила, это точно!

— Сюда! — крикнул ей, махнув рукой. — Держись!

Не успела она даже понять, что я хочу (правда, подбежала), как я создал водяную платформу, которую переместил вверх, прямо к тому месту, куда упал недобитый маг врага — куда-то на крыши.

Кроме короткого писка — скорее от неожиданности, чем от страха — девушка никак не отреагировала на средство перемещения, а в следующее мгновение мы тоже оказались на крыше.

— Вон он! — указала она на парня, который на дрожащих руках пытался приподняться из кучи обломков. Я успел заметить, что пальцы на его левой руке обуглились и скрючились, а сам он был бледным и шатающимся.

Не успев даже сосредоточиться, я стал свидетелем повторного применения «Взгляда», который испепелил и противника, и солидный кусок каменного дома, стоящего позади него. Мощно, ничего не скажешь.

— Надо было взять — допросить, — с опозданием высказался я, а потом сплюнул. — Впрочем, что он мог знать?

— Пойдём поможем нашим, — довольно улыбнулась она, задирая нос. Похоже, мнимая обида на то, что ничего не сумел сделать во время первой стычки, оказалась успешно преодолена.

Хмыкнув, двинулся следом, взглянув с крыши. Оставшись без мага, враг проигрывал. Хоть их было больше, но инсурий — это не то, что можно вот так с ходу забороть обычными способами. Против этих бронированных гигантов могут сражаться лишь маги, сионы или другие инсурии. Исключение — хорошо обученные грамотные отряды с качественным вооружением или гранатами.

Вот, кстати, именно её, прямо на моих глазах, инсурий и кинул в группу скрывшихся за обвалившейся стеной дома кашмирцев, подрывая их всех. Кажется, у него кончились патроны, так как он смещался для боя на совсем уж близкой дистанции. Ага, так и есть, вытащил большой цельнометаллический топор, который был бы слишком тяжёлым для простого солдата, но сион или инсурий, чья броня брала на себя часть нагрузки, вполне ловко махали бы этой оглоблей.

БАХ! — с грохотом топор обрушился на первого врага, буквально располовинивая его на две неравные части.

Я был так увлечён боем, что пропустил момент, как кто-то со всего маха ударил меня в спину. Причём не просто так, а ножом!

Завалившись вперёд, упал с крыши, пролетел почти пять метров вниз и приземлился лицом прямо в землю. Одежда и руны выдержали удар ножа, не позволив меня убить, но от полёта вниз уберегли лишь частично.

Громко ругаясь, ощутил, что лишился нескольких передних зубов и вдребезги разбил нос. Хуже и не придумать! И всё же — каким-то чудом — я не растерялся и быстро пополз в ближайшее укрытие, напоминая самому себе таракана, однако на половине пути не выдержал и оглянулся.

Волшебница (чьё имя я так и не узнал) успела сдать назад, и невысокий кашмирец с мушкетом в левой руке и кинжалом в правой бросился её преследовать. Молния, которую девушка запустила в него, безвредно растворилась, даже не коснувшись ублюдка.

— Аф-фтимх-хагия, — гнусаво выдал я, чувствуя, как кровь из носа заливает рот и скапливается в горле. — Пфыг-гхай! — крикнул ей, но девчонка, видимо, ничего не поняла.

Вместо этого запустила в кашмирца ещё одну молнию. Она что, думала, что промахнулась⁈ Или если первая не сработала, то нужно бросить ещё одну⁈

В следующий миг смуглокожий сын собаки оказался к ней впритык и всадил кинжал прямо в центр её груди. Магичка обмякла и стеклянным взглядом посмотрела на нож. Следующий удар прилетел ей в глаз, а потом мужчина просто отправил безжизненное тело вниз. Пинком.

Словно только сейчас его заметив (а может, и правда лишь сейчас), ещё живые солдаты начали стрелять в ублюдка, но гад проворно сдал назад, уходя из нашего поля зрения. Похоже, он был сионом.

Инсурий в это время добил противников, показавшись перед нами. Его броня была покрыта кровью, как и мощный топор в руках.

— Ядро треснуло, — прогудел он. — Держится лишь волей Хореса. Надо быстрее валить, иначе придётся бросать броню.

И мы помчались! Я даже не думал пытаться себя лечить. Как⁈ На ходу? Самого себя? Без зеркала? Нет, я не идиот! Речь ведь о голове, тут любая случайность — и потом собирать меня вообще будет некому.

А город начал бурлить. Слухи распространялись будто пожар. Едва мы добрались до казарм, как я тут же, не обращая внимание на крики и брань разных офицеров, выловил Каратона, зажав его в углу. Хватило лишь моего вида, как парень, глухо выругавшись, потащил меня за собой, расположив в нашей общей комнате отдыха. Благо, что с такой ситуацией, как сейчас, в помещении никого не было. И нет, комната отдыха не равняется месту, где спят солдаты или маги. В казармах, во всяком случае здесь, вообще было прилично так всего: спальные помещения (свои для каждого вида войск, для простых стражников и вовсе выделено несколько), комнаты отдыха (тоже несколько), канцелярия, офицерские комнаты (ряд кабинетов для высшего командования городской стражей, включающие дополнительные одиночные спальни), комната для хранения и чистки оружия, площадка для тренировок, столовая, кладовые, прачечная и туалеты. В отдельной пристройке располагались купальни, где имелась офицерская зона и место для всех остальных. Ах да, храм Хореса неподалёку. Но то уже не чисто для стражи, а вроде как общий. Только удивительно удобно располагался поблизости, хе-хе.

Говорю же, всё это жутко напоминало мне Третью магическую. Но да я не жалуюсь. Вообще сложно жаловаться, когда только что едва ли не сжимал челюсти от боли, которая периодически била по мозгам так, что глаза с трудом видели сквозь наползающую на них пелену, а сейчас уже абсолютно здоров!

— Спасибо, — я постарался вложить в это слово все свои чувства.

— Эм-м, пожалуйста, — хмыкнул довольный Каратон.

В комнате мы немного задержались. Я приводил в порядок одежду, убирая следы крови и грязи (производственная магия!), осматривая, не возникло ли где повреждений. А то руны рунами, но мало ли? Одновременно рассказывал парню о произошедшем, отчего он всё больше хмурился.

Несмотря на рождение чуть ли не в трущобах Таскола (он был сыном башмачника), Каратон оказался достаточно разумным человеком. Ему бы ещё грамотности добавить, так цены бы не было! Но мало кто может быть идеальным.

В общем, лекарь быстро осознал, какими проблемами всё может обернуться. Не зря ведь Витте проводил с нами беседу? Потом её, кстати, теми или иными словами повторил, наверное, чуть ли не каждый офицер. Как те, кто приглядывал непосредственно за нами (таких за глаза называли «дрессировщики»), так и непосредственные командиры во время патруля. Суть, впрочем, можно объяснить одной короткой фразой: «Не лезь на рожон». Потому что ожидаемый праздник единения Империи и так как бельмо на глазу для всех власть имущих представителей проигравшей стороны, так ещё и лорд Челефи мутит что-то непонятное, то проводя диверсии на Малой Гаодии, то будоража собственных людей внезапным появлением.

Теперь, в дополнение к сказанному, один безмозглый жрец и офицер — ныне мёртвый, что, безусловно, спасает его от казни — решили устроить публичную порку какой-то бабе, причём прямо на глазах толпы кашмирцев. Власть должна поддерживаться силой! Но когда силы нет, то хотя бы дипломатией. Сейчас мы оказались в ситуации, когда приходится считать каждого мага и сиона (иначе никто не задерживал бы нас), поэтому необходимо было проявить максимальную осторожность…

— Какая уже разница? — пожал я плечами, стоило Каратону поднять эту тему. — Это не наша проблема. Завтра день единения. Отстоим его, а потом свалим отсюда. Думаю, когда прибудет подкрепление, хитрый ублюдок Витте на пару с Флокьетом могут попробовать уговорить их остаться хотя бы на пару дней, чтобы помочь им зачистить все центры вражеской силы.

— Разве приказ императора не был предельно категоричен? — приподнял он бровь. — Все подкрепления немедленно отправлять ему?

— Пара дней равняется небольшой задержке в плавании, — развёл я руками, наконец удовлетворившись внешним видом моей рубашки и надев её. — Думаю, если у подкрепления не будет особых потерь, то на подобное могут закрыть глаза.

— Или нет, — хмыкнул Каратон.

— Или нет, — согласился я с целителем.

Вернувшись в спальню, где мы проводили бoльшую часть времени, я узнал, что меня искала Люмия. Пришлось оставить вещи (руны, в которых стихийники не разбирались, давали мне какую-никакую гарантию их сохранности) и направиться в женское крыло.

Охраны здесь не было, ещё бы стражам самих себя охранять! Просто имелась давно и надёжно зачарованная дверь. Точно такая же была на кухне, складе, оружейной и почти всех местах, где хотя бы в теории можно что-то украсть или сотворить какую-то срань. Открывать их могли лишь ключами, которые носили офицеры, имеющие доступ. Однако я разумно посчитал, что раз ко мне заходила Люмия, то, значит, дверь открыта. Либо кто-то в суматохе забыл запереть, либо открыли специально, чтобы было проще получать доступ к магам, неважно какого пола. Не исключаю и тот факт, что подобное сделали, дабы направлять к ним гонца и выдёргивать нужных девчонок для усиления патрулей.

В женском крыле было несколько отдельных помещений, специально для них: спальня, комната отдыха и туалет. Всё остальное было общим, даже купальня, хоть там и имелись перегородки. Такие дела.

— Какие люди! — встретила меня огненно-рыжая девушка с породистым лицом, светлой кожей и манерами аристократки. Я бы даже поверил, что встретился с особой баронского или графского происхождения, если бы Люмия ранее не поведала о её «карьере» шлюхи. В борделях натаскивали тех, кто имел… скажем так, определённый уровень внешности, чтобы они могли играть роли того, кого пожелал клиент. В частности, Вивиан отлично умела играть знатную особу. Пробудив магию, она решила сохранить это поведение, хотя иногда (встречал её дважды) в глазах девушки отражался страх.

Думаю, она до сих пор всерьёз опасается, что её ударят, попользуют или вернут обратно. Но, может, это лишь мои выдумки?

— Не боишься получить наказание? — лукаво продолжила она.

— Думаю, сейчас офицерам не до наказаний, — хмыкнул я, оглядывая спальню. Несколько коек были заняты девчонками, одна из которых спала без верха, отчего грудь открыто задорно торчала, словно приглашая её изучить. Кроме Вивиан, не спало всего три девицы, одна из которых, смуглокожая кашмирка, что-то писала (вот к ней точно стоит присмотреться, грамотная ведь!), а две другие негромко болтали друг с другом. На меня они покосились, но без особого интереса. — Тем более в такой ситуации, как сейчас, колдунов будут беречь изо всех сил. А мы, — указал на себя, — послезавтра всё равно уезжаем.

— Значит, можно делать что хочешь? — рыжая рассмеялась. — Ах, как это хитро! В твоём стиле, Кирин.

— Благодарю за оценку, — склонил я голову, будто бы на приёме — профессионально и чётко отмеренно. Это была тонкая издевка, намекающая, что её показные манеры никогда не сравнятся с настоящей знатью. Впрочем, судя по виду, она даже не поняла этого. — Где Люмия? — я тут же перешёл к делу.

— Посмотри в других комнатах, — Вивиан словно потеряла интерес, — где-то тут была.

Найти девушку не составило сложностей, стоило лишь выйти в коридор: она сама вышла из туалета.

— Кирин! — довольно улыбнулась Люмия и подбежала ближе. — Что случилось? Я слышала, на вас напали и город бунтует?

— Надеюсь, что нет, — вздрогнул я. — Этого ещё не хватало… Пошли, сядем где-нибудь, чтобы и ты, и я были в доступности — на случай, если кому-то что-то будет нужно.

— Тогда я предупрежу девчонок, что буду у вас! — кивнула Люмия. — Иначе и правда могут потерять и наказать.

— Несправедливость, — буркнул себе под нос, пока та нырнула к остальным. Услышал, как Вивиан что-то ответила ей на мунтосе, но потом продублировала на таскольском. Тц… нет, обязательно нужно выучить ещё один язык. Хотя бы один!