Отряд D Чёртов Улей

Глава 5

Размашисто шагая по улицам стаба, троица крутила головами, разглядывая поселение. Дома были в основном невысокие, не больше трех этажей, собранные из каких-то блоков и дерева.

«Видимо, строить из пластика пока не додумались», — мелькнуло в голове Шелеста.

По поселку Тула туда-сюда шныряли небольшие автомобили, принцип их работы им успел объяснить их конвоир. Машинки были тоже в основном небольшими, но пару раз видели и джипы рейдеров.

Поток информации, обрушившийся на их головы, был огромным, но впитывали они ее жадно, кто знает, сколько им тут куковать еще. А потому расспрашивали обо всем, что видели. Ведущие их охранники, пусть и нехотя, но объясняли, что да как. Пусть и косились, мол, из какой же вы дыры вылезли?

«Не верили им, ох не верили. Но ничего, ментат это дело исправит, —думал про себя Шелест, краем глаза подмечая, как нервно держат оружие их охранники. — Хоть бы не пальнули сдуру!»

Остановились они у здания, сложенного из небольших красных прямоугольников.

«Кирпичей», — старательно выговорил про себя непривычное название Опер, вспомнив ликбез от охранника.

Один из конвоиров распахнул перед ними дверь и повел по лестнице наверх. Перед одной из дверей остановился, указал на ряд стульев и приказал ждать, сам же, стукнув в полотно двери костяшками пальцев, скрылся внутри кабинета. Шелест сел на стул, который слегка качнулся под его весом, и оглядел помещение. Стены были обшарпаны, на них висели какие-то плакаты с непонятными схемами и лозунгами, которые он не стал читать. На столике лежали брошюры о Стиксе, но они выглядели так, будто их листали уже сотни раз — углы были загнуты, а обложки потрепаны.

Вскоре внутрь пригласили Свена. Пробыл он там достаточно долго, Шелест и Опер уже успели заскучать. Лежащие на столике брошюры о Стиксе особо нового им ничего не поведали. Потому появление Свена было встречено с воодушевлением. Выполз тот улыбаясь совершенно по-идиотски.

Следующим к ментату пошел диверсант. Этот проторчал там еще дольше и тоже вышел с дебильной улыбкой. Но обсуждать, что там происходит, при конвоирах Шелест не стал. А потому молча поднялся и шагнул, захлопывая дверь за собой.

И замер прямо на пороге. На краю стола, большого такого, надо сказать, стола.

«Добротного, массивного, покрытого темно-зеленым сукном, и когда только успел все это заметить?», — подумалось ему.

Так как взгляд притягивал совсем не стол. Нет, то, что сейчас приковало его взор, тоже было большим и тоже обтянутым тканью, но точно не было столом. Мужчина сглотнул. Потом моргнул и снова сглотнул.

На краю стола сидела женщина. Скрестив длинные стройные ноги, она внимательно смотрела на стоящего перед ней мужчину поверх очков в явно дорогой оправе. Взгляд темных, словно шоколадных, глаз манил не меньше, чем-то, что находилось немного ниже.

«Интересно, почему она носит очки, говорят же, что зрение тут, как и любые другие изъяны, восстанавливается. Или это тоже часть образа? Надо сказать образа удачного!» — промелькнула шальная мысль.

Белая, кипенно-белая блузка практически не скрывала ничего. Три верхние пуговицы то ли были расстегнуты для того, чтобы произвести эффект на входящих, то ли просто одежка была маловата, так с ходу и не скажешь. Юбка под ней больше походила на широкий пояс и тоже практически ничего не прятала. Ее кожа казалась идеально гладкой, с лёгким золотистым оттенком, а волосы, собранные в строгую, но изящную прическу, отливали глубоким каштановым цветом.

Придя в себя, космонаемник откашлялся и хриплым голосом, видимо от долгого молчания, поздоровался. Затем слегка потянул на себя ворот нательного комплекта.

«Что-то тут очень душно, ” — подумал он.

— Шелест? — глубокий грудной голос заставил его вздрогнуть.

Мужчина кивнул, не в силах отвести взгляд от дамы. Ну как от дамы — от выдающейся спереди части дамы.

«Ничего себе у них тут ментат, если это официальное лицо стаба, то какие же тут у них путаны?» — мысли никак не хотели приходить в порядок.

Видимо, что-то такое отразилось и на лице, так как женщина усмехнулась и переместилась в кресло за столом. Что, однако, совсем не мешало наслаждаться обтянутыми белой блузкой аппетитными полушариями. Жестом пригласила присесть и Шелеста, прямо напротив нее. Тот молча устроился в мягком глубоком кресле.

«Из такого быстро не выпрыгнуть, — тут же отметил он. — Продумано, ничего не скажешь!»

— Ваших товарищей я уже опросила, — продолжила барышня. — Различий в словах не заметила, как и лжи. Но вот некоторые детали они точно утаили. И мне бы хотелось их узнать.

— Кто вы? — задал абсолютно идиотский вопрос Шелест, продолжая пялиться на выступающие над краем стола сиськи. — Как вас зовут?

— Меня зовут Оса, — представилась она наконец. — Ментат стаба Дикий.

А что, имя ей подходило, Шелест вспомнил ос с одной из колоний, их тела напоминали ее фигуру, а еще — еще они тоже были очень опасны, как и сидящая перед ним женщина. Несмотря на визуальную хрупкость, в ней чувствовалась сила.

— И что же мне рассказать? — Шелест наконец немного пришёл в себя и чуть подался вперед, сцепив пальцы в замок.

— Например, про мура, как его там, Шныря. Ваши люди старательно уходили от ответов о нем, — цепкий внимательный взгляд темных глаз следил за каждым его движением.

Шелест поерзал в кресле. Задумался на минуту, а затем начал говорить. Он решил, что юлить не стоит, дама все равно, как им сказали, ложь за километр чует, а значит, нужно рассказать все как было. Этим-то он и занялся.

— Так что не могу я сказать, что он совсем уж паскудным человеком был. Из страха, или из-за чего там, но именно он спас наши задницы, — примерно через пару часов закончил он.

Оса удовлетворенно хмыкнула и встала. Потянулась. Вновь присела на край стола и опустила ногу в черной изящной туфельке между ног десантника. Облизнула губы. И наклонилась к нему.

— Не боишься, что запишу в его пособники?

А вот это она зря затеяла, с космическими наемниками такие штуки не проходили. Рука мужчины крепко обхватила ее лодыжку, дернула было к себе и… И тут кресло, вместе с немаленьким Шелестом, отлетело к стене.

— Не шали! — покачала пальчиком ментат. — Но вижу, что не врешь. Сейчас формальности уладим, беседу проведу, и отправитесь к лекарю. Хигтеры, да еще и после белого жемчуга, это не шутки. Ему стоит осмотреть твоих бойцов. Да и тебя, вдруг дар тоже просыпается.

—Эт че сейчас было?! —покрутил головой Шелест.

— Я кинетик, обычно о дарах не распространяются, но мне можно. Я ментат, очень слабая, но нимфа и кинетик. Поэтому даже десяток здоровых мужиков мне не опасен.

— Это с чего бы? Всех можно не успеть раскидать, — усмехнулся мужчина.

Оса вздохнула.

— Нимфа, это и дар, и проклятье. Таких, как я, обычно стараются убивать, так как боятся. Но мне повезло. Тесак мужик ровный, решил, что вреда я не принесу. А вот пользу могу. Да и не так много ментатов, чтобы убивать их за второй дар, пусть и немного опасный.

— А за что убивать то?

— Нимфы способны влиять на сознание, при слабом даре только на мужское. И на не слишком большую толпу. Что прикажу, то и будет исполнено. А вот если мой дар прокачать, тогда я смогу уже и тварями управлять, правда только теми, что из мужиков получились. А с ними же не разберешь, кто из кого появился, — пояснила Оса.

Шелест молча кивнул, да, опасный дар и правда.

— Кинетики могут швырять предметы, это ты уже видел в действии. Этот дар у меня прокачан и неплохо, — женщина вновь села обратно в кресло. — Подбери ты уже слюни, сидишь на бабку пускаешь, — рассмеялась она.

«Бабку, да ей на вид лет двадцать пять, не больше!» — подумал мужчина.

— Я сюда попала глубокой старухой, мне тогда, а это было лет десять назад, — Оса начала новый рассказ. — шестьдесят четыре, вот и посчитай.

Она усмехнулась, глядя на ошарашенное лицо Шелеста.

— Ну да ладно. Давай задам стандартные вопросы да отпущу тебя. Устали небось, — женщина достала лист бумаги и начала. — Замышляете ли вы или ваши люди зло против стаба Дикий?

Отрицательный кивок, затем уже словами.

— Нет.

— Будете ли вы щадить или помогать мурам?

— Нет!

После ещё десятка, по сути ничего незначащих вопросов по его скромному мнению, она наконец отстала.

— Сходите к знахарю. Но после того, как помоетесь и сдадите оружие. По стабу со стволами наперевес ходить нельзя. Помыться можно в любой ночлежке. Рекомендую хостел бабы Маши, баба она добрая, хорошая, за ночь берет всего пару споранов за комнату на четверых. Вас трое, поместитесь. Кормит тоже хорошо, просто, но хорошо. И недорого. Спораны можно заработать и в стабе и в рейдах. На первую ночь свежакам ночлег бесплатно, — перечисляла Оса варианты.

Шелест сказал, что споранов у них с рубера водится, да и Шнырь что было, тоже им отдал. Так что пока не бедствовали. Плюс найденные по трупам горошины, и даже одна черная жемчужина, но о ней мужчина предпочел почему-то умолчать.

Стволов у них не было, о чем он и сказал, чем немало удивил барышню. В итоге они попрощались, и Шелест наконец смог выйти к своим бойцам. Конвоиры махнули им рукой и шустро слиняли. Оставшись одни, мужчины переглянулись и тоже отправились на улицу. Предстояло найти знахаря. Как его там? Панка, во!

Но сперва ночлег и помывка. Не идти же к медику вонючими, а воняло от них знатно, это они даже сами чуяли. Вот только сменной одежды тоже не было. Поймав первого встречного человека на улице, спросили его, где тут можно купить одежку, тот махнул рукой, мол, туда, потом туда, а там уже центральная улица и магазины всех мастей.

Туда-то троица и направилась. Стаб был большим, но просто устроенным, штук семь улиц стекались к центру, будто лучи. На одной из них и находились всяческие магазины. Найдя в одном из них одежду наподобие той, что была на Псе и его бойцах, взяли по два комплекта, плюс нижнее белье, носки и смену к ним, ну и обувь прихватили. Вышло, по их прикидкам, недорого. Всего пять горошин.

Там же, в магазине, узнали, как пройти к бабе Маше, оказалось, что это буквально за углом, через пару домов пройти да повернуть и ты пришел.

Ночлежкой оказалось дощатое двухэтажное здание с нарисованной от руки вывеской, на которой была изображена, как говорится, дородная баба с котом и надпись «У Бабы Маши». Простенько, но со вкусом. За стойкой их встретила очень похожая на картинку женщина, на вид лет пятидесяти, с небольшим хвостиком и добрыми глазами, и кот, кстати, тоже очень похожий на рисунок. Рыжий и толстый.

Баба Маша говорила с ярко выраженным южным акцентом, смешно шокала и гэкала, от чего казалось, что ты приехал к бабушке в деревню на лето, впрочем, это казалось тем кто туда ездил, а вот десантура просто почувствовала домашний непонятный уют. Но им тут понравилось, а потому комнату оплатили сразу на неделю вперед.

Быстро заселившись, вещей-то с собой не было особо, только спораны, жемчуг да янтарь в сейф в комнате скинули, отправились на помывку. В баню, как сказала баба Маша.

«Почему баба, — недоумевал Шелест. — Вполне молодая женщина на вид. Но хочется ей быть бабой Машей, ее право!»

Баня оказалась недалеко, сразу за домом. Невысокое, собранное из бревен, строение. Над входом висела вывеска, которая гласила что: «В здоровом теле — здоровый дух». Шелест усмехнулся, читая это, и толкнул дверь.

Баня встретила их густым паром. Пол был выложен широкими деревянными досками, слегка скользкими от воды. В углу стояла большая печь-каменка, сквозь стекло в дверце виднелись раскаленные докрасна камни. Над печью висел чан с водой, из которого время от времени капала влага, шипя на горячих камнях и добавляя пара в воздух.

Лавки вдоль стен были широкими, отполированными до блеска. На одной из них лежали веники — березовые и дубовые, их листья еще пахли свежестью. В углу стояла деревянная кадка с холодной водой, а рядом — ковшики на длинных ручках. На стене висели часы с деревянным циферблатом, их стрелки медленно двигались, отсчитывая время.

В дальнем углу находилась небольшая раздевалка. Лавки для одежды и посиделок после парной были сколочены из грубых досок, а на полу лежал коврик с вышитой надписью: «В бане все равны». Шелест снял одежду, аккуратно сложив ее на лавку. Рядом лежали грубые мочалки и деревянные шайки для воды.

Шелест присел на лавку, чувствуя, как тепло от печи начинает проникать в тело. Пар обволакивал его, и он закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Где-то рядом капля воды упала на раскаленный камень. Опер и Свен тоже рухнули рядом.

— Это тебе не наш сухой душ, — проговорил диверсант, с наслаждением вдыхая ароматный воздух. — Пахнет то как!

Мылись они долго, с остервенением оттирая тела от грязи. Баня бойцам понравилась, они даже успели пожалеть, что у них такого не было.

Румяные, чистые, пахнущие медовым мылом, как потом выяснилось, хозяйка сама его варила, они вывалились на улицу и подставили разгоряченные лица прохладному воздуху.

Опер повел носом и замер. Пахло чем-то очень вкусным, и от этого запаха его желудок предательски заурчал. Шумной толпой они ввалились в помещение столовой, где их уже ждали. На столе тут же оказалась сковорода, полная жареной картошки с грибами, глазунья с кусочками бекона, салат из огурцов и помидоров и небольшой графинчик.

— С живцом по моему специальному рецепту! — гордо сообщила баба Маша в ответ на взгляды мужчин.

Еда оказалась тоже лучше, чем-то, что они ели обычно. Обычно они перебивались синтетическими пайками, органику редко доводилось пробовать, только на аграрных планетах — а там они были редкими гостями. Сытно икнув, Опер отвалился от стола.

— Знаете, а мне тут нравится, — вдруг заявил он. — Еда вкусная, баня эта так вообще отвал всего. А монстрятина… ее везде хватало, вспомните пояс астероидов.

Свен с Шелестом переглянулись, опрокинули по рюмке живца (он оказался просто бомбой, не то, что у Шныря, этот портянками не вонял) и синхронно кивнули. А что, прав Опер. Житуха тут и правда неплохая. Воевать им не привыкать, а вот вкусно пожрать да сладко пожить им начинало нравиться.

Выпив ещё по рюмке, они поднялись, рассчитались за обед и отправились в комнату. Решили немного отдохнуть перед тем, как пойти на поиски знахаря. Потом еще и Пса найти было бы неплохо.

Через час они уже стояли перед дверью в очередном доме. Та распахнулась, и их пригласили войти.

В комнате, заставленной столами, на которых ворохом лежали книги, бумаги, какие-то колбы, громко орала музыка. Что-то про куклу и мага. Слов никто из них толком не разобрал. Перед ними стоял патлатый паренек, лет двадцати, в черной футболке с изображением такого же патлатого парня на ней.

— Я Панк, знахарь, а вы, видимо, те три свежака. Меня о вас предупредили. Кто из вас принимал жемчуг? — деловито осведомился Панк.

Получив ответ, он прихватил Опера, сказал, что раз дар уже прорезался, то его нужно осмотреть первым, и уволок того в соседнюю комнату.

Свен с Шелестом переглянулись и устроились на изрядно замызганном диванчике. Ждать они уже привыкли. Из комнаты доносились голоса знахаря и Опера, но слов было не разобрать из-за громкого ора музыки.

— И как он это слушает, — пробурчал Свен. Он любил что-то более активное, да, громкое, но желательно без слов. Такое, чтобы разгоняли кровь. А эта песня, она была похожа на страшную сказку, что иногда ему рассказывали в детстве.

Вскоре Опер вышел из комнаты, и туда пригласили Свена. Шелест опять оказался последним, и это начинало помаленьку бесить.