Отряд D Чёртов Улей

Глава 15

Опер проснулся от того, что все тело затекло — уснул он прямо в кресле. Рядом, положив голову на спинку дивана, спала Оса. Мужчина прикрыл ее пледом и отправился на кухню приготовить завтрак. Это его немало удивило: раньше он никогда не думал о своих партнершах, вставал и уходил, но сейчас ему хотелось сделать что-то приятное.

Спящая женщина нравилась десантнику: ее лицо выражало умиротворение, даже несмотря на темные круги под глазами, она была красива.

Опер тихо передвигался по кухне, стараясь не греметь посудой. Он налил воду в турку, аккуратно насыпал молотые зерна. Пока кофе закипал, мужчина нарезал хлеб, разогрел на сковороде остатки тушенки, найденные в холодильнике, добавил яйца — получилась своеобразная яичница-болтунья с мясом.

Там же в холодильнике нашлась банка домашнего варенья — малинового, которое любила Оса по ее собственному признанию. Поставил на поднос вместе с двумя кружками. Кофе как раз подошел — крепкий, ароматный, с легкой горчинкой. Он налил его в кружки, добавил в одну ложку сахара, потом подумал и поставил рядом сахарницу — вдруг она любит послаще.

Поднос слегка дрожал в руках, когда мужчина осторожно нес его обратно в комнату. Солнечные лучи пробивались через шторы, освещая лицо спящей Осы. Она слегка пошевелилась, почуяв аромат кофе, но не проснулась.

Опер поставил поднос на журнальный столик, на мгновение задумавшись. Раньше он никогда не завтракал в постели, не готовил для женщин, не заботился ни о ком, кроме себя. Но сейчас… сейчас ему хотелось видеть, как она проснётся, как улыбнется, глядя в его глаза.

Мужчина присел на край дивана, осторожно погладил ее по волосам.

— Просыпайся, красавица. Кофе остывает.

Ментат вскочила, как ужаленная своей тезкой, чуть не перевернув поднос.

— Тише, тише, это всего лишь я и кофе, — усмехнулся Опер.

Оса выдохнула, проведя рукой по лицу.

— Всю ночь кошмары снились, — объяснила она. — Что Муха напал на Тесака, что стену прорвали. Извини… — женщина встала и отправилась в ванну. Выйдя оттуда, она отпила глоток кофе и зажмурилась, став похожей на довольную кошку. — Даже не помню, как заснула.

— Я тоже, — кивнул десантник. — День вчера был заполошный. Но мы все молодцы, отстояли стаб.

Оса кивнула. Они и правда молодцы, хотя, если бы там была пара элит, стаб не выстоял. А это значило, что нужно пересмотреть систему охраны, оповещения и саму защиту. Стена требовалась покрепче. Но это все потом, решила она, а сперва завтрак. Запах яичницы будоражил пустой желудок, и тот тихо урчал, требуя подкрепления. Чем она и занялась, бодро работая вилкой.

— Слушай, — пробурчала ментат с набитым ртом. — А перебирайся ко мне, зачем тебе жить в ночлежке? Места у меня хватит.

Опер задумался: идея ему, конечно, нравилась, но как на нее посмотрит шеф? Точно, шеф. Мужчина подскочил с кресла.

— Надо проведать Шелеста, как он там? Небось вчера не понимал, что происходит!

— Сядь ты, там знахари, медсестры, ему все объяснили и успокоили. Пусть спокойно лечится и восстанавливается. После обеда сходим. А сейчас нужно собраться и найти Тесака. У нас много дел, если ты не забыл, — Оса моментально переключилась, и перед десантником уже сидела не просто женщина, а ментат крупного стаба.

Опер медленно опустился обратно в кресло, смирившись с доводами Осы. Он взял свою кружку и сделал глоток кофе, наблюдая, как она методично уничтожает завтрак.

— Ладно, насчет переезда… — он немного помолчал, собираясь с мыслями. — Я согласен. Но сначала нужно разобраться с проблемами. Не хочется, чтобы кто-то думал, что я прячусь за твоей спиной. Или еще чего похуже.

Оса подняла на него взгляд, её глаза сузились.

— Ты думаешь, я не смогу заткнуть пару глоток?

— Нет, я уверен, что сможешь, — мужчина покачал головой. — Но я не хочу, чтобы ты рисковала из-за меня. И подставлялась.

Она отложила вилку, её лицо смягчилось.

— Милый, я вторая после Тесака, даже Гордей и тот за мной. И если кто-то решит мне перейти дорогу или полоскать мое имя — он пожалеет об этом.

Опер хмыкнул и примиряюще поднял руки.

— Ладно, сегодня же перетащу свои вещи. Уговорила.

— Отлично, — Оса встала, потянулась. — А теперь одевайся. Нам нужно найти Тесака и обсудить укрепление стен. И ещё… — она сделала паузу. — Нужно проверить всех, кто вчера был на стенах. Если Кукловод действует через зараженных, то мог попробовать внедрить и кого-то в ряды защитников. Не из воздуха же эти трое взялись.

Опер кивнул, доедая яичницу.

— Значит, план такой — Тесак, стены, проверка своих. Потом — Шелест.

— Именно, — Оса уже натягивала куртку. — И, кстати… спасибо за завтрак, — она заглянула на кухню и покачала головой. Беспорядок там царил просто ужасный.

Опер ухмыльнулся.

— Не за что. Буду теперь твоим личным поваром. Ну и не только поваром, — его ладонь по-хозяйски хлопнула женщину чуть ниже поясницы.

— Только если не сожжешь кухню, в помойку ты ее уже превратил, — бросила она через плечо, направляясь к выходу.

Мужчина допил кофе и последовал за ней. День только начинался, а впереди было еще столько дел…

У Тесака было тесно и шумно. Здоровый, как медведь, Гордей нависал над щуплым, вжавшимся в кресло Мухой.

— А я в сотый раз спрашиваю, где ты был весь вечер и всю ночь?! — орал он, брызгая слюной.

— Я уже говорил, — лепетал тот. — Меня сунули в мешок, бросили в подвал и лишь утром меня развязали, потом стукнули по голове…

— И лиц ты не видел, — снова взревел зам главы. — Историю получше придумать не мог?

Тут вмешалась Оса.

— Отойди, Гордей, — она отодвинула здоровяка в сторону и присела напротив секретаря. — Муха, посмотри на меня, расскажи мне все сначала.

Муха поднял дрожащий взгляд на Осу. Его глаза были красными от бессонной ночи, а губы мелко подрагивали. Он облизнул их, прежде чем заговорить.

— Я уже говорил Гордею, — парень кивнул на того.

Гордей лишь хмыкнул, но не стал перебивать Муху.

— Я действительно не видел их лиц. — голос Мухи звучал хрипло, как будто он долго кричал. — Они напали на меня, когда я выходил из администрации. Я свернул в переулок, так ближе до дома, и там меня уже ждали. Они напали со спины. Набросили мешок на голову… Везли куда-то на машине, потом волокли по лестнице вниз.

Оса внимательно наблюдала за ним, ее глаза сузились. В комнате повисла напряженная тишина, Гордей, казалось, даже перестал дышать.

— Они… они что-то вкололи мне, — Муха сглотнул. — Какое-то лекарство, наверное. Потом начали спрашивать про расписание караванов, про оборону стаба… Били, больно били.

— Да что его слушаете, врет он все! — снова влез Гордей. — Кто б его после такого отпустил?

Муха вдруг замер, его зрачки расширились. Оса резко наклонилась вперед.

— Но что? Муха, сосредоточься. Что произошло потом?

Секретарь начал дрожать еще сильнее. Слезы потекли по его грязным щекам.

— Я не помню! — вырвалось у него. — Они… они что-то сделали с моей головой. Я помню только обрывки… Голос. Чей-то голос, который приказывал… Я не помню, что было дальше… Честно.

Опер и Тесак переглянулись. Оса же продолжала методично допрашивать.

— Какой голос? Мужской? Женский? Что он говорил?

Муха схватился за голову.

— Не знаю! Он… он звучал странно. Как будто сразу несколько человек говорят в унисон. И он велел… велел мне забыть. Забыть все.

Женщина медленно выпрямилась. Ее лицо стало каменным. Она кивнула охране, и Муху на время вывели прочь.

— Или кто-то в стабе способен на ментальное воздействие, или он врет и умеет прятать это от меня, — она повернулась к остальным. — Но как это проверить, я не знаю.

Гордей сжал кулаки.

— Значит, этот ублюдок мог внедрить своих людей куда угодно. Даже среди наших. Или же этот ублюдок — Муха. Отдайте его мне, я из него все выбью, если это он!

Опер мрачно кивнул.

— И теперь мы не знаем, кому можно доверять. Любой из нас может оказаться под воздействием.

Оса провела рукой по лицу, затем резко повернулась к мужчинам.

— Муху ты не получишь, но следить за ним будем. Пусть все думают, что мы попались на их уловку. Какой бы она не была. Следить осторожно, не привлекая внимания, — она покашляла, и Муху втащили обратно. Ментат повернулась к нему.

— Ты останешься здесь под охраной. Никому не говори о том, что рассказал нам, — Оса посмотрела на десантника. — Мы идем к Псу, ему нужно знать об этом. А ты, Гордей, займись стеной, это тоже важно.

Едва дверь закрылась, Гордей повернулся к Тесаку, махнув охране, чтобы те убрали Муху из кабинета.

— Не нравится он мне, друг мой. А если это он и есть? Тот самый кукловод. Ты смотри, как Оса вокруг него пляшет…

— Да ты никак все ее ревнуешь, — расхохотался Тесак. — Тебя-то она отшила.

Гордей нахмурился, его широкие плечи напряглись.

— Не в ревности дело, — проворчал он, сжимая кулаки. — Просто подумай сам, как-то все слишком хорошо складывается. Муху похищают, но не убивают. Допрашивают, но не пытают. Возвращают — и он ничего не помнит. А теперь Оса его бережет, как жемчужину. И эти, едва появились, и все началось.

Тесак откинулся в кресле, постукивая пальцами по столу.

— Ты думаешь, Муха подстроил все это? Чтобы внедриться? Или космонавтики?

— А ты не думаешь? — Гордей резко развернулся к окну, за которым Муху вели под конвоем. — Он же твой секретарь. Весь стаб у него на ладони — кто куда идет, когда караваны выходят, где слабые места в обороне… Его если повязать, то все знать будешь.

Тесак задумался, его лицо стало жестким.

— Ладно. Пусть охрана докладывает о каждом его шаге. А ты… присмотри за Осой. Только тихо. Но я б на их месте вербовал тебя, а не Муху, — вдруг расхохотался глава.

Гордей побледнел.

— Ты что такое несешь, если они меня возьмут, это будет совсем плохо. А Оса, тут ты мне льстишь. Она же ментат — заметит сразу.

— Пусть заметит, — Тесак усмехнулся. — Если она чиста — просто посмеётся. А если нет…

Он не договорил, но зам его понял.

Он мрачно кивнул и направился к выходу, его тяжелые сапоги гулко стучали по деревянному полу. У двери он обернулся.

— Насчет стены… Думаю, стоит поставить дополнительные посты у складов. Если этот гад пробрался к нам, то оружие и припасы — его первая цель. Без них нам не отбиться.

Тесак одобрительно хмыкнул.

— Умно. Поручи это Псу и его ребятам. Пусть все перепроверит.

— А если Оса будет против? — Гордей придержал дверь. — Она же главная по безопасности.

— Вот потому и надо действовать тихо, — Тесак достал сигару, обкусывая кончик. — Скажешь, что это плановый осмотр. А насчет Осы… — он чиркнул зажигалкой, выпуская клуб дыма. — Если она не в деле, то сама против не будет. Если нет… В общем, действуй. Там увидим.

Гордей резко выдохнул через нос, словно бык перед атакой.

— Понял. Псу скажу, как есть?

Тесак усмехнулся.

— И держи ухо востро. Особенно с Мухой. Если он и правда кукловод… — сигара в его пальцах треснула от сильного сжатия. — Пусть попробует сыграть со мной. Посмотрим, кто крепче.

Гордей вышел, хлопнув дверью. Тесак остался один в облаках табачного дыма. Его взгляд упал на карту стаба, висящую на стене — столько лет строилось, столько жизней отдано за эти стены… И теперь какая-то тварь решила поиграть с ними?

Он резко потушил сигару о подошву сапога.

— А вот хрена вам в трехлитровой баночке!

Оса и Опер тем временем уже добрались до больнички, где лежал Шелест, и расспрашивали Панка о том, как продвигается восстановление.

— Ткани руки формируются согласно нашему плану, — вещал тот. — Еще неделя, и ваш боец будет в строю. Можете посмотреть сами, — он махнул рукой в сторону палаты.

Опер же решил выяснить, каким таким образом оторванная конечность может отрасти заново. И Панк тут же переложил эту обязанность на плечи Плюшки, которого пока еще не передали Дружному — готовили новый караван.

Тот с радостью пустился в пространственные рассуждения.

— Благодаря паразиту, мы называем его Браньяк, гриб мозговик иначе, так как поражает он изначально, по нашим наблюдениям, мозг, — начал знахарь.

— Прям сам наблюдал? — усмехнулась Оса.

— Нет, нет, что вы, — стушевался Плюшка. — Я просто много читал работ Института. Так вот, потом грибница, мицелий по-научному, — Опер заметил, что знахарь любит красивые непонятные слова. — прорастает в остальное тело. И благодаря ей выстраиваются новые клетки. Они-то и помогают отращивать утраченные конечности.

Опер скрестил руки на груди, внимательно слушая Плюшку, но его взгляд выдавал скептицизм.

— То есть, этот… гриб, он что, сам решает, какую руку и как мне отрастить?

Плюшка заерзал, его щеки порозовели от возбуждения.

— Ну, не совсем сам! Видите ли, мицелий действует по принципу…

Его тут же перебила ментат, нахмурив брови.

— Говори проще, Плюшка. Мы тут не в лаборатории. И не на симпозиуме. Тебя не все понимают.

Знахарь сглотнул, поправил очки и начал заново, стараясь изъясняться понятнее.

— Представьте, что ваш организм — это стройплощадка. Обычно, если дом разрушили, нужно заново таскать кирпичи, замешивать раствор… Но у нас есть волшебные рабочие — мицелий. Они уже знают план здания. Если рука оторвана, они берут старые чертежи из ДНК и просто… восстанавливают все как было.

Опер хмыкнул.

— А если рабочие решат, что вместо руки мне нужна третья нога? Или глаз на жопе?

Плюшка всплеснул руками.

— Так не бывает! Мицелий, он следует изначальному генетическому коду! Хотя… — он вдруг замялся. — есть теория, что при сильном стрессе возможны небольшие отклонения. Например, ногти могут стать крепче, или… Например, отрастет лишняя конечность…

Оса резко подняла руку.

— Хватит. Главное — Шелест восстановится. Но мы ведь знаем, что гриб не так безопасен, не правда ли?

А вот Опер решил, что эта информация им пригодится, когда они притащат парней, спишут все на этот гриб и все. Объяснение, откуда у Умника лишние руки, было готово.

Плюшка побледнел.

— Ну… вообще-то, в долгосрочной перспективе… Если допустить споровое голодание, то… То да, есть риск превратиться в зараженного. Именно поэтому нужно всегда употреблять живчик в нужном количестве. И тогда все будет хорошо.

Но его уже никто не слушал, распахнув дверь, мужчина шагнул в палату.

— Шеф, здорово!

Шелест открыл глаза и махнул здоровой рукой.

— Здорово, засранец. Что это у вас там вчера так шумно было?

— Да, некоторые из тварей решили, что им пора пообедать у бабы Маши, больно вкусно она кормит, — расхохотался Опер в ответ.

Ментат решила друзьям не мешать и, прихватив Плюшку за воротник, прикрыла дверь. А десантник принялся рассказывать командиру о событиях прошедшего дня.

— Вот такие дела, шеф, — закончил наконец он свой рассказ.

Шелест молча слушал, его лицо оставалось непроницаемым, лишь пальцы здоровой руки время от времени постукивали по тумбочке возле кровати, вторая рука покоилась в прозрачном коробе. Смотреть на нее было неприятно, и десантник отвел взгляд. Полупрозрачная кожа, размер как у младенца — зрелище было отвратное.

Когда Опер закончил, в палате повисла тягостная тишина.

— Значит, — наконец произнес Шелест, — у нас в стабе завелся кукловод, который может влезать в головы. Стены раздолбаны, Муха либо жертва, либо предатель, а Оса… — он прищурился. — Ты уверен, что ей можно доверять?

Опер нахмурился.

— Шеф, она же ментат. Если бы что-то было не так…

— Именно потому я и спрашиваю, — Шелест резко прервал его. — Ментаты — первые, кого пытаются завербовать такие ублюдки. А теперь посмотри на меня, — он поднял культю, где уже виднелись зачатки новых пальцев. — Ты думаешь, это нормально? Чтобы руки отрастали, как у какой-то ящерицы? Здесь все через одно место, друг. Дары эти. Я все никак к этому не привыкну.

Опер промолчал. Шелест тяжело вздохнул.

— Ладно. Пока я здесь торчу, действуй так — держись ближе к Осе, но не теряй бдительность. Проверь всех, кто был вчера на стенах. И найди этого Панка — мне нужно поговорить с ним о моей регенерации. С Псом обсуди, он мужик здравый. Эту паскуду нужно отыскать.

За дверью раздались шаги. Опер быстро кивнул.

— Понял, шеф. Выздоравливай.

Дверь открылась, и в палату вошла медсестра с подносом. Шелест тут же сменил тему.

— Так значит, баба Маша теперь и тварей кормит? Надо будет с ней поговорить о меню!

Опер фальшиво рассмеялся, выходя в коридор. Но в голове уже крутилась одна мысль.

— Свену привет передавай! — крикнул на прощание командир.