Отпетые мошенники Галактики

Глава XVI

— Теперь их научились клепать. Не то, что пару десятков лет назад. Скоро их вообще нельзя будет отличить от человека. Только тогда многие девчонки выйдут замуж за псевдочеловеков. И может так статься, что прожив с мужьями жизнь, девочки так и не узнают за кем были замужем: за роботом или за человеком. Своего я заказала на Юпитере. Точная копия Орлова.

Да, я это успел заметить. Но от всего случившегося за сегодняшний день я зверски устал. У меня голова шла кругом. Только по этой причине я отошёл в сторонку, опустился в кресло и налил в стакан виски.

И произошло очередное чудо. Мне понадобилось сделать всего лишь пару глотков, чтобы почувствовать такой прилив сил и бодрости, что в голове малость прояснилось. Необоримая жажда жизни и приключений, которые обычно выражались в моём неистребимом стремлении нагрести побольше денег, вновь посетила меня.

— Значит, предполагая, что я сын Кэйджа Орлова, вы решили использовать меня для своих мошеннических махинаций, — резюмировал я самым скабрезным тоном.

— Не будем играть словами, — предложила Астрая. — В общем, всё так. Полгода назад Кэйдж умер и всё его наследство, согласно завещанию, перешло к Самюэлу.

— Понятно, — подытожил я. — Значит старикан не забыл обо мне. А что же Кэтрин?

— Твоя маленькая сестрёнка теперь взрослая дама. У неё своё дело, целая сеть корпораций на семи планетах западного сектора галактики. Глупышка, отказалась от наследства в пользу брата ещё при жизни старого графа. Кэтрин до сих пор по-родственному любит Сэма (в этом месте я хмыкнул, а потом ещё и парочку раз хрюкнул) и ещё она очень переживает по поводу его утраты. Сэмюэла ведь украли в раннем возрасте, когда ему не было и восьми годков.

В этой части печального повествования я дважды хмыкнул и один раз хрюкнул. А на глаза мне навернулись слёзы. К счастью от табачного дыма. И я бы, конечно, в голос разрыдался от такой невероятно слёзовыжимающей истории, если б только был сентиментальным ублюдком.

Но меня всегда интересовали исключительно деньги. И всё ж таки я немного расчувствовался. Ибо только сейчас узнал о неизмеримой доброте сестрёнки. Тем не менее, со своей добродетельностью она вряд ли продержалась бы в неоновожелезобетонных джунглях марсианских мегаполисов хотя бы пару минут. И всё ж таки, я её уважал за эту глупую и непрактичную доброту.

Наверное, в ту самую минуту, как я восторгался неукротимой и беззаветной любовью ко мне моей родни, подлый и коварный граф попытался схватить Лиса за лодыжку своей мерзкой синтетической рукой.

Естественно, активность секреторных желез моего организма, вырабатывающих ферменты сентиментальности, мгновенно свернулась, предоставив полную свободу ферментам ярости мщения.

— Ах, ты гнусный конвейерщик! — вскричал я, отпихивая пластиковую пятерню носком ботинка. — А как же три закона роботехники?… Они, что, уже ничего не значат в этом мерзком и подлом мире?!

Я был настолько разгневан, что уже собирался решительно отпить из бутыли то, что ещё оставалось в ней, но тут в логику развития событий вмешалась Астрая.

— Он не виноват, — горячо вступилась за электронную вредину славная девчонка. — Это я изменила ему программу.

Возмущению Лиса не было предела. На время я даже потерял дар речи от такого откровения.

— Другими словами, ты создала опасного для общества кибернетического монстра? — возмутился я, её признанием не меньше, чем поведением той электронной куклы, что униженно ползала у моих ног, стараясь причинить почтенному джентельмену (каким я частенько представлялся в незнакомых местах) максимум вреда. — Да вы же — банда социально опасных типов, — сказал я, теряя все остатки заложенной в меня ещё в раннем детстве культуры и в запале указывая пальцем поочерёдно то на девушку, то на пыхтящего ко мне ненавистью робота. — Сейчас же измени ему программу, — потребовал я.

— Проще отключить бездельника, — сказала Астрая, улыбнулась примирительно и, наклонясь, щёлкнула рычажком за ухом псевдоОрлова.

Монстр умиротворённо хрюкнул и затих, свернувшись калачиком. А я в свою очередь отныне мог сосредоточить внимание на достопримечательностях тела красотки. И, когда экзаменация подошла к концу, я поставил девушке в уме зачёт и откашлялся в кулак.

— Не хочу казаться назойливо-елейным, куколка, — сказал я бархатистым голосочком, — но, будь у меня парочка литиевых скафандров, я бы сумел убедить тебя прогуляться со мной по теневой стороне нашего летающего саркофага. Только двое. Ты и я. Дуновения охлаждённого до температуры абсолютного нуля вакуума, концентрированный бодрящий кислород в баллонах, звезды величиной с иллюминатор над головой и все прочие прелести хорошего, добротного и донельзя перспективного романа. Чем не райские денёчки?… Не думаю, что кто-то будет отрицать, что разумная, дозированная романтика в Галактике всегда способствовала повышенной деторождаемости, иначе называемой демографическим взрывом.

Короче, я запал на девчонку. Я влюбился в неё ещё тогда, когда только увидел в первый раз и потому нёс всю эту околесицу, которой каждый день с экранов телевизоров кормят нас в тысячах сентиментальных сериалов. Я словно потерял рассудок, что, собственно, если уж честно признаться, и произошло на самом деле.

Я не знал удержу в своих поползновениях в плане любви и продолжал бы молоть всю эту любовную чушь и дальше, но красотка перебила.

— Что ж, — томно вздохнула она. — Может быть, я бы и предоставила тебе такую возможность. Тем более… в литиевых скафандрах. Но меня всегда учили сперва знакомиться, а потом уж затевать все эти охи-вздохи, — призналась она с такой скромностью, что я даже немного офонарел с непривычки. — Узнай я настоящее имя избранника, то, которым называла тебя твоя мамочка в твоём далёком детстве, я бы, чтоб мне провалиться и тысяча метеоритов в брюхо кометы, была бы посговорчивее.

— Хитрый Лис, — отрекомендовался я, вновь обретая бодрость духа и бдительность сознания от одного только вслух произнесённого наводящего ужас на всю галактику имени.

— Как оригинально! — восхитилась Астрая, сделав вид, что не заметила как я взял её за локоток, а мои губы оказались в опасной близости от её губ. — Наверное, сразу после рождения ты совершил нечто из ряда вон выходящее, что твоя мать так отважилась назвать тебя.

— Ничего подобного, — улыбнулся я. — Просто акушер, что принимал роды, был слегка пьян и долго не мог различить, где у меня голова, а где ножки. Вот и пошутил, что я очень хитрый ребёнок, даже вундеркинд и пудрю ему мозги, забавы ради. Всё было именно так. Однако, впоследствии все легавые, с какими только мне довелось встретиться на моём нескучном жизненном пути, все они, как один, подтвердили, что я действительно соответствую имечку.

Невероятно, но я был честен и искренен со своей пассией. И даже гордился сим обстоятельством. И всё это, не взирая на то, что приступы честности не так уж часто беспокоили меня в жизни.

— Мамочка называла меня по-другому, — продолжал между тем я развивать мысль. — Дурачок, притырок, трудный ребёнок, чума нашего века, моя будущая погибель, конченный идиот, монстр… И всё прочее в таком же домашнем сантиментальном духе.

Тем временем Астрая уже не скрывала своей влюблённости.

— Дорогой, теперь и я тебя так буду называть, — сообщила она, вдохновенно повиснув на моей шее, а потом и жарко целуя меня.

В щёку, конечно. Попутно она вытащила из моего кармана все покоящиеся там кредитки. Правда половину потом сунула обратно. Видимо для того, чтобы было, что тырить в будущем. Я же с галантностью кавалера, присущей кавалеру от рождения даже не заметил шалостей дамы.

Наоборот я был счастлив. Время в те минуты словно остановилось. Гигантский корабль мчался сквозь плотные завихрения вакуума, а мы самозабвенно целовались стоя на одной из палуб вверх ногами, словно два гимнаста сбежавших с тренировки.

Рука Хитрого Лиса уверенно скользнула по гибкому стану.

— Только после свадьбы, — простонала наречённая.

— Только и всего-то? — удивился я. — Чего тогда резину тянуть? — заметил я в кратком перерыве между двумя воздушными поцелуями в щёчки. — Где-то неподалёку я видел парочку приятных на вид Экстренных Электронных Бракосочетальников. Всего за двадцать кредов опущенных в щель монетоприёмника мы сможем неплохо скрепить союз.

— О, Хитрый Лис! О, чума нашего века, как ты самодостаточен и находчив, — горячо шептала Астрая, потихонечку и незаметно рассовывая мои купюры по своим карманам. — Веди меня о, благородный рыцарь. Вперёд, к брачному венцу!

Девушка была просто великолепна в своём экзальтированном лицемерии.

О таком компаньоне, как она, компаньоне в своих дальнейших махинациях до этого момента я смел только мечтать. Что и говорить мы идеально подходили друг другу.

Очень скоро синхронно с некоторой суетливостью мы выскочили в коридор, где почти сразу у двери висела невзрачная, забытая всеми коробка с полуистёршейся надписью АЭРБ — Авральный Электронный Регистратор Брака.

Ниже, шрифтом помельче для тех несчастных, что уже растратили заряд оптимизма в процессе семейной жизни: Экстренный Бракоразводник.

Рассеянно и с затаённой улыбкой на губах я отметил, что вторая надпись мне нравится ничуть не меньше первой, с той лишь разницей, что первая в данное время вдохновляла больше.

Ну, вы же сами понимаете, что как показывает жизненная практика — всегда должны оставаться пути к отступлению.

Подскочив к АЭРБ, я рявкнул наши имена в микрофон и сунул в жадно чавкнувшее нутро несколько кредиток из тех, что оставила мне Астрая.

Что-то зажужжало, запахло палёной проводкой и, искажённый мембраной очень низкого качества, зазвучал свадебный марш Мендельсона.