Отмеченная

Глава 11

Хлоя суетилась на сиденье, зажатая между свои дедом и любовником, покачиваясь в такт движением грузовика, за рулем которого был дед. Джексон оделся, как она и просила, принимая вызов, который она бросила. Он дразнил ее поцелуями и прикосновениями, самыми лучшими, на которые способен, когда привез ее домой, чтобы поговорить с дедушкой.

Ощущение превышали ее ожидания.

Джексон сказал деду о своих намерениях и пообещал жениться на ней должным образом, чтобы успокоить его человеческие законы. Она была в шоке от его заявления. Джексон объяснил, что их спаривание это сделка навечно, но сказал это так четко — без намека на колебания — влияя на нее самым чудесным образом. Она хотела встречать каждое утро с ним, узнать все необходимое о нем и наслаждаться каждым моментом их совместной жизни. Без сомнения, это не нервный испуг. Наконец, она нашла то, что ей нужно — мужчину, который дополнял и довершал ее.

День был удивителен. Практически идеален.

До тех пор пока они вошли в кабинет деда и дедушка выдвинул свои условия встречи с Гэвином Уортингтоном.

Без сомнения, кровожадным человеком.

Он четко объяснил свои условия, так чтобы не было недоразумений. Он сам едет на охоту и вернется назад в своем грузовике, спасибо большое. Нет необходимости сопровождать. Также он хотел захватить свое ружье. Дополнительные боеприпасы необязательны, пока в магазине есть чем стрелять. Он хотел встретиться с мистером Уортингтоном один на один, не желая никаких помех.

Часть «без помех» ужасала ее.

Дедушка — молодой и энергичный для своего возраста — был слишком стар для сражения.

Он будет ненавидеть ее, если она так скажет, но он уже не мог двигаться так же слажено, как привык. Артрит бедер и коленей замедляли его. Не было шанса, чтобы он избежал быстрого хука в голову или удара по его телу. Джексон пытался успокоить ее, обещая, что не позволит что-нибудь подобному случиться, но она не могла остановить тот поток страха, который возник, когда она представила, как дедушка двинется на человека, который обидел его ребенка.

— Сохраняй веру, — сказал дедушка, прежде чем они отошли от того месте, где Хлоя всегда звонила домой, пытаясь успокоить ее опасения. — Иногда, когда случаются подобные вещи, это все, на что ты можешь рассчитывать.

Звучит как совет. Жаль, что она ощутила напряжение дедушки и страх старушки. Дедушка не был совсем уж честным. Было странно отличать правду ото лжи так просто, словно глоток воздуха. Словно она освободилась. Весь измотанный дедушка говорил о вещах, оставаясь спокойным как удав. Единственный запах, исходящий от него, который она могла распознать, был гнев. Человек, вырастивший ее с рождение, не имел сомнение по поводу встречи с Гэвином.

Флетчеру Брайанту было комфортно со своим решением.

Она знала, честь бабушкиного беспокойства вытекала из невозможности присутствовать на охоте или защищать ее перед Гэвином. Но в глубине души Хлоя признавала страх бабушки за мужа — человека, с которым была всю свою жизнь. Их любовь была такой же значительной, как и спаривание у волков. Хлоя всегда знала, если бабушка или дедушка скончается первым, другой вскоре последует за ним. Они были вместе слишком долго. Разлука уничтожит их.

Резкий жар дал о себе знать, исходя из метки на запястье. Она нервно вдохнула и закрыла область метки, потираю кожу.

Как только село солнце, начались жуткие ощущения. Сначала она проигнорировала покалывающий зуд, сосредотачиваясь на своей семье и подготовке к вечеру. Прикосновения Джексона стали более чувственными, раскрывая его осведомленность об изменениях из-за метки. Спустя час покалывание перешло из раздражающего в слегка болезненное.

Джексон наклонился, плечом задевая ее.

— Легче, — пробормотал он, нагибаясь, чтобы положить руку на ее ногу и утешительно ее сжать. — Все будет в порядке. Не напрягайся. Флетчер достаточно резок, как и должно быть.

Дерьмо.

Беспокойство о метке на запястье испарилось.

Были более важные вещи к рассмотрению, например, судьба человека, вырастившего ее. Вполне возможно, что дедушка двигался навстречу своей погибели. Стая встретила их в Дивайде и все пошло на удивительно хорошей ноте. Дед был сердечен, когда приветствовал членов стаи. Также он пожал руку нескольким людям. Тем не менее это не искоренило чувство движущейся катастрофы, как будто что-то страшное случиться, когда они сели в машины и поехали к месту назначения.

— Выше подбородок, Хлоя Бин, — дедушка вставил свои пять копеек в разговор. — Не о чем беспокоиться. Я позабочусь об этом раз и навсегда. — Он участливо посмотрел на нее и сказал. — Это как срывать пластырь. Раз сделал и все в порядке.

Только дедушка мог сделать такое сравнение.

Любая попытка спорить бесполезна. Шансы выиграть спор с ее опекуном невелики. Она выучила этот урок в раннем детстве.

Подняв голову, она выглянула в окно. Они почти были в охотничьих угодьях — огромной части частной собственности за пределами Атрум Хилла. Это было идеальное место насладиться зовом дикой природы вдали от любопытных глаз.

А это бонус для тех, кто обращается.

Опасно для мужчины, которой может защитить себя только ружьем.

В тот момент, когда они проехали мимо ворот охотничьих угодий, ее чувства были в полной боевой готовности. Она выпрямилась на сиденье, глядя вперед, осматривая окрестности. С ее улучшенным зрением она могла видеть огромную структуру, к которой они подъезжают. Они выехали за пределы светы — структуру тоже в тени. Было почти темно, солнце исчезает за горизонтом.

Она думала о полнолунии. Волнение и опасения отправили дозу адреналина по ее кровеносной системе. Она могла ощутить волка внутри нее. С каждым часом зверь выходил больше на поверхность. Животное хотело вырваться и бежать мимо деревьев, вдыхая сладкий запах сосен и листьев, ощущая холодную землю под ногами.

Они приближались и она изучала многочисленные машины, припаркованные вокруг строения. Один она опознала — внедорожник Симоны и ее папочки приближался к «Волчьему логову». Возбуждение смешалось с агрессией. Ее сердце ускорилось, а ее звериная половина громко ревела в ее голове. На этот раз она распознала чувство собственничества — ярость, — которое испытывал ее волк. Она разделяла его мнение.

Джексон ее.

Она будет бороться за него. До потери пульса.

Умрет ради него.

Теплое дыхание ласкало ее ухо и тот самый мужчину, которого она была полна решимости отметить как своего собственного, прошептал:

— Скоро, Хлоя, — он отпустил ее ногу, накрыв ее руку своей, наклоняясь так, чтобы только она слышала. — Мы будем одни и твой волк сможет выйти поиграть. Но до тех пор…

Мощный всплеск энергии прокатился по ее руке, и она вдруг осознала, что не только Джексон говорил с ней — а также его волк. Его волк задел ее, заставляя ее дикую половину прислушаться к его предупреждению.

— Ты слушаешь меня. Только меня.

Волк ее послушался, ведя себя удивительно тихо. Его сила была шокирующей, проникая в ее душу и беря под свой контроль. Она никогда не испытывала ничего подобного. Связь между ними была неоспоримой. Может быть, она должна злиться за то, что он доминирует, но его власть давала ей спокойствие, успокаивая ее таким образом, в котором она так отчаянно нуждалась.

— Хлоя? — спросил ее дед, поворачивая голову, чтобы посмотреть на нее. Когда их взгляды встретились, она распознала озабоченность в его глазах. — Ты в порядке, Бин?

— В порядке, — она одарила его, как она надеялась, уверенной улыбкой. Ее опекун был достаточно обеспокоен. Если бы он захотел, он не смог бы понять, что с ней произошло. Он полностью человек без сражающимся животного внутри. — Просто нервы.

Он вернул свое внимание к дороге с громкие фырканьем. Она изучала его руки, отметив, как побелели костяшки пальцев, когда он крепче сжал руль. Он не купился на ее оправдание. Ни на секунду. Воспоминания о детстве нахлынули опять. Дедушка никогда не сталкивался с ней, когда она врала. Он не должен был. В тот момент, когда она чувствовала его неодобрение, она всегда говорила на чистоту.

Она смотрела вперед, изучая людей возле легковых и грузовых авто. Как бы сильно она не хотела сказать дедушке правду, она не могла. Не было места для ее прошлого в ее настоящем. Будущее ждет. Если она хотел доказать, что достойна Джексона, ей придется полагаться на себя.

Прямо сейчас.

Ее волк одобрил ее мысли, тихо рыча в голове. Она отметила намерения зверя. Зверь хотел доказать все оборотням, с которыми они когда-либо встретятся — со стаей, к которой скоро она присоединится — и любой женщине, у которой хватит наглости оспариваться ее место как пары.

Они без понятия, на что способен волк. Но они будут.

Оба мужчины в машине хотели защитить ее. Но они не знали, что ее волк сам намерен защищать их.

Хлоя склонила голову и посмотрела сквозь ресницы на Джексона. Ее десны опять покалывать, а кожа начинали чесаться. Она ожидала найти его, изучающим ее. Вместо этого он смотрел прямо перед собой, сузив глаза, глядя на здание. Она последовала его примеру и сделала тоже самое. Семь мужчины стояли перед зданием огромной группой — включая отца Симоны, Уэйда.

— Кто они? — спросила она.

— Альфы области, — ответил Джексон, скользя пальцем по ее руке. — У Уэйда явно чешется язык. Он должен был рассказать им, что случилось прошлой ночью. Они знают о нашем приходе.

Она желала, чтобы руки перестали дрожать, делая глубокие вдохи, чтобы оставаться спокойной. Ее взгляд скользил по мужчине, который стоял в группе. Высокий. Мускулистый. Последние лучи солнца целовали короткие вьющиеся волосы. Их глаза встретились сквозь ветровое стекло. Яркие зеленые глаза — цвет, настолько хорошо ей знакомый — соответствовали ее.

О Боже.

Это он.

Время замедлилось до минимума. Она продолжала смотреть на Гэвина Уортингтона, его форма становилась все больше. Неудивительно, что Джексон распознал ее биологического отца так быстро. Хлоя словно смотрела в зеркало. Несмотря на то, что Гэвин мужчина, у него такие же глаза, нос и рот.

— Вы признаете его? — спросил Джексон.

— Именно, — дедушка уменьшил скорость, покупая им чуть больше времени. Она оторвала свой взгляд от Гэвина, когда дедушка потянулся к ружью, которое вклинилось между дверью и сиденьем. — Он знает о Хлое. Взгляни на него. Он ждет ее.

— Он знает, — подтвердил он, оставаясь совершенно спокойным. Его пальцы сжались вокруг ее руки. — Думаю, он намерен приветствовать ее должным образом пред стаями.

— Хорошо, что я привел с собой Ремингтон[10], - Хлоя могла определить, как возрастает гнев дедушки с помощью запаха, который словно перец горел в ее носе. Он не поднял оружие, но положил руку на рукоятку. — Я сотру эту самодовольную улыбку с его лица.

— Не надо забегать вперед, — пробормотал Джексон. — Внешность может быть обманчива.

Хлоя не хотела смотреть, — испуганная от того, что видела, — но не могла себя остановить. Она замерла, как только перевела взгляд на мужчину, на которого была обижена, будучи ребенком. Джексон прав. Для окружающих Гэвин, вероятно, кажется самоуверенным. Для нее же казалось, он опасается.

Зеленые глаза Гэвина метнулись к ее деду, а губы сжались.

— Верно. Это я. Твоя трусость плохое оправдание для мужчины, — прошептал дедушка низким голосом. — Пришло время униженно признать свои ошибки.

— Это не о Вас, Флетчер. Речь идет о будущем вашей внучки, — Джексон сохранял свой тон ровным, но Хлоя знала, что это не так. — Вы сказали, что можете сдерживать себя, так сделайте это. Не усложняйте больше, чем это уже есть. У Вас только один шанс предстать пред стаями и заработать их уважение. Придерживайтесь плана.

Ее дед не ответил, остановив грузовик в нескольких ярдах от Гэвина. Она протянула руку, цепляясь пальцами за руку Джексона. Ее сердце билось так сильно, что она думала, что оно сейчас выскочит из ее груди. Когда дед остановил машину и заглушил мотор, она взглянула вверх в зеркало заднего вида. Члены стаи Джексона ехали позади них, размещая свои автомобили между Гэвином и их грузовиком.

Джексон выпустил ее руку и открыл дверь.

— Помни, что я сказал. Успокойся. И не бей баклуши, — оглянувшись через плечо, он сказал спокойно. — Не покидай мою сторону, Хлоя.

Она вспомнила о его предыдущих инструкциях.

Поддерживай зрительный контакт. Не показывай страх. Не отступай.

И — пока их союз официально не признают — не говори.

Ее ноги казались ватными, когда выскользнула из сиденья и коснулась твердой земли. Джексон поймал ее, удерживая свои большие руки на ее бедрах. Она положила ладони на грудь Джексона, ожидая пока не почувствовала себя уверенно и как успокаиваются ее нервы. После того, как она убедилась в своей непоколебимости, она опустила руки.

Двери захлопнулись и шаги приближались. Она подняла голову и увидела, как стая Джексона покидала свои авто и окружала их. Шейн привлек ее внимание, становясь ближе, чем остальные. Их глаза встретились и он кивнул Хлое. Ему не надо было говорить словами, чтобы она поняла.

Будь сильной.

Волки пожирают слабых. Убивай или будь убитой.

Деклан резко проговорил «Дерьмо», а стая была в боевой готовности. Был только момент, чтобы определить источник их тревоги. Дед закрыл дверь и приближался к Гэвина с дробовиком в руках.

Если Джексон и был обеспокоен, он этого не показал. Он просто схватил ее за руку, продвигаясь мимо окружающих их людей, и последовал за ее дедом в неторопливом темпе. Ее живот сжался, а вкус горечи появился во рту. Она несколько раз сглотнула, чтобы бороться с тошнотой, сохраняя высоко поднятую голову. Ее взгляд скользнул по людям позади Гэвина. Как и Джексон, они не выказывали никаких эмоций. Она не знала, заинтересованы они и злы из-за присутствия ее дедушки.

Дед поднял свое ружье и направил его на Гэвина.

— Спорим, ты не ожидал увидеть меня снова, не так ли? — Его руки не дрожали, а вот его голос дрогнул, словно годы напряжения взяли свое. В тот момент он казался более старым, мудрым и хрупким.

— Мистер Брант, — ответил Гэвин и перевел свое внимание на нее.

Зеленые радужки глаз сияли, словно трава, становясь ярче. Она часто задавалась вопросом, почему дедушка выглядел грустным, когда иногда смотрел на нее, с таким страданием в глазах. Теперь она поняла. Он не видел свою дочь, когда смотрел на Хлою. Он видел мужчину, который забрал ту, которую он любил больше всего, и бросил ее.

— Даже не думай об этом, — прогремел дед. — Держись от нее подальше.

Гэвин проигнорировал его, прямо глядя на нее.

— Добро пожаловать домой, дочь.

От громкого выстрела ружья у нее перехватила дыхание, казалось, будто земля под ногами исчезла.

Нет, нет, нет.

Возможно, Гэвин сам построил свой собственный гроб, забрался внутрь и приказал всем вокруг начать свайное сооружение[11] в грязи. Он понятия не имел, как много боли и страдание он причинил.

Ее ноги двигались по собственной воле, сокращая расстояние между ней и мужчиной, который вырастил ее. Джексон легко поспевал за ней, сжимая ее пальцы. Ее прикосновение напомнило о том, что он рядом и она не одна.

— Флетчер Брант здесь по моей просьбе, — воззвал Джексон ко всем в пределах слышимости свое заявление. — Он хочет проверить мой союз с внучкой, которую он воспитал с рождения.

Самообладание Гэвина пошатнулась.

— Ни хр*на он не имеет.

Дед остановился в нескольких шагах от Гэвина, дробовик лежит на его плече. Ветер прокатился через его седеющие волосы, играя прядями волос вдоль виска.

— Только дай мне повод спустить курок. — одно плавное движение и ствол направлен на пах Гэвина. — Я начну отсюда и продолжу путь вверх.

— В этом нет необходимости, — сказал Джексон с примесью юмора. — Не так ли, Гэвин?

— Волк с унцией уважением посоветовался бы со мной о спаривании, — светящиеся глаза Гэвина остановились на Джексоне. — Ты должен был прийти ко мне в тот момент, когда узнал о ней.

Хлоя подскочила, когда ружье выстрелило. Земля рядом с Гэвином взорвалась, посылая траву и землю в свободный полет по воздуху. Внимание всех переметнулось на ее дедушку, который перезарядил ружье, пока снова не направил его на пах Гэвина.

— У вас нет причин говорить об уважении. Вы не знаете значение слова, если кто-то треснул вас по лицу словарем.

Губы Гэвина сжались, а глаза сузились. Он повернул голову и встретился взглядом с Хлоей. Казалось, словно кусок ткани засунули ей в рот, из-за чего ее горло мучительно пересохло. Она не должна отворачиваться или опускать глаза. Ее волк заново родился, но она чувствовала его присутствие. Он хотел захватить контроль. Сила окружала ее, обвивая словно одеяло, и просачивалась через ее кожу.

— Будь осторожен, Гэвин, — предупредил Уэйд и сделал шаг вперед. — Она неустойчива. Надави на нее слишком сильно, и она взорвется.

— Она не неустойчива, — холодно исправил дед. — Она только что получила чертово острое чутье, — переставил ноги, он заявил, — Моя внучка хочет выйти замуж. С ее возможным женихом они показали достаточно уважения, чтобы попросить моего благословения, и я дал его счастливо паре. Если кто-то из вас против, самое время сказать это.

Возникшая тишина, казалось, длилась вечно, особенно и прямым взглядом Гэвина на нее. Ее сердце сжалось, когда она подумала о маме. О женщине, которая отдала ей свою жизнь, не имея другого шанса. Гэвин был необыкновенно красив со своими белокурыми локонами и яркими глазами. Как и оборотни вокруг него, он был прекрасно сложен с мышцами под дорогой одеждой.

— Гэвин, — Уэйд положил руку на плечо Альфы. — Ты не можешь оспорить иск. Если ты сделаешь это, ты рискуешь будущим стаи.

— Будущее стаи поставило меня в это положение, — прорычал Гэвин и струхнул руку Уэйда. Не обращая внимание на ружье, направленного на него, он подходил к Хлое и Джексону. Он хотела отступить, но Джексон не позволил этого, сжимая ее пальцы почти до боли.

— Это то, чего ты хочешь? — Гэвин не остановился, пока только дюйм не разделял их. Настолько близко, что она могла видеть гусиные лапки вокруг его глаз и боль на его лице. — Он тот, кого ты хочешь?

Джексон предупреждал ее не говорить, но не было возможности избежать этого.

— Мне не нужен никто другой, — ответила она, вспоминая предупреждения Джексона. Она прижалась к Джексону, утешаясь теплом его тела. Он выпустил ее пальцы и обнял ее.

— Я приму Ваше заявление, — Гэвин отвернулся от нее и посмотрел на Джексона, — но я хочу поговорить со своей дочерью. Есть вещи, которые она должна знать. Которые она заслуживает услышать.

Дедушкино «Черт, нет» создало толкотню среди оборотней. Злобный рык разнеся в воздухе. Джексон поставил ее позади себя, его собственный рык достиг ее ушей. Поворачивая налево, она пыталась рассмотреть.

Несколько оборотней двигалось вперед и стая Джексона бросилась на перехват им. Паника сломала ее молчание, разрывая ее горло в крике ужаса. Рука Джексона помешала ей броситься на помощь дедушке, оставляя ее в безопасности позади себя.

Гэвин громко заорал «Остановитесь», сталкиваясь с громовым приказом Джексоном «Оставаться на своих местах.

Она прислонилась к спине Джексона, словно чистый огонь прокатился сквозь нее, значимость ее пары-волка абсолютна. Энергия выплескивалась с него и впитывалась в нее. Схватив его за плечи, она пыталась встать.

Никто не отрицал его приказ.

Каждая клетка ее существа говорила ее смягчиться и делать именно то, что он сказал.

Обе стаи сразу подчинились и остановились на месте. Некоторые из них покачивались, как будто они тоже почувствовали силу воли приказа своих Альф. Рычание было не остановить, но они, по крайней мере, не дрались друг с другом.

— Готово, — ответил Джексон, мышцы плеч напряглись, когда прислонилась к нему. Четкие вибрации, излучаемые им — чистейшая энергия, создаваемая его волком, — и наполняла ее. Как ни странно, эти ощущения успокаивали, а не волновали, став спокойствием, в котором она нуждалась. — Союз признан.

Взгляд Гэвина смягчился, когда он посмотрел на нее. Она не могла определить эмоции, промелькнувшие в его глазах. Печаль? Сожаление? Признание? Надежда?

Прежде, чем она смогла разложить свои мысли по полочкам, он обернулся лицом к стаям.

— Я признаю и принимаю молодую девушку предо мной как свою дочь. Пусть будет известно, что я согласен на ее союз с Джексоном Донованом, укрепляя таким образом наши ряды, — заявил он. — С этого момента, наши стаи едины.

Так же быстро, как напряжение заполнило воздух, он и рассеялся. Волки расслабились и рычание прекратилось. Джексон опустил руку, которой ограждал ее от возможного вреда. Дед обратил на нее внимание. В его взгляде было так много обожания — так много беспокойства.

— Хлоя Бин? — спросил он тихо.

Она знала, что он дедушка жертвовал своим счастьем ради нее. Даже если он хотел разобраться с Гэвином, он был готов уйти, если это то, чего она хотела. Несмотря на все, его любовь к ней была сильнее, чем ненависть, которую он хранил в течении многих лет. Ее глаза горели от слез, острых как иголки. Она заставила себя улыбнуться, не в силах ясно его видеть.

Рев двигателя разорвал воздух, уничтожая такой момент. Джексон развернулся и Хлоя сделала то же самое. Холеный белый БМВ приближался. Громкий рык заставил ее посмотреть в сторону. Она посмотрела через плечо на Гэвина, который потерял всякое подобие спокойствия.

— Она знает о ней? — спросил Джексон, ловя Хлоя врасплох.

Прежде чем она спросила кто такие „она“ и „о ней“, Гэвин ответил „Да“.

— Она ли причина того, что бы бросил свое дитя? — Джексон обвил рукой ее талию и притянул ее ближе. Во второй раз она почувствовала, как его волк возрос. — Представляет ли она угрозу?

— Да.

Гэвин подошел к ним, засовывая руку в задний карман. Его радужки глаз светили ярко золотым, акцентируя на белокурых локонах головы. Он не бездельничал, когда достал толстый сложенный конверт и протянул его Хлое.

— Все, что стоит тебе знать, внутри. Когда будешь готова поговорить, стоит только позвонить. Он смотрел, будто отмечал момент в памяти, его зеленые глаза изучали черты ее лица. Наконец — хотя, казалось, это потребовало усилий — он оторвал взгляд от нее и посмотрел на Джексона. — Вы не должны оставаться на охоту. Случаться грязные вещи.

— Я не позволю своей женщине упасть в грязь лицом из-за твоей суки Лупы, — спокойно ответил Джексон.

— Бывшей Лупы, — поправил Гэвин, глядя вдаль, поток ветра прошелся сквозь случайные пряди на затылке. — Я отказался от нашего союза. — С напутственным взглядом на Хлою, он начал подходить к машине, обращаясь поверх плеча. — Не заставляй меня сожалеть о своей выборе, Джексон Донован.

— Дерьмо, — пробормотал Джексон, а затем крикнул. — Флетчер, заводи грузовик. Мы уходим.

— Вау, задержись, — выдохнула он, стараясь говорить, несмотря на руку, которая подняла ее с земли. Сжимая конверт, который Гэвин вручил ей, она старалась сохранить горизонтальное положение. — Что ты делаешь? В чем дело?

— Я скажу тебя, как только мы покинем охотничьи угодья. Мы должны идти.

Джексон достиг грузовик, открыл дверь и разместил ее в кабине. Он шел достаточно долго, чтобы поручить стае остаться, а затем скользнул на сиденье рядом с ней. За короткое время она узнала мужчину, он никогда не отступал от всего.

Что, черт возьми, так его потрясло?

Дед бросил ружье внутрь и поднялся. Один взмах его запястья и двигатель ожил. Хлое удалось повернуться так, чтобы увидеть БМВ, который остановился позади них. Дверь со стороны водителя открылась и длинноногая брюнетка выскочила. Ее разъяренные голубые глаза рассматривали грузовик, сосредоточившись на Хлое.

— Вперед, — прорычал Джексон, повернув голову в сторону вопиющей женщины.

Дед не беспокоился поставить грузовик на заднюю передачу. Он повернул руль и обогнул автомобили перед ними. Гэвин перехватил женщину — свою Лупу. Хлоя видела, как оно кричала что-то неразборчивое и ударила его в грудь.

Пока они ехали на опускающихся сумерках, она опустила голову.

Конверт в ее руке казался тяжелым — слишком тяжелый.

Все, что тебе стоит знать, внутри.

Джексон выпустил неровный вздох.

— Мне жаль. У меня не было времени объяснить. Дезире может…

— Не хочу знать, — прошептала она, зная, что он услышит. — Пока нет.

Подняв руку, она нащупала панель грузовика. Было не так уж и темно, но она не сможет читать, если не может видеть. Когда она нашла кнопку, включающую освещение в салоне, она нажала на нее и кабина осветилась мягким светом.

Джексон и дедушка не сказали и слова, когда она перевела дыхание, развернула конверт и вскрыла его. Внутри были бумажки.

Письма.

Ее пальцы дрожали, когда глаза скользили по первому письму.

Гэвин, не знаю с чего начать.

Она продолжала читать, подтверждая свои подозрения, когда достигла конца записки.

Это от ее матери.

Очевидно, что она была увлечена Гэвином, изложив свои чувства на бумаге, хотя было очевидно, что она чувствовала себя неловко и неудобно, делая это. Хлоя перелистала стопку бумаг. Второе письмо была написано кем-то еще.

Дорогая Сильвия…

Она ощущала головокружение, когда думала о том, что держала в руках. Множество вещей Гэвин мог рассказать ей о прошлом, но она бы никогда не узнала, как чувствовала себя ее мама. По крайней мере, она думала, что никогда не узнает.

Все, что тебе стоит знать, внутри.

Мужчина, которого она ненавидела, дал ей подарок сверх меры, позволив получить проблеск в сознании одного человека, которого всегда хотела узнать — ее мамы.

Глотая слезы, она откинулась и начала читать.